***
Вот уже неделю девушки живут в одном доме. Диалоги между ними нечастые, обычно поверхностного содержания и длятся недолго, но даже такое общение помогает привыкать друг к другу. Кристину тянет к Виолетте уже не только из-за ассоциаций с первой любовью. Чем больше времени проходит — тем меньше остаётся этих параллелей, и тем отчётливее Крис начинает видеть в Малышенко отдельную личность. И личность эта привлекает её, вопреки запретности их возможных отношений, даже дружеских/приятельских, что уж говорить о... Кристина мотает головой, прогоняя глупые мысли о вероятности чего-то большего. Те норовят стать навязчивыми, но Захарова прекрасно помнит, что истории о Ромео и Джульетте никогда не заканчиваются хорошо. Однако запретный плод сладок, а мечтать не вредно, в случае Крис — даже полезно. Грёзы о лучшей жизни развлекают и держат её на плаву, не давая сойти с ума окончательно. Поэтому где-то в недрах души Кристина позволяет поселиться зёрнышкам фантазий о по-настоящему тёплых взаимоотношениях с Ви. У Виолетты и так было немало причин для беспокойства, к ним добавилась ещё одна в виде длинноволосой блондинки. И переживания она вызывает разнопланового характера. Наблюдая за ней исподтишка, Вилка заучивает её повадки и привычки, анализирует мимику и интонацию для понимания чужого настроения. Однажды увидев Кристину, вышедшую из душа, Виолетта цепляется взглядом за её мощные руки, в особенности бицепсы. Ненароком думает, что такими руками Крис могла бы её задушить при желании, даже не прилагая особых усилий. Ви вздрагивает, представляя эту картину, но та быстро улетучивается, а девушка хмыкает, мысленно ругаясь на себя за излишнюю тревожность и красочное воображение. А позднее находит руки Крис очень даже красивыми, они ни разу не навредили Виолетте; кажется, их предназначение — вовсе не губить, как ей показалось изначально. И сама Кристина красива не только внешне, но и душой: она уважает личные границы и почти не пытается с ней взаимодействовать. Иногда Вилке даже обидно: она, возможно, хотела бы увидеть инициативу от Кристины; хотела бы прикоснуться к её рукам, в конце концов. Захарова прячет обручальное кольцо в ящик тумбочки почти сразу после того, когда девушка переступает порог дома. Скрывает его не как помеху соблазнению Виолетты, а чтобы у той не возникло лишних вопросов. Вряд ли её обрадует тот факт, что муж Кристины лично причастен к военным событиям. Крис даже не совестно; по сути, она не обманывает, а недоговаривает... И с благой целью. Меньше знает — крепче спит. Но не в случае Виолетты. О крепком сне без кошмаров ей пока остаётся лишь мечтать. Обычно Малышенко просыпается безмолвно, в холодном поту и слезах, идёт умываться и успокаиваться. Но впервые за две недели сновидение оказывается слишком реалистичным и ярким, и как бы ни было страшно — оттуда абсолютно не хочется выбираться, ведь в нём события того дня, когда она потеряла последнего близкого родственника. Глубокой ночью Кристину будят не совсем разборчивые возгласы из соседней комнаты. Испугавшись и на секунду замерев, она движется в гостиную. — Я найду тебя, — лепечет Виолетта, хмурясь, — прошу, нет, — продолжает тише и более жалобно, хаотично дёргает рукой, словно отмахивается от кого-то. — Виолетта, проснись, — Крис садится на корточки в метре от дивана и зовёт девушку ещё несколько раз, более громко и настойчиво. Вилка раскрывает очи и резко вдыхает воздух. Смотрит на Кристину и принимает сидячее положение. — Зачем ты меня разбудила? — произносит хрипло, рукой трёт щёку. — А разве не нужно было? Тебе приснился кошмар. — Этот кошмар — часть моей жизни, Кристин. Зато там я видела его, — Виолетта всхлипывает и переходит на шёпот, — у меня не осталось ни одной ёбаной фотки, ты знаешь, каково это? — Не знаю, Виль, — впервые сократив её имя, да ещё и так мягко, Крис закусывает губу. — Ты можешь поделиться со мной, но я не настаиваю. Вилка несильно бьёт несколько раз кулаком по собственному колену, присматривается в полутьме к Кристине, а затем сдаётся и начинает монолог. — Родители были большой помехой для властей, меня всегда сердило, что они не хотели оставаться вне политики, рисковали и... Я уже говорила, чем это обернулось. Они погибли в том пожаре, — Виолетта вздыхает, делает короткую паузу, — но мы с братом чудом спаслись, а потом... Нас всё равно поймали. Артём на три года младше меня, у него аутизм, но знаешь, не такой прям тяжёлый, он говорит, может выполнять физическую работу... Его хотели убить, но я умоляла их не делать этого, и они согласились. За небольшую услугу, разумеется, — усмехается девушка печально, — зато Тёму забрали в колонию, и сейчас он работает там. Я надеюсь... — Что за услуга? — безжизненным голосом спрашивает Кристина, явно не ожидавшая такого откровения от Ви. — Да какая разница? Его жизнь стóит любых условий, — Виолетта перебирает одеяло в руках. — Не тупи, Кристин... Что нужно военным, которые вдали от своих баб? — Блять, — Крис, не поднимаясь с корточек, подползает ближе, — много их было? — Трое, — Виолетта вздрагивает, когда к её коленям прижимается чужая голова. — Мне не нужна твоя жалость. — Они получат по заслугам, — шепчет Кристина, игнорируя последнюю фразу. — Что ты несёшь? Не рассказывай мне сказки, блять, всем было похуй в мирное время, а сейчас тем более, — яростно возражает Виолетта, качая головой, — ещё давай скажи, что всё будет хорошо, тогда, блять, вообще... — Не скажу, я сама в это не верю. Но верю в карму, — тихо говорит Кристина и обнимает руками худенькие татуированные голени Виолетты, щекой прислоняясь к её коленкам. Вилка смотрит сверху вниз на девушку, которая внезапно проявила порыв тактильности. В голове целый вихрь мыслей, но желания оттолкнуть Кристину среди них нет. Длинные волосы Захаровой щекочут ноги, её горячее дыхание согревает кожу, а позже Ви чувствует на колене влагу. Виолетта подносит ладонь к голове девушки, сомневается несколько секунд и всё же кладёт, пропуская меж пальцами несколько прядей. — Знаешь, всё не так страшно, как ты себе представила, — произносит Вилка, слегка усмехаясь — традиционно скрывает под маской свою травму, — у меня были месячные, они побрезговали, и я всего лишь отсосала им. — Серьёзно? — Крис поворачивает голову, моргая блестящими покрасневшими глазами и ловя чужой взгляд. — Это ты называешь «не так страшно»? — Ну, если честно... Они приставили нож к горлу и сказали, что зарежут меня как свинью, если попытаюсь укусить, — Виолетта вытирает с щёк стекающие друг за другом слёзы. — Конечно, было страшно. И противно. Но всё могло быть гораздо хуже. — Ёбаные ублюдки, — Кристина берёт руку, покоившуюся совсем недавно на её затылке, и аккуратно сжимает, слыша несколько судорожных всхлипов, — Вил... Её прошибает холодом чужой тонкой кожи, а Виолетту наоборот, словно опаляет жаром. Прикосновения Кристины мягкие, аккуратные и приятные, Ви даже не хочется, чтобы они заканчивались. Кристина один за другим ломает барьеры, выстроенные обстоятельствами между ними, и Виолетта понимает, что не хочет отставать. Её прорывает на очередные чистосердечные признания. — Знаешь, я так заебалась, Кристин, — девушку колотит оттого, что она впервые озвучивает часть того, что накопилось; быть сильной столько времени просто невыносимо. — Устала бояться и прокручивать в башке флешбэки. Я видела, как погибают мои близкие и друзья. Голодала по несколько дней, но это ещё хуйня. Кристина внимательно слушает и поочерёдно массирует пальцы Виолеттиной руки, разгоняя кровь. Подбородок Ви подрагивает, нос шмыгает, взгляд бегает по помещению и сидящей около её ног девушке, задерживаясь на последней. И Кристине очень хочется оградить беззащитную Малышенко от всех выпавших на её долю тягот. — Я пиздец скучаю по Тёме, не видела его уже больше полугода. Я просто хочу, блять, вернуть своего брата, почему твои люди его забрали? — продолжает Виолетта взывать к справедливости. — Не мои, не мои... — Кристина машет головой. — Я не на одной стороне с этими гнидами. — Ты вообще ни на чьей стороне, Крис, — Виолетта цедит сквозь зубы и отдёргивает руку, — я этого, если честно, не понимаю. И вряд ли пойму. Кристина замолкает и отодвигается, понимая, что Ви, собственно, права как никогда. — Ты... Мы вместе найдём твоего брата, — шепчет. Виолетта смеётся нервно, почти на грани с истерикой, и такая реакция застаёт Кристину врасплох. — Не говори этого, лишь бы утешить. Никогда не корми меня пустыми обещаниями, это жестоко. Договорились? — произносит строгим, почти равнодушным голосом, но последнее слово с вопросительной интонацией будто смягчает сказанное. — Прости, — Крис опускает голову, — это не пустое, правда. Если я могу чем-то помочь, дай знать. Виолетта кивает коротко. — Хочу побыть одна сейчас, — ложится на бок и сгибает колени, подтягивая их к себе. — Хорошо, я только подкину дров и уйду, у тебя руки холодные очень, — Кристина встаёт с пола и отправляет в камин несколько деревянных брусочков, отчего в воздух вздымаются несколько ярких искр. — Они всегда такие, — объясняет угрюмо Вилка, натягивая покрывало до шеи. В гостиной постоянно более холодно, чем в спальне из-за того, что большое помещение сложнее отапливать. Кристина знает об этом, но альтернативы для Малышенко у неё пока нет. Вернее, один вариант есть, но вряд ли Виолетта на него согласится. Да и после ночёвок на вокзале она не то чтобы привередлива к условиям***
— Куда ты собралась? Виолетта! С утра пораньше младшая суетится, закидывая в рюкзак какие-то вещи. Именно за этим занятием её застаёт перепуганная Кристина. — Эй! Слышишь? — Крис берёт девушку за запястье, и та замирает. — Объясни мне, что за спешка? — пытливо заглядывает в лицо, будто стараясь прочитать мысли. Виолетта облизывает пересохшие губы, наклоняет голову и всё-таки отвечает. — У меня сегодня должна быть встреча с информатором. Она была запланирована ещё давно, я считала дни... Он должен был узнать про колонию и Артёма. — Тебе нельзя туда, — мотает головой Кристина и отпускает руку. — Забыла, что вычудила? — напоминает об инциденте с зажигательной смесью, брошенной в автомобиль солдат. — Бля, меня переклинило тогда сильно, показалось, что это те уёбки, — Виолетта облокачивается о кухонный стол, ладонью хлопая себя по лбу. — Что теперь поделать... Если я с ним не увижусь, просто наложу на себя руки, клянусь нахуй. Кристина опирается о стену напротив, складывая руки за спиной. — Я пойду вместо тебя, — произносит, глядя прямо в зелень почти потухших глаз. — Ты шутишь? — выгибает бровь Малышенко. — По-твоему, я на клоуна похожа? Я говорила, что помогу, если будет возможность. Кажется, это первый шанс. — Чёрт, Кристин... — Виолетта чуть ли не теряет дар речи, видя серьёзность стремления Кристины выручить её. — Скажешь мне, куда и ко скольки подойти, — продолжает Крис, и не думая отступать от планов. — И может, есть какой-то предмет, который докажет, что я от тебя? — Есть-есть. Не только предмет, ещё и фраза. Получив всю необходимую информацию, браслет и запомнив своеобразный пароль, Кристина отправляется на встречу с таинственным человеком. — Ты главное не подходи к окнам и не открывай никому, — диктует Крис наставления. — Мне же не десять лет, — слабая улыбка появляется на лице Виолетты. — А если я не вернусь... — Кристина! — перебивает Вилка, пялясь возмущённо. — Если не вернусь, в подвале есть запас еды, месяца на три тебе хватит, — гнёт своё Крис. — Не надо так... — Виолетта смотрит с тревогой. — Будь аккуратна, — добавляет. И остаётся в доме одна. В оглушающей тишине и давящем одиночестве. Виолетта бродит по комнатам, рассматривая антураж, вытирает пыль, затем готовит блинчики, понимая, насколько соскучилась по кулинарии. А Кристины всё нет, хотя по расчётам Ви, она уже должна была вернуться. Поэтому волнение расползается по организму шатенки, словно яд. — Нельзя было её одну отпускать, — обращается Малышенко к самой себе, надавливая на переносицу. Виолетту до чёртиков пугает тот факт, что она уже успела привязаться к человеку за такой короткий период времени. «Интересно, это взаимно?» — проскакивает в голове вопрос, на который пока нет ответа, к сожалению. Но Кристина делает для Виолетты многое, это факт, который невозможно опровергнуть. Наконец в дверном замке поворачивается ключ, и Кристина появляется на пороге, уставшая и взволнованная. Вилка подлетает, оглядывая девушку с ног до головы. — Я всё выяснила, — улыбается Крис и собирается продолжить, но её перебивают. — Ты в порядке? — Виолетта не видит ни единой царапины, но хочет удостовериться. — Да, Вил, в абсолютном. Я записала всё в блокнот, главное скажу сейчас коротко — твой братец жив, а колония находится в... Вилка с визгом кидается к Кристине, обнимая крепко и резко. Ещё одна преграда рушится с треском, прямо пропорциональным тому, как Крис стискивают благодарные руки. В отличие от деликатной Кристины, старающейся не торопить события, Виолетта сносит этот воображаемый барьер с ноги, уверенно. Таков её характер: «боишься — не делай, делаешь — не бойся». Слегка растерявшись, Кристина произносит удивлённое «оу», а потом гладит Виолетту по спине. Та прижимается щекой к её плечу и шепчет «спасибо», утыкаясь носом в шею. — Я же говорила, мы найдём его, — произносит Крис, зарываясь пятернёй в короткие тёмные волосы. — Ты что, волновалась за меня? — вопрос вырывается сам собой, а блондинка задерживает дыхание, ругая себя за неуместную, по её мнению, любознательность. Виолетта молча делает несколько быстрых кивков и не думает ослаблять хватку, заставляя сердце Кристины затрепетать. Девушка рада быть гонцом хороших новостей хотя бы раз. И тем более она рада тому, как Ви с ней сближается, в буквальном смысле. А у Виолетты внутри целый ураган позитивных эмоций. Счастье, надежда и нечто сложное по отношению к Кристине, что она старалась отрицать, но это чувство укрепляется в её душе с каждым днём. Особенно значительный прорыв произошёл сегодня. Виолетта теперь знает, что объятия с Кристиной не ощущаются как что-то неправильное или неестественное. Они скорее похожи на якорь, который способен удерживать Малышенко в этом мире, не позволяя уплыть в океан мучений в одиночестве.