Исчезая в тёмном тоннеле

      — Что тебя тревожит сейчас? — спрашивает Виолетта, лёжа головой на груди Крис и проникновенно глядя своими щенячьими, как кажется Захаровой, глазками.       Малышенко до ужаса любит копаться в чувствах, анализировать и помогает делать то же самое партнёрше, чтобы лучше понимать её. Казалось бы, откуда в ней такая мудрость при почти нулевом опыте отношений. На самом деле, одна из причин — Виолетте повезло с примером здорового брака, который она наблюдала между своими родителями.       Кристину такой открытый подход слегка пугает. Абстрактные философские темы — без проблем, но она не привыкла заниматься рефлексией, выворачивать душу и мысли наизнанку. Безусловно, она замечает перемены в настроении, но приучена выражать чувства иначе. Помощь и время — её основные языки любви. У Виолетты преобладают слова и прикосновения. Тяжело строить отношения, когда эти языки отличаются, но вполне возможно.       — Ты помнишь свою первую любовь? — отвечает Крис вопросом на вопрос.       — Конечно. Наверное, каждый её помнит, — Ви прищуривается задумчиво, — у меня это была беззаботная лёгкая история, наши пути разошлись мирно. А что?       — Сможешь пообещать кое-что?       — Крис! Ты так и будешь увиливать от ответов? — возмущённо хмурится Виолетта.       — Не сердись. Ты ведь спрашивала, что меня беспокоит. Станет менее тревожно, если ты дашь это обещание, — Кристина опускает руку на плечо Вилки и начинает массировать круговыми движениями.       — Хорошо, слушаю, — кивает девушка.       — Если вдруг что-то произойдёт, ну, скандал там какой-нибудь, пообещай, что не станешь как-то подвергать свою жизнь опасности.       — Ты меня пугаешь... С чего бы нам ссориться? — недоумевает Виолетта.       — Всякое может быть.       — Я в любом случае не любитель громко хлопать дверями, демонстративно вести себя, знаешь... Тем более калечить себя. Конечно, я не буду глупить. Обещаю.       Захарова чувствует небольшое облегчение.       — А это вообще запрещённый приём, — Вилка скидывает с плеча руку Крис и забирается на девушку сверху. — К разговору мы ещё вернёмся.       Наклоняется, пальцем проводит по скуле, любуясь благородными чертами лица. Хитро улыбается с прищуром и целует жадно. Кристина отвечает, покусывая нижнюю губу Ви, а ладонью скользит по её спине, задирая край толстовки и прикасаясь ко грубым рубцам на нежной молодой коже. Виолетта прерывает поцелуй, дышит взволнованно и неровно.       — Ты хочешь? — Кристина внимательно смотрит в зелёные глаза с широкими от возбуждения зрачками.       — Честно? — Вилка приближается к уху и шёпотом продолжает. — Пиздец как сильно.       Языком касается мочки уха, вызывая у Крис волну мурашек на шее, выпрямляется и снимает с себя худи одним лёгким движением, скидывая куда-то на пол. Даже не думает прикрываться, и Кристина бесцеремонно окидывает ненасытным взглядом оголившееся тело.       — Моя шикарная, — произносит Крис и кладёт ладонь на живот девушки.       — Уже твоя? — выгибает бровь Виолетта, улыбаясь. — Какая ты падкая на сиськи.       — На тебя я падкая, — Кристина приподнимается, подхватывает Ви под бёдра и несёт в спальню.       — Всегда мечтала, чтобы меня на руках носили, — говорит Малышенко и задевает локтем случайно зеркало.       То падает на пол, громко разбиваясь вдребезги.       — Блять, это хуёво. Плохая примета, — останавливается Кристина, с испугом глядя на осколки стекла.       — Серьёзно, бля? — Виолетта закатывает глаза, цокая языком. — Знаешь, что ещё плохая примета? Оставить меня неудовлетворённой, — ёрзает, плотнее прижимаясь и цепляя пирсингом одежду Кристины, — очень злая становлюсь.       Решив всё-таки оставить уборку на потом, Крис отодвигает ногой некоторые крупные куски зеркала куда-то под шкаф, проходит в спальню и опускает девушку на постель. Вилка притягивает Захарову за воротник, буквально роняя на себя, и целует.       — Так не пойдёт, раздевайся тоже, — проговаривает в приоткрытые губы и дёргает футболку Крис наверх.       — А ты любишь руководить, — усмехается Кристина, послушно стягивая с себя одежду.       Довольная Ви сминает рукой грудь с розовой ареолой, а другой перемещается вверх, хватает за волосы и тянет вновь к себе. Мажет языком по шее, выбирая место, зажимает зубами и всасывает нежную кожу, и Крис тихонько вздыхает, прикрывая глаза. Вилка переходит ниже, оставляет влажные следы около ключиц, а Кристина спускается пальцами по её рёбрам и останавливается на талии.       Виолетта дотягивается руками до верха Кристининых джинсов и расстёгивает молнию. Гладит лобок, второй рукой приобнимает за шею и шепчет на ухо:       — Хочу тебя всю.       Кристина отстраняется, чтобы избавиться от последних элементов одежды, а затем припадает к груди Виолетты с порцией ласк. Обводит языком холодный металл украшений, вбирает в рот затвердевшие соски поочерёдно, оттягивает, от удовольствия Виолетта хнычет и сгибает пальцы на ногах. Кладёт ладонь на макушку Кристины, а та, вдоволь наигравшись, выскальзывает и спускается ниже, неторопливо осыпая поцелуями всё тело. Цепляет домашние штаны и снимает, разглядывая красивые бледные ноги с разнообразными картинками.       — Когда-нибудь ты расскажешь мне про каждую из них, — с улыбкой говорит Крис, — но точно не сегодня.       Нижнее бельё Ви вскоре тоже оказывается на полу, и Кристина, разведя ноги девушки пошире и сгибая в коленях, ложится на неё, чтобы вновь слиться в поцелуе. Их груди соприкасаются, Виолетта кладёт руки на плечи Крис. Ахает и впивается короткими ногтями в бицепсы, когда чувствует прикосновение к половым губам. Кристина медленно двигает туловищем, трётся о промежность, оставляет поцелуй на шее и приподнимается в более удобное положение.       Вилка снизу вверх смотрит на до невозможного красивую и горячую Кристину с напряжёнными мышцами и покачивающимися локонами, прикрывающими грудь. Ви начинает ей помогать, двигая тазом навстречу в том же ритме. Задевая чувствительные точки, Крис закусывает губу, прижимается плотнее и ускоряется до предела, но затем отстраняется и приступает к оральным ласкам, оставляя собственное удовлетворение на потом. Естественной смазки у Ви до неприличия много, Кристина проводит языком меж половых губ и погружает палец во влагалище. Совершает медленные толчки, задерживаясь внутри, растягивает, пока языком стимулирует клитор. Входит ещё одним и двигается более уверенно и резко, а Малышенко хрипло стонет, выгибаясь в пояснице и сминая простынь.       — Ещё быстрее, — просит Виолетта и затем мычит, заглушая вульгарные хлюпающие звуки от слишком глубоких и энергичных движений.       Кристина вбивается в податливое тело, меняя угол и дотрагиваясь до стенки, подключает большой палец вместо языка, а сама приближается к лицу Виолетты. Убирает пряди волос с намокшего лба и прижимается к нему своим. Чувствует горячее сбитое дыхание, слушает вздохи и стоны, словно самую лучшую музыку. Зажмурившись, Виолетта вскрикивает и зажимает в себе пальцы Крис. Её тело содрогается в блаженстве, и Захарова утягивает девушку в ленивый непродолжительный поцелуй.       Раскрыв глаза, Ви наблюдает, как Кристина плавно елозит по её бедру вперёд-назад, желая тоже получить разрядку.       — Иди сюда, — Виолетта привстаёт и за ягодицы подтягивает девушку ближе к себе.       Гладит мокрые складки и почти сразу вводит два пальца в жаркое нутро. Кристина издаёт всхлип и опускается, упираясь локтями в постель по бокам от головы Ви.       — Не слишком я?..       — Всё охуенно, продолжай, — Крис сама насаживается чуть глубже, не сдерживая стон.       Виолетта двигается резко и быстро, надавливает на чувствительную точку, добиваясь громких стонов на низкой ноте. Свободной рукой ласкает то одно, то другое упругое полушарие Кристины. Захарова вскоре достигает пика, напрягшимися ногами слегка сжимая корпус Виолетты с боков. Вилка выскальзывает из приятного тепла, гладит пульсирующую плоть, а Крис обессиленно ложится на девушку и делает глубокий выдох.       — Покурить охота, — вдруг произносит Ви, поправляя растрёпанные белокурые волосы.       — Ты разве куришь? — удивлённо переспрашивает Кристина, перекатываясь на простынь рядом с Виолеттой.       — После секса обычно да. После хорошего, — уточняет Виолетта, поворачиваясь на бок, лицом к Крис, и подмигивает.       — Так это для тебя просто «хороший»? — Захарова шутливо возмущается.       — Если б знала, что ты так охуенно трахаешься, платила бы тебе за жильё натурой с первого же дня. Теперь довольна?       Кристина вздыхает, кладёт ладонь на щёку Ви.       — Ну давай по-быстрому на крыльце, а? Аккуратно очень, — умоляющий взгляд делает из Кристины безотказного влюблённого человека, и она соглашается.       Виолетта переминается с ноги на ногу, не без удовольствия делает глубокие затяжки. Крис нервно смотрит по сторонам, но на улице пустота и беспроглядная темнота.       — Давай пошустрее, твой огонёк тут прям как красная тряпка для быка.       — Я не могу затяжки подряд делать, хуёво станет.       — Тогда я помогу, — Кристина берёт кисть Ви, подносит к своим губам и затягивается.       Вилка прислоняется к двери, любуясь на свою, с недавних пор, девушку. Прежде — соседку, сожительницу; ещё раньше — того, к кому она относилась с подозрением...       — И как бы я сейчас была без тебя? — задумчиво произносит негромким голосом риторический вопрос.       — Страшно представить... Пряталась бы, наверное, где-то, — хмурится Кристина, нехотя отпуская руку.       — Да я не об этом, глупышка, — ласково говорит Ви, выпускает кольца из дыма и продолжает, — а о душевном спокойствии и балансе. С тобой я его обретаю.       Виолетта кидает бычок на ступеньку и затаптывает, прежде чем вернуться в дом, а Кристина отворачивается. Завтра шестое января, судный день для Захаровой, если её опасения подтвердятся.

***

      Первая половина дня для Крис проходит как на иголках. Она безостановочно кусает щёки изнутри до крови, отрывает заусенцы, украдкой посматривает в окна, пока находится не в поле зрения Вилки, и радуется её сегодняшней рассеянности, которая очень кстати.       — Что ты делаешь? — вопрошает ещё сонная Виолетта, замечая Кристину около окна.       Та вздрагивает, видя именно в этот момент знакомую фигуру на улице, и подбегает к Ви на ватных ногах.       — Виль, послушай, это очень важно, — Крис берёт в ладони её лицо, серьёзно глядя в настороженные зелёные глаза. — Спустись в подвал и будь там, пока я не приду...       — Кристин! В чём дело? — Малышенко громко перебивает. — Сюда идёт патруль? Почему?       — Вилочка, умоляю, делай что говорю, — игнорируя ненужные сейчас вопросы, Кристина ведёт девушку за руку ко входу в подпольное помещение. — Сиди тихо и не выходи, что бы ни услышала.       — Я боюсь за тебя, — Виолетта поворачивается, прежде чем скрыться за дверью.       — Не стоит, котёнок, — Крис старается говорить убедительно, машет головой, — я буду в порядке, честно.       Закрыв дверь за Виолеттой, Кристина спешит в спальню. Открывает тумбочку, достаёт треклятый символ замужества, но слышит громкий стук и роняет его. Выругавшись, Крис поднимает кольцо и наконец надевает на безымянный палец. Идёт к двери, в которую барабанят ещё яростнее прежнего, застывает на пару секунд, делает глубокий вдох и отпирает.       — Не ожидала? — Евгений уверенно, как к себе домой, перешагивает через порог и сгребает Кристину в охапку, целуя в губы, а затем в щёку, царапая щетиной мягкую кожу.       Крис морщится едва заметно, хочет вытереть лицо, но сдерживается, чтобы не вызвать агрессию.       — Ожидала, я знала, что приедешь, — натянуто улыбается, делая полшага назад.       — Пожрать есть что? — безразлично спрашивает Женя, окидывая взглядом жилище, и проходит, даже не разуваясь.       — Ты же знаешь, я не мастер готовить... — Кристина чешет затылок, машинально глядя на грязный снег, остающийся на полу.       — Да, хозяйка из тебя откровенно хуёвая, — подтверждает мужчина с презрительной интонацией. — Даже на полевой кухне вкуснее.       Кристине ничуть не обидно, она не чувствует себя ущемлённой. Лишь хочет, чтобы «драгоценный» муж поскорее убрался восвояси. Крис удаляется в гостиную, желая не видеть его и скрыть дрожь в своём теле.       — Ну что ты как варёная рыба? В моём распоряжении всего двадцать минут, так и будешь молчать? — Евгений кладёт руки на талию и разворачивает девушку лицом к себе. — Раз кормить меня нечем... — замолкает на пару секунд в недоумении. — Это что ещё за хуета?       — Где? — Кристина переспрашивает неконтролируемым писклявым голосом, уже придумывая варианты объяснений присутствия Виолетты.       — Здесь, блять, — парень откидывает распущенные волосы в сторону, оголяя шею со слишком очевидным последствием недавней ночи, — шалава!       — Не прикасайся ко мне, — Крис делает пару шагов назад, упираясь в стену.       — Другим мужикам даёшь, а мужу и прикоснуться нельзя? — Кристина не сдерживает усмешку на слово «мужики» и выбешивает этим супруга ещё больше. — Шлюха, ты забыла своё место? Я напомню.       Захарова не успевает среагировать, как её горло оказывается в грубой хватке. Пальцы давят всё сильнее, перекрывая кислород, и Кристина начинает хрипеть что-то нечленораздельное, а рукой дотрагивается до запястья, пытаясь скинуть.       — Будешь выёбываться — вышибу тебе мозги, — Евгений вынимает из кобуры пистолет, направляя в пол.       Захаров никогда не отличался добрым нравом, но такую жестокость с угрозами от него Кристина получает всего второй раз. В ужасе поднимает брови, видя огнестрельное оружие, и безвольно опускает руки вниз, не пытаясь больше сопротивляться. Перед глазами плывёт, но внезапно Крис чувствует, что её куда-то волочат, ослабляя хватку.       — Ты, блядина, думаешь, тебе теперь всё можно? — звонко бьёт жену по щеке ладонью, но не останавливается на этом.       Он ударяет Кристину головой о стол, и девушка падает на пол, не успевая сгруппироваться. В ушах стоит звон; по лицу стекает струя тёплой крови и слёзы, как неосознанная реакция на резкую боль; рука ноет после неудачного приземления. Крис кашляет, поворачиваясь на бок, и шевелит ногами, чтобы подняться, но тут же получает пинок в живот. Кристина жмурит глаза и прикрывает рукой область удара. Старается не издавать ни звука, чтобы Виолетта не вздумала прибежать на помощь. Крис и так уверена, что девушка слышала шум, но надеется, что та её послушает и не полезет выручать.       — Развлекаешься, пока я защищаю наш народ? — продолжает мужчина, наклонившись к беспомощной девушке. — Совсем одичала тут.       Кристина всхлипывает тихонько, лежит неподвижно, скованная страхом, и не только за собственную жизнь. Евгений сплёвывает и, прежде чем уйти, наступает ей на правую кисть тяжёлым военным ботинком, специально перенося вес на эту ногу и перекатываясь с пятки на носок несколько раз. Крис слышит хруст, чувствует невыносимую боль, но вместо крика беззвучно открывает рот, глотая воздух.       — Сдохни в муках, — бросает напоследок Захаров и громко хлопает входной дверью.       Кристина поворачивается, ложась на спину, и пытается прийти в себя. Нужно сказать Ви, что теперь можно выходить, но девушку одолевают слабость, головокружение и тошнота. К тому же, этого уже не требуется.       — Крис! Малышка... — перепуганная Виолетта падает на колени и дотрагивается до лица, измазанного кровью и слезами.       — Я же говорила не выходить, — хрипло произносит Кристина, промаргиваясь.       — Сможешь встать? — Вилка подставляет плечо, и Крис, опираясь на него, поднимается.       Виолетта помогает ей опуститься на диван и бежит за аптечкой.       — Ви, ты только не... — Кристина улыбается, глядя в любимое лицо, и дрожит то ли от боли, то ли оттого, что вот-вот её обман раскроется.       — Кто это был? Что он хотел? Или их было несколько? — тараторит Виолетта, поливая вату перекисью.       Захарова шипит, когда девушка дотрагивается до раны около виска.       — Это был... мой муж, — облизнувшись, отвечает Кристина.       — Не время для шуток, Крис, — Вилка качает головой и хмурится, совершенно не воспринимая услышанное всерьёз.       Через секунду замечает опухшую деформированную руку и аккуратно берёт, поднося ближе. Зрелище жутковатое, но Виолетта, повидавшая уже многое, старается анализировать с холодным разумом, чтобы быть полезной в данной ситуации.       — Вот с этим без понятия, что дел...       Кристина закрывает глаза, слушая тиканье часов и отсчитывая секунды затянувшейся паузы.       — Это что, Кристин? — голос Виолетты словно обесцвечен. — Я не могла не заметить его раньше.       — Я не шутила, — шепчет Захарова, осмеливаясь открыть глаза.       Вилка молча перебинтовывает повреждённую руку, протягивает таблетку, негромко поясняя, что это обезбол, и садится на диван в полуметре от Крис.       — Почему ты не сказала? — Виолетта смотрит в пол, сдерживая слёзы.       — Ты никогда не спрашивала...       — Какого чёрта, Крис? — Ви всё-таки срывается на крик, поворачиваясь к девушке. — Это всё твоё объяснение? У тебя же на лбу написано «люблю девушек», конечно, я не спрашивала!       — Это был брак по расчёту. Для моей безопасности.       — Да уж, безопасность на высшем уровне! — восклицает Виолетта и приближается к лицу Кристины.       Крис жмурится и отворачивается, ожидая заслуженную пощёчину. Но Ви, которая даже не собиралась распускать руки, отстраняется.       — Если бы он ударил тебя на пару сантиметров ниже, ты могла умереть.       Кристина подаётся вперёд, утыкаясь лбом в плечо Виолетты.       — Ты сделала мне очень больно, — дрогнувшим голосом произносит Ви.       — Прости... Я боялась, что ты уйдёшь. К тому же... он военный, — приглушённо, но разборчиво.       — Пиздец, Крис, — Виолетта отодвигает от себя девушку и встаёт. — Я не хочу сейчас говорить. Потом...       Ви уходит и закуривает прямо на кухне, даже не удосуживаясь вытирать слёзы, стекающие по щекам и капающие с подрагивающего подбородка. Плачет бесшумно, но долго. До наступления ночи девушки не обмениваются больше ни единым словом. Виолетта готовит ужин, раздражённо гремя посудой. Она чувствует себя преданной, обманутой, использованной дурой. А Кристина мучается от мигрени, но ещё больше её терзает вина и невозможность повернуть время вспять. Она не осмеливается посмотреть в зелёные глаза, в которых ещё вчера горел огонь. Которые ещё вчера с такой любовью и бескрайним теплом смотрели в Кристинины ледяные.       — Я полная мразь, — шепчет Крис, когда они ложатся в одну, к её удивлению, постель.       Виолетта ворочается, устраиваясь на самом краю, поправляет подушку.       — Ты сможешь простить меня? — Кристина рукой дотрагивается до чужой талии.       — Уберись, — отталкивая ладонь, шипит Малышенко. — Откуда я знаю?       — Ты заслуживаешь лучшего, — с печалью и чувством вины произносит Крис.       — Часто он тебя пиздит? — тихо спрашивает Виолетта зачем-то.       — Это второй раз. После первого я ссала кровью, он отбил мне почки.       — Уёбок, — Вилка ёжится, в очередной раз поражаясь мужской жестокости.       — Наверное, заслужила... Я обманывала его. Он хотел ребёнка, а я втайне глотала противозачаточные. Когда узнал, очень взбесился.       — Кристин, мне жаль, это жутко, и насилие не может быть заслуженным, — искренне говорит Ви, — но я всё ещё сержусь на тебя.       — Знаю, родная, ты имеешь полное право.       — Ты стала для меня практически всем... Но расхуярилось это вмиг, — Виолетта шмыгает носом, наволочка под её щекой мокнет от слёз.       — Я люблю тебя, Виль, правда, — Кристина вслушивается в напряжённую тишину. — Буду извиняться и доказывать свои чувства каждый день, пока не простишь.       — Спокойной ночи, Крис, — обрывает речь Ви, натягивая одеяло повыше. — Если хуёво станет, разбуди.       Доверие — хрупкая штука. Заслужить его тяжело, зато разрушить можно одним неверным словом или действием. И Крис боится, что в их случае восстановление взаимопонимания невозможно.