Наблюдая падение звезды

— Всё собрал? — Да-да, уже бегу! Восторг. День был замечательный, небо облачное, снег кружил в воздухе большими хлопьями танцуя под дуновением северных ветров, а сугробы звонко хрустели под ногами. Все городские улицы давно уже были полны светящихся тематических украшений, из каждого утюга играла уже такая родная и знакомая музыка, каждый год создающая свою особую атмосферу. Сонхва выходил из дома с ворохом пакетов набитых подарками и мог только довольно улыбнуться другу, который утомился ждать его. Каким бы недовольным Уён не был забирая пакеты и складывая их в багажник, уже за рулём он светился ярче любой новогодней Ёлки. На заднем кресле закутавшись в плед сладко спал Ёсан, который наверное через пару часов удивится тому, что они уже приехали. Вся рабочая суета, проекты, изменения пришедшие в их жизни, наконец останутся позади. Несколько дней спланированных на празднование нового года обещают быть самыми беззаботными, ведь о прошлом переживать уже поздно, а о будущем ещё слишком рано. — Как дела? - почти риторически спрашивает танцор, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю. — Замечательно. Просто замечательно. - хихикает в ответ Сонхва разглядывая вьюгу струящуюся вслед за ними по автомагистрали. — В этом году всё сложилось замечательно, ты взял у матушки машину, мы едем отмечать праздник все вместе, мне это нравится куда больше прошлого года. — Да, - как-то опечалено вздыхает Чон не теряя при том своей улыбки. — Без вас праздник совсем не тот, я рад что мы и к этой традиции вернулись. А что ты мне собираешься дарить? — Это секрет, - приставляет палец к губам старший. — сам же знаешь, что не расскажу. — Конечно знаю, - посмеивается водитель. — Но интересно же! И вообще, Хва, раз ты вспомнил про мою маму, я давно хотел поговорить. — И о чём же? - напрягается парень, услышав непривычную подводку к теме. — Да вот, я вспомнил, мы же так долго уже дружим, с самого твоего поступления в университет! И первый твой новый год в Сеуле, когда ты с Ёсаном пришёл к нам в гости и мама вас обхаживала, хорошее было время. — Вот это ты вспомнил, так к чему клонишь? — Мы давно знакомы! Ты знаешь обо мне всё, моих родителей, бабушек и дедушек, всех с кем я встречался, все секции и кружки которые посещал, да просто всё! Еду, распорядок дня, привычки! Ну, это-то понятно, я - болтун! - юноша прерывает свой монолог подводящий к вопросу, только чтобы мягко улыбнуться чужому смеху. — А ты мне про своих родителей никогда ничего и не говорил, почти. Смутно помню имена, может одну фотографию, да и ничего больше. — Мои родители? - удивляется Сонхва. — Да ничего в них особенного нет, живут в маленьком городе, работают в больнице всю жизнь. — Я не про это! Ты никогда не говорил как вы праздновали новый год. Ёсан рассказывал, что его семья собиралась и пересматривала альбомы, пела песни, ходила поздравлять соседей. Юнхо рассказывал какие приёмы его родители устраивали на новый год, похожие на балы. Я с братом и Мамой всегда подолгу готовил большой праздничный стол, ждал папу с работы и мы вместе вспоминали уходящий год. А что вы делали? Пак тяжело вздыхает, прикрывает глаза, стараясь точнее вспомнить все детали праздника, а затем немного смущённо оборачивается к другу: — Мои родители брали смены в новогоднюю ночь, поэтому я только смутно помню как сидел с бабушкой, которая безостановочно вязала что-то, смотрел праздничные выступления, трансляции новогодних серий и награждение актёров по телевизору. Как-то раз в подростковом возрасте, так от этого устал, что попытался отметить с кем-то из одноклассников, но оказалось, что с алкоголем я совсем не дружу. Чон поджимает губы, кажется не решается даже вздохнуть над услышанным, а друг лишь смеётся над его реакцией. — Всё в порядке, нет ничего такого в том, что мои праздники были скучными. Мне так же как и всем дарили подарки, поздравляли, пускай и позже принятого. — Но это правда печально, Хва-я! Раз ты не расстроился, значит с самого детства был стариком. — А ты думал почему Ёсан нас познакомил? Ты теперь окружён ментальными-пенсионерами! По салону разносится смех, заставляющий даже спящего на заднем сидении недотрогу похихикать сквозь сон. Дорога долгая, но спокойная, не важно разговоры в ней или музыка с комфортным молчанием. Время растягивает приятное предвкушение предстоящего празднества. ______________ Хонджун и Сан долго и тщательно собирались на праздник, кажется первый чуть не взорвал квартиру вместе с соседями в процессе упаковки подарков. Чхве явно чуть не проглотил язык ещё за неделю до этого, когда узнал что его потащат по магазинам для выбора “подходящей масштабам праздника” одежды. Ровно до момента похода на шоппинг танцора почему-то много лет не затрагивало чужое острое чувство стиля. После покупки брючных костюмов, и нескольких часов проведённых в салоне для преображения, у одного лишь с новой причёской, а у второго с новым цветом волос, ждал ещё целый ворох подготовительных заданий. Всё время затраченное на дорогу было скованно неловким, возможно оттого, что Хонджун отвесил Сану тумак, за шутки про смену имиджа каждый природный сезон. Чонхо молчал как-то совершенно иначе, это не было злым сопением или обиженно надутыми губами, он улыбался собственным мыслям, видимо погружённый в них куда больше окружающей реальности. А вот что однозначно добило раздражение Джуна, это последующая за прибытием новость, явно не соответствующая его планам на занятия в красивых нарядах. — Да ты шутишь что-ли? - повышает тон Хон когда ему вручают в руки лопату и оборачивается на такого же непонимающего Сана. — Нет, не шучу, раз вы не будете готовить праздничный стол, почистите дорожки от снега. — Я дворником не нанимался! - протестует старший из присутствующих, после чего его легонько толкают опрокидывая в сугроб и гнев сменяется на милость. — Ну хорошо-хорошо, мы всё приберём. — Ого, ты в прямом смысле остудил его? - шёпотом спрашивает Чхве. — Замечательно, потому что я думаю, вы будете крайне рады увидеть гостей со стороны Ёсана. - хитро улыбается Чхве, подмигивает и уходит в дом. На самом-то деле почистить дорожки от снега было и правда не самой лёгкой задачей. Когда Сан и Хонджун согласились поехать загород, они даже не догадывались что окажутся перед трёхэтажным домом, по площади вмещающим их собственное жилище не меньше пяти раз. “У богатых свои причуды” - единственный комментарий оставленный Кимом при виде места празднества. И почему-то не оставляла мысль, что отсутствие в доме прислуги, было лишь прихотью хозяина застолья, который не раз озвучивал чрезмерную манию собственных родителей в выпячивании на показ их богатства. Долгое нахождение на морозе возможно в некоторой мере отрицательно влияло на умы взрослых состоятельных мужчин, наверное именно по этой причине чистка дорожек от сугробов будучи почти завершённой, неожиданно для обоих участников превратилась в ледовое побоище с яростным метанием друг в друга наспех слепленных снежков. Эпичная битва достойная больших экранов, заканчивается сразу же, стоит снежку угодить в только открывшего калитку гостя, увидев лицо которого Ким успевает побелеть, из-за одежды всё же не имея шанса слиться с только собранным в кучу снегом за его спиной. Пак Сонхва морщится, одной рукой в кожаной перчатке смахивая с лица снег, а другой крепче обнимая пакет. — Не ожидал увидеть вас. - немного грозно звучит Пак, прикрывая дверь и замечая хореографа, в сторону которого судя по всему летел снежок. — Здравствуйте, Сонхва-хён. - виновато кланяется почти в ноги Сан, поднимая взгляд на внезапно расцветшую улыбку на чужом лице. — И тебе привет, Сан. — Разойдись! - звонко кричит из-за спины Хва неповторимый Чон Уён, появляясь в области видимости с непосильной ношей в руках. Хонджун отряхивает брюки от снега, и пропуская к дверям дома новоприбывших, забирает вещи из рук Чона в качестве маленькой мести другу. Сан же словно тень идущий за балеруном, лишь по тяжёлому вздоху различимо дуется на соседа. Четвёрка следует к дверям дома, а уже заходя в помещение новоприбывшие с интересом оглядываются, пока вещи складываются на пол. — Да тут отделка дороже чем в версальском дворце! - вслух звучат мысли Уёна, пока Сонхва рядом лишь стоит приоткрыв рот. Наконец в двери заходит и Ёсан, сонливо потирающий глаза и кажется только попав внутрь дома осознающий весь масштаб происходящего. — Боже правый - со всем удивлением и растерянностью говорит Кан, своим голосом выманивая с кухни хозяина. — О, вы уже приехали! - улыбается младший, собирая на себе взгляды гостей, которые молча оглашают его хитрецом и предателем. Ёсан разувается и направляется в сторону своего бойфренда, сразу попадая в чужие крепкие объятия. — Как вы доехали? - на ухо спрашивает Чонхо, через плечо любимого человека наблюдая переглядки остальных. — Без происшествий, я спал всю дорогу. - хихикает Кан, поглаживая чужую спину. Неловкая тишина зрителей романтичной сцены прерывается конвульсией Уёна и не менее переживанием Сонхва, который сразу же подхватывает гового к падению Чона. Хонджун с Саном на секунду даже верят чужой игре, чтобы обеспокоенно сократить дистанцию, но когда розыгрыш заканчивается звонким смехом, явно ощущают себя глупцами. Наконец хозяева праздника ведут за собой гостей в обеденный зал, где длинный стол отражается в почти зеркальных мраморных плитах стен, а чуть поодаль стоить скромная белая ёлка, неряшливо наряженная в украшения, которые кажется копились годами. — Мне даже не нужно спрашивать бывал-ли ты здесь уже. - хихикает Чон присаживаясь рядом с искусственным деревцем, чтобы разглядеть игрушки и стоящие под ним подарочные пакеты. Сонхва всё так же молчит внимательно разглядывая дом и неторопливо присаживаясь за стол, на котором пока стоят только закуски, бокалы и бутылки шампанского. Следом в комнату заходят и Хонджун с Саном, явно припозднившиеся из-за очередного предпраздничного конфликта. — Хонджун-а, зачем мы наряжались так? Я сейчас умру в этом костюме. - бубнит Чхве, разглядывая остальных гостей и устало приземляясь на стул рядом с Хва. — Всё, хватит, мы уже говорили на эту тему. - обиженно парирует Хон, словно отец у которого кончились аргументы перед ребёнком. — А мне кажется тебе очень к лицу такой официальный стиль. - мягко вмешивается в чужой разговор Сонхва. Сан смущённо и благодарно кивает на замечание, всё же обращая внимание на наряд Пака. Под большим вязаным кардиганом кажется спрятана совсем лёгкая, полупрозрачная чёрная блуза, вместе с ней широкие брюки и совершенно неподходящие к ним смешные носки. — Это я выбирал. - расплывается в довольной улыбке Ким, облокотившись руками на спинку стула занятого другом и отвешивая ему подзатыльник, явно заслуженный, а чем уже не важно. — Вы как всегда выглядите очень утончённо. По спине Хонджуна проходят мурашки, от неожиданно появившейся на плече руки и шёпота почти на ухо: — Хочешь раскрою секрет? - тихий голос Уёна обостряет ощущения и заставляет испуганно обернуться, кажется он отходил куда-то и вернулся более бесшумно чем того можно было ждать. — Какой секрет? - отзывается Хонджун. — Хва всегда выглядит одинаково, у него ужасно мало вещей и на шоппинг его тяжело вытащить. - посмеивается Чон. Сонхва прекрасно слышит чужой комментарий, заставляющий отвлечься от всего вокруг и осмотреть собственный наряд. — Ён-а! - неожиданно громко звучит Ёсан на пару с Чонхо заносящий в комнату блюдо с большим запечённым поросёнком. Уён и Хонджун так быстро реагируют на это, что путаются садясь на ближайшие места за столом и только следом понимая, что сели не рядом с друзьями. Блюдо торжественно водружают в центр стола, библиотекарь присаживается, пока младший Чхве разливает шампанское по бокалам гостей. — А мы не будем дожидаться Юнхо? - спрашивает Пак прокручивая в руках высокий бокал с бурлящим золотом. — О, он мне звонил и сказал что они с Минги застряли в дороге и вызвали эвакуатор до ближайшего сервиса. Скорее всего они не приедут. До празднования уже не успевают. - с безразличием ведущего новостей отвечает Чонхо. — Минги поехал с твоим братом? - удивляется Хон. — Да, они достаточно давно знакомы. - кивается младший Хо, затем поднимая свой бокал. — Для тостов ещё рано, но я хотел бы задать тему для разговора, давайте каждый расскажет немного о себе. Раздаётся приятный звон фужеров, одни выпивают содержимое залпом, другие делают лишь скромные глотки. — Кто хочет начать? - скромно спрашивает Ёсан оглядывая гостей застолья. — Могу я? - достаточно уверенно включается Сонхва, перебирая в руках почти нетронутый бокал. — Да, конечно, тогда пойдём от старшего к младшему. - кивает негласный второй хозяин праздника. — Мы все уже, можно сказать, знакомы, но я начну ещё раз с самого начала. - немного скованно начинает свою речь менеджер. — Я - Пак Сонхва, мне 25 лет, родился и вырос в городе Чинджу. Мои родители врачи, а сам я учился в сеульском институте искусств на кинопродюсера. — Ого, Сонхва-хён, а почему ты не стал работать в сфере кино? - оживляется Сан по правую руку от Хва. Чхве чувствует как его тянут за рукав и оборачиваясь, сталкивается с коллегой-хореографом, который без лишних слов вкладывает в чужую ладонь кимпаб. — Правда, почему ты работаешь менеджером? Это так интересно, чем больше о тебе узнаю, тем больше удивляюсь. - подхватывает чужой восторг Ким сидящий по левую руку. Хва делает большой глоток шампанского и вздыхает: — У меня не выдалось такой возможности, вот и всё. - холодно звучит закрытие чужих вопросов. — Теперь твоя очередь, Хонджун-хён. - подталкивает Чонхо, хитро улыбаясь. — Ага, что ж. - высоко задирает нос беззастенчивый парень. — Я Ким Хонджун, небезызвестный музыкальный продюсер, композитор и хип-хоп артист, закончил музыкальную школу, вырос в городе Анян. — О, это впечатляет - возникает Ёсан, вселяя надежду — Так странно, никогда о тебе не слышал. Может споёшь что-нибудь? - спокойно звучат слова парня, не сильно обеспокоенного чужим самомнением. — Ну что ты. - машет рукой Хва, прикрывая лицо в тихом смешке. — Мы всё таки не на утреннике. — Я спою, но чуть позже. - как-то придушено соглашается Ким. Пак вздыхает и окинув взглядом чужие бокалы, встаёт, чтобы открыть бутылку, и вновь их наполнить. За своим занятием Хва замечает как Уён с Саном, успевшие слегка поддаться опьянению, мило дразнят друг друга и расправляются с закусками на своей стороне стола. Следом свой представительный бокал поднимает Кан: — Я Кан Ёсан, учился вместе с Хва-хёном, но на сценариста. Мои родители, да и бабушка с дедушкой, всю жизнь посвятили библиотеке, которая сейчас стала уже моим делом жизни. — Так вот почему от тебя пахнет книгами. - воодушевлённо возникает Сан, затем получая одобрительный кивок на представление собственной персоны. — Меня зовут Чхве Сан, я хореограф брейк данс направления. Родился в городе Намхэ, мой отец инструктор по тхэквондо, а матушка преподаёт в университете историю искусств- — Я думаю этого хватит, спасибо. - перебивает Хонджун. Ким кажется хотел заткнуть друга физически, но его руку остановил Сонхва, с тихим, недовольным цоканьем. — Сейчас я или…? - Уён неловко оглядывается на возлюбленного лучшего друга, тот приветливо улыбается. — Так, я - Чон Уён, родился и вырос в Сеуле. С детства профессионально занимаюсь балетом, в старших классах поступил в Парижскую академию танца. Громкий кашель, кажется ближайший к Чону сосед подавился от услышанного. Сонхва на пару с балеруном осторожно похлопывают Сана по спине. — Это же наверное очень дорого? - спрашивает Чхве только успев оправиться. — Нет, я поступил туда на полном гранте и со стипендией. Уён только видит как Сан хватается за сердце и утыкается в его плечо лбом. Что именно это значит доподлинно неизвестно, но танцор балета воспринимает как жест восхищения, мягко поглаживая Сана по волосам. — Кхм-кхм, - прочищает горло певец и хозяина застолья, вставая с места, чтобы поднять бокал. — Я Чхве Чонхо, мне 21 год, родился в Сеуле. Мои родители владельцы компании производящей косметику. А я пообещал посвятить свою жизнь музыке и, - Чхве расплывается в улыбке, приобнимая за плечо сидящего рядом Кана. — Своему любимому человеку. Гости хлопают, так трогательно звучит короткая речь, за которой следует вновь чоканье бокалов, и наконец открываются бутылки более крепкого спиртного. Некоторое время за столом происходят спокойные местечковые разговоры. Сонхва вместе с Ёсаном раскладывают по тарелкам запечёного поросёнка, Уён допытывает Чонхо о их разнице в возрасте, а Хонджун с Саном тихо спорят о том кто быстрее напьётся. Ещё некоторое время все мирно сидят за столом, почти семейную идиллию портит только неприличная скорость с которой покидает стопки высокоградусное содержимое. Пак осторожно поднимает всех, видимо беспокоясь, что позже все будут уже не в состоянии открыть подарки. Множество красивых пакетов скопившихся у ёлки, сейчас бережно передают получателям, но почему-то никто не торопится открывать. Все обмениваются благодарностями, обнимаются, Сан с Хонджуном даже умудряются покраснеть, смущённые вниманием. Гости возвращаются за стол, открывать подарки до наступления праздника, оказывается излишним, в такой приятной компании. Затем отсчёт времени до двенадцати, хлопушка с конфетти, поздравления, запах жжёной бумаги, с желаниями, брошенной по бокалам. Ёсан и Чонхо первые встают из-за стола, ссылаясь на желание встретить рассвет в новом году. Хва следует за ними, прихватывая за собой чистый бокал и нетронутую бутылку белого вина. А Хонджун ещё некоторое время убито смотрит на пустую бутылку джина перед собой, пытаясь вспомнить принцип работы временно утерянного опорно-двигательного аппарата. Морозный ночной воздух обжигает разгорячённые пьяной кровью щёки, игра в салочки началась стоило двум хореографам подняться из-за стола и так же неожиданно перетекла на улицу. Парни неуклюже покачиваются, Уён сейчас походит на заведённую юлу, которая скачет по просторному заснеженному двору вокруг дома, пока за ним с трудом поспевает Сан, чью голову сейчас в самом прямом смысле вскружили заносы на каждом повороте. И всё же выиграть в салочки бедный Чхве умудряется. Стоит балеруну застыть уткнувшись в заснеженный тупик, Сан подлавливает того за руку и валит вместе с собой в сугроб. Визг, громкий весёлый смех, такой Чон нравится коллеге куда больше. Его, сияя ямочками на щеках от сводящей челюсть довольной улыбки, поднимают из сугроба и щекочут, затем отряхивая и обнимая в попытке согреть. — Прости, меня за всё. - шепчет в самое ухо Чхве, выдыхая последнее тепло. — И ты меня прости. - начиная дрожать от холода отвечает Чон, и прижимается ближе. ______ Хонджун слышит тихий, мелодичный звук, идёт по длинному коридору и останавливается у лестницы на чердак. Там одна единственная комната, кроме кладовой, если верить хозяину, и после громкого пиршества Ким плохо помнит, кто же забрал себе эту комнату, но любопытство берёт верх. Тихие шаги, скрип двери и скромный взгляд через щель. В Кровати у большого окна закутавшись в одеяло сидит хозяин комнаты, тяжело вздыхает и тихо подпевает грустной мелодии играющей с телефона. —Тук-тук, Сонхва, можно войти? - почти шёпотом бубнит Хон, понимая что стучаться уже поздно. — Проходи, раз уж пришёл. - звучит как-то сипло, Хва не поворачивается даже полубоком. — Ты хорошо запоминаешь голоса, да? - неловко посмеивается Джун, закрывая за собой дверь и проходя вглубь небольшой комнаты, стены которой скошены находясь под самым сводом крыши, отчего создаётся ощущение что кровать занимает ровно половину пространства, будучи вплотную придвинутой к окошку. — Нет, я хорошо запоминаю привычки. Только ты сначала откроешь дверь и будешь подглядывать, а потом зайдёшь без стука. Ким с ногами залезает на кровать, усаживаясь рядом с музой, словно ребёнок закутавшей себя в одеяло. — Да ладно тебе, неужели остальные так не делают? — Делают, но тебе у Уёна робости не занимать, он бы распахнул дверь стукнув её об косяк. - Пак оборачивается на музыканта, отрывая взгляд от живописной картины за окном. — Чего ты не спишь, а? Зачем пришёл? — Да вот.. вышел из ванны, услышал, что ты не спишь. — Ага, не сплю. - тяжело вздыхает Хва. Джун осторожно складывает ладонь на чужую макушку и чувствует как голова под невесомым касанием чуть опускается. — Ты в этом одеяле похож на треугольный кимпаб, знаешь? Сероволосый тихо хихикает, возится, видимо перекладывая ноги под одеялом и складывает голову на чужое плечо. — Хва, ты перепил? - шёпотом спрашивает продюсер, разглядывая в потёмках очертания чужого лица, непревычно расслабленного и разомлевшего. — Может и перепил. Сходи за одеялом и возвращайся, я не могу спать один не дома. - тихо и непринуждённо командует менеджер, не сомневаясь в своих словах, будто никогда не был строг к их адресату. — Давай ещё чуть-чуть так посидим и схожу. - с мягкой улыбкой отвечает Хонджун, замирая и прислушиваясь к чужому тихому сопению. Возвращаясь с одеялом, Ким видит как Пак допивает бокал и ставит обратно на пол рядом с кроватью. — Плохо утром не будет? — Кто бы спрашивал, я слышал как ты полчаса назад несколько раз упал поднимаясь на второй этаж. - морщится Хва, двигаясь к краю, чтобы освободить рядом место. — Ну ладно, ты прав. - смеется Хонджун, устраиваясь рядом и падая на подушку. — Почему ты не позвал кого-то из друзей? Ну, раз тебе не спится. — Ёсан со своим парнем, я бы не стал их беспокоить. А Уён с Саном кажется не скоро закончат праздновать, они только разошлись. Хон тяжело вздыхает, видимо он слишком обрадовался приглашению и зря решил для себя, будто является долгожданным гостем. Успокаивает то, что Хва ложится рядом, осторожно поглаживает чужую шею. — Ты бы согласился дать мне ещё шанс? Встретиться где-нибудь в нерабочее время, например. - шепчет Джун, заглядывая в сонные глаза напротив. — А ты прочитал то, что я просил? — Да, и я до сих пор расстроен, что на этой тусовке не смешали “Пангалактический грызлодёр”. Сонхва смеётся осторожно проводя указательным пальцем между чужих бровей. — Глотнуть его, всё равно что вышибить себе мозги долькой лимона, в которую завёрнут большой золотой кирпич. - сонливо цитирует Хва довольно посмеиваясь. — Боюсь в этой вселенной самое далёкое и захватывающее путешествие, будет поездкой в Африку. — Так что, ты согласен встретиться со мной? — Будь по-твоему, встретимся, главное не задирай нос так высоко. - расплывается в озорной улыбке Пак, прикрывая глаза и сладко зевая. — Счастливого тебе нового года. — Счастливого нового года, Сонхва. - прошептал кажется уже сам для себя музыкант, осторожно обнимая сладко уснувшую музу.