Этикет

— Да, он идет за нами. Сэмюэль кивнул. — От самого дома мистера Беккера. Его уточнение меня добило. Почему. Почему я не могу быть простой капризной девушкой на выданье… — Надо продолжать петлять. Нас может спасти то, что мужчина плохо знает город. Выйдем на более тихую улицу, а там у него не будет выбора. Мужчина лишь легонько кивнул, заставляя себя продолжить разговор. Этот жест означал, что он согласен со мной. Трудно быть не согласным, если честно. Нам не надо было показывать, что мы догадались о преследовании. Но чем естественнее мы себя вели, тем больше со стороны было видно, что нас что-то явно тревожит. — Самое смешное, что я город знаю достаточно посредственно. В основном я знаю дорогу от своей квартиры и до дома мистера Беккера. Будет нелепо умереть в подворотне… Это он попытался снять напряжение. Я представила, как я душу свободной рукой Макото, если меня убьют. Нам везло все больше. Начал накрапывать легкий дождь. Он пока был совершенно ненавязчивый, но, я боюсь, это дело времени. Сэмюэль неприятно поморщился, но зонт не открыл, продолжая бессмысленное движение. В это время я пыталась напрячь извилины и вспомнить все события детства, связанные с Лондоном. Я вспомнила рынок. Куча народу, которые снуют туда сюда, а мы с Евой маленькие бегаем между торговых рядов и ищем себе что-нибудь блестящее и прекрасное. Я вспомнила реку, где мама, сидя у берега, наблюдала, как мы с Евой плещемся у берега. Когда мы были маленькие, это нас очень забавляло, в подростковые же годы, мы купали только ступни, охлаждая ноги после долгой прогулки. Я вспомнила походы в церковь, когда я не чувствовала веры и сил, но я смотрела, как моя мама и Ева стоят на коленях и плачут от счастья того, что чувствуют надежду. И я вспомнила. — Доверься мне. Сэмюэль Макото сжал мою руку, протестуя. — Что ты задумала? — Поверь мне. Мы продолжали идти, но движения его стали резче, что-то внутри него сжималось, как пружина. Ну, конечно, он мне не доверяет. Я бы на его месте тоже не смогла довериться. Я пыталась сильнее сжать его руку, чтобы он чувствовал всю мою поддержку и веру в хороший конец, но его будто не было здесь. Он слушал мерные шаги преследователя за нами. Так даже лучше… В какой-то момент, мне буквально пришлось тащить Макото за собой. Он не верил мне, но и себе он не доверял. Чем дальше мы уходили, тем мрачнее становились тучи, и тем сильнее стучал дождь. В какой-то момент я высвободила руку Сэмюэля и рванула вперед. Осталось несколько метров до нужного тупика. Макото немедля побежал за мной… и шаги по лужам тоже бежали за нами. Я рванула дальше нужного тупика. Важно было в нужный момент развернуться, и тогда преследователь побежит в первый попавшийся переулок. И им будет тупик. — Агата, что ты творишь? Макото пытался одернуть меня, но я резко посмотрела на него. — Разворачивайся и беги за ним. Ему хватило секунды, чтобы посмотреть на меня, кивнуть, и резко развернуться. Преследователь понял, что теперь бежать должен он, и, как я и планировала, он побежал во дворы. Я побежала следом, проклиная свой корсет, элегантные туфли, платье, себя, чертового Макото, дождь и весь Лондон к тому же. Пока я смотрела за удаляющимися мужчинами, в голове крутился весь этот вечер. Весь этот абсурд и ирреальность. Все не могло быть так случайно. Преследователь знал, что мы пойдем к Беккеру сегодня, он явно поджидал кого-то и нас. Почему-то мне не хотелось думать, что это пришли за мной. Что же такого делает Сэмюэль, если после этого надо ходить и оглядываться? Что, если он тоже не просто так завернул туда? Что, если это не мы его завели в ловушку, а сами сдались ему? По спине поползли холодные мурашки и я бросилась еще быстрее, разбрызгивая лужи по дороге. Сэмюэль обхитрил преследователя! Значит, мужчина все же не планировал идти сюда. Он попытался схватить незнакомца, но тот ловко откинул от себя мужчину. Пока Макото был дезориентирован, он в несколько шагов оказался рядом со мной и схватил меня за плечо. Тело било тревогу, но я будто окаменела и не могла ничего сделать против. — Не водись с ним, поняла? Это все, что я услышала. К чему это было? Мое тело будто не принадлежало мне. Через несколько секунд я попыталась рвануть в сторону, но мужчина был раза в два больше меня, так что все мои попытки были тщетны. Его рука на моём плече даже не дрогнула, как бы я не старалась. «Будет нелепо умереть в подворотне…» Когда Макото наконец встал и после удара, он начал искать глазами меня. Он посмотрел за спину, и, увидев меня, резко развернулся. Мужчина уверенно направился к нам. Я облегченно вздохнула. Что-то внутри меня боялось, что он мог бросить меня, оставить умирать меня тут, а сам быстро смыться. Потом он нашел бы себе другую обедневшую леди и все началось бы заново. Надеюсь, они с незнакомцем не в сговоре. Я слегка опустила голову. Моё дыхание напрочь сбилось. Бегать- явно не для женщин, которые носят корсеты и платья. Я боялась, что мне настолько будет не хватать воздуха, что я просто упаду тут. — Отпусти меня! Я должна была пробовать выбраться сама. Я пнула преследователя в ногу, но ему было все-равно. Я чувствовала напряженный зрительный контакт между мужчинами. — Советую никому из вас не оказывать мне сопротивление. Ему пришлось это прокричать, чтобы мы оба услышали его из-за громыхающего дождя. Сэмюэль остановился недалеко от нас, пытаясь понять мотив незнакомца. В следующую секунду преследователь свободной рукой полез в карман. Я внимательно смотрела на Сэмюэля и видела, как сильно бледнеет его лицо. А дальше пробел. Я почувствовала, как все моё тело становится ватным. Перед глазами много маленьких вспышек, все кружится. Я перестаю слышать что-либо. Вроде, кто-то кричал… Я чувствую только сильную боль в затылке, которая будто расщепляла меня. ОН ВЫСТРЕЛИЛ Это осознание дало мне огромное количество сил, благодаря которым, я все же пришла в себя. Сэмюэль постепенно оседал на землю, борясь с болью, которая отнимала силы. Незнакомец снова выстрелил, надеясь добить его. Я поднялась на колени и хотела крикнуть, отвлечь, но я не могла издать ни звука. Я глупо открывала рот, но находилась будто во сне, когда мозг не позволяет тебе кричать. Незнакомец стоял в нескольких метрах от Макото, ожидая какой-либо его реакции. Я расплакалась, когда через несколько секунд Сэмюэль начал вставать. Незнакомец сделал несколько шагов назад. Не уже ли он решил соблюсти хоть какие-то нормы приличия и дать шанс противнику подняться? — Неугомонный и живучий. Казалось, это только придало сил Макото — Ублюдок, мать твою, а ну, иди сюда! Я сощурилась, пытаясь рассмотреть, куда его ранили. Его правый бок и плечо были в крови. Дождь продолжал литься, Рубашка прилипла к мужчине, и кровь все сильнее окрашивала его одежду. Мужчина попытался опереться на правую руку и вскрикнул. И этот пронзительный крик, полный отчаяния, боли и предательства я надолго запомню. Все это было так глупо, неестественно. Этого не должно было быть. Ни в моей жизни, ни в жизни Сэмюэля. Мы этого не заслужили, чтобы мы не сделали. Обида, перетекающая в злость заставила меня сжать руки в кулак. Я наблюдала, как преследователь снова вытянул руку с пистолетом и направил его на Макото. Тот застыл, пытаясь осознать, что третий выстрел он не переживет. Тело его подводило, и он никак не скроется от этого выстрела. Я не могла допустить его смерти. — Признайся, Сэм, нельзя копать под настолько влиятельных людей. Это. Никогда. Не. Сойдёт. С рук. Он говорил четко и громко, чтобы даже через ливень Макото слышал свой предсмертный приговор. Я двигалась медленно. Сэмюэль умрет, если я не справлюсь. А я себе этого не прощу. — Ты отчаянно сражался, но ты зашёл слишком далеко. У меня есть сердце и душа, но ещё у меня есть долг и обязанности. Моя рука не дрогнет. Зачем он распинается перед ним? Не уже ли ему жалко его? Я все ближе к своей цели. — То, что произошло- это отвратительно. Мне жаль. Но ты должен понести ответственность за свои действия! Я была уже совсем рядом. Дождь мне на руку. От его речи во мне вспыхнула злость, перетекающая в ничем неудержимую агрессию. Я пыталась сконцентрироваться на незнакомце, от чего голова пульсировала, кружилась и раскалывалась все больше. Главное не потерять фокусировку. Я со всей силы ударяю мужчину каблуком в спину. Я смогла сделать это неожиданно, что сыграло нам на руку. Звук победы- упавший на мостовую пистолет. Незнакомец закричал от неожиданности. Он развернулся и хотел снова отключить меня, но Сэмюэль собрал все свои силы и рванулся в нашу сторону, вовремя оказываясь между мной и неприятелем. — Не смей её тронуть! Крик был хриплый, а он сильно дрожал, но он бился до последнего. Пользуясь замешательством, я увиливаю подальше от нападающего. С каждым разом передвигаться было все тяжелее, ноги постоянно скользили по мостовой, а дождь и не думал останавливаться. Мне было трудно думать, Сэмюэля нещадно мотало из стороны в сторону. Я лениво наблюдала за тем, как преследователь пытался побить Макото, а тот- уворачивался. Но я знала, что скоро он потеряет сознание и тот его убьет. Незнакомец вошел в раж и совершенно не обращал на меня внимания. Он все чаще попадал по Сэмюэлю, а один из ударов был совершенно удачным: он попал в его правый бок, заставив мужчину упасть. Он стал еще бледнее, и, продолжая истекать кровью, все, что ему оставалось, это перекатываться от ударов громилы. Счет пошел на минуты. Я собрала последнее жизненные силы и начала опираться руками на мостовую, чтобы встать и вмешаться. Моё внимание привлек зонтик, который Макото бросил, загоняя незнакомца в тупик. Это был шанс. Я подбежала к мужчине, и, зажмурив глаза, вонзила острый кончик ему в спину. Я давила так сильно, что незнакомец заметно потерял в силах. В довершение, я с силой стукнула ему по голове каблуком. Я била до тех пор, пока преследователь не упал без сознания. Он не кричал, он упал тихо, будто моментально заснул. А он дышит? Я убила человека? Казалось, я вылетела из реальности. Буквально ещё утром я наслаждалась бабочкой в своём поместье, а ночью я убила мужчину под дождём? Моё внимание привлек какой-то тихий звук. Я развернулась, натыкаясь на Сэмюэля, который пытался опереться на здоровую руку и подняться. Я метнулась к нему, обливая нас каплями из лужи, в которой он лежал. В темноте не было понятно, но я надеюсь, он лежит в дождевой луже, а не в луже крови. — Сэм, я убью тебя, слышишь? Я убью тебя, если ты умрешь? Боже, Милостивый, за что мне такие мужчины в жизни. На его бледном лице исказилась болезненная усмешка. Его мутные глаза пытались сфокусироваться на мне, но он снова упал, головой ударяясь о мостовой камень. Больше он со мной не говорил. Это был худший день в моей жизни.