Этикет

Я с сомнением рассматривала себя в зеркало. Почему-то меня совершенно не вдохновляла эта авантюра. Я не чувствовала себя тут в своей тарелке. Хотелось съежиться до состояния маленького котенка и убежать прочь. Я медленно дышала, стараясь пересилить давление корсета на грудь. Возможно, дискомфорт вызывал и мой внешний вид. Я выглядела слишком…шикарно. Это была не Агата, это абсолютно точно Леди Харрингтон. Я, вероятно, слишком долго не носила подобные платья, и я искренне сожалела себе. Любая девушка любит чувствовать себя красивой в комфортном и элегантном платье. Голубой шелк приятно струился по моему телу, добавляя загадочности и эфемерности. Корсет идеально вписывался с драпировками и красивыми оборками. Позолоченные пуговицы и драгоценный камень на бюсте создал ошеломительно красивую картину. Это платье напоминало о «золотом веке» семьи Харрингтона, когда такое платье было приятной, но маленькой радостью. Сейчас же это- самое дорогое, что у меня есть. Думаю, мама положила мне его для того, чтобы очаровать Макото. Я поспешно отошла вышла из гардеробной. Не стоило задерживать других гостей, которых тут, на моё удивление, было тут не мало.

Правило 12: Зеркало в гардеробе используется исключительно для проверки внешнего вида и легкого поправления прически. Расчесываться, наносить макияж или подтягивать предметы гардероба разрешается исключительно в туалетной комнате.

Я зашла в зал, стараясь расправить плечи и держаться статно. Глазами я искала Еву, которая ранее удалилась в туалет, и мистера Макото. Сэмюэль нашелся быстро. Он аккуратно коснулся моей руки и отвел меня вглубь коридоров богатого дома, чтобы поговорить без лишних глаз. — Моя дорогая, Агата, вы выглядите непревзойденно. Мужчина запнулся. Вероятно, это не то, что он хотел сказать изначально. Он внимательно разглядывал моё платье и причудливую прическу, которую сконструировала мне мисс Скай. Волнистые волосы были уложены в легкую косу, в некоторых прядках были декоративные жемчужинки, а ближе к лицу- маленькие цветочки. Это и правда было очень красиво. Ева мастер сделать из любой уставшей дамы- конфетку из шоколада высшего сорта. Моя? Моя, в плане…? Это не то, на что я сейчас стану тратить время. — Сэмюэль, как вы? Макото слегка нахмурился. Он был прав: после всего того, что мы уже успели пережить, это звучало странно. Но так я будто оттягивала что-то неизбежное. Рада, что он пока не слишком мне перечит, и не слишком настаивает на своём. — Справлюсь. Посмотрев на вас вчера, я не могу вести себя менее отчаянно чем вы. Я еле передвигаюсь, моё тело сильно ломит, но я буду танцевать. Хочу предупредить тебя: организатор мероприятия, как я тебе уже говорил, Нобусада Беккер. Он хочет извиниться за то, что произошло в его доме. Он пригласил нас на бал, чтобы ты отвлеклась, а я…занялся делами. Нобусада настойчиво приносил свои извинения и попросил меня об одолжении. Он осекся, виновато рассматривая моё лицо. Что-то внутри похолодело. Он не просто так сделал паузу, он явно меня к чему-то готовит. — Он попросил, чтобы твой первый танец был с ним. Я недоуменно смотрела на своего спутника. Он сейчас серьезно? — Сэм, я… — Я знаю, что доверия у тебя к нему нет никакого, но ты только подумай. Он- самый важный человек сегодняшнего вечера. Известный меценат и человек, связанный с королевской семьей устраивает благотворительный вечер и зовет известных людей Лондона. Конечно, первый танец- самый важный, и вот ты танцуешь с человеком такого уровня…это явно вызовет положительную реакцию у общества. Я обязательно скажу тебе, с кем тебе надо будет обязательно поговорить, но это позже… Я молча кивала, бездумно уставившись на красивые вензеля на стене напротив. Вокруг нас были восторженные девушки, которые уже предвкушали начало вечера. Вот бы и мне испытать подобную эйфорию. — Я не знаю, как поддержать тебя. Возможно, нам и правда не стоит танцевать вместе, хотя бы в начале. С большой вероятностью наш преследователь в этом зале. На нас напал кто-то из знати. По спине побежали мурашки. Он так спокойно это говорил. Я кивнула, молча разворачиваясь, стараясь не слушать того, что он ещё мог сказать. Я вернулась в зал. Это было и правда блистательно! Большой зал, в котором танцевать- одно удовольствие. Стены украшены утонченной лепниной, колонны были окрашены в приятный для глаза мятный цвет. Из зала можно выйти на второй этаж, ближе к потолку. Там есть широкие балконы для уединенных разговоров, а также там собирались люди старшего поколения, которые приходили обсуждать дела. Пока золотая молодёжь Лондона была сконцентрирована вдоль стен, увлеченно разговаривая с знакомыми и близкими друзьями. Я достаточно быстро нашла Еву, она, очевидно ждала меня. После её падения в иерархии, она не особо любила посещать балы, чаще всего лишь сопровождая меня, чтобы мне было нескучно. Так произошло и сейчас. Тем более, если бы что-то пошло не так (к примеру, я упала бы в обморок от периодической боли в затылке, или рана бы Макото снова начала кровоточить), то она бы смогла оперативно отреагировать. — Давно я не была так рада тебя видеть. Ева улыбнулась мне, давая понять, что это взаимно. Она была одета скромно, как и накануне, всем своим видом показывая, что это бал не её. Я пыталась понять её эмоции, но она снова закрылась от всего мира. — Не смотри на меня так. Все хорошо. Я поняла, что лучше не настаивать. Она взрослый человек, если ей будет надо, она сама все расскажет. Конечно, мы ещё не стали также близки, как были несколько лет назад, но лед уже значительно оттаял. — Мой первый танец будет с Нобусада Беккер. Ева нервно посмеялась. Эта реакция раздражала. Вероятно, мисс Скай знала о партнере Макото больше, чем я, но её эмоции все-равно были непонятны мне. Не уже ли этот мужчина в возрасте настолько отвратителен, что даже танец с ним Ева воспринимала как каторгу? Почему мужчины в моей жизни такие странные. Оркестр постепенно менял мелодию. Из фоновой композиции, что создавала приятное первое впечатление, музыка постепенно переливалась в что-то более танцевальное и притягательное. Постепенно наступало время первого танца, и все гости плавно делились на пары. Я почувствовала кончиками пальцев это всеобщее предвкушение изящества и красоты. Мое тело заметно напряглось, я боялась, что забуду все движения, которым меня учила мама, и опозорюсь перед столькими людьми. Я перевела свои глаза на потолок. По всему, залу, конечно, было расставлено куча свечей, но то, что я увидела, не сравнится ни с чем. Это огромная, величественная, безумно красивая люстра. Я думала, такие бывают только в сказках. Сколько помпезности было во всем этом зале… Я чувствовала, как Сэмюэль смотрит на меня. Периодически, мои глаза находили его в толпе, но он видимо специально прятался и отдалялся от меня. Я старалась довериться его плану, но мои дрожащие колени напоминали мне, что я не могу выдерживать столько стресса без передышки. С каждой секундой взгляд Сэма становился все тяжелее и напряженнее. Он чего-то ждал? А я не облажаюсь. Я была рождена в этом мире. Это моё по праву. И меня не пугает даже Нобусада Беккер, который решительно направлялся в мою сторону. Я стояла горделиво и статно, засовывая страх и опасения куда-то в складки моего платья. Мужчина передвигался на удивление быстро, несмотря на свой почтенный возраст. Мистер Беккер приблизился ко мне и поклонился. Я глубоко поклонилась в ответ. — Охайо годзаимасу Лицо мужчины вытянулось. Что, съел? Я натянула широкую и красивую улыбку. Конечно, кто шикарен? Я! Я знала, что выпытать у Макото несколько японских фраз будет полезно, чтобы ошеломить кого-то. Нобусада быстро пришел в себя и подал мне руку, чтобы начать танец. Я, не раздумывая, дала её, и вот японец поспешно выводит нас в самый центр зала. Я чувствовала на себе восхищенные взгляды мужчин и женщин, уловила парочку завистливых и оценивающих. Но это меня не волновало. В глазах кружились огоньки, свечи, люди, лица. И глаза мистера Беккера. Я позволяла своему кавалеру вести меня за собой, стараясь делать вид, что получаю от этого самое искреннее удовольствие. Мы встали друг на против друга. Беккер внимательно изучал моё лицо, пытаясь найти в нем что-то. Признание? Идею? — От чего вы так серьзны, леди Харрингтон? Я лишь милее улыбнулась ему. Я положила свою слегка вспотевшую ладонь ему на плечо. Скрипки нежно вывели первые несколько аккордов, и Нобусада обнял меня за талию. Я старалась абстрагироваться эмоционально и просто держать лицо. Его тело, которым он на удивление, хорошо владел, вдруг подалось вперед, вводя меня в круг. Чуть склонив лицо, он внимательно смотрел в мои глаза. — Вы прекрасно танцуете, мистер Беккер. Как бы он мне был неприятен, это было сказано искренне. — В отличие от Сэтсуо, я и правда хороший танцор. Его мать бросалась стричь ему ногти, учить мальчишку танцам, шить изящные воротнички и манишки; заказывала в городе курточки; учила его прислушиваться к музыке, пела ему о цветах, о поэзии жизни, шептала о блестящем призвании то воина, то писателя, мечтала с ним о высокой роли, какая выпадает иным на долю…но ничего не вышло. И танцор из него посредственный. Приобняв меня крепче, Нобусада с легкостью подбросил моё тело в воздух, и также грациозно поймал. Я пыталась переварить информацию, которую он мне выдал. С чего бы ему делиться со мной детством Макото? Насколько они близки, что он знает такие подробности его жизни? Шаги Беккера были свободными и летучими, он умело и чётко кружил меня. Такое внимание к своей персоне даже настораживало. Но чем дольше мы кружились, чем спокойнее было лицо моего кавалера, тем спокойнее мне было. — Представьте себе, леди Харрингтон, когда Сэтусо подрос, отец сажал его с собой на рессорную тележку, давал вожжи и велел везти на фабрику, потом в поля, потом в город, к купцам, в присутственные места, потом посмотреть какую-нибудь глину… Мне было приятно слушать его рассказы о Сэме. Было в этом что-то спокойное и даже милое. — Я не могу не сказать снова, мистер Беккер, как вы прекрасно танцуете. И правда. Давно я не испытывала такое наслаждение от танца. Мужчина ответил комплиментом на комплимент и мы продолжили танец. — Я рад, что молодежь с её «новыми» взглядами на мир, все ещё хорошо ориентируются в вальсе. Это необходимость, понимаете? Я киваю, не смею сказать что-то против. Да и не хочется. Хочется смеяться от радости. Танец близится к кульминации. Нобусада двигался все быстрее, подчиняясь ритму танца. Я почувствовала, как его мышцы заметно напряглись. Конечно, в его возрасте танцы давались с трудом, он начал уставать. — Вы зря сегодня пришли сюда, леди. Будьте прокляты. Он говорил через зубы, а в глазах вспыхнула агрессия. В тот самый момент, когда я должна была откинуться на руку мистера Беккера и прогнуться всей спиной, кто-то с силой врезается в меня, заставляя меня с силой развернуться, и, закончив начатый Беккером круг, упасть в нескольких метрах от своего кавалера. Его глаза. Они пылали злостью, нестерпимой болью, агрессией. И страхом. Через секунду на Нобусада Беккера падает огромная и прекрасная люстра.