Суд, суть, система

«Не виноват». Эсу было бы смешно от настолько усердных попыток некоторых заключённых убедить его в их невиновности, если бы это не было ему настолько непонятно. Ведь объяснял уже, как это работает, и не раз, это же просто — если MILGRAM выбрал, значит, убийца, преступник, вот и всё. Если, конечно, вы не Эс и вас выбрали не для того, чтобы вы стали надзирателем, только вот Эсом был лишь сам Эс. И никто не мог здесь решать такое, кроме него. Но некоторые были слишком уж упрямы и твердили слова о невиновности тем настойчивее, чем Эс утверждал обратное. Чего они хотели? Утвердиться в правильности своих действий и собственной непогрешимости, подтвердить своё, конечно, незапятнанное виной существование, может, скорее самих себя, чем его убедить, что они-то хорошие, они не виноваты ни в чём? Эс лишь хмыкает на чьи-то очередные слова о невиновности. MILGRAM не ошибается. Никогда. Эс верит, нет, он знает — вера ничем не подкреплена, а знание — это факт. Ведь они же оказались здесь, значит, система определила их как убийц, значит, они все совершенно точно виновны. Загвоздка-то ведь такова, что вопрос не в том, виновен или нет, ведь ответ всегда однозначен — виноват, убийца в том или ином роде, случайно или намеренно, человеческую жизнь ли отнял или же чего-то иного, напрямую действовал или нет. На самом деле вопрос поставлен для того, чтобы решить, можно ли такое преступление простить. И это уже можно было рассмотреть, что Эс и делает, раз за разом внимательно всматриваясь и вслушиваясь в их истории. Это его долг, и он его выполняет. А что до того, что кто-то не виноват? В MILGRAM такого не бывает.