Ведьма из Купчино

      Долгожданный сон накрыл его с головой, и Арман растянулся рядом со мной прямо на сбившихся простынях. Я заботливо накрыла его пуховой периной, перед этим любовно огладив пальцами обнаженные плечи. Сама же уселась у изголовья, взяв в руки книгу, посоветанную Таисией, лишь изредка поглядывая на расслабленное лицо, усеянное родинками. В моем сердце поселился покой, расцветши в сердце первыми весенними цветами. Теперь все было на своих местах, и я готова была оберегать такой порядок вещей ценой своей жизни. Пусть подождет Серафима со своим заговором и Ала Вурда с мировым господством хотя бы до завтрашнего утра. Сейчас я была счастлива по очень серьезной причине. Моя ладонь сама собой потянулась к смоляным волосам, и, держа книгу в одной руке, второй я принялась мягко оглаживать лежащие на подушках пряди. Уже завтра или даже сегодня вечером нам придется начать действовать, раз уж рычагов давления больше нет; и я готова была идти напролом. Теперь — да.       Статьи о боевых заклинаниях я прочитала практически взапой, пометив себе потренировать пассы с Таисией, когда будет время. Вообще, подобное волшебство имело распространение только в Нечародейном мире, потому как только там существовала угроза чужой жизни — какая ирония. Я осторожно потянулась, мельком взглянув на часы — кажется, я просидела за чтением больше двух часов. Арман все так же мирно посапывал рядышком, теплый и умиротворенный. Что ж, Агния мне уже успела пожаловаться, что он рычал и брыкался, когда я исчезла, сверкая черными глазами и не желая никого слушать. А сейчас, поглядите же, спит и в ус не дует, открытый мне нараспашку.       Как же сильно я соскучилась, до дрожи в коленках и необъятного желания быть с ним всегда. Да, слишком свежи еще были воспоминания о боли предательства, о невзаимности, о грубостях и жестокости чувств. И я столько раз давала прочим второй шанс, так почему же я не могу дать еще один шанс самой себе? В моем сердце накоплено столько нежности и любви, что пора бы уже на кого-нибудь все это выплеснуть, пока не перелилось через край. Я улыбнулась краешком рта, вдумчиво изучая взглядом расслабленное лицо Армана. Пожалуй, только ему я смогу доверить всю себя целиком. Не только физически, это я уже сделала два часа назад, а духовно, так, как не доверяла еще никому. Я расскажу все свои страшные тайны, я свяжу себя по рукам и ногам верностью. Не судьбинный амулет выбрал Армана — его выбрала я, сама, без чьей-либо наводки. Я выбрала его не потому что мне стало одиноко и грустно, не потому что выдумала себе те черты, которыми он не был наделен, и не потому что хотела быть как все те, кто познал любовь. Я выбрала его, потому что так повелело сердце, а меня научили ему доверять.       Не удержавшись, я получше подоткнула Арману одеяло и почти что невесомо коснулась спутанных темных волос. Маленькой девочке Мире до сих пор было сложно поверить в то, что ее любят и ценят. Ведьме Мирославе не составит никакого труда с головой окутать любовью дорого человека. Я прощаю своего внутреннего ребенка и беру всю ответственность на себя. Пора бы перестать ссылаться на ерундовые правила Серафимы или собственные ошибки, чтобы любить только наполовину. К бесу все это! Ведьмы пляшут вокруг костров и поют звонкие песни, они любят нараспашку, открыто, и я тоже прокричу во все горло свою песню, перепрыгну через костер и поймаю искры голыми руками. Серафима уже не казалась такой страшной, а в ладонях у меня целый свет.       — Мира? — Арман резко дернулся и вскочил, хватая меня за плечи. Я опешила, но возмущаться не решилась — в черных глазах застыл страх. — Ты здесь? — сбивчиво прошептал он, шумно выдохнув. Я охнула, тут же привлекши его к себе.       — Здесь, с тобой, — заверила я. Точно так же он проснулся в то утро и обнаружил, что один, что я ушла. — Я больше не оставлю тебя, — проговорила я, принявшись расцеловывать его лицо. Он расслабился, но объятий не разжал. Да и не нужно было.       Его боль и облегчение накрыли меня тяжелой волной, но я не согнулась, перебралась к нему на колени, чувственно поцеловав в шею. Без страсти, медленно и осторожно, вместо тысячи слов и оправданий даря прикосновения. Он закинул голову, открывая мне больше пространства, и я коснулась губами той самой родинки под кадыком, которую заметила в одну из наших первых встреч. Я могла бы быть жаждущей и пылкой, но сейчас это было не нужно, только бы касаться теплой кожи и обещать вечность вместе.       — Ты почти не поспал, — осторожно сказала я, оторвавшись от него. Арман протестующие мотнул головой.       — На это нет времени, — он нахмурился, окинув меня долгим взглядом, словно пытался убедить самого себя в реальности происходящего. — Я должен кое-что сказать всем вам. Кое-что очень важное. Идем, моя лунная орхидея, — колдун оцеловал мое запястье. Потом потянулся губами к моим губам.       — И ты даже не останешься со мной ненадолго? — хитро прошептала я в миллиметре от его лица. Арман ухмыльнулся.       — Сегодня вечером я останусь с тобою до самого утра. На всю жизнь.       Он открыл рот, целуя меня сразу глубоко и сладко. Я обвила его торс ногами, положив ладони на обе щеки, и прикрыла глаза, полностью растворяясь в подаренном поцелуе, пламенном, горячем. До сих пор обнаженные, мы не могли оторваться друг от друга, упиваясь губами, глотая дыхание и млея от взглядов. Ради этой любви я готова была броситься спасать оба мира, сохранить гармонию и положить конец бесчестию Серафимы. Эти чувства не делали меня уязвимой, они дарили мне надежду; я не терялась в них — шла к своей цели. Благодаря Арману я стала намного сильнее, чем была, когда шарахалась от любого вида привязанностей и жила в темном углу своего подсознания. Он открыл мою глухую дверь и вывел к свету. Мой важный любимый мужчина.       — О чем же ты хочешь рассказать? — хриплым голосом спросила я, оторвавшись от его губ, и хмыкнула.       — О том, что ты сводишь меня с ума, — отпарировал он, ласково погладив меня по спине.       — Прокричишь об этом всему миру? — я выгнула бровь, запустив обе руки в его мягкие волосы.       — Обоим мирам, — поправил он и повернул голову, целуя внутреннюю сторону моего локтя. Я улыбнулась. — Обещай мне одну вещь, моя лунная орхидея, — вдруг попросил Арман, и темный взгляд мигом посерьезнел. Я озадаченно нахмурилась. — Когда все начнется, держись за мной. Или за светочем. Не рискуй собой, что бы там ни произошло.       Я даже не стала уточнять, что именно начнется, взбрыкнулась и остервенело мотнула головой, отстранившись. Колдун помрачнел.       — И не проси, — зашипела я. — Ты не посмеешь просить меня об этом. Я буду защищать свою семью. Я буду защищать тебя, от беса или Серафимы — не суть важно. Ты сам сказал, что от меня веет силой. Не нужно меня опекать.       — Не нужно? — с лица Армана сошли все эмоции. — Ты говоришь сейчас так, словно опекать тебя — только это и необходимо делать. Я чувствую, что ты хочешь полезть в самое пекло с головой.       — А ты? — я взглянула на него исподлобья, чувствуя, как начинаю закипать. — А ты не полезешь в самое пекло?       — Я сильнее и опытнее тебя, — юлить он не стал. — Я просто попросил тебя быть осторожной. Это сложно? — некромант устало прикрыл глаза, а я гордо вздернула подбородок.       — Сложно, особенно в реалиях того, что и тебе грозит опасность. Если хочешь, чтобы я сидела в стороне, пока ты или Лука будете сражаться — увы, я не исполню твою просьбу. Я буду биться, даже если придется столкнуться с Серафимой или Ала Вурдой лицом к лицу.       — Не придется, — прорычал Арман, медленно выдохнув. — Я такого не допущу, — он расправил плечи, посмотрев на меня сверху вниз. Мы до сих пор сидели совсем вплотную друг к другу, соприкасались обнаженной кожей и вдыхали тепло тел.       — Попробуй меня остановить, — ядовито проговорила я, и глаза мои дико сверкнули. — Я не буду трусливо прятаться за вашими спинами.       — Как же ты не понимаешь!.. — колдун несильно встряхнул меня, а я поморщилась. — То, во что мы влезли — не просто короткий конфликт на пару минут. Предвидится настоящая война, исходом которой будет либо продолжение колдовской истории, либо ее окончание. И ты…       — Властительница печати от Нижнего мира, — сухо продолжила я и взяла двумя пальцами за его подбородок, заставив посмотреть на себя. — Наследница Серафимы Серебрянской и внучка Таисии Злобиной. Я гораздо сильнее, чем ты думаешь, Арман, — мой голос потеплел под самый конец фразы, и я осторожно поцеловала родинку под его нижней губой. — Я уже не та маленькая ведьмочка без имени и магии, слышишь? Я сумею за себя постоять. И мы с тобой будем биться плечом к плечу       На несколько секунд наступила тишина, да такая густая, что ее можно было рукой потрогать и съесть, словно сахарную вату. Вот только она была далеко не сладкой. Терпко-горькой, вяжущей язык. Я выжидающе гляделась в черные глаза, пытаясь не шевелиться. Арман в ответ смотрел на меня сурово и мрачно, совсем не так, как обычно. Это меня не пугало — любые отношения состоят не только из приторных ласк и нежных слов, наши не стали исключением. Мы будем бояться друг за друга, пытаться защитить, ругаться и страдать от бессилия, но такова цена, и я готова была ее заплатить — точно так же, как и Арман.       — Ты — мой приоритет, — наконец вымолвил он, ощутимо, но аккуратно сжав мое плечо. Я облегченно вздохнула.       — Как и ты — мой, — невозмутимо произнесла я, проведя большим пальцем по линии его скулы.       — Хорошо, — колдун качнул головой, словно до сих пор не мог согласиться с таким положением дел. — Но ты будешь осторожной, — без возможности протестовать заявил он и, прежде чем я успела сказать хоть что-то, добавил: — И я обещаю быть осторожным.       — Идет, — ухмыльнулась я, провокационно качнув бедрами. Арман выдохнул сквозь сжатые зубы. — Как думаешь, твое страшно важное заявление сможет подождать полчасика?       — Нет… да, — он прогнулся в спине, и я со скоростью хищницы примкнула губами к его груди, дьявольски широко при этом улыбаясь.       — Так да или нет? — прошептала я, скользнув рукой по его бедру. Колдун вскинулся всем телом, и ответа не последовало. Я все поняла и без слов.       Воздух снова горел.

***

      Из комнаты мы вышли только тогда, когда привели себя в более-менее приличный вид. Заботливая Таисия оставила для Армана сменную одежду, которая материализовалась прямо в воздухе, и я уже готова была ловить на себе насмешливые взгляды бабушки. Черная рубашка со старомодными манжетами и кружевным воротом смотрелась на некроманте диковинно, но взгляда было не оторвать. Я улыбнулась, расстегнув верхнюю пуговицу, и мазнула пальцем по его левой ключице. Я могла бы любоваться этим мужчиной вечно — как и он мной, я ведь чувствовала, с каким обожанием он смотрел, не отрывая обсидиановых глаз. Неудержимая страсть в купе с нежностью и взаимопониманием — этот тандем станет по-настоящему невероятным.       — Ты не говорила, что являешься внучкой Таисии Злобиной, — у самой двери вдруг произнес Арман, а я нервно усмехнулась.       — Мне тоже об этом никто не говорил, — я пожала плечами, осторожно обняв его руку. — Пора раскрыть все карты.       — Да, — он посмурнел, прижав меня к себе теснее. — Уже ничего не будет так, как прежде.       Отвечать я не решилась — толкнула дверь, выходя в освещенный свечами коридор. Бабушка и все остальные наверняка сейчас сидели в общей столовой, дожидаясь нас — стены передали, что хозяйка выглядит не очень воодушевленной. Я медленно выдохнула и зашагала в давно выученном направлении, ведя за собой напряженного Армана. Судя по тому, как он отреагировал на Таисию, они были знакомы достаточно близко. О характере их взаимоотношений я ничего сказать не могла, лишь догадываться.       — Знаешь, после Шабаша я теперь могу оживлять вещи, — невпопад сообщила я, чтобы хоть как-то разрядить неловкое молчание. Арман немного расслабился и даже улыбнулся.       — Какой чудесный дар. На поступление в УрЧУ тебя бы с руками и ногами оторвали, — он хохотнул, и я прижалась лбом к его плечу. — На Факультет Магической Лингвистики или на Артефактологию.       — О, вот обучения мне уже предостаточно, — я поежилась. — Серафимы хватило.       — Она что-то сделала тебе? — голос его изменился до неузнаваемости, став злым и рычащим.       — Нет, — поспешила заверить я, сжав его пальцы. — Я вообще в последний месяц была в относительной безопасности, — я постаралась сменить тему. — Знаешь, где я жила? В доме ведьмача, единственного на оба мира.       — Елисей? — Арман понимающе кивнул. — Я обучал его брата колдовству огня… и твоего брата, — он вдруг запнулся, озадаченно посмотрев на меня. Я ответила ему такими же округлившимися глазами.       Подумать об этом раньше у меня времени не было, сейчас же навалом. Я остановилась посреди коридора, отпустив руку Армана, и сосредоточенно уставилась в одну точку на полу. Таисия — родная сестра Серафимы. Серафима — бабушка Дорофеи, ее братьев, Елисея и Яны. Я внучка Таисии, дочь Серафимовой племянницы. И троюродная сестра Дорофеи. От всего навалившегося хотелось кричать в голос, но вместо этого я громко расхохоталась — совсем не истерично, напротив, даже весело и облегченно. А мне-то все непонятно было, почему Дар вызывает у меня такие смешанные чувства — распознала родную кровь с самого начала.       Арман взволнованно накрыл мои плечи руками, но заметив выражение моего лица, тоже мягко рассмеялся, прижавшись губами к моему лбу. Он невозможно прав — как раньше уже точно не будет.       — Ягодка? — из столовой выглянул Лука, пришедший, видимо, на звук нашего смеха. — Шайдура, — светоч слегка кивнул, Арман ответил тем же.       — Рад снова видеть тебя, Вериталь. В здравии, — добавил он, а Лука незаметно скривился.       — Мы ждем вас, — он мотнул головой в сторону комнаты и торопливо окинул меня взглядом. Увидел мою счастливую улыбку и улыбнулся сам, облегченно выдохнув.       За дубовым столом присутствовали все — и даже Рада, которая скрылась, как только мы с Арманом очутились здесь. Проницательная дух-помощница решила не мешать нам, скоротав время с Риммой и Чайкой. Оба фамильяра выглядели довольными обществом друг друга, и переживать я не стала. Таисия поймала мой взгляд и насмешливо прищурилась, коротко переглянувшись с Лазаром. Брат и сестра Шаманского Дома сидели рядом, перекидываясь короткими фразами, но при виде нас отвлеклись. Агния послала мне красноречивый взгляд и удовлетворенно кивнула — кажется, по ее мнению теперь все было на своих местах. Тимьян приветственно кивнул и тоже заметно расслабился.       — Что ж, — первой подала голос бабушка, когда мы с Арманом расположились по левую руку от нее. — Раз уж мы все в сборе, предлагаю начать?       — Знать бы, что именно ты собралась начать? — некромант склонил голову на бок, а я вопросительно на него взглянула. Лазар свел белесые брови к переносице и тоже посмотрел на Армана странно и долго.       — Посвящать тебя в детали мировой истории, — огрызнулась Таисия, даже взглядом не моргнув. — А то ты слишком долго просидел в тени, Шайдура.       — А ты по свету ходила? — колдун недобро сощурился, и я нашла его ладонь под столом. — Все это время, Таис, где ты была?       — Так ты слушай и не перебивай, суетной мальчишка, — старая ведьма устало выдохнула, прикрыв льдистые глаза. — И тогда услышишь ответы на все свои вопросы.       Арман откинулся на спинку стула, не сводя с нее настороженного острого взгляда. Лазар выглядел так, словно готов был стать объектом его недоброго взгляда заместо нареченной. Я не спешила встревать, потому что некромант выглядел слишком напряженным и недовольным — в эту историю меня еще не посвятили.       — Бабка рассказывала тебе о сестрах ночи? — быстро уточнила Таисия, и Арман отрицательно мотнул головой. Она разочарованно вздохнула и начала историю с самого своего начала.       О том, как пять сотен лет назад Серафима Серебрянская устроила геноцид ведьм культа Темной Матери. О том, как два Ковена разделились на все более мелкие: Уральский, Невский, Карельский, Московский и прочие. О том, как Шайдуриха Болотная — бабка Армана, когда еще молодой была, стала ученицей Таисии и готовилась занять ее место Верховной Ведьмы Ночи. Но Серафима поставила своей целью истребить всех темных ведьм или переманить их на сторону света. Шайдуриха была одной из тех, кто примкнул к Серафиме, и именно она основала Уральский Ковен. За проявленную верность Серебрянская не стала стирать перебежчице память, и она помнила все до малейшей подробности. Темная магия жила в Шайдурихе и с годами ее зов свел ведьму с ума, и та не сдержалась — сожгла себя белым пламенем на правах единственной наследницы Верховной Ведьмы Ночи.       — Перед днем своей смерти она пришла ко мне, — горько сообщила Таисия, шумно выдохнув. — Попросила позаботиться о тебе и Аароне. Варвара тогда уже почила, а вы совсем юными были.       — И ты позаботилась, — Арман мотнул головой.       — Как сумела, — ведьма пожала плечами. — Но ты сдружился с Серафимой и Харитоном — я не посмела мешать этому и не решилась рассказать всей правды. Прошлое осталось в прошлом.       — В прошлом? — холодно переспросил некромант, нагнувшись к ней. Бабушка не шелохнулась, с честью выдержав его взгляд. — Ты утверждаешь, что Серафима перебила всех ведьм ночи, а теперь говоришь — в прошлом? Знаешь, что мне сказал Ян Брянцев, когда я его вытащил с того света?       Все присутствующие словно бы перестали дышать. Я услышала, с каким ужасом охнула Агния, и быстро повернулась к ней. Шаманка смотрела на меня с жалостью и непонятной болью. Явно знала больше, чем я.       — Что же? — одними губами спросила Таисия.       — Что Аксель Стригой — это последняя ведьма ночи, которая горела на костре в день его рождения. Ее имя — Ала Вурда. Все происходящее — одна большая месть Серафиме, которая решила сыграть в бога. Прошлое не осталось в прошлом, оно вылезло наружу и теперь отравляет все вокруг, — ядовито процедил он.       — Ала Вурда? — бабушка беспомощно хлопнула глазами. — Ала… последняя девочка, которую я сумела спрятать… последняя, кого нашла Серафима…       — Иса, — Лазар схватил ее за плечи, а ведьма болезненно поморщилась, вцепившись пальцами в край стола.       — Ведьмы ночи никуда не делись, — мрачно улыбнулась она, обведя нас всех тяжелым взглядом. — Они просто стали теми, кто поддержит порядок. Все, кого убила Серафима, стали бесами. Добро и зло… Мы по самое горло погрязли во всем этом. Первородная Магия никого не создавала. Это Серафима создала Нижний мир. Своими собственными руками… сумасшедшая девка, — Таисия стукнула по столу кулаком, и слезы полились из ее глаз.       Наступила тишина. Я сидела, приросши к стулу, и смотрела строго перед собой, прокручивая в голове полученную информацию. Замкнутый круг, такой простой, что и поверить в это сложно — я не верила. Как вернуть все на свои места? Как возвратить ведьм ночи и запечатать Нижний мир раз и навсегда? И нужно ли его вообще запечатывать… И вдруг мой разум пронзила страшная мысль, заставив вздрогнуть на месте.       — Как умер Ян Брянцев? — тихо спросила я, но меня услышали все. Агния со стоном выдохнула, отвернувшись в сторону. — Как он умер? — чуть ли не крича повторила я, резко выдернув ладонь из руки Армана.       — Ягодка, — Лука растерянно моргнул, переглянувшись с Тимьяном. Шаман молчал.       — Я не думаю, что сейчас время… — некромант снова предпринял попытку меня успокоить, но я уже была на взводе.       — Его расщепило в Пустоте, — спокойно сообщила Таисия. Арман смерил ее уничтожающим взглядом. — Самая мучительная смерть, которую вообще можно было придумать, когда тело и разум выворачивает наизнанку. Когда легкие рвутся, когда лопаются вены и через съежившуюся кожу кровь льется ручьями. Или ты хотел умолчать об этом, Шайдура? — бабушка не выглядела довольной и победившей, она напротив смотрела на нас обоих с бесконечной болью.              — Ты обещал, — слабо проговорила я, лихорадочно оглядывая смуглое лицо. Так вот, почему он выглядел, словно восставший из могилы мертвец — таковым и являлся. Сколько прошло времени? День, два? Все раны затянулись, я даже маленького шрама не заметила. — Ты обещал быть осторожным… обещал мне.       — Так было нужно, — просто ответил он, все же переплетя наши пальцы. Я ничего не ответила. Не здесь, когда на нас смотрят. Чуть позже.       Он будет брыкаться, ведь не привык, что за его жизнь волнуются. Не привык, что его дар доставляет кому-то боль помимо него самого. Мы оба не привыкли к этому. Я стиснула его ладонь и шумно выдохнула, стараясь отогнать страшные видения, в которых Арман в полнейшем одиночестве лежит на полу и истекает кровью после совершенного обряда.       — Мира? — кажется, бабушка уже долго не могла привлечь мое внимание. — В самый последний раз портал в Нижний мир открывали в семейном доме Арефьевых. Нам нужно найти их сына и прошарить каждый сантиметр там. Если Тамру требуют доказательств — я дам им эти доказательства, — Таисия пугающе ухмыльнулась. Известие о смерти Ала Вурды даровало ей сил.       Я поджала губы — началось.