Sinister

      Флитвик отправил меня на каникулы на целый месяц. С середины июля до середины августа я был предоставлен сам себе и мог делать чего душа пожелает. Ох, пожелала моя душа… деликатесов.       Сбросив надоевшую личину, я отправился в Запретный лес и, к удивлению своему, нашёл там безмерно расплодившееся гнездо акромантулов. Такой славной охоты в моей жизни ещё не было! Я игрался, как кот с мышками, то загоняя в угол и заставляя кусаться, то приотпуская, давая надежду на спасение. Шесть штук я проглотил, с наслаждением чувствуя хруст косточек в глотке, а уж сколько передавил — неизвестно.       Обожравшись до икоты, я пробрался к брату в логово и рухнул ему под бок, где свернулся неровными кольцами и пребывал в нирване добрых две недели, а потом уснул так крепко, как прежде бывало. Только трясущийся от страха домовик Тонки меня разбудил раньше времени и заставил тащиться в башню Рэйвенкло под хмурый взгляд моего учителя. — Я прошу прощения, что вновь обращаюсь к вам с этим вопросом, Сандар, но мои родичи сообщили, что с Поттером вновь приключилась беда.       Я устало потёр глаза. — Неделю не подождёт? Я хочу спать. — Спать всю неделю? — удивился маленький профессор. — Великий Мерлин, да кто же… Прошу прощения, это не моё дело. Я вынужден просить вас, потому что гоблины не вмешиваются в дела волшебников, но это не означает, что они не следят за ними. — Учитель, я не понимаю вас сегодня, — признался я. — Можно попроще? — Сейчас Поттер в Гринготтсе. Нужно устроить ему несчастный случай и отправить в Мунго к проверенному целителю! — строго выпалил Флитвик. Я икнул от неожиданности. — Быстрее же, вы!       Профессор толкнул меня к камину, бросил в него горсть летучего пороха и скомандовал «приёмная Гроксеншлёка!»       Я чудом не растянулся на полу перед гоблином в форменном костюме банка. — Наконец-то! — крякнул гоблин и выпихнул меня с неожиданной силой в коридор, где я со всей дури впечатался в незнакомого волшебника, а потом упал на кого-то гораздо мельче. Что-то подо мной хрустнуло, и раздался болезненный вой. Я вскочил, чуть не теряя человеческий облик. У стены стоял полноватый плешивый мужчина с остатками рыжих волос, а на мраморному полу растянулся и подвывал… Гарри Поттер.       Я выругался на румынском, подхватил мальчишку и вернулся в кабинет этого Грокси-Шлёкси. Тот обнажил в улыбке все свои острые зубы и бросил пороха в камин, зажигая зелёное пламя. — Госпиталь Святого Мунго, — довольно сказал он.       В госпитале мы лежали на соседних койках. Поттер со своей магической дистрофией и переломами, а я — с несварением. Нельзя будить василиска до того, как он всё правильно переварит. И акромантулы — не самая простая еда, как оказалось. К нам приставили целителя душ, занудного престарелого мага, который меня убеждал, что пищевое расстройство — это очень серьёзная проблема, а вот с мальчишкой под шумок работал по-настоящему.       Я держался из последних сил, но всё же рухнул в крепкий здоровый сон на несколько суток, а когда проснулся — мальчишки и след простыл. Как сказал «душнила», его выкрали рыжие цыгане.       Первое сентября я честно проспал в своей комнате в Хогвартсе и пропустил эпичное появление Поттера и Уизли на летающей маггловской машине. И не жалел ни капли.       Застывшая кошка Филча ввела в ступор всех, кроме меня. Пока шли разбирательства с нашедшим бедное животное Поттером, я пробирался в наше логово. Брат спал. Как же он выбирался на поверхность? Но спал он крепко, я мог здесь организовать концерт духового оркестра, и он бы не пошевелился, но ещё час назад василиск «заморозил» кошку завхоза. Кроме меня и брата, других василисков не было не то что в замке — во всей Шотландии. У нас очень обширные угодья, а две особи на одном пространстве могут быть только близкими родственниками, кому нечего делить.       Я шипел и плевался ядом — потревожить сладкий сон моего брата, а затем снова насильно его усыпить — это издевательство над живым существом!       Я приготовился выжидать, прислушиваясь к каждому шороху за стенами.       «Кровь, я чую кровь, — услышал я голос брата в толще камней. — Убить. Растерзать».       Я побежал вслед за голосом, на очередном повороте столкнулся (и чуть снова не переломал) с Поттером. Глаза его были по юбилейному соверену, а лицо белое, как мукой измазано. — Я… я слышал голос, — промямлил он. — Вы тоже?       Я закивал головой. Из соседнего коридора послышался женский визг. Так кричала та бедная девочка, что встретилась со мной в мою первую вылазку из подземелий почти полвека назад.       Но на этот раз обошлось — один из учеников тоже «замёрз», но не окаменел. — Я схожу с ума, — пожаловался Поттер. — Я слышу голоса в своей голове. — Если ты его не видишь, это ещё не значит, что его там нет, — ответил я. — Кого? — Вот и я хотел бы знать, — прошипел я на родном языке. Поттер кивнул. Интересный мальчик.       На учебной дуэли с белобрысым мальчишкой Поттер всей школе продемонстрировал редкое умение — разговаривать со змеями. Я принюхался к мальчишке. Нет, он не родственник Тома. Значит, кто-то ещё из магических семей унаследовал этот дар.       Дети почему-то ополчились против мальчишки, так что пришлось подстраивать ему отработку у Флитвика, вместо которой у него были долгие встречи с «душнилой».       А я очередной раз опоздал. Бежал со всех дурацких человеческих ног за ускользающим хвостом по подземельям, чуть не разбил нос о закрытый рот каменной головы, а когда лаз снова открылся — мой брат спал в той же позе. Только чужая, липкая и дурно пахнущая магия стекала с его чешуи и заставляла солому под телом превращаться в пепел. Я забросил занятия и факультет, почти всё время дежуря в коридоре третьего этажа, где был скрытый выход. Мёртвая девочка, ставшая привидением, не узнала меня в человеческой шкуре, но дразнила педофилом и вуайеристом, что бы это ни было.       Моё пренебрежение обязанностями вылилось в травлю девочки-первокурсницы. Некая Полумна Лавгуд лишилась всей своей обуви, а несколько раз не смогла попасть даже в общую гостиную и ночевала на подоконнике в башне. Я не видел принципиальной разницы между ней и остальными детьми, а потому однажды вечером выгнал всех воронов ночевать на смотровой площадке астрономической башни, выдав им только тонкие пледы. И сняв обувь. Полумна почему-то пошла вместе с остальными, но под моими согревающими чарами. Результатом были: шесть шмыгающих носов, два сбитых пальца на ногах о каменные ступени, коллективные извинения перед однофакультетницей, две попутно написанных курсовых работы по астрономии и новая застывшая жертва василиска. Агрх!       Моё настроение так сильно отражалось на моём лице, что весь факультет ходил по струнке и прятался в библиотеке до самого отбоя. Флитвик за обедом крутил дули остальным деканам — проиграв в квиддич, его факультет вырвался вперёд всех остальных на сотню баллов засчёт знаний.       На рождество неожиданно пришло затишье. Сердце моё успокоилось, словно злобный нарушитель снов василисков взял тайм-аут.       Я разрывался между тем, чтобы отправиться на охоту и проспать сытую неделю и дежурством возле женского туалета. Маленькая Лавгуд решила мои терзания. — Тебе надо отдохнуть, — глядя своими выпуклыми глазами в разные стороны, словно голубь, сказала она. — Ничего не случится, а тебе надо набраться сил.       Я видел таких… эммм… друг Тома, Антонин Долохов называл их… ебанутыми… ээ, то есть, блаженными. И всегда верил им. Особенно, если к нему подходила такая девочка и говорила «быть беде», Антонин навешивал на себя пять фунтов артефактов и мылся водой из особой бочки с крестиком на боку.       И я поверил. Тёмной ночью метнулся в Лес, да проглотил, что первое попалось, не особо присматриваясь. А потом замер, как заяц, в ярком свете двух фонарей, направленных мне в лицо. Оказалось, маггловская машина, на которой Уизли и Поттер прибыли в школу, пыталась отбиться от чудовища, и тут я. А в желудке у меня снова акромантул, Модред их всех сожги адским пламенем! Машинка подпихнула меня обратно к замку, весело посигналила и покатила вглубь чащи. Я же свернул кольца у брата под боком, как в далеком детстве и выпал из жизни на неделю.       Наконец-то я поймал злоумышленника! Прокрался за ней в тайный лаз, прошёл в каменный зал и наблюдал за тем, как тощая рыжая девочка что-то делает с чёрной тетрадкой. Я затаился, желая узнать, что она творит с моим братом. Внезапно девочка покачнулась и грохнулась на пол.       Я принюхался — девочка жива, только магия вокруг всё та же — мерзкая, неправильная.       Ничего не происходило, но через десять минут в зале послышались шаги. Поттер! Р-р-р-р! Какого драккла?!       Он подбежал к девочке и попытался привести её в чувство. Тут над чёрной тетрадкой появилось привидение. Я очень хорошо запомнил этого человека, пусть и все они для меня немного на одно лицо. Том Риддл. Он нёс какую-то чушь, я не вникал, я смотрел на него, я слушал его такие знакомые интонации. Наконец он громко обратился к каменной голове. — Великий Слизерин! Говори со мной!       И вот тогда я узнал его. Тот самый голос, что разбудил нас с братом много лет назад! Из-за которого я превратил девочку в камень! Из-за которого я потерял спокойствие, а мой брат сейчас выползает изо рта каменной головы и нападает на Поттера.       Я шипел, звал брата, кидал в него камнями, но он был словно заколдован. Внезапно с потолка спикировала огненная птица и стала выклёвывать Сашу глаза. Брат взревел, сбрасывая одурманивающие чары. В этот момент мальчишка Поттер достал откуда-то меч и выставил перед собой. Я метнулся вперёд, сбивая парнишку в бассейн с водой, а сам обхватывая голову брата. — Что ты делаешь, Саш?! Остановись! Брат!       Он замер, не веря своим ушам. — Санд? Я ничего не вижу. Мне больно! Санд!       Брат взревел, завертел кольцами, стискивая меня, размазывая по мне кровь пополам со слезами.       Я гладил его по голове, успокаивал и пел нашу песню. — Я помогу тебе, Саш. Только иди в безопасное место. ОНИ здесь. Надо прятаться. — А как же ты? — Я разберусь, Саш. Пожалуйста, будь в логове. Я помогу. Я теперь волшебник.       Брат поверил мне, потому что василиски не умеют лгать.       Я закрыл каменный рот статуи и вернулся к мальчишке. — Да что ж ты делаешь?! — я выдернул его из бассейна. — Невинное раненое существо решил пришпилить, как жука булавкой! — Я не хотел! — зашипел в ответ Поттер на парселтанге. — Я вообще не понял, как тут оказался. Сначала Рон, потом Локонс… и вот — раз — и я здесь, а тут Джинни, привидение это Волдемортово, а потом василиск! Вытащи меня отсюда!       Мальчик обнял меня за пояс и заплакал. Привидение Тома рядом надменно фыркнуло. — И это Избранный?! — Молчи уже, тупица! — рявкнул я и метко плюнул собранным во рту ядом на чёрную тетрадь, что мгновенно задымилась, а призрак истаял с потоком ругательств. На одной из колонн недовольно заклёкотал феникс. — И ты заткнись, курица! Бери детей и выметайся отсюда!       В кои-то веки огненная гадина послушалась и, подцепив когтями девчонку и мальчишку, исчезла в огненном портале. Я несколько раз выдохнул, а затем ринулся в слизеринские коридоры.       Я барабанил кулаком по двери в кабинет декана и готов был выслушать всё, что угодно, и всё на свете пообещать.       Снейп выглядел разъярённым, как я и ожидал. — Помоги, — попросил я. — Феникс выклевал глаза моему брату, а Том наложил на него что-то вроде «империо».       Лицо Снейпа сделалось ошарашенным. — Пожалуйста. Что хочешь проси, — добавил я.       Снейп мгновенно взял себя в руки, кивнул, на пять минут скрылся в лаборатории, а затем вышел в коридор. — Ведите.       Я повёл его «человеческим» путём через пыльный коридор и маленькую дверь. В какой-то момент мне пришлось брать Снейпа за руку, так как он не видел пути.       Наконец мы оказались перед каменной головой. Снейп молчал. — Откройся, дурья башка! — прошипел я. На самом деле, хватило бы и простого «откройся», но я был на взводе. Я потянул слизеринца дальше, где в темноте блестело острыми чешуйками тело брата. — Саш, родной, — прошептал я ему на ухо. — Я привел целителя, повернись ко мне.       Брат неохотно расправил кольца и повернул в нашу сторону огромную голову. Вместо его красивых оранжевых глаз зияли две красные раны. — Тише, брат. Я помогу. Снейп! — я понял, что всё ещё говорю не на том языке. — Снейп! Давай же!       Зельевар стоял рядом белее мела и выглядел мертвее того вампира, что я сожрал двадцать лет назад. Я достал палочку и направил на него. — Я применю империо к тебе, если ты не отомрёшь!       Это сработало. Он приблизился, достал палочку и провёл диагностику. Затем стал подавать мне зелья и командовать. Три капли в каждую глазницу. Промыть. Закапать. Залить в пасть. Очистить. намазать…       Наверное, отращивать новые глаза очень больно. Брат выл, шипел и рычал, отчего декан приобретал всё большее сходство с Серой дамой — бледная, молчит, а как меня слышит, так норовит исчезнуть со скоростью гоночной метлы.       Через пару часов Саш затих. — Что дальше? — спросил я, чертыхнулся и повторил на английском. — Сон. Чем больше, тем лучше. И вот эти два зелья капать утром и вечером.       Я зашипел на ухо брату колыбельную, зная, что она исцелит его разум и поможет успокоиться.       Совсем скоро Саш перестал вздрагивать, а я повёл Снейпа обратно. — Брат? — тихо спросил Снейп по пути. — Единокровный, — кивнул я. — Вы сказали, дословно, «проси, что хочешь». Хочу выползок, пинту яда и выпавшие зубы.       Я хмыкнул, соглашаясь. Мастер Зелий, что с него взять.       Через неделю, когда все студенты отправились на красном поезде домой, Снейп подхватил меня под локоть и, как акромантул, утащил меня в своё логово. Я аж передернулся.       Усадил меня на стул в центре гостиной, а сам присел на диван, не убирая палочку. — Требую оплату, — с ходу рубанул он.       Я вытащил из кармана мантии мешочек с расширенным пространством и отлеветировал на стол у зачарованного окна. — Как брат? — Лучше. Сон пошёл ему на пользу. Я не знал, что Том его околдовывал. Много лет назад он будил его, приходя в подземелья, а сейчас действовал через девочку. — Том? — левая бровь вздёрнулась вверх. — Том Риддл. Дух из тетрадки. — Откуда… — Снейп нахмурился, а затем вгляделся в меня пристальнее. — Не может быть. Сандар? Талисман Лорда? После потери которого он окончательно сошёл с ума?       Я скривился. Том сошёл с ума ещё до моего ухода. — Сколько же вам лет? — Я… наверное, молод, — неуверенно ответил я. — Ты же видишь. Я не знаю, как оценить свой возраст и как определяют его люди. Я чувствую себя совсем молодым. Юным. — Вы были в замке с братом до того, как попали к Лорду?       Я кивнул. — Как долго? — Всегда. Я родился здесь. И был здесь с того момента, как отец ушёл.       Снейп сглотнул. — Кто ваш отец? — Салазар Слизерин.       Снейп откинулся на спинку дивана, уронил палочку на колени и нервно рассмеялся в потолок. — Господи Боже, — прошептал он, — ну почему мне так везет?! Я… лечил от слепоты василиска. Вы тоже василиск, Сандар?       Я кивнул. Снейп резко сбледнул и зажал рот рукой.       Я нахмурился. Что-то с ним творилось. — Покажите, — потребовал он невнятно.       Я огляделся. Гостиная была маловата. Я покачал головой. — Тесно. Не помещусь.       Это стало последней каплей. Снейп вскочил, выронив палочку, и унёсся в сторону уборной. Я услышал звуки выворачиваемого желудка. Почти как с акромантулами. Я передёрнул плечами. Надеюсь, Снейп их не ел.       Я дождался его возвращения. — Мне кажется, я пьян и брежу. Василиск. Учится на мастера чар и ходит среди волшебников. Уже много лет… — Мне было интересно, — пожал я плечами. — Я хотел найти отца, а теперь вернулся проведать брата. Как видишь, не зря. — Слизерин жив? — осторожно уточнил он. — Жив, — кивнул я. — Спит под песни жрецов в храме Змея в Южной Америке. Я так зол, что скорее придушу его, чем стану задавать вопросы. И да, он такой же, как мы с братом, это семейное.       Я закатил глаза, понимая, что Снейп спросит про расовую принадлежность родителя. — Я узнал больше, чем хотел, — кивнул Снейп. — Мне пора к брату. Надо осторожно разбудить его и накормить. По-хорошему надо добыть единорога, но, в принципе, и кентавр сойдёт.       Я поднялся, пронаблюдал за убегающим в уборную Снейпом и отправился прочь из замка.