Геркулес и Трагическая помолвка

На сей раз явка на срочное собрание богов была сверх обязательной. Гермес предупредил всех и каждого о страшнейшем наказании за одну лишь мысль отсидеться где-то в уголке во время экстренной встречи. И по глазам вестника богов было отчётливо видно, что шутить с этим не стоит. Уж точно не в этот раз. Изначально никто и не думал о подобном, но от слов Гермеса, пропитанных всеми возможными видами угроз, стало не по себе. Что ж за повод такой, что Великий Громовержец желает видеть весь пантеон на, казалось бы, очередном бессмысленном собрании? Неужели снова на войну с внезапно восставшими из недр Тартара Титанами? Или Крон решил навести суету спустя столько столетий, собравшись по кусочкам чудом? Нет, что угодно, кроме повторения ужасов прежних лет. Самой значимой фигурой почему-то стал Аид. Гермесу было поручено притащить на Олимп младшего брата Верховного любой ценой, даже если бы пришлось применить силу. Как раз условие про «хоть за ноги, хоть за язык, но чтобы был тут!» очень сильно напрягло приглашённую персону, когда мистер Крылатые Сандалии его озвучило. На вопрос, не знает ли кто, что происходит в светлой голове Великого и Могучего, ответом прилетело неоднозначное пожимание плечами. Боль и Паника переглянулись между собой и устремили настороженные взгляды на Повелителя. Тот, зная характер старшенького в случае неподчинения, с большой неохотой пошёл за Гермесом, бросив слугам перед уходом пару приказов. Аид думал в этот момент лишь о том, что придётся несколько часов сидеть в окружении олимпийских пьяниц и слушать пустые разглагольствования Зевса на тему рейтингов крутости или ещё какой-нибудь тупости. Но события срочного созыва богов смогли удивить многих из них. Когда все наконец-то заняли положенные места, болтовня и прочий шум стихли, а глаза собравшихся сосредоточились на царственной чете в полном составе, Зевс набрал побольше воздуха и начал внезапную с встречу с громогласных торжественных слов: — Дорогие друзья! — отчего-то все ощутили неприятный холодок, пробежавший вдоль позвоночника, глядя на удивительно трезвого в этот день Верховного. — Я знаю, что прошло всего несколько дней с празднования важнейшего события в этом мире — рождения моего прекраснейшего сына! Мы все были охвачены радостью и весельем. Можно сказать, Олимп ещё никогда так не сиял, как в этот день. Разве что после моей коронации, хе-хе. Боги закатили глаза. Сейчас Зевс начнёт вспоминать былые времена, забудет о чём хотел сказать до этого и начнётся пьянка. Знаем, проходили, бухали. Но их ожидания не оправдались, так как Громовержец громко закашлялся и продолжил толкать заготовленную заранее речь. — Тема, которую я хочу поднять на нашем собрании, определённо самая значимая как для меня, так и для всего живого в мире. На протяжении долгого времени я задавался вопросом, касаемого идеальной гармонии и равновесия добра и зла. Мне грустно осознавать, что даже я, Всемогущий и Мудрый Зевс, не всегда могу проследить за движениями этих могучих сил. Признаю, я допустил огромную ошибку, и семена тьмы пустили свои пока ещё маленькие, но опасные корни там, где больше всего мне не хотелось их видеть. А вот эти слова и грустные взгляды, бросаемые на малыша Геркулеса, мило улыбающегося и протягивающего ручки к пролетающим мимо облачкам, в объятиях Геры, знатно встревожили богов, которые уже успели подумать обо всех ужасных вещах, способных навредить царской семье. Враг, кем бы он ни был, нанёс неожиданный удар по слабому месту, пока все проводили время в блаженном неведении и веселье. Какое коварство! Что же, если этот безумец решил строить против верховного бога мерзкие козни, то ему не суждено будет уйти от праведного божественного гнева. Да, Зевс силён и страшен, но и ему нужна помощь близких и друзей, которые с превеликой честью исполнят любой его приказ. Злодей обязательно будет наказан. Гера тоже не на шутку забеспокоилась после столь страшных слов мужа. Что он имел в виду? Почему не сказал до того, как созвать богов? Неужели их мальчику угрожает что-то настолько кошмарное, что у супруга не хватило духа поведать ей об этом? Прекрасная богиня крепче прижала к себе сына, словно пыталась защитить таким образом от любой видимой и невидимой опасности. Что должно случиться с их малышом? Зевс глубоко вздохнул, заставив сильнее напрячься присутствующих. Его спокойный уверенный взгляд обвёл колонны главного зала и вдруг переместился на младших братьев, сидящих по правую руку от него. — Братья, — Аид и Посейдон переглянулись, заранее приготовившись к особым поручениям и вопросам от старшего. Видимо, ситуация была действительно чрезвычайной. Властитель Морей и Повелитель Мёртвых синхронно встали со своих мест, чем вызвали одобрительную улыбку Зевса. — Вы знаете, я доверяю вам без… — Хвалебные речи отложим потом, когда расскажешь наконец-то об ужасе, который пугает тебя хлеще Геры, — усмехнулся младший из братьев, заработав чуть сердитые взгляды Громовержца и его жены. — Брат! — воскликнул Посейдон. — Будь уверен, мы выступим единым фронтом против любого, кто угрожает нашей семье, — он восторженно ударил кулаком в грудь и притянул к себе за плечи не очень довольного Аида, в подтверждение своих слов. — Горжусь! — Верховный радостно хлопнул по спине всё того же Царя Загробного Мира. — Уймите восторги, я не нанимался боксёрской грушей… — Но хочу вас несколько успокоить. Я не собираюсь пугать моих родных и друзей страшными картинами, которые вы могли уже себе представить. Всё на самом деле не столь плохо. Можно сказать, есть даже очень весомый повод улыбнуться. Зевс аккуратно забрал из рук Геры сынишку и протянул Аиду. Не дожидаясь ответа, он всучил ему своё сокровище, хотя выражение лица бога точно нельзя было назвать уж сильно довольным от выпавшей возможности пообниматься со слюнявым племянником. Аид чувствовал себя по-дурацки, держа на руках ребёнка, который с любопытством рассматривал свисающий край тоги и с огромным энтузиазмом пытался под ним спрятаться. Из некоторых углов зала раздались тихие смешки в сторону поджимающего губы Повелителя Смерти. Царь богов гордо расправил плечи. — Свет и тьма бесконечны и взаимосвязаны по своей природе. На них основана гармония. И я, как Верховный бог горы Олимп, обязан обеспечивать в мире равновесие. Не только люди должны ощущать мою способность поддерживать это самое равновесие, но и все вы, особенно моя семья. К сожалению, в какой-то момент я допустил обидный промах, который стоил мне доверия близких. Со временем картинка стала улучшаться, но до желаемого идеала не хватает несколько деталей. Буду честен, в самом начале своего пути в качестве Царя богов я дал обещание, обеспечить счастье для всех моих близких. И мне практически удалось это осуществить. Уверен, многие из вас вполне довольны своим титулом и прочими благами, которыми я наградил после победы над Кроном… — Вообще-то… — Фантазм неловко поднял руку, вытянув указательный палец, но Морфей мягко и невозмутимо опустил её, даже не взглянув на обиженного брата. — И тем не менее, я знаю кое-кого, кто ещё не до конца получил причитающееся ему за неоспоримые заслуги. Моя ошибка, которую я собираюсь исправить в присутствии всех наших общих знакомых, друзей и родных, чтобы никто не смог усомниться в моём великодушии. На этих словах Великий и Могучий Зевс с до ужаса широкой улыбкой повернулся к по-прежнему стоявшему неподалёку Аиду. По одному лишь взгляду Верховного стало ясно, кого решили одарить чем-нибудь ценным в приступе доброты. Боги были определённо удивлены, но всё же не настолько, чтобы упасть со стульев. Возможно, их Владыка решил таким образом усмирить младшего брата, чтобы тот перестал лезть не на своё место и смирился с участью подземного бога. По крайней мере, это могло послужить логичным объяснением. Зевс порой любил устраивать увлекательные представления по пустякам, так что можно было расслабиться и насладиться маленьким шоу. Вряд ли это будет длиться слишком долго. Аида же одолевали одновременно любопытство и подозрительность. Брат любвеобильный дурень, но когда тот становился весь таким доброжелательным по отношению к нему, то ничего хорошего обычно ждать не приходилось. Просто гляньте, где сейчас проживает Повелитель Усопших: холод, мрак и жуткий смрад мертвечины на пару с речным илом. И всё это, по мнению Зевсика, — «прекраснейшее место для дорогого младшего братишки в честь победы добра над злом». После подобного на предполагаемые «шикарные» дары с небес Аид смотрел с опаской. Нет, его мало, что могло напугать в этом мире. Он видел многие пробирающие до костей вещи, которые многим богам и не снились, однако инстинкт самосохранения был на первом месте. Что ж, какой подарок на этот раз должен будет обрадовать его до сердечного приступа, если бы оно было в действующем состоянии? — Брат, — Зевс то ли от удовольствия, то ли от лёгкого страха за целостность своей бороды зажмурил глаза. — Я знаю, что в последнее время не всё шло так хорошо, как бы хотелось. У нас были некоторые… разногласия. Но уверяю тебя, наш с тобой конфликт не сможет разрушить крепкую братскую связь, которая есть между мной, тобой и По-По. — Ха! — одобрительно потряс трезубцем Посейдон. — Ага, мило, — закатил глаза Аид. Геркулес на его руках отчего-то весело хихикнул и уткнулся лбом в грудь, чем вызвал новую волну смешков. — Есть нерушимые вещи в мире, — Зевс провёл рукой по курчавым волоскам бороды. — А ещё необходимо приобретать новые, не менее вечные и непоколебимые. Видишь ли, я выяснил, что одиночество — часто встречаемое явление среди как людей, так и богов, как оказалось. Оно может приводить к печальному исходу, если не принять вовремя меры. Царь Мёртвых начинал понимать, куда клонит брат. — Полагаю, ты решил поработать сводником, — Аид раздражённо фыркнул. — Не стыдно тебе отнимать работу у Афродиты и Купидона? Или вы организовали совместный бизнес? Верховный и Ко? — Ты прав лишь в двух пунктах, — Зевс не обратил внимания на саркастический тон. — Во-первых, да, я хочу тебя женить. Во-вторых, я действовал не один. Я и наша прекрасная богиня убеждения и святой любви, Пейто, провели несколько часов за составлением брачного договора. Навевающий страх Аид вздрогнул всем телом, стоило только прозвучать имени очень хорошей знакомой. Молодая богиня, являющаяся самой уважаемой среди всех членов свиты Прекраснейшей Афродиты, с длинными кремовыми волосами и уставшими чёрными глазами вышла из своего укрытия с небольшим, но на вид весомым свитком, украшенным фирменной печатью Зевса. Ни талмуд, ни любительница порой испоганить кому-нибудь нервы в дебатах не внушали доверия. А глядя на лицо богини, хотелось почему-то отойти подальше. — Пейто, красотка ты наша! — Аид решил всё-таки оптимистично начать смотреть на окружающую обстановку. — Давно не виделись! Признаться, не ожидал, что мне в невесты выдадут того, к кому я испытываю уважение и исключительно добрые намерения. Хотя вся эта кутерьма с розовыми соплями не по моей части, но такой поворот событий даже очень… — Аид, прибереги хвалебные оды, — Пейто тяжко вздохнула. — Пейто, милая, ты собираешься выйти замуж за него?! — встревожилась Афродита. — Ты не говорила о том… — Думаю, — прервал её Зевс. — Вы не так поняли. Пейто здесь не в качестве невесты Аида, а в качестве доверенного лица. — Аид, — Пейто сочувствующе посмотрела на Царя Мёртвых. — Во-первых, несмотря на то, что я не твоя будущая супруга, меня ты будешь видеть о-о-очень часто. Прости, мне жаль, ведь мы с тобой не имели конфликтов до этого момента. Нас даже друзьями можно назвать. — А «во-вторых»? — Аид всем своим нутром чувствовал, что грядёт буря на его голову. Геркулес на руках умудрился-таки спрятаться под складками тоги и подозрительно затих, хотя возможно ему просто захотелось послушать, как звучит окружающий мир из-под плотной тяжёлой ткани. — Во-вторых, постарайся остаться на ногах. — Что? Зевс снова зажмурился, будучи повёрнутым лицом к младшему брату, который уже начинал злиться от затянувшейся паузы. — Аид, брат мой, несмотря на наши трудности в отношениях, ты всё ещё достоин моего доверия и признательности. Хотя ты и до ужаса хитрый и коварный, я верю, что на тебя можно положиться в случае опасности. Но как мы выяснили, ты не очень пока ощущаешь степень этого самого доверия, раз продолжаешь всячески демонстрировать недовольство моим решением насчёт твоей должности. Не надо слов, я понимаю тебя с какой-то стороны, — Аид в недоумении выгнул дугой бровь, явно не собираясь и на миг поверить в эту сладкую ложь. — Да, именно так. Поэтому я, Великий, Мудрейший и Благороднейший Зевс, великодушно отдам тебе в супруги самого достойного, превосходного, лучшего из лучших кандидата на эту роль. Пока что все его достоинства сокрыты от нас тайной времени, но уверен, подожди, и ты увидишь, какой воистину ослепительный подарок тебе достался самой Судьбой! А наша добрая Пейто будет мягко и ненавязчиво сопровождать вас обоих на пути к счастью. Эта помолвка запомнится нам всем, не говоря уже о грядущей свадьбе! Лицо Пейто приняло уж очень страдальческое выражение, что не могло не заставить Аида представить все возможные нехорошие картинки ближайшего будущего. У него отчётливо создавалось ощущение, что его сватают спящему под горой Тифону или какой-нибудь тваре похлеще, чтобы грозное чудище не смело творить бесчинство против Владыки Олимпа, а богиня святой любви обязана будет найти все возможные алмазы в зловонной урне души монстра, дабы было за что полюбить выплюнную Геей хрень. Повелитель Смерти готов был к любого рода приколам от Зевса. Раз уж старший брат решил окончательно поиздеваться над ним, то пусть у него хотя бы хватит мужества сказать ему правду в лицо, кто же должен стать вечным спутником. Может, какой-нибудь знакомый Титан? Обнаглевший монстр из пучины Тартара, что умудрился уползти без ведома Властителя сей живописной территории? Или придурошный доставучий божок, что в край доконал Зюсю? Боги, хоть бы не Трайвия, не эта бесконечная занудная пытка, которая хуже даже истерики испуганного Пана в день величайшей битвы за Олимп. Пусть кто-нибудь другой… — И… кто же является этим бесценным даром, который я должен буду оберегать? Зевс ничего не сказал. Он всё также продолжал улыбаться и жмуриться, растягивая всё шире и шире уголки губ. Вместо тысячи слов, как было до этого момента, Владыка Небес молча и величественно указал пальцем на единственное безмятежное лицо в зале божественных заседаний. К большому ужасу Бесстрашного и Мрачного Аида перст Царя богов был направлен в сторону крохотного обладателя невинно хлопающих ресничек, что так удобно устроился в когтистых ладонях и весело хихикал, словно насмешливо пророчил: «Тебе хана».