Геркулес и Трагическая помолвка

Гермес с наслаждением откинулся на первое попавшееся ему на пути пушистое облачко, дабы наконец-то дать отдых многострадальным крылатым сандалиям, а также спине. Носиться по всей, мать его, Греции с веселыми лозунгами: «Гермес-Экспресс — быстро, надёжно, недорого» и «Небесное бюро обмена и продаж» было очень утомительно, особенно, когда требовалось поддерживать разговор и улыбаться из-за всех сил, лишь бы всучить очередное письмо или товар и свалить подальше. Обычно, для Вестника Богов было только в радость заключить выгодную сделку, поторговаться и получить приятных плюшек в итоге, но поскольку приближался день одного из самых странных бракосочетаний, то все прежние обязанности стали походить на кару с Небес. На плечи бога свалилась тонна поручений: закупка всех необходимых атрибутов для свадьбы от арки до последней вилки, составление и рассылка приглашений, планирование всех возможных непредвиденных ситуаций, проведение всех замеров и т.д. Даже божественных сил не хватит, чтобы воздержаться от витиеватых эпитетов в адрес Умнейших и Величественных! Радовало пока что одно — наблюдение за помолвленными. А точнее, за их попытками спастись от колец и брачных оков. Гермес издевательски усмехался, глядя на Геркулеса и Аида с его свитой, которые внезапно объединились в столь горький для них час. Когда Пейто в общих красках рассказала главному торгашу Олимпа, как обстоят дела с хитрым планом по поиску спасительницы, тот ощутил острую необходимость запастись вином и тем, что смертные называли «чипсами». Всё походило на увлекательное представление, пропустить которое не представлялось возможным. А Гермес был заядлым любителем отличных постановок. Вот и сейчас, в перерыве между свадебными подготовками и доставкой грузов различных категорий, бог торговли нацелился на просмотр дальнейшего развития событий. Картина маслом: Геркулес и его милая нимфочка скромно прогуливались по окрестностям Афин, держась за ручки и щебеча на своём языке влюблённых, а где-то вдалеке Боль и Паника готовились к своему феерическому выходу. Прикинувшись монстром и невинным ребёнком, слуги Аида из-за всех сил отыгрывали свои роли, дабы помочь временному союзнику произвести должное впечатление на девушку. Ведь, что может быть прекраснее подвига, совершённого во имя любви? Гермес поправил очки на переносице. Монстр грозно рычит, несчастный ребёнок кричит от страха, а начинающий герой мчится со всех ног бить врага. Девица с замиранием сердца следит за ходом битвы, в воздух летят ни в чём неповинные деревья, земля содрогается при каждом мощном ударе хвоста чудища, раздаются пафосные фразочки по типу: «Тебе никогда не победить меня, монстр!», «Настал твой час смерти, герой», «Не тебе со мной тягаться!». Одним словом, всё развивалось по канонам эпических сражений. Гермес, забавы ради, хотел было подлететь поближе и начать совершать загадочные жесты руками, чтобы сымитировать «помощь одного из богов в славном деле героя» на глазах у впечатлительной публики, но решил всё-таки дать Герку шанс показать себя во всей красе без лишнего вмешательства. Вестник богов широко зевнул себе в кулак, заранее представив итог страшной схватки, который был, по его мнению, предсказуем до банальности. Стоит только рыжеволосому полубогу спасти рыдающего от счастья мальчонку, как девушка тут же начнёт вешаться с криками обожания. Тот зардеется от смущения из-за столь непривычного внимания к своей персоне со стороны возлюбленной, но тут же гордо выпятит грудь, дабы не опозориться. Гермес закатил глаза. Ох, уж эта юность с её показушностью! Только блеск, только пафос, только идеальность! Наверное, поэтому существует такая огромная текучка на любовном поприще у подобных молодых людей. — Давно созерцаешь на облаках? — раздался возле уха знакомый женский голос. — Достаточно, чтобы в красках пересказать начало, — усмехнулся Вестник богов. Кремовые волосы богини были собраны в тугой хвост, полностью открывая лицо, на котором впервые за долгое время сияла расслабленная улыбка. Пускай ещё рано было говорить об успехе, но Пейто позволила себе тихо радоваться нынешнему положению дел. В любом случае, хотелось верить в хорошую концовку. — Скажи, а что за чудесный цветок урвал себе Герк? — Гермес кивнул в сторону рыжеволосой девчушки. — Анаксирити, — пожала плечами верная помощница Афродиты. — Милая девочка, дочка торговца глиняными горшками. Учится с Геркулесом в одной школе, в параллельном классе. — Информативно. И сколько уже они встречаются? — Ровно день и два часа. — Великая любовь, достойная легенд? — А ты уже записываешь? — Если я первым не продам хорошую историю, то никогда не прощу себе упущенной возможности заработать на романе. — Ха-ха-ха, а меня возьмёшь в долю? — Конечно, мне же понадобятся комментарии от специалистов для пущей помпезности. — Тогда и Аида бери, иначе обидится, что его как свидетеля не внесли. — Замётано, детка. Тихий утробный смех чуть всколыхнул облачко. — Если у Герка и его пташки всё сложится, то я даже всплакну, — грустно пробормотал Гермес. — От счастья за них? — Нет, просто тогда все мои нынешние труды окажутся бесполезными. Эх, любовь действительно зла. — Ничего, зато компенсация не заставит себя ждать. — Это произойдёт в любом случае! Гермес бросил взгляд на проплывающие мимо облака и с тяжёлым вздохом поднялся. Поправил очки, проверил работоспособность сандалий, подхватил жезл. К сожалению, работа не ждёт. Ему предстояло ещё до самой ночи кувыркаться, чтобы выполнить абсолютно все поручения. Ни отпуска, ни выходных — не жизнь, а сплошной геморрой. — Удачи! — бросила ему в спину Пейто. — Вам тоже, ребятки! — помахал ей рукой бог и мгновенно исчез в направлении Олимпа, а богиня убеждения продолжила наблюдать за начинающим героем… …который почему-то в этот момент решил пролететь вместе с монстром и пострадавшим мальчишкой прямо над её головой под аккомпанемент совместных визгов и криков, полных испуга и возмущения. Океанида даже не стала оборачиваться, чтобы проследить за траекторией полёта. Вместо этого она устало откинулась на мягкую пушистую поверхность облачка и плотно сомкнула веки. Не зря дали Геркулесу прозвище «катастрофа», не зря. Что ни день, то сплошные проблемы. — Ну… и куда его унесло? — вопрос был задан то ли богам ветров, то ли самой Ананке, но ответа на него, естественно, не последовало.

***

— Какого хрена?! Аид точно не ожидал того, что во время обхода владений, вместо мелкого дождика, который обещали утром синоптики, на него свалиться нечто весомее прохладных капель воды. А ещё орущее и пропахшее потом и травой. И только благодаря рефлексам некогда легендарного воина Титаномахии, бог мёртвых молниеносно отскочил в сторону за пару мгновений до падения мощной туши, успев поставить руки в боевую позицию. Правда, разобравшись, что же всё-таки пробило потолок, настроился на серьёзный разговор о ремонте в качестве компенсации с одной наглой рыжей каланчой, которая восседала на огромном зубастом существе. — Ай, спина! — жалобно пропищало чудовище голосом Боли. — Я, кажется, ног не чувствую, — вторил ему мальчик-Паника из-под тяжёлого шипастого хвоста. — А мне ещё повезло, — издал легкомысленно смешок Геркулес, которому посчастливилось пролететь весь путь на животе монстра, но тут же пожалел об этом, столкнувшись с вопросительно-суровым взглядом золотистых глаз. — Забудьте, беру слова обратно. — Молодчинка, сообразительный парнишка, — наигранно слащаво похвалил его Аид, чья рука решала то ли пройтись нежно по макушке кулаком, то ли так и остаться грозным предупреждением. — А теперь объясните мне, гопкомпания, что за внезапные акробатические трюки вы тут вытворяете? — Б-Босс… — Уже тысячу лет, как это слышу. — Это всё Гея! — почему-то стыдливо съёжился Геркулес, посмотрев на пробитый потолок. — Мы её случайно разбудили. — Кто же знал, что ей взбрело поспать именно в этом месте! — замахал возмущённо руками Паника. — И-и-и? Она так неудачно на другой бок перевернулась или вы её пощекотать решили? — Нет, босс, мы это… — А мы того… ой… помогали Дуркулесу с его девчонкой… — не переставал стонать Боль. — Я отыграл, словно муза! — восторженно произнёс Паника, наконец-то перевоплотившись из златокудрого курносого мальчишки. Боль, тоже вернув себе настоящий облик, не разделял его театральных волнений. По крайней мере, сейчас. В мыслях было отыскать мазь и момент, когда можно будет сполна отомстить за «дружеские» объятия одной веснушчатой заднице. А ещё не получить нагоняя от Аида за разрушительное вторжение. Проклятый Геркулес! — А вот тебе бы не мешало подтянуть актёрское мастерство, — уже назидательно продолжил синий бесёнок. — Посмотрю я на тебя, когда ты будешь грушей для битья, мистер Умник, — прокряхтел Боль, приложив к ушибленной коленке руку. — До чего же ты, Дуркулес, отбитый на всю голову, честное слово… — Ты сам и предложил мне разыграть сцену геройского подвига на глазах у Анаксирити! — Да, иначе ты так бы и хлопал ресницами, как баран, потому что в отношениях полный ноль! Сказал бы лучше спасибо, что помогаем в таких пустяках! Посмотрите только на него! — Эй, сейчас снова получишь! — Попробуй только, овощ заикающийся! — Ну держись… — Остыли, недоумки! Аид сгрёб в охапку всю троицу и, открыв небольшой портал, швырнул бесов прямо в чёрную воронку под их чуть испуганные возгласы: — Чтобы отработали на славу, иначе послужите углями в мангале Гефеста сегодня вечером! В руках остался только Геркулес, который героически стерпел пробирающий до костей взгляд, обещавший всевозможные страдания, как и крепкую хватку остроконечных пальцев на загривке. Правило героя номер пятьдесят семь: «Даже если страшно, не дай врагу об этом узнать». — Продуешь девчулю… — коварно улыбнулось божество, проскрипев от раздражения зубами. — И, клянусь твоей же душонкой, обеспечу такую сладкую жизнь, какая тебе и не снилась. Навечно не сможешь оторваться от созерцания моего лица, ясно? — Д-Да, — против воли начал заикаться юноша. — Дуй отсюда, мне ещё надо к рандеву с одним милым личиком подготовиться, — на этих словах он подтолкнул племянника к выходу. Герк не хотел задерживаться, особенно, когда на поверхности его всё ещё ждала красавица Анаксирити, но на секунду в голове пронеслась одна мысль. Он повернулся к богу мёртвых, нагло и широко улыбнувшись, словно кот, который из-за всех сил делает вид самой невинности. — Снова на Афродиту глаз положил? — в голосе явственно слышалась усмешка. — Я не одна из Мойр, дитё, чтобы глазами раскидываться, — не поддался на провокацию Аид, снисходительно похлопав по рыжей шевелюре. — Всего лишь воплощаю в жизнь прежний план. — Она с Гефестом же вместе, — Царь Мёртвых нахмурился, слегка сжав в когтях первый попавшийся локон. — Всё может измениться. И тогда очко будет за мной. — Ты и Афродита? — не отставал Герк. — И что тебе не нравится? — прищурился Аид, притягивая к себе племянника в попытке внушить страх. — Просто выглядит со стороны слишком… эм… контрастно. — Долго синоним к «ужасно» подбирал? Я прям слышал, как двигаются твои извилины. — Возможно так скрипят твои пальцы, — усмехнулся Герк, стрельнув взглядом на руку, что покоилась на рыжих локонах. — Эй, тебе эта гадость совсем не идёт. — Какая? — Усмешка, Герк. Оставь это дело профессионалам. — Ой-ой, уже и поприкалываться нельзя. — Здесь только я имею на это право. В конце концов, я твой дядя, а это моя обязанность. — Ты называешь это полезным времяпрепровождением с родными? — А как же иначе. Кому ещё учить тебя уму-разуму? Между прочим, я как-то попросил твоего отца послать тебя ко мне на работу. Но Зюсе претит любимого сыночка истязать тяжёлой работой, — Аид саркастично фыркнул. — Лучше бы отправил, — неловко засмеялся Геркулес, вспоминая провал с первой подработкой. — Ладно, с солнцем вышло не очень хорошо. — О, соглашусь, — взгляд, выражавший недовольство промелькнувшим эпизодом из прошлого об очередной сорванной операции по захвату Олимпа, уставился в бесстыжие голубые глаза. — Эй, ты сам виноват. Я — герой, ты — злодей. Что ещё мне оставалось? Всё равно мне досталось за всё хорошее как до всей этой историей с солнцем, так и после. — Ого, неужто было что-то похуже профуканного небесного шарика? — Я работал всю неделю в костюме б-барана, — процедил сквозь зубы юноша. Раздался еле сдерживаемый смех мужчины. — Ну хоть какое-то утешение за молнию в моей пояснице. — Эй! Ну хоть ты не смейся! — возмущённо надулся Герк, невольно вслушавшись в хрипловатый смех Аида. Юноша ощутил, как когти погрузились в его волосы, начав мягко почёсывать кожу головы. Плохо, очень плохо. Голова являлась его слабым местом. Когда кто-то массировал или просто гладил, ему становилось так хорошо, что он готов был урчать от удовольствия. Герк почувствовал постепенно распространяющееся тепло по телу. — Ладно-ладно, не буду. За меня и так поржали до кучи других людей. — Ты вредный, саркастичный и… и… и… — Ну-ну? Продолжай одаривать меня комплиментами. — Тьфу на тебя, — насупился парень. — Не плюйся, это неприлично. — Нашёлся мне тут воспитатель. — Не могу же я игнорировать пробелы в твоём воспитании. Я же не настолько плохой дядя. — Ирония в том, что как раз таки, да. Так что, тьфу на тебя. — Повторяешься, тц-тц. Никуда не годится, тебе бы поучиться мастерству ответов для переговоров. У вас в школе нет простецкого ораторского искусства? — У нас что ни урок, то шоу оскорблений. Такое ощущение, что все учителя на тебя работают и ты им платишь за унижения надо мной. — Слушай, а неплохая же идея. Всем ведь известно про губительную атмосферу школьных учреждений для таких несчастных, как ты. — Да хватит, — воскликнул Герк сквозь собственный сдавленный смех. — Тебе не кажется, что глумиться над временным союзником не лучшая идея? — Ну, выбора у тебя всё равно нет, — пожал плечами Аид и мягко подтолкнул племянника в сторону выхода на поверхность. — Давай, беги уже к своей Анорексии. — Анаксирити! — Иди, Дуркулес. Герк на прощание оставил в воздухе тихий мягкий смешок и скрылся с поля зрения в считанные секунды, поспешив на прервавшееся свидание. Аид только глаза закатил, не сдержав, правда, ответной полуулыбки. Он весело цокнул языком. — Эта канитель с романтической составной что-то слишком заразителен, — будто в оправдание пробурчал Повелитель Мёртвых и продолжил обход.

***

А где-то в самых мрачных глубинах Тартара, куда свет не проникал с древнейших времён, издевательски гоготал тот, чьё имя вызывало зуд в одном месте у всех трёх божественных братьев. — Только у одного из них с браком всё нормально, ха-ха-ха! А Зевс, щенок недобитый, тиран похлеще меня оказался — женить брата на собственном ребёнке… от Геры! Это самая феерическая подстава, которую можно вообразить! Давайте будем честны, Зевс просто не хочет страдать в одиночку. — Чем не достойная причина? — согласился с ним сам Тартар, впервые подав голос за долгое время пребывания бога в вечном заточении, и снова умолкнул на следующие несколько тысячелетий. Кронос только сильнее зашёлся в диком хохоте. — Не знаю, похож ли внук на свою мать уже сейчас, но ни за что не поверю, что таким не станет. А даже если он пошёл в папашу своего, то легче не станет. Что два Зевса, что две Геры — одинаковый трындец. Как говорится, здоровья несдыхающим и их нервам… хм… открытку с такими пожеланиями отправить, что ли? С этой мыслью бог времени откинулся на холодные камни и постарался уснуть, не прекращая поминутно хихикать себе в бороду.