“Господин Не, ваше состояние в последние дни немало беспокоит меня. На вашем месте я бы посвятил младшего господина в дела клана и нашу деятельность. На данный момент разбираться со всем этим в одиночку не лучшая затея. Также приношу свои извинения за сказанное утром. Я не имел права говорить с вами в таком тоне, и подобная грубость ниже моего достоинства. Всё же надеюсь, что вы прислушаетесь к моему совету. С уважением, Янь Фэн.”
Янь Фэн… Где-то Не Хуайсан уже слышал это имя. Но всё никак не мог вспомнить, где же именно. Учитывая то, что это было не письмо, а скорее записка, сделанная не в слишком формальном стиле, можно было предположить, что этот человек и Не Минцзюэ знали друг друга не первый год. А раз они вели собственную деятельность — с каждой секундой Не Хуайсан укреплялся в вере, что это касалось всех тех документов, что он нашёл, — то наверняка Янь Фэн занимал какую-то хорошую должность. Но он ни разу не появился ни на одном собрании с чиновниками. Глава клана вообще не припоминал, чтобы в зале присутствовал хоть раз человек с подобным именем. Янь Фэн. Для достижения доверительных отношений нужно хотя бы пару раз встретиться. Должно же было быть хоть одно воспоминание, связанное с этим человеком. Кто-то, кого Не Хуайсан мог не знать по имени, но кто мог мелькать то тут, то там. Устраивая мозговой штурм, Не Хуайсан нервно расхаживал по комнате и вертел в руках бумажку. И внезапно голову пронзило воспоминание. Через несколько дней, может, недель после его возвращения с обучения в Облачных Глубинах, Не Хуайсан шёл к брату в покои. Он уже и сам не помнил по какой причине, да и не так она была важна. Подходя к двери и собираясь её открыть, он услышал за ней приглушённые голоса. Брат был не один. Разговора было не разобрать. И тогда Не Хуайсан решил не тревожить говорящих и подождать. Долго стоять под дверью не пришлось. Уже вскоре послышались лёгкие шаги, на дверь упала тень. Тогда же он услышал оклик Не Минцзюэ: “Янь Фэн, — гость замер, кажется оказался вполоборота к главе клана, а тот тем временем продолжил: — на этот раз за рекрутов будешь отчитываться ты”. Последовал незамедлительный согласный ответ, и дверь наконец отворилась. На пороге стоял юноша точно старше Не Хуайсана. Его чёрные волосы, едва достававшие до плеч, были завязаны в небрежный хвостик. Холодные серые глаза смотрели непривычно собранно и серьёзно для юноши его возраста. Казалось, на него возложили очень много ответственности и ожиданий за раз, потому пришлось слишком быстро повзрослеть. Он, заметив перед собой наследника клана, тут же почтительно поклонился и поприветствовал, а после выпрямился и ушёл. По всем его выверенным собранным движениям у Не Хуайсана сложилось стойкое впечатление, что этот человек прочно связан боевыми искусствами. Потом Не Хуайсан видел его ещё пару раз, но уже мельком. Всегда собранный, почтительный, а его взгляд с годами становился только глубже, серьёзнее. К извечно чёрным, казалось тренировочным, одеждам — похожего типа носили старшие и очень выдающиеся ученики — вскоре добавился и чёрный халат с длинными рукавами и тонкой каллиграфической росписью, которая была заметна только при детальном рассмотрении. И, кажется, пару раз Не Хуайсан видел, как Янь Фэн уходил на другую сторону моста, когда уже было довольно темно. Всё это было довольно странно. И Не Хуайсан начал перебирать все книги, надеясь найти хотя бы ещё одну подсказку о том, кто этот таинственный человек. Тогда он и наткнулся на новую записку.<i>“Господин, ваши подозрения беспочвенны. Уверяю вас, тайное ведомство полностью на вашей стороне, и мы никогда не позволяли себе слишком многого и не действовали без вашего приказа или серьёзной на то необходимости. Если бы я мог, я бы посоветовал бы вам обратиться к главе Лань: ваши симптомы всё ещё ухудшаются. Но, к сожалению, я лишь ваш недостойный подданный, который не вправе позволять себе такую наглость. Также я хочу попросить вас хорошенько обдумать сказанные вами слова. Повторюсь, мы никогда не подводили наш клан и всегда оправдывали свою безупречную репутацию. Глава, одно дело личные оскорбление, но другое — усомнение чести целого ведомства. Думаю, вы и сами понимаете, какой сильный это удар по нашей чести. Янь Фэн.”
<i> Тайное ведомство. Не Хуайсан был так раздосадован собственной глупостью, что даже хлопнул себя рукой по лбу. Ответ был буквально на поверхности. Вся эта слежка, составление тайных книг, другая одежда и люди, которые никогда не появлялись на виду так откровенно, не заявляли о своём присутствии на собраниях. Нужно было срочно встретиться с этим Янь Фэном. Это дело нельзя было оставлять на потом. С ним нужно было разобраться прямо сейчас. Потому что, когда Не Хуайсан поспит, хорошенько отдохнёт и сможет в полной мере осознать то, что узнал, то точно будет в ужасе. Но сейчас, пока он слишком устал, чтобы хоть как-то эмоционально реагировать на всё это, лучше встретиться с этим человеком из тайного ведомства и поговорить с ним на холодную голову. Глава Не поднёс обе записки к догорающей свече, сжигая улики, которые могли бы подсказать гипотетическим недоброжелателям истинное положение дел или хотя бы, в которой стороне нужно искать. После этого подхватил необходимые книги и свитки и направился в свои покои, где хорошо их спрятал. И лишь после этого направился к мосту. Сейчас был час тигра, всё было подёрнуто лёгкой дымкой, воздух был прохладным, бодрящим. Он окончательно убрал сонливость Не Хуайсана. Быть может, когда он согреется, то его начнёт клонить в сон ещё сильнее. Все адепты пока ещё спали или, может быть, уже постепенно просыпались. Но на тренировочных площадках пока никого не было. Потому и до моста Не Хуайсан дошёл, не привлекая лишнего внимания. Теперь оставалось только перейти мост и понять, где же искать Янь Фэна. И нельзя было сказать наверняка, что из этого окажется сложнее. Мост казался ещё страшнее, чем тогда, в ночной темноте. Теперь Не Хуайсан чётко видел, быстро бегущую внизу реку, видел, как раскачивается мост от малейшего прикосновения. Хотелось бросить всё, вернуться в свои покои и забыть обо всём, что он узнал. Может быть, напиться, чтобы точно стереть воспоминания о сегодняшней ночи. Но сдаться так просто, из-за такой мелочи… на пути будут встречаться проблемы и похуже, так что с этим ему придётся как-то справиться. Не Хуайсан — глава клана, он обязан наконец пересечь этот мост, оказаться на той стороне. Там тоже были его владения. Какой из него глава клана, если он не может даже ради Цинхэ Не перейти через этот треклятый мост и пройтись по той территории, что принадлежит ему? Не Хуайсан сделал быстрый порывистый шаг, и сразу за ним ещё один, тут же полностью оказываясь на первой досточке моста. Он крепко вцепился в верёвку, служащую перилами, и замер, не в силах двинуться дальше. Тогда он дошёл до половины, потому что был словно в бреду, убит собственным горем и ничего не понимал. Сейчас он мыслил здраво. И сейчас его ноги тряслись так, что начинал колыхаться и мост. Нужно сделать ещё шаг. Прямо сейчас. Но Не Хуайсан остался стоять на месте, страх буквально пригвоздил его. От мыслей, что нужно как-то суметь попасть на ту сторону, да ещё и без всякой уверенности, что найдёт что-то там, потратить столько сил и времени, чтобы на него в итоге возложили ещё больше ответственности и ожиданий. Пришлось резко выдохнуть, стараясь выкинуть все мысли из головы. Нужно было думать об опасностях, которые принесёт бездействие, и о своей выгоде, выгоде для всего клана. Не Хуайсан вцепился второй рукой в верёвки с другой стороны и сделал ещё один небольшой шаг. И ещё. Мост начинал раскачиваться в такт эмоциональному состоянию Не Хуайсана. Но тот и не думал останавливаться. Он упорно продолжал идти, мысленно твердя, что брат ходил здесь почти постоянно, значит, и он сам обязан. На самом деле, эти слова не очень убеждали и против них находилось множество контраргументов, но пока они действовали, заставляли двигаться дальше, Не Хуайсан продолжал повторять их про себя. Ступить на твёрдую землю казалось невероятным благословением. Он даже слегка пошатнулся, словно не ожидал, что эта тряска наконец закончится, но всё же сумел устоять на ногах. Упёрся руками в колени, пытаясь отдышаться. А ведь это только малая часть того, что он должен сделать. Но самая страшная и сложная. Это немного обнадёживало. Наконец успокоившись, Не Хуайсан выпрямился и медленно направился вперёд, крутя головой и внимательно всё осматривая. Тренировочные площадки, различные приспособления — какие-то для тренировки удержания равновесия, какие-то для отработки сложных комбинаций — и небольшие домики, скорее всего хранилища, куда складывали всё необходимое оборудование. Ничего примечательного, ничего, что могло быть помочь в поисках. Пришлось двигаться дальше, надеясь, что он набредёт хотя бы на что-то или кого-то, кто сможет ему помочь. Становилось даже жалко, что сейчас раннее утро и никого нет, чтобы спросить. И тут же пришла отрезвляющая мысль: спроси он — и слухи тут же могут разлететься. А ему это ни к чему. Беседа может быть неплодотворной, абсолютно бесполезной, а все уже будут знать, что он начал что-то делать. Нет, нужно пока действовать как можно тише. Дальше шла бамбуковая роща. И Не Хуайсан понятия не имел, что ему делать дальше. Уже было понятно, что обходить это всё с других сторон не имело никакого смысла, только время зря потратит. Здесь всё было отведено под тренировки обычных адептов. Здесь искать что-то тайное было крайне глупо. Единственным вариантом было пойти вглубь рощи и понадеяться, что там окажется хоть что-то. Ещё немного поколебавшись, Не Хуайсан всё же сделал шаг вперёд. В любом случае, хуже подвесного моста быть ничего не могло. В такой роще заблудиться было довольно проблематично, так что на этот счёт особо переживать не стоило. Тихий шелест листвы от лёгкого ветра действовал почти умиротворяюще. Не Хуайсан бы наверняка расслабился и успокоился, если бы не был в настолько подвешенном состоянии. Он слишком долго не спал, а мысли в его головы были слишком тревожащими, слишком важными, чтобы так просто о них забыть и успокоиться. Не Хуайсан шёл, как ему казалось, не так уж долго. Может, это от того, что воображение ему рисовало довольно большую рощу. Но постепенно она начинала редеть, света от неспешно восходящего проникало всё больше. И теперь удавалось по достоинству оценить всю красоту этого места. А затем подле главы клана совершенно бесшумно, словно просто переместившись, оказался человек — на вид юноша не более семнадцати лет. Он держал наготове оружие, словно опасался, что незатейливый путник может пойти дальше и увидеть то, что для его глаз не предназначено. Но на его лице тут же отразилось небывалое удивление, юноша отошёл на пару шагов назад и убрал саблю. А затем глубоко поклонился, будто бы пытаясь извиниться за своё поведение. — Господин, мы не ожидали вас здесь увидеть, потому я вас не признал, — слова были выговорены быстро, чётко, но всё же некую нервозность Не Хуайсан смог в них услышать. Одет был юноша немного непривычно. Крой одежды был точно такой же, как у любого младшего адепта Цинхэ Не, но вот была она почти чёрных оттенков. Не помни Не Хуайсан, что Янь Фэн когда-то носил такое же, точно бы насторожился и начал задавать вопросы. — У вас и правда не было поводов ждать меня, — задумчиво сказал он больше самому себе, пытаясь осудить себя за подобную глупость. Юноша лишь стоял, склонив голову и ожидал, когда на него вновь обратят внимание, попросят вернуться к своим обязанностям или выполнить приказ. Долго ждать не пришлось. — Мне нужен Янь Фэн, — уведомил Не Хуайсан, и, как ему показалось, этот адепт немного оживился от этих слов. Он тут же выпрямился. Лицо его оставалось собранным, почти бесстрастным, но глаза всё равно горели каким-то ярким огнём. Может, даже лучились… надеждой? — Да, — немного растерянно пробормотал он, а затем тут же взял себя в руки, и голос зазвучал твёрже: — Да, прошу, господин, следуйте за мной. Шли они в тишине. Точно не более двух минут. Постепенно бамбуковая роща всё больше и больше редела, пока не закончилась, открывая вид на будто бы ещё один двор резиденции Не. Не так далеко располагалась просторная тренировочная площадка, за ней находились домики, как те, в которых живут адепты. Какие-то были побольше для других целей. Наверняка где-то дальше можно было найти и кухню. Надо же, целый двор существовал прямо здесь, совсем рядом, а Не Хуайсан ничего об этом не знал! Даже не подозревал! Но юноша всего этого не заметил. Он не смотрел на главу клана, а поворачивался к нему только с опущенной головой, как того требовали их серьёзные различия в статусе. И, может, это было не так уж плохо: одним свидетелем его невежества меньше. Но из-за этого Не Хуайсан не успел в полной мере осмотреть открывшийся вид. Они уже поспешно направились к двору. Проходили мимо всех домов, уходя куда-то вглубь. Вопросов Не Хуайсан не задавал. Просто молча следовал, думая о том, что, наверное, выбрал не самое подходящее время для визита. Сейчас слишком рано, наверняка он потревожит чужой сон. С другой стороны, ситуация, которую он хотел обсудить, была слишком серьёзной, чтобы сейчас задумываться о чужом комфорте. Вскоре показался дом, похожий на предыдущие, но куда больше и с чуть более богатым убранством, словно здесь жил человек, превосходящий по статусу всех остальных. Молодой адепт быстро взбежал по лестнице и постучал в дверь, пока Не Хуайсан неторопливо поднимался, с любопытством осматривая всё вокруг. Всё выглядело умиротворённо. Казалось, ничего не может нарушить покой, царивший здесь. Адепт тем временем открыл дверь и прошёл внутрь. Не Хуайсан поспешил за ним. Их встретил просторный коридор, постепенно переходящий в просторный зал. Небольшой столик, жаровня неподалёку и пару стеллажей с книгами, бумагой и чернилами. Всё было обустроено для быстрого приёма не таких уж важных гостей. Почему-то казалось, что до этого здесь могло находится ещё что-то, но теперь эта комната изменилась, делаясь под стать своему владельцу. Неподалёку была лестница, ведущая на второй этаж, где в подобных домах обычно располагались хозяйские покои, но младший адепт на неё даже не взглянул, как будто точно знал, что хозяин уже не спит. Он уверенно направился дальше по небольшому коридору к одной из дверей. Через неё можно было разглядеть тёплый свет, который обычно дают свечи. То ли человеку в той комнате, несмотря на постепенно восходящее солнце, всё ещё не хватало света, то ли он уже давно так сидел и просто забыл потушить свечу. Адепт постучался уже в эти двери. Чуть тише и не так долго, а после уведомил: — Господин Янь, глава Не хочет вас видеть. И сразу же отошёл в сторону от двери, опуская голову. Казалось прошло всего какое-то жалкое мгновение, как дверь распахнулась и на пороге предстал мужчина на несколько лет старше Не Хуайсана. Тот самый, кого глава помнил из своих воспоминаний. Он повзрослел, черты его лица стали острее, взгляд пронзительнее, тяжелее, отросшие волосы были заплетены в косу. — Господин, — тут же поклонился Янь Фэн буквально через несколько секунд. Очень быстро сообразил, что к чему, принял тот факт, что глава клана решил наконец наведаться сюда. Но недостаточно быстро, чтобы Не Хуайсан не заметил растерянности на чужом лице. А затем выпрямился, строго смотря на юного адепта. — Возвращайся на свой пост, — а после повернулся к Не Хуайсану. — Чем могу служить? Адепт моментально покинул помещение. Да так быстро, что казалось, будто он просто растворился или его никогда здесь и не было. — Я хотел бы поговорить с вами, — после секундной заминки ответил Не Хуайсан. — Прошу, — Янь Фэн отступил на шаг, пропуская главу клана в свой кабинет. Тот медленно прошёл внутрь. Кабинет был полупустой, словно у нового владельца, который ещё не успел там обжиться. Шкафы были заполнены книгами и бумагами, но всяких безделушек, которые обычно свидетельствуют о длительности пребывания здесь какого-то человека. Только покоящуюся около стола саблю можно было счесть чем-то подобным. — Тайное ведомство, — тихо пробормотал Не Хуайсан, замирая посреди комнаты и явно не зная, куда себя деть. Не самое правильное поведение главы клана на собственной территории. Вот только Не Хуайсан не чувствовал, что у него есть хоть какая-то власть здесь. Глупое чувство, учитывая с каким почтением к нему относились. — Прошу, господин, присаживайтесь, не нужно стоять, — Янь Фэн указал на стол, к которому сам и пошёл. Однако остался стоять, ожидая, когда глава клана сядет первым. И когда это случилось, кивнул, отвечая на первое утверждение: — Всё верно, это тайное ведомство. Даже если он и был сбит с толку таким растерянным поведением Не Хуайсана, никак не подал виду. — Я ждал, когда вы придёте, — сказал Янь Фэн. — Но не ожидал, что ваш визит окажется настолько неожиданным. — Я нашёл кое-что в покоях брата, — без лишних подводок начал Не Хуайсан, стараясь даже не думать о том, что его визит оказался неожиданным из-за собственной глупости и нежелания что-либо делать. — То, что касается департамента доходов, военного департамента и департамента общественных работ. Всё былое спокойствие тут же исчезло с лица собеседника. Плечи его напряглись, сам он стал выглядеть гораздо серьёзнее. — Верно, ваш брат занимался расследованием и поручил это дело в том числе и нашему ведомству разбираться с этим, — кивнул Янь Фэн. — Кроме нас нельзя было ни на кого положиться и быть полностью уверенным, что информация не уйдёт к кому-то из этих трёх департаментов. — Я хочу знать всё. И во всех подробностях. О том, что происходит в клане и об этих департаментах. — Предположительно, всё это началось ещё в то время, как ваш брат только занял пост главы клана. Совсем молодой, пускай ответственный, но всё же неопытный глава клана не мог уследить сразу за всем. Подобная смена власти, шаткое положение мира — идеальны условия для появления таких людей. Лао Сун — глава департамента общественных работ, Цао Ли — глава военного департамента, и Тан Ань — глава департамента доходов, уже на тот момент прочно закрепились на своих местах. Причин не доверять им не было. Но всё же алчность оказалась сильнее, и они решили воспользоваться подобным положением в клане. К тому времени, как их действия стали подозрительными, они уже достаточно приноровились, чтобы действовать без достаточных улик. И тогда ваш брат обратился к нам. — Это три самых влиятельных департамента, — медленно произнёс Не Хуайсан, задумчиво поглаживая пальцами древко веера. — И как далеко простирается их влияние? — Я не могу утверждать наверняка, но лично я уверен, что под их влияние попали почти все департаменты, — ответил Янь Фэн извиняющимся тоном, будто просил прощения за отсутствие каких-либо фактов или весомых доказательств. — Но всех подряд не будут посвящать в эти дела, — кивнул Не Хуайсан. — Значит, есть масса людей вовлечённых в эту сеть, но даже не подозревающих о том, что что-то не так. Те, кого могли повысить, пропихнуть куда-нибудь на службу. Простым людям нет дела до того, как чиновники высоких рангов разбираются с этими делами. В голове стоял образ Бай Ху. — Верно, господин. От того это дело становится гораздо сложнее. От обычных людей ничего не добьёшься, потому что они ничего и не знают, а на тех, кто может что-то знать нет ничего существенного. — Спустя минуту молчания Янь Фэн всё же спросил: — И что же теперь нам делать, господин? Не Хуайсан уже раскрыл рот, чтобы выдать приказ, как вдруг замолчал, понимая, что в общем-то и не знает, что говорить. Что делать. Он по-настоящему не знает, что же ему делать. Раньше он просто предпочитал не думать, не обременять свою бедную голову сложными вещами, от того ничего и не знал. Но сейчас же он был в самом настоящем тупике. Всего его опыта, всех его уроков внезапно оказалось слишком мало, чтобы сейчас решить, что же делать. Он действительно ничего не знал и ничего не умел. — В первую очередь… — растерянно пробормотал Не Хуайсан. — В первую очередь, лучше всего будет, если никто лишний пока не будет знать о том, что я решил перестать смотреть на происходящее в клане сквозь пальцы. Узнай они о том, что я решил что-то предпринять, как тут же зашевелились, и поймать их будет сложнее. И это, в общем-то, всё, что сейчас он мог предложить. Да и то это отчасти было продиктовано тем, что до Цзинь Гуанъяо не должна дойти информация о том, что глупый глава клана Не решил взяться за ум. — Рискну предложить, — начал Янь Фэн, а голос его был мягок и ненавязчив, очень осторожен, — что следует прервать влияние главы клана Цзинь на наш клан. Глава Цзинь слишком сильно вмешивается во внутреннюю политику. — Да, — тут же оживился Не Хуайсан, чувствуя, что может что-то сказать в заданном векторе. Несколько секунд он сидел, лихорадочно соображая, а затем произнёс: — Нельзя резко прерывать его влияние. Чиновники двора уже привыкли к нему. Его фигура имеет больший авторитет, чем моя. И помощь клана Цзинь точно нам не помешает. Но нужно следить за всеми письмами и посылками, которые приходят и уходят так или иначе связанные с главой Цзинь. Абсолютно за всем уследить невозможно, но лучше фильтровать поток информации поступающий в обе стороны. — Этим мы можем защитить наш клан от шпионских докладов или даже найти хоть немного улик, — согласился Янь Фэн. И снова повисла тишина. Не Хуайсан снова не знал, в каком направлении двигаться. О чём ему стоит размышлять. — Вам нужны союзники, — снова терпеливо подсказал глава тайного ведомства. — Верно. Желательно на хороших постах. — Но те, кто уже расположился на высоких постах, могут быть вовлечены. Слишком велик риск. — Да, да. Значит, нужно найти людей, на которых можно положится в этих департаментах, и продвигать их по службе. — В этих департаментах могут почувствовать угрозу конкуренции. Так мы будем слишком подвергать риску людей. Нам нужны другие департаменты. Тоже влиятельные. Но не ключевые. Подвижки в них не будут рассматриваться так детально. — Верно, — задумчиво ответил Не Хуайсан, и через секунду его глаза загорелись. — Департамент охраны и департамент обрядов. — Хороший выбор, господин, — благосклонно кивнул Янь Фэн. — Может, у вас есть люди на примете? — Бай Ху из департамента охраны. Сотник западного двора. Думаю, в таком случае, лучше всего его будет перевести в восточный двор к клановой семье. И Чжу Юй. Он… он не на территории резиденции, но его можно пригласить. — Неплохой выбор. Послушник, сдавший экзамен на высшую степень. Его заслуги даже не придётся подстраивать, уверен, он и сам сделает всё, чтобы облегчить собственное продвижение. Несколько затруднить дело могло его происхождение, но раз он будет под покровительством главы клана, то беспокоиться об этом не стоит. Палки в колёса будут пытаться вставлять, но не кидаясь в крайности, — рассудил Янь Фэн. А через секунду увидел, как довольный взгляд Не Хуайсана меняется на удивлённый. — Чжу Юй получил вторую степень. О первой известно только если… — Всё верно, господин. Я был на том собрании. Я был на каждом из них. И Не Хуайсан отчаянно покраснел. Он тут же схватился за веер и прикрыл им своё лицо, не зная, куда себя девать и как избавиться от этого жгучего чувства стыда. А Янь Фэн словно бы и не замечал этого. Он лишь невозмутимо продолжил. — А Бай Ху… Имя знакомое. Прошу, дайте мне минуту, чтобы вспомнить. Он поднялся и подошёл к одному из книжных стеллажей. Уверенно поднёс руку к одной из полок и плавно, едва касаясь провёл пальцами по книжным переплётам, словно пытаясь вспомнить. Затем его движения снова стали точными, уверенными. Он взял одну из книг и не задумываясь раскрыл её на одной из страниц. Вскользь пробежался глазами по тексту, а затем вернул книгу на место. — Да, теперь я вспомнил, — сообщил Янь Фэн, снова садясь напротив главы клана. — Прекрасный послужной список. Замечательно отличился во время осады горы Луанцзан. Я не удивлён, что его настойчиво просили отправить сюда. И вовсе неплохое происхождение. С ним дело может пойти куда проще. Но его следует проверить. — Проверить? — Такие резкие повышения, инициатива которых только от лиц вышестоящих чиновников, смена департаментов. Мы должны быть уверены, что этот человек не тот, кому мы собираемся противостоять. — Он не может одним из них! — слишком резко, слишком эмоционально отозвался Не Хуайсан. Ему всё вспоминалась на встреча на мосту. Уж слишком честным, слишком откровенным ему предстал этот человек. В ту холодную ночь внезапно стало удивительно тепло. Не мог кто-то настолько искренний оказаться тем, кто медленно разрушает клан изнутри. И не мог ещё один человек, которому Не Хуайсан доверил свою душу, тоже оказаться врагом. — Господин, — терпеливо, но довольно холодно произнёс Янь Фэн, — я надеюсь, вы простите мне мою дерзость, а если не простите, то да будет так, но всё же, я не знаю, почему вы выбрали именно этого человека и как вы вообще о нём узнали. Но что бы вас ни связывало, какая бы история там ни стояла, вы должны помнить в первую очередь о клане. О его благе. А не о ваших ожиданиях, впечатлениях и желаниях от людей. Эта ошибка может стоить всего. Так что, готовы ли вы поклясться кланом и его благополучием, и сейчас это вовсе не фигуральное выражение, что этот человек окажется на нашей стороне? Эта речь была поистине возмутительна. Подобный тон, выражения. Только Не Минцзюэ позволял себе подобное отношение к брату. Так что первым порывом Не Хуайсана было вскочить на ноги, разгневавшись, и приказать следовать за ним для получения наказания за такую дерзость и непочтительность, — а Янь Фэн покорно последовал бы, в этом почему-то сомнений не возникало. Хотелось проучить наглеца раз и навсегда. Но что-то не давало этому избалованному мальчишке, который с пелёнок привык только к почтенному обращению, показаться во всей красе. Наверное, лицо Не Хуайсана всё же исказилось от возмущения, потому что Янь Фэн склонил голову со словами: — Прошу простить этого недостойного. И теперь Не Хуайсан почувствовал уже злость на самого себя. В какой-то степени вся та речь подействовала словно отрезвляющая пощёчина. Ему наконец-то напомнили, донесли, что он больше не глупый мальчик, который может творить всё, что вздумается, не обращая внимание на последствия. Этот человек раскрывал его глаза единственным способом, который мог бы сработать. А Не Хуайсан желал его за это покарать. Злость на Янь Фэна никуда окончательно не делать, но стала в разы меньше и ушла на задворки сознания. — Что ж, в таком случае, моё первое поручение — проверить Бай Ху, — распорядился Не Хуайсан. — Но в следующий раз я прошу вас помнить о вашем положении. — Как прикажете, господин, — на секунду плечи главы тайного ведомства расслабились, но затем он снова сидел прямо, словно натянутая тетива. — А что касательно Чжу Юя? Следует ли направить к нему людей, чтобы пригласить его сюда? — Не стоит, — покачал головой Не Хуайсан. — Я сам туда поеду. — Господин! — всю невозмутимость Янь Фэна как ветром унесло. Глаза округлились от удивления, сам он подался телом чуть вперёд. — Сами? Это… — Это уже личное дело, которое очень удачно пересекается с нашими нуждами, — отрезал глава клана, предупреждая все лишние расспросы. А после смерил собеседника оценивающим взглядом и сказал: — Но мне было бы гораздо спокойнее в текущей ситуации, если бы сопровождал меня ты. Отправимся послезавтра. — Хорошо, господин. Я снаряжу отряд. Не Хуайсан кивнул. Это было всё, что ему следовало узнать за этот день. Только первый поток информации, а он уже ужасно устал. Ему следовало отдохнуть и набраться сил.***
День выдался солнечным и очень тёплым. От этого все в храме переполнились какой-то чудесной ленцой. Даже старшие монахи не ругали самых молодых послушников за плохо подметённый двор или незаметные, как казалось детям, попытки играть в догонялки, тем самым нарушая общее спокойствие и умиротворение. Обычно во всём требовалась хоть какая-нибудь дисциплина, но чудесная погода того дня немного утихомирила характер старшего поколения, который с каждым годом становился всё невыносимее. Закостенелые, прожившие столько лет старики никак не могли понять молодых, и их вечная суета раздражала. Воспитатели из них были не самые лучшие, потому большинство просто ругалось на всё подряд. Правда, они так и не догадались, что старческое брюзжание становилось темой для шуток и пародий, когда вся молодая кровь по вечерам собиралась вместе. И потому сейчас все старались выжать из полученной свободы как можно больше. Такие светлые и счастливые лица служителей храма можно было увидеть далеко не каждый день. Вот только такое расслабленное поведение и приподнятое настроение было не у всех. Один из обитателей храма Небесного дракона был жутко взволнован и не находил себе места. Он проснулся с удивительным ощущением, что что-то совсем скоро случится с ним. Что-то очень важное, значимое. В храме его знали как одного из самых прилежных, но крайне тихих послушников. Юноша был очень исполнителен, но слишком стеснителен. Не самое ужасное качество для человека, который всю свою жизнь проведёт в храме и уж точно не претендует на какое-то высокое положение. Он всецело посвящал себя лишь служению. По крайней мере, такое впечатление создавалось у монахов. Вот только Чжу Юй на деле же был человеком полным амбиций. Он пытался попасть в резиденцию клана Не, желая служить там, но получил отказ. Вот только не собирался оставлять своих попыток, хоть и старые учителя настойчиво советовали рассмотреть это как некий знак свыше и отбросить эту затею. Вот уже несколько месяцев юноша молился богу, прося послать ему какое-нибудь испытание. Желательно очень важное для всего клана. Чтобы это было испытанием его веры. Ещё в двенадцать лет Чжу Юй твёрдо вознамерился стать служителем храма. И, хоть родители и были против, всё равно в одну из ночей сбежал туда, оставив лишь записку. Родители тогда быстро его нашли, вот только мальчик наотрез отказывался возвращаться домой. Так он и остался здесь. Ещё с самого детства ему казалось, что он должен совершить что-то очень важное, что-то значительное, небывалое. Он чувствовал, что должен сослужить этому народу великую службу, и отчаянно желал этого. И сегодня проснулся в сладостном предвкушении. Всё утро проходило для него крайне волнительно. Восторг от чего-то, что должно было сегодня свериться, и страх перед этим самым неизвестным смешивались в одно, мешая Чжу Юю размышлять. Он как раз завершал очередную молитву, в которую вплёл и слова благодарности, когда дверь отворилась. Послышался шорох одежд, который вскоре стих. Это один из старших монахов остановился не так далеко от входа, не смея прерывать молитву. Благо, ждать оставалось недолго, и всего через минуту юноша поднялся с колен и повернулся к пришедшему. Это был его учитель. Всё его лицо было испещрено морщинками. Однако сегодня особенно сильно выделялась глубокая складка на лбу, что полностью выдавало беспокойство этого человека. — Учитель, — легко поклонился Чжу Юй, — что-то стряслось? — К нам приехал глава клана, — голос звучал очень серьёзно и без былой теплоты, с которой обычно мужчина обращался к своему некогда ученику с различными поручениями или светскими беседами. — И он желает видеть тебя. Лицо юноши вытянулось и даже слегка побледнело. В груди снова столкнулись сразу два чувства: восторженность и беспокойство. Он был прав! Его чувства не подвели! Это его испытание веры! Причём не с кем попало. Боги сами послали ему главу клана. Значит, это будет что-то по-настоящему невероятное. Но что если это не так? Что, если это всё из-за их разговора тогда, в клане Цзинь, и сейчас юношу накажут за ту дерзость, что он посмел проявить во время того разговора? На немного подрагивающих ногах Чжу Юй проследовал за своим бывшим наставником, пытаясь представить, чего же ожидать от встречи. Они направлялись в покои, предназначенные для приёма высокопоставленных гостей. И юноше вдруг подумалось, что они недостаточно хороши, чтобы принимать там настолько важную персону. Пусть любому храму и предполагалась скромность, всё же подобные комнаты каждый старался сделать как можно лучше, чтобы важные гости восхитились и, может быть, оставили пожертвование храму. А самое главное, чтобы именно этот храм оказался лучшим в глазах гостя, ведь тогда о храме узнает больше людей, что несомненно принесёт свои плоды. Но сейчас всё дело было даже не в этом. Просто наверняка в резиденции даже молитвенные залы были обставлены куда лучше, чем столь важное помещение. И Чжу Юй боялся снова предстать перед главой клана в невыгодном свете. Старый учитель распахнул двери и поклонился. — Я привёл Чжу Юя, господин, — сказал он и тут же отошёл в сторону, переставая закрывать своему спиной ученика. Тому сразу сделалось как-то нехорошо. Очень нервно и страшно. Однако он тут же глубоко и со всем почтением поклонился и вежливым, официальным тоном выдал слова приветствия. А затем выпрямился. Оказалось, глава клана был не один. Сам он сидел в довольно расслабленной позе и неспешно обмахивался веером, но что-то всё же его тревожило, потому что второй рукой он теребил рукав своего ханьфу, хоть и старался делать это как можно незаметнее. А рядом сидел ещё один гость. На несколько лет старше и самого Чжу Юя, и главы клана. Сидел он ровно, его цепкий холодный взгляд начал критично осматривать прибывшего послушника. И тому сразу стало как-то неловко. Захотелось скрестить руки на груди или ещё хоть как-нибудь закрыться. Его одежды не были и в половину так хороши, как одежды этого господина. По этому бледному собранному и неподвижному лицу нельзя было определить, какие же эмоции сейчас таятся в его душе. “Он похож на мраморное изваяние, — внезапно для самого себя подумал Чжу Юй. — С одной лишь разницей: мрамор может согреться на солнце”. За этими размышлениями он даже не заметил, что старый учитель уже покинул зал и прикрыл за собой дверь. Поняв, что остался один, Чжу Юй почувствовал себя ужасно беззащитно. Он внезапно понял, что не знает, куда себя деть. И нисколько не помогал в этом деле критичный оценивающий взгляд компаньона главы клана. Тот словно бы прямо сейчас экзаменовал его его, пытался увидеть сразу все ошибки и недостатки и разглядеть хоть какие-то положительные моменты. Прошло ещё несколько секунд прежде, чем Чжу Юй наконец взял себя в руки. Мысленно он отвесил себе подзатыльник, а сам миролюбиво, как и полагается любому жителю храма, улыбнулся. — Рад приветствовать вас в храме Небесного дракона. Ваш визит — это огромная честь для нас. — Не стоит благодарностей. В конце концов, я просто воспользовался твоим приглашением, — Не Хуайсан тоже улыбнулся, стараясь выглядеть миролюбиво. Правда из-за долгой поездки и безумно волнующих его мыслей улыбка получилась несколько вымученной. Возможно, именно от того юноша, кажется, немного побледнел. Видимо, эти слова восприняли в качестве угрозы и напоминания о прошлых прегрешениях. — Прошу, присаживайся, — махнул рукой Не Хуайсан, указывая на место за небольшим столиком напротив себя. Выглядел он так, словно находился у себя дома, без лишних волнений отдавая распоряжения. Чжу Юй почти моментально оказался там, куда указал глава клана, и тут же выдохнул от облегчения: наконец он нашёл для себя место. Наконец не выглядел глупо, топчась на одном месте около входа. — Наверное, ты задаёшься вопросом, почему я пожелал видеть именно тебя, — начал глава клана, решая, что подбираться к главной теме будет издалека. Нужно было подготовить почву. Особенно из-за второй части разговора, который им предстоит. — На это есть сразу несколько причин. Во-первых, я бы хотел пригласить себя в Нечистую Юдоль, — на этих словах глаза Чжу Юя округлились от удивления. Он наверняка подумал о том, что ему уже начало мерещиться всякое. Не Хуайсан же лишь выжидающе смотрел на него, ожидая, пока эта информация осядет в чужой голове, а в глазах плясали смешинки. Похоже, его забавляла такая ярко выраженная реакция. Однако он никак не прокомментировал выражение лица юноши, а лишь невозмутимо продолжил: — Конечно, я не могу тебе обещать самой хорошей должности сразу, но и в самых низах ты уж точно не окажешься. — Спасибо, господин, — в полной растерянности пробормотал юноша, не совсем уверенный, как следует реагировать на нечто подобное. Даже в своих мечтах он никогда не заходил так далеко. И был слишком ошарашен, чтобы сейчас здраво соображать и понять, что такая реакция была несколько суховата для подобной ситуации. — Я… это огромная честь для меня… Чжу Юй, кажется, не совсем был уверен в том, что это всё происходит именно с ним. И был несколько сконфужен от того, что ему казалось, будто он не достоин такой чести. Он ведь даже не показал лучших результатов на экзамене. Так за что же ему такая милость? Действительно, боги сегодня были необычайно благосклонны к нему. С самым настоящим восторгом Чжу Юй смотрел на то, как компаньон главы клана вытащил пропуск в резиденцию, положил его на стол и подвинул к послушнику. А тот с трепетом взял его в руки, боясь даже сжать в своей узкой ладони эту дощечку слишком сильно, словно даже это неосторожное прикосновение могло бы сломать пропуск, и бережно спрятал его. На секунду юноше показалось, что уголки глаз главы клана приподнялись словно бы в улыбке. Да, его действительно забавляла вся эта ситуация и реакция на происходящее. Однако довольно скоро его лицо вновь стало предельно серьёзным и холодным. Он повернулся к своему спутнику. Тот всё это время следил за каждым действием Чжу Юя, словно желал запомнить абсолютно всё, что тот говорил, делал. Похоже, действительно решил сосредоточиться на всех плохих и хороших сторонах. Видимо, потом главу клана ждал подробный отчёт. Не Хуайсан произнёс: — Янь Фэн, не мог бы ты подождать за дверью? У меня к этому юноше есть приватный разговор. Несмотря на подобную довольно вежливую, даже словно бы предлагающую, формулировку, тон голоса вовсе не предполагал, что у Янь Фэна есть какой-то выбор. Он лишь коротко кивнул, поднялся на ноги и вышел из залы, перед этим поклонившись. Чжу Юй занервничал. Что за приватный разговор может быть у главы клана к нему? Губы юноши нервно сжались в тонкую линию, и пусть он старался держать свои эмоции под контролем, глаза всё равно выражали нервозность и некую толику страха. Не Хуайсан достал небольшую книжечку, раскрыл её на нужной странице и положил на стол, повернув к послушнику. — В храмах нашего клана, насколько я знаю, должны обучать нотной грамоте, — сказал глава клана. — Мне нужно, чтобы ты посмотрел и сказал мне точно, для чего предназначается эта мелодия, — Чжу Юй кивнул и склонился над бумагой, но не успел ничего рассмотреть, как бледная, немного дрожащая кисть накрыла бумагу. Юноша недоумённо посмотрел на своего господина, а тот холодно и непреклонно добавил: — Разумеется, с условием, что ты никогда и никому не скажешь о том, что увидел и что узнал сейчас, ни под каким предлогом. За исключением моего личного позволения. Сейчас Не Хуайсан был мало похож на того печального, глубоко задумчивого человека, которого Чжу Юй увидел тогда, в клане Цзинь. Сейчас он выглядел пусть устало, но решительно, твёрдо желая добиться своего. Но что могло потребовать такой секретности? И тем более от такого ничем не примечательного человека? — Конечно, господин, — кивнул юноша, желая показать, что он может стать достойной опорой для главы клана. — Клянусь, что никому ничего не скажу. — Что ж, тогда хорошо, — ещё раз смерив Чжу Юя внимательным взглядом, Не Хуайсан всё же убрал руку и позволил тому склониться над написанным. Чжу Юй сначала с особым интересом и рвеньем вчитывался в то, что было написано. Всё-таки было действительно любопытно, что могло заставить прибегать к секретности и странному подбору окружения. Почерк был аккуратным, изящным. Не было никаких сомнений в том, что это было написано рукой главы клана. Но чем дальше от начала уходил юноша, тем больше креп страх в его душе. Ему совсем не нравилось, что могла представлять собой эта мелодия. Если он прав, если он не ошибается, то это… Заметив ужас и потрясение на лице напротив Не Хуайсан полностью уверился, что не ошибся в своих выводах. Но ему нужно было услышать подтверждение этого. Всё-таки на свете очень много страшных вещей, которые могли бы вызвать подобную реакцию. — Что там? — нетерпеливо спросил Не Хуайсан. — Господин, — дрожащими голосом начал Чжу Юй. Голос у него словно отнялся. Он мог еле шептать от потрясения и неверия. Разве мог кто-то придумать что-то более зверское, чем это? — Господин, кто это написал? Неужели это ваш почерк? — Какая разница?! Что там написано? Это было слишком важно, а этот юноша решил, что сейчас самое время задавать свои глупые вопросы и тянуть время. Но заметив на чужом лице страх, растерянность и сомнения, Не Хуайсан заставил себя успокоиться. Тихо, но глубоко выдохнул. Нужно было успокоить и неведомо чего надумавшего себе послушника. Нет, тайну выдавать он не станет, в этом Не Хуайсан был уверен. Но ещё чего доброго откажется отвечать. Откажется ехать в Нечистую Юдоль и сотрудничать. А тратить кучу времени на подбор замены не очень хотелось. — Да, Чжу Юй, это мой почерк, — собирая остатки терпения, сказал Не Хуайсан. — Я нашёл это в одной из книг и переписал себе, чтобы узнать, что это значит. Удостовериться в этом. — И, когда вы узнаете, что вы намерены делать с этим? — спросил Чжу Юй, пальцы которого сжались по краях бумаги. Весь страх, вся нервозность из голоса и взгляда внезапно куда-то делась. Перед Не Хуайсаном сидел уверенный в себе юноша, готовый до конца отстаивать свою точку зрения. Или пока не вспомнит, перед кем находится и какие последствия его могут ждать. Не Хуайсан подавил в себе желание скривиться от такого количества самоотверженности в этом юноше. В это же время промелькнула и мысль, что его недостаточно уважают в собственном клане, раз уже второй человек позволяет себе подобное. Впрочем, это уже сугубо его вина. Но надо будет с этим разобраться как можно скорее, не хватало ещё, чтобы ещё кто-нибудь начал пререкаться и бунтовать. — Я не собираюсь никому причинять с помощью этого вред, если ты об этом, — наконец ответил глава клана, пытаясь взвешивать каждое своё слово. Вот только и сам понимал, что получалось у него очень плохо. Язык у него был подвешен только для того, чтобы нести любую ложь, а не успокаивать других людей. А сейчас он даже не лгал. С помощью этого вред Цзинь Гуанъяо причинить нельзя, ведь тот сразу поймёт, что творится, и предпримет меры. Не Хуайсану лишь нужно было удостовериться, а затем с чьей-либо помощью узнать отличительные черты, чтобы отследить, откуда такое могло появиться. Понимая, что ему не очень-то верят, было решено пустить в ход тяжёлую артиллерию: жалость и навязанное чувство вины. За свою не самую длинную жизнь Не Хуайсан хорошо усвоил то, что эти вещи работают безотказно почти во всех случаях. Особенно на таких искренних людях, как сидящий перед ним Чжу Юй. — Думаешь, что после того, что случилось с моим братом, я бы смог сотворить нечто подобное? — голос дрогнул как нельзя кстати. Этот вопрос застал врасплох. Вся решительность внезапно испарилась, глаза округлились, брови приподнялись. Юноша даже вздрогнул будто от удара. — Нет! — воскликнул Чжу Юй с самым несчастным видом. — Господин, извините меня. Я вовсе не хотел… — Значит, это всё-таки мелодия для искажения Ци, — печально констатировал Не Хуайсан. И тут же встретил удивленный взгляд Чжу Юя. Пару секунд тот сидел, пытаясь понять, как тот внезапно обрёл уверенность в том, что там написано. Но не так трудно было сопоставить этот очевидно провокационный вопрос и такую яркую реакцию. Что ж, юноша ответил раньше, чем подумал, и теперь отрицать что-либо было бы очень глупо и бесполезно. — Да… Да, вы правы, — согласился он, склонив голову. Не Хуайсан облегчённо выдохнул. Наконец-то разобрались с этим вопросом. Пора было приступать к следующему. — Сможешь понять, откуда подобное могло прийти? Конечно, он мог поручить это дело и Янь Фэну, но всё же решил этого не делать. На то было две причины. Первая, он и его тайное ведомство и без того было загружено работой по слежке сразу за несколькими сферами жизни клана, а теперь ещё поиском союзников. Так что поручи им ещё и это, абсолютно все задания начнут выполняться хуже, а это так и зависнет на месте. Вторая заключалась в том, что Янь Фэн довольно сообразительный и наверняка сопоставит между собой всё, что видит. А видеть он будет много, не зря же он шпион. И рано или поздно докопается до правды. А в случившееся посвящать пока никого не следовало: риск был слишком велик. — Не уверен, — покачал головой Чжу Юй, внимательно всматриваясь в написанное. — По крайней мере, не сейчас. Но если вы дадите мне немного времени, то я постараюсь сделать все, что в моих силах. Не Хуайсан задумчиво кивнул, словно прикидывая в уме, можно ли так сильно доверять этому человеку? Но успел ли его расположить к себе Цзинь Гуанъяо? Нет, вряд ли. Зачем бы ему было это делать с ничем не примечательными служителем храма? И всё же принял решение и произнёс: — Хорошо. Тогда, можешь оставить эту запись себе. Это будет для тебя моим личным заданием. Не Хуайсан вырвал лист с мелодией и отдал его юноше, а затем поднялся на ноги. Чжу Юй поспешил последовать его примеру, взволнованно пряча листок. — В ближайшую неделю жду тебя в резиденции. Если не сможешь ничего выяснить здесь, продолжишь заниматься этим там, — распорядился глава клана и тут же получил в ответ оживлённый кивок. — Хорошо, господин. Ваш визит и приглашение — огромная честь для меня. Благодарю вас. Я вас ни за что не подведу. Чжу Юй смотрел действительно с огромной благодарностью, трепетом. Снова стал тем мечтательным юношей, которого было так легко удивить и восхитить. Тяжёлая тема миновала, и даже его плечи расслабились, словно с них свалился тяжёлый груз. Выражение лица Не Хуайсана смягчилось. Его губы изогнулись в слабой улыбке. — Я буду очень ждать нашей новой встречи, — сказал он, заставив юношу просить ещё больше. — А сейчас, прощай. Стоило ему выйти за пределы комнаты, как Янь Фэн тут же начал свой отчёт о том, что он успел узнать от других людей про будущего служителя их храма. Забравшись в повозку и задёрнув шторы, глава тайного ведомства тяжело вздохнул. Вообще, ему не полагалось находиться здесь, но Не Хуайсан пожелал, чтобы тот не прерывался и продолжил свой отчёт. Ждать, пока они вернуться в резиденцию и слушать всё это дальше, тратя бесценное время, не слишком хотелось. — И каков твой вердикт? — уточнил глава клана, задумчиво постукивая пальцем по деревянной части веера. — Он слишком ярко выражает свои эмоции. Слишком простодушен. Во дворе сразу он не приживётся, придётся ему потрудиться для того, чтобы там освоиться, — с готовностью заключил Янь Фэн. — Да, — протянул Не Хуайсан. В резиденции и без того иногда со скуки непонятные сплетни и интриги начинали плести, а учитывая с чем им придётся иметь дело, сомневаться в том, что найдётся кто-то, кто захочет воспользоваться доброй и отзывчивой натурой юноши, не приходилось. — Значит, нужно будет ему помочь в освоении. Научить хоть сколько-то держать свои эмоции при себе, — заключил глава клана. — Нельзя, чтобы в один момент всё пошло наперекосяк из-за его несдержанности или доверчивости. — Если вам будет угодно, господин… — Нет, — оборвал его Не Хуайсан. — У тебя и так очень много забот. Я сам этим займусь. И никогда, даже под покровом ночи, даже самому себе, он никогда в жизни бы не признался, что у его решения был ещё один мотив. Он попросту не мог доверить ещё один важный элемент плана главе тайного ведомства. Не Хуайсан сам должен был держать важные вещи под контролем и у себя на виду. Пускай пока что он особо ничего не может сделать, но когда у него появится достаточно опыта и власти, подобное поведение будет только к лучшему. Стоило повозке с главой клана уехать, как Чжу Юй тут же направился в молитвенный зал, игнорируя все настойчивые вопросы своего наставника. Плотно закрыл за собой дверь, красноречиво давая понять, что тревожить его сейчас не стоит. А затем зажёг благовония и опустился на колени. “О, Юхуан, я так и знал, что ты всё же пошлёшь мне испытание. Я не знаю, зачем именно ты послал ко мне этого человека. Спасти его или помочь клану? Он спрашивает об ужасных вещах, но моей помощи ищет. И что же мне делать? В чём заключается моё испытание? Мне стоит помочь ему или же всё же отказать?” Чжу Юй так и провёл остаток дня, погружённый в свои раздумья о том, как ему следует поступить. Чего хочет от него бог? Какой вариант из двух приведёт к краху? И вся его душа трепетала, рвалась в Нечистую Юдоль. И решив, что это всё же знак свыше, подсказка, юноша пошёл к своему учителю и заявил о том, что утром следующего же дня отправляется в резиденцию клана Не. В тот прекрасный тёплый ленный день весь храм утратил былое весёлое настроение. Все вокруг шептались о том, что произошло. Они строили новые и новые догадки. А визит главы клана и разговор его с одним из послушников обрастал новыми подробностями. Разумеется, выдуманными. Многие ровесники Чжу Юя активно выражали своё недовольство. У них ведь и происхождение было лучше. И они, как думали, к службе относились с куда большим рвением и трепетом. Но всё равно глава клана почему-то выбрал не их. И вообще, почему Чжу Юй удостоился такой чести, что глава клана сам посетил его? И один только виновник всеобщего обсуждения продолжал свой день также, как и любой другой день. Вот только каждой клеточкой своего тела чувствовал незримое присутствие своего бога рядом. И видел то, куда его направляют.