Игры бывают разными

— Ты понимаешь, что это неправильно? — взирая в глаза собеседника я пытался отыскать в них хоть крупицу здравого смыла. — Предлагаешь такое? Ты чёртов капитан! — Потому и предлагаю, — милостиво пояснил для меня Миюки, — или ты всерьёз думаешь, что мы можем проиграть? — Чёрт! — выдыхаю я сквозь плотно сжатые зубы. — Хоть вы ему скажите, что это идиотизм чистой воды! По какой причине, столь важный и странный, во всех смыслах разговор, происходил в туалете, я понять не могу. Но оно как-то само-собой получилось. Упёртые бараны, в лице кетчеров, не поделили превосходство на поле. Нет… Головой-то я понимал, что это не пустое бахвальство, каждый из них считал, что его Ас круче… На деле же, разницу в наших способностях ведала лишь леди Фортуна, а она та ещё стерва и выдать могла всё, что только можно и нельзя. Оттого-то столь дикий спор, не входил в рамки нормального. Тряхнув головой, попытался отогнать от себя дурные мысли, но выходило так себе… — Давайте, просто сделаем вид, что этого разговора не было? — ещё раз попытался воззвать к их голосу разума. — Идёт, — неожиданно открыл рот, молчавший до этого момента Мей. — Проигравший на целую ночь становится собственностью победителя. Готовься Казуя, будешь стонать, как последняя шлюшка. — Нарумия, — ласково протянул мой капитан, — тебе с твоими формами больше подходит. — А самая аппетитная задница, всё равно достанется мне, — рука кетчера соперников, сомкнулась на моей ягодице. — Да вы психи! — не выдержал я этого абсурда. — Вот и решено, — усмехнулся Миюки, — проигравший, ложится под победителя! — Без меня, — попытался выбраться из этого отстоя. — Нет уж, — тряхнул головой лучший питчер Канто, — Ас и его кетчер неотделимы друг от друга. Посмотрим, кто из нас достойнее! *** Судья громко объявил окончание матча и нашу победу. В этот момент у меня от сердца отлегло. Ведь, как бы я не пытался держаться, мысли о странном споре не давали покоя. Слова и рука на заднице то и дело всплывали на подкорке сознания. Это последний матч, больше, таким составом мы не встретимся. Миюки и Нарумия уйдут в профессионалы, а кто-то другой займёт их место. Я уже ни раз и ни два тайком слышал разговоры старших… Принять на себя бремя капитана я не мог. Не моё это не моё… Но по-другому не получалось. Остальные игроки, не вносили в игру столького. У нас хотя бы капитан и вице-капитан будут играть и в следующем году. Инаширо же пришло ещё хуже. У них неиграющий капитан, который не способен повлиять на расклад игры. И возможно именно это стало для них провалом. В прошлом году, капитаны готовы были глотку друг другу перегрызть. А Миюки, кажется, даже имени соперника не знал. Видел его лишь на жеребьёвках и то особого значения этому не придавал. Теперь же, я в полной мере ощутил на своих плечах груз давления. И он мне не понравился. Я любил игру, любил команду и жаждал победы. Но если ради этого нужно заключать идиотские пари в туалете, то я пас. Мне и так жилось хорошо. Тряхнув головой, отогнал от себя идиотские мысли. Теперь от меня требовалась вся сдержанность и хладнокровие, которые ещё блуждали по венам. На построение смотря на Аса соперников, единственное, что я видел в его глазах, возбуждённый интерес. Нет, Нарумия был расстроен проигрышем, но в каком-то плане его это особо не колышело. Тряхнув головой, я поспешил убраться с поля, пока этим идиотам ещё что-нибудь не пришло в голову. Честное слово… Ощущения были такими, словно я пытался выжить в лесу, между двумя хищниками, которые провожали меня очень внимательными взглядами. Но тут, как говорится каждый сам за себя. К тому же за сохранность своей задницы я переживал. Никто из троицы особым здравомыслием не блистал, так что от них можно было ждать чего угодно. И в девяносто девяти случаях из ста, мне это по душе не придётся. — Будет тебе, мы же выиграли, — тяжёлая рука капитана опустилась мне на плечо. — Скажи мне, зачем ты это устроил? — сверкнул я глазами. — Что? — Миюки посмотрел на меня так, словно я с ума сошёл за полчаса. — Этот цирк с пари, — дёрнув плечом постарался скинуть его руку со своего плеча. — Как маленькие дети, к тому же, я вовсе не был уверен в победе, а ты моего мнения даже не спросил. — Издеваешься? — вскинул бровь шатен. — В каком смысле? — моему возмущению не было предела. — Это традиция, и её не нарушают, — хохотнул капитан, — в прошлом году Танбе пришлось хуже, мы проиграли. — Хочешь сказать, что у нас с Инаширо такие отношения? — меня аж передёрнуло. — Нет, — покачал головой Миюки, — это традиция финала. Ты не из блока Токио, а я тут вырос и для меня сюрпризом не было, что команды в последней игре за выход на Кошиен, ставят на кон не только гордость игрока, но и собственное достоинство. — Погоди, — я тряхнул головой, — наша команда дважды проигрывала Инаширо, а это третий раз, когда мы встречаемся в финале. И вы с Нарумией все три года… Ой, кэп, прости, я не знал, что всё настолько серьёзно. — Тебе Танба ни о чём не рассказал? — нахмурился Казуя. — Вообще-то Асом стал Фуруя, а я номер у него честно отжал, — хохотнул я. — Точно, я и забыл об этом, — тряхнул головой Миюки, — ладно, нас сегодня прикроют. И не смотри ты на меня так. Тренер играл в той же команде что и мы. Он не хуже нашего знает, что такое гордость победителей и достоинство проигравших. — А если я не хочу? — со стоном я закинул сумку на плечо. — Ничем не могу помочь, — усмехнулся капитан, — игра всё решила, надо было в туалете говорить, что ты слыхом не слыхивал о традициях. — Так я это и говорил, — возмущённо воскликнул я, — вы меня не услышали. — Значит плохо говорил, — не остался в долгу игрок с номером «2» на спине. — Давай вы как-нибудь сами, — с надеждой посмотрел я на него. — Брось, все ставки были озвучены, силком тебя никто заставлять не будет, — хлопнул тот меня по заднице, — но присутствовать ты обязан. Хотя бы чтобы окончательно не стереть в порошок гордость тех, кто последний раз выходил на поле. К тому же, вдруг нам ещё представится шанс встретиться где-нибудь в пролиге. Весело тогда будет. — Ладно, только впредь рассказывай о таких традициях заранее, — тихо возмутился я. — Идёт! — капитан натянул на лицо весёлую улыбочку. Продолжать разговор было уже невозможно, со всех сторон сыпались поздравления, крики, кто-то хватал за руки, за плечи, за кепку. На парковке около стадиона творилось настоящее безумие. Сейдо своими силами пробилось на главный стадион, это не могло не радовать. Потому, я на время засунул все мысли куда подальше. Одно глупое пари, не повод рушить свои воспоминания о прекрасной школьной жизни. *** — Может быть я всё же пойду? — я рассматривал три одинаковых, пылающих взора. — В самом деле, я не считаю эту традицию чем-то важным и близким. Потому, давайте вы тут сами, а я на лавочке в сквере подожду? Обещаю, рот мой не предаст огласке ничего из случившегося. — Да ладно тебе, — кетчер Инаширо удерживал меня за талию, — нам же в следующем году так же стоять. Обещаю, нагну тебя с огромным удовольствием. Или ты думаешь, что с уходом этой милующейся парочки, противостояние Инаширо-Сейдо закончится? — Тадано-сан не надо, — едва не взвыл я в голос, — хоть вы не капайте мне на нервы, так же, как и мой капитан. Потому прошу, хотя бы на мгновение включите мозги. Нам ещё целый год сталкиваться на соревнованиях, и мне бы не хотелось… — Эйджун, хватит быть истеричной сучкой, которой и хочется, и колется, — Казуя подошёл ко мне вплотную. — Просто думай об этом, как о части соревнований. Это весело. — Да, чтобы вас всех, честное слово, — возмутился я такой постановке вопроса. — Я вообще не соглашался на пари. — Кажется, словами он не особо понимает, — пальцы Нарумии перехватили меня за подбородок, — проще показать, чем объяснять. Не успел я даже мяу сказать, как мой рот оказался занят чужим языком. Первой реакцией стал шок, потом медленно, немного лениво накрыло осознание того факта, что меня целовали. Причём самым наглым и варварским способом. Лишая такой хрупкой надежды, разделить первый поцелуй с девушкой, которую я полюблю. Нет, на мои фантазии и мечты происходящее мало походило. Движения губ на шее, заставили вздрогнуть. Несколько ладоней, прошедших по обнажённым участкам кожи, напрягли мышцы. Но где-то совсем с краешка, там, куда я раньше не заглядывал, шевельнулись незнакомые эмоции. Чувства обострились, голова начала кружиться. Было слишком много всего и сразу. Пальцы Нарумии оттягивали волосы, заставляли запрокинуть голову, поддаваться на провокации. Разница в росте у нас была незначительной, но даже это казалось каким-то значимым и обжигающе горячим. Что уж говорить про оставшуюся не удел парочку кетчеров, лишившихся возможности продолжить натиск. Хотя, складывалось ощущение, что помимо меня, все остальные были вполне довольны подобным стечением обстоятельства. Руки, блуждающие по моему телу, начали становится более настойчивыми. Футболка задралась куда-то в район подмышек, давая изуверам больше пространства для манёвров. Чёрт! Я мог лишь загнанно дышать и цепляться пальцами за плечи блондина. Как я докатился до жизни такой? Вопрос скорее риторический, чем реальный. С протяжным стоном Мэй отлип от моих губ и чуть подался бёдрами вперёд, втираясь в мою промежность крепким стояком. Осознание обрушилось на голову, подобно ушату с ледяной водой. Господи, как я вообще мог поддаться на такие уговоры? Это же за пределами здравого смысла. Логика в поступках отсутствовала наглухо. Но кроме меня остальных это устраивало. Казуя без очков смотрелся нелепо и нереалистично. То, как его руки сжимались на белой шее Нарумии, вообще существовало за гранью моего понимания. Алые отметины, расцветающие под зубами моего капитана, какой-то сюрреалистичной картиной сползали всё ниже, к вырезу перекошенной футболки, из которого торчало плечо. — Это совращение несовершеннолетнего, — попытался вывернуться я из хватки двух нахальных пар, загребущих иношировских ручонок. — Не вопи, — лукаво сверкнул глазами Мэй, — если кому и кричать, то это Ицки. Он тут самый младший, а ты с нами за компанию пойдёшь — Мэй, — хриплы и низкий голос Казуи резанул по ушам, — сделай-ка одолжение и поработай ротиком в нужном месте. Потрепаться и потом успеете. — Видишь же, что тут катастрофа, — сверкнул оный голубыми глазищами. — Ицки не маленький, сам разберётся с проблемой, — не вслушиваясь в претензии протянул капитан и утащил Аса противников к постели, — уверен, сосёт тот не хуже тебя. Я хотел было возмутиться, но слова застряли где-то в горле, от бредовости всего происходящего. В моем подсознание наглый и самоуверенный Нарумия Мэй, мелкий поганец с прозвищем «Король», не мог, ни в каком состоянии или вариациях мироздания, не должен был так послушно и безропотно опускаться на колени перед нахальной скотиной в лице Миюки Казуи. Но нет, именно за этим безрассудством я и наблюдал. Потеряно, взирая на то, как повинуясь движениям чужой руки, наклонялся ниже. Едва не подавившись воздухом, я сделал шаг назад и понял, что бежать мне некуда. Горячее тело, прижималось ко мне и сопело в ухо. И как-то так, совершенно неожиданно меня посетила мысль о том, что пять сантиметров это не много, а уж два, вовсе не заметишь. Зачем только я читал все статьи о соперниках? Не знал бы, и слава богу. Вот какой толк от того, что Нарумия ниже меня? Я этого и не ощутил. А разница-то целый сантиметр! Резкий укус в шею заставил вздрогнуть и вернуться в реальность. Тихое рычание отдавалось в голове эхом, перед глазами расплывалось дикое непотребство, а горячие пальцы уже ловко стаскивали с меня трусы. Заторможено посмотрел вниз и понял, что не смотря на все мои протесты в голове, член заинтересованно стоял и простые воспоминания об учительнице биологии из начальной школы никак не помогали усмирить его. Хотя по утрам подобный метод идеально работал и осечек не давал. Попытался возмутиться, но поганец, стоящий позади меня, жарко задышал в ухо и втянул многострадальную мочку в свой рот. Голова закружилось, перед глазами поплыли звёздочки, и я сдался. Не было никакого смысла отрицать, что эта троица прекрасно знала, как довести до сердечного приступа. Воздух застрял в лёгких, хриплый стон, жалобный и немощный сорвался с губ и водоворот бушующего в ушах потока возбуждения вышиб остатки разума. Шершавые пальцы в мозолях от биты, сомкнулись на стволе и медленно, с чуть заметным усилием прошлись от основания до головки. В общаге не было личной жизни, да и дрочить, особого желания не появлялось. Тренировки выматывали основательно. Всё что я мог доползать до кровати и отрубаться до первых лучей рассвета. А тут, словно на полном ходу столкнулся с поездом, обрушившим на меня целую лавину неизведанных ощущений. Прикрыв глаза, я расслабился и позволил всему случится. Глупо было стоять и дальше отбрыкиваться от навязчивых ласк. Пусть и не совсем добровольно, но очень успешно пришедший к мысли о том, что от судьбы не уйти. Даже если изначально, она представляла собой идиотское пари. Резко распахнув глаза, я уставился вниз, словно в замедленной съёмке наблюдая за тем, как темноволосая голова с чуть курчавым затылком, плавно двигалась. Воздух застрял в лёгких, и я захрипел, стараясь прогнать пелену дурмана. Это не укладывалось в мою привычную картинку мира. Нет… Вообще ни разу… — Бери глубже, — рычание с низкими вибрирующими нотками, привлекло моё внимание. Переведя взгляд, едва не поперхнулся. А так реально можно? И сколько же раз старший питчер, проворачивал такие действия, что даже не возмутился. Тяжёлая кетчерская рука, привыкшая принимать самые бешеные подачи, теперь с какой-то осторожностью перебирала белые пряди и подталкивала, заставляя брать на всю длину. От переизбытка визуальных и физических ощущений, мир накренился, в желудке стянулся ком, в паху потяжелело и словно распрямившаяся пружина, взорвалось фейерверками. Осоловело моргнув, тряхнул головой и только затем понял, что сделал. Резко отпрянув, ошалело кинул взгляд вниз, и задохнулся. Тадано сидел на корточках и утирал губы тыльной стороной ладони. При этом ни отвращения, ни паники, ни раздражения на его лице не читалось. Напротив, сыто и довольно щурясь, тот плавно водил свободной ладонью по собственному достоинству. Даже пожелай я провалиться сквозь землю, в таком положении сделать это было бы проблематично. Две пары глаз с любопытством наблюдали за моей реакцией. А я что? Покраснел до корней волос и прикрыл глаза ладонью. — Казуя, у меня челюсть уже болит, — капризно протянул Мэй. — К тому же, какого чёрта вы оба ещё одеты? Вроде проигравшие сегодня мы, а победители и не чешутся. — Так и скажи, что принцессе невмоготу, — хохотнул мой капитан и стащил футболку через голову. — Зараза, — медленно выдохнул блондин, толкая того в грудь, — я потом на тебе отыграюсь, а пока заткнись и получай честно выигранное пари. — Мэй не капризничай, — Ицки поднялся на ноги и скинул штаны, не заботясь о том, что это рушит мою девственно-невинную психику, — выгораживать перед тренером не стану. Это им хорошо, сам проходил через такие споры. — Ага, имел он половину нашей пролиги, — усмехнулся лежащий на спине парень, — прям даже гордость берёт. — Савамура, ты какого там застыл? — Мэй бросил на меня вопросительный взгляд. — Поверь, тебе понравится. Иди сюда. — Ты на моего кохая ротик-то не разевай, — рука Миюки с оттяжкой приземлилась на светлые ягодицы питчера. — Сегодня у тебя другой репертуар. В голове пронеслись всякие непристойные мыслишки, которые, грешным делом, забрались в оную, благодаря общей душевой и тренировкам. Когда те, кому повезло обзавестись подружками, делились всеми хитростями отношений. Но Миюки и Нарумия на влюблённую парочку не походили от слова «совершенно». Да и то, как фривольно троица чувствовала себя в одной комнате наталкивало на нездоровые мыслишки. Что-то со всем этим было не так. Оставалось понять, что именно и каким боком это выйдет мне самому. Вариантов не много и в то же время бесконечное множество. Прав был кэп: и хочется, и колется. — Иди к нам, мы не кусаемся, — поманил меня пальцем кетчер Инаширо, — если сам не попросишь о таком. Вряд ли сегодня, но попросишь. Потому хватит ломаться. Просто получай удовольствие. Уболтаешь Мэя и он продемонстрирует тебе все возможности своего мастерства. Ведь так сэмпай? — Ицки заткнись, — посипел Нарумия. — Чёрт! — я порозовел ещё сильнее, наблюдая за тем, что творилось на постели. — Не позволим же им вдвоём развлекаться? — кетчер поманил меня пальцем. Что там в голове у меня творилось, я уже особо не разбирал. Просто сделал шаг вперёд и постарался отключить сознание. Сейчас думать это не про меня. Хотелось чего-то, что жгло под веками расплывчатыми пятнами. Что шумело в ушах хриплыми стонами. Растекалось по коже горячими прикосновениями. И это было хорошо… Даже слишком… Чтобы быть настоящим. Обветренные, немного сухие губы мазнули по животу, поднялись до груди и в конце своего путешествия увлекли в очередной головокружительный поцелуй. Теперь я не робел и не стоял безвольной статуей. Напротив, вплетал пальцы в чужие волосы и поддавался порыву. Действуя больше на инстинктах, чем реально осознавая, что творю, опустил руку и сжал чужое бедро. Плотные мышцы перекатились под пальцами и напомнили о реальности. Это не хрупкая девчонка, которой страшно было оставлять синяки на нежной коже. Нет… Эта плоть привыкла к ним, знала цену каждого. И что удивительно, таким тоже. В какой момент я рехнулся окончательно и бесповоротно, не понял. Но в ладони пульсировала чужая плоть, которую я медленно надрачивал, выдыхая в губы хриплое рычание. Приглушённые стоны навязчивыми переливами напоминали о сути происходящего. Это пари… Глупое и идиотское, но всё же пари. И пока одна пара беззастенчиво отыгрывалась друг на друге, я пытался уловить мысли. Страх, едва ощутимо сковывал грудь. Причинять вред и боль не хотелось. Минимальные познания о сексе у меня были. Пусть и не о том, который творился в тишине вечерней комнаты. Но любое проникновение без должной подготовки вызывало боль. Хотя бы на такие умозаключения мой мозг всё ещё был способен. — Я не знаю как, — едва слышно выдохнул в плечо кетчеру, — я не хочу делать тебе больно. Давай просто на этом закончим? — Не думай, — чужой язык обвёл край уха, — сегодня вести буду я. И больно ты мне сделать не сможешь, после душа, до вечера я с пробкой ходил. — Блять, — лаконично и ёмко охарактеризовал свои мысли. Меня резко дёрнули на постель, перевернули и уселись сверху на бёдра. Кажется в этот момент, я понял, что окончательно спятил. Ловкие пальцы раскатали по стволу презерватив, и я выдохнул. Кажется, мне нужно просто полежать и исполнить роль бревна. Настолько хорошо, насколько это вообще возможно в моём случае. По крайней мере, тихое шипение над ухом заставило распахнуть глаза. Одна рука упиралась рядом с моей головой, а второй брюнет спокойно держал мой член и направлял его. Ицки насаживался медленно, растягивая удовольствие, или привыкая, или как-то так. Но в тот миг, как вокруг возбуждённой плоти сомкнулись бархатистые стенки, в глазах побелело. Это было чем-то за гранью добра и зла. Рот казался божественным, а вот упругая задница на порядок лучше. Движения были плавными, неторопливыми. Он просто легонько покачивался, чуть приподнимаясь и опускаясь назад. Я же, старательно подавляла в себе рефлексы. Которые буквально вопили о том, что следует не лежать, а действовать. Стараясь наблюдать за реакцией партнёра, я пошевелился и попытался уловить тот ритм, который он задавал. Постепенно, мы словно смогли поймать настроение друг друга и толчки стали размеренными. Стоны, низкие, живые, пошлые, срывались с приоткрытых губ, а я наблюдал за дёрганьем кадыка, как часто вздымалась грудь и юркий язык облизывал пересохшие уста. Это завораживало, выносило мозг и заставляло кровь оглушительно биться в ушах. Мне уже на всё было плевать, лишь бы наблюдать за этой соблазнительной картиной. За тем, как откидывается голова, как стоны удлиняются, становясь грудными, сорванными. Ощущать, как под языком дёргается кадык, как солёный привкус пота оседает на губах. Как собственное дыхание срывается к чёрту и как в животе тугим узлом скручивается возбуждение. Этого много, даже через край и при изначальном нежелание ввязываться в эту идиотскую сделку, я понял, что самым лучшим решением оказалось послушать кэпа и позволить уболтать себя. Рука сама потянулась к чужому стволу, я обвёл ярко-красную головку, потёр её пальцем и в награду заработал протяжный, хриплый выдох и восхитительно узкую задницу, сжавшую мой член. Ещё раз с силой надавив на основание члена, ощутил, как тело в руках задрожало, а спустя мгновение по пальцам заструилось что-то тёплое. С гортанным, протяжным стоном кетчер соперников кончил и повалился на меня. Ошарашенно замерев, я медленно перевернулся и позволил тому упасть на постель. Подумав мгновение, решил, что это будет некрасиво и выскользнул из расслабленного тела. Пусть так, это даже лучше. Словно я пережил цунами. В голове шумело, перед глазами взрывались звёздочки и было слишком хорошо, чтобы думать. Протянутая рука появилась перед носом неожиданно. Меня поманили пальце и практически в приказном порядке заставили оперевшись на колени, устроиться рядом со старшей парой. Каким образом Нарумия так изогнулся, но его губы сомкнулись на пульсирующем от ожидания стволе и скользнули вниз. Я мог лишь наблюдать за тем, как следуя движениям Казуи, он успевал отсасывать мне. Это явно выходило за нормы обычного секса. Это как-то неправильно, запретно и дико возбуждающе. И стоило оставшейся в стороне паре рук, вернуться на грудь, проверяя на прочность мою выдержку, как всё взорвалось. Оглушительные искры оргазма навалились на плечи. В сознание промелькнули яркие цвета и потухли, оседая на плечах расслабленной негой. Я привалился к тёплому телу и поддался на ласковые провокации. Млея от того, как нежные прикосновения остужали пыл. Ленивые поцелуи переходили в более осознанные. А рычание чуть сбоку сообщило о том, что не только мне хорошо в этой сумасшедшей идиллии на четверых. Пари выдалось не таким уж и плохим. Знай я обо всём заранее, так бы не упирался. Хотя… Это была бы совершенно другая игра. *** — Ну не убили же тебя, — шедший рядом Казуя, улыбался так, что меня передёргивало. — Мог бы сказать до того, как заключать идиотское пари, — зло выплюнул я, уже больше для острастки, чем реально переживал. — Тогда бы ты не выкладывался на поле на все сто десять процентов, — напарник лукаво сверкнул глазами из-под очков, — а так, стараясь сохранить девственность собственной задницы, ты подавал отменно. Жаловаться не приходилось. — Вот ты гад, — зашипел я. — Тебе понравилось, а остальное мелочи, — пожав плечами, он обернулся через плечо, — ребятам особо не распространяйся о том, что слышал. — Почему? — удивлённо вскинул я бровь. — Фурую никогда не звали на такие пари, — лукаво сверкнул зубами кэп. — Многих не звали. О них слышала каждая собака, а вот поучаствовать удалось ни всем. — И кто же был четвертым, пока я не знал? — меня распирало любопытство. — Или Курамочи, или Каминато, — пожал тот плечами, — у нас в основе сейчас мало тех, кто готов играть на такие пари. Вот прошлое поколение в этом плане отжигало. А ваше, ну… Сами разберётесь. У нас осталось всего три месяца. — Не говори так, сразу сдохнуть хочется, — тяжело вздохнул я. — Я и не говорю, — Казуя улыбнулся открыто и искренне. — Новый капитан и вице-капитан сами разберутся, кого посвящать в пари. Тут решаете только вы вдвоём. Вон у Инаширо, даже капитан не у дел, Мей, как зам со всем сам разбирается. Потому и нужно, чтобы кэп всегда был на поле, рядом с командой. — Я понял, это было посвящение, — мотнув головой, я тоже растянул губы в улыбке. — Ну, нет, до него ещё далеко, я никуда не ушёл, — отозвался Миюки, — так что можешь считать это вводной лекцией. — А что будет дальше? — страх прошёлся по позвоночнику. — Узнаешь, — лукаво отозвался очкарик и первым нырнул в ворота школы. — Гад, — только и смог обессилено крикнуть ему вдогонку.