Стёртые из истории

      Яркий свет непрерывной волной струился из раскрытых нараспашку дверей. Лучи слепили и ласково лизали щёки — Бог Солнца приветствовал верного слугу королевства и веры. Ноэль оскалился, вспоминая религиозные завывания из детства. По ленивому взмаху руки гвардейцы пропустили его, ничуть не удивлённые приподнятому настроению канцлера. Безликие стражи быстро стёрлись из памяти, словно они никогда не виделись.       Ноэль скользнул за увитую плющом колонну, окидывая балкон взглядом. Вся столица лежала как на ладони: части города отделялись друг от друга каналами, прозванными венами, рынок гудел подобно большому муравейнику, по главной площади суетились рабочие, а властный голос ответственного за подготовку к Карнавалу доносился даже до любимого места Величества. Отделанные под жемчуг перила игриво переливались в лучах светила. Спокойствие и умиротворение куполом накрыло балкон, где отдыхал король. Только сейчас в поле зрения попали несколько диванов по центру, предназначенных для большой семьи, но этим утром пустующих.       Величество как всегда с оттенком лёгкой грусти глядел вдаль.       — Вы за мной посылали, мой король? — приближение Ноэля не выдало ничего, кроме голоса: бандитская жизнь научила передвигаться без единого шороха, чтобы в любой момент вонзить кинжал в беззащитную цель. А за скрипящие сапоги сапожник простыми тумаками не отделался бы.       — Присаживайся, друг мой, — король слегка повернул голову, улыбаясь уголком губ.       Из непривычно неряшливой причёски выбилась русая прядь и упала ему на глаза. Он, однако, не обратил внимания, чего никогда не позволил бы себе в прошлом. За несколько дней, в течение которых они не виделись, Величество заметно изменился: и без того бледная кожа побелела, ярче проступили скулы, обычно незаметные на круглом лице.       Ноэль краем сознания отметил полное отсутствие стражи и неодобрительно вздохнул. Безрассудство этого человека, до сих пор не лишённого венценосной головы только благодаря тяжёлой работе канцлера (самого лучшего, по его собственному мнению), иной раз вызывало невежливое желание закатить глаза. Что же столь важное король желал обсудить, раз до такой степени горел недоверием к тем, кто отвечал за него жизнью? Колючее любопытство толкнуло Ноэля в кресло напротив.       — Чувствуешь? Воздух пахнет имперцами, — несколько долгих мгновений спустя выдохнул Величество. Его губы тревожно поджались в ожидании худшего — Ноэль знал это выражение лица, сулившее лишь проблемы.       — Простите за излишние подробности, Ваше Величество, но у меня есть подозрение, что это из-за расположения вашего балкона. Нечистотами несёт, — он театрально зажал нос и скривился, по привычке играя на публику. Но почти сразу перестал ломать комедию: король сильнее посмурнел, густые брови сошлись на переносице, а глубокие морщины на лбу стали заметнее.       — Ты знаешь, о чём я.       — Прошу прощения, — Ноэль склонил голову. Он не мог не признать, что нечто действительно надвигалось, и дело было вовсе не в жаре, способной помутить сознание. — Вы рано беспокоитесь, ещё есть несколько дней на подготовку.       — Я получил голубя сегодня утром, — Величество устало прикрыл глаза. Измождённый, куда более меланхоличный, чем обычно, он говорил тихо, медленно, словно подбирал выражения. Такая перемена настораживала, заставляла ловить каждое слово и искать подтекст. Пусть король и не стал бы ничего скрывать от Ноэля. — Мой дорогой друг Раиль сообщил, что императорская чета не стала надолго задерживаться в его поместье, как планировалось. Переночевали, пополнили припасы и были таковы.       — От границы до столицы два дня пути, — задумчиво продолжил Ноэль, улавливая мысль Величества, — если никуда не торопиться…       — А они торопятся, верно, — монарх поднял искрящиеся беспокойством глаза, и Ноэлю почудилось, что его душу выворачивают наизнанку. Поразительная способность и столь же пугающая, за все годы едва ли удалось привыкнуть. — Поэтому у меня есть подозрения, что ждать их следует к вечеру.       Величество снова обратил всё внимание на главную площадь, пока ещё не готовую принимать высоких гостей. Ноэль мог представить, как возводили деревянный постамент, откуда в день солнцестояния монаршей семье предстояло наблюдать за представлением, как прохладный бриз колыхал уже развешанные флажки с изображением герберы, как музыканты бренчали на своих лирах в надежде заработать чуть больше, чем обычно. Он исследовал этот город вдоль и поперёк и легко мог предсказать, что очередной праздник в честь покровителя династии едва ли удивит. Мысли вернулись к Аорте — предаваться ностальгии было не в его правилах, но эта часть города воспитала его. Выкормила потерянного юношу, спасавшегося от войны…       Не время сейчас. Лишь два дня не выбирался из дворца и уже размяк! Дезира непременно пошутила бы про новомодную в аристократических кругах сентиментальность. Дезира… Ноэль с трудом сглотнул, одолеваемый жаром от одного имени этой женщины. Видят боги, когда-то отвернувшиеся от его грешной душонки, её белозубая ухмылка и лёгкий аромат гиацинта сведут его с ума. Неожиданно вспомнилась её выходка с бельём. Шельма! Самая настоящая!       — Леди Моргана что-то задумала, — из сладких грёз Ноэля вырвал вновь зазвучавший голос короля. — Договор с драконами лишь повод, к тому же притянутый за уши.       — Имперцы никогда не избегают войны, — хмыкнул Ноэль, откидываясь на спинку кресла. Кому, если не ему, об этом знать?       — Нам следует ожидать провокации. Будь готов не спускать глаз с Сегрейва. Его семья испокон веков пачкает руки за императоров, — от стали в голосе сгустился воздух, как перед грозой. Если бы не греющее затылок солнце, Ноэль действительно решил бы, что на столицу вот-вот обрушится ливень.       — Он не сделает ни шагу, о котором я не буду знать, — покорно склонённая голова не столько дань приличиям, сколько искренний порыв. Такому королю он соглашался служить. Такому королю принёс бы всё, что он пожелал бы, на блюде.       — Хорошо, — Величество отечески улыбнулся и сплёл пальцы в замок. О чём ещё он волновался? — Я возьму на себя Инаанна. Пусть я и сомневаюсь, что его посвятили в детали в силу его… нрава, держать под контролем леди Моргану будет проще через него.       Мало кто позволял себе называть мраморную императрицу всего лишь леди Морганой. Тон Величества незримо менялся, черствел, напоминая завывания южных ветров особо ледяными зимами. Ещё в дни юности Ноэля отец из раза в раз повторял, что любопытство сведёт его в могилу, но всерьёз эти слова никогда не воспринимались. Удержаться он не сумел:       — Вы ни разу не назвали её императрицей. А к имени добавляете леди, будто она обыкновенная дворянка. Почему?       — Я помню её ещё до вступления в брак, — Величество приподнял уголки губ в намёке на улыбку. — Она всегда была амбициозной и не останавливалась ни перед чем ради достижения цели. Первый за всю историю союз Фэлит Аскаля с проклятым королевством был заключён не без её участия. Не совсем на наших условиях, следует добавить. Мне не хочется этого говорить, но по всей видимости она узурпировала власть, добившись поддержки некоторых древнейших родов. И рядом с ней необходимо быть крайне аккуратными.       — Я учту.       Сомнения волнами одолевали мятежное существо Ноэля. Слухи часто приукрашивали действительность, зло — каким выставляли и его — на поверку оказывалось обыкновенным умельцем надавить на нужные точки и подчинить более слабых своей воле. Императрица, в конце концов, такой же человек, как и другие, те, кто сорванными голосами шептали ему грязные тайны и сдавали изменников. И на неё найдётся управа. Особенно на его территории.       — У меня есть ещё одна просьба. Прикажи усилить охрану принцессы. Пока имперцы во дворце, не стоит пренебрегать осторожностью.       — Да, Ваше Величество, — Ноэль встал и медленно шагнул вперёд, слегка поклонившись.       — Можешь идти.       И король снова потерял интерес ко всему, кроме площади.

***

От духоты хотелось вздёрнуться на ближайшем дереве. А лучше — искупаться в фонтане, привлекательно журчащем прямо перед глазами. Ноэль оттянул тугой воротник парадного костюма и попытался схватить пересохшими губами хотя бы маленькую порцию свежего воздуха. Возникало ощущение, что со стороны он похож на рыбу, выброшенную на сушу. Изуродованную и переливающуюся всеми оттенками рыжего на солнце.       Проклятые имперцы! Последнее, о чём он думал, становясь канцлером, — о необходимости появляться на публике в шутовском наряде и сверкать застывшим в вечной улыбке лицом. Спасибо ножу одного недалёкого ублюдка, чтоб его Хаос сожрал. Сбежать бы в Аорту, прихватив бумаги, и засесть бы в прохладном погребе Дезиры, пока неведомая сила не приведёт её туда же… Тёплое удовлетворение растеклось под рёбрами от одних только мечтаний об этой женщине. Жаль, недоступной.       Застывший рядом король бросил на него нечитаемый взгляд. Ноэль страдальчески вздохнул, изображая крайнюю степень отчаяния сведёнными у переносицы бровями и кривящимися губами. Длилось это всего несколько мгновений — нельзя было терять серьёзность перед собравшейся у ворот замка толпой. Тяжёлый вздох Величества удалось расслышать даже сквозь царящий на площади шум.       На горизонте показалась медленно катящаяся карета, выкрашенная в красный и золотой — цвета императорской семьи. Элитный отряд стражи был вынужден держаться позади, чтобы не навредить толпе зевак. Такая задержка по пути к замку удивляла и настораживала: о въезде гостей в город сообщили ещё полчаса назад. Неужели намеренно изучали улицы? Уж не по инициативе Сегрейва ли? Обрывочные знания о крепкой, почти драконьей хватке его рода только усугубляли желание контролировать каждый его вдох.       Драконьей… Ноэль усмехнулся ироничности сравнения.       Возница остановил карету в нескольких шагах от королевской стражи, давая сидящему рядом мужчине ловко спрыгнуть на землю. Закованный в чёрный китель, он явно был телохранителем императорской четы — кому ещё позволили бы открыть дверцу и подать руку столь высокопоставленным людям? Канцлер заметил, как Величество выпрямился, вскинул подбородок и переплёл пальцы в замок за спиной.       Первой из кареты показалась тонкая рука, белее снега. Издалека можно было подумать, что на ней перчатка, но плавно вышедшая следом женщина развеяла всякие подозрения. Осознание, почему её прозвали мраморной императрицей, пронзило молнией всё его существо. Неестественно белая кожа, белые волосы, прозрачные радужки, орлиный нос — она словно выцвела по воле страшного проклятия. Оттого алое платье, не способное скрыть болезненной худобы, смотрелось ещё сильнее не к месту.       Императрица Моргана вселяла ужас одним своим видом. Благо, его удалось быстро отогнать и сосредоточиться на более важных вещах.       В следующее мгновение рядом с ней уже стоял мужчина, чьи портреты украшали даже забытые богами уголки Каралиса. Тронутые сединой рыжие волосы пушились, ласковая улыбка растянула полные губы на правильном, будто высеченном из камня лице, а болотные глаза искрились счастьем. Император Инаанн действительно походил на символ, внушающий уверенность в завтрашнем дне.       Пускай он и был ниже супруги почти на целую голову, смотрелись они удивительно гармонично.       Императрица ухватилась за любезно предложенный локоть, и они ступили вперёд. Кто угодно другой не обратил бы внимания на человека, выбравшегося из кареты после них, принял бы за слугу, но Ноэль привык держать глаза широко раскрытыми. Взгляд сразу зацепился за трость с головой дракона на рукояти, изучил зелёный китель с несколькими медалями и наконец отметил бледное лицо с высокими скулами, собранные в тугую косу светлые волосы и хмурые брови.       Позади императорской четы гордо вышагивал ночной кошмар всех преступников Империи. Арвэль Сегрейв.       — Рад приветствовать дорогих гостей, — пока Ноэль пожирал глазами людей, которых никогда не встретил бы, если бы остался в Империи, Величество успел поцеловать кончики пальцев императрицы и ответить на объятие императора.       — Наконец-то нам довелось снова встретиться, друг мой, — голос правителя Каралиса оказался таким же приятным и завораживающим, как и весь его вид. Говорил он почти без акцента. — Благодарю тебя за приглашение.       — Для меня честь, — пришлось отреагировать на жест и подойти, поклонившись. — Позвольте представить вам канцлера Фэлит Аскаля, Ноэля.       — Приятно познакомиться, — император кивнул, его супруга ограничилась вежливой улыбкой. А вот Сегрейв внимательно вгляделся в него, словно пытался прощупать внутренние органы своими глазами-льдинками. Равнодушное выражение лица удалось удержать с большим трудом.       — Прошу, пройдёмте. Вы явно устали с долгой дороги, мне не хочется мучить вас расспросами на пороге, — Величество без лишних слов развернулся и вошёл во двор. Гвардейцы и сопровождение имперцев потянулись за ним, оставляя народ за закрытыми воротами. Крики толпы не стихали всю дорогу к главному входу.       Ноэль редко пользовался парадным двором, всегда заполненным охраной, прибывающими аристократами и суетящимися слугами. Куда проще замок было покинуть через подземные туннели, доступ к которым имели только самые приближённые к королевской семье. Поэтому сейчас он с долей любопытства окинул взглядом окружение, шагая почти вровень с телохранителями Величества: в дань уважения гостям было поднято красно-золотое знамя с гербом императорской семьи рядом с привычным сине-жёлтым, усиленная охрана не спускала глаз с процессии, даже каменная кладка в кои-то веки блестела. Давно не доводилось наблюдать всеобщего возбуждения по поводу чьего-то прибытия — в это самое мгновение творилась история.       Под сводами ставшего родным дворца даже дышалось легче. Ноэль всё ещё ненавидел свой костюм, но уже предчувствовал, как переоденется в нечто более удобное. В светскую беседу между императорской четой и Величеством он не вслушивался — куда больше внимания занимал Сегрейв. Трость он держал в левой руке, но не опирался на неё: наоборот шагал достаточно твёрдо и словно заставлял себя не торопиться слишком сильно. Значит, не хромой, привык постоянно куда-то бежать, левша. Или?.. Ноэль внимательнее присмотрелся к правой руке. Ладонь, по сравнению с той, в которой была зажата рукоять, казалась опухшей, пальцы то и дело нервно дёргались, но сам Сегрейв больше ничем не выдавал обеспокоенности. Если это действительно была она.       От цепочки размышлений Ноэля отвлёк «драконий» зал, как его между собой прозвали слуги. От падения с самого большого балкона замка с трудом защищали невысокие ограждения, возведённые скорее для красоты. Помимо нескольких диванов у самого входа здесь больше ничего не было — всего лишь пустая площадка, предназначенная для решивших заглянуть к королю драконов. Зачем Величество привёл их сюда?       Ответ нашёлся сам собой, когда перед глазами юркнула гибкая фигурка, тут же повиснув на плече короля. Он с счастливой улыбкой приобнял её и повернулся к застывшим в удивлении имперцам.       — Прошу, познакомьтесь с моей дочерью, Федерикой.       На её лице расплылась улыбка от уха до уха, прозрачные глаза восторженно блеснули, а голова склонилась к плечу. И без того находящиеся в беспорядке голубые волосы растрепались ещё сильнее.       — Ох, мне столько про вас рассказывали, я никак не могла дождаться вашего прибытия, Ваши Величества! Очень-очень приятно познакомиться! — Федерика едва не пританцовывала на одном месте, демонстрируя всем слишком длинные и острые для человека клыки. Как всегда простая и недостаточно сдержанная для принцессы. Почему Величество вообще решил их познакомить? Разве не лучше её держать подальше от опасностей?       Первым из оцепенения вышел император. Он сделал несколько шагов вперёд и протянул Федерике руки, ласково улыбаясь.       — День стал светлее с нашей встречей, — он посмеялся себе под нос и весело глянул на медленно приблизившуюся императрицу.       — У вас очень интересный цвет волос, Ваше Высочество. В последний раз я такой встречала на землях Коллегии, они любят подобные… эксперименты, — голос у неё оказался низким, журчащим и невольно заманивающим в сети. Ноэль поймал себя на мысли, что на несколько секунд заслушался.       — О, — глаза Федерики округлились, а щёки покрылись лёгким румянцем от смущения. — Я не думала, что маги берут своё начало от драконов.       — Не берут, — быстро вмешался Величество, среагировав на вытянувшиеся лица имперцев. — Там пользуются спросом особые краски для волос.       — Так вы… такой родились? — сложно было представить императрицу любопытствующей до нездорового блеска радужек. Чувствующий опасность король незаметно притянул Федерику к себе.       — Верно, — активно закивала она.       Кажется, императрица хотела спросить что-то ещё, но резкая тень, опустившая на балкон, помешала ей. Ноэль краем глаза заметил, как Сегрейв развернулся на каблуках, жестами отдавая команды охране. Вокруг правителей Каралиса сомкнули кольцо, готовые защищать их даже без оружия, которое у них отобрали ещё у входа. Волноваться, однако, оказалось не о чем — на площадку всего лишь приземлился исполинский дракон, размером с замок. Его крыло осторожно коснулось земли, куда тут же легко съехала женщина, явно привыкшая так путешествовать.       Её голову украшал венок из полевых цветов, глаза довольно щурились, а воздушное платье развевалось от порывов ветра. Она чем-то напоминала Сегрейва: тоже голубоглазая блондинка со схожими чертами лица. Через мгновение рядом с ней уже стоял высокий, даже слишком, мужчина, распространяющий ауру мрачности вокруг. Его тело было заковано в естественную броню из чешуи — Ноэль однажды слышал о форме химеры, которую изредка принимали драконы, способные обращаться в людей. Что ж, вот и настал черёд познакомиться с лидером божественных ящериц.       Женщина повертела головой, наткнулась взглядом на Сегрейва и тут же бросилась к нему, крепко сжав в объятиях. Показалось или этот имперец жалобно захрипел? Его руки, впрочем, сомкнулись на её лопатках, словно они были давними друзьями.       — Ну, здравствуй, внучок, — издевательски хмыкнул дракон и тоже приблизился.       — И тебе не хворать, дедуля, — в той же манере ответил Сегрейв и оскалился.       — Вот только не надо снова изображать из себя врагов! — женщина недовольно всплеснула руками. — Эз, веди себя прилично с моим племянником!       Племянником?!