Влюби меня

      Кейске наклонил корпус к рулю мотоцикла, входя в поворот на нужном перекрёстке и петляя между легковыми автомобилями. Он бросил взгляд на зеркало заднего вида в поисках Чифую, который всегда едет в нескольких метрах сбоку или позади, но заместителя там не оказалось. Баджи про себя закатил бронзовые глаза.       Забыл, что сейчас он один.       С тех пор как парень узнал о выходе своего друга Ханемии из колонии, он сам не свой. Уже целую неделю Кейске прощупывает Майки, пытаясь понять — готовы они ко встрече друг с другом или нет. Им в любом случае придётся серьёзно поговорить.       На настенном календаре в своей комнате брюнет выделил красным маркером всю неделю в середине августа, дабы мама не поняла, в какой именно день ей стоит ожидать от сына чего-то, и не факт, что хорошего.       До дня «X» два с половиной месяца.       Баджи осторожно припарковал свой двухколёсный транспорт в соседнем дворе, прямо возле мотоцикла Мацуно. Жильцы давно смирились с рёвом моторов под окнами, а вот Рёко и мать Чифую по сей день провожают сыновей неодобрительными взглядами.       Кейске не забудет, сколько уговоров было между другом и его мамой перед такой покупкой — Мацуно не хотела, чтобы её сын повторил судьбу своего отца.       Брюнет с силой распахнул дверь в подъезд, не заботясь о том, что пробежавшие по нежно-зелёным стенам лучи света разбудили соседского белого котёнка, лежавшего на прохладном низеньком подоконнике. Внутри такой жары, как на улице, не было, отчего Баджи тяжело выдохнул.       Первая неделя июня подходила к концу.       Поднимаясь по ступенькам до второго этажа парень резко для самого себя остановился возле квартиры Мацуно и позвонил в дверной звонок.       С заместителем они не пересекались уже несколько дней — тот погряз в какой-никакой учёбе перед экзаменами, а Кейске просто слишком занят.       Минуты полторы спустя на лестничную клетку выглянула лохматая макушка Чифую, и тот сонно сощурил глаза, всё ещё морщась от света.       — Ты чего так рано? И чё через дверь? — хрипловатым полушёпотом спросил он, недоумённо смотря на друга.       — Ты спишь до сих пор? — Баджи хохотнул. — Я вообще сомневался, что ты дома.       Крашеный блондин на несколько секунд пропал в коридоре квартиры, вернувшись с хмурым взглядом:       — Половина десятого? Ты серьёзно?       — Сегодня, между прочим, четверг, будний день. Прогуливаешь?       — Иди к чёрту. У меня законный выходной, — Чифую скривил губу. — Это ты с утра куда-то умотал или со вчера домой возвращаешься?       — Обижаешь, дома ночевал. Маман подтвердит.       Мацуно постарался изобразить на лице непомерное удивление, но Баджи только закатил глаза.       Ему всей душой нравилось стебать своего зама, но когда тот делал это в ответ — раздражало. Но, будучи знакомыми столько лет, Кейске уже считал его за шебутного младшего брата, коего у него никогда не было.       — Ладно уж, — клыками улыбнулся брюнет, глядя, как широко зевает Чифую, прикрывая рот. — Иди досыпай.       Блондин махнул другу свободной рукой, а потом ей же закрыл дверь в квартиру. Баджи лениво сунул ладони в карманы штанов и, разминувшись с женщиной этажом выше, направился домой.       Рёко с утра уехала в мини-командировку в небольшой район Тайдо, где переночует у знакомой и вернётся завтра к обеду на электричке.       Кейске глубоко вздохнул, ключом отпирая дверь:       «Нужно набрать Итидзё, чтобы накинул мне ночную смену. К четырём товар привезут, займусь как раз».       Парень торопливо, не расшнуровывая, снял кроссовки и зашёл в свою комнату. Там, спрятанная позади манг и старых книг про животных, на полке лежала светлая коробочка. Он её открыл и грубыми ладонями вытащил бледно-жёлтые и голубые купюры, с шуршанием пересчитывая тысячи йен.       В начале декабря Баджи переедет в свою квартиру. Съёмную, конечно, но свою.       После дня рождения они с мамой подадут нужные документы о том, что он способен самостоятельно оплачивать аренду до своего совершеннолетия через два года. Кейске почти накопил сумму, нужную для оплаты на полгода вперёд.       У него впереди целое лето и несколько месяцев осени — до зимы уж точно доберёт. С учётом того, что откладывает деньги Баджи не особо долго. До этого всё отдавал маме, чтобы могла больше отдыхать и не беспокоиться о финансах семьи.       Он ей и так много проблем принёс.       Кейске слегка оттянул неудобный ворот чёрной футболки и похлопал себя по карманам в поисках телефона. Тот почему-то обнаружился в двух карманах одновременно.       Парень нахмурился и досадливо повертел в руках телефон Дракена, к которому заезжал с утра.       Похоже, прихватил из мастерской перед уходом, забыв о том, что свой даже не доставал.       «Ну, — пожал плечами парень, — значит, ещё раз съезжу».       Оставлять Кена на целый день без связи, зная, что ему может позвонить Эма, подобно садизму над бедным парнем.       Кто-кто, а вот она точно может обидеться. Девчонка слишком долго терпела и ждала признания, потому сейчас от Кена в его свободное время требует вдвойне.       Баджи заглянул на кухню, чтобы взять с блюдца у холодильника одно-два яблока — небольшой корзинкой его отблагодарила одна из клиенток в зоомагазине, — но обратил внимание на исписанный лист бумаги на столе.       Он громко проматерился и смял записку в кулаке.       Узнала всё-таки.       В последние дни Рёко возвращалась с работы довольно поздно, и парень надеялся, что она не узнает о конфликте с той бесячей рыжей репетиторшей. Прошло полторы недели, и ни одного занятия она больше не провела. Даже не приходила.       Кейске-то был этому только рад, но вот мама сейчас агрессивно просила его извиниться. И, в самом конце, дописала, что в противном случае она найдёт сыну учителя-мужчину старой закалки, который не будет против пару-тройку раз пройтись по спине или пальцам ученика какой-нибудь линейкой. Или возьмёт отгул и, сидя рядом, сама будет часами контролировать выполнение домашних работ парня.       Баджи раздражённо зажал между зубов маленькое яблоко, пока закрывал квартиру на ключ.       «Это что, реально так важно? — он закатил глаза, но призадумался. — Ну, рыжая-то по сути мне ниче и не сделала».       Сама мысль о том, что после его небольшого спектакля погорелого театра нужно шляться и искать дом или школу репетиторши ранила эго парня. А если она уже учится в университете, раз работает с подростками младше, то это будет ещё сложнее.       Для капитана отряда Токийской Свастики найти нужного человека в пределах огромного Токио — раз плюнуть, но тратить на это своё время...

◽◽◽

      Баджи отъехал от автомастерской, где стал работать Рюгуджи после средней школы, и поехал в сторону своего учебного заведения. На ушко ему нашептали, что однажды рыжую видели там. Если кто об этом и знает — так это президент Студ. совета, которая на все вопросы отвечает только лично.       В жизни Кейске таким не занимался. Но делать уроки под каждодневным присмотром матери подобно мучительной смерти. Ни он, ни сама Рёко даже десяти минут не протянут без ссор.       На красном свете светофора янки остановил свой мотоцикл и во время ожидания мельком посмотрел по сторонам. В паре кварталов отсюда есть ещё одна то ли средняя, то старшая школа. Баджи запоминать не стал.       В нынешнее время даже во время занятий на улице можно увидеть кучу прогуливающих подростков. Большинство их них всё равно вылетят из своих учебных заведений за пропуски — уж в их-то стране за этим строго следят. Старшие постоянно рассказывают, что в их годы такого беспорядка не было. А на дворе всего лишь две тысячи пятый...       Какой-то парень подходит ко входу в здание из песочного кирпича, подтягивая медицинскую маску на лице; две девчушки, смеясь, уплетали за обе щёки фруктовый лёд и направлялись к автобусной остановке, где из общественного транспорта вышло смутно знакомое лицо.       Баджи опешил от удивления.       «А что, рыжее светило японского языка тоже прогуливает?».       Только движение началось, как брюнет вильнул в сторону тротуара, желая припарковаться на обочине. К девушке Кейске шёл с недовольным лицом, но хитрым взглядом. Если прогуливает — будет чем стебать и защищаться от её чопорных нападок.       Ода стояла в нескольких метрах от автобусной остановки с перевязанной стопкой толстых и старых книг. То ли учебники, то ли какие-то пособия. Она по-дурацки насупилась, правой рукой держа сложенный тетрадный листок и только двумя пальцами его разворачивая. Баджи подошёл ближе, и рыжая обыденно равнодушно повела плечом, крепче сжимая тяжёлую ношу.       — Хэй, Ода-сан!       Парень убрал руки в карманы штанов и немного пожал плечами. Акаганэ несколько секунд не обращала на него внимания, анализируя текст перед глазами, а потом обернулась через плечо. Рыжая бровь удивлённо поползла вверх.       — Злиться начнёшь, когда отойдёшь от меня, — девушка фыркнула и отвернулась от своего бывшего ученика.       — Прогуливаем? — лукаво спросил Баджи, пропустив её слова мимо ушей.       Его заинтересовала пропажа официоза в речи. Тошнотворно-приторное «Вы» было бесследно потеряно.       «Потому что больше не «учит» меня?».       Ода игнорировала неудавшегося собеседника. Чем быстрее она закончит, тем быстрее попадёт домой, и позже оттуда — на электричку. Дайго-сан освободил свою ученицу от оставшихся занятий для похода в центральную библиотеку с целью сдачи отживших своё книг. Акаганэ этому сильно рада не была, но с другой стороны — какой ей смысл весь учебный год слушать то, что она и сама знает?       Янки следил за эмоциями на лице репетитора, но смотреть-то толком было не за чем. Её безразличие бесило.       — Я даже не думал, что такие прилежные студентки могут не явиться на занятия. И свои, и чужие...       — Я учусь в школе, — кратко оборвала издевательскую речь Ода и полностью развернулась, убирая записку от учителя в карман длинной школьной юбки. — Мне казалось, Вы это понимаете.       Формальность опять ударила по слуху Кейске. Магнитные бури? Биполярное расстройство? Что это?       «Всё-таки не универ, — он слабо кивнул. Значит, не ещё студентка. — Ровесница?».       Рыжая развернулась, ненароком шаркнув по асфальту подошвой светлых балеток, и твёрдым шагом пошла по улице в нужном направлении. Идеально ровная осанка не становилась хуже даже с неравномерной тяжестью в одной руке.       Баджи посмотрел на свой двухколёсный транспорт и фыркнул, вспоминая, зачем вообще остановился здесь.       Делать домашку с мамой не хочется.       — Подожди! — довольно громко осадил Акаганэ брюнет, за несколько широких шагов подходя ближе. — Поговорить надо.       — Ну так говори.       Её голос вышел плутоватым, но в электрических глазах буквально сверкали недовольные молнии. На такой холодный взгляд Кейске натыкается часто, но столь тонко его могут показать лишь некоторые.       В голове неожиданно вспыхнул образ Вакасы-сана, одного из близких друзей Шиничиро. Пусть они не встречались уже который год, но холодные эмоции Имауши Баджи помнит.       Этим взглядом Ода похожа на него. На одного из основателей «Чёрных Драконов».       — Я вспылил тогда, — начал брюнет, понимая, что это прозвучало как оправдание. — Поэтому... Извини, хорошо?       — «Извини» за что? — ровным тоном буквально поинтересовалась Акаганэ, отчего Кейске растерялся. — За огрызания? Маты? За беспечный побег? — она едва-едва склонила голову к плечу, не отрывая глаз от лица янки. — Я должна была обидеться?       Когда девушка замолчала, Баджи тяжело вздохнул: вот они, девушки во всей красе. Им абсолютно всегда жизненно необходимо разобраться, что же произошло между ними и другим человеком.       «Не проще было молча принять извинения и идти по своим делам? Какого хера я должен распинаться?».       — Мне всё равно, — рыжая слабо улыбнулась уголками губ. — Но спасибо. Ты явно редко говоришь это.       Акаганэ продолжила идти в сторону библиотеки, поправляя хвост из кудрявых волос свободной рукой.       Парень подошёл к мотоциклу и вытащил ключ зажигания. Он и без того знал, что к байку никто не подойдёт. Это «Тосва» — их все знают, а несведущий рискует остаться без, очевидно, лишних конечностей.       Ода резко и очень крепко сжала ладонь в кулак, стоило чужой руке прикоснуться до бечёвки, которой была перевязана стопка учебников. Она с напряжённым взглядом посмотрела себе через левое плечо.       — Отпусти, — бросил Баджи и тихо хмыкнул, когда именно это девушка и сделала. — За поведение.       — Чего?       — Я извиняюсь за своё поведение, — сквозь зубы процедил он и выпрямился, глядя на рыжую почти сверху вниз. — Куда нести?       Янки упорно пытался понять, отчего Ода казалась такой знакомой. Её поведение и строгая манера общения ему близки, но Баджи в жизни так не разговаривал. Даже со старшими. Даже с мамой.       Видел ли он эту «медную девочку» раньше? Не помнит.       Девушка посмотрела ему в глаза. Топкие, янтарные — того и гляди, вот-вот черт утянут внутрь. Кейске, по-видимому, был настроен решительно. В случае тихого побега после извинений его личный статус уж точно упадёт, если не среди Тосвы, так среди друзей. В своей банде первый капитан прославлен как чуть ли не главный ловелас.       Главное, чтобы последнее слово не осталось за ней.       Акаганэ выгнула бровь в немом вопросе, но вслух его не озвучила. Она оглядела немноголюдную с утра улицу и незаметно махнула головой в нужную сторону.       Кейске Баджи и сам ведёт себя как черт. Иногда кажется, что самый главный. Постоянно хочется посмотреть ему за спину и поискать спрятавшихся там бесов — жаль, что появятся они только в пылу драки.       Рыжая глубоко вдохнула, слушая чужие шаги слева. В Японии уже который год процветают разбои и грабежи, а от количества молодых хулиганов в одинаковых токкофуку стынет в жилах кровь. Приятно было чувствовать возле себя человека, который своим внешним видом кричит о том, что может постоять за себя. Так хотелось, чтобы и за Оду тоже.       — За своё поведение, говоришь... — бесстрастно смаковала она слова на языке. — Ну хорошо. Принято.