***
Шастун помнил, что стоянка совсем рядом, за шлагбаумом. Он показушно закатил глаза и забрался внутрь. Арсений взялся за руль и некоторое время сидел молча. Парень кинул назад рюкзак и пристегнулся. На переднем сиденье машины его не отпускало некое чувство неловкости. Чем дольше они ехали, тем больше он волновался. Антон старался качать ногой в такт приятной музыке, делая вид, что всё окей, и искоса поглядывал на преподавателя, тщательно скрывая интерес и всячески поведением пытаясь показать, что делал одолжение: «мол, ещё спасибо должны сказать, что я разрешаю себя везти». Арсений изредка улыбался и тихо подпевал некоторым песням, наверное, любимым. Парень и не сразу сообразил, что ехали они в противоположную сторону от ближайшей адекватной столовой, до которой вообще-то можно было дойти и без транспорта. Антон не любил, когда его похищали. Он кинул взгляд на дверь, и да. Заблокировано. — Мы не туда едем, Арсений Сергеевич. — Мы едем правильно. Я сам выбрал место. «Ой, раз ему так нравится быть главным, пусть командует. Я, так и быть, уступлю ему». — И вообще, называй меня по имени, когда мы не на учёбе. Что мы как чужие? — Извините, не могу пересилить себя, — с сарказмом ответил Антон. — И вы тогда, прекращайте называть меня по фамилии. — Договорились, Шаст... Шаст. Хм, звучит. — Серьёзно, блин? — Нервничаешь? — он нетерпеливо постучал пальцами по рулю, приказывая светофору переключиться. — Да чё мне нервничать? Был бы повод. Поедим, покатаемся, пообщаемся. Конечно, ему было не по себе, но нихуя он в этом признался бы. Антон, на секунду позабыв про инстинкт самосохранения, выдвинул претензию: — Мои затекшие длинные ноги не переживут поездку в этой машине. — В первый раз не жаловался. Я вполне способен запихнуть тебя в багажник, а после попросить поделиться незабываемыми впечатлениями от увлекательной поездки, — доходчиво объяснил Попов. — или ты можешь спокойно идти своим ходом следом. — Да я сейчас... — Пешая прогулка, — напоминая, мелодично пропел Арсений. Антон сдулся буквально на глазах и смирился со своей участью, повернулся в другую сторону. Даже он понимал, что на такую гору убийственной уверенности лучше не выёбываться. Они заехали на подземную парковку. Ни слова не говоря, Попов повёл его к лифтам, а когда один из них открылся, нажал на самую верхнюю кнопку. От скорости заложило уши и противно заныло в висках. Вежливая девушка встретила их и повела к забронированному столику, Антон прошёлся взглядом по ресторану — сразу его не разглядел, страшно было, как перед расстрелом. Утончённая изысканность ресторана умиротворяла после шума и суеты на территории университета. Ресторан с панорамным видом на город и на Исаакиевский собор. Бесконечные километры тонких проводов, закат пронзительно голубо-сиреневый, будто его раскрасили акварелью. Мягкие светлые стулья, гладкая скатерть, салфетки. В таком здорово отмечать день рождения или делать предложение выйти замуж. Столики стояли далеко друг от друга, разговоры гостей превращались в негромкий гул. Арсений положил ногу на ногу, откинувшись на сидении. Под краем брюк показалась острая косточка на щиколотке. Ну вот, Арсений весь такой из себя аккуратный, в классическом стиле и Антон этакий раздолбай в джинсах с подворотами и носками с принтами. Такой обычный и неприметный. Он представил, насколько по-детски он, должно быть, выглядел со стороны. Стало стрёмно. Антон переключил свои мысли на меню. Он заказал какое-то блюдо с мясом и овощами с непонятным названием, зелёный чай и тирамису, а Арсений салат, крепкий капуччино, покрытый взбитой душистой пенкой и вдобавок кусочек морковного торта. Шастун потянулся к рюкзаку за художественными принадлежностями, достал блокнот и начал делать зарисовки архитектуры, людей, сидящих неподалеку за столиками, человека напротив... Как же здорово, что он после пар мог вот так сидеть напротив него. Никого вокруг, кто мог бы перебить, задать глупый вопрос, отвлечь... Только он и Арсений. «Стоп, что? Опять ебанутые мысли?! Заткнись, заткнись, за...». Молчаливая официантка поставила блюда, приборы и исчезла, будто растворилась в воздухе. Антон, разглядывал принесённые блюда, с таким разнообразием ингредиентов, он едва понимал, из чего они были сделаны. К моменту подачи десерта Антон уже так наелся, что едва мог пошевелиться, но всё равно съел пару кусочков, потому что это тирамису, и выбора у него не было. Еда была хороша, но явно не стоила тех денег, что драли с клиентов. — Уберите деньги, Антон, — он сложил под подбородком руки, сцепленные в замок. — Мне самому хочется за всё заплатить, ведь вас позвал я. Справедливо? Арсений вдруг подцепил десерт ложкой и протянул Антону через стол. У него от изумления вытянулось лицо. Снова издевался? — Вы чего, Арсений Сергеевич? — спросил он шёпотом. — Вы от своей пищи настолько подобрели? — Ешьте, вкусно, — сказал Попов. — Спасибо, конечно, но не стоит переживать за мою фигуру. Не волнуйтесь, я как-нибудь потом расплачусь за еду. Деньгами разумеется. Я переведу вам на карту. — Спасибо за уточнение. И да, хватит говорить про деньги. Я сам в состоянии заплатить. «Джентльмен». — У вас что, комплекс? — Возможно. Не люблю казаться бедным. — А я не люблю быть в долгу. — Что делать будем? Может, сводишь меня на выставку? В Русский музей, Эрарта или в Эрмитаж? — и улыбнулся. Так искренне, широко и лукаво, что он тоже не смог сдержать улыбку. Только хитрую. — Что за беззастенчивый флирт? — Не нужен мне флирт, — равнодушно ответил он. — Я и так знаю, что ты от меня без ума. То, что Арсений отвечал на его колкости в той же манере, приводило его в восторг. Он нежно провёл пальцем по ладони Антона. На секунду тот задохнулся от возмущения и открыл рот от негодования. — Ну, у вас и самомнение... Арсений. Было нечто забавное в том, что он соединил его имя и уважительное обращение. — То, что было в клубе... Не думай, что я такой раскованный, — в близи он выглядел уставшим: глаза запали, губы потрескались. Рука Арсения легла на скатерть, он помедлил, неловко убрал её, сгорбился. Смотреть на него стало больно. — Вот что вы со мной делаете? — горько спросил Антон. — У меня была нормальная жизнь, всё просто. А вы пришли и вывернули её наизнанку. — Я пришёл? — опешил Арсений. — Это ты в кафе меня нарисовал и подошёл знакомится. — Ну не я же вас потом подвезти предложил. Какао мне свой совали. — А кто первым целоваться полез? Антон поставил локти на стол и закрыл лицо руками. «Вот почему ты, Антон, не можешь просто молчать, а?». — Блять. И что? Могли бы и удержаться! Он старался глубоко дышать. Только бы не заорать и не перевернуть к чертям столик. — Мог бы, наверное, — спокойно сказал он, без укора и сожаления. — Но будто бы я мог разобраться с твоими чувствами. Антон сцепил под столом дрожащие пальцы. Грезить о большем — только усугублять неизбежную боль в будущем. Арсений ему нравился. Но он не знал, серьёзно это или нет. Может, это просто придурь очередная. Что потом делать, как быть, если внезапно отпустит? А если не отпустит, то тогда что? У него так не было раньше, он не в курсе что и как, а Арсений тут про его чувства заливал. — Вы не можете говорить мне, что я чувствую, а что нет. И вы ведь понимаете, что это ничего не значит. — Понимаю, — наконец, бросил он и посмотрел решительно. — Да, это просто поцелуй. Ничего больше. Антон к тому времени уже весь извёлся в ожидании ответа. — И не кричи, пожалуйста. — А вы не хмурьтесь, а то у вас морщинки на лбу появляются. Парень вскочил на ноги, натыкаясь на чужие стулья, пошёл к выходу. Арсений тотчас расплатился за ужин и отправился следом за парнем. «Ничего не значит, да?! Просто поцелуй? Отлично!». — Извинитесь, — рявкнул Антон, стремительно разворачиваясь. Арсений умел мгновенно оценивать тональность беседы и действовать по ситуации, но тогда явно оторопел. Подземная парковка огромная, поделенная на разноцветные секции, здесь можно было заблудиться, даже если знал, где машину оставил. — Извиниться за твой поступок и слова? — ушам своим не верил преподаватель. — У тебя принципы логического мышления совсем сбились, да? Антон со злостью ударил ногой по колесу дорогой, приличной и ухоженной авто. Тут же сработала оглушительная сигнализация. — Ты что творишь, Шастун? — шокированно поинтересовался Арсений, оттаскивая его за локоть. — Сейчас хозяин прибежит, и мало не покажется, а мне тебя защищать придётся. — Я думал, это ваша, — растерялся Антон, и весь его гнев мигом исчез. — Моя рядом, — смеясь сказал Арсений. — Что, весело вам? — осведомился Антон. — Обычно такое веселье приходит следом за пониманием своей обреченности. Ты просто нечто, Антон. За тобой нужен глаз да глаз. — Пиздец. — Сложная ситуация, — педантично поправил Арсений. — Погнали скорее отсюда, пока нас не заметили, — пропустил он замечание мимо ушей и постарался взять себя в руки. Лёд постепенно оттаивал, и Арсений стал ненароком нет-нет, да касаться, видимо даже не отдавая себе в этом отчёта. Электричество распространялось по телу от той точки, где он его касался, и всё тело гудело. Они быстро сели в машину и перевели дух. — Прости, — Арсений выдохнул. — Я не знаю, что... Я устал. Иногда я просто... устаю. — После этого разговора, прикосновений соврёте, что не хотите меня? Что это всё «ничего»? — нарочито небрежно осведомился парень. — О боже... Антон... — он подавился вздохом. И обхватил парня, сомкнув руки, явно давая понять, что не собирается отпускать. — Я хотел поблагодарить тебя за вечер и за всё, но ты перебил меня и попытался сбежать, — он завёл двигатель. — Очень впечатляюще, но ты испортил момент. Не смотря на его перепады, его продолжало тянуть к Антону со страшной силой. Его к нему, по всей видимости, тоже. В ответ парень обнял его за шею, положив другую ладонь на грудь, чувствуя, как колотится его сердце. — В Эрмитаж. Я напишу. И время, и место. — Что? — В следующий раз идём туда, — со вздохом ответил он и опустил голову, пряча взгляд и разрумянившиеся щёки. Чувствуя это тихое счастье в своём сердце, он почему-то думал, что они действительно сделали шаг вперёд и стали немного ближе. — Больше всего я люблю Эрмитаж...Глава 6. Интрига высший level
29 августа 2023 г. в 23:44
Примечания:
Это я — Сергей Лазарев
Ну, на месте Антона я бы тоже охуела, если честно. Диалоги >>> всё остальное.
Антон скатился с матраса и волчком закружился по квартире, пытаясь одновременно одеться и напихать в сумку нужные пособия. Он поболтал с Серёгой по телефону, почему-то не упомянув о том, что случилось в клубе. Хотя обычно от друзей Антон ничего не скрывал.
Парень направился к выходу и уже через пару минут в такси мчался к университету, всё время представляя себе Арсения Сергеевича — его улыбку, глаза, руки. Он будто бы стал личным наваждением, и Антону это не слишком нравилось, вызывая странные ощущения в теле. К тому же ещё и тошнило (о еде с утра речи не шло). Боже, за что ты придумал похмелье? Что ж, поздно пить Боржоми, когда почки отвалились.
Сигарета дотлела до фильтра. Дальше отсрочивать неизбежное, к сожалению, было выше полномочий. Антон поднялся на второй этаж. День был не просто тяжёлым, а выматывающим — три часа скульптуры (между прочим стоя!), потом ненависный Антону декоратив, а сейчас история искусств. И как после этого, скажите, не ассоциировать понедельник с занудством? Быстрым шагом он уже шёл по чужому корпусу.
Чтобы убедиться, что позавчера это был всё-таки Арсений, а не какой-то другой тип, он начал вспоминать события вчерашнего вечера. Всё было словно в тумане, и ему тогда безумно хотелось спать. Арсений посадил его в машину, а он уснул. Вот так просто. Хорошо, что очнулся у себя дома.
Погружённый в свои мысли, Антон не сразу заметил Арсения Сергеевича, выходящего из какой-то аудитории. Выглядел он как всегда эффектно: брюки, чёрный джемпер, под которым белая футболка, в руке он держал папку.
— Шастун?
«Беги, Антон, беги! Иначе он тебя догонит и тебе крышка». Хотя так-то ничего не произошло (флегматично пожимало плечами подсознание). Не случилось же? Губы у него были жёсткие, но целовался он так, что ноги подкашивались. Одни только мысли об этом заставляли сердце стучать чаще. Он никогда ещё так не напивался, а тут прямо сорвался, и почти провёл ночь со своим преподом. С этим правильным типом. Как же так вышло?
«Ой, Антон, ну и идиот! Арсений Сергеевич поцеловал в ответ, да и всё. Да и всё? Да и пиздец».
— Шастун, подождите! Я как раз вас искал, чтобы поговорить наедине.
«Поиграть хотел, блять. Поиграл? Понравилось? Меня завалят на сессии? Отчислят за "неподобающее" поведение?» — мрачно про себя рассуждал он, готовясь к худшему...
Странный поцелуй, который больше был похож на борьбу. Хвойный запах, его настойчивые руки (не зря он их всё время так рассматривал), лёгкая колючая щетина... Ладно, да. Это всё, определенно того стоило.
Антон хотел проскользнуть за угол, но преподаватель ловко поймал его за плечо. Кеды с противным скрипом заскользили по влажному полу, когда он притормаживал. Не вырываться же ему? Оставалось только закрыть глазки и умереть от ужаса.
— Итак, пообещай мне, — стараясь отдышаться, говорил мужчин (догнать длинногого Антона было довольно тяжело). — с этого момента ты больше никогда не будешь пытаться избегать меня. Ты можешь мне это пообещать?
Опять он на «ты». «Так, надо взять себя в руки. Сжать зубы, нахмуриться, подбородок задрать понаглее...».
Мозг отвис и подал информацию, что нужно кивнуть. Единственное доказательство того, что он не совсем замкнулся в себе. Антон делал так всякий раз, когда не мог справиться со своими чувствами.
— Я не очень хочу, чтобы ты защищался, объяснялся или оправдывался, — говорил очень медленно, подыскивая нужные слова. — Порой мы говорим много лишнего, а прямо выразить чувства не можем (он что, мысли читать умел?!) Но события минувшей ночи... Такие вещи надо проговаривать, понимаешь? Мне бы хотелось обсудить вчерашнее.
Удивительное умозаключение. Антон лишь смотрел глазами, полными тревоги.
— И... вы не будете меня обвинять? — недоверчиво спросил он. — У вас в машине было такое лицо, будто вы хотели меня убить и закопать где-нибудь в Ленобласти.
Антону не понравилось с каким видом Арсений отошёл, как присел на лестничные перила. Лицо было не злое, наоборот, довольное, и Антон не сразу осознал, что ничего хорошего это не предвещало. Он хотел опустить голову, отвернуться, но не мог, ибо находился в плену его взгляда и тела, зачарованный исходящим от него магнетизмом.
— Простите, пожалуйста, за то, что случилось. Мне очень жаль. Я выпил, а меня быстро развозит. Я больше не буду таким беспечным. Вообще к вам не подойду больше— поднимая руки в верх, протараторил Антон и отошёл. — ни на шаг! Если вы сожалете о том, что произошло вчера, то мы можем притвориться, что ничего не было. Клянусь, что никому ничего не расскажу и не буду вас шантажировать или пытаться вас...
— После твоей выходки в баре, меня уже мало что смутит, — улыбнулся он. — И у меня такое чувство, что мы сделали небольшой шаг вперёд.
Вот это заявление! У него прямо-таки отвисла челюсть,
Чёрт побери, Антон был потрясен. Что он хотел этим сказать? Что он питал к нему симпатию? А вдруг нет? «Если вы не чувствуете близости к человеку, тогда держись от него на расстоянии —то же элементарные манеры!». После такого было необходимо уйти в ментальный брэйкдаун...
— Кстати, я уже опаздываю, — мужчина глянул на часы и засуетился. — До свидания, Антон.
Потом вдруг спохватился:
— Спасибо за то, что уделил время. Мне правда нужно отлучиться по делам, но мы обязательно договорим позже.
— Без проблем. Я тоже уже собирался уходить. Есть, а то уже желудок к спине липнет.
Он достал из сумки батончик и сунул в руки Антону.
— Тогда, может, вместе съездим в одно хорошее заведение после пары? Я смотрел твоё расписание, она последняя.
«Нормально, нет?! Что за неожиданное предложение? И как тут отказать вообще? Да и глупо уже ломаться. Он выдал себя ещё в клубе. Интрига высший level. Кто тебя за язык тянул, Антон?».
— Э-э-э... Даже не знаю. Да, наверное. Да.
Арсений Сергеевич не давил, лишь кивнул, принимая и такой неопределенный ответ.
— Тогда в восемнадцать тридцать встречаемся на парковке. Мой личный номер у тебя есть. Если передумаешь — напиши.
Но Антон передумывать не собирался.