***
«Боже, как глупо…» Несильная одышка почти одолела девушку. От реального побега, а не просто быстрых движений ног её останавливала лишь длинная чёрная юбка по щиколотку, что слегка мешала в данный момент. На секунду прислушавшись, Адель почувствовала, будто даже её мысли с шумом отражались от величественных каменных стен замка. Настолько тихо и пусто было здесь. Даже как-то непривычно. Но это намного лучше обычной толпы студентов разных возрастов, из-за которых невозможно пройти без вторжения в личное пространство. Честно, её всегда коробило в таких случаях… Пройдя немного вдоль стены, девушка стала всматриваться в каждый кирпичик, будто пытаясь что-то в них найти. Взгляд зацепился за один, что был более обшарпанным, чем другие. Медленно, боясь, она поднесла руку к нему, нажимая. Адель затаила дыхание, когда часть стены поддалась, начиная отъезжать. Каждый камешек уходил поочерёдно, делая маленькую дыру всё больше. В итоге образовался проход размером с человека. «Как они и говорили…» Вообще, эта мысль пришла ей ещё вчера вечером. После дополнительной информации от Паулины во время посещения когтевранки в больничном крыле Эткинсон засомневалась ещё больше. Ладно, если бы они просто нашли какой-то потайной ход. Он мог просто остаться ещё со времён основания замка и, возможно, раньше использовался по назначению. Но прошло уже более тысячи лет… И то, что есть кто-то или что-то, кто пользуется таким сомнительным перемещением по замку, выглядит слишком подозрительно и в какой-то степени опасно. Достаточно вспомнить того же Василиска в прошлом году… Девочки, как поняла Адель, явно намеревались сюда сунуться снова, чтобы исследовать это место. Или же найти того, кого видела Уайт. Одно не лучше другого. И от этого Адель было страшно. Возможно, если бы кто-то получил доступ к её мыслям сейчас, то точно бы поинтересовался у шляпы, не перепутала ли она факультеты пару лет назад. За два с лишним года обучения девочка иногда слышала, как за спиной о ней шептались, причём чаще от своего факультета, чем от остальных. Гриффиндорка грустно усмехнулась, смотря в темноту перед собой. Может, её смелость заключается в её страхе? Звучит как бред… Но она боялась. Боялась, поэтому и шла туда одна, ведь знала, что если там будет что-то опасное, то она сможет убежать. А вот если бы с ней были остальные, то тут уже что-то предсказать заранее сложно. Ей не хотелось, чтобы кто-то пострадал.***
Уже несколько минут медленно и осторожно идя по прямой, третьекурсница начала немного расслабляться. По крайней мере, желание убежать, как это было в первые пять минут, вроде бы затихло. Но не пропало. Это хорошо, что дорога прямая, без ответвлений. Тут Адель услышала, как наступила на что-то. Металлический звук раздался по всему коридору, заставив волшебницу вздрогнуть. Эткинсон аккуратно отодвинула ногу назад и посмотрела вниз, заинтересовавшись серебряным блеском маленького предмета на полу. Немного нагнувшись и посветив палочкой, она сразу поняла, что перед ней находились деньги. Одинокий сикль лежал на каменном полу, будто… «…будто его кто-то здесь потерял», — от этой мысли по телу побежали мурашки. Резко выпрямившись, блондинка зашагала ещё быстрее, почему-то боясь даже притронуться к монете. «Значит, тут и правда кто-то ошивается. И уж лучше бы это был кто-то из учеников…» На преподавателей Адель и не подумала. Разве что… здесь мог быть профессор Снейп, как подумало бы большинство, и… Странно, но первым в голове всплыл почему-то образ профессора защиты от тёмных искусств. Нет, Люпин, конечно, добрый и чуткий к своим ученикам и коллегам. Немного неуклюжий и потёртый, но даже так располагает к себе. И ведёт занятия он достаточно интересно! Но всё равно… Что-то в нём есть, что заставляет Адель осторожничать с ним. Что-то, что подсказывает сторониться и немного побаиваться его. Но пока она не поймёт, что именно в нём ей так не нравится, девушка будет просто наблюдать. Не успела Адель далеко отойти от серебряной денежной валюты, как перед гриффиндоркой появилась первая развилка. Всматривась в каждую дорожку и уже думая развернуться в обратную сторону, в одном из коридоров, а именно правом, она заметила старую деревянную лестницу, ведущую, кажется, к люку из того же материала. Волшебница медленно подошла ближе к нему, после чего разглядела тусклый свет в небольших проёмах. Недоверчиво взглянув на ветхие ступени, Эткинсон сначала постучала по ним рукой, будто ожидая, что от этого они сию же секунду развалятся. Но нет, как стояли, так и стоят. Тогда её взор метнулся к квадратной двери без ручки. Тяжело вздохнув, волшебница решила довериться этой лестнице. Аккуратно поднимаясь, девушка убрала свет, но не саму палочку. Мало ли что. Толкнула в конце левой рукой дверь, и перед ней открылась достаточно знакомая картина. Что-то, похожее на подсобное помещение или кладовую. Осмотревшись по сторонам, Адель, кажется, заметила какие-то пергаменты, красиво сложенные на полке, кучу коробок и шкатулок. Но всё было не очень ухоженным, скорее заброшенным. Из-за того, что волшебница открыла заделанный и старый проход, поднялась пыль вокруг. А ещё смущала входная дверь. Точнее, приоткрытая входная дверь. Непонятно откуда взявшееся любопытство явно не сыграет Адель на руку… Кажется, за дверью было что-то вроде прилавка, а за ним стоял мужчина среднего возраста. Похоже на магазин. А ближайшие магазины только… в Хогсмиде. «Стоп… Я ушла за пределы замка?! Это нехорошо. Если кто-то узнает, проблем не оберёшься… Нужно уходить, пока не заметили!» Она уже собиралась спускаться вниз, но тут волшебницу привлёк звук колокольчика, что обычно оповещал владельца лавки о приходе покупателей. Тут, к её удивлению, на всё помещение раздались знакомые громкие голоса: — Здравствуйте, мистер! — Зачем так орать? Ты думаешь, звонок просто так висит? — Не ворчи ты… Лина, ты чего зависла? — Ого, тут столько всего… «Да что ж я такая везучая?! Почему именно они здесь? Почему именно сейчас?!» Теперь причин удирать стало ещё больше. Чуть не хлопнув деревянным люком, волшебница мигом спустилась обратно, чуть не запнувшись, и зажгла палочку на ходу. Убегая и держа волшебный предмет так, чтобы была видна дорога впереди, девушка только спустя время заметила кое-что. Она узнала место, где нашла деньги. Но даже с большей яркостью Адель не увидела ничего похожего на серебряную монету. Но где же? Пропала? Или… Позади раздался звук, будто что-то начало крошиться. Что-то небольшое. Сердце ушло в пятки. Осознание, что она здесь может быть не одна, начало пугать до трясущихся коленок. Не оборачиваясь, волшебница рванула что есть силы из этого места. В ближайшее время Адель точно не планировала ходить по подобным местам в одиночку. А в идеале — вообще никогда!***
Блуждая по коридорам замка, Адель пыталась переварить всё произошедшее. «Значит, проход выводит из замка в Хогсмид. Я слышала про магазин перьев Писарро. Скорее всего, как раз там я и оказалась. А то, что произошло потом… Н-ну, монетку я могла случайно пнуть куда-то, а звуки… О! Стены старые, вот и крошились». Продолжая убеждать саму себя, чтобы успокоиться, гриффиндорка почувствовала холодок, что пробежал по ногам. Оказалось, что она стояла недалеко от моста, ведущего к замку. «Холодный ветер поднялся… Наверное, лучше вернуться в гостиную к тёплому камину». Но не успела Адель уйти, как её вниманием завладела пара человек, стоящих у перил. Даже просто посмотрев на них, блондинка сильнее ощутила прохладу. Всё же она большая мерзлячка… Брови поднялись в изумлении, когда студентка поняла, что этими людьми оказались профессор Люпин и снова Поттер. Стоя вот так наедине, они были похожи не на ученика и учителя, а скорее на дальних родственников, которым предоставился шанс поговорить. «Когда это они успели так сблизиться?» — Профессор, можно у вас спросить? Адель не хотела становиться свидетелем диалога, особенно, когда он не предназначен для кого-либо ещё. Блондинка уже развернулась и была готова уйти, но последующие фразы Люпина заставили её ноги прирасти к полу, не двигаясь: — Почему я прервал твою встречу с боггартом, да? А она уже успела забыть свой позор на уроке. Ещё и перед Эрикой… Всё же, даже если кошмары временно прошли, держать себя в руках, видя «это», — очень сложно. — Я думал, это понятно. Он мог превратиться в Лорда Волдеморта, — продолжил учитель. Из-за произнесённого имени блондинка вздрогнула. — Я думал о Волдеморте… в начале… «Ну и кто в здравом уме стал бы ожидать превращения боггарта в самого опасного волшебника столетия прямо на уроке?! Это же тупость!» От услышанного девушка впала в ступор. — …но потом я вспомнил ту ночь в поезде… и дементора. В голове Адели сразу прокрутились воспоминания — причина бессонных ночей. А после и другая мысль: «Значит, это он превратил боггарта в дементора тогда…» Почему-то осознание этого навеяло некую грусть и печаль на сердце волшебницы. — Хм-м, замечательно. Значит, больше всего ты боишься страха… Это похвально. Нет, она берёт свои слова назад. То было негодование. А вот сейчас ступор. Адель почувствовала, будто профессор сейчас сказал это не только ему. Или это игры разума? — Перед обмороком я кое-что слышал… Женщина, она кричала… — Дементоры вызывают самые плохие воспоминания. Наша боль подпитывает их. И тут Эткинсон в полной мере поняла, как ей ещё повезло в тот вечер. Одно дело — просто увидеть это существо, а совсем другое, когда оно нападает на тебя. — Это была моя мама. В ту самую ночь. Так, вот теперь точно нужно уходить. Она и так здесь осталась дольше положенного. — Когда я увидел тебя, Гарри, то сразу узнал. Не по шраму. А по глазам. У тебя её глаза. Адель будто чувствовала кожей непонимание и неверие мальчика, а потому неловкость со стороны блондинки только увеличилась. Она стала отходить, стараясь, чтобы её не услышали. Медленно и тихо. Теперь их диалог был слышен где-то вдалеке. Но всё же слышен. То, как Люпин описывал родителей Поттера, затронуло не только избранного, но и совсем чужую в этой истории гриффиндорку. С такой теплотой говорить о ком-то… Адель никогда не слышала подобных слов в сторону своих родителей. Были просто комплименты, попытки лести, но ничего душевного не было. По крайней мере, она этого никогда не замечала. — Ты очень похож на них, Гарри… Ты сам в этом скоро убедишься, — реплика профессора стала последней, которую услышала волшебница. Почему-то появилось желание крепко закрыть уши. В итоге добежала волшебница вовсе не до гостиной, а до места, откуда утром ушла толпа ребят в сопровождении учителей. Пройдя чуть дальше, Эткинсон уместилась на одном из подоконников и тут же пожалела об этом. «Чёрт… Холодно». Вот только вставать она не спешила. Блондинка заворожённо смотрела на осенние листья, которые держались изо всех сил, чтобы не упасть. Их цвет очень понравился Адель. Это был необычный оттенок красного. Не кровавый красный. Не ярко-красный. Не бордовый. Неважно… Он был просто красивым. Ноги, поджавшись, тоже перекочевали на подоконник. Оперевшись спиной на окно и скрестив руки на груди, гриффиндорка оттянула рукава красной кофточки на пуговицах, а юбкой накрыла ноги так, что торчали только концы туфель. Благо длина позволяла. Почему-то именно сейчас её стало клонить в сон, а внешний мороз как-то перестал заботить. Веки начали слипаться, а в голове была только одна мысль: «Вот ведь… Теперь точно заболею…»***
Это было в один из октябрьских дней. Профессор тогда попросил помочь разобрать какое-то барахло, Адель точно уже и не помнила. Она тогда вообще пришла к нему, чтобы отдать эссе. В срок сдать не получилось, так как в тот день ей было нехорошо. Так завязался этот разговор… Преподаватель защиты от тёмных искусств протянул Адель сложенный пергамент, пока студентка доставала книги из ветхой коробки. Девушка вопросительно посмотрела сначала на кусок бумаги, а после и на учителя. — Твоё эссе. Ты хорошо постаралась, молодец. Оторвавшись, блондинка мигом развернула пергамент, на котором сверху была выведена красивая «П». Значит, не зря старалась. — Спасибо, профессор. Люпин лишь усмехнулся, но с места не сдвинулся. Это начало немного настораживать студентку. Прищурившись, он посмотрел в её глаза, а после развернулся и отошёл как ни в чём не бывало. «Странный…» Уже убрав пергамент в свою школьную кожаную сумку, Адель вспомнила, что ей сегодня предстояло выполнить ещё пару заданий по предметам на завтра. Видимо, нужно поторопиться с коробками. — Адель, — голос учителя вырвал её из мыслей о сегодняшней рутине. — Да, профессор? — голос её звучал неуверенно из-за невозможности предугадать дальнейший ход действий мужчины. — Ты случайно не знакома ни с кем по фамилии Бернье? Этот вопрос огорошил Эткинсон, заставив её глаза распахнуться в удивлении и приоткрыть рот. Люпин же вёл себя всё так же непринуждённо, лишь внимательно смотря на неё. — Допустим… Зачем это вам? Люпин легко рассмеялся. — Хех, незачем так осторожничать. Это ни к чему. — И всё же, — Адель не унимались. Ей казалось подозрительным, что преподаватель расспрашивает её об этом. — Ты очень похожа на неё внешне… Тут его весёлый взгляд стал немного… грустным? — Правда, я надеюсь, что только внешне… — это он сказал уже не так громко, будто не желая, чтобы девочка услышала. Вот только Адель не была глухой. Где-то в её груди неприятно закололо от такого заявления. — Вы сейчас оскорбили мою мать? Брови девушки сдвинулись, а губы сжались в тонкую линию. Фраза учителя ей была неприятна. Слишком. — Что ты, конечно нет. Извини, если задел тебя. Просто… — он замолчал, отводя взгляд в сторону. — Одри весьма непростая личность… — Уж извините, но мне пора. Думаю, с остальными вы вполне справитесь сами. До свидания! Немного дёрганным движением набросив сумку на плечо, Адель широким шагом направилась вон из класса, оставляя после себя стук туфель и хлопок двери. В ближайшее время учителям, особенно ему, она помогать вряд ли будет…