***
Во дворе школы шумели дети, толпились родители, обсуждая у кого ребенок вырос, у кого похудел, у кого за лето, проведенное в детских оздоровительных лагерях поправился; на сколько вырастут цены на репетиторов в этом учебном году. Учителя пытались призвать всех к порядку; администрация школы проверяла последние приготовления к торжественной линейке. В это время в кабинете русского языка и литературы было очень душно, совсем непразднично и как-то тоскливо. В дверь постучали. Виктор, сидя за столом и поглядывая на экран смартфона, вздрогнул. Вошла Лариса. Мужчина выдохнул. — Вокруг веет праздником, все заняты делом, а ты один с кислым лицом. Что случилось? Ты не заболел? — Женщина коснулась рукой его лба и, убедившись, что все хорошо, улыбнулась. — Все хорошо. Ждал звонка из банка… Виктор сделал длинную паузу. — Ссуду одобрили! Лариса выдохнула. Последнее время было очень напряженным. Мужчина ждал решение из банка, которое и получил в сегодняшнее утро. Деньги Полякову понадобились на открытие частной школы. Это было очень важным решением, особенно после тех известных всем событий. Виктор в последнее время не мог, да особо и не питал большого желания работать в подчинении. Привык брать ответственность на себя. За всех. Работая преподавателем русского языка и литературы, попутно являясь завучем старшей школы и взвалив на себя классное руководство, Виктор все равно чувствовал себя не в своей тарелке. На нем лежала большая ответственность, но эта ответственность, равно как и любая карьера уперлась в потолок. Казалось бы что общего между карьерой и ответственностью? Общая — только прямая зависимость. Чем выше должность, тем выше ответственность. Но не будем углубляться в философию. Жизнь в стенах средней общеобразовательной школы для Полякова превратилась в рутину, которую могло исправить только открытие частной школы.***
— Максим, а где цветы для классного руководителя? — К Морозову, что-то бурно обсуждавшему с Авдеевым, обратилась Лиза. — А… Я… Это самое. — Молодой человек похлопал по карманам брюк; достал ключи от машины, хотел сначала бежать в авто, надеясь что цветы предназначенные для классного руководителя сына, находятся в салоне авто; затем видимо вспомнив, что цветов в машине нет, передумал. Наконец, оглянувшись по сторонам, мужчина беспомощно опустил глаза. — Только попробуй сказать, что ты их забыл! — Девушка гневно взглянула на супруга. — Я забыл! Что? — Молодой человек взглянул на удивленное лицо жены. — Ты сама сказала «попробуй сказать». Я попробовал. Я сказал. — Ладно, — Лиза прищурилась и резко развернулась, чтобы уйти, но изменив свои планы, внимательно посмотрела на Макса: — А чем таким важным ты был занят, что забыл про цветы, о которых я напоминала сегодня утром? — Ну, … — Морозов многозначительно протянул, но так и не нашел подходящих слов для ответа на вопрос. Зато слова нашла Ева: — После твоего напоминания о цветах, папа ушел в подушкино царство, в одеялкино государство, оставив без внимания твою просьбу. Максим покраснел, Андрей прыснул от смеха, Лиза улыбнулась столь необычному ответу дочери. — Ей точно пять лет? — Спросил Авдеев у Макса, когда девочка ушла с Лизой.