***
— Матвей Владиславович, а что за денежный перевод от меня ждут? — Морозов сидел за рулём, нервно вертя в руках конверт, с полученным от Маши письмом. — Получил уже письмо? — Да. — Ну, как какой перевод? За половину акций. Договор же подписан тобой собственноручно или скажешь, что подпись там подделана? Так что ищи деньги. — А… — Максим тяжело вздохнул. — А если ты не найдешь, то все… Пиши: «пропало». Телефонный разговор закончился, а горький противный осадок от него до сих пор витал в воздухе, Макс со злостью сжал конверт, губы его задрожали. Сумма, указанная в письме была достаточно велика. Хоть в сейфе у Морозовых и хранилась сумма необходимая для оплаты пятидесяти процентного пакета акций, отдать ее Вершинину грозило одним: они не переедут в новый дом, а Андрей не сможет занять их коттедж и сдавать квартиру в Хомутовском тупике, чтобы хоть как-то сводить концы с концами, иначе учительской зарплаты Миланы и комитетской — Андрея не хватает. Вернее хватает, но не на все. Круто развернувшись, на глазах у робкого водителя в темно-вишневой «семерке», Максим помчался в сторону выезда из города.***
— Лиза, пора заканчивать эту акцию протеста во вред желудку. Твоя голодовка ни к чему не приведет. Поешь хоть что-нибудь. — Мг, — буркнула Лиза и, укрывшись одеялом с головой, повернулась на другой бок. Лариса вздохнув и покачав головой, прикрыла дверь в детскую, где на гостевой кровати уместилась девушка. Она уже третий час слушала это многозначительное: «мг» и пыталась понять, что это означает и как правильно это трактовать.***
— Привет, Олег Иванович, как там твоя школа? — Жлобов набрал номер телефона и, облокотившись о бортик, наблюдал за тренировочным процессом, анализируя игру ребят. — Привет, Василий Дмитриевич, хорошо, штат специалистов по тренерской работе набрали; теперь ищем штат для учебной работы. — Ясно, двигаетесь в нужном направлении. Вам бы памятник при жизни, Олег Иванович. — Зачем? — Ну, как «зачем», благодетель вы наш, другие олигархи денежку к себе в карман и на Мальдивы или на другой какой курорт. А вы в дело, в людей вкладываете, это дорогого стоит. — Мелочи. — Ах, если мелочи, то другое дело. Вообще я по делу. Тренера, говоришь, уже нашел? — Есть такое дело. — Ну, и славно. Пусть твой главный посмотрит моих ребят. Если, конечно, будет время. Парнишки, что надо, но увы… Забраковали их наши… «товарищи» — Василий сделал акцент на слове «товарищи», как бы выказывая весь гнев, что во всех организациях существует такие людишки. — Говорят, что мальки не тянут школу ЦСКА. А я уверен, их будущее — футбол. — Без проблем, пусть приезжают. — Спасибо. — Не за что, для хороших людей, всегда будет не за что. Жлобов отключил звонок, но разгрвор для него самого почему-то казался незавершённым и фраза, какая-то фраза, сказанная Олегом вертелась у него на уме. — Алло, Олег Иванович, это снова я. Ты Полякову не пробовал звонить? — Это кто такой? — Со скепсисом в голосе произнес Олег. — Раньше был учителем русского и литературы, потом долгие годы был директором частной школы-пансионат «Логос», потом в 5 школе работал, потом в 15 или, наоборот, уже не помню как там дело было. Неважно. А недавно, он получил субсидию на открытие частной школы, но какой-то деятель из чиновничьего аппарата эту ссуду отменил. — Понял, номер СМСкой отправь. — Будет сделано, Олег Иванович. Буду должен. — Вот твой Поляков и отработает. — Мужчина рассмеялся и сбросил звонок.***
— Неужели, ты не помнишь, Миша? — Спросила Анна Константиновна, расхаживая по классу между рядами парт. — Помню. Сейчас… — Пробормотал Миша, шепча себе под нос то, что удалось прочитать в параграфе на перемене. — Неужели, ты не учил, Миша? — Вновь к мальчику обратилась учительница. — Я учил, — оживился Морозов и глаза его заблестели то ли от выступивших слез, то ли от того, что сомневаются в его способности выучить урок. — Честно, учил, но немного подзабыл. Сейчас, как там… — Огонь и вода — наши друзья, но они же могут стать причиной несчастья… — Подсказала Анна Константиновна. — Правильно? — Да! — Согласился Мишка и Анна Константиновна улыбнулась. — Никогда нельзя оставлять включенными утюг, плиту и открытый водородный кран без присмотра. Если увидишь огонь — зови взрослых. Звони по телефону 01. Нельзя… — Мальчик опять забыл. Но в этот раз на помощь пришел Пашка Авдеев, подсказывающий несуразицу для собственного веселья. И Миша повторил: — Нельзя бриться электрической розеткой. Это очень опасно. После этих слов в классе разразился невероятный хохот. А мальчик, повесив голову, поплелся на свое место. Проходя, мимо Авдеева, Морозов показал ему кулак и, плюхнувшись на стул, был готов зареветь крокодильими слезами от одной только мысли: «Ему не светит футбола в любом его виде из-за этой несчастной тройки. Ведь так сказал отец, а уж как он решит так и будет, мама нарочно не вмешивалась в их отношения с папой, от вредности это все она».***
Виктор читал газету, попутно отвлекаясь на новостную передачу. То ли он ее смотрел, то ли он ее слушал. Он так понять и не смог, зачем эта новостная передача вообще была им включена. Из раздумий мужчину вывел телефонный звонок. Взглянув на экран смартфона, Поляков слегка нахмурился и вначале не решался поднимать трубку. Звонил, неизвестный телефонной книге смартфона, номер. Все же, повинуясь какому-то внутренему порыву, мужчина провел пальцем в вверх по экрану. — Виктор Николаевич Поляков? — Мужской уверенный голос даже не собирался задавать вопрос, а ставя человека в известность о том, что звонящий в курсе с кем имеет дело. — Да. — Меня зовут Калинин Олег Иванович, дело в том, что мне срочно понадобились ваши услуги, мне срочно нужен директор школы. — Я очень рад такому предложению, не знаю кто посоветовал мою кандидатуру, но я думаю вам также сообщили о моем нынешнем положении. — Не беспокойтесь, это меня мало волнует. Мне просто жизненно необходим такой специалист как вы. Вы готовы прямо сейчас дать ответ? — У меня к вам только один вопрос. — Я слушаю. — Штат сотрудников формируете лично вы! Я дам вам полную свободу действия. — То есть? Что это значит? — Это, Виктор Николаевич, может значить только одно, — собеседник усмехнулся, — вы будете принимать на работу людей, а также увольнять их. — Я согласен. Но у меня есть одно условие! -… — Калинин не ожидал услышать нечто подобное. Ему описали Виктора Полякова как человека скромного, но решительного. — Моих внуков Морозова и Авдеева вы примите при любых условиях, даже если они не пройдут по параметрам вашего тренера. — Они должны быть в среду, к 12.00 на просмотре. Главный тренер их будет ждать. Завтра за вами к 8.00 прибудет машина. — Хорошо, договорились.