***
— Ты уверен? — Мгм. — Боже, Тэ, нежнее. — Не фамильярничай — Ты красишь мне волосы, хочу и фамильярничаю, — фыркает Чонгук.— Ты хоть делал это раньше? — Мгм. — Да ты сама многословность! Тэхён, клянусь, если ты накосячишь, я выжгу волосы самым химозным осветлителем и буду с тобой рядом двадцать четыре на семь! Запомни мои слова! — Да заткнись ты уже, — Тэхён тяжело вздыхает. И, перемешав кисточкой в пластмассовой ёмкости составляющие красителя, окислителя и эмульсии для ухода за кутикулой волоса, принимается за дело. Ему действительно было жаль волосы Чонгука. И он действительно умел хорошо окрашивать в один тон. Научился на маме, когда ещё не мог себе позволить отвести тех в салон к профессионалам и паре подруг в студенчестве. А сейчас, ну, ему просто захотелось. Почему-то смена имиджа Чонгука его очень вдохновляла, и он чувствовал себя чуть более живым. Не давая тому времени на раздумья или побег, он приступил к окрашиванию многострадальных светлых волос. — Какой грубый господин! — надувается Чонгук, как хомяк. — И как я такому доверил свои волосы. Тэхён закатил глаза, но ничего не ответил, аккуратно закрашивая выделенную прядь.***
— Вау! Господин Ким! Я выгляжу горячо? Что думаешь, — восклицает Чонгук, рассматривая себя в зеркало. Его высушенные и уложенные каштановые волосы блестят, как будто новые. Ещё бы, Тэхён использовал хорошие дорогие компоненты и подарил Чонгуку отличный домашний уход. Старший альфа лишь слабо улыбается в ответ. Юному альфе действительно очень идёт тёмный цвет волос. Он выглядит мужественнее что ли, более сексуально? Тэхён проглатывает эту мысль, не зацикливаясь. — Господин Ким? — усмехается Тэхён. — Хороший у тебя разбег, Чонгук, от «Тэ» до «господин Ким», — качает он головой, — тебе идёт этот цвет волос, — мягко озвучивает свои мысли Тэхён. — Держи. — Ого! Что что? — удивлённо хлопает глазами Чонгук, забирая из рук старшего альфы продолговатый чехол из чёрного бархата. — Открывай. — Вау! Господин Ким делает мне подарки, — ухмыляется Чонгук, меняя свои очки на новые. — Мне уже можно называть тебя папочка? — Господи, — шипит Тэхён себе под нос и закатывает глаза. Чонгуку идёт. Конечно же, ему идёт. Как Тэхён и представлял. Возможно, даже немного лучше. Он может себя похвалить. Тонкая золочёная оправа и большие, немного вытянутые линзы. Идеально. — Спасибо! Мне правда очень нравится, — уже без тени шутки говорит Чонгук, проходясь пальцами по тонкому краю дужки очков. — Уже поздно, я поеду. И так отнял у тебя весь день, — говорит юный альфа, встряхивая темной копной волос и направляясь в сторону коридора. — Я рад. Хоть смотреть на тебя можно без слез. Подожди, вызову тебе такси, — спохватывается Тэхён, следуя за парнем. — Ах ты ж! — шипит Чонгук, смешно вздёргивая брови. — Вот уж нет! Я весь день торчу у тебя. Ты меня красил, поил и кормил, мыл мне голову с тысячью каких-то пахнущих бутылочек. Потом сушил и укладывал, ещё и надарил кучу всего, — загибает Чонгук пальцы, перечисляя, — дать тебе ещё и заказать мне такси и, Боже тебя упаси, оплатить — нет. Я доберусь сам, — ухмыляется парень. — Хорошего вечера, господин Ким, — и он ловко обувает свои потрепанные конверсы с отдавленными задниками. — Как хочешь, — Тэхён складывает руки на груди и облокачивается плечом на дверной косяк, ведущий в прихожую, легко улыбается и наблюдает за Чонгуком. — Пакет свой не забудь, сильный и независимый мужчина. — Блин, точно! — Чонгук на носочках и с взглядом щенка семенит до комода, хватает бумажный пакет и так же на носочках уходит прямиком за входную дверь, махнув на прощанье свободной рукой. Тэхён, тихо смеясь и качая головой, закрывает за ним дверь. «Балерина хренова». Позже, сидя в большом подвесном круглом кресле в лоджии, в окружении мягких подушек и плетёных спинок, забравшись с ногами, Тэхён ловил уходящие солнечные лучи, мягко скользящие по телу. В этот вечер он, кажется, сделал первый успешный эскиз своей новой коллекции, даже не прикончив пачку сигарет.***
— Доброе утро, господин Ким! — громкий голос помощника заставляет зашипеть Тэхёна, как рассерженного кота. — Доброе утро, Чонгук, — он смотрит на нарушителя тишины и, можно сказать, любуется. Парню очень идёт новый цвет волос и очки! Вот только… — Чонгук, у тебя неограниченный запас полосатых лонгсливов? — цокает языком Тэхён, смотря на вещь, как на врага народа. Снова. Полосатый. На этот раз с более широкими полосами и красными вышитыми бутонами роз справа на груди, но в остальном таким же черно-белыми, как и пара других до этого. Чонгук не ответил, только закатил глаза и состроил комичную мордашку. — Что насчёт сегодня? Как смотришь на то, чтобы во второй половине дня пройтись по магазинам? — Тэхён обратно утыкается в свой планшет, аккуратно штрихуя ботфорты-чулки на эскизе. — Оо, это что, у достопочтенного господина Ким не найдётся для меня одежды собственного бренда? — приторно протягивает елейным голосом Чонгук. — Я в тебя сейчас что-нибудь кину, — Тэхён близок к тому, чтобы снова шипеть, громко и страшно, не заботясь о внешнем виде взрослого и состоятельного дизайнера. Чонгук только громко заржал в ответ, и его смех — это было самое ужасное, что когда-либо слышал Тэхён. Кашляющая псина? Чайка переросток? Икающий страус? Он просто не мог даже подобрать нормальное определение этому кошмару и только в ужасе пялился на Чонгука, что довольно скалился. — Ооо, да я знаю, о чем ты думаешь с таким лицом, Ким Тэхён. Мой смех прекрасен, — чуть икая, произносит Чонгук. Тэхён аж почувствовал, как его лицо на секунду свело судорогой. Но он только фыркает себе под нос и утыкается обратно в экран планшета. Незаметно проходит несколько часов. Тэхён потягивается в кресле, отложив свой планшет на стол. Предательски хрустит грудиной и плечом, альфа невольно цокает языком и тянется к пачке сигарет, пристраивая тонкую трубочку табака к наконечнику мундштука. Взгляд невольно цепляется за Чонгука, сидящего в солнечном свете, льющимся из открытого окна. Его тонкую фигуру как будто золотит. Чонгук, вытянув ноги и развалившись на стуле, читает документ о спонсорах и инвесторах «V Corporation» меланхолично покачивая носком кеда. Тэхён видит, что Чонгук довольно симпатичный молодой человек. У него пропорциональное тело, пусть и слишком худое, длинные ноги, вполне красивые и довольно крупные кисти рук, но это совершенно его не портит. Привлекательное лицо с оленьими глазами, выделяющимися губами, длинной шеей и, прости господи, скользнув взглядом ещё ниже - сумасшедшими бедрами. Возможно, Чонгук мог бы легко претендовать на успешную карьеру модели или фотомодели, не суть. Тэхёну кажется, он может легко и успешно влиться в модельный бизнес. Он невольно представил те самые нарисованные им ботфорты на стройных ногах Чонгука. Они бы доходили примерно до середины бедра и плотно облегали чёрной матовой кожей на контрасте со светлой кожей парня, длинную белую рубашку, сверху которой удлинённый пиджак. На руках перчатки из сетчатого гипюра в мелкий горох. Тэхён аж задохнулся затяжкой от восхитительного чувства эстетичности картинки. На его судорожный кашель быстро отреагировал Чонгук, подкинув в руки бутылку воды. На что Тэхён благодарно кашлянул и прослезился. — Тэхён-Тэхён, не щадишь ты себя своими сигаретами. И так не молодой уже, ещё и отравляешь тело, — горестно качает головой Чонгук, стараясь скрыть улыбку. Пьющий воду Тэхён чуть «случайно» не выплюнул эту самую воду в лицо своего помощника.***
— Надевай! — Нет! — Я сказал, надевай! — Да ни за что! — Чонгук! — Тэхён! Они стояли друг напротив друга в примерочной обычного магазина одежды, вперив руки в боки и с угрожающими выражениями лиц. — Я не надену этот оранжевый ужас! Даже не надейся! — Чонгук отчаянно мотает головой, шипя на льняную рубашку. — Окрашенный лён! Тэхён, постыдись! Ты же дизайнер! Модельер этот, как его….— Чонгук судорожно щёлкает пальцами вокруг себя, негодуя. — Кутюрье. — Тэхён щиплет переносицу, свесив очки немного вниз, ближе к кончику носа. — Да! Кутюрье, черт тебя дери! — Чонгук. То, что это не привычно, это не значит, что плохо или не имеет места быть. — Тэхён и подумать не мог, что просто ходить и выбирать вещи для кого-то может быть такой проблемой. Хотя не так, что ходить с Чонгуком по магазинам ТАК тяжело. — Хорошо, я унесу его. Примеряй дальше, — капитулирует старший альфа. — Уж будь любезен, господин Ким! «Сколько крика из-за одной рубашки. И совсем она не оранжевая, скорее цвета персиковой пенки», — Тэхён относит вещь, вызвавшую такую бурю в его помощнике, на вешалку. Да он бы и подумать не мог, что Чонгук такая привереда. «Заноза в заднице» нихрена не ласково окрестил его Тэхён. — Ты оделся? — спрашивает альфа и плюхается на диванчик ожидания у примерочных. — Почти, — буркает Чонгук из-за шторы. Тэхён подавляет желание зевнуть и удобней устраивается на небольшом бежевом диване из велюра. Когда штора резко отодвигается с характерным скрежетом металлических колец, Тэхён обомлевает, уперевшись взглядом в Чонгука. Светлая рубашка без рукавов с сине-серыми, абстрактно нарисованными линиями, надетая навыпуск, и темно-синие струящиеся широкие брюки выглядят на парне идеально. Вот просто идеально. — Мне неудобно под твоим таким взглядом, — складывает руки на груди Чонгук, невольно пытаясь спрятаться от взгляда черных лисьих глаз модельера. — Неудобно спать на потолке, — резюмирует старший альфа, — Этот комплект берем. Тебе очень идёт, Чонгук. — Вот знаешь, господин Ким, ты когда так говоришь, мне неуютно становится. Тэхён только пожимает плечами и машет рукой, призывая переодеваться дальше. Мысленно ставя себе пометку: как-то незаметно выкинуть эти уродливые поношенные кеды куда подальше. Он выбрал порядочное количество вещей, как базовых, так и весьма не специфичных для Чонгука. Вроде сетчатой водолазки или блузы с объемным атласным бантом, завязывающимся под горлом. В отделе обуви непонятно, кто на ком отрывался: Чонгук бегал от кед к кроссовкам, а Тэхён бегал за ним то с лаковыми лоферами, то с кожаными дерби, замшевыми дезертами и даже ботинками на широкой грубой подошве. В итоге, он даже присмотрел для себя темно-коричневые челси. Консультант просто наблюдал со стороны, как двое вроде взрослых мужчин альф спорят, что кроссовки — это, конечно, удобно, но надо же, что-то ещё и красивое. На что более молодой мужчина утверждал, что кроссовки красивые, а тот, что постарше, рассерженно шипел на него. Спустя, наверное, часа полтора и потрепанные почти до дна нервы Тэхёна, они вышли из магазина с обувью, оставшись довольными оба. Кроссовки они все же купили. Тэхён уже планировал умирать, не дойдя до эскалатора, но ему на глаза попался магазин с кожгалантереей, головными уборами и прочими аксессуарами. Схватив Чонгука за запястье, Тэхён с упертостью ледокола потащил парня за собой. В ход шло все: шляпы, шейные украшения, платки из шелка, органзы и даже газовые платки, браслеты, поясные сумки, портфели и рюкзаки. Чонгуку было не спастись от цепкого взгляда Тэхёна и бесконечного потока аксессуаров в разных комбинациях. Что он одобрил почти беспрекословно — это чёрную шляпу с круглыми небольшими полями. Вышли из магазина они с новой порцией пакетов и страшной усталостью. А ещё желанием есть! А если быть до конца честными, то вот прям жрать. — Господин Ким, пощади! Я больше не могу! Ты уже одел меня с ног до головы! Трусы разве что не выбирал, — нудил Чонгук, плетясь рядом. Тэхён встрепенулся, даже немного затормозив, «точно — белье!» — Даже не думай, папочка! Трусы я буду носить, какие хочу Я, — настороженно и быстро проговорил юный альфа, подталкивая боком остановившегося Тэхёна вперёд. Быстро решив, что это действительно лишнее. Он и так уже слишком разошёлся. — Давай поужинаем, — предложил Тэхён, высматривая что-то дельное в большом количестве ресторанов на фуд-корте. Усмехнувшись своим мыслям и хитро глянув на Чонгука краем глаза, Тэхён снова бесцеремонно вцепился парню в запястье и потащил за собой хнычущего, как ребёнок, Чонгука в небольшой ресторанчик корейской кухни! Два азиата в корейском ресторане, обложенные очень большим количеством пакетов, выглядели действительно гармонично. Плотно поужинав, Тэхён любезно отправил почти спящего Чонгука на такси, не впечатлившись его неубедительными протестами. Сам же он решил немного прогуляться по утопающему в огнях и уже не палящему жарой Милану.