Трилогия Кисмет. Часть первая: В первый раз/The Kismet Trilogy. Part 1: The First Time Around

Июнь 1976 года... Сириус вошел в гостиную Гриффиндора как раз в тот момент, когда Римус сбросил полотенце и потянулся за своими боксерами. Через неделю они отправлялись домой и Сириус нервничал по поводу возвращения в свой дом. Он просто хотел оставить свои вещи и провести лето с Поттерами. Он знал, что Римусу тоже не терпелось провести несколько недель с Поттерами. Он услышал, как его друг ругается, и обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как пенис Римуса протыкает дыру в его боксерах. — Проблемы, Лунатик? — Да, — прорычал Римус. — Я штопал их слишком много раз, и дырки становятся все больше. — Просто не надевай белье, как я, — сказал Сириус. — Ведьмам будет гораздо легче добраться до него. Он многозначительно вздернул бровями и Римус закатил глаза. — Мне нужна дополнительная поддержка, так что нет, я не пойду без белья. Сириус пожал плечами, растянувшись на кровати: — Тогда подкопи денег и купи новые подштанники. Но поторопись, я умираю от голода и мне нужен полноценный завтрак, прежде чем мы напишем наши СОВ. — У них никогда нет моего размера, — пробормотал Римус, краснея. — Трудно найти подходящие... — Что трудно найти? — спросил Джеймс, выходя из ванной с полотенцем, обернутым вокруг талии, с влажными от душа грудью и волосами. — Трусы, видимо, — сказал Сириус. — Я же говорил тебе, просто ходи без белья. — Бродяга, ходить без белья — не вариант, когда у тебя большой член, — сказал Джеймс, закатывая глаза. — Ох, отвали. Мы все знаем, что у Лунатика есть член, но это не значит, что у него должны быть специальные трусы, — настаивал Сириус. — У нас у всех есть член, но мы все равно носим одежду, чтобы прикрыть себя. Это не значит, что у тебя огромный пенис. — Ну, вообще-то да, — сказал Джеймс. — Ты должен быть уверен, что у тебя правильный размер, чтобы обеспечить поддержку и комфорт. Никто не хочет, чтобы у него оттопыривались ягодицы, Сириус. Римус кивнул: — Может быть, ты бы понял, если бы был в нашем клубе, Бродяга. Сириус нахмурился: — В каком клубе? Джеймс подмигнул Римусу, нащупывая свои боксеры, и натягивая их под полотенцем: — «Клуб больших членов». Мы с Лунатиком — основатели. — Ох, заткнись! — сказал Сириус, фыркнув. — Это полная чушь! Джеймс поднял бровь, натягивая брюки: — Мы лжем, Лунатик? — Нет, — сказал Римус, садясь на кровать, чтобы надеть носки. — Зачем нам врать? Глаза Сириуса метались туда-сюда между ними: — Вы оба меня обманываете. — Нет, это не так, — сказал Римус. — Мы с Джейми создали этот клуб, чтобы помогать друг другу, когда у нас возникают проблемы, которые бывают только у парней с большими членами. — Например? — спросил Сириус, недоумевая. — Например, найти подходящее нижнее белье, — быстро сказал Джеймс. — Или как правильно скрыть большую выпуклость с помощью соответствующих чар. — Никто не хочет, чтобы его член откровенно болтался по штанине брюк на всеобщее обозрение, — добавил Римус. Сириус фыркнул: — Ну, тогда позвольте мне записаться. Если этот клуб такой настоящий, то я должен в нем состоять. Римус нахмурился: — Бродяга… у тебя недостаточно большой. Сириус закатил глаза: — Мой член достаточно велик для твоего дурацкого клуба, Лунатик! Спроси любую из ведьм, с которыми я был, мой член чертовски фантастичен! — Но он не двадцать сантиметров, что является нормой для вступления в клуб, — сказал Джеймс, сверкнув глазами. — Это просто нереально! — гаркнул Сириус. Джеймс покачал головой: — Это не нереально, Бродяга. Не зря же он называется «Клуб больших членов». У нас с Лунатиком, как ты знаешь, больше двадцати сантиметров. — Да, но это, блядь, ненормально! — настаивал Сириус. — Разве мы говорили, что мы нормальные, Рим? — спросил Джеймс, когда Римус покачал головой. — Нет, мы никогда не говорили, что мы нормальные – мы просто утверждаем, что у нас большие члены. — По-моему, я сказал «массивные», а не «большие», — поправил Римус. — Мои извинения, — ответил Джеймс. — Наши массивные члены. — Двадцать сантиметров — это ненормально! — повторил Сириус. — Ну, из нас троих в этой комнате двое превзошли эту отметку. Только у тебя намного меньше... — Да, может быть, это ты необычный, Бродяга, — воскликнул Римус. — Даже Кинг достигает двадцатисантиметровой отметки. Сириус уставился на них: — Да пошли вы оба! Мой член просто охренительный! Спросите любую ведьму здесь – черт возьми, спросите Гидеона! Девушки выстраиваются в очередь, чтобы получить меня! Джеймс стянул рубашку через голову: — Конечно, это так, Сириус. Но он не настолько велик, чтобы вступить в наш клуб. — Определенно нет, — согласился Римус. — Извини, приятель. В следующий раз повезет больше. Сириус сделал грубый жест рукой в сторону обоих, спрыгивая со своей кровати: — Между прочим, у меня не на много меньше нормального размера... а вы двое — засранцы! Он выскочил из комнаты, а Джеймс разразился хохотом. Римус ухмыльнулся своему другу: — Может, скажем ему, что у нас нет клуба? Джеймс покачал головой, заканчивая застегивать ремень: — Ни за что! Это слишком забавно — злить его! Мне нравится заставлять Сириуса волноваться из-за чего-то такого нелепого и глупого! Римус поджал губы: — Это правда и он действительно ненавидит, когда мы говорим о том, что, кроме Пита, у него самый маленький член в нашей гостиной. Джеймс прикусил нижнюю губу, его глаза блестели: — Давай спрячем ему под подушку измерительную ленту и скажем ему, что если он выучит заклинание раздувания, возможно, он сможет присоединиться. Ремус хмыкнул: — Готово! Джеймс дал ему пять: — Первое заседание клуба больших членов закрыто. Ремус рассмеялся, заканчивая одеваться: — Но если серьезно, то мне действительно нужно новое белье. Джеймс потянулся в сундук и достал свежий комплект: — Я купил несколько лишних пар, когда был в Абрикосовом переулке. Можешь взять их, они даже не надевались. — Джейми... — Нет, я не позволю тебе заплатить за них, — сказал Джеймс. — А теперь скорее одевайся! Еще три экзамена и мы наконец-то будем свободны от СОВ! Римус смотрел, как Джеймс торопливо выходит из комнаты и разрывает упаковку с новым бельем. Закончив одеваться, он достал из сундука измерительную ленту и с ухмылкой положил ее под подушку Сириуса. Джеймс был прав. Некоторые вещи стоили того, чтобы позлить своих друзей.

~ TFTA ~

Сириус оказался в Большом зале во время экзамена по СОВ. Он наблюдал за тем, как Джеймс зевает и распутывает свои волосы, отчего они становятся еще более беспорядочными, чем были. Затем, бросив взгляд на профессора Флитвика, он повернулся на своем месте и ухмыльнулся Сириусу, сидевшему через четыре места от него. Джеймс поднял большой палец вверх. Сириус вальяжно расположился в кресле, откинув его на две ножки. Его тёмные волосы спадали на глаза с той непринуждённой элегантностью, которой Джеймс никогда не смог бы достичь, а девушка, сидевшая за ним, с интересом смотрела на него. А через два места от этой девушки сидел Римус. Он выглядел довольно бледным и осунувшимся и был поглощён экзаменом: Перечитывая свои ответы, он почесывал подбородок концом пера и слегка хмурился. Питер сидел неподалеку от них и выглядел озабоченным: он грыз ногти, уткнувшись в бумагу и шаркая по земле пальцами ног. Время от времени он с надеждой поглядывал на бумагу своего соседа. Джеймс в это время рисовал на клочке пергамента. Он нарисовал снитч и теперь выводил буквы «L.E». — Опустите перо, пожалуйста! — пискнул профессор Флитвик. — Это значит, что и Вы тоже, Дэвис! Пожалуйста, оставайтесь на своих местах, пока я заберу ваш пергамент! Акцио! Более сотни рулонов пергамента взлетели в воздух и попали в вытянутые руки профессора Флитвика, сбив его с ног. Несколько человек засмеялись. Несколько студентов за передними партами встали, подхватили профессора Флитвика под локти и подняли его на ноги. — Спасибо... спасибо, — задыхался профессор Флитвик. — Отлично, все свободны! Джеймс поспешно зачеркнул приукрашенное им «L.E.», вскочил на ноги, сунул перо обратно в сумку, которую повесил на спину, и стал ждать, когда к нему присоединится Сириус. Снейп двигался между столами по направлению к дверям в вестибюль Хогвартса, всё ещё поглощённый своей экзаменационной работой. Круглоплечий и в то же время угловатый, он шёл, дёргаясь и напоминая паука, а его жирные волосы прыгали по лицу. Римус подошёл к ним, почесывая шею, на которой красовался новый шрам, зарубцевавшийся после последнего полнолуния. Его глаза цвета золотистого виски выглядели усталыми, но внимательными, и Сириус понял, что это не только из-за учебы, но и по его вине. Последние две с половиной недели его друг не обращал на него внимания и он не мог сказать, что винит его в этом. Вчера вечером они в какой-то степени помирились, но Сириус знал, что Римус все еще переживает из-за этого. Сириус совершил самую ужасную выходку, какую только можно себе представить, на последней луне, и теперь... Снейп знал тайну его лучшего друга, и Сириус винил себя. То, что Римус не разговаривал с ним, только усугубляло ситуацию. «Ты должен извиниться, — настаивал Джеймс. — То, что ты сделал, было... это было чертовски подло, Сири. Снейп мог, черт возьми, умереть, а Лунатик никогда бы себе этого не простил». «Я извинился! — воскликнул Сириус. — Сотни раз, а он просто... он сказал, что я его не уважаю и что...» Джеймс покачал головой: «Вы двое должны помириться сами». Сириус подумал, что вчера вечером они наконец-то помирились. Сириус ждал друга в его постели, и когда он вышел из душа, Римус только вздохнул: «Я сказал, что мне нужно время». «Я знаю, — быстро ответил Сириус. — Я знаю, что ты сказал, но, черт возьми, я ненавижу это, Лунатик. Я не думал о том, что ты можешь причинить ему боль, ты же знаешь! Я думал только о том, как увижу самодовольное лицо Снейпа, когда он столкнется лицом к лицу с окровавленным оборотнем и обмочится от страха. Я думал, что это будет отличным приколом, и я не думал... Я не думал о том, что он может пострадать». Римус насмешливо хмыкнул: «Ты не думал, что оборотень может причинить ему вред? Ты что, совсем одурел, Бродяга?» «Нет, — прошептал Сириус. — Я знаю, что оборотень может причинить ему боль, но я не думал, что ТЫ можешь причинить ему боль». Глаза Ремуса смягчились: «Я знаю, что вы, парни, думаете, что я какой-то прирученный волк, с которым можно играть, но это не так, Сириус. Я – опасный монстр и пора бы вам вбить это в головы». Джеймс появился из-за штор и крепко обнял Римуса сзади: «Не-е-ет! Ты наш Лунатик и ты никогда не смог бы стать монстром, даже если бы попытался. Я не верю, что у тебя есть хоть одна злая косточка в теле». «Ни одной, — согласился Сириус. — Это я – подлец». «Определенно», – сказал Джеймс, заставив Сириуса ударить его. Римус посмотрел между ними: «Я ценю все, что вы делаете для меня, когда я превращаюсь. Стать анимагом и... но это было... если бы я причинил вред Снейпу... не думаю, что я смог бы жить с самим собой». Серые глаза Сириуса смягчились: «Лунатик, пожалуйста. Мне так жаль. Я никогда не хотел заставлять тебя чувствовать себя виноватым из-за того, что я сделал». Джеймс обнял их обоих: «Мне нужно, чтобы вы двое снова разговаривали. Я больше не могу быть буфером и если мне придется игнорировать вас двоих и проводить время с Питером, я так и сделаю». «Ты будешь скучать по нам через день», — поддразнил Римус. Сириус насмешливо хмыкнул: «Двадцать минут!» Золотистые глаза Римуса встретились с его глазами и его губы изогнулись. «Римус, мне действительно жаль. Больше, чем я могу объяснить». «Я знаю, — прошептал Римус. — Я знаю, что это так». Потом они втроем крепко обнимали друг друга, пока Питер наконец не вышел из ванной и не спросил, что происходит. Ситуация была напряженной, но, вернувшись вчера вечером в гостиную и обнаружив под подушкой измерительную ленту, он понял, что у них с Римусом все будет хорошо. Даже если этот парень был полной сволочью. Он украдкой взглянул на Римуса и Джеймса и в сотый раз со вчерашнего утра подумал: «Клуб больших членов». Но Сириус был так благодарен, что его лучший друг снова с ним разговаривает, что ему даже понравилось, как его подкалывают. Поэтому, когда они вышли с экзамена, он сказал первое, что пришло ему в голову. — Тебе понравился десятый вопрос, Лунатик? — Понравился, — бодро ответил Римус. — Назови пять признаков, по которым можно определить оборотня». Отличный вопрос. — Думаешь, тебе удалось угадать все признаки? — спросил Джеймс тоном наигранного беспокойства, подмигнув Сириусу. — Думаю, да, — серьезно ответил Римус, когда они присоединились к толпе, столпившейся у входных дверей и жаждущей выйти на освещенную солнцем площадку. — Первое: он сидит на моем стуле. Второе: на нем моя одежда. Третье: его зовут Римус Люпин. Питер был единственным, кто не смеялся: — Я написал про форму морды, зрачки и кисточку на хвосте, — взволнованно сказал он, — а больше ничего не мог... — Ты что, совсем тупой, Хвост? — нетерпеливо сказал Джеймс. — Раз в месяц гуляешь с оборотнем всю ночь напролет... — Говори тише, — попросил Римус. — Ну, я думал, что эта работа — проще простого, — сказал Сириус. — Я буду удивлен, если не получу на нем хотя бы «отлично». — Я тоже, — согласился Джеймс. Он сунул руку в карман и достал оттуда сопротивляющийся Золотой снитч. — Где ты его взял? — Подцепил, — небрежно ответил он. Он начал играть со снитчем, позволяя ему отлететь на расстояние до тридцати сантиметров, прежде чем снова схватить его; рефлексы у него были превосходные. Питер наблюдал за ним с благоговением. Они остановились в тени букового дерева на берегу озера и опустились на траву. Солнечный свет ослепительно сиял на гладкой поверхности озера, на берегу которого сидела группа смеющихся девочек, только что вышедших из Большого зала, и, сняв туфли и носки, охлаждали ноги в воде. Римус достал книгу и читал. Сириус с надменным и скучающим видом разглядывал столпившихся на траве учеников. Джеймс всё ещё играл со снитчем, позволяя ему уноситься всё дальше и дальше, почти улетая, но всегда хватая его в последнюю секунду. Питер наблюдал за ним с открытым ртом. Каждый раз, когда Джеймс делал особенно трудный улов, Питер ахал и аплодировал. — Убери это, ладно? — сказал Сириус, когда Джеймс в очередной раз безупречно поймал снитч, и Питер зааплодировал. — Пока Питер не обмочился от волнения. Питер слегка покраснел, но Джеймс усмехнулся. — Если тебя это беспокоит, — сказал он, засовывая снитч обратно в карман. — Мне скучно, — ныл Сириус. — Жаль, что сейчас не полнолуние. — Может быть, — мрачно сказал Римус из-за книги. — У нас еще есть Трансфигурация, если тебе скучно, ты можешь проверить меня. Вот, — сказал он, протягивая книгу. Но Сириус фыркнул: — Мне не нужно смотреть на эту ерунду, я и так все знаю. — Это тебя оживит, Бродяга, — тихо сказал Джеймс. — Смотри, кто это... Сириус повернул голову. Снейп устроился на траве в густой тени кустов неподалеку. Он был как всегда глубоко погружен в свои записи по СОВ. При виде Снейпа Сириус застыл на месте, как собака, почуявшая кролика. — Превосходно, — мягко сказал он. — Нюниус. Сириус знал, что лучше не приставать к слизеринцам, но после того, как он узнал, как сильно его выходка повредила дружбе с Римусом, ему захотелось отомстить. Если бы Снейп мог перестать быть таким болваном, его бы не стали подбивать на эту выходку. Снейп снова был на ногах и укладывал свои записи в сумку. Когда он вышел из тени кустов и направился по траве, Сириус и Джеймс встали. Римус и Питер остались сидеть: Римус по-прежнему смотрел в книгу, но глаза его не двигались, а между бровями появилась слабая хмурая линия; Питер переводил взгляд с Сириуса и Джеймса на Снейпа с выражением жадного предвкушения на лице. — Все в порядке, Снейп? — громко позвал Джеймс. Снейп отреагировал так быстро, как будто ожидал нападения: Бросив сумку, он запустил руку в мантию, и его палочка уже наполовину поднялась в воздух, когда Джеймс крикнул: — Экспеллиармус! Палочка Снейпа подлетела на три метра в воздух и упала в траву позади него с легким стуком. Сириус разразился хохотом: «Импедимента!» — сказал он, направляя свою палочку на Снейпа, который, сбитый с ног, на полпути нырнул к своей собственной упавшей палочке. Студенты вокруг повернулись посмотреть. Некоторые из них поднялись на ноги и стали приближаться. Некоторые из них выглядели обеспокоенными, другие – заинтересованными. Снейп лежал, задыхаясь, на земле. Джеймс и Сириус двинулись к нему с поднятыми палочками, Джеймс через плечо поглядывал на девушек у кромки воды. Питер уже был на ногах и с голодом наблюдал за происходящим, обходя Римуса, чтобы лучше видеть. — Как прошел экзамен, Нюниус? — насмешливо спросил Джеймс. — Я наблюдал за ним, его нос касался пергамента, — злобно заявил Сириус. — На нем будут большие жирные следы, они не смогут прочитать ни слова. Несколько человек засмеялись. Питер пронзительно захихикал. Снейп попытался встать, но сглаз все еще действовал на него; он боролся, словно связанный невидимыми веревками. — Ты... подожди, — задыхался он, глядя на Джеймса с выражением глубочайшей ненависти, — ты... подожди! — Чего ждать? — холодно спросил Сириус. — Что ты собираешься сделать, Снейп, утереть нам нос? Снейп выпустил поток смешанных ругательств и заклинаний, но, когда его палочка находилась в двух метрах от него, ничего не произошло. — Промой рот, — холодно сказал Джеймс. — Скоургифай! Изо рта Снейпа разом потекли розовые мыльные пузыри; пена покрывала его губы, вызывала рвотные позывы, душила... — Оставьте его в покое! — крикнула Лили, подойдя к нему. Джеймс и Сириус переглянулись. Свободная рука Джеймса тут же метнулась к его волосам: — Все в порядке, Эванс? — сказал он, его тон стал неожиданно приятным, более глубоким и взрослым. — Оставь его в покое, — повторила Лили, с неприязнью глядя на него. — Что он тебе сделал? Чем он тебя так раздражает? — Ну, — сказал Джеймс, похоже, чтобы обдумать вопрос, — скорее, сам факт его существования, если ты понимаешь, о чем я... Многие студенты вокруг засмеялись, в том числе Сириус и Питер, но Римус, по-прежнему увлеченный своей книгой, не засмеялся, как и Лили. — Ты думаешь, что ты смешной, — холодно сказала она. — Но ты всего лишь высокомерный, задиристый придурок, Джеймс Поттер. Оставь его в покое! – потребовала она, с жалостью глядя на Снейпа. — Оставлю, если ты пойдешь со мной на свидание, Эванс, — быстро сказал Джеймс. — Сходи... иди со мной, и я больше никогда не подниму палочку на старого Снейпа. Позади него сглаз Импедимента начал ослабевать. Снейп начал пробираться к упавшей палочке, сплевывая мыльные пузыри. — Я бы не пошла с тобой на свидание, если бы стоял выбор между тобой и гигантским кальмаром, — закричала Лили. Раздался рокот смеха. Кто-то крикнул: — Гори, Поттер!. — Не повезло, Сохатый, — бодро сказал Сириус и снова повернулся к Снейпу. – Я слышал! Но было уже поздно: Снейп направил свою палочку прямо на Джеймса, произошла вспышка света, и на лице Джеймса появилась рана, забрызгавшая кровью его мантию. Джеймс крутанулся на месте. Спустя вторую вспышку света Снейп уже висел вверх тормашками в воздухе, его мантия упала ему на голову, обнажая тощие, бледные ноги и пару серых трусов. Многие в небольшой толпе зааплодировали, Сириус, Джеймс и Питер разразились хохотом. Яростное выражение лица Лили слегка дрогнуло. Да, она не одобряла этого, но то проклятие, которое только что использовал Северус... Пролитие крови никогда не входило в число шалостей Мародёров. Она поджала губы, гнев снова нахлынул на неё: — Отпустите его! Джеймс взмахнул палочкой вверх и Снейп рухнул на землю. Джеймс быстро поднялся на ноги, поднял палочку, но Сириус произнес: «Петрификус Тоталус!» и Снейп снова упал на пол, застыв как доска. — ОСТАВЬТЕ ЕГО В ПОКОЕ! — крикнула Лили. Теперь у неё была своя палочка. Джеймс и Сириус настороженно посмотрели на неё. — Ах, Эванс, не заставляй проклинать тебя, — искренне сказал Джеймс. — Тогда снимите с него проклятие! Джеймс глубоко вздохнул, затем повернулся к Снейпу и прошептал контрпроклятие. — Вот так, — сказал он, когда Снейп с трудом поднялся на ноги. — Тебе повезло, что Эванс была здесь, Снейп... — Мне не нужна помощь от таких грязнокровок, как она! Лили проморгалась: — Ладно, — холодно сказала она. — Я не буду беспокоить тебя в будущем и на твоем месте я бы постирала свои штаны, Нюниус. В ответ на ее замечание раздался смех, но в ореховых глазах Джеймса вспыхнул гнев и он угрожающе посмотрел на Снейпа. — Извинись перед Эванс! — прорычал он на Снейпа, угрожающе направив на него свою палочку. — Я не хочу, чтобы ты заставлял его извиняться, — крикнула Лили, надвигаясь на Джеймса. — Ты такой же мерзавец, как и он! — Что? — Джеймс вскрикнул. — Я НИКОГДА не назову тебя... сама-знаешь-кем! — Ты лохматишь волосы, потому что думаешь, что это круто — выглядеть так, будто ты только что слез с метлы, выпендриваться с этим дурацким снитчем, ходить по коридорам и гнать всех, кто тебя раздражает, только потому, что ты можешь — я удивляюсь, что твоя метла может оторваться от земли с этой жирной башкой на ней. Меня от тебя тошнит! Она повернулась на пятках и поспешила прочь. — Эванс! — Джеймс крикнул ей вслед. — Эй, Эванс! Но она не оглянулась. — Что это с ней? — спросил Джеймс, стараясь выглядеть так, словно это был случайный вопрос, не имеющий для него особого значения. — Если читать между строк, я бы сказал, что она считает тебя немного тщеславным, приятель, — сказал ему Сириус. — Точно, — сказал Джеймс, который теперь выглядел разъяренным. — Точно... Римус отложил книгу: — Вам двоим нужно перестать его травить. Джеймс повернулся к нему: — Мы не травили его. На взгляд Римуса, губы Джеймса дернулись. — Ладно, весьма. Он просто придурок, Рим. — Он такой, — согласился Римус. — Но после того, что случилось под Гремучей ивой, и теперь вот сегодня...Сохатый, он пролил кровь. Джеймс поднял руку, чтобы потрогать рану на боку своего лица: — Я просто ненавижу то, как он с ней обращается, Лунатик. Он не защищает ее и назвал ее... какой-то гребаной подругой! Эванс заслуживает большего. Сириус засунул руки в карманы: — Согласен. Что, черт возьми, она нашла в этом жирном подонке? — Снейп был ее первым магическим другом, — сказал Римус. — Может, она и заслуживает лучшего, но после того, что вы двое только что устроили... с моей точки зрения, ни один из вас не лучше Снейпа. Римус схватил свои книги и повернулся, оставив Джеймса и Сириуса удивленно смотреть ему вслед.