«Во что ты опять вляпалась?»
«Неля, этот мужик очень богатый и очень опасный: выкупил весь рестик. Нам оно не надо. С одним уже было, еле сбежали!»
«Ничего не хочу знать, дуй ко мне вечером в общагу. Я уже набираю Алёне. Ждём».
Желание смеяться в этот момент превысило тягу к панике. На минуту Нинель даже успела подумать, что не всё так плохо. Привычно суетливый Эмир и уже полчаса названивающая ей Алёна как-то разом показались крошечный плюсом в этой ситуации. Во всяком случае, хотя бы этим вечером она не будет горевать в одиночестве как полгода назад. Можно, конечно, было отказать и пойти домой, но… Нинель не хотелось. Опять врать, что-то придумывать, делать вид, что её ничего не заботит и всё прекрасно, оправдываться, если счастливую мину состроить не получилось. Девушка махнула рукой и решила, что попозже позвонит маме и скажет, что у неё какие-то непонятки с работой, и она заночует в общаге. Будут ли недовольны? Будут, но разбираться с этим придётся хотя бы завтра, а не сегодня.***
Пройти в комнату Эмира в общаге никогда не представляло сложности. Врата в это обшарпанное жилище для студентов всегда открывались за небольшой посул суровой вахтёрше: она никогда не отказывалась от шоколадки и пятисот рублей и без ворчания пропускала избранных в нужную комнату. Когда Нинель первый раз пришла к Эмиру, давать взятку оказалось… нереально сложно: у неё потели ладошки, бледнело лицо, и язык прилипал к нёбу. Она чувствовала себя разве что не преступницей и кляла друзей за то, что они не могли сделать это за неё, однако потом… Всё пришло в норму, и Нинель уже заговаривала зубы вахтёрше не хуже Эмира с Алёной. - Елена Семёновна, - мило пропела девушка, подходя к грузной женщине на входе. Та нахмурилась и выжидающе приподняла бровь. – Пропуск забыла, пустите, пожалуйста? - А больше ничего не надо?– проворчала Елена Семёновна тоном медсестры в регистратуре. – Показала бы я тебе, да у меня пальцы без масла в кукиш не сворачиваются. Сейчас охрану вызову, а то шастают! Нинель состроила умоляющие глазки и для убедительности похлопала ими. Рука знакомо потянулась к карману кофты, где терпеливо ждал своего часа маленький презент. И , когда женщина дошла до кондиции и уже готова была разразиться трёхстопным матом, чтоб послать снующую туда-сюда молодёжь, Нинель положила перед ней её любимую шоколадку, к которой сверху были прицеплены пятьсот рублей. - Пожалуйста, - тихо повторила девушка заискивающим тоном. – Вы же такая добрая и понимающая. Елена Семёновна оценивающе посмотрела сначала на Нинель, потом на шоколадку. Конечно, она могла побыть принципиальной, но деньги ведь в наше время на дороге не валяются. Пробурчав что-то по типу того, что все эти студенты подведут её под монастырь, Елена Семёновна пропустила Нинель и стала дальше гадать любимый кроссворд. Что-что, а это занятие должно быть по расписанию. Даже девушка успела узнать, что, если попасться под руку к Елене Семёновне в момент, когда закончился её кроссворд, никакая взятка не спасёт – вылетишь как пробка. Преодолев основное препятствие, Нинель быстренько направилась в комнату Эмира. Она, кстати, всегда ей нравилась, хоть была небольшой и максимально обшарпанной, как и всё в здании, в целом. Правда, несмотря на эти факты, в ней чувствовался уют: плакат с любимыми «Ночными снайперами» на стене, пузатые кружки, заваленные разными крупами полки, из которых Эмир уж точно никогда ничего не приготовит. Подумав об этом, Нинель улыбнулась и открыла дверь. Две пары возмущенных глаз тут же вовсю на неё уставились: Алёнка – шокированно, Эмир – сочувственно. Девушка переступила порог и, не откладывая в долгий ящик, начала с плохого: - Что-что… вляпалась я, - пожав плечами начала Нинель, Алёнка демонстративно выдохнула и выразительно похлопала по месту рядом с собой. Не став строить из себя сильную, девушка тут же плюхнулась туда. – Припёрся большой брат и сказал, что в счёт заслуг прошлых я должна на него поработать. Так что поздравьте, теперь я – засланный казачок, который должен разрушить отношения бывшего любовника. Нинель скорчила гримасу, стараясь подавать информацию с юмором, но внутри было совсем не до смеха. Хотелось плакать и бежать на другой континент, но ни то, ни другое ей, видимо, не светило. Сначала Нинель думала, что друзья будут причитать и томно вздыхать, но вместо этого они просто махнули рукой, решая сильно не добивать. - Вот чувствовал я, что эта история с твоим Вовой не канет в воду, - резюмировал Эмир, глядя на то, как Алёна сочувственно обнимает подругу за плечи. – Дерьмо ж оно и в воде не горит, и в огне не горит… Ох… Вляпались мы капитально! Ладно, будем думать, что делать. Так, я пока пойду на общую кухню, картошку пожарю, а вы тут сильно пол слезами не заливайте, приду и будем совещаться. Нинель закатила глаза от властно-истеричного тона друга, но тут же улыбнулась. Ощущение того, что ты не один сражаешься с проблемами, как-то невольно эмоционально подкрепило. Она наблюдала за суетящимся по комнате Эмиром, за причитающей и гладящей её по голове Алёнкой, и чувствовала себя если не счастливой, то, как минимум не несчастной. По крайней мере, с ней рядом были друзья, которые не собирались бежать от неё как от бубонной чумы. В прошлый раз она ведь была совсем одна, а сейчас… уже нет. А, значит, шанс выдержать всё и остаться невредимой возрастал вдвойне. В любом случае, бабское собрание во главе с лучшим мужчиной (как называл его Эмир) объявлялось открытым.***
Картошка у Эмира, как всегда сгорела, но хуже от этого почему-то не стала. Поедая уголёчки, ребята размышляли о том, какие выходы были из этой ситуации: вариант Нинель – утопиться – отмели сразу. - То, что придётся переселиться в общагу, это факт, - подвела итог Нинель, запивая съеденное купленным в магазине апельсиновым соком. Желудок, конечно, будет болеть, но зато вкусно. – Как представлю этих тараканов, очередь в постирочную, прям бррр… Девушка скуксилась, Алёнка, вторя ей, кивнула, а Эмир от причитаний этих неженок закатил глаза. Если бы очередь в стиралку и тараканы были бы самой большой проблемой… Не слышали эти красавицы про общий душ и выживание на косарь. - Ой, ладно, дашь тараканам имена и будете жить в мире: ты да Евлампий с Феофаном, - пошутил Эмир, трепля Нинель по голове. – Из страшного: придётся научиться готовить, стоять в очередях и следить за гигиеной лишний раз, потому что соседи постоянно будут таскать забытые тобой вещи. В остальном, зай, я верю тебе по силам! Нинель усмехнулась. Перспектива пожить от родителей отдельно и быстро решить свои проблемы с Владимиром манила, но сложности… девушка была уверенна, что не справиться и тут же побежит назад под родительское крылышко. С трудом поднятое настроение поползло вниз, заметивший это Эмир с вопросом посмотрел на неё и подложил ещё картошки. - Нелька, прекрати, общага – это не конец света, - резюмировал парень, глядя на печальные глаза напротив. – Я же живу и вроде не умираю. - Потому что ты можешь разрулить абсолютно всё, а у меня вечно всё через одно место, - пожаловалась Нинель, подбирая под себя ноги. Она не ныла, но тон был настолько унылым, что Алёнке захотелось заплакать. – Вдруг я с соседками из блока не уживусь: не так буду убираться, готовить, они меня возненавидят. Я ж вообще к жизни не приспособлена. На работу вышла и то кое-как… Алёнка закатила глаза и перевела взгляд на Эмира. Нестабильная самооценка подруги уже давно трепала им нервы. И хотя внешнюю неуверенность Нинель маскировать за полгода научилась, с внутренней - дела так и не сдвинулись с мёртвой точки. Пунктик «я могу» у Нинель всё ещё подсвечивался только красным, но никак не зелёным. - Зай, харе кипиш наводить, - шутливо начал парень, скрещивая ноги в позе йога. – У меня тоже сначала много чего не получалось, но справился же. Поначалу сложно, потом привыкаешь, да и начинать с чего-то надо. Все люди, и все понимают, что ты можешь ошибаться, так что не кисни, тем более зарплата у тебя уже есть – голодать не будешь. Да и вот... я постоянно жгу картошку, но ты ж ешь её и не мешает это тебе видеть во мне лучшего в мире мужчину! Нинель кивнула, собираясь что-то сказать, но её тут же бойко перебила Алёна, не собиравшаяся молчать в очередной приступе самоуничижения. - Нель, в чём-то этот самоуверенный мужик прав, - уверенно согласилась Алёнка. – Не ставь умения других людей выше своих. Остальные такой же не идеал, как и ты. Кто-то плохо готовит, кто-то плохо убирается, кто-то фигово учится, но эти факт не делают тебя неудачницей в глазах других, поэтому переставай уже всего бояться. А то началось: а если то… а если это… А если кирпич на голову завтра упадёт, что будем делать? - Пить вино и горланить песни «Ночных снайперов», - шутливо ответила Нинель, улыбаясь и в очередной раз думая, что у неё самая крутая в мире команда. И пожалеют, и люлей дадут, когда надо. А то она и в самом деле раскисла, видимо, просто сработал накопительный эффект. Так ныть девушка уже давно разучилась. - Поэтому предлагаю, Эмирчик, тебе взять гитару и завести свою шарманку. Тем более как напомнить о себе Владимиру я придумала. Немой вопрос в глазах друзей заставил усмехнуться. Нинель подумалось: «Нет, ребят, я не настолько безнадёжна». - Правильно ты заметила, Алён, Вова – самовлюблённый нарцисс, с этой стороны и надо заходить. Пусть Петр Сергеевич меня пристроит куда-нибудь к нему на временную подработку, - рассуждала Нинель, откидываясь спиной на стену. – А там не поглумиться надо мной он не сможет, захочет самоутвердиться за мой счёт, и отсюда будем танцевать. Так что… план есть, соплей – нет, доставай гитару, Эмир, отмечать будем: начало кошмара в моей жизни! Алёнка покачала головой, но принялась тут же разливать по кружкам оставшийся сок. Эмир полез за гитарой, спрятанной в закромах комнаты. Как-то быстро они снова собрались звёздной тройкой, сидя на кровати. У каждого в руке была кружка сока, а у Эмира ещё и гитаре. Минуту все неловко молчали, а потом Алёна выдала тост: - За то, чтобы этот кошмар поскорее закончился! – утвердила девушка, улыбаясь и чокаясь кружками. – Эмир, заводи! Мы будем подпевать! Пару минут парень подбирал аккорды, а потом запел, что есть мочи. Фальшиво, но так душевно, что сердце девчонок предательски дрогнуло от искренности и от простоты сидящего перед ними эмира. - Бренчу монетами, смеюсь, хожу на крыши и в кино и никуда не тороплюсь. Сажусь в такси и в самолеты, курс на мертвую петлю, боюсь. И узнаю тебя во всем, и узнаю во всех тебя, твои любимые цветы. Бегу, бегу, бегу, бегу, бегу до рвоты. Маленькая остановка перед припевом, короткая передышка, и все трое фактически запели в унисон, выплёскивая все накопившиеся за последние время эмоции: - И не забудь, поздравить с днем рожденья меня. И не забудь, пожелать мне счастья. И не забудь, поздравить с днем рожденья меня. И не забудь, я буду слишком рада. Я — вечный Питер, ты — Москва, Нью-Йорк, Париж и Магадан. И мы уже не мы, вперед — нас ждут другие города. Нинель кивнула в такт и посмотрела на потолок, почему-то именно в этот момент окончательно решив. Она справится. Обязательно со всем справится. Теперь она не одна.