Oceanbound

Феликс проснулся от легких похлопываний Чонина по плечу, только в этот раз он не испугался и не упал с койки. Юноша довольно замычал и потянулся. А затем тело пронзила боль. Феликс вздрогнул, конечности отказывались как-либо двигаться. Его плечи были желеобразными, руки отваливались. Мозоли пульсировали. Щеку покалывало. Болела спина, а в ногах было такое ощущение, будто к Феликсу привязали как минимум семь кирпичей. — Доброе утро! Веселая улыбка Чонина не соответствовала тому, что чувствовал Феликс. — Доброе утро, — проворчал рыжеволосый мальчик. Кое-как мальчик сел. Волосы торчали в разные стороны, и он чувствовал себя сонным, несмотря на то, что хорошо выспался. Большая часть экипажа уже проснулась и ушла, некоторые еще спали. — У-утречко! — пропел Джисон. Он звучал так же радостно, как и Чонин. Хёнджин все еще спал в гамаке рядом с койкой Чонина. Джисон разбудил его, завалившись на паренька сверху. Феликс фыркнул, схватил свои туфли и с большим трудом надел их. Хёнджин жаловался, что пока не хочет просыпаться, поэтому Джисону пришлось буквально поднимать его, дергая за руки. — Почему ты всегда просыпаешься самый первый? — Потому что жизнь не ждет! — Она может подождать меня. — Не может, малыш-сирена. — Пф. — О черт, какой ужасный синяк, — ахнул Чонин и поднялся с места. Он осторожно ощупал щеку Феликса. — Болит? — Несильно. Сильно. Особенно в том месте, куда ударило кольцо капитана. Не то чтобы ему никогда не давали пощечин, о нет, просто мистер Ли редко носил кольца. Чонин надул губы и поправил волосы Феликса. Он очень тактильный, не так ли? Юноша провел рукой по волосам, чтобы зачесать их назад, но он был более, чем уверен, что они все равно торчали в разные стороны и попытки пригладить их тщетны. Чонин потянул Феликса за собой. Хёнджину удалось надеть пояс вместе с ремнем, сбоку которого висел небольшой мешочек. На мгновение Феликс задумался, почему Хёнджин надел это, а потом вспомнил, что сегодня они должны отправиться в печально известный пиратский город. Чтобы «расслабиться и растратить золото». Внезапная волна беспокойства захлестнула Феликса. Чонин заметил это и сразу же взял его за руку. Ощущения исчезли так же быстро, как и появились. — Что?.. Конечно, это происходило не первый раз, но сейчас это было очевидно. Феликс посмотрел Чонину в глаза, фиолетовая радужка, казалось, изменилась. Что-то мистическое было в младшем мальчике. — Что? — спросил Чонин и улыбнулся одними уголками губ. Феликс промолчал. — Ничего. — Я весь день проведу с тобой, — пробормотал Чонин едва слышно. Феликс кивнул. Черт, если мальчик имел такое влияние на любые негативные эмоции, которые испытывал Феликс, ему бы хотелось, чтобы он был рядом. Особенно на Тортуге, которая уже напугала его до глубины души. Возможно, все-таки существовала крошечная вероятность того, что мальчик на самом деле был наполовину русалкой. Разве в сказках они не обладали какой-то целительной силой? Они вышли к остальной команде и сели за тот же стол, что и прошлым вечером. Сынмин был занят, поэтому не присоединился к ним, не было ни Чана, ни Чанбина. Феликс не удивился, у него было предчувствие, что он не будет видеть их так часто. Завтрак был таким же, как и накануне, но Феликс не возражал. А вот Джисон возражал, он явно не был самым большим поклонником соленой свинины. — Почему она всегда соленая? Вам не хватает того, что мы окружены соленой водой? Феликс фыркнул. — Вот видите, почему Феликс мой любимчик! Раньше он чаевничал с королем, а теперь смеется над моими шутками. Юноша закатил глаза вместе с Хёнджином. Парень явно был сыт по горло глупыми шутками Джисона, годами обитая с ним на одном борту. К большому удивлению компании, Минхо сел рядом с Джисоном. Вернее, сел в полуметре от него, но тем не менее на одну скамью. Джисон покраснел, щеки покрылись розовым румянцем. — О… ох, Минхо! — Утра. Его голос был мягким и тихим по сравнению с голосом Джисона. Он даже не оторвался от завтрака, оставив Джисона неловко теребить вилку, явно ожидая хотя бы зрительного контакта или какой-то реакции. Но Минхо даже не взглянул на него. Феликс посмотрел на Минхо немного настороженно, у него все еще не было объяснений вчерашним событиям. Теперь мальчик выглядел совершенно не угрожающе, но мистика все еще присутствовала. — Что у нас на повестке дня? — Хёнджин спас Джисона от неловкой тишины. — Хм, ну, Чан еще ничего не говорил, сейчас мы просто плывем на всех парусах, и… думаю, мы не понадобимся до прибытия в порт. В общем, рабочий день сохраняется тот же, что и до Тортуги. Хёнджин кивнул. Он все еще выглядел немного уставшим, а его волосы были даже более растрепанными, чем у Феликса. За исключением того, что Хёнджин все еще выглядел неземным и светился. Выглядел идеально, как и всегда. — Чан хочет, чтобы ты научил Феликса всему, что касается такелажа, — сказал Минхо. Только теперь Феликс понял, что, несмотря на мягкость голоса, он все равно пронзал воздух, как будто был произнесен прямо рядом с ухом. — Ох. Хорошо. Окей. Круто. Я научу Феликса всему, что касается такелажа. Да. Круто, мне нравится. Феликс и Чонин сдерживали хихиканье, глядя на заикание Джисона. Это было так мило. Минхо точно должен был это заметить. — Почему Чан не сказал мне это сам… — тихо пробормотал Джисон так, что Феликс едва заметил. А Минхо, конечно же, услышал его. — Потому что он занят. Щеки Джисона стали на три тона краснее. *** — Ты знаешь что-нибудь о такелаже? Они стояли снаружи, рядом с леером. Было немного ветрено, Феликсу приходилось постоянно убирать волосы с лица. Члены экипажа в основном отдыхали в тени, некоторые из них принесли с нижней палубы стол и пару табуреток и играли в какую-то игру в кости. Волны разбивались о корпус, оставляя за кораблем белую пену. Чайки кричали и кружили над мачтами, Феликс мог видеть на горизонте небольшие островки. Они плыли к земле на всех парусах. Ветер был на их стороне. Небо было светло-голубым, солнце не жгло кожу Феликса так сильно, как в полдень. Санён снова стояал у штурвала. — Немного. Ну, я знаю, для чего они используются, но на этом все. Джисон кивнул. Чонин вместе с Хёнджином прислонились к перилам, глядя на открытое море (и пытаясь увидеть дельфинов или акул). Минхо после завтрака ушел по своим делам. — Понял. Даже не знаю, с чего начать. Феликс ободряюще улыбнулся Джисону с виноватым выражением лица. С другой стороны, он не думал, что парень не хочет учить его всем этим вещам. Он просто казался немного взволнованным. — Во-первых, никогда не трогай эти ванты. Никогда-никогда. Джисон постучал по большой веревке, привязанной к лееру огромными узлами. Канат был толстым, веревка — не уже запястья Феликса, а то и толще. — Это одни из вантов, поддерживающих главную мачту. На другой стороне есть еще один. Они есть на каждой мачте. Не трогай их, иначе наши мачты упадут. Феликс кивнул и сделал мысленную заметку никогда не прикасаться ни к одной из этих толстых веревок. И, если быть честным, узлы выглядели сложными, поэтому маловероятно, что он когда-нибудь попытается их развязать. — Эти ванты похожи на те толстые, и их тоже называют вантами, потому что нет смысла в новых названиях, — указал Джисон на лестницу из продольных и поперечных веревок. — Их используют для того, чтобы взбираться на мачты. Феликс кивнул, это было единственное, что он уже знал, поскольку видел, как Хёнджин карабкался по этим лесенкам. — Еще есть вот такие веревки поменьше, скрещенные там и тут, они удерживают паруса на своем месте. Феликс запрокинул голову и понял, что Джисон имел в виду под "скрещенные там и тут". Они были буквально везде, и для неопытного глаза все выглядело как огромный комок веревок. — Как видишь, между мачтами проходят другие тросы, которые их удерживают. Их тоже не трогай. По сути, не трогай ничего, кроме тех веревок, которые держат парус, если только не было определенного приказа. Джисон был в своей стихии, когда рассказывал, как каждая веревка влияет на весь парус, как натяжение вантов зависит от погоды, как будет действовать команда в случае приближения шторма (и что им вообще нужно делать в случае шторма). Еще он рассказал Феликсу, что раз в год они заходят в порт на каком-нибудь острове и переворачивают весь корабль, чтобы почистить корпус от ракушек. И это был единственный раз, когда основные ванты развязывались. Но, судя по всему, они делали это совсем недавно, так что эта процедура в любом случае не будет беспокоить Феликса в ближайшем будущем. — Полезли наверх. — Что? — Ты услышал меня, пойдем. Джисон схватился за ванты, похожие на лестницу, и ступил на леер. — Я не полезу наверх. Феликс покачал головой и посмотрел на ванты, ведущие к рею. — Конечно полезешь. Хёнджин и Чонин будут с нами. Чонин выглядел так же недовольно, как и Феликс. — Мне тоже нужно лезть туда? — Да, нужно. Джисон сделал первый шаг на веревочную лестницу. Феликс не боялся самого карабканья, его больше пугал тот факт, что, если он упадет с вантов, то, скорее всего, прямо в море. И сегодня ему не очень хотелось вкусить соленой воды, поскольку они на полной скорости ехали в сторону Тортуги. Хёнджин слегка толкнул Феликса в плечо. — Не бойся, я буду прямо за тобой. Феликс сглотнул и последовал за Джисоном. Он был уже в паре футов над землей, когда Феликс схватился за канат. Юноша наступил на леер и так сильно схватился за веревки, что костяшки пальцев побелели. Он быстро взглянул вниз и увидел белую пену и океан, плещущийся под его ногами (будто манящий его на глубину). Феликс глубоко вздохнул, прежде чем подтянуться на ванты и сделать первый шаг. — Видишь! Не так уж и плохо, — прокричал Джисон где-то над ним. — Будет намного легче, если не смотреть вниз. Хёнджин был прямо за Феликсом, как и обещал. Парень сделал, как ему было сказано, и перестал смотреть вниз. Вместо этого он поднял глаза и попытался следовать за Джисоном. Конечно, это был не первый раз, когда Феликс поднимался по веревочной лестнице, он сам смастерил такую, когда ему было десять лет, и использовал ее, чтобы сбежать из своей комнаты одной прекрасной ночью, просто чтобы увидеть, как королевская армада Его Величества проходит рядом с их берегом. Это была одна из самых волшебных ночей в жизни Феликса. Но его веревочная лестница не раскачивалась на ветру, и на ней не было еще трех человек. Феликс старался, его руки болели, особенно волдыри на ладонях. И ветер был нешуточный, он постоянно трепал Феликсу волосы и заставлял их лезть в глаза, из-за чего ему было трудно понять, куда положить руки, где схватить следующую веревку и куда поставить ногу. А затем его нога потеряла опору, и Феликс пискнул, изо всех сил схватившись за веревки, чтобы не упасть. Хёнджин позади него разразился смехом. — Несмешно! — проскулил юноша, голос дрожал. — Эй, ты не собирался упасть! — прокричал Джисон где-то над ним, он уже сидел на высшем рее. — Ты ужасно уверен в моих способностях карабкаться! — Феликс взял себя в руки, крикнул в ответ Джисону и продолжил восхождение, но с гораздо большей осторожностью. Огромный парус грот-мачты находился рядом с Феликсом, немного покачиваясь на ветру. Деревянная мачта слегка скрипела, как и веревки под ногами Феликса. Сначала самый большой рей остался позади, и они поднялись выше. Второй рей, и еще выше, до самых облаков. И следующее, что он осознал, это то, как Джисон схватил его за другую руку и потянул вверх, чтобы посадить рядом с ним. Феликс изо всех сил схватил возвышающуюся рядом с ним мачту, поскольку рей был не самым устойчивым местом для сидения и не очень широким. Хёнджин грациозно забрался на рей с другой стороны мачты и помог Чонину сесть рядом с ним. — Ненавижу это, — прохрипел Чонин. Он выглядел бледным. Мальчик судорожно схватился за руку Хёнджина. — Не любитель высоты? — спросил Феликс, глядя с пониманием. Чонин покачал головой, и Феликсу стало жаль мальчика. И еще он немного чувствовал вину. Если бы не он, Чонину не пришлось бы забираться на мачту. — Ну, Ликси, как тебе море под таким углом? — улыбнулся Джисон, позаимствовав прозвище Чонина для Феликса. Юноша наконец поднял голову, и от этого вида у него перехватило дыхание. Синева вокруг них. Бесконечная синева, простирающаяся до самого горизонта, где безоблачное небо встречается с морем. Маленькие острова усеивали открывающийся вид, Феликс заметил очертания другого корабля вдали от них. Ветер трепал рыжие пряди волос и заставлял глаза слезиться. Солнечный свет сверкал, отражаясь от водной глади, и почти ослеплял его. Из груди вырвался смех. Феликсу хотелось отпустить мачту, раскинуть руки и прокричать во всю мощь своих легких, но остатки разума не позволили ему сделать это. Вместо этого он отпустил мачту и зацепился ногой за вант под собой, копируя Джисона. Чайка сидела на вершине вороньего гнезда, где спал пират-наблюдатель. Феликс услышал, как другие пираты разговаривают у него под ногами, и посмотрел вниз. Он был так высоко. Члены экипажа выглядели такими крошечным. Санён разговаривал с Чаном на юте. Корабль оставлял за собой белый пенистый след, море было немного неспокойным. Феликс мог слышать волны, ударяющиеся о корпус «Эвриалы», когда корабль скользил по ним. Феликс чувствовал себя свободным. Ему казалось, что перед ним расстилается весь мир. Впервые с тех пор, как его похитили, он потерял бдительность. И он улыбался. От уха до уха, настолько ярко, что солнце даже рядом не стояло. — Ха! Я знал! — захихикал Джисон. Феликс повернулся к нему и приподнял брови. — Знал что? — Что ты полюбишь высоту! Я просто чувствовал это. Держу пари, в детстве ты облазил все деревья. Феликс не смог сдержать смех. — Верно. И, да, я люблю высоту, ты прав. — Мы видим, — встрял Хёнджин, улыбаясь. Чонин больше не выглядел таким напуганным. — Итак, что нужно, чтобы заниматься тем, чем занимается тот чувак над нами? Если бы Феликсу пришлось что-то делать на корабле ради хлеба, то он с удовольствием сидел бы на вершине мачты и смотрел на открытое море. — Осматривать местность. И не волнуйся, сейчас есть пара наблюдателей, но нам не помешало бы еще несколько. Хёнджин — дозорный, я тоже иногда бываю им, но это слишком скучно, и я либо засыпаю, либо скучаю. В любом случае, кто-то должен быть начеку все время, даже ночью, поэтому для этого нам нужно много людей. Не беспокойся, твое время еще придет, возможно, раньше, чем ты этого ожидаешь, поскольку большая часть ночных смен приходится на новых членов экипажа. Феликс кивнул. Ночные смены звучали не так уж и плохо… — Что если начнется шторм? — Тогда никого не будет в вороньем гнезде, все будут нужны на палубе. Есть высокий риск, что ты просто свалишься в море. Мачта немного покачивалась на ветру, и Феликс прекрасно понимал, почему никто не хочет находиться там во время шторма. Хватка Феликса на мачте сильно ослабла. Он просто чувствовал это, вот и все. Это было то, что он хотел сделать с давних пор. Чувствовать себя свободно, чувствовать ветер в своих волосах, на лице, ветер, заставляющий колыхаться одежду. Это было то самое, что он искал последние восемнадцать лет своей жизни (и все же в глубине души Феликс не мог избавиться от странного беспокойства). — Думаю, нам с Чонином нужно спуститься, он выглядит так, будто его скоро вывернет. Феликс и Джисон кивнули Хёнджину, который помог Чонину снова поставить ноги на ванты. Феликс снова посмотрел на море, когда Хёнджин и Чонин оставили его и Джисона сидеть на рее. Он не хотел возвращаться на палубу. Юноша мог бы просто провести здесь остаток своей жизни. — Рад видеть, что ты, наконец, ослабил бдительность, — сказал Джисон, уставившись на горизонт. — Что ты имеешь в виду? Феликс посмотрел на мальчика рядом с собой. Ветер убрал черные локоны с его лица, шрам, пересекавший его лицо, выглядел немного рваным, но делал его симпатичным. Привлекательным. Феликс увидел на подбородке Джисона еще несколько выцветших, маленьких шрамов, которых он раньше не замечал. Они были настолько выцветшими, что их можно было увидеть только под прямыми солнечными лучами. — Знаешь, мы не так уж и плохи, — Феликс сглотнул и посмотрел на свою ногу, на то, что она лениво покачивалась взад-вперед, следуя за движениями корабля. — Знаю, ты слышал много ужасающих историй о пиратах, но не все из них правдивы. Феликс кивнул и закусил губу. Он не знал, что сказать, так как действительно не хотел расстраивать Джисона. В конце концов… этот пират до сих пор приносил ему только положительные эмоции. — Я видел, как ты смотришь на всех, кроме Хёнджина и Чонина. Ты все время начеку, плечи напряжены, вздрагиваешь от малейшего звука. И я не могу тебя винить, правда не могу, так как знаю, что ты к этому не привык и ты впервые на корабле, а мы пираты, но тебе не нужно нас бояться. Феликс снова кивнул. Он знал, что плохо умеет скрывать свои истинные эмоции. Это было единственное, о чем ему постоянно напоминал отец. — Прости. — Здесь нечему извиняться, только ответь мне, чего ты так боишься? Феликс молчал несколько секунд. Затем он глубоко вздохнул. Терять было нечего, он мог рассказать все. — Думаю… я просто… боюсь умереть. Или что вы можете со мной сделать? Я имею в виду, я не знаю, кто из вас меня ненавидит настолько же, насколько и капитан, и я просто… жду, пока кто-нибудь избавит меня от страданий и… я знаю, это глупо, прости. Феликс посмотрел на Джисона и увидел, что мальчик смотрит на него с маленькой кривой улыбкой. В ней пряталась какая-то грусть. — Никто не станет нападать на тебя на ровном месте, Феликс, мы такими вещами не занимаемся. И я очень сомневаюсь, что кроме кэпа тебя еще кто-то ненавидит. Да, мы знаем эту историю и думаем, что твой отец — придурок, раз он хотел, чтобы мы все умерли, но мы к этому привыкли, он не первый, кто нападает на нас. Большая часть команды, ну, понимает, в чем суть мести, а остальным все равно. Но никто не ненавидит именно тебя. — Даже Чанбин? Даже Минхо? Эти двое не ведут себя особо приветливо со мной. — Минхо ненавидит всех, Чанбин не ненавидит тебя. Или так думаю я, но он… ну, он просто сын своего отца. Но если бы он ненавидел тебя, он бы не сидел вчера с нами. Если бы он ненавидел тебя, ты бы уже это почувствовал на себе. Он может быть и правда озлобленным. И даже если он и правда ненавидит тебя, сейчас он заинтересован в тебе, а это уже хороший знак. Огромный камень тревоги упал с плеч Феликса. Он был настолько уверен, что половина команды хотела выбросить его за борт. Юноша глубоко вздохнул и улыбнулся Джисону. — Спасибо. — Не за что, я просто хочу видеть тебя среди нас немного более беззаботным. Конечно, еще многому предстоит научиться, и потребуется время, чтобы ко всему этому привыкнуть. Ты находишься на палубе уже два дня, но я впервые вижу, чтобы кто-то был так рад узнать новое о такелаже и обо всем остальном. Ты улыбаешься каждый раз, когда смотришь на бескрайний простор. Ты явно принадлежишь этому месту, Феликс. Даже если это пиратский корабль. Если бы Феликс не сидел сейчас на раскачивающемся рее на вершине мачты, он бы обнял Джисона. Вместо этого он улыбнулся и снова кивнул, пробормотав еще одно спасибо. Но юноша не рассказал ему обо всех своих тревогах, да и не хотел. Он боялся, что парень рассердится на него. В конце концов, пираты убивали людей, не так ли? Они убивали хороших людей, тех, кто просто перевозил груз с одного континента на другой. Они воровали. И Феликсу придется стать частью этого, если он не найдет способа как-то сбежать. Но для этого потребуется чертовски удачная цепочка событий, и Феликс постепенно начал мириться с тем фактом, что проведет остаток своей жизни на «Эвриале». И, вероятно, эта жизнь не будет долгой. — Давай спускаться, мне нужно еще многое показать тебе. *** — Итак, у нас есть марсель и брамсель паруса, усек? — Ага, это просто, и трюмсель над вороньим гнездом. И кливер на бакштаге. Джисон натянул один из вант, удерживающих парус на месте. Они стояли на юте. Санён все еще был за штурвалом, Чан разговаривал с несколькими членами экипажа возле стола с компасом. Феликс слышал, что они говорили о каких-то старых картах в подвале кого-то по имени сэр Уильям. Феликс не мог удержать себя и продолжал смотреть на двери капитанской каюты. Он был уверен, что капитан собирался распахнуть дверь с мечом в руке и снести ему голову с плеч. — Если кто-то кричит полные паруса, значит, все паруса надо открыть и привязать. А полупаруса обычно означают только главные паруса: фок, грот и бизань. Если кто-то кричит только «фок», то это просто фок парус. — Этот "кто-то" — Чан? — Или боцман, или капитан. Пара подошла к бизань-мачте, стоявшей сразу за штурвалом. — Эти горизонтальные рангоуты на каждой мачте называются гиками. Рангоут находился как раз на высоте головы Феликса. — Это помогает контролировать угол и форму паруса, если угол паруса находится далеко от центра палубы. Парус в настоящее время не был привязан к гику. — Ничего не понял, но хорошо. — Тебе и не нужно, просто если кто-то кричит "поворот гика", а ты стоишь возле парусов, пригнись. Или ты можешь умереть. — Ох. — Да, они те еще ублюдки, особенно во время шторма. Хёнджин и Чонин снова нашли их, Чонин выглядел лучше. Румянец снова вернулся к яблочкам его щек. — Тебе уже лучше? — спросил Феликс, все еще немного чувствуя вину. — Да, все в порядке! Чонин улыбнулся ему. Это было так очаровательно, что каждый раз, когда Чонин улыбался, улыбка доходила до его глаз и заставляла их превращаться в маленькие полумесяцы. Очень похоже на Хёнджина. — Думаю, обед скоро будет готов. Ветер растрепал волосы Хёнджина (прекрасно, как и всегда). — Слава богам! Я голоден! Джисон прислонился к гику. — Ты всегда голоден, — усмехнулся Хёнджин. — Вся эта учительская хрень так выматывает. — Итак, Феликс, ты теперь настоящий моряк? Чан обнял Чонина за плечо и присоединился к их маленькому кругу. — Да, потому что у него прекрасный учитель. Не так ли, Феликс? Юноша засмеялся, когда Джисон дразняще ткнул его в живот. — Да, да, думаю, да. — Джисон, наверное, забыл сказать половину того, что должен, так что, если у тебя возникнут проблемы, ты можешь спросить меня. Я не просто так квартирмейстер этого прекрасного заведения. — Хорошо, я так и поступлю, спасибо. Феликс улыбнулся Чану. — Предсказание, что мы будем на Тортуге до наступления темноты, еще в силе? — Да, хотя я бы сказал, что мы прибудем туда до захода солнца. Думаю, мы будем там до ужина, наша скорость выше, чем мы ожидали. Чан взъерошил волосы Чонина. На главной палубе прозвенел колокол. — Ура! — закричал Джисон и поднял кулак вверх, прежде чем схватить Феликса за руку. — Пойдем! Чонин и Хёнджин последовали их примеру. Феликс и Джисон спустились по лестнице на главную палубу. Остальные члены экипажа тоже направились на кухню. Юноша огляделся вокруг, немного настороженно, но затем вспомнил, что сказал ему Джисон. Никто не ненавидел его до глубины души, и никто не собирался убивать его. Он мог расслабиться. Так он и сделал. Феликс не позволил мысли, возникшей в глубине его сознания, взять над ним верх. С ним все будет в порядке. Он в порядке. *** — Я до сих пор не понимаю, как это работает. Феликс, Джисон, Хёнджин и Чонин сидели на палубе, прислонившись к пушкам возле леера. Они следили за игрой в кости, в которую члены команды играли уже довольно давно, и Феликс отчаянно пытался понять основы игры. Послеполуденное солнце было безжалостным, а небо чистым от облаков. Делать на корабле особо было нечего, один пират управлял кораблем, другой наблюдал с вороньего гнезда. Повара все еще убирались на кухне. Феликс чувствовал себя немного вялым, желудок был полон, а солнце пригревало его кожу. — Сейчас они играют в Crown and Anchor. Это азартная игра между двумя игроками: один — банкир, другой — игрок. Чонин начал объяснять Феликсу, как работает игра. На столе, который команда принесла на главную палубу с нижней, лежал холст с шестью символами. Один за другим менялись игроки и банкиры, кто-то смеялся, кто-то бормотал проклятия. Феликс предположил, что ставки не такие уж высокие, так как никакой сильной реакции после победы не следовало. — У вас есть еще игры помимо этой? — У нас много игр в кости, но многие из них предполагают ставки и золото. Экипаж любит азартные игры. Думаю, у нас еще есть игральные карты. — И пыльная шахматная доска, — добавил Хёнджин. — Шахматы! — воскликнул Феликс. Мальчики повернулись к нему, пораженные. — Ты любишь шахматы? — поднял брови Чонин. — Не самая любимая игра, но я знаю, как в неё играть. Феликс удивился, что у них есть шахматы на корабле. — Конечно, он знает, как играть в шахматы! Ох, эта жизнь аристократа! Феликс несильно толкнул Джисона. Какой дерзкий мальчишка! — Можешь иногда учить нас играть? А то они просто лежат здесь, никто не знает, как это делать. Только капитан, но он редко присоединяется к нам. Не говоря уже о том, чтобы учить нас, как играть. Чонин звучал взволнованно. — Да, я могу. Моя мама научила меня, когда мне было около пяти лет. — Супер! — улыбнулся Хёнджин. — Что "супер"? Сынмин сел рядом с ними. Он вытер пот со лба. — Феликс умеет играть в шахматы! — Правда? Я тоже хочу научиться. Я уже устал от азартных игр. И устал драить пол на кухне каждый божий день. Почему команда так много свинячит… Феликс фыркнул, когда в воздухе раздался крик. — Впереди мелководье! Опустить марсели и фок! Джисон схватил Феликса за руку и встал. — Давай опустим фок, чтобы нам не пришлось карабкаться к марселям. Следуя за Джисоном, Феликс побежал к мачте на баке. Джисон рассказал ему все, что ему нужно сделать, пока Хёнджин взбирался на фок. Юноша развязал узлы на одной из веревок, которая была привязана и к мачте, и к лееру, и вскоре Хёнджин вместе с другими членами экипажа начал поднимать парус и обвязывать его вокруг рея. Феликс наблюдал, как команда легко работала над его головой, совершенно не обращая внимания на покачивание корабля. — В следующий раз, когда прозвучит эта команда, ты будешь знать, как справляться с этим дерьмом самостоятельно. Феликс натянуто улыбнулся. — Ага. — Все на палубу! Приготовьтесь к порту, мы недалеко от Тортуги! — командовал Чан с юта. Феликс обернулся и посмотрел на горизонт над бушпритом. И вот, еще далеко от них возвышался остров посреди мирной бухты. Феликс мог разглядеть в порту несколько кораблей, их мачты, поднимающиеся к небу, напоминали шипы. В городе что-то горело, темный дым поднимался вверх, прежде чем ветер уносил его. Солнце за спиной Феликса делало это место почти дружелюбным, как обычный порт на острове. Тортуга. Город воров и мошенников. Феликс попытался проглотить ком, застрявший в горле.