Oceanbound

— Эй! Юнга! Давай, уберись-ка здесь! — Юнга! На палубе разлили вино. — Эй, юнга, тебе кто-нибудь говорил, что у тебя красивые губы? Сесть на борт «Владычицы морей» могло быть ошибкой. Феликс с тряпкой в ​​одной руке и ведром в другой подошел к тому, кто позвал его первым. Он был здесь посмешищем. Неудивительно, что им понадобился новый матрос, старый, вероятно, покинул это место. По крайней мере, капитан был достаточно мил с ним. И он почти узнал Феликса. Поэтому юноша избегал его любой ценой. Юноша упал на колени рядом со столом, полным матросов. Он знал, что они намеренно пролили вино. Конечно, они это сделали специально. — Так не терпится, что упал на колени, да? Феликс с угрюмым лицом проигнорировал матросов и продолжил вытирать палубу. Теперь он очень хорошо понимал слухи, которые слышал о Минхо три года назад. «Владычица морей» — грузовое судно, перевозившее товары между Порт-Ройалом и Тортолой. Это был небольшой корабль среднего размера. Меньше, чем «Эвриала». Три палубы, никакой батарейной палубы, только трюм для грузов. Темно-коричневого цвета, явно потертый и старый. К леерам было привязано несколько пушек, но в случае нападения они были бы бесполезны. «Владычица Морей» плавала под английской короной, поэтому флаг всегда был поднят, красный и гордый. Феликс не был любителем подобного, но у него не было выбора. Порт-Ройал не посещали какие-либо другие корабли, кроме торговых и военных. По крайней мере, теперь морской ветер трепал его волосы, натягивал одежду, а воздух имел привкус соли. По крайней мере, он все еще чувствовал этот ветер. По крайней мере, он все еще мог частично чувствовать эту свободу. Феликс наклонился вперед, взявшись за леер, и оглядел открывающийся вид. Ему потребовалось целых четыре дня, чтобы осмыслить, что он больше не в Порт-Ройале. Он покинул Порт-Ройал. Город находился в четырехдневном плавании позади него, и он никогда, никогда не вернется обратно. Теперь он был сам по себе. И это его напугало. Это напугало его до глубины души, но это было единственное, что сохраняло ему жизнь. Это было единственное, что сохраняло его рассудок. Он понятия не имел, где окажется. Он попытается найти торговое судно на Тортоле, если это возможно. Насколько Феликсу было известно, это был довольно маленький город. И его даже не возьмут на военный корабль, он не солдат. Он попытается сесть на корабль, который будет плыть в Европу или в Ост-Индию. Возможно, он мог бы отправиться в Лондон и попытаться найти Эрика? Нет. В Лондоне было слишком много любопытных глаз, слишком много людей, знавших его, даже если это был огромный город, полный жизни. Феликс не стал бы так рисковать. Подождет несколько лет, и поедет в Лондон. Тогда бы о нем уже все забыли. Он будет лишь тенью себя прошлого. Феликс услышал свист позади себя. Не в первый раз он слышал подобное на этом корабле. Он знал, что был целью. Когда Сынмин рассказал ему о моряках на английских грузовых кораблях, юноша не ожидал, что все окажется настолько плохо. Вдобавок ко всему, он был юнгой – у него не было возможности дать отпор. Он был в низшем звании. Он был посмешищем. Он спал с одним открытым глазом в самом дальнем углу кубрика, настолько далеко от других, насколько был физически способен. Кроме того, он был явно самым молодым членом команды, остальные были в основном стариками, моряками, давно пережившими лучшие дни. Феликс был один. На корабле наступала ночь. Белые паруса шелестели под легким ветерком. Феликс вздохнул, спустившись в трюм, чтобы положить чистящие средства на свои законные места. Других людей не было видно, большая часть команды сидела на маленькой кухне или на главной палубе. Так продолжалось до тех пор, пока Феликс не услышал, как кто-то шаркает позади него, а затем прижимается всем телом к ​​его спине. — Вот ты где, милашка. На секунду Феликс замер. Это был не первый раз, когда кто-то звал его, но это был первый раз, когда кто-то действительно имел наглость подойти к нему. Не говоря уже о том, чтобы прикоснуться к нему. Горячее, отвратительное дыхание опустилось на шею Феликса, и именно тогда он наконец сломался и позволил адреналину овладеть его чувствами. Мальчик резко развернулся и вынул нож из кармана. Он крепко прижал его к шее мужчины, который вскрикнул от удивления. Юноша схватил его за сальные волосы и потянул вниз, лишив возможности двигаться. — Если ты или твои отвратительные друзья прикоснетесь ко мне, скажете мне что-нибудь или хотя бы еще раз посмотрите на меня, я без колебаний проткну этим ножом твою шею. Я убивал раньше, я могу и буду убивать снова. Феликс ударил мужчину коленом в промежность, прежде чем резко оттолкнул его назад. Тот отшатнулся назад и упал на колени. Мальчик не стал ждать большего и быстро побежал по лестнице на главную палубу, надежно спрятав нож в карман. Он слышал биение своего сердца, слышал, как кровь течет по венам. Он был почти уверен, что дух Минхо только что овладел им, потому что он наверняка не совсем осознавал, что делал там. Но это сработало. Это сработало, и Феликс почувствовал комок в горле, ему стало противно, ему стало… стыдно? Что бы это ни было, это было противно, и это ужасало Феликса. Он добежал до матраса, лег и натянул одеяло на уши. В каюте экипажа уже крепко спали несколько моряков, несмотря на то, что вечер был довольно ранним. Феликс внимательно прислушался, следовал ли мужчина за ним. Шагов не было слышно. Юноша дал волю слезам. *** Пятый день второго худшего кошмара Феликса начался довольно легко. Ярко светило солнце, паруса были полны ветра. Несмотря на то, что день был таким прекрасным, мальчик не выспался. Конечно, он просто не мог это сделать на этом корабле. С другой стороны, завтрак прошел на удивление мирно. Никто его не тревожил. Феликс заметил, что вчерашний мерзкий матрос бросил на него взгляд и отвернулся. Так что, возможно, мальчик был не такой уж слабый. Он очень надеялся, что ему не придется терпеть это снова. — Феликс! — крик квартирмейстера вырвал юношу из его мыслей. Он сидел на перилах, возился с вантами и старался выглядеть занятым. Хотя сегодня на корабле было особо нечем заняться. — Ты сказал, что много плавал? Ты когда-нибудь был в вороньем гнезде? Феликс кивнул. Квартирмейстером был тот самый человек, которого мальчик просил взять его на корабль. — Хорошо! Поднимись туда и спаси старика Джека от его страданий. Феликс снова кивнул, прежде чем ступить на упомянутые ванты. Бизань-мачта «Владычицы морей» была не такой высокой, как у Эвриалы, и юноше не потребовалось много времени, чтобы достичь вершины. Ему этого очень не хватало. Ветер в его волосах, тянущий за одежду, весь мир под ногами и открытое море перед ним. Феликс глубоко вздохнул, задержал дыхание на мгновение, и закинул ногу в воронье гнездо. — Доброе утро, моряк. Старый, дрожащий голос достиг ушей Феликса. Ах, конечно, мальчик был не один. По другую сторону флагштока сидел старик, явно один из самых старших членов экипажа. — Доброе утро. Квартирмейстер велел мне прийти и избавить тебя от страданий. Старик от души рассмеялся: — Я не верю, что у тебя есть на это силы. На мгновение Феликс задумался, способен ли этот человек вообще встать и в одиночку спуститься по вантам обратно на главную палубу, но он же каким-то образом сюда попал, так что, скорее всего, он сможет спуститься самостоятельно. — Посиди со мной минутку, ладно? Не то чтобы у Феликса был большой выбор. Ему приказали дежурить на случай пиратов, поэтому он просто не мог уйти. Он сел рядом со стариком, лицом в сторону, в которую они плыли. Старик протянул ему подзорную трубу. — О тебе говорят на корабле, ты это знаешь? Феликс сглотнул. Рассказал ли тот человек, что он сделал прошлой ночью? — Догадываюсь, — тихо ответил юноша, прежде чем взглянуть на старика рядом с ним. На одном глазу у него была повязка, а лицо испещряли большие старые шрамы. Морщины кидали тени на его смуглую кожу, но каким-то образом они придавали ему изящный вид. — Что привело тебя сюда? Ты не обычный сын слуги, даже не вздумай мне это говорить. В тебе слишком много элегантности. Феликс прикусил внутреннюю часть щеки. Да. Что привело его сюда? Даже у него самого не было времени подумать над ответом на этот вопрос. — Свобода. — Это отличный ответ, но мне бы хотелось, чтобы ты был поконкретнее. Феликс заметил легкий намек на акцент в речи мужчины. Он не был англичанином. Или, по крайней мере, он не родился в Англии. — Уход от ответственности. Удушающей ответственности. — Значит, ты новичок. Где ты плавал раньше? Я полагаю, не во флоте, поскольку ты еще молод. Феликс еще раз взглянул на мужчину. Старик смотрел на него, и теперь мальчик заметил их: слабые намеки на белые кресты возле его глаз, сливающиеся с возрастными пятнами. — Развлеки меня немного, юнга. Не каждый день на этом корабле появляются новые моряки, подобные тебе. — Феликс. Меня зовут Феликс. Около секунды мужчина выглядел растерянным, как будто пытался что-то вспомнить, прежде чем его лицо снова посветлело: — Феликс. Сын Чарльза Ли. Рот мужчины растянулся в легкой улыбке. Она не была опасной. Феликс кивнул. — О, мой мальчик! Слышал я о тебе байки! Все в Лондоне о тебе шепчут! Феликс выгнул бровь. Он знал, что ходят слухи, но байки? В Лондоне? Ух ты. Возможно, Эрик слышал некоторые из них. Черт. Теперь мужчина знал его имя. Скорее всего, он знал, что ему не следует здесь находиться. — Не волнуйся, я не раскрою твою личность остальной команде. Мужчина будто бы прочитал его мысли. — Какие истории обо мне рассказывают? — тихо спросил Феликс. Он взглянул на открытое море и глубокую синеву, мерцающую в солнечном свете. — Тебя похитили мрачной ночью в Нассау, половина города была снесена. Твой отец искал тебя несколько месяцев, прежде чем нашел «Эвриалу» и спас тебя, а потом раскромсал ее на куски. — И?.. Феликсу казалось, что старик что-то недоговаривает. — И после этого ты уже совсем не был прежним. Они шепчутся, что с тобой делали какие-то невыразимые вещи, включая колдовство. Что-то, что полностью тебя изменило: солнце из твоей улыбки исчезло. Что-то, что заставило тебя стать одним из них, жажда крови в твоих венах. Феликс молчал. Так вот о чем они шептались? Что его заставили стать пиратом… — Одни говорят, что тебе никогда не хотелось жить в Нассау, другие говорят, что ты ненавидел своего отца и корону и поэтому стал пиратом. Некоторые даже говорят, что все похищение было спланировано тобой. Но все истории заканчиваются одинаково: после того, как тебя спасли, ты изменился. Феликс все еще молчал, его глаза были устремлены на горизонт. Возможно, в его жилах текла жажда крови. Возможно, ему никогда не хотелось жить в Нассау. Он определенно ненавидел своего отца. И корону. — Что тебя изменило? Что они с тобой сделали, Феликс? — Я нашел свою любовь. Мужчина хмыкнул. Феликс проглотил комок в горле. Он никогда не говорил об этом вслух. Он успел влюбиться за эти два месяца, вот что произошло. Вот что изменилось. — Тогда я полагаю, что «спасение» здесь неправильный термин. — Нет. Это неправильный термин. — Кто этот человек? Я слышал, что команда «Эвриалы» была одной из самых свирепых и молодых в этих водах. — Сын капитана. Чанбин. Феликс не осмелился упомянуть его имя. Он знал, что в тот момент, когда слезы покатятся из его глаз, все старые раны разорвутся и горечь вырвется на свободу. — Я понимаю тебя. Тогда все байки оказались ложными. Так обычно и происходило. На этот раз Феликс пробормотал: — Некоторое является правдой. Я ненавижу своего отца. Мне не нравится корона. Я изменился. Но не какими-то невыразимыми вещами или колдовством. — И эта ненависть — причина, по которой ты сбежал из дома? — спросил мужчина. — Да, помимо всего прочего. Мне просто не место на земле. — Связанный океаном. — Точно, — прошептал Феликс. — Что ты планируешь дальше? — продолжил старик. Его голос был успокаивающим. Он не думал о Феликсе как о монстре. Он думал о нем ничуть не хуже, чем о любом другом члене экипажа. Даже если он влюбился в пирата. Феликс пожал плечами: — Я попробую сесть на корабль на Тортоле. Возможно, отплывающий в Европу или в Ост-Индию. Куда угодно — везде хорошо. «Везде, кроме этого корабля», — подумал Феликс, но не произнес этого вслух. — Тортола — не самый оживленный город, но каждый месяц сюда заходит несколько торговых судов. Я думаю, ты мог бы сесть на один из них, они всегда рады новым работникам. — Ты знаешь, куда они направляются? — Один плывет в Лондон, другой в Ост-Индию, третий плывет по Карибскому морю. Он останавливается возле Нассау и Порт-Ройала, не садись на него, если не хочешь возвращаться в эти места. Феликс кивнул: — Спасибо. Наступила минута молчания. Казалось, у мужчины больше не было вопросов. Теперь он знал историю Феликса, как он оказался здесь, и теперь он был единственным, кто знал правду о том, что на самом деле произошло на «Эвриале». Поскольку все остальные свидетели теперь были в волнах океана. Ушли. Но не были забыты. По крайней мере, Феликс помнил о них. — Какова же твоя история? — спросил Феликс. Он взглянул на белые кресты, маленькие крестики, окружающие запястья мужчины, его лицо, шею. — Ах, ты заметил. Я думал, они достаточно выцвели. — Я видел несколько таких отметок в своей жизни. Остальные знают, что ты ведьма? Феликс прислонился головой к мачте. Он позволил своей коже пропитаться солнечным светом и теплом. Старик на мгновение застыл, прежде чем снова расслабиться. Юноша не представлял для него угрозы. — Они этого не знают, и я бы предпочел, чтобы так было и дальше. Мои дни на этой земле сочтены, и я лучше умру мирно во сне, чем буду выкинут за борт членами экипажа. Феликс кивнул. — На борту «Эвриалы» была ведьма? — спросил мужчина с явным любопытством. — Да. Но у него не было крестов. Грудь Феликса сдавило. Боже, как он скучал по Минхо. По его тихому смеху, его диким глазам. — Ах, кресты появляются только после особенного момента. У каждой ведьмы это индивидуально. — Цвета тоже различаются? Я видел и черные, и белые кресты. Мужчина какое-то время молчал. — Белые кресты означают, что используемая магия чиста. Она исходит из души ведьмы. Черные кресты означают магию крови. Энергия черпается из душ других людей. Эта информация вызвала у Феликса дрожь. У женщины в порту и у квартирмейстера капитана Кая под глазами были черные кресты. Юноша снова кивнул. Он не ожидал такого объяснения, но, честно говоря, оно имело смысл. — Моя история далеко не так интересна, как твоя. Я плавал среди пиратов и под многочисленными коронами Карибского моря. Я жил на Кюрасао до того, как сел на торговое судно. После этого я только путешествовал по миру, усилил свою магию, участвовал в нескольких битвах и влюбился на одном из многочисленных островов Ост-Индии. Он умер от какой-то болезни через пять лет после того, как я переехал к нему. Потом я снова ушел в море. Я видел мир, весь мир. Теперь я просто жду, пока моя душа займет свое место в шкафчике Дэви Джонса. Феликс не знал, что сказать, поэтому просто кивнул. Он задавался вопросом, пойдет ли его жизнь по тому же пути, окажется ли он в конечном итоге на борту бесчисленных кораблей, не имея четкого курса и видения своего будущего. Возможно. Это было лучше, чем оставаться в Нассау. Лучше, чем оставаться на месте. — Джек! — раздался крик с главной палубы. — Ах, должно быть, мне пора идти. Спасибо за хорошую беседу, Феликс. Спасибо, что доверился мне. Юноша хмыкнул в ответ. Старик поднялся, немного покачиваясь. Он уперся о мачту, прежде чем перекинуть ноги через воронье гнездо. — О, Феликс? Эта команда совсем не дружелюбна и может быть довольно опасной. Я думаю, тебе будет лучше найти того, с кем можно поужинать. Того, на кого можно положиться. Кого-то, кто покажет всем остальным, что ты не один. Мальчик взглянул на мужчину. Его глаза сияли нежным золотом в солнечном свете. В них был намек на озорной блеск. Феликс понял приглашение. — Спасибо. Найду. Он приподнял уголок губ, глядя на старика. *** Феликс слушал, как дождь барабанит по палубе над ним. Ему хотелось, чтобы он убаюкал его, как это делал много раз раньше, но теперь он просто не мог заснуть. Он слишком хорошо и ясно помнил, когда в последний раз шел такой дождь. Только тогда это была не ночь, а серый день. Или, по крайней мере, в воспоминаниях Феликса он казался серым. Серым и красным. Кроваво-красным. Впервые за долгое время у мальчика появилось время подумать. Ему не нужно было сосредотачиваться ни на чем и ни на ком. Он не был напуган, он не был измотан, как в последние дни. Старик сдержал свое обещание, и с его позволения Феликс подтащил матрас поближе к гамаку старика. Как только остальные члены экипажа заметили, что Феликс нашел себе друга, они оставили его в покое. Этот человек, Джек, пользовался уважением в команде, и они не осмеливались напасть на Феликса, пока он находился под его крылом. Юноша был благодарен за это, иначе все могло бы закончиться кровопролитием, и Феликса выкинули бы за борт, потому что он не смог бы больше терпеть неуважительные, отвратительные высказывания. Но теперь у Феликса было время подумать. И это его пугало. Он боялся думать. Он ненавидел каждую секунду свободного времени. Потому что, когда у него было слишком много времени для размышлений, его мысли возвращались к тому времени, три года назад, и ко всей боли, которую он перенес после. Его мысли возвращались к тому времени, три года назад, когда он играл в шахматы против капитана (Феликс тогда даже не осознавал, что уже возбудил интерес Чанбина). Три года назад, когда он сидел за круглым столом на Тортуге и смеялся в чашку портвейна над чем-то, что сказал Джисон. Три года назад, когда Хёнджин улыбнулся ему, а Феликс был настолько очарован, что случайно выпалил свое имя. Три года назад, когда он еще был счастлив. А потом все рухнуло, и в глубине души Феликс знал, что ему следует постепенно со всем этим справляться, но у него не получалось. Он не знал, была ли это смерть его матери, или его отец стал более жестоким, чем водовороты, все его друзья умерли из-за его отца и, в каком-то смысле, из-за него, или из-за них всех вместе, но эти три года не исцелили его. Или все же исцелили. Мальчик больше не плакал все время. Он превратился в пустую оболочку, которая позволяла всем эмоциям просто выплеснуться наружу, когда никто не видел. Было ли это исцелением? Феликс в этом сомневался. Возможно, он бы исцелился, если бы не чувствовал, что такая огромная часть его отсутствует. Как будто вся его личность была вырвана из него за один час. Юноша не был тем, кто верил в родственные души или в двух людей, связанных друг с другом судьбой, но просто… чего-то в нем не хватало. И он знал, конечно знал, что у пропавшего кусочка глаза глубже океана. Возможно, он бы исцелился, если бы Нассау и Порт-Ройал хорошо к нему относились. Как будто он был частью их, по крайней мере, любого из них. Если быть честным, Порт-Ройал еще никогда не был таким плохим. Ему просто не было места здесь. Ему не место за столом, каждый день сочиняя новые налоговые отчеты, каждый день придерживаясь одного и того же распорядка дня. Но люди, ох люди. Даже если бы Феликс справился со своими ежедневными задачами, люди наверняка напоминали бы ему, что он не был их частью, он не принадлежал к ним. А юноше нужно было что-то новое, ему нужно было что-то захватывающее, ему нужен был этот натиск и это чувство принадлежности, а этого не могли ему дать ни Порт-Ройал, ни Нассау. Итак, он собрал свои вещи и уехал, и теперь он был на корабле, что, конечно, было не лучшим решением, которое он когда-либо принимал, но в каком-то смысле оно было лучше, чем Порт-Ройал. Это было лучше, чем застрять на суше. По крайней мере, в его волосах дул ветер, по крайней мере, тоска по морю наконец-то утихла. Возможно, он сможет найти себе корабль, который ему действительно понравится, команду, которая встретит его на борту, и, возможно, он сможет, наконец, начать исцеляться. Этого хотели бы его друзья, Феликс чувствовал это. Это то, чего хотел Чанбин. Чтобы юноша не стоял на месте. Чтобы он был свободен. Чтобы он плыл по мирам, чтобы они сопровождали его в волнах, в ветре, в каждой капле воды. Чтобы он был хоть немного счастлив. О, времена, когда он тосковал по своим друзьям. Феликс отдал бы все, чтобы увидеть их еще раз. Просто чтобы еще раз услышать их смех. Просто чтобы снова почувствовать, что он где-то нужен. Мальчик сморгнул одинокую слезу и уставился в потолок. Он мог исцелиться, но не здесь, не в Порт-Ройале и не в Нассау. Он на это надеялся. Он желал этого. Ему нужны были волны и ветер, чтобы исцелиться. Феликс почти погрузился в забытье без снов, пока не услышал снаружи лязг, явно напоминающее звук обнажаемого меча. Юноша вскочил со своего матраса, выхватив из кармана нож. У него не было меча, и боже мой, как он молился, чтобы он ему не понадобился. Все остальные вокруг него крепко спали. Потом еще какое-то шарканье, еще звон меча, кто-то упал, и наконец: — Пираты! Пираты! Нас атакуют! Вся кровь в теле Феликса застыла. Он услышал, как кто-то кричит на главной палубе, а затем мир вокруг него проснулся ото сна, и внезапно разразился хаос. — Пираты! Они подкрались к нам! Пираты. Феликс вздохнул. Пираты. На корабле были пираты. Они подверглись нападению. Юноше грозила опасность. Однако ни один из его инстинктов выживания не говорил ему двигаться, уходить и бороться за свою жизнь. Он просто стоял там, не отрывая глаз от дверного проема на главную палубу, в то время как члены экипажа выбегали из него, чтобы сражаться за свой корабль. Феликс знал, что ему следовало испугаться, ему следовало почувствовать угрозу, но он этого не сделал. Он просто этого не сделал. Они были пиратами. Они были мужчинами, такими же, как и все остальные. Раздался выстрел, Феликс проснулся и вернулся в настоящее. Он взглянул в сторону и обнаружил, что старик Джек не спит и смотрит на него: — Действуй, — прошептал он, и мальчик знал, он знал, что этот человек не хотел, чтобы он вступал в бой. Феликс схватил нож, взял сумку, перекинул ее через плечо и побежал к двери. Увиденное заставило юношу остановиться как вкопанного. Увиденное вызвало у Феликса чувство паники, и ему пришлось оттолкнуть ее (он видел это раньше, в такой дождливый день, и ох, он не мог думать об этом прямо сейчас, у него не было времени). Повсюду пираты и матросы, лязгают мечи, булькают горла. Палуба была мокрой от дождя, и кровь, хлынувшая из ран мертвого матроса, создавала впечатление, будто вся палуба залита ею, смешанная с водой. Матросы короны были ужасно подавлены. Мечи звенели, мерцали в свете факелов. В пиратах было что-то знакомое. Мальчик был как в тумане, ему казалось, что он движется в замедленной съемке, когда он уклонялся от атаки. Он взглянул направо, где увидел силуэт корабля, больше «Владычицы Морей», силуэт военного корабля. В нем было что-то знакомое. Неудивительно, что даже дозорный не заметил, как они подкрались к кораблю: была кромешная тьма, облака закрывали лунный свет, а на корабле не горели факелы. Как будто он плыл в тумане. И тут пришло осознание. Холодный, глубокий страх пронзил Феликса. «Сцилла». Феликс сглотнул комок в горле. У него не было выбора, не так ли? Человек, в котором Феликс узнал члена команды, подбежал к нему, пират бежал за ним. Мальчик посмотрел пирату прямо в глаза, высунул ногу, чтобы бегущий матрос споткнулся, и спрятался в тени под лестницей на бак. Бой длился недолго, и юноша абсолютно ничего не сделал, чтобы остановить его, пират вонзил меч в грудь мужчины. Раньше ему было бы жаль, он чувствовал бы себя виноватым, но теперь? Он уставился на зрелище перед собой, не пробуждая никаких других чувств, кроме надежды. Ему нужно уйти отсюда. «Сцилла». «Сцилла» напала на «Владычицу Морей». Вскоре кашель, бульканье и крики прекратились, у экипажа «Владычицы Морей» не было шансов противостоять пиратам «Сциллы». Феликс все еще прятался, так как слышал, как несколько человек топают по доске между кораблями. Ему нужно придумать план. Ему нужно попасть на борт «Сциллы». — Все мертвы? — Большинство. Феликс выглянул из-за ступенек и увидел нескольких членов экипажа, стоящих на коленях, высоко подняв руки, посреди главной палубы. — Возьмите груз. Мы можем продать его на Тортуге. Возьмите с собой все, включая еду, воду и ром. Все, — приказал кто-то. — Эй! Похоже, есть еще один! Раздался голос, и прежде чем Феликс успел что-либо заметить, его резко выдернули из укрытия за шкирку. Он вздрогнул, когда завязки рубашки впились ему в горло. Его вытащили на середину палубы, прежде чем пират позади него толкнул его на колени рядом с квартирмейстером «Владычицы морей». — Руки вверх. Феликс сделал, как ему было сказано, и поднял руки вверх. Пират забрал у него нож. — Что нам с ними делать? — Убить их? — Как ты думаешь, чего хочет капитан? — Чтобы они были убиты? Ты дурак? Никаких выживших. Приказ капитана Кая. Неизменный. Упоминание капитана Кая вызвало у Феликса дрожь. «Сцилла». Чертова «Сцилла» была перед ним, и Феликс наконец запаниковал, что его вот-вот убьют. — Окей. Ладно. Мужчина, стоявший перед Феликсом, снес голову одному из матросов, стоящих на коленях, прежде чем тот успел произнести хоть слово. Юноша заметил, что вместо обычного меча пират держал в руках катану. Затем он подошел к квартирмейстеру рядом с Феликсом. — Нет, нет, пожалуйста, нет, заберите всё, просто оставьте меня в покое, я хочу жить, заберите всё, я ничего не скажу, не надо… — Слишком много разговоров. И мальчик закрыл глаза, он попытался отключить все свои чувства, заблокировать слух, когда катана со свистом вонзилась в шею человека. Кровь, теплая и липкая, забрызгавшая лицо Феликса, вызвала у него рвотный рефлекс. Стук, что-то покатилось по палубе. Во рту юноши был привкус кислоты, когда квартирмейстер рухнул на бок. Мертвый. Как Лианна. — И еще этот. Феликс запаниковал, сработал инстинкт самосохранения: — Н-нет, пожалуйста, нет, я не матрос, я не член команды, я не плаваю под короной! Он практически кричал. Его план шел не так, как надо (не то чтобы он вообще существовал). Феликс заметил колебание на лице мужчины, катана дрожала. — Я… я пират! Прямо как вы! — Ты просто пытаешься спасти свою задницу. — Я плавал с «Эвриалой»! Я один из людей капитана Со! Я пират, клянусь! — закричал юноша, снова закрыв глаза, чтобы встретить неизбежное, но прежде чем он успел сказать что-то еще, он услышал голос. — Стой. Голос, слегка мурлыкающий, ниже глубин океана. Он будто требовал всеобщего внимания. Феликс открыл глаза. Шаги, тяжелые и полные достоинства, приближались к ним. — К-капитан, мы как раз собирались… — пробормотал человек с катаной и слегка склонил голову. “«Эвриала»? Капитан Со? Он правда?..” — услышал юноша шепот со всех сторон. — Я знаю. Хорошая работа. Выносите груз. А затем капитан Кай вышел из тени на свет факела. Юноша вздрогнул. — И вот мы наконец-то встретились снова, Феликс Ли. Мальчик заметил легкий, кошачий изгиб губ капитана. Темные глаза пронзали его насквозь, заставляли слегка дрожать. Точно так же, как в Рам-Пойнте. Мужчина выглядел так, словно совсем не изменился за эти годы. — К-к-капитан Кай. Феликс запнулся. — Знаешь, у тебя есть репутация. Ты знаменит. Люди задаются вопросом, что случилось с тобой после того, как твой отец потопил «Эвриалу». Голос капитана Кая был изящным. Хитрым. Феликс сглотнул. Ему нечего было сказать. — Единственный выживший в этом беспорядке. И теперь ты здесь. Далеко от дома, Феликс Ли. — Мой дом находится на дне океана напротив Сан-Хуана. Феликс почувствовал внезапный прилив смелости, когда прошептал эти слова капитану Каю. Он посмотрел мужчине в глаза, горящие, как угли. Губы капитана Кая скривились в усмешке. — Я понимаю. Встань. Феликс вскочил и опустил руки. Капитан Кай был значительно выше него. — Отдай мальчику нож. И человек позади капитана протянул Феликсу его нож. — Полагаю, ты умеешь плавать под парусами. Капитан Кай окинул Феликса взглядом сверху вниз. Это было скорее утверждение, чем вопрос. — Да. — Тогда добро пожаловать на борт «Сциллы». Не бойся призраков, они не причинят тебе вреда, если ты не тронешь их. Феликс не мог до конца осознать то, что только что услышал. А следом: — Берите груз! Топите корабль! И после этого мы поплывем в сторону Тортуги!