Filius fortunae

Март, 2006 год. Форкс.

      Разговоры с Гарри действительно помогали ей. Белла долго противилась этому, в конце концов, она не ребёнок, да и в последнее время у неё правда получалось вести себя подобно нормальной девушке. Ну, почти. Она выбралась с Джессикой в кино, затем стала постоянно проводить время с Джейком, действительно чувствуя, что ей становится легче. Она не забывала об Эдварде ни на миг, но всё же постепенно начинала ощущать, будто бы почти жива, почти в порядке. Но когда Джейкоб сказал ей держаться подальше — совсем как Эдвард когда-то — всё исчезло. Именно благодаря своему лучшему другу Белла держалась на плаву всё это время, так как же она справится без него? Тогда-то она и согласилась, наконец, с предложением отца.       Поначалу было неловко. Вся эта атмосфера разговоров по душам создавала ощущение, словно она какая-то ненормальная. Впрочем, возможно, в этом есть доля правды, учитывая, что она была бывшей девушкой вампира, оставаясь при том человеком. Не помогали и её подозрения о Гарри, формирующиеся шаг за шагом на протяжении всех этих месяцев, что они знакомы. У неё было не так много конкретных идей, и ей действительно нужно было обсудить это с кем-то, кому она доверяет и кто, при этом, сам является частью всего… Этого. Но говорить было не с кем. А потому она просто отмечала всё, что казалось ей странным, надеясь самостоятельно добраться до разгадки. Белла была совершенно уверена: Поттер просто не мог быть обычным человеком.       Спустя несколько разговоров с брюнетом, она вдруг ощутила, что в этом и правда был смысл. Незаметно, понемногу, но ей становилось лучше. Она менялась. Находясь рядом с Гарри, Белла отдыхала душой. Почти как с Джейком, и всё же немного иначе. Со своим другом она чувствовала себя так, словно тот согревал её, окутывал своей привязанностью и заботой, позволяя отвлечься. С Поттером же ей казалось, словно её невесомо укутывают в плед, постепенно закрашивая всё темное внутри другими мягкими, нежными и приятными цветами. Словно рядом с ним она обретала гармонию с собой, внутреннее равновесие и уверенность, словно бы тот источал умиротворение неземного характера, заражая и её этим чувством. Свон оживала с каждой их беседой.       Узнав, что Джейкоб является оборотнем, она едва ли удивилась. Может совсем немного. После пребывания в клане вампиров, оборотни как-то не кажутся особо удивительными. На самом деле её это наоборот немного успокоило, учитывая недавний визит Лорана и регулярное присутствие Виктории где-то неподалёку. К моменту, когда Белла решила исполнить свой последний, как она обещала Поттеру, план по поиску адреналина, она, честно говоря, казалась себе почти возрождённой. Она всё ещё любила Эдварда всей душой и верила, что будет любить всю жизнь, но теперь Белла чувствовала себя готовой идти дальше. И прыжок с утёса был для неё чем-то вроде прощания с прошлым, окончательным моментом смирения с тем, что ей не по силам изменить.       А потом Элис, звонок от Эдварда, на который она — чёрт бы побрал Джейка — не сумела ответить, неожиданный отъезд и Вольтури. Что ж, по крайней мере, теперь она может быть уверена наверняка — больше Каллены не исчезнут, а сама Свон вскоре будет обращена и станет частью их семьи. Да, она действительно хотела этого ещё с тех пор, как Эдвард признался ей во всем. Конечно, Белла понимала, каким глупым было её желание. Она ведь даже не может быть уверена в чувствах Эда. Что если только она действительно любит так, всей душой, раз и навсегда? Звучит как преувеличение, наивность, незрелость, но она просто чувствовала, что это так, что она полюбила и никогда эти чувства не исчезнут, став попросту неотъемлемой её частью. И что с ней произойдёт, если она останется наедине с вечностью без любви Эдварда к ней? Эти мысли пугали.       Почти так же сильно, как те, в которых Чарли приходится хоронить её, потому что она просто не сможет рассказать папе, что больше не является человеком. Она любила своих родителей. Разумеется, она не хотела их терять. Но, как бы безумно это ни было, терять Эдварда она не хотела ещё больше.       — Привет, — сказал Чарли, тихо приоткрывая дверь к ней в комнату. — Как ты?       — В порядке. Пап, только не волнуйся.       — В прошлый раз ты попросила меня не волноваться и уехала на три дня.       — Прости меня, папа.       — Белла, — ей казалось, на его глазах выступили слёзы, пока он говорил, и с его смиренно разбитым взглядом разбивалось и её сердце. — Не поступай со мной так. Никогда. Я сажаю тебя под арест до конца твоих дней.       — Согласна.       — Но ты всё равно продолжишь ходить к Гарри.       — Конечно.       Чарли посмотрел на неё ещё пару мгновений, и Белле показалось, что он действительно сейчас заплачет. Она знала, что причиняет ему боль своими поступками. Винила себя за это бесконечно, но просто не могла иначе. Она не хотела никого терять. Чарли вышел, оставляя девушку наедине с Эдвардом, о котором тот, конечно же, не знал. Он ещё долго не сможет простить её теперь снова парня. Чего она не ожидала, так это того, что вампир вновь заупрямится. Это был прекрасный вечер, он наконец снова был рядом и не планировал никуда исчезать, но…       — Вы знаете, чего я хочу, — сказала она, как только они добрались до дома Калленов. — И я знаю, как много я у вас прошу. Единственный способ решить этот вопрос справедливо — проголосовать.       Мгновенное согласие Элис не удивило Беллу. Она знала, что та согласится. Иногда ей даже казалось, что Элис всегда будет на её стороне. Джаспер, разумеется, выразил согласие следом за своей парой, пошутив в типично своей манере. Шутка Свон понравилась. То, что Розали будет против, тоже было ожидаемо, хотя Эммет удивил — Белла думала, тот останется на той стороне, какой будет придерживаться его девушка. После согласия Эсми стало очевидно, чем закончится это голосование.       — Зачем ты так со мной? — глухо спросил Эдвард, стоило Карлайлу подойти к ней. — Ты знаешь, что это значит.       — Без неё тебе не жить, и это не оставляет мне выбора. Я не хочу терять сына.       — Карлайл… — тихо, уже из чистого упрямства, воспротивился Эд, не поднимая взгляда с пола и прекрасно понимая, что проиграл в этом споре.       — Я говорил тебе ещё в самом начале. Если мы любим, то раз и навсегда, Эдвард. И я был «за» её обращение ещё с тех пор, как понял, что она та, кого ты выбрал, — отец семейства вдруг улыбнулся, мягко и немного печально. — Все мы давно потеряли жизнь. Любовь — это то последнее, что мы не можем потерять. То последнее, что спасает нас.       — Но ты потерял свою.       Глаза Карлайла расширились от неожиданно резкого и откровенно грубого ответа. Белла ахнула. Она не знала этой истории, но даже так прекрасно понимала, что сейчас Эдвард переступил черту. Обернувшись, чтобы посмотреть на остальных, девушка увидела, как все они застыли так, словно проглотили какую-то палку, очевидно шокированные и задетые за живое, будто бы это боль не только Карлайла, но всех их. Разве не Эсми была его любовью? Они казались идеальной парой.       — Ты знаешь, это не было любовью. Белла станет вампиром.       — Я-то как раз знаю, что было!       — Разговор окончен.       Атмосфера в комнате казалась Белле такой напряжённой, что и ножом не разрежешь. Она не сдержала облегчённого вздоха, когда все наконец разошлись кто куда. У каждого в семье Калленов была своя история, девушка это знала. Но сегодня ей показалось, что история Карлайла была тем, что делили между собой все они. Хотя переглядывания остальных отчего-то заставляли считать, будто детали неизвестны здесь никому, лишь какое-то расплывчатое табу с едва очерченными границами всегда незримо присутствовало. В общем, ей предстоит ещё многое узнать. И теперь на это у неё будет целая вечность.       — Спасибо, Гарри. У тебя всегда выходит самый вкусный кофе, — с улыбкой приняла протянутую кружку Белла.       — Вижу, сегодня ты спокойна.       — Эдвард вернулся.       — Да, я так и понял, — он едва заметно напрягся, а затем натянуто улыбнулся. — Вы давно вместе?       — Мы встречались почти семь месяцев до того, как… До того, как они переехали.       — Раньше ты не так охотно отвечала на мои вопросы.       — Ну, тогда я думала, что тебе достаточно будет знать и того, что меня просто бросил какой-то парень, — неловко засмеялась девушка.       — Теперь так не думаешь?       — Теперь мне кажется, помощь уже вообще не нужна. В смысле, всё наладилось? Ты же видишь, они вернулись, и я в норме.       — То есть твоё состояние зависит не от тебя, а от присутствия в твоей жизни Калленов, я правильно тебя понимаю? — нахмурился Гарри.       — Не в том смысле, что я от них завишу, нет! Просто я же, ну… Эдвард сделал мне предложение, кстати!       — Я очень рад за тебя, Белла. И хотел бы познакомиться с этим парнем, если ты будешь не против, — с мягкой улыбкой поздравил Поттер, бросив короткий взгляд на дверь за её спиной. — Но о концепции здоровой любви мы ещё поговорим.       — Конечно, — она хихикнула и, помахав рукой, выбежала из кабинета, планируя вернуться домой. И к Эду, разумеется.       — И давно ты с ним задушевные беседы ведёшь? Кто это вообще?       Вспомнишь лучик, вот и солнце. Однажды она точно отучит его вот так вот из ниоткуда появляться, доводя всяких невинных девушек до сердечных приступов, и подслушивать то, что для его ушей не предназначено.       — Думаю, ты не про его должность в больнице спрашиваешь.       — Об этом здесь каждый второй думает, — хмуро отмахнулся парень.       — Он подружился с папой вскоре после своего переезда в Форкс. Потом с Билли. Мы стали часто ездить в Ла-Пуш все вместе. Гарри сильно помог всем нам. У него недюжинные способности, и он помогал мне прийти в норму последние два месяца.       — Прийти в норму? — она бросила на него суровый взгляд. — Понял. Прости.       — Ты уже извинялся. Но к чему ты вдруг спросил о Гарри?       — Он мне не нравится. С ним что-то не так, — совсем тихо проговорил Эдвард, поглядывая по сторонам, пока помогал ей устроиться в машине, чтобы они вернулись обратно в место её чисто формального заточения — к Чарли.       — Кстати, насчёт этого, — помрачнела Белла. — Я бы хотела с тобой кое-что обсудить. Дома. Хотя лучше бы со всеми вами сразу, если это возможно. Может, конечно, я просто слишком много думаю, но…       — Без проблем, — Эдвард явно собирался сказать что-то ещё, но его фразу прервал звук поступившего сообщения.       — Элис?       — Она самая, — он усмехнулся и показал мне экран своего сотового.       «Чарли заснёт раньше обычного. Ждём вас в одиннадцать. Добирайтесь без машины :)»       — Она в своем духе, — засмеялась Белла.       — Главный минус иметь сестру-провидицу — она всегда отвечает ещё до того, как ты спросишь, — поддержал её Эд.       Как и все вечера после возвращения вампиров в Форкс, этот прошёл столь же прекрасно. Они сидели у Свон в комнате, обсуждая всё и ничего сразу, разговаривали, обнимались и целовались. Просто наслаждались возможностью быть рядом друг с другом. Когда девушка согласилась с тем, чтобы её обратили уже после окончания школы и свадьбы, Эдвард расслабился, перестав реагировать на всё напряжённо, и их отношения стали лучше, чем когда-либо прежде. Вечер быстро сменился ночью, и вампир, удерживая Беллу на спине, мигом добрался до своего дома, где в гостиной, как и обычно, уже разместились все Каллены.       — О чём ты хотела поговорить, Белла? — спросил Карлайл, как всегда занимая главенствующую роль в разговоре.       — О Гарри. Он новый врач в больнице. Вы уже выходили на смены после приезда, Карлайл?       — Нет, хотя меня и взяли обратно на ту же должность, первый рабочий день будет только послезавтра. Нужно было уладить некоторые формальности.       — Что за Гарри? — прощебетала Элис, отчего-то радостно улыбаясь. Джаспер удивленно взглянул на неё, заставляя тем самым Эда нахмуриться и сосредоточиться на нём. Ох уж эти вампиры. Никто ничего не сказал, а все уже всё поняли. Кроме Беллы, что немного раздражало, честно говоря.       — Ты что-то видела, Элис? — сурово обратился Эдвард.       — Кто знает, — она хихикнула, наверняка повторяя в голове какую-нибудь назубок выученную древнегреческую рукопись, лишь бы не дать брату выяснить что-то большее, чем её эмоции.       — Ну, возвращаясь к твоему вопросу, Элис, — неловко прервала сцену Свон. — Как я уже говорила Эдварду, Гарри переехал вскоре после вашего отъезда и быстро подружился с папой, а затем и с Билли и Джейком. Мы часто проводили время вместе, даже Рождество отмечали у Гарри. Он работает педиатром.       — И? — заинтересованно подался вперед Эммет. — Что? Ты явно не стала бы поднимать эту тему, если бы это было всё.       — Да… Дело в том, что Гарри не кажется мне, ну, знаете… Обычным человеком, — тихо и смущённо закончила она. — В смысле, сейчас, подождите спорить. Во-первых, он слишком состоятельный для Форкса. С чего бы ему переезжать именно сюда? Он, к тому же, очень хороший врач, все только и говорят о том, что в каком-нибудь другом городе ему могла бы светить мировая карьера.       — Может, он просто опытный? Хороший специалист, который не хочет славы? — неуверенно предположила Эсми.       — Ему двадцать пять! Или около того, я не уверена. На самом деле, мне иногда кажется, что никто не знает его возраста. Все говорят, что ему двадцать пять, а потом добавляют что-то о том, что, по крайней мере, они так считают, им так кажется или «вроде он что-то подобное говорил». Это звучит дико, разве нет?       — Признаю, в этом есть что-то странное, — задумчиво нахмурил брови Карлайл. — Если он и правда так молод, тогда он, должно быть, гениален.       — Или он врёт о своём возрасте, — уверенно добавила прежде молчавшая Розали.       — Но этого всё равно недостаточно, чтобы в чём-то его подозревать, — строго прервал её отец.       — Ага, но послушайте вот что, — продолжила свой рассказ распалившаяся Белла. — Его характер просто уникален. Он всегда спокоен, всегда вежлив и дружелюбен. Нет ни одной темы, в которой он бы не разбирался. Понимаете? Так, будто он десятки, нет, сотни лет учился. Он ужасно похож на вас, Карлайл, в своей вот этой вот… Особенности. Настоящий джентльмен, невероятно умелый врач, любяще относящийся к каждому своему пациенту. Несколько раз я замечала, что, когда все были слишком увлечены и не обращали на него внимание, Гарри как будто… Проваливался в свои мысли? И, то есть, он замирал. Как статуя. Не шевелился вообще. Иногда мне казалось, что даже не дышал.       Каллены переглянулись. Розали среди всех выглядела наиболее воинственно настроенной, чего и следовало ожидать. Настолько же ожидаемым было и то, что среди всех вампиров одна лишь Элис продолжала удовлетворённо улыбаться.       — Мы не можем уехать, — очевидно прервал мысли блондинки Эдвард. — Это просто врач, мы ещё ни в чём не уверены. И я не оставлю Беллу. Больше нет.       — Никто об этом и не говорит, — примирительно сказал Карлайл, поднимая руки в успокаивающем жесте и бросая быстрый взгляд на Розали. — Нам надо аккуратно проверить его. Белла, ты…       — Ну, в связи со всем этим я хочу узнать у вас вот что… Бывают ли вампиры с зелёными глазами, человеческими цветом и температурой кожи и естественно растущими волосами? — она неловко отвела взгляд и принялась заламывать руки, осознавая глупость своего вопроса.       Теперь Каллены не просто переглянулись, а разом уставились на неё. И «уставились» будет единственным подходящим словом, чтобы описать это. Эммет фыркнул и скучающе откинулся на спинку дивана, сцепляя руки в замок за головой.       — И с чего тогда такая паника? Обычная закуска.       — Эммет! — чуть прикрикнула на сына Эсми.       — Молчу-молчу.       — Я понимаю, как это звучит. Но, поверьте, с ним что-то не так!       — Теперь, когда Белла высказалась, — хмуро встрял Эдвард. — Я тоже кое-что добавлю. Я забирал её из больницы сегодня, где она… Общается, — он скривился. — С этим самым Гарри. Так вот я не слышал его мыслей. Причем, если у Беллы это глухая стена, то там… Больше напоминало помехи, в которых чётко ощущалось подобие предупреждения. Это было безумно странно. Я ничего не слышал, но чувствовал.       Все молчали. Теперь была слегка напугана даже Свон. Хоть Поттер и показался ей хорошим парнем, хоть он и помогал всем им, за последние годы в её жизни произошло столько всего откровенно сумасшедшего, что она просто никак не смогла бы расслабиться. В смысле, да, Гарри был хорошим, но так быстро и легко притягивать к себе буквально кого угодно? Это ненормально. Даже Джейк хоть и подозревал поначалу что-то, быстро свёл на нет всякую мысль о подозрительности того парня. И каждый раз, когда она пыталась что-то выяснить о нем или обсудить его с кем-то, что-то мешало ей. Иногда даже казалось, что он всё знает и слышит и сам не даёт ей заговорить. Что, если он просто притворяется хорошим? Что, если ему на деле что-то нужно?       — …Вдруг он вообще работает с Викторией? — ужаснувшись, Белла невольно произнесла свои мысли вслух.       — Скажу больше, — теперь Эд выглядел действительно мрачным. Настолько мрачным, что напряжены в комнате были все. — Я не понял этого сразу. Было слишком много звуков, чтобы заметить это, не обращая внимания на детали специально. Но теперь я уверен.       — Говори уже, Эд! — вскрикнула Роуз.       — У него не билось сердце. Я не слышал от него вообще ничего, кроме его голоса.