***
С того самого момента, как Розали присоединилась к Олимпийскому клану, обращённая Карлайлом, она не могла перестать думать о том, что лишь она тут действительно сознательный «взрослый». Вампиры, как она обнаружила, становятся очень беспечны, проживая столько лет с чувством собственного превосходства. Трудно оставаться осторожным, когда ты за долю секунды одним движением руки можешь вырвать человеческое сердце или, скажем, сломать хребет. Всё замыливается, люди перестают казаться угрозой, а вампиров в мире не так уж и много, чтобы пересекаться с ними чаще раза в несколько лет. И, в основном, подобные им стараются избегать конфликтов друг с другом. Это самое чувство беспечности было свойственно всем в её семье, даже Карлайлу. Сама Роуз находила подобное положение дел крайне глупым и удручающим. Да, человеку едва ли по силам навредить им как-либо физически, но что насчет сотен иных вариантов навлечь на них беду? Она всегда считала, что лучше перебдеть, чем недобдеть. Поэтому нет ничего удивительного, что именно Розали оказалась тем единственным членом их клана, кто возразил против присутствия Беллы поблизости. Эта девочка не должна была узнать о них. Нетрудно было догадаться, что она принесёт им всем целую кучу проблем. Так оно и оказалось на деле. Нет, Роуз вовсе не ненавидела эту глупышку. Она просто хотела защитить свою семью. И, если быть совсем честной, Беллу тоже. Будучи столь юной, вряд ли она понимает, от чего на самом деле отказывается, связывая себя с вампиром. В любом случае, теперь ни у кого из них больше не было выбора. Вольтури приняли решение и клану не остаётся ничего иного, кроме как прислушаться к нему. Хотя блондинка всё же попыталась ещё разок вразумить Свон. Что ж, она сделала всё, что было в её силах. Дальше от неё уже ничего не зависело. Однако когда все в её семье, услышав про этого нового врача, не отреагировали практически никак, Розали, честно говоря, едва сдержала рычание, полное разочарования, что так и норовило вырваться из её горла. Впрочем, может она сдержала его и не полностью… Не суть. Она действительно пыталась вразумить их. Это уже совсем не то, что с Беллой. Речь больше не шла о человеке. Не шла она и об оборотне. Никто из них — помимо Элис, конечно — даже не мог быть уверен, что этот Поттер был вампиром! Ноль однозначно достоверных данных, ноль информации, на которую действительно можно было бы положиться. На кой чёрт им такая огромная сила, если с ней они теряют стремление защищаться и беречь себя? — Нет. Он не войдёт в этот дом. Точка, — угрюмо прорычала Роуз, в упрямом жесте сложив на груди руки. — Да ладно тебе, Роуз! Всё будет в порядке, — весело пропела её сестра. — Это же просто Гарри! — «Это же просто Гарри»? Смешно! Мы ничего о нём не знаем. То, что ты видела, как он будет обедать здесь завтра, вовсе не причина действительно его приглашать! Как вообще вышло так, что тебе пришло подобное видение?! Никто из нас не принимал таких отвратительно глупых решений! — Ну, вообще-то… — прервал её вошедший как раз во время столь запальной речи Карлайл, оглядывая всех собравшихся. — Говоришь, видение было? И как всё прошло? О, он звучал слишком заинтересовано. Это ужасно. Она поклясться готова, это просто чертовски ужасно. Так не должно быть. Что творится с этим проклятым миром?! — Ты скоро сам узнаешь, — захихикала Элис. — Но не волнуйся, ничего плохого не произойдёт. — Что ж, — хмыкнул он. — У меня, в действительности, и нет причин волноваться на этот счёт. Розали даже не стала озвучивать свой вопрос вслух, лишь скептично изогнула аккуратную бровь. Остальные так же взглянули на Карлайла с интересом: Джаспер повторил её жест, Эсми привычно мягко улыбнулась, отчего-то выглядя даже более довольной, а Эдвард фыркнул, очевидно, узнав что-то из мыслей отца. — Я вижу этот вопрос на ваших лицах. Да, я поговорил с ним сегодня, — он вдруг улыбнулся немного слабо, зато так тепло и с трепетом, как никогда прежде. — Он не опасен для нас. — Как ты можешь быть в этом уверен? — воскликнула Роуз. — Так он действительно вампир с силой подражания? — одновременно с ней подал голос Джаз. — Не могу ничего сказать про его силы. Мы не говорили об этом. Пока. Но он действительно не представляет угрозы. Нам уж точно. — Это он, милый? — вдруг ласково спросила Эсме, встав рядом с Карлайлом и положив ладонь ему на плечо. — Да. Именно он. И столько веса было в словах Карлайла, столько смысла и чувств, что даже Розали не нашла слов снова как-либо возразить. Он сказал это тихо и медленно, но нельзя было не заметить, что в этом ответе было куда больше подтекста, чем могли заметить все они. Возможно, помимо Эсми. — О чём речь? — спросил Эмм, поглаживая её по руке в успокаивающем жесте. Как будто бы Роуз могла бы что-то сказать после такого. Она всё-таки не каменная. Ну, не в душе, по крайней мере. — Нам всем действительно не о чем беспокоиться. Я знаю Гарри с семнадцатого века. Он надежнее и добрее всех, кого я когда-либо встречал. — Всё будет в порядке, Карлайл, — мягко прожурчала Элис, говоря явно уже не о завтрашнем совместном ланче. — Обязательно будет. И нет, не ты позовёшь его на обед. — И не собирался, — счастливо рассмеялся хирург. Итак. Завтра в обед в их доме окажется посторонний, так? Видит бог, Роуз сделала всё, что могла, чтобы обезопасить свою семью. Ладно, в любом случае, всё не может быть слишком плохо, верно? У Элис хорошие видения (хотя этого никогда не было достаточно блондинке, чтобы чувствовать себя спокойно), Карлайл давно знаком с этим «посторонним», плюс он понравился Эсми, которая отлично видит натуру. Да и этот Поттер живёт в Форксе уже полгода, а ничего подозрительного так и не произошло. Возможно, ей не стоит быть настолько напряжённой на этот счёт. Но, чисто на всякий случай, пожалуй, ей следует отправиться на охоту сейчас, чтобы иметь максимум сил завтра и, при необходимости, быть способной противостоять. И может быть немного убивать. Как знала Хейл, по плану Элис должна была отправиться в больницу и настоять на визите Поттера в их дом. В своём обычном стиле, когда ни у кого нет ни шанса отказать. Затем они должны были приехать сюда — «нет, думаю, мы побежим, обеденные перерывы не бесконечные, Роуз» — и устроиться в столовой, где к тому моменту как раз соберутся все. И Розали действительно надеется, что они не побегут, потому что это просто ужасно абсурдная идея, даже если все здесь знают о вампирской природе друг друга. — Проходи, Гарри, — радостно щебетала её сестра, втягивая парня в дом за руку. Он выглядел… Смущённым. Роуз окинула его взглядом. Чёрные волосы, действительно яркие зелёные глаза, кожа на несколько тонов темнее, чем у них, выразительное лицо, густые брови и волевой подбородок. Чёрный жилет был накинут поверх обычной белой рубашки с закатанными рукавами и парой расстёгнутых верхних пуговиц, на его плече висел кожаный портфель, а ниже были тёмные джинсы и брендовый ремень. Что ж, это было вполне неплохо. Она практически могла представить, как на работе он заменяет жилет на врачебный халат. — Всем привет, — несколько неловко произнёс он, послушно следуя за Элис. — Привет, Гарри. Рада вновь тебя встретить, — улыбнулась ему Эсми. Остальные так же представились и поддержали приветствие, каждый в своём стиле, хотя Роуз предпочла молча пройти в столовую и расположиться у стены поближе к выходу. — Раз уж меня так неожиданно выхватили сюда, вы не будете против, если я всё же пообедаю? — Разумеется нет, — протараторила их видящая. — Хотя нам всем будет просто безумно интересно узнать, как ты вообще умудряешься питаться человеческой едой. Поттер хмыкнул и достал из своей сумки коробку для ланча. Эта сцена, честно сказать, попахивала некой долей безумия. Семья вампиров-вегетарианцев неожиданно утягивает к себе в гости ещё одного вампира, о котором они практически ничего не знают, и тот, в полной тишине их столовой, принимается за свой типичный обед. Так, словно в этой ситуации нет ничего необычного. Так, словно каждый второй вампир носит с собой чёртов ланчбокс. А ещё так, словно этого Поттера каждый день ни с того ни с сего втягивают в подобные авантюры. В смысле, почему он вообще согласился на предложение Элис? Его ничего не напрягло, а? Или всё дело в давнем знакомстве с Карлайлом? Так Карлайл здесь не один. — Я ожидал обычного обеда в больнице, знаете ли. Поэтому не могли бы вы, пожалуйста, перестать уничтожать мою еду своими взглядами? — Прости, конечно, чувак, но ты же должен понимать, как дико это выглядит с нашей точки зрения, — усмехнулся Эмм. — Зачем ты делаешь это? — Делаю что? — Жуёшь эту… Мерзость, — скривился её парень. Гарри, который в этот момент как раз подносил к своему рту очередной кусок мяса, казалось, опешил на мгновение. А затем рассмеялся. — Ладно, хорошо, давайте я просто уничтожу своё добро за пару секунд, а после вы сможете задать мне всю эту кучу вопросов и мы поговорим. Договорились? Роуз взглянула на своего отца. Они часто использовали столовую как место для семейного совета. Длинный закруглённый стол позволял всем им чётко выражать свои позиции без всяких слов, при этом не переходя на агрессию. Маленькие психологические приёмчики. Карлайл всегда устраивался во главе стола, ясно указывая на своё положение и твёрдость собственного мнения. Сейчас он сидел там же, тогда как Поттер расположился по правую руку. Это показалось ей интересным. Сделал ли тот это осознанно или это был лишь случайный, возможно подсознательный жест? На самом деле, Поттер не казался ей осознанным в каком бы то ни было смысле. Было трудно поверить, что он старше всех здесь, помимо Карлайла. Что он, вообще-то, ровесник её отца. В смысле, он слишком лёгко смущался и поддавался неловкости, как для вампира с многовековым опытом. В любом случае, вышло всё так, что именно этот Гарри Поттер сидел по правую руку Карлайла. Не Эсми, которая предпочла сесть за барную стойку лицом к обеденному столу. А именно Гарри Поттер. И никому здесь это не показалось странным? Хотя о чём речь, Розали здесь единственная, кто думает о деталях. Она вновь взглянула на отца и в этот раз уже не смогла не заметить то, как весь он, казалось, тянулся к визитёру. Устроившись так, чтобы голова его опиралась на согнутую в локте руку, он смотрел прямо на парня, даже сидел он не ровно по направлению, которое предполагает такое местоположение стула, а немного боком, чтобы действительно всем телом быть повёрнутым к Поттеру. Казалось, никто в комнате не обратил на это внимание. Роуз почувствовала, как начинается злиться. Но до того, как она успела что-то сказать, Поттер уже сложил все свои пожитки обратно в свой портфель, теперь выглядя достаточно собранным и сосредоточенным, чтобы ничто в нём больше не наталкивало на мысль о чрезмерной юности. — Теперь вы объясните мне? — подал он голос. — Зачем я здесь? — Как я и говорила, Гарри, это просто приглашение на обед! — Вы даже не обедаете. В отличие от меня. — Хорошо, — всё же продолжила Элис. — Тогда давай так. Во-первых, я хотела тебя увидеть. Как и остальные, кто ещё не видел, я уверена. Во-вторых, у нас так много вопросов! Ты очень озадачил всех нас. Ну, и в-третьих, Карлайл скучал по тебе. Последняя реплика, кажется, была излишней. Роуз подумала, что, если бы Карлайл мог, он бы подавился сейчас. Брошенный на него шокированный взгляд Поттера же рассмешил. Он снова показался ей простым мальчиком. Словив себя на подобной мысли, блондинка вновь напряглась. Ей было совсем не по душе то, как легко, быстро и незаметно все — даже она — проникаются этим… Поттером. — Скучал, да? — вдруг расплылся в кошачьей ухмылке брюнет, смотря прямо на Карлайла. — Что ж, я подобного не говорил. Но отрицать не стану. — Ладно, — вновь обратил своё внимание на них Поттер. — Давайте посмотрим. Я так понимаю, ваши вопрос, в основном, вертятся вокруг темы моего дара, верно? — Не только, — ответил ему Джаспер. — Как ты мимикрируешь под людей? Как ешь их еду? Чем отличаешься от нас и почему спокойно проводишь время рядом с оборотнями? Почему именно Форкс? И почему ты не состоишь ни в одном клане? Что движет тобой? — Начнём с самого главного… Все тут же стали внимательно прислушиваться к мягкому голосу этого недовампира. Сделанная им пауза отнюдь не помогала, заставляя каждого напрягаться чисто рефлекторно, словно в ожидании раскрытия великой тайны. — Квилеты не оборотни, а перевёртыши, — по-детски обиженным тоном вдруг произнёс он. — Разные вещи вообще-то. Тут Розали рассмеялась вслух. Громко и заливисто. Она не могла с собой ничего поделать. Кажется, она просто растаяла. Почему, чёрт возьми, именно она должна всегда быть настороже, следить за всеми и всех оберегать? Если они могут позволить себе такую беспечность, почему она не может? Почему она должна сопротивляться обаянию этого парня? Почему должна продолжать думать о нём, как об угрозе? Боже, да он ведь похож на насупившегося кота с этой наигранно обиженной мордашкой. Она просто сдаётся. Хватит с неё. В конце концов, даже Роуз имеет право привязываться и находить себе любимчиков. — Отлично. И в чём разница? — отсмеявшись, весело спросила она. Правда, тут же почти захохотала снова от того, какими обеспокоенными и удивлёнными взглядами её окинули члены её семьи. Они были так поражены тем, что блондинка смеется вот так, в голос, при чужаке, что выглядели до нелепого комично. Пошло оно всё к чёрту. Она тоже может позволить себе расслабиться. Мир не на её плечах держится. — Верно мыслишь, королева, — ухмыльнулсяЧасть 9. Гарри Поттер. Розали Хейл
25 августа 2023 г. в 13:55
Примечания:
я хотела тянуть с главой от лица гарри до последнего, но мои герои решили иначе ✋😔
Восприятие жизни очень меняется, когда живёшь ты уже на три сотни лет дольше многих. Время течёт как будто мимо тебя, скользит незаметно, проносится, как лёгкий ветерок. Иногда Гарри казалось, что он застыл в какой-то капсуле вне времени и пространства. Мир менялся, а он сам оставался тем же. Люди старели и умирали, а Гарри продолжал жить всё таким же молодым.
Всё изменилось, когда ему было восемнадцать. Да, именно тогда, хотя сам он ещё долгие годы отрицал это, предпочитая считать переломным моментом тот, что наступил куда позже, когда последний его друг — Рон — наконец стал слишком стар, чтобы прожить ещё хоть день. Лишь десятилетия спустя к нему пришло осознание, что всё то было не более, чем иллюзией, самообманом. Он просто не хотел признаваться самому себе в том, что для него всё перешло в режим «никогда не будет так, как прежде» ещё в конце 1663-го. Тогда же Поттер понял, что продолжать поиски своего друга Карлайла бессмысленно. Что тот, очевидно, давно и бесповоротно мёртв. Потому что как мог выжить Карлайл, если даже сам Гарри умер? Третий раз, кстати. Какая же захватывающая у него всё-таки жизнь. Если смотреть с иронией.
Ему пророчили невероятную карьеру. Когда пошли первые обсуждения на тему создания Министерства Магии, некоторые даже мечтали посадить его на кресло министра. Шёпотом и про себя. Потому что к тем годам он давно растаял в воздухе, испарился, оставив магический мир позади, стал очередной строкой в учебниках истории, о реальном положении которой знали лишь некоторые члены тогда уже «старшего поколения». Гарри Поттер стал легендой, растворившись среди переулков, зданий и слухов.
Когда Статут о Секретности вошёл в полную силу, Миона взяла всю систему в свои надёжные руки. Он сам, честно говоря, тогда уже и к новостям магического мира особо не прислушивался. Знал только то немногое, чем делились друзья во время их редких встреч. И, что ж, Гермиона — миссис Уизли — справлялась на отлично. Первые десять лет. Последние три года её работы на общество стали практически пыткой, в итоге которой она и была убита. С 1702-го года всё, к чему они когда-либо стремились, пошло ко дну. Благо, Гарри уже не было дела до этого всего. Зато его другу было. Рон кричал. Рон обвинял. Рон ненавидел. Но до боли очевидно было, что делал он это не со зла. В основном, по пьяни. Смерть любимой жены подкосила его слишком сильно. Уизли продержался ещё двадцать лет, а затем наконец оказался в ином мире, наверняка снова юный, влюблённый и совсем не одинокий.
Тогда исчезла последняя связь Поттера с магическим миром. Он покинул Британские острова. Сколько всего произошло с ним с тех пор — не счесть. Он увидел мир, узнал его и познал. Приобрёл новых врагов, новых друзей, ну, ладно, почти друзей. Неплохих приятелей. Он шёл вперёд, не оглядываясь на прошлое. А потом оказался в Форксе. Когда ты живёшь так долго, менять места жительства приходится регулярно. Поначалу Поттер выбирал города и страны взглядом туриста, который никогда не бывал нигде, помимо Лондона и Шотландии. Затем страстная жажда посмотреть мир постепенно погасла и выбор стал строиться на основе удобства. А после — чистой случайности. Итак, Форкс.
Это был милый маленький городок — всего три тысячи жителей. Все здесь казались одной большой семьёй. Знали друг друга с пелёнок, не хранили тайн и не представляли никакой опасности. Он сразу подружился с местным шерифом, затем с Блэками и дочерью Свона. После с другими квилетами. И, конечно, со своими коллегами. Хотя Хадженс была особым случаем. Слава всем богам, та перестала мелькать перед глазами со всеми этими её неловкими потугами сразу, как получила «от ворот поворот». Слухи? А что ему до слухов? Тем более, что большая часть из них правда.
Гарри также завёл небольшой роман — когда тебе уже за триста, взгляд на отношения меняется так же, как и на мир. Ему просто нужно было порой чувствовать рядом с собой кого-то живого. Такой незначительной иллюзии не-одиночества хватало с головой. Гарри Поттер смирился со своей вечной жизнью и принял её такой, какая она есть. Пустой, но прекрасной. У него было всё время мира и ничего дорогого сердцу, помимо воспоминаний и самого себя. Это нормально. Со временем он нашёл такое положение дел даже привлекательным. Было что-то особенное в том, какой становилась жизнь, когда ты ни к чему не привязан и ничем не ограничен. А одиночество… А что одиночество? С ним нетрудно научиться жить, когда ценишь себя достаточно, чтобы не страдать почём зря.
А потом он встретил Эсми. К тому времени Поттер уже немало узнал про исчезнувшую семью Калленов — и от коллег, и от друзей, и от случайных прохожих, любящих поболтать со всеми, кто оказывается рядом. Он сразу посчитал эту семью отличной от других, но не был уверен в том, насколько отличной. Первое подозрение об их природе возникло в его голове, когда он обнаружил одного из этой семейки за дверью своего кабинета во время разговора с Беллой. Поначалу напрягало, после — смешило. Встреча же с «матерью» семейства расставила все точки над «и». Вампиры-вегетарианцы.
Дело было в том уютном кафе, куда его однажды привёл Чарли, по итогу случайно — или не очень — превратив в очередного постоянного клиента. Та женщина, что неожиданно решила составить ему компанию, была воистину красива. Нечеловечески. Излишне бледная кожа и золотистые глаза казались сигналом, что-то цепляли в памяти Гарри, но он никак не мог ухватить эту мысль за хвост. Они познакомились — обычный дружелюбный диалог, каких было у него тысячи с момента приезда. Вылетевшее тогда из уст Эсми «Карлайл» заставило Поттера заметно напрячься. Он уже слышал полное имя того самого чудо-хирурга, и каждый раз оно отдавалось болью где-то внутри, там, где уже слишком давно не болело. Кто вообще в этом веке называет ребёнка «Карлайл»? Что за дикость? Бедное дитя. Хотя, учитывая, сколько всего тот добился к своим годам — а Гарри услышал предостаточно, чтобы здраво это оценить — едва ли его можно назвать бедным.
А затем шестерёнки наконец заработали, и он понял, в чём суть да дело. С осознанием о природе Калленов пришло и понимание, что своё имя глава клана наверняка получил довольно давно. Потому ничего удивительного. В общем, на взгляд брюнета, диалог вышел содержательным и приятным. Главное, чтобы тоже самое подумала и эта чудесная вампирша. Он ведь не хотел проблем. Впрочем, Гарри знал, ему в любом случае следует ожидать и иных визитов. Раз вампиров тут целый ковен, его в покое не оставят, пока не разузнают всё, что можно и нельзя. Поразмышляв немного, парень пришёл к выводу, что местные вампиры, судя по всему, представители Олимпийского клана, о котором он столько слышал. Можно было бы подумать и о Денали, но те, насколько он знал, никогда не покидали пределов Аляски. По крайней мере, настолько, чтобы можно было говорить об их переезде. Деметрий рассказывал ему немного и о тех, и о других. Кроме них полноценных кланов, где каждый был бы вегетарианцем, не наблюдалось.
Итак, что мы имеем? Гарри Поттер, до сих пор не растерявший свой особый талант находить проблемы там, где по логике их и в помине быть не должно, одна штука. Вампиры-вегетарианцы, наверняка решившие, что он неизвестная и вполне серьёзная угроза, семь штук. Прибавляем сюда Беллу, славную дочку шерифа, которая уже не один десяток раз за эти месяцы выразила свои подозрения на его счёт — не ему лично, конечно, но будто для кого-то, вроде него, это могло стать помехой для выяснения информации. Как только догадалась? Хотя, если она девушка вампира, вопрос отпадает сам собой. Кто ещё в наличии? Чарли и Билли, которые составили ему прекрасную компанию и терять которых раньше времени было всё же нежелательно. В общем, никаких переездов, встречаем трудности лицом к лицу.
Его уверенности хватило ровно на 17 часов. Встретив следующего визитёра, как Гарри и планировал, лицом к лицу, он просто… Ну? Он не то чтобы пожалел о своём решении, вовсе нет, разве что всего на секундочку, чисто растеряв всю смелость на краткий миг, всего лишь немного струсив. Как вообще он должен был себя чувствовать, столкнувшись со своим триста лет как мёртвым другом — и тем, кого он любил всем своим тогда ещё бьющимся сердцем — вот так нагора, в чёртовом, мать его, Форксе?! Он растерялся, ладно? Карлайлу стоило бы сказать спасибо хотя бы за то, что не убежал к чёртовой бабушке.
Ладно, на самом деле, Гарри поражался своей тупости. В смысле, вампир по имени Карлайл, серьёзно? Вампир-вегетарианец, к тому же? Без вариантов. Он должен был догадаться буквально сразу. Иначе и быть не могло, учитывая, что блондин был грёбаным охотником на нечисть. Что же могло с ним случиться? Очевидно, смерть. И если уж не она, то, конечно же, обращение в такую же нечисть, отловом которой он как раз и занимался в те далёкие годы. И хотя Поттер не сбежал — он был на грани, честно говоря — вызов, пришедший на пейджер, стал его спасением. Несмотря на то, насколько очевидным должен был быть вывод о некоем Карлайле Каллене, он даже не предполагал подобного исхода. В голове Гарри попросту не было такого варианта, он уже давным-давно смирился со смертью своей первой и, какой кошмар, единственной любви. А тут поди ж ты! Это нужно было переварить. Ему просто нужно было немного времени наедине с собой.
«Но не настолько же немного!» — вопил его внутренний голос, пока сам брюнет сидел за одним столом с целым семейством местных вампиров, чувствуя себя до одури неловко со своей коробочкой для ланча. И почему только они так пялятся? Что, никогда не видели питающихся обычной едой вампиров? Ах. Ну да.
— Я ожидал обычного обеда в больнице, знаете ли. Поэтому не могли бы вы, пожалуйста, перестать уничтожать мою еду своими взглядами?
Поттер Гарри, не отводя от неё взгляда. Больше он не казался ни ребёнком в теле древнего вампира, ни дураком, ни врагом. Словно всё то, что происходило до этого мгновения было не больше, чем тщательно отработанной сценкой, временной ролью, призванной выполнить одну конкретную задачу. — Если же говорить о твоём вопросе, Розали…
— Можешь звать меня Роуз.
— Как скажешь, Роуз. Так вот, оборотни обращаются в волков лишь во время полнолуния. Они не сохраняют разум в звериной форме и обращают других в себе подобных укусами, как и вампиры. Хотя даже царапины, полученные от когтей оборотня, могут с небольшим шансом изменить природу пострадавшего. Перевёртыши же обращаются по желанию в любое время дня и ночи, полностью сохраняя сознательность и продолжая мыслить по-человечески. Они не могут обратить других и по своей натуре являются не столько хищниками, сколько защитниками.
— Хорошо, это всё очень интересно, — прервал его Эммет, со странной и дурашливой гримасой уставившись на свою девушку. — Но, Роуз, моя королева, с тобой всё хорошо? Я думал, ты разнесёшь его на кусочки после того, как он обратился к тебе так, как тебя называю я.
— Может мы поговорим о более важных вещах? — хмуро вмешался Джаспер.
— Конечно поговорим. В другой раз. Не во время моего часового обеденного перерыва, больше половины которого необходимо только на то, чтобы добраться к вам и вернуться обратно, — ответил Гарри с хитрой усмешкой прищурив глаза и тут же… Исчез?
— И что это было? У вампиров всё-таки бывают галлюцинации, да? — в полной тишине выпалил Эмм.