***
Погрузившись в сон, Калеб почувствовал, как его словно молотом по голове ударило. Он всё ещё чувствовал холод и не мог с ним бороться. Было очевидно, что ему не удастся протянуть здесь долго, поэтому нужно было как можно быстрее найти Дженнифер и поговорить. Оглядевшись по сторонам, маг прищурился от ослепляющего белого света. Перед ним предстал город. Он застыл на месте, когда мушки перед глазами пропали, позволяя тщательно рассмотреть всё вокруг. «Лучшая выпечка Дамаска» — гласила надпись на дощечке, покачивающейся от ветра. Но на том месте не было пекарни, только развалины и разбитая дорога, которая раньше, наверняка, была выложена гладким камнем. Калеб смотрел на руины, что остались от когда-то великого города, в который по рассказам путешественников пытались пробиться многие, чтобы хоть раз увидеть его красоту. Всё пространство вокруг было усыпано снегом, на котором проглядывалась недавно вытоптанная дорожка следов. Калеб пошёл по ним, направляясь в неизвестном направлении, между развалин скульптур и оставшихся домиков из белого камня, которых чудом не настигло разрушение. Он встречал на своем пути бархатные лепестки разбросанные по снегу. Цветы циннии пробивались из подо льда, совсем не вписываясь в общую картину. Он смотрел на них и чувствовал накатывающую волнами тревогу от витающего в воздухе запаха крови. Ускорив шаг, Калеб почти сорвался на бег, приближаясь с каждым шагом к девушке, что сидела на коленях перед заброшенным храмом. Дженнифер в собственном сне была в бледно-голубом платье, ткань которого струилась вокруг неё, оголяя плечи и большую часть спины. Калебу захотелось тут же накрыть её чем-нибудь. Он потянулся за мантией, но поздно осознал, что во сне он был лишь в одной рубахе, доходящей ему до колен. Взгляд сосредоточился на руках девушки, что были так изощренно изрезаны. Кровь витиеватыми узорами струилась по коже, падая на землю. Словно ягоды рябины, усеявшие снег, она была повсюду. Дженнифер лепила что-то из снега и тихо напевала себе под нос, ничего не замечая, но услышав шаги, замолкла и медленно обернулась. Глаза пораженно смотрели на Калеба, который не смог побороть вовремя инстинктивный порыв и бросился к ней. Резко остановившись в нескольких шагах от неё он сжал беспомощно кулаки, вспоминая об указаниях Алиена. Он тяжело задышал, едва находя в себе силы не закричать от отчаяния. — Такой красивый, не подходи, иначе испачкаешься, — неожиданно улыбнулась девушка, рассматривая его с печалью. — Я снова не сдержала обещание, прости. — Джен, — выдохнул облачко пара Калеб и сделал ещё один шаг к ней. Желание прикоснуться было сильнее здравого смысла. — Где ты сейчас? Я заберу тебя. Девушка наблюдала за тем, как снежинки устилают её волосы белым одеялом. Она склонила голову, к чему-то прислушиваясь. — Я слышу голоса, что зовут меня по имени, ты тоже их слышишь? — В заброшенных местах живут духи. Нужно лишь прислушаться, чтобы услышать голос прошлого, но я стараюсь не обращать на них внимания, чтобы не сойти с ума. Дженнифер кивнула, безмолвно соглашаясь с ним. Она слепила снежок и бросила в сторону колокольни храма. Колокол гулко звякнул, помогая избавиться от голосов в голове. — Я побывала во всех разрушенных городах в эти дни и слушала голоса всех жителей. Но здесь они громче потому что узнают меня, окрикивают со всех сторон... Сейчас мы в Дамаске, это мой родной город. От него ничего почти не осталось, — она говорила тихо, вновь переводя взгляд на храм с золотым пиком, уходящим в небо. — Тот день был последним, когда все были счастливы и ещё не познали, что такое Хаос. — Это сделал Арес и твоей вины в этом нет. — Не говори как Феб, прошу тебя. Не говори того, что я хочу услышать. — Но это правда. Ты ведь ненавидишь, когда тебе лгут. Я бы не позволил себе такую глупость,— Калеб судорожно выдохнул, обхватывая себя за плечи. Холод все больше просачивался беспощадно под кожу. — Скажи мне, что от тебя хочет Арес? Спустя столько времени он не забрал твою силу, так что ему нужно на самом деле? — Я не могу ничего сказать тебе и не могу уйти от него. У нас заключена сделка. — Из-за него всё рушится. Феб... — Разве из-за него? Я так думала раньше, но не сейчас, потому что взглянула на мир с другой стороны, — спокойно пояснила Дженнифер, опуская взгляд на свои цветы. Она щедро оросила их кровью, и те расцвели сию же минуту, распуская бутоны размером с ладонь. Девушка слабо улыбнулась, но эта улыбка не сулила ничего хорошего. — Ты тоже служил ему, зная, какие зверства он натворил в Кадисе. Из-за него много бед случилось, однако, ты выполнял его приказы, при этом преследуя свою собственную цель. Враг мог дать тебе то, что ты хотел и тебе пришлось согласиться на его условия, позабыв о мести. — Я не позабыл о ней, а лишь закрыл в себе, убеждая, что будет другой момент для её исполнения, — сжал до боли кулаки Калеб, впиваясь ногтями в кожу. Голова кружилась, он не мог быть долго в сознании Дженнифер, но и уходить сейчас не собирался. Слишком мало времени прошло, ему нужно больше. — Непревзойденные убеждены, что ты им враг. Они предпримут всё возможное, чтобы ты прекратила помогать Аресу. Прекрати рвать лейлинии, чтобы они увидели в тебе союзника. Дженнифер задумчиво пробежалась пальцами по кромке льда и поднялась с колен. Голубое платье беззвучно выпрямилось по фигуре, показывая крепкое тело девушки. Морозный воздух затрещал от того, как стремительно начала снижаться температура, от наполняющей пространство магии. Сейчас Дженнифер была похожа на недосягаемое божество, которого нужно остерегаться, но душа наперекор всему любила. Любила так сильно, что было всё равно на чьей стороне боролась Дженнифер. Были у неё на уме добрые намерения или же месть – плевать. — Феб говорил мне, что бессмертие сводит с ума. Что существо, обладающее этим даром, вскоре теряет свою суть, и краски жизни меркнут в их глазах. Они становятся тенью самих себя, превращаясь в чудовищ. Он не был таким, но уже чувствовал изменения и боялся самого себя. Однако, другие Непревзойденные не такие, верно? Они заслуживают познать то, что беспричинно презирают. Божества, ненавидящие смертных и презирающие слабых не могут стать олицетворением мира. Они не заслужили получать наши молитвы. — Что ты хочешь сказать? — Калеб цеплялся из последних сил за их разговор, но периодически терял суть слов. — Они изначально не собирались ничего делать с Аресом, — хмыкнула Дженнифер, комично аплодируя полуразрушенной статуе Атены. — У меня было достаточно времени чтобы всё понять. Природные стихии перестали подчиняться божествам, и из-за этого начали появляться извержения вулканов, неконтролируемые землетрясения и наводнения. Люди конечно же начали молиться Непревзойденным о защите, но те были бессильны. Они понимали, что становятся слабее и природа вытесняет их. Им срочно нужны были помощники, и так появились школы, обучающие детей не только наукам, но и магии. — Хочешь сказать они использовали выдающихся выпускников как свой щит и гарантию? — До тех пор пока не найдут решение, как им вернуть былое могущество, — кивнула Дженнифер, безудержно смеясь. — Поэтому Атена с Фебом настаивали на том, чтобы я никого не выбирала кроме них двоих. Поэтому мистер Фитц не хотел, чтобы я попала в список выдающихся учеников. Храм, что возвышался над ними, начал рушиться. Сначала золотой купол, а затем и окна с фресками. Всё трещало по швам. — Ты знаешь почему они начали утрачивать свои силы? Они ведь были рождены с ней, так почему... — Равновесие в мире организует вселенная и природа, — повторила Дженнифер слова своего учителя. — Непревзойденные, ровно так же как и боги начали предавать свои принципы и саму суть своего происхождения. Божества были созданы из любви к людям, они должны оберегать наш мир любой ценой. Однако, вместо этого позволили случиться бесчисленным воинам, позволили злости, зависти и страху поглотить сердца смертных и натолкнуть их на жестокость. Люди перестали видеть в магии волшебство, исцеляющее души, они привыкли к ней, как к способу получения власти. Дженнифер ударила по стене храма рукой и треснувшие плиты рассыпались в пыль. Она резко обернулась к Калебу, тяжело дыша. — Неужели, ты думаешь, что Данилиан смог бы скрыть ото всех божеств свои мотивы и в одиночку найти способ освободить Бога, не обладая при этом и крупицей магии? Правитель Светлого народа, не страшащийся Непревзойденных и обращающийся со всем живым как вздумается, чувствует себя в рушащимся мире как в своей тарелке. — Непревзойденные за одно с Данилианом? Тогда выходит они высвободили Ареса вместе, но для чего? — Чтобы заключить с ним сделку. Непревзойденные хотели заполучить первозданный Хаос себе, чтобы восстановить силы, но вот не задача: Богу не нужна была свобода без своего магического ядра. Он преследует свою цель, поэтому отказал божествам в сотрудничестве даже после своего высвобождения из ада. И вот тут все пошло не по их плану. Я – непредвиденная ошибка, которая способна лишить их всего. Скоро всё закончится. Калеб встряхнул головой, прогоняя пелену перед глазами. Он тяжело вздохнул, понимая, что время нещадно уходит, и повторил свой вопрос более настойчиво: — Где ты сейчас? Позволь увидеть тебя и убедиться, что ты в порядке. Взгляд Дженнифер изменился. В нем проблеснуло какое-то чувство, которое Калеб не смог распознать. Он плохо в них разбирался и порой не мог понять, что сам чувствует. — Нельзя. Я знаю, что ты не часть моего воображения, ты каким-то способом смог пробраться в мой сон. Уходи, Калеб, тебе нельзя здесь находиться так долго. Девушка попыталась обойти его стороной, но он схватил её за руку. Тепло обожгло подобно раскаленной кочерге. Дженнифер содрогнулась с ужасом смотря на их сплетенные пальцы. — Что ты делаешь?! — яростно вскрикнула она, задыхаясь. — Ты можешь пострадать, если... — Мне уже плевать. Не хочу отпускать тебя. — Хватит, ты не понимаешь! У меня ничего не осталось на месте сердца. Я больше ничего не чувствую и не хочу чувствовать, ясно? Калеб отрицательно качал головой. Он отказывался принимать это, видя как в глазах девушки плещутся целые океаны слёз. Она дала ему эту каплю. Каплю заботы, каплю добра и нежности. Показала крохотную долику любви, но этого было достаточно. Достаточно, чтобы эта капля стала для него целым морем, заставляющим бороться и продолжать плыть даже против самого сильного течения. — Я бы хотел, заставить твоё сердце вновь поверить. — Верить во что? — В то чувство, которое ты однажды подарила мне. Не люблю оставаться в долгу знаешь ли... Он сжал руку крепче, целуя тыльную сторону её ладони. Дженнифер прикрыла глаза, делая судорожный вдох. — Уходи Калеб, прошу тебя, уходи. — Давай оставим прощание для следующей встречи, хорошо? Дженнифер сжала челюсти, едва сдерживая крик. Развалины Дамаска вокруг них задрожали, в воздухе поднялся гул. Ветер ударил обоих в лицо, и снежинки больно начали впиваться в кожу. Словно стеклянной крошкой вонзаясь щёки. — В видениях я видела слезы своей матери, отца и близких друзей. Я видела боль и отчаяние всего мира. Слышала их крики. Нужно прекратить это, Калеб. Я заставлю страдать тех, кто посмел перейти дозволенную черту. Сотру улыбку с их лиц и заставлю прочувствовать, какого это, когда хочется всей душой лишиться жизни. Когда клинок пронзит их гнилые сердца они с благоговеньем будут смотреть на меня и благодарить за это. Можешь передать эти слова Непревзойденным, — сказав это, Дженнифер немного помедлила, прежде чем притянуть Калеба к себе. Её губы были мягкими и чувственными. Хотелось поджать их под свои и страстно целовать до исступления. Целовать и кусать до крови, пока не заболят. Но он не мог. Вместо этого Калеб трепетно отвечал на поцелуй, боясь спугнуть её. Искренне боялся, что она сейчас исчезнет. Он чувствовал тепло кожи на своей шее. Слышал прерывистое дыхание... — Дженнифер, — её имя, словно проклятие, заставляющее его сердце гореть изнутри, сорвалось с уст сокровенным шёпотом. Девушка прижалась к нему совсем на долю секунды, позволив проявить себе мгновение слабости, прежде чем оттолкнуть мага. В этот миг он почувствовал сильнейший удар, который повторился эхом в груди и заставил сердце болезненно сжаться. Калеб упал не на снег, а провалился в пустоту, задыхаясь от окутавшего его холода. Тьма змеями обвивала его тело, не оставляя ни единого светлого промежутка кожи. Он кричал. Кричал, чтобы тьма остановилась, но раненый зверь внутри него не слушался. Он был наполнен яростью самой ночи, и не собирался отпускать своего хозяина после его предательства. До того, как лицо полностью скрылось за чёрной вуалью, Калеб увидел над собой звериный взгляд. Оранжевые огни смотрели на него с ликованием, а когти сотканные из кошмаров, впились беспощадно в лицо. Медленно выводя по шрамам жгучие дорожки боли, зверь превращал метки Дитя ночи в настоящее уродство. Созвездия на щеках превратились в кровавую паутину и Калеб, захлебнувшись в собственной крови, растворился во тьме.***
Селена с Алиеном наконец смогли вытащить из ванной мага и завершить заклинание. Кутая его в десятки полотенец, девушка обеспокоенно наблюдала за тем, как вспыхивают серебром шрамы на его лице, а кончики пальцев чернеют, словно угли. — Алиен, что-то не так! Парень листал книгу, ничего не понимая. Он очень серьёзно подошёл к подготовке заклинания, и всё проходило гладко до какого-то момента. Он не знал, что могло спровоцировать диссонанс. — А что если они соприкоснулись во сне? — Даже если так, это не должно было сильно повлиять на него физически, — пробормотал Алиен, кусая палец до крови. Отбросив книги в сторону, он плотно замотал обожженные руки в ткань и присел рядом с магом. — Нужно найти его жизненно важные точки. Я помогу ему отыскать путь между душой и телом. — А ты умеешь использовать даже такую сложную технику? — Я всё умею, — фыркнул парень, находя перевязанными пальцами нужные точки возле ключиц и сердца. — Но это мой первый раз, раньше не приходилось применять такую технику на живых. Прочитав по губам, то что сказал друг, Селена распахнула в ужасе глаза. Она не успела ничего сказать, как перед ее лицом взметнулась чужая рука. С немыслимой силой её отбросило в стену, выбивая весь дух из тела. Грохот разнесся по всему этажу, а вместе с ним и крик Алиена. Калеб поморщился от громкого звука и зарычал, как дикий зверь, схватив парня за шею. Тот бился в его хватке и кричал, пытаясь освободиться. Язвы беспощадно покрывали кожу, прожигая плоть. — Я доверил тебе свою жизнь, жалкое отребье, а ты принял это как забаву? Давай теперь с тобой поиграем... Тяжёлая дверь распахнулась, впуская в ванную комнату Нэджу. Он держал в руке меч и напряжённо оценивал ситуацию представшую перед глазами. Селена лежала без сознания возле стены, у неё кровоточил затылок, и было видно несколько порезов на руках. Тьма плотным дымом окутала полы комнаты, вздымаясь клубами до самых колен. Положение бледного Алиена было не завидное. — Калеб, отпусти его! — Нэджа сделал осторожный шаг в их сторону. Маг поднял на него взгляд. В глазах блестела холодная сталь. Черты лица заострились и источали затаенную опасность. — Ты приказываешь мне? — Нет, как я могу... Настоятельно, черт тебя дери, прошу! Отпусти пока не убил его. — Какое мне дело до ваших жизней, пусть подохнет за свою ошибку. Ты можешь пойти за ним следом, если желаешь. Нэджа в замешательстве опустил лезвие меча, показывая всем видом, что не хочет сражаться с ним. — Я думал мы друзья. Друзей так просто не лишают жизни, особенно когда они хотят помочь, — ровно проговорил Нэджа на одном дыхании. Его сердце билось слишком громко и быстро, Тьма это почувствовала. Калеб склонил голову. — Ты так боишься меня, что сейчас упадёшь замертво от сердечного приступа. — Я боюсь, но не за свою жизнь. Сейчас мне страшно за тебя, Калеб. Ты ведь не чудовище... Маг рывком отпустил Алиена и тот упал без сознания на мокрый пол. Он подошёл к воину широким шагом. — Правильно, и никогда не был им, потому что являюсь нечто большим. Я служу этому миру разрушением. — Дженнифер так же считает? Плечи Калеба напряглись, а грудь резко опустилась под мокрой одеждой. Он помедлил всего мгновение, а затем яростно оттолкнул Нэджу в сторону, направляясь к выходу. Парень зашипел, чувствуя, как заныло плечо от полученного вывиха. — Если навредишь этому городу, она тебя не простит! — крикнул ему в след Нэджа, понимая, что случилось что-то ужасное. Калеб не был похож сам на себя. Сейчас противостоять ему никто не сможет. Как только маг ушёл из поместья, захлопнув дверь, он принялся промывать раны Алиена и Селены. Доставив их на плечах к лекарю, он взял слово, что о них хорошо позаботятся. Только после этого Нэджа побежал к дому, стоящему в дали улиц, туда, где не лилась музыка. Туда, где было тихо, и только ручей вдоль райских садов, тревожил тишину своим умиротворенным журчанием. Никто из жителей не вдавался в панику, колокола не били тревогу, никакого разрушения Дельфы не потерпели после ухода Калеба, и это в какой-то степени утешало парня, однако... Никто не исключал затишья перед самой сильной бурей. Ввалившись без приглашения в дом и впустив за собой поток ветра, Нэджа разметал своим появлением карты на столе и чернильные записи. Алрик только и занимался поисками Дженнифер. В последние месяцы он хотел попробовать найти её с помощью родственной крови, как уже получилось однажды сделать, но не было ни одной могущественной колдуньи или мага, которые бы смогли помочь ему с заклинанием поиска. — Алрик! Алрик, у нас проблемы! Мужчина вышел на крик из соседней комнаты с полусбритой щетиной и клинком в руке. На щеке была свежая кровоточащая царапина от лезвия. — Должно быть это очень серьёзно, раз ты вломился ко мне без стука. — Простите, наставник, — поклонился быстро Нэджа. — Но это не требует отлагательств. Маг... То есть, Калеб, он просто... Он... Слова застряли в горле. При попытке объясниться ничего не удавалось сказать, потому что Нэджа и сам не знал, что конкретно случилось с магом. Прикусив язык, он задумался. Алрик выжидательно вытирал пену с лица, осматривая парня. Кажется, его бардовые одежды были запачканы в крови, что еще не так сильно бросалось в глаза. А вот то, что одна рука была малость длиннее второй – сильно выделялось. Мужчина отбросил полотенце в сторону и обошёл Нэджу, обхватив крепко руку в двух местах. Одним резким движением он вправил сустав на место. Парень тихо заскулил поджав губы. Потирая плечо, он тихо поблагодарил Алрика. — Кажется, во время проведения заклинания что-то пошло не так. Калеб вернулся из сна другим. Даже не тем, что был раньше при первой нашей встрече, он стал свирепей и сильнее, — Нэджа бережно прижал ноющую руку к груди и мрачно выдохнул. — Намного сильнее...