— ЭНДРЮ —
Эндрю и Нил оставались на крыше до самого раннего утра, не отпуская рук друг друга. Когда Нил протянул руку, чтобы дотронуться до Эндрю, и его рука не провалилась сквозь бетон выступа крыши, Эндрю подумал, что это была игра лунного света. Но когда он внезапно почувствовал давление руки Нила на свою, тепло от прикосновения Нила, что-то внутри Эндрю дало трещину. Так долго он только представлял себе, на что это будет похоже, когда он снова сможет что-то чувствовать. Он провел два года, запертый в теле, у которого не было никакой функции, никакой цели — он ничего не мог сделать. Но здесь, на крыше Башни, держа Нила за руку, Эндрю почувствовал, что это может стать началом чего-то. Эндрю и Нил не спали всю ночь, слишком боясь, что если они расстанутся, то не смогут прикоснуться друг к другу во второй раз. Но когда солнце поднялось над горизонтом, и воздух наполнился пением просыпающихся птиц, момент настал. Эндрю знал, что будильник Кевина разбудит Аарона и Ники примерно через несколько минут, и что Нилу нужно вернуться в свою комнату до того, как Мэтт проснется и увидит, что он пропал. Он глубоко вздохнул и начал произносить слова, которые никто из них не хотел слышать: — Нил, я думаю, пора. Нил покачал головой, его глаза были усталыми, но все еще яркими и бесконечно голубыми: — Нет, мы не обязаны. Я хочу, чтобы ты продолжал держать меня за руку столько, сколько тебе нужно. Легкая улыбка промелькнула на губах Эндрю. Как он мог когда-либо плохо думать о Ниле? Конечно, он глупо подошел к разговору с Аароном "Я знаю твоего покойного брата", но после сегодняшнего вечера у Эндрю совершенно изменилась точка зрения. Нил был добрым, храбрым и самоотверженным. Кто бы потратил всю свою ночь — пожертвовал часами сна — чтобы подержать за руку призрака, который не чувствовал человеческой связи и тепла более двух лет? Нил. Вот кто. И Эндрю был благодарен больше, чем мог бы выразить словами. Он не заслуживал дружбы и сострадания Нила, но на мгновение он позволил себе воспарить и впитать эти последние мгновения тепла от руки Нила, прежде чем осторожно отстраниться. — Спасибо тебе, Нил, — сказал Эндрю, складывая руки вместе и устраивая их на коленях. — Я получил больше, чем мне было нужно, правда. Большую часть вечера я был просто эгоистом, желая чувствовать просто ради чувств, но я не могу позволить тебе больше оставаться здесь. Солнце встает, скоро все Лисы проснутся. — Но я… — Начал Нил. — Мы можем попробовать еще раз позже, Нил, я обещаю. Встретимся здесь сегодня в полночь? — Нил кивнул. — Все в порядке, я в порядке. Черт, — Эндрю провел рукой по волосам, — я более чем в порядке, Нил. Ты можешь коснуться меня, и я могу чувствовать тебя. Даже если мы больше никогда не сможем этого сделать, этого более чем достаточно, чтобы напомнить мне, что я существую, что я присутствую и достоин чего-то столь значимого, как твое прикосновение. Эндрю глубоко вздохнул: — Просто... спасибо тебе, Нил. — Знаешь, ты в последнее время часто это говоришь. Эндрю кивнул: — И каждый раз я имею это в виду всерьез. Всего неделю назад я был так одинок, но посмотри на меня сейчас, я что-то чувствую и веду беседу. Как далеко я продвинулся, и все это благодаря тебе. — Эндрю почувствовал знакомое покалывание в носу и послал Нила обратно вниз, прежде чем его слезы могли разрастись еще больше.— НИЛ —
Тренировка прошла так, как Нил и ожидал: круги для разминки, упражнения и кондиционирование, затем тренировочная игра. Сегодняшняя борьба шла напряженно, так что оба вратаря были на своих позициях, но Нил был просто счастлив видеть, что Рене получила шанс блеснуть, особенно теперь, когда она уже была заявлена на матч открытия сезона против Джорджии. Однако во время сегодняшней тренировки Нил не мог отрицать, что был немного рассеян. Он думал — бесконечно — о своем общении с Эндрю прошлой ночью, а затем и сегодняшним утром. Они соприкоснулись. Соприкоснулись. Эндрю чувствовал прикосновение кожи Нила к своей, и наоборот. Руки Эндрю были гладкими и мягкими с тыльной стороны, с чуть более грубой кожей на костяшках пальцев. Его кожа была теплой, чего Нил определенно не ожидал. Во всяком случае, он предполагал, что кожа Эндрю будет влажной и холодной. Но что действительно привлекло внимание Нила, так это выступающие вены Эндрю на тыльной стороне его ладони и то, как он (как он надеялся, незаметно) проследил за ними вверх по руке Эндрю до того места, где они исчезали под его облегающей черной футболкой. Когда Нил и Эндрю ранним утром держались за руки, был момент, когда Эндрю притянул руку Нила к себе, держа одну руку Нила обеими своими. Нил наблюдал за Эндрю, пока тот медленно водил пальцем по каждому шраму, ожогу и пятнистому участку кожи, украшавшему его руки. Эндрю не раз переворачивал руку Нила, составляя карту его кожи и, по-видимому, знакомясь с новой территорией. Нил почувствовал, как его лицо залилось краской, когда он вспомнил, как нежно и грациозно Эндрю обращался с Нилом, почти с почтением, которого, как знал Нил, он не заслуживал. Но в ответ Нил делал то же самое с Эндрю, изучая руки Эндрю так же хорошо, как он мог бы знать свои собственные. Вот как он узнал, что костяшки пальцев Эндрю были шершавыми из-за того, что он много раз разбивал их, ввязываясь в драки. В то утро Эндрю потратил больше времени на то, чтобы рассказать Нилу о своем пребывании в приемной семье и о том, как сильно ему нужно было закалиться и стать собственным защитником. Эндрю объяснил, что он быстро усвоил, что приемная семья — это мир "съешь или будешь съеден", независимо от того, насколько ты молод. В свою очередь, Нил подробно рассказал о каждом из шрамов на тыльной стороне своих ладоней, а также об ожогах и зарубках на пальцах, которые рассказывали историю сломанных (многократно) пальцев. По мере того как Нил узнавал больше об Эндрю, слышал больше о его жизни и понимал, как он стал таким человеком, который жертвует собой ради своего близнеца, у Нила не могло не возникнуть теплых чувств к Эндрю. Это было не похоже ни на что, что он когда-либо испытывал… Почти тяга к Эндрю. Желание быть рядом с ним. И когда он был рядом с Эндрю… Он чувствовал тепло внизу живота. Он никогда особо не задумывался о том, каково это — быть чьим-то другом, особенно учитывая, что он был похож на Эндрю, с которым у него никогда не было дружеских отношений. Но, предположил Нил, именно это чувствовали люди, когда становились ближе друг к другу. И, честно говоря, ему это даже нравилось. Но (возвращаясь к сути дела), Нил не мог не отвлечься на Эндрю на утренней тренировке. Не раз он ловил себя на том, что его собственные глаза блуждали от того места, где они должны были быть сосредоточены на партнере по тренировкам, к тому месту, где Эндрю бродил между парами, наклоняя голову, слегка наклоняясь, чтобы рассмотреть поближе, и присаживаясь на корточки, чтобы наблюдать за тренировками под разными углами. Лицо Нила снова потеплело, когда он подумал о том, как выглядел Эндрю, когда сидел на корточках. То, как его предплечья покоились на коленях, то, как легко он балансировал на носках своих ног— "Нет", — подумал про себя Нил. — "Экси. Экси — вот что важно." Он попытался вернуть свои блуждающие мысли обратно, но был полностью сбит с толку, когда Эндрю сел рядом с ним: — Прежде чем начнется схватка, убедись, что Аарон и Ники сделают перерыв на воду, они сегодня утром вкалывали на износ. — Нил слегка кивнул и направился туда, где Аарон и Ники непринужденно беседовали с Дэн и Эллисон. — Эй, ребята, тренер (проще всего было притвориться, что это Ваймак делает все эти наблюдательные предложения) говорит, чтобы вы обязательно сделали небольшой перерыв на воду перед началом игры, особенно вы двое, — сказал он, указывая клюшкой на парней, — поскольку вы встали первыми и сегодня еще не брали ни одного. — Позади группы, где стоял Эндрю, он коротко кивнул Нилу, затем повернулся и пошел обратно к центру корту, куда Нил последовал за ним. Вместе они наблюдали, как Аарон, Ники, Дэн и Эллисон направились к своим бутылкам с водой, делая по нескольку маленьких глотков. — Спасибо, что перевел для меня, — сказал Эндрю Нилу. Прежде чем Нил ответил, он повернулся лицом к Эндрю, повернувшись спиной к остальной команде: — Спасибо, что заботишься о нас, Эндрю. Даже если они не знают, сколько ты уделяешь внимания и сколько заботы вкладываешь в эту команду, я знаю, и я просто хочу сказать тебе спасибо от нашего имени. — Нил провел рукой по волосам, — Возможно, тебе не понравилось, когда Мэтт так сказал, но он был прав в том, что ты мог бы стать отличным тренером, и я готов поспорить, что из тебя тоже получился бы отличный игрок. — Экси не… — Я знаю, — сказал Нил, — Экси — это не твое. Но это мое, и я просто счастлив, что ты все еще пытаешься сделать так, чтобы у других это получалось лучше, и сделать это лучше для нас, даже если игра не имеет к тебе никакого отношения. Просто... спасибо. Эндрю вздохнул, но кивнул: — Тебе тоже лучше попить, пока ты не встал на позицию. — Нил слегка улыбнулся, повернулся и поспешил обратно к скамейке запасных, чтобы выпить воды перед началом схватки.— ЭНДРЮ —
В 12:01 Эндрю начал беспокоиться. В 12:02 он почувствовал себя идиотом, когда по бетону крыши зазвучали знакомые шаги Нила. Эндрю обернулся посмотреть, и там, прогуливаясь по крыше Лисьей Башни, с головы до ног одетый в оранжевое и черное, стоял Нил, ухмыляясь как идиот. — Почему у тебя такой счастливый вид? — Спросил Эндрю. Нил просто пожал плечами: — Не знаю, я просто... Рад тебя видеть, наверное. — Нил присел на выступ рядом с Эндрю. — Я никогда тебе не говорил, но ты тоже мой первый друг. Когда я был в бегах, моя мама была единственным человеком, которого я знал. Я никогда нигде не задерживался достаточно надолго, чтобы завести друзей, так что, наверное… Я просто счастлив, что у меня есть мой первый друг. Я рад, что ты здесь, Дрю. Одновременное чувство паники и удовольствия охватило Эндрю, когда Нил назвал его по прозвищу. — Дрю? — Спросил он, слегка улыбнувшись. Нил густо покраснел, лунный свет высветил его явное смущение. Он подтянул одно колено к груди, положив на него подбородок, как делал обычно. — Извини, я думаю, это просто вырвалось, я не хотел... — Все в порядке, — прошептал Эндрю. — Мне... понравилось. Мне это нравится. Румянец Нила слегка поблек, но напряжение спало только тогда, когда Нил повернулся к Эндрю, позволив своим ногам опуститься по обе стороны выступа, одна из которых свисала с бетона внизу. — Может, нам попробовать еще раз? — Спросил Нил. Эндрю не нужно было спрашивать, что он имел в виду… Он думал об этом весь день — снова прикоснуться к Нилу. Снова почувствовать Нила. Он проглотил комок в горле и передвинулся так, чтобы повторить позу Нила. — Что бы ты ни делал в прошлый раз, — сказал Эндрю, — это сработало. Просто делай в точности то, что ты делал раньше. — Эндрю вытянул обе руки ладонями вверх в пространство между ними. Нил кивнул, на мгновение закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Когда он открыл их, то посмотрел Эндрю в глаза, поднял свои собственные руки и нежно положил их на руки Эндрю. Вздох, который Эндрю задерживал, вырвался из него, когда он почувствовал руки Нила на своих. Это сработало. Руки Нила были на ощупь такими же, как и тем утром, мягкими и теплыми. Эндрю позволил своим пальцам обхватить пальцы Нила, крепко держа его за руки. Эндрю ничего не мог с собой поделать, когда на его лице расплылась широкая улыбка, такая же, как та, что появилась на лице Нила. — Ты действительно можешь касаться меня, — сказал Эндрю, почти задыхаясь от того, как он воспарил от ощущения рук Нила в своих. Нил кивнул: — Да, Дрю, я могу.--
И Нил, и Эндрю переместились так, что сидели плечом к плечу, свесив ноги с края крыши. Пальцы Эндрю переплелись с пальцами Нила, а вторая рука Эндрю легко легла поверх руки Нила, покоящейся на коленях Эндрю. Вместе они наблюдали, как восходит луна и движется по ночному небу, позволяя вечернему ветерку овевать их. Они делились историями из своего детства — хорошими моментами, — рассказывали о своих любимых блюдах, книгах и фильмах. Мэтт был прав, Нил не видел ни одного из основных фильмов — классики, — которые требовались для получения базовых знаний о поп-культуре. Когда Эндрю сказал это, Нил с радостью пригласил Эндрю на свой следующий вечер кино с Мэттом, который, по-видимому, проводился каждые пару дней, а это означало, что скоро у них будет такой же. Эндрю согласился пойти, при условии, что они пообещают не смотреть никаких фильмов о привидениях. Нил повернул голову, и на его лице промелькнуло удивление. — Ты что, только что пошутил, Миньярд? Эндрю пожал плечами: — Да, я иногда так делаю. — О боже, ты только что пошутил! Эндрю явно не хватало того, что заставляло Нила так громко смеяться, но он был доволен тем, что сидел и позволял Нилу наслаждаться этим моментом. Эндрю должен был признать... Что как бы сильно ему ни нравилась улыбка Нила, его смех нравился ему еще больше. Что-то внутри него сдвинулось, когда он увидел, как Нил сотрясается от беззвучного смеха. Он не мог точно определить, в чем дело, но это было очень похоже на привязанность. То легкое чувство паники и удовольствия, которое было ранее, вернулось, и желудок Эндрю сжался, когда он наконец понял, что именно он чувствует. Это была не привязанность, нет, это было хуже. "Черт", — подумал Эндрю. Это было влечение. У Эндрю начинали зарождаться чувства к Нилу.