Мир без печали и без слез

Филипп Кан Даааа, любезный сэр. Попали Вы в оборот, нечего сказать. Что ж, сами знаете, что за все в жизни приходится платить. Вот и Ваш должок за неосторожность. Впрочем, нити судьбы вовсе не спроста сплелись столь причудливо... Командир посмотрел на Хьелен привычно-строго, но девица только досадливо мотнула головой, как молодая кобылка, отгоняющая слепня, и взметнувшиеся темные волосы еще усилили это сходство. Ей сейчас было не до зрителей, она явно старалась для общей пользы. - Есть, терпеть и не совать рук, сержант. Приказ понял и принял к исполнению. - непонятным тоном сообщил старший лейтенант, чуть меняя положение руки, чтобы не загораживать мисс Нортон свет и не показать улыбки, явно читающейся в глазах командира. От чудесной короткой палочки Филипп благоразумно отказываться не стал, приказал себе ни о чем не думать и никуда не смотреть. Мистер Кан машинально сунул кляп в рот, подтолкнув к дальним, жевательным зубам, и постарался сосредоточиться на нем. Уж абидоска позаботится о том, чтоб он вышел из этой переделки настолько целым, насколько возможно. Хелен Нортон Хьелен только кивнула головой, то ли соглашаясь с командиром, то ли стараясь его подбодрить. Дождавшись, когда Кан зажмет кляп Хьелен притронулась к краю раны, сначала осторожно срезав висящий рваный лоскут, а потом отвернув кусок кожи, чтобы была возможность проникнуть в мышечную ткань и закрепит зажимом торчащий там, темный осколок. Филипп Кан Верный собственному слову, мистер Кан закрыл глаза и сразу же иные органы чувств начали подсовывать в мозг информацию. Запах тропического леса, шорохи и крики птиц, утробное бульканье песочной западни и тихие стоны намертво завязшего истребителя. Легкий ветерок предложил обонянию запахи с берега и ещё один, который никогда ни с чем не спутаешь. Запах свежей крови. Сердце подпрыгнуло, сразу же захотелось открыть глаза и дернуться, но усилием воли командир не позволил себе вольностей. Даже если абидоска ничерта в своей жизни не делала руками, лазерный скальпель в аптечке остр, а воспользоваться медицинским степлером сможет и пятилетний. - Смелее, мисс Нортон. Вынимайте все, чтобы металлодетектеры в космопортах не доставляли мне неудобств. Удобный кляп. Легко смещается языком, если нужно отвлечь доктора неуместной шуткой. Хелен Нортон - Да, сэр! - Хьелен видела, как напрягаются мышцы Кана, когда она дотрагивается скальпелем до его развороченных мыщц. Конечно, же ему больно. Не показывает, не подает виду. Еще и пытается командовать. - Сэр, - пытаясь отвлечь старлея от своих действий разговорами девушка нащупала зажимом осколок, который на ее счастье торчал так, что зацепить его не составляло труда. Конечно, командиру сейчас кажется, что она ворочает там раскаленной спицей. - Если вы будете кричать, то я не перестану вас уважать! - с этими словами Хьелен рванула зажим на себя, извлекая темный острый кусок металла. - Есть! - разглядывая на вытянутой руке свой "улов" Хьелен начала отсчет. - Один, сэр! Филипп Кан - А уж как меня зауважают терроящуры, за столь явное приглашение на обед. Вас, кстати, тоже. - быстро, чтобы хватило одного вдоха, и на удивление ровно проговорил командир, вовсе не собираясь показывать Хъелен своих истинных чувств. Раскаленные спицы не шли ни в какое сравнение с пульсирующей режущей болью, создаваемой инородными телами при каждом вдохе и выдохе. Кляп сделался плоским с одной стороны. Что-то взорвалось при посадке... нет, при катапультировании мисс Нортон - она сидела справа. Если у него в боку клёпки её кресла, то их будет не меньше девяти. Похоже, ящуры-таки дождутся зова. Хелен Нортон Кан вытерпел это рывок, будто ничего не чувствовал. Еще и шутит. Ну, раз такое дело! Хьелен вдохновилась. Хорошо, что они потерпели крушение со старлеем. Если б на его месте сейчас был бы курсант-мальчишка, то Хьелен, скорей всего, пришлось бы применить к нему натуральную анестезию - просто вырубить. При таком раскладе это - необходимость. Но Кан - мужчина! - Терроящурам...прежде чем получить ..кого-либо из нас на обед... сэр..- продвигаясь по Кановским мыщцам и зацепляя следующий осколок отвечала Хьелен. - Придется...хорошо.... - Постараться! - резкий рывок и вот уже следующий осколок отправляется в сторону. - Два, сэр! - снова приближаясь к боку Кана продолжила счет девушка. Филипп Кан На этот раз пришлось открыть глаза. Сознание с такой плевой раны не потеряешь, да и кровопотеря для здорового немаленького мужчины пока мало ощутимая. Мисс, слава всевышнему, не боялась вида крови и благоговейного страха перед командирским телом не испытывала. Старший лейтенант только успевал подталкивать языком кляп и следить за дыханием. На борту Елении он не отличался ни терпением, ни самообладанием, но тут отлично понимал кому из двоих услуги сержанта нужнее. - Терпите, мисс. Где два, там и три. Мистер Кан пристроил поудобнее кляп и впервые за несколько лет пожалел о своей принципиальности. Пара глотков коньяку никому бы из них сейчас не помешали. Хелен Нортон - Есть, сэр, - привычно отозвалась Хьелен, перемещаясь немного в сторону и оглядывая следующий осколок, который в отличии от своих прежних собратьев сидел не на поверхности, а намного глубже и наружу выступала лишь его маленькая верхушка, которую нужно было умудриться зацепить, не прихватив кановского кусочка плоти. Хьелен выдохнула и приблизила зажим. Попробуем. Да, коньячку бы сейчас не помешало! Хорошего такого глоточка. Или два. Или лучше - три! Эх, мистер Кан, надеюсь вы сейчас жалеете, что не нарушили своих принципов! Немного пришлось поработать скальпелем. Верхушка осколка срывалась с зажима и Хьелен лишь на третий раз удалось зажать его как следует. "Терпите, сэр," - мысленно уговаривала она старлея, вырывая с небольшим кусочком кановской кожи, попавшей все же в ее зажим, следующий осколок. Филипп Кан Почему у кляпа железистый привкус? С деревом разве такое возможно? Впрочем, если грызть их беспощадно давя и нажевывая, наверное, бывает и так. Мистер Кан усидел и даже не дернулся, не желая, чтобы остальные железки напомнили о себе, проехав по рёбрам, но способность шутить его покинула... Хелен Нортон Хьелен еще раз осмотрела рану. Вроде бы, больше осколков не наблюдалось. Осторожно дотронувшись скальпелем туда, где ей казалось могли бы находится еще кусочки жестокого железа, ранившего старлея, девушка убедилась в том, что останавливаться еще рано. Вытащив из аптечки индикатор, поднесла к развороченному боку. Да, так и есть. Еще два "инородных тела" и на этом уж точно все. Один осколок выпал сам, лишь только девушка раздвинула мышцы старлея, и это вызвало у нее вздох облегчения. Как шутили у них в Академии, если "некое тело, покидает облюбованное им место, значит пришло время перемен". Конечно, эта шутка была сейчас неуместна, но почему - то именно она пришла на ум девушке. - Это был предпоследний, сэр, - доложила она командиру, держа его в курсе хода "операции". Сейчас перед ней сидел совершенно другой мистер Кан. Не тот грозный и суровый старлей, перед которым всегда хотелось вытянуться в струнку и разбавлять свое молчание лишь дежурными "Да, сэр!" или "Есть, сэр!". Сейчас перед собой Хьелен видела человека, который всем силами старается держаться, не уронить перед ней свое лицо и авторитет, а еще девушка знала, что боль, обычная физическая боль, которую способны испытывать живые существа, изматывает Кана. Но сознание играло со старлеем злую шутку - оно никак не хотело покидать мужчину. "Почему в этой аптечке не оказалось транквилизаторов?" - этот вопрос всплыл сам собой, и так же быстро появившись, сразу же исчез. Нужно собраться и удалить самый маленький, но врезавшийся глубоко в ребро, последний "подарок" крушения. Хьелен поудобней перехватила скальпель. Еще раз прошлась по ране индикатором, определяя точный размер и положение обломка, и, прикусив нижнюю губу, заняла удобное положение рядом со старлеем. Филипп Кан. Несколько влажных теплых быстрых касаний. По спине противно проползла капелька пота. Сержант стоически копалась в ране, от чего последняя ныла и горела, впрочем, командир успел притерпеться к её нерешительным действиям, явно увеличивавшим его мучения и начинающим раздражать. Чертова девчонка умудрялась ткнуть ему в средоточие нервных окончаний так, что перед глазами загоралась красная вспышка. - Не торопитесь, сержант. Я весь к Вашим услугам. - изрек мистер Кан очевидное и снова сосредоточился на сплющенной занозистой палке у себя за щекой. Хелен Нортон Если б на месте Хьелен оказалась кисейная барышня, то та бы уже несомненно валялась в обмороке. Вид раны вызывал стойкое желание освободить желудок, а вид стойко переносившего муки старлея вызывал желание поскорей избавить его от них, пусть даже каким-нибудь особо гуманным способом. Да еще и этот осколок, до которого Хьелен старалась добраться двигая зажимом и помогая себе скальпелем никак не хотел поддаваться и покидать уютную кость Кана. Совершая круговые и двигательные движения в мышечной ткани старлея девушка старалась зацепить последний, самый самый плохой осколок. Осколок не поддавался. Девушка не сдавалась. Она уже давно перестала чертыхаться и изрыгать ругательства про себя и при очередной неудачной попытки достать эту несносную железяку, уже шипела, как рассерженная кошка, и ругалась не стесняясь Кана вслух, повторяя попытку снова и снова. - Есть! - тихонько порадовалась она своей удаче, когда зажим мертво вцепился в то, что вот уже несколько минут пыталась она поймать. - Тысяча тупых зуготтов! Это тяжелее, чем атаковать в одиночку десяток пиратских Х-вингов! - проговорила девушка и ссилой вырвала из тела командира последний осколок. Теперь оставалось только закрепить медицинским степлером рваные края раны, побрызгать все специальным спреем "Кровь дракона" для скорейшего заживления и залепить органическим пластырем. Филипп Кан От этой боли хочется лезть на стенку. Кричать. Оттолкнуть свою мучительницу или вовсе смять в лепёшку, чтобы тощая шейка пульсировала в кулаке, а тоненькие пальчики, выпачканные его кровью цеплялись за широкое запястье в слабых попытках сохранить жизнь, когда воздуха начнет не хватать. О да... Предсмертные хрипы абидоски и молящий ужас в зелёных глазах принесут ему несказанное облегчение. На пару часов. Думать о палочке с каждой секундой получалось все труднее. Только в такие минуты начинаешь остро понимать и ценить простое человеческое счастье - быть здоровым. Счастье, не омраченное никакой физической болью, никакими спазмами, никаким страхом - страхом перед еще большей болью, перед мучительной неизвестностью…Каждое движение щипцов отдается болью прямо в мозгу, корёжа и ломая восприятие ситуации. Дрожь во всем теле. Пот течет градом. В ушах начинает шуметь. - Мииисс...... Вы заслужили минутку отдыха, - отрывисто сообщил побледневший командир. Хелен Нортон Это был приказ. Приказ - дать передохнуть, перетерпеть боль. Хьелен встала с коленок и отошла от старлея. А еще для того, чтобы он не видел ее лица. На котором, как в бортовом журнале было написано - мне вас жаль, сэр! Прошла минута...Другая....Потянулась третья... Покопавшись снова в аптечке Хьелен вновь вернулась к командиру. - Сэр, осталось совсем немного, - мягко сказала она, вновь опускаясь на одно колено рядом с Каном. - Я лишь стяну края вашей раны, обработаю все это спреем и наложу пластырь. И все! И вы будете, как новенький, сэр, - улыбнулась она командиру. Филипп Кан Три минуты очень пригодились, чтобы прийти в себя. Командир, конечно, выглядел осунувшимся, под глазами пролегли тени, а морщинки проступили четче, но мертвенная бледность его покинула. - Прошу вас, сержант, уговоры излишни, - деликатно возразил мистер Кан, как можно мягче глядя на девушку и вновь поднимая руку, - довольно и того, что вы стараетесь. К своему большому удивлению, командир не почувствовал, что её жалость невыносима или оскорбительна, наверное потому, что счел себя единственным, а как следствие, и самым стойким из всех пациентов Хьелен. К тому же, когда она смотрела на него без тени субординации, просто, как на человека, появлялось определенно приятное чувство. В её глазах больше не читалось вызова. И превосходства тоже. Хелен Нортон Какие - то незнакомые нотки проскользнули в тоне Кана. И взгляд. Оказалось, что и взгляд старлея может быть не колюче-острым, а мягким, таким плавным. Отмахиваться обычным "Да, сэр," девушка не стала, а просто кивнула головой в знак согласия. Она снова приблизилась к Кану, устроилась поудобней и протянула руки к его ране, чтобы уже в последний раз запустить туда руки и мединструмент. И все! Можно будет "умыть руки". И Кану, вздохнуть спокойней. Наверное. Степлер с характерным звуком впился в мышцу старлея, заставив Хьелен сжать зубы, когда капельки крови брызнули ей на кисть и грудь, быстро впитавшись в ткань комбинезона. Второй и третий стежок последовали за первым. "Вот и все!" Хьелен, как и говорила сбрызнула рану спреем и наложила органический лейкопластырь. - Как вы, сэр? - взгляд зеленых глаз ожидая ответа требовательно уставился в лицо командира.