Территория академии кувелов,
река Светлой Девы
Буйный порыв ветра нещадно хлестнул, застывших в ужасе ребят. Они стояли неподвижно и взирали на устрашающую тварь, рассматривающую их белёсыми глазами. Тебрарум, точно мялся на месте, пока не начал подкрадываться ближе, издавая характерные рычащие звуки. Ноги словно приросли к земле и не желали сдвигаться с места, даже пальцем шевельнуть не удавалось. Всё что Малер мог — дрожать, чувствовал, как страх парализует тело. Он надеялся, что кто-то появится. Перспектива снова пострадать от тебрарума не прельщала. Уродливый шрам на плече неприятно защипало, хотя он догадывался, что это всего на всего самовнушение. Однако понимание этого ничем делу не помогало. В надежде обнаружить кого-то поблизости, Присфидум направил способность в уши. На этот раз у него вышло отдать обоняние, а не зрение. Рядом с ним начали появляться цветные звуковые потоки, исходящие от ребят. Какие-то были ярче — те, кто находится совсем близко, а какие-то очень блёклыми — те, кто был далеко. Он стал блуждать глазами по туманным дорожкам, как вдруг заметил один яркий поток, знакомый ему и не мог поверить тому, что видел. Разве подобное возможно? Прежде Малер ещё никогда не видел, чтобы от тебрарума исходила цветная дорожка. — Флатэс, зажигалку доставай, — не сдвигаясь с места, прошептал Ингелео. — Попробуем отвлечь эту срань и сбежать. Присфидум глазам не поверил, когда Игнэйр взаправду полез в карман, медленно и осторожно, не сводя глаз с тёмной твари. Элисар же начал собирать потоки ветра, то было заметно по траве и одежде, которые беспорядочно стали раздуваться. Малер понимал, что должен сказать хоть что-то, но почему-то язык не слушался, точно его и вовсе не было. Флатэс чиркнул зажигалкой и подхватил на ладонь комочек огня, который начал постепенно расти. — Один, два... Малер дёрнул головой и почувствовал, что вновь может управлять телом. — С-стойте! Это Эльтен! — в отчаянии крикнул академец, чуть подавшись вперёд. — От него исходит бирюзовый звуковой поток, у тебрарумов они бесцветные! Ингелео обескураженно повернул голову, с ужасом посмотрел на Присфидума и распахнул глаза. Скривился. Сжал челюсти так сильно, что начали выпирать желваки. — Да, что ты несёшь? Тебе смешно я посмотрю! Знаешь, что Эльтен перестал писать и решил пошутить? Ты совсем неадекватный, мать твою! И время выбрал вообще не подходящее, — угрожающе зашипел Элисар и яростно сжал кулаки. Он раскалился до такой силы, что казалось злоба польётся наружу и смутьян обратится в нечто ужасное и разорвёт отщепенца на части, превратит в пыль. — Это же ты? Эльтен, это ты? — проигнорировал того Присфидум и обратился к замершему тебраруму. Хоть и чувствовал себя умалишённым. Тёмный монстр продолжал взирать на академцев, прожал бездонными глазами. Напряжение закралось в тело Малера, отчего пальцы задрожали с новой силой. Неужели он ошибся? Однако непрошенный гость, внезапно качнул головой, так же опасливо. Академцев точно облили ледяной водой. — Как... — только и смог выдавить осипшим голосом Ингелео. С виду он был не просто потрясён, но и раздавлен. И даже если тёмное существо подтвердило, что оно и есть солнечный мальчик, смутьян лелеял надежду на обратное. Это ясно отражалось на его лице. — Эль...тен, — тем же потрясённым тоном прошептала Лания и пошатнулась, но таки устояла на ногах. Когда тишина затянулась, тебрарум неодобрительно зарычал и буйно ударил лапой по земле. Он задрал голову и посмотрел на небо, после чего обезумел. Начал ожесточённо бросаться на месте, то к ребятам, то в сторону. Из его пасти стало вырываться короткое рычание, точно он ругался или причитал. — Чего это с ним? Чего с тобой? — Флатэс выглядел не менее шокированным. Сначала он обратился к академцам, после чего тревожно посмотрел на Эльтена. Глаза огненного мальчика распахнулись так широко, что казалось вот-вот выпадут. Тебрарум рьянее замолотил лапами и стал порываться в сторону. — Может... он хочет, чтобы мы шли за ним? — сомневаясь, предположила Лаура, чуть придвинувшись к Лании. Тёмное существо закачало головой, а после задрало её с ещё большим беспокойством. — И куда он нас приведёт? — оживилась побледневшая Калеса. — Глазам не верю... тебрарум нас хочет куда-то отвести. Дурдом какой-то, — нервно хохотнула. Эльтен нетерпеливо выгнал воздух, тот вышел в виде пара, а после существо зарычало. — Нервный какой, — настороженно усмехнулся Игнэйр. Не смотря на привычную задорность, пальцы его била дрожь. — Мы... пойдём с ним или? — Что с тобой случилось? Почему ты... такой? — Ингелео указал на тебрарума и болезненно скривился, хватаясь за голову. Смутьян силился сдержать наплыв ужаса, который отражался всё чётче в его действиях. Эльтен снова запротестовал и начал мотать головой, указывая в только ему известном направлении. — Как бы там ни было, нам придётся идти за ним. Может... он хочет что-то показать. Вдруг мы что-то узнаем о его нынешнем... состоянии, — засомневалась Лания. Малер к тому времени и вовсе потерял дар речи. Идти, да ещё и за тебрарумом? Не безумие ли это всё? Больше всего он переживал не за себя и даже не из-за тёмного монстра, а за друзей, за Ланию, на которой по-прежнему лежало проклятье. С другой стороны, даже если попытается, вряд ли сможет кого-то остановить, но вот приглядеть, вполне в его силах. Тём не менее его непрестанно мучали сомнения и тревоги, касательно «Эльтена». — Я всё ещё считаю это сумасбродностью, — просипела Тэнкальт, скрестив руки. — Что если он нас в ловушку ведёт? Если хочет сожрать или отдать тенадасерам! — А что если по этой же причине и Люксальта не выходит на связь! Ингелео, ты же больше всех переживал за Эльтена. Что если это шанс узнать о происходящем? Может стоит им воспользоваться? — Нобилиа даже сделала небольшой шаг вперёд, хоть неуверенность не покидала и её. — Шпиц храбрится, а мы что в стороне будем? Раз уж такое дело, надо идти. Да и... Эльтен, кажется, нервничает, нам лучше поспешить. — Гениально. Лучшей ночи, чтобы оказаться разодранными просто не найти. Вау, класс! — Лаура саркастично вскинула два больших пальца и нервно поджала губы. Ребята двинулись в путь, сохраняя некоторое расстояние с тебрарумом. Обходили через кусты и леса. Малер догадался, что это нужно, чтобы никто не увидел до нелепого странного картину: кучка студентов прогуливается с тёмным созданием. Вместе с тем отщепенец не переставал гадать, что могло произойти с Эльтеном. Как человек, вдруг превратился в нечто настолько ужасающее и уродливое? Темнело всё стремительнее. Лишь благодаря звёздам академцы могли разбирать куда наступают, хоть от веток и корней, выпирающих из почвы это мало спасало. Через полтора часа пути ноги заныли у большинства ребят. Усталость тоже не дремала, а на перерыв времени никто не давал, напротив, Эльтен стал ускоряться. Поспевать за ним стало ещё труднее. Куда и зачем ребята шли, никто не понимал, но тревога нарастала с каждой минутой. Напряжение неимоверно давило на тело, сковывая мышцы, а двигаться и без того задача не лёгкая. Как долго идти — оставалось лишь гадать. Однако всю дорогу они только и могли, что обмениваться встревоженными взглядами, а говорить и вовсе не осмеливались. — Ну и сколько нам ещё идти? — недовольно прошептала запыхавшаяся и растрёпанная Калеса. — А нам откуда знать, — тем же враждебным тоном ответил Флатэс. — Спроси если хочешь, вдруг тебе ответит. Это же только мы тут недостойные, а перед тобой все двери открыты! — Чего ты бесишься, это не я волоку нас через лес! — Ах, так это я что ли! Не задавай тупых вопросов и не получишь тупых ответов, — раздражился Игнэйр. Тебрарум свирепо рыкнул и ударил лапой, точно призывая успокоиться. — Дружище, я бы пошутил, что ты стал каким-то нервным, но боюсь, что ты меня этой же лапой на кусочки порубишь, — постарался пошутить Флатэс, но завидев неодобрение на лицах, отмахнулся. — А кто-нибудь в курсе, тебрарумы вообще разговаривают? Потому что я всё ещё сомневаюсь, что это наш Эльтен. — О, конечно! Он ждёт момента, когда мы дойдёт до его тёмного домика, заварит нам всем чаю и мы душевно поболтаем, — саркастично проговорил Ингелео, натянув улыбку. — А потом Эльтен станет человеком, и мы все весело похохочем. — Правда? — Конечно, нет, кретин. Иди молча. Проводник замер посреди лесной чащи. Огляделся по сторонам. Странным образом порычал несколько раз и затопал лапами. Нервозность достигла предела. Казалось, что на ребят сейчас нападёт свора тенадасеров или тебрарумов, а может и все сразу. Кусты поблизости зашелестели. Колючий страх с паникой стремительно забегали по коже; они жалили не хуже ос. Ребята неосознанно начали кучковаться. Флатэс схватил за запястья Ингелео и Ланию, а Нобилиа взяла руку Лауры. Калеса сама бросилась к Малеру и спряталась за его спиной, крепко вцепившись в плечи. В Присфидуме проснулся животный страх. Что делать если на них и правда нападут? Как отбиваться, да и получится ли? Из-за широких листьев начали показываться тёмные вытянутые мордочки. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что это тебрарумы. Единственным смущающим отличием являлись белые глаза. Тихо порыкивая, они покинули свои убежища и предстали перед академцами во весь рост. Они напоминали больших лисиц, с такими же беспокойными хвостами и ушами локаторами. Не успели ребята как следует испугаться, как тёмные создания приблизились, рассматривая их. В следующее мгновение прилегли перед студентами и выжидающе застучали хвостами. — Чего это они? — только успел спросить Флатэс, как Эльтен тихонько зарычал, привлекая к себе внимание. Он мотнул головами в сторону «лисиц». Взгляд его был требовательным и не терпящим пререканий. — Ещё лучше. Кажется, нас ждёт поездка, — с сомнением выдал Малер, недоверчиво поглядывая на тебрарумов. — После «Бури», мне уже ничего на этом свете не страшно, — твёрдо заговорил Ингелео и подошёл к одной из сущностей. Смутьян бросил взгляд на Эльтена, а после набрал в грудь воздуха. Убедившись, что друзья Контрайна не собирается причинять вреда, Элисар осторожно разместила на спине одного из существ. — Эй, трещётка, карета подана, садись. — Опять он меня в свои авантюры втягивает, — буркнул огненный парень и неуклюже взобрался следом. Уселся перед Ингелео, так как опыта наездника у него имелось значительно больше. Лания и Лаура переглянулись в сомнении, однако медленно покрались к тебрарумам. Вариантов не оставалось, сесть пришлось и Малеру с Калесой. Только ребята успели взобраться на тебрарумов, как существа рыкнули друг другу и сорвались с места. Мчались так быстро, что уши закладывал ветер. Кто-то вскрикнул одновременно с началом движения, но сразу же замолчал. Покрепче вцепившись в своих провожатых, академцы с придыханием ожидали конечного пункта. Чем дальше ехали, тем больше Малер замечал, что природа становится мрачнее, а может так казалось из-за наступившей темноты. Холодный ветер щипал щёки, пальцы на руках постепенно немели. Калеса жалась к отщепенцу всё сильнее, вероятно тоже успела замёрзнуть и искала тепло. По ощущениям прошло чуть больше часа, когда лисы остановились. Уже по приезду ребята дрожали так, что стучали зубами. Единственный кому всё было нипочём — Флатэс. Он лишь размялся после поездки и сладко потянулся. В отличии от него Лаура с Ланией держали друг друга за руки и с опасением смотрели на лес перед собой. Ветви на деревьях, таких же тёмных, как уголь, шуршали не менее мрачной листвой, встречалась и лазурная. Воздух и вовсе казался густым и холодным. От такого приветствия становилось не по себе. Казалось, что даже туман в глубинах леса витает чёрный. Из-за позднего вечера видно не было совсем ничего. Казалось, что из черноты вот-вот полезут страшные твари и устремятся заполонить землю. Неприятное чувство зародилось в груди, оно омерзительно трепетало меж рёбер и кололо нервы. Словно кто-то невидимый колол кожу иглами. Редкая трава отливала синевой, а в ней, подобно светлячкам, подсвечивались махонькие круглые цветы, что разгоняли тьму блёклым сиянием. — Лес живых теней, — произнесла Лаура и поёжилась, растирая плечи ладонями. — Здесь же одни тебрарумы обитают, зачем н-нас сюда привели? Её фигура сотрясалась от холода, а в глазах блестел страх. — Замёрзли? — подоспел Флатэс. — Идите ко мне, я вас согрею. Ингелео вон всю дорогу ко мне жался. — Не было такого, — возразил Ингелео, а сам скрестил руки на груди в попытке согреться. Игнэйр шутливо изогнул бровь и хитро улыбнулся. — Ну давай я и тебя погрею, Инги. — Знаешь, скоро я твои шутки буду воспринимать как угрозы посягательства на моё тело. Рослый тебрарум рыкнул, точно призывая прекратить нелепые перебранки. Он снова взглянул ввысь, а после припустил в глубь леса. Академцы даже опомниться не успели, как существа в виде лис начали толкать их в спины. — Да, что он такого увидел в небе? — изумилась Калеса, неохотно продвигаясь вперёд. Волей не волей, а всем пришлось перейти на бег, чтобы поспеть за провожатым. Бежали во мраке, даже фонарики на айкофэтах не сильно помогали. Академцы то и дело спотыкались, напарывались на ветви, но упорно продолжали передвигать ноги. Малер никак не мог взять в толк, что же произошло с тебрарумами. Присфидум даже не до конца понимал, хочет ли знать ответы. — Осторожно! — Ингелео резко остановился и схватил Флатэса и Ланию за вороты. Лаура остановилась рядом. — Что такое? — негодующе спросил Игнэйр и Малер готов был поклясться, что тот нахмурился. — Там озеро, — нашёлся Малер, когда направил часть способности в глаза. — Ещё немного и приняли бы вечерний душ. — И что дальше? — вопросила Лания, легонько стукнув Элисара по ладони, потому как он по-прежнему продолжал придерживать их за шкирки. Тишина вокруг казалась мёртвой. Не было слышно ни птиц, ни насекомых, даже ветер и тот обходил стороной мрачный лес. Плохое предчувствие продолжало нарастать и достигло своего пика, пока время продолжало ход. Нервозность заставляла пальцы дёргаться. Ребята то и дело оглядывались на каждый шорох листвы или урчание тёмных спутников. Когда Калеса начала покусывать ноготь, Присфидум приготовился к тираде, однако она замерла, вместо того, чтобы закатить истерику. Амкапир заморгала, а лицо вытянулось от изумления. — Озеро... оно что... расширяется? — поражённо выпалила она. — Не только. Вода, что светиться начала? — Лаура оглянулась по сторонам. Все взоры в тот же миг обратились к растущему водоёму, который и впрямь наливался сиянием. Он постепенно освещал округу, наполняя удушливую темень жизнью. Тебрарумы, до того неподвижно, начали оживлённо двигаться к озеру. Их тёмные фигуры погружались, пока и вовсе не исчезли. Со всех сторон, внезапно, начали появляться такие же белоглазые сущности — они тоже стремились погрузиться в сияющий омут. Малер застыл на месте, провожая их глазами. Пытался было посчитать сколько всего тварей, но сбился уже на пятом десятке. Широкий луч света начал прокладывать путь с небес. Только он успел коснуться водной глади, как из серебряного обратился в ледяной циановый. Озеро засветилось ещё ярче, пока из него не начали появляться светлые пятна, которые стремительно формировались в силуэты. Они переливались теми же оттенками, что отбрасывали звёзды и луна, коими полыхало озеро. Фигуры скоротечно выпрямлялись и приобретали отличительные внешние черты. Внутри полупрозрачных оболочек перебегали холодные оттенки. Заворожённо застыв, ребята не верили в то что происходит прямо перед ними. Только в озеро вошли белоглазые тебрарумы, а теперь уже духи в человечьем обличии витали над гладью. Зрелище ужасало и потрясало одновременно. Малер стал задаваться вопросом: кто все эти духи и почему их так много? Ответ тем не менее не заставил себя ждать. Когда среди толпы Присфидум заметил приближающуюся фигуру, то замер с разинутым ртом. Вперёд вышел Эльтен. Его лицо выглядело непривычно строго и безразлично, точно это и не тот солнечный мальчик, коего все видели в академии четыре года. Он осмотрел ребят, а после в его глазах мелькнул проблеск боли. Лицо его слегка скривилось, после чего вновь приняло безжизненный облик. Глаза духов всецело заполняла светлая пелена, радужек у многих не было, у некоторых она еле пробивалась, но сливалась с оттенками бестелесной фигуры. — Вот и встретились, ребята. Жаль только, что не как хотели, — бесцветно заговорил Контрайн. — Что... что с тобой... Э-Эльтен? — голос Ингелео дрожал не меньше тела. На лице отражались эмоции от горечи до траура. Казалось, смутьян увядал на глазах. Солнечный мальчик невесело хмыкнул, осматривая себя. — У меня очень мало времени, на все вопросы ответить не смогу, да и всего рассказать не успею. Потому скажу только по делу. Орден и правда оказался не святым, идти в седьмой не стоило с самого начала. Запомните, что белоглазые тебрарумы не враги, — на мгновение умолк. Воспользовавшись заминкой, Флатэс просипел: — Эльтен, почему ты... такой? Ты... м-мертв? Т-тебя что... убили? Контрайн поднял уставший взгляд. Выглядел парень сильно измождённым. — Тело мертво, а душа пока ещё в сознании. Не знаю сколько у меня осталось времени, — утомлённо ответил тот. — Белоглазые сущности — это либо искусственно созданные тебрарумы, либо те, чьи души оказались сильнее тьмы. Они смогли сохранить свой рассудок и не принадлежат никому, мы сами по себе. Самым безопасным пристанищем оказался лес живых теней, я тут не первый и не последний, наверняка. Держитесь подальше от седьмого ордена. Ещё будьте осторожны в академии, другие... души сказали мне, что там засел тенадасер и что-то выискивает по воле Тёмного. Доверяйте только самим себе и будьте осторожны, избавьтесь от того свитка иначе он принесёт вам смерть. Итенедонимус собирает их ради постижения великой силы. Рядом стоящие фигуры безмолвно наблюдали за кучкой ребят и слушали, что говорит Эльтен. — Ещё, если у вас получится, найдите Люксальту и скажите не искать меня. Ей нельзя связываться с орденом. Но пусть знает, что я желаю ей нормальной человеческой жизни. Пусть бережёт деда и себя. Скажите ей ни в коем случае не мстить иначе это закончится для неё смертью. Её судьба шаткая, нельзя выбирать неверную дорогу. — Нам как-то сказал парень из сопротивления, что седьмой орден промышляет недобрым. Значит остальные поощряют то, что они творят с людьми? — спросила Лания, прижимая руку к груди. — Об этом мне неизвестно. Не всех нас создал орден, — выдохнул Эльтен и понурил голову, бросив беглый взгляд на небеса. — Но... кто вы? Будь ваши души неприкаянными, вас непременно затянуло бы в завесу мертвецов, — оживился Элисар. — И почему ты не скажешь, что именно с тобой сделали? Почему ты молчишь! Повисла тишина. Эльтен стоял так, словно не собирался больше говорить ничего. От этого в груди завязался тугой узел отчаяния. — Мы те, кто был обречён, за выбор неверного пути. Вам стоит быть бдительнее. Отправиться на тот свет не самое страшное, страшнее смерти может быть только забытье, бесцельное блуждание по земле и невозможность вновь появиться в этот мир в новом обличие, — заговорил мужчина. — Свет уходит, наша тьма возвращается, — он задрал голову, рассматривая небеса. — Если будет возможность, раскройте людям правду о нас. Не только об ордене, но и тех, кто так и не пал под гнётом тьмы, — прохрипел рослый дух мужчины. Лунные лучи стали меркнуть, вода тускнеть, а бестелесные фигуры растворяться. Лес снова погружался во мрак. — Уходите отсюда, безопасное время закончилось. Хранители леса не любят чужаков, — последнее что успел вымолвить Эльтен. Голос его разнёсся эхом, а сам он распался. Свет от его фигуры медленно опустился под воду. — Я не... не понимаю. Что нам делать? — Флатэс схватился за голову, бросив беспомощный взгляд на Ингелео. Элисар и вовсе выглядел так, будто из него высосали душу. — Его... больше нет. Эльтена нет, — голос его зашёлся дрожью с новой силой. Свет от воды мерк всё стремительнее, от этого становилось неспокойно. Чувство самосохранения твердило убираться как можно скорее, но никто не двигался с места. — Нам нужно уходить, — осмелился сказать Малер, но был проигнорирован. — Эй вы, чего замерли! — истерично закричала Калеса, с опаской оглядываясь по сторонам. Озеро постепенно стягивалось. Побледневшая Лания вдруг сделала несколько шагов в сторону парней. На ещё щеках блестели дорожки от слёз. Она без слов вцепилась в их кофты и притянула к себе. Флатэс в тот же миг обхватил её, зарываясь носом в затылок и приглушенно взвыл, сотрясаясь всем телом. Ингелео, пусть и не сразу, но прижался к ним, закрывая лицо рукой; его плечи дрожали, а губы болезненно кривились. Тяжесть в груди настигла и самого Малера. Горечь сдавила с такой силой, что казалось переломает все кости. Каждый вдох давался с большим усилием. Присфидуму оставалось только предполагать, какую невероятную боль испытывала эта троица, ведь они были ближе всех к Контрайнам. Приглушённый плач прервал гнетущее безмолвие. Прежде чем свет от пруда погас и сам он не превратился в небольшой холмик с тускло сияющими цветами, Присфидум различил горькие слёзы, залившие лица ребят. Он понимал их скорбь, но и задерживаться в лесу не хотел, особенно после предупреждения. Откуда-то из глубин начал доноситься пробирающий до костей рык. — Надо уходить, — прошептала Лания. — Мы должны... ради Эльтена... — Там что-то есть, — тихо проговорила Лаура, стирая с лица влажные дорожки. Повертев фонариком по сторонам, Малер заметил, как Ингелео и Флатэс кивнули. Ребята хоть и отстранились друг от друга, но руки не расцепили. — Уходим, — уже увереннее сказал Элисар и потянул за собой Нобилиа и Игнэйра. Тэнкальт поспешила к ним и ухватилась за ладонь Флатэса. Академцы бросились прочь из леса. Неслись без оглядки. Чувства каждого перемешались в кучу. Грозное рычание за спиной нарастало. Только выбравшись за пределы леса, ребята смогли продохнуть. Меж стволов вспыхнули белые глаза. Парни прижали девушек ближе к себе, после чего начали пятиться назад. Тебрарум продолжал предупреждающе скалиться, а после и вовсе начал выходить. Больше тёмные существа не казались безобидными. И без того шокированные академцы перепугались ещё сильнее. Когда же они отошли на достаточно от леса расстояние, сущность прекратила рычать и скрылась среди листвы. Однако её взгляд чувствовался на расстоянии. — Вам не должно здесь находиться, — позади раздался чей-то голос. Калеса вскрикнула от неожиданности, а Малер напрягся. — Вы идёте по следам обречённых душ, погибели ищите? Присфидум обернулся и увидел пред собой могучего белого оленя с золотисто-серебряными переливами на шкурке. Рога тянулись вверх подобно густым древесным ветвям. Точно капли дождя с них свисали подсвечивающиеся украшения. Они походили на кружевную паутину с замёрзшими каплями и струящиеся вниз лазурные лианы. Вещало животное женским, даже старческим голоском с приятной хрипотцой. Обратив взор к Лании, олень в один миг приблизился, опустил голову и заглянул ей в глаза. Смотрел долго и пристально, точно старался заглянуть в душу. Сама же Нобилиа сжалась и замерла. — Сила твоя беснуется. Не лечит, а калечит, — олень ударил копытом о землю, тряхнул головой и обратился в юную девчушку двенадцати лет. Её злато-зелёные глаза переливались в свете от айкофэтов, зрачки, цвета насыщенного мха, блеснули. — Схлопотала проклятье не по своей воле, вот и мертвечиной от тебя несёт. Если не избавишься от него, жизни тебе останется не больше двух с половиной месяцев. Незнакомка осмотрелась и задержала взгляд на Малере с Калесой. Недовольно сморщила нос. По плечам девочки струились серебристые локоны, доходящие до середины бедра. Они отливали лазурью, малахитом и золотом. От неодобрительного выражения лица, Малер вздрогнул и поспешно отвёл взгляд, почувствовав укол вины. — А виновник-то совсем близко ходит. Удумал извести её побыстрее? — девочка цыкнула и подбоченилась. Присфидум замотал головой, но выдавить из себя так ничего и не смог. Язык онемел, а взгляд академец приковал к земле. — Ты кто, девочка? Такая мелочь, а дерзости сколько, да ещё и ведёт себя так, будто всё знает, — скривился Ингелео. В покрасневших глазах промелькнуло недовольство. — Ах ты милюзга! Как разговариваешь со старшими? Ух, как бы огрела тебя чем потяжелее. Неколи нам здесь базарные разговоры разводить, идите за мной! Мало ли кто тут шляется в ночи, да ещё и нынче. — Вы... целительница из смогового леса? — Оживился Флатэс, разглядывая незнакомку во все глаза. Девчушка задорно цыкнула и осмотрела его пылающую шевелюру. — Ещё один Игнэйр. Спасу мне от вас никакого! Мне ваша волосня рыжая, скоро в кошмарах будет сниться. По округе пробежался новый угрожающий рык. — Я тебе сейчас порычу! Думаешь не приструню твоё рычало? Ладно, пойдём подальше, а то стражи недовольны, что чужаки после лунного восхождения тут шастают. Сварливая целительница не дала никому открыть рта, махнула рукой и повела за собой опешивших академцев.