Russian Roulette: Reloaded

CXXXI (Воскресенье, 30 октября 1966 года. Квартира Ренато, Остров Мафии). Открывшаяся дверь разбудила Соню, и она на мгновение дезориентировалась, соображая, где она, черт возьми, находится и что делает в мужской спальне. От этих размышлений ее отвлек Шамал, добравшийся до кровати и пытавшийся забраться на ее край. Она сонно взяла парня за спину и усадила на край кровати, чтобы рассмотреть его получше, как только проснется. Сопоставить свое местоположение и события прошлой ночи было для нее сейчас довольно сложно. Малыш Туман не удовлетворился тем, что просто сидел, а зарылся лицом в ее живот и начал плакать. Совершенно сбитая с толку, она совиным взглядом смотрела на малыша. С одной стороны... неужели Ренато позволил ему это сделать? Ой... С другой стороны, она совершенно не знала, что теперь делать. Русская неловко похлопала малыша по спине, пытаясь вспомнить, что делал Дмитрий, когда у Усова случались приступы плача. Тот малыш Туман не был таким чувствительным, как Шамал сейчас, но объятия, похоже, помогали. Ей не очень нравилось, когда ее обнимали или использовали в качестве носового платка, но трехлетний малыш, недавно потерявший отца, заслуживал некоторого внимания. Простите, три с половиной. "Шамал, дыши. Такими темпами ты сделаешь себе плохо". Ее контральто, пусть и грубоватый для сна, не был похож на баритон киллера. Он был достаточно другим, чтобы передать все, что расстроило мальчика, и Шамал попытался прервать себя. Очевидно, она была не той, кого он ожидал увидеть в этой постели. Писк, словно мышь от неожиданности, не смог заглушить сопение. Водянистые карие глаза заглянули в нее, затем едва вышедший из ясельного возраста ребенок довольно поспешно провел предплечьем по глазам: "Я не плакал". "Хорошо. Не плакал", — она медленно согласилась, недоумевая, почему он это отрицает. — "Но ты все равно сделаешь себе плохо, если будешь продолжать делать... то, что ты делал". "Тебе нужно было обняться". Соня с сомнением посмотрела на него. Она не любила объятий, даже когда Скалл хотел ее обнять. Правда, ее лучший друг/брат перегибал палку, когда решал побаловаться и практически душил ее. "А у тебя был плохой сон". "Был, да?" — нет, воровка ни на секунду не поверила в это. Шамал торжественно кивнул и уставился на нее слезящимися карими глазами так, что казалось, будто слово не растает во рту. Через несколько лет он станет чертовски хорошим лжецом, но пока ему было не до этого. Она тихонько фыркнула и взъерошила его и без того беспорядочные волосы: "Ну и ладно. Я так понимаю, ты не чувствуешь себя достаточно сонным, чтобы снова поспать?" Она быстро тряхнула головой, отчего он чуть не свалился с кровати на пол. Парнишка тоже выглядел довольно испуганным, и вовсе не из-за того, что чуть не упал. Успокоив Тумана, русская воровка поднялась на ноги и потянулась, зевая: "Ладно, что... эээ... тебе что-нибудь нужно?" "Нет". Она моргнула от неожиданного отказа, понимая, что ей лгут, но не в силах понять, о чем он говорит: "...Ренато уже встал?" "Нет". Понаблюдав за выражением его лица, которое с каждой секундой становилось все более грозным, она сдалась. Трехлетние дети были для нее чертовой загадкой, и никто не платил ей за это: "Ты хочешь что-нибудь сделать?" "Не могу. Мистер Ренато спит, мы не можем будить его просто так. Это правило", — устало сообщил Шамал, как будто это она была трудной. "Я, малютка, воровка. Незаметность — моя профессия, и я не стану будить Ренато, что бы это ни было", — Соня обиженно фыркнула на его явно неубедительное выражение лица, высунула ноги из-под одеяла и встала с кровати. Она также подхватила его на руки, потому что, черт возьми, она не позволила бы какому-то сопляку усомниться в ее способностях в лицо: "Молчи, и я тебе покажу". Мальчишка все еще скептически смотрел на превосходство бесшумных шагов воровки над его собственной грохочущей слоновьей походкой, даже когда она открыла дверь тише, чем ему удалось. Штормовое Облако заметила Ренато чертовски быстро: тот спал на диване. Одна из ее собственных книг — та самая, в которую она свела информацию о природе Пламени Предсмертной Воли из нескольких разных книг, а не из своего главного исследовательского журнала — служила светонепроницаемой маской, закрывая его лицо, а его длинные ноги свисали с одной стороны дивана. Лучше бы этот осел не размазывал чернила в ее книге, иначе она представит его своей Бек де Корбин. Насильно. С помощью заостренного конца. Раздраженно оглядев киллера, Соня поискала взглядом свой рюкзак и нашла его рядом с диваном. ...конечно, он должен быть там. Резкий вздох Шамала, когда она начала двигаться вперед, был нарушением приказа молчать, но она не сделала ничего другого, кроме как бросила на мальчишку острый взгляд. Когда она подошла к киллеру, как раз перед тем, как слегка наклониться, чтобы поднять рюкзак и не дать камням, которые, как она знала, были внутри, удариться друг о друга, малыш Мист громко сказал ей на ухо то, что он, вероятно, с нежностью принял за шепот. Но это было не так. "Ух ты... какая вы скрытная, мисс Соня". Соня одарила его раздраженным взглядом, даже когда Ренато опустил край книги, за чтением которой он, вероятно, заснул, чтобы посмотреть, чем они занимаются: "Вообще-то, Шамал, не принято говорить, когда пытаешься молчать". Малыш, который практически только-только вышел из ясельного возраста и находился на пороге детства, закрыл рот руками, как будто это могло помочь ему вернуть свои слова обратно. Мафиози, может быть, и пытался оставаться "спящим", чтобы не выдать себя... но хихиканье, которое ему не очень удавалось подавить, слегка его потряхивало. Раздосадованная тем, что ее поймали именно в тот момент, когда она еще не успела доказать ребенку, что умеет красться, русская воровка подхватила свой рюкзак и бросила Шамала на живот киллеру. Не обращая внимания на то, что мужчина теперь откровенно смеется над ней, она достала из походного рюкзака коробочку с драгоценными камнями и пачку сигарет. Шкатулку она положила на журнальный столик, а пачку сигарет взяла с собой: "Я пойду покурю. А вы пока подумайте, что мы будем делать на завтрак". CXXXII (Воскресенье, 30 октября 1966 года, продолжение. Квартира Ренато, остров Мафия). Ренато легко мог поверить, что Соня уже делала это раньше, по крайней мере, однажды для другого Тумана. Ее не слишком раздражали отрывистые вопросы Шамала, даже когда он, пытаясь поставить ее в тупик, возвращался к информации, которую она только что закончила ему рассказывать. Воровка все же раздражалась, но это было скорее... раздражение от общения с маленьким ребенком, чем раздражение от того, что Облако вынуждено находиться в тесном помещении с Туманом. Все, что попадалось киллеру о пользователях Пламени Предсмертной Воли и о том, к какому типу людей они относятся, говорило о том, что Облака по своей природе не общительны и не терпимы к раздражителям. Все отрывки, описывающие пользователей Облачного Пламени, также не обходились без предупреждения об их взаимодействии с пользователями Тумана. Более того, они всегда предупреждали, что нужно держаться друг от друга подальше, если только Небо не сможет сократить пространство между ними. Он даже лично наблюдал драку, завязавшуюся между Облаком и Туманом из-за незначительной мелочи, которая однажды чуть не разрушила целое крыло поместья. Это было глупо и бессмысленно, но, видимо, для них двоих эта маленькая ссора значила больше, чем мнение всех окружающих в тот момент. Именно поэтому он настоял на том, чтобы присутствовать при том, как его коллега по "Штормовому облаку" будет использовать туман... рассказал подопечному об основных типах Пламени Предсмертной Воли и о том, что это значит для него, а также о том, какими навыками, трюками и способностями, как она знала, может обладать туман. И все же... Соня терпела, когда Шамаль гладил ее, тыкал в нее пальцем, подталкивал и дергал. Он сидел у нее на коленях, пока она рассказывала, как он может противостоять другим типам, если вдруг попадет в беду. Это была та самая женщина, которая в нежном возрасте тринадцати лет чуть не сломала Ренато запястье за то, что он схватил ее за руку. Она всегда уклонялась от возможных столкновений даже с прохожими на улице, озиралась, когда кто-то пытался влезть в ее личное пространство, и вообще относилась к разговаривающим с ней людям как к назойливому раздражителю, которого она не знала, стоит ли выбивать из него душу или игнорировать. Эта женщина, в основном Облако, обладающее впечатляюще ледяным поведением, с ребенком на коленях. Ребенок Туман, который раздражает, потому что чувствует себя достаточно безопасно, чтобы делать это. Ренато смотрел. Он знал это и, наверное, мог бы помочь, но... все равно... смотрел. "Нет", — повторила Соня в седьмой раз за последние несколько минут, — "то, что ты Туман, не означает, что ты автоматически "надираешь задницу" всем пользователям Молний". Шамал недовольно надул губы: "Но ты только что сказала..." "Что пользователи Тумана, подготовленные должным образом, могут очень сильно потрепать Молнию, используя свою уникальную способность привлекать внимание. Но это касается жестких молний, мягкие молнии сложнее обмануть. Все это субъективно, хотя тенденция означает большую вероятность, это также не означает, что так будет всегда". "Что значит субъективно?" Русская воровка со вздохом зарылась в его волосы, отпустив книгу, чтобы потереть переносицу: "Это значит, что все зависит от ситуации". "А... что значит тенденция?" "Что вероятность того, что это произойдет". Малыш несколько мгновений размышлял над этим: "А что значит дифференциация?" "Я думаю", — заговорил Ренато, прежде чем подергивание правого глаза Облачницы усилилось, — "нам нужен небольшой перерыв". В ее взгляде, который она бросила на него, отразилась вся та толика раздражения, о которой она не давала знать ребенку, сидящему у нее на коленях: "Нам, да?" Он лишь ухмыльнулся, обрадовавшись, когда подергивание стало заметно сильнее. Раньше ему не удавалось безопасно раздражать ее до чертиков, так что это было для него в новинку: "Разве ты не говорила, что тебе нужно посетить скупщиков?" "И в Зал Воров, и вообще снять себе комнату поблизости, чтобы..." — Соня посмотрела на ребенка, все еще занимавшего ее колени, — "...дольше, чем мне хотелось бы. Не думаю, что недели будет достаточно, если мы будем действовать так медленно". Она закрыла книгу, оттолкнув Шамала, чтобы тот встал и собрал свои вещи. Эти книги были тем, о чем он очень хотел бы спросить. Это был ее почерк, по крайней мере, он это знал. В одной из книг некоторые сведения были сильно затерты, как будто она исследовала их, а потом отбросила, а в другой — минимум информации обо всех семи различных типах, записанных в ней, и несколько редких отрывков о преимуществах и недостатках некоторых конкретных типов. Самые основы, без уклонов в сторону или против определенных типов, которые мафиози, пользующийся Солнцем, постоянно встречал в любой из найденных им книг. Не ожидая, что эти типы будут соответствовать или проявлять только определенные черты характера. Очевидно, что это была ее собственная работа, но в первую очередь его интересовало, насколько велик круг людей, активных в Пламени, с которыми она работала, чтобы свести всю доступную информацию к этим голым описаниям. Из того, что она рассказала Шамалу, он мог предположить, что это, по крайней мере, один из Мягкого Облака, Мягкого Дождя, Жесткого Солнца и Жесткого Тумана. Были даже намеки на то, что молодая Молния начала предоставлять какую-то информацию, пока еще не способную дать твердые ответы, но способную ответить на некоторые заблуждения. Спросить об этом он не мог, поскольку Соня, скорее всего, не позволила бы включить это в число услуг, которыми она ему обязана. Придется искать другой способ. Ренато бросил взгляд на ребенка одного из своих старых знакомых, из которых он был единственным, кого он смог взять к себе, когда тот остался сиротой. Юный туман моргнул заплаканными карими глазами, глядя на воровку, которая, глядя на него в ответ, немного раздумывала над тем, чтобы уйти. Даже если ей было дико не по себе от того, каким навязчивым стал Шамал, когда обнаружил, что ты не ограничиваешь время его общения с твоей персоной. Ему было интересно, ответит ли она в своей грубовато откровенной манере, если он попросит Шамаля задать ей вопросы. CXXXIII (Понедельник 31 октября 1966 года. Остров Мафии.) Соня добралась до камней, которые принесла с собой, только к вечеру второго дня, когда она помогала Ренато. Первую ночь можно не считать, так как за это время почти ничего не было сделано. У малыша Тумана, как и у всех детей в его возрасте, не было понятия терпения и границ. Для него все или ничего, и прежде чем они приступят к обучению де-конструкции, она была бы очень признательна Шамалу, если бы тот не израсходовал свои ограниченные навыки работы со Штормовым Пламенем, когда она сдерживала его иллюзии. Она надеялась, что простота использования Пламени через драгоценные камни немного смягчит его... в противном случае оно окажется для него невероятно бесполезным, как и для других Туманов, которым она помогла пройти этот этап жизни. Воровка прогнала его через драгоценные камни в безопасности своего гостиничного номера, сначала проверив, что он может использовать сапфиры и странно реагирует на рубины, а затем подыскала другой подходящий камень. Учитывая тот факт, что она взорвала сапфир, она не собиралась позволять маленькому ребенку бегать с ним. "Зачем мне камень? Ты сказала, что это, скорее всего, не поможет". "Я сказала, что, скорее всего, он не поможет тебе, когда ты станешь старше. А пока", — она сунула ему в руки еще один минерал, глыбу лазурита, которому Усов отдал предпочтение. — "Он может оказаться неплохим аварийным вариантом". Шамал скорчил недовольную рожицу, глядя на кусок камня, но через целую минуту не появилось даже искры туманного пламени: "Почему?" Вдохнув через нос, чтобы успокоиться, Соня поклялась, что отомстит за это дерьмо своему наемному убийце, даже если на это уйдут годы: "Потому что фокусирующий камень, подобный тому, который мы ищем, можно использовать в качестве достойного якоря для твоей маленькой рыболовной сети-ловушки. Все будут думать, что ты в ней, но вместо этого ты сможешь улизнуть и найти Ренато, пока они отвлекутся". "Мне нравится эта идея", — сказал киллер, наблюдая за тем, как методом проб и ошибок проверяются различные драгоценные камни, лениво откинул стул, который он захватил из гостиничного номера Сони, еще дальше назад, чтобы его туфли опирались на столешницу небольшого приставного столика. "Ты бы так и сделал", — она подавленно охнула в ответ. Русская так и не решила, виноват ли в слишком сложных вопросах, которые задавал ей парень, он сам или нет, но все же подозревала, что Ренато подталкивает его к этим вопросам. По ее мнению, вопросы звучали несколько отрепетированно, слишком уж они были не похожи на те, которые Туман в столь юном возрасте придумывает самостоятельно. К тому же она была обучена улавливать подобную фальшь. Может быть, она не всегда верно угадывала причины, но все же могла определить, когда что-то было неестественно. Шамаль хмыкнул, глядя в сторону сапфира, с которым она не собиралась его отпускать. Вслепую нащупывая следующий камень, он не сразу заметил, что овальный кусок бирюзы начал сверкать, когда его толстые пудовые пальцы сомкнулись вокруг него. Когда же он, наконец, уделил ему больше внимания, в ответ на это стали вспыхивать крошечные мерцания темно-синего Пламени. "Я думаю, у нас есть победитель", — Соня простодушно сообщила ему об этом, ткнув ребенка в бок. — "Даже лучше, чем сапфир, не так ли?" Слишком растерянный, чтобы ответить, малыш Туман продолжал зачарованно смотреть на камень, светящийся его внутренним неоновым огнем индиго. Ренато переместился, позволив ножкам стула опуститься на пол, и плавным движением поднялся на ноги. Сделав несколько шагов к тому месту, где она устроила себя и ребенка на кровати в отеле, он посмотрел на результаты: "Что это?" "Бирюза", — она снова вздохнула, потирая виски. — "Это не соответствует никаким другим результатам, которые я пока не получила". "Что вы имеете в виду?" "Все, с кем я до сих пор пробовала этот тест, предпочитали совершенно разные камни. Или минералы. Даже те, которые имеют один и тот же тип, если не поляризацию". Взяв в руки один из выброшенных камней — лунный камень, который воровка определила рефлекторно — киллер с любопытством покатал гладкий круглый камень между пальцами: "Сколько ты уже перепробовала?" Негромко фыркнув, воровка подняла на него осуждающий взгляд: "Я не буду отвечать на этот вопрос". "А почему ты никогда не спрашивала?" Соня собиралась сказать ему, что, откровенно говоря, не очень-то доверяет ему в отношении тех людей, которых она знает, но не знает. Ее внимание привлекло напряжение в его фигуре, в том, как жестко он держал себя в вертикальном положении и как сгибались его плечи, но в основном ее отвлекло слабое желтое мерцание в камне, который он перекатывал в своих пальцах. "Нет... черт возьми, это даже не желтый камень!" "Что...?" — он проследил за тем, как она опустила взгляд на его руки, и на лунный камень, который теперь мерцал отблесками Солнечного Пламени. — "...гм". "Мисс Соня?" — вмешался Шамал, сжимая в руках свой камень не цвета индиго и выражая одновременно недоумение и озабоченность. Штормовое Облако провела рукой по лицу, устало прикидывая, чем это может обернуться для нее: "Мне... нужно больше исследований... о... к черту. Цвет тоже к черту, потому что, судя по всему, он ни на что не влияет". Ренато повертел в руках кусок бледного, почти белого, но более голубоватого камня, затем капнул на поверхность немного желтого огня и посмотрел, как он погружается в полупрозрачные глубины: "Ну... я беру это". "Ладно, как скажешь", — было потеряно несколько камней при попытке сопоставить одного человека с камнем, так что не будет слишком сложно списать потерю на Арсения. По крайней мере, она могла бы сходить к Татьяне и узнать, подойдет ли лунный камень и для Классического Солнца, так что это не было полным откатом назад. Возможно, метод поиска драгоценных камней по цветовой кодировке и не самый лучший способ подобрать фокусирующий камень для пользователя Пламени Предсмертной Воли, но, тем не менее, он работал... и если уж она проделала всю эту работу ради него, то, черт возьми, она не должна была оказаться напрасной. CXXXIV (Вторник, 2 ноября 1966 года. Остров Мафии.) Поскольку у ребенка Тумана случился столь очевидный эпизод неконтролируемого созидания прямо посреди острова, находящегося в свободном плавании и контролируемого преступниками, Соня ожидала, что им понадобится меньше времени, чтобы начать задавать неудобные вопросы. "Они" — это представители коалиции мафиозных группировок, которые управляли повседневной деятельностью Острова Мафии. Они не были глупыми — никто из тех, кто оставался у руля острова с подобным криминальным населением, не мог быть жестоко убит и заменен в кратчайшие сроки. Более вероятными преступниками были хитрые и терпеливые. Через четыре дня после случившегося за столиком кафе, где они с Ренато обычно сидели последние пять лет, когда у них было свободное время, сидел пожилой джентльмен. Воровка была рада, что киллер держал Шамала поближе к более "семейным" и жилым кварталам, где не было ни того, ни другого, поскольку она вызвалась забрать обед из менее "спокойной" части острова, похожего на город. Она знала, что он рядом, он многозначительно смотрел прямо на нее, и одна посеребренная бровь приподнялась в ожидании. Обдумав ситуацию, она решила, что это место, скорее всего, настолько близко к нейтральной территории, насколько это возможно для тех, кто связан с теми, кто управляет Островом Мафии. Это была даже отчасти ее "территория", место, где ее знали и о котором хорошо думали, хотя бы из-за чаевых, которые она и некий пользователь Солнца оставляли после перерыва на чай или кофе. Поэтому было бы очень невежливо отказаться от приглашения. Очевидная угроза "или будет еще хуже", о которой говорил взгляд пожилого мужчины, делала этот вариант действий более разумным. В конце концов, выбор места был хорошо продуман. Собравшись с мыслями, россиянка изменила курс, чтобы приблизиться к нему, при этом она шла более очевидным путем, и он видел, что она не вооружена: "Я так понимаю, вы хотите поговорить со мной?" "Садитесь... пожалуйста", — он грубым жестом указал ей на ее обычный стул, а сам развернул свой так, чтобы оказаться лицом к лицу с ней прямо через столешницу, а не сидеть боком между ними, как она обычно делала с Ренато. — "У нас есть сведения, что вы вызвались... решить небольшую проблему для нашего персонала". "Это верно", — другого способа обойти это не было, свидетели нашлись бы, что бы она ни делала. Соня, по крайней мере, позаботилась о том, чтобы о ее использовании "Пламени" стало известно хотя бы таким образом, чтобы не показалось, что она просто деструктивно использует его: "Могу я спросить, почему вы обращаетесь ко мне по этому поводу?" Когда первые три дня не было никаких вестей, она предполагала, что на Острове Мафии есть активные пользователи Пламени, поэтому ее внезапное появление не вызвало особого беспокойства. Воровка ожидала, что это будет добавлено к той информации, которую хозяева острова, скорее всего, хранили о каждом посетителе, но это было бы обычным делом. В их жизни ничто не доставалось даром. Особенно если речь шла о "безопасном убежище". Но вот встреча, состоявшаяся спустя более чем в два раза больше времени, чем им потребовалось бы, чтобы выследить ее для получения ответов или заставить стать активным пользователем Пламени на острове в качестве штатного сотрудника? Это было подозрительно. И тревожно, хотя бы потому, что она не знала, какие приверженцы или взгляды на пользователей Пламени Предсмертной Воли были у тех, кто управлял этим местом. "Это был несчастный случай, верно?" "Этого больше не повторится, если вы об этом спрашиваете", — медленно признала воровка. Она готова была оставить свою цирковую жизнь, лишь бы научить Шамала не поджигать здание туманным пламенем только потому, что он испугался. Скалл поймет, когда она объяснит ему это. "Интересы, которые я представляю, не настолько озабочены повторением", — заявил джентльмен, поправляя лацканы, как бы подчеркивая, что люди, на которых он работает, занимают слишком высокое положение, чтобы сильно беспокоиться. — "Нас больше интересует... кто именно вам понадобился для исправления ошибок". Другими словами, "к чьей помощи вы обратились?". Соня чувствовала себя крайне неуютно в том направлении, в котором, похоже, развивалась эта "дискуссия". Нахмурившись, она, похоже, ответила на какой-то вопрос, и мужчина слегка наклонился вперед. "Виноватых не будет", — продолжил он, как будто именно это и мешало ей говорить, — "но у нас есть тенденция... собирать очень особенных молодых людей и предлагать им убежище". Как будто это не звучит тревожно. Если вспомнить неудачный опыт брата, которого "собрали", и предупреждения Ренато о том, что люди охотятся за пользователями Пламени, то это не имело подтекста, с которым русская хотела бы помочь. "Просто... есть над чем подумать", — он поднялся на ноги, довольно бодро для человека преклонных лет, и зашагал прочь, как будто ему не о чем было беспокоиться. Скорее всего, так оно и было. Если он был здесь единственным представителем той группы, что дергал за ниточки, то она была просто рыбой. Откинувшись на спинку стула в кафе, Соня быстро прокрутила в голове тот разговор. Если... если они предлагают защиту более молодому пользователю Пламени Предсмертной Воли, то не означает ли это, что они действительно ищут пользователей, не имеющих уже сложившихся связей? Она не знала, и все это ей не нравилось. Однако мафиози, использующий Солнце, был нынешним и, скорее всего, единственным опекуном Шамала. Она повторила бы ему свое предложение, высказала бы свои опасения, но все зависело от киллера. Она поднялась на ноги, продолжая идти по улице к ресторану, который они выбрали на этот день. Вероятно, если они знали, кто она такая и где любит бывать на острове, то знали и то, чем она занималась в последнее время. Что бы это ни было, оно было связано с Ренато... и, возможно, с маленьким кареглазым мальчиком, который был близок и киллеру, и воровке. Она бы поискала какие-нибудь хвосты или что-нибудь, что могло бы навести на мысль о подозрительной деятельности, но игра в жеманство не привела бы ни к чему, кроме как к задержке полуденной трапезы. А с раздражительным и голодным Шамалом ей и так не хотелось иметь дело. CXXXV (вторник, 2 ноября 1966 года, продолжение. Квартира Ренато, остров Мафии). Черты лица Ренато не изменились, пока она рассказывала ему о том, что ее задержало. Это было достаточно пугающе, учитывая ее подозрения относительно того, кем он может стать, но она могла бы обойтись и без напряжения, которое охватывало его и маленькую квартирку, чем больше он раздражался. Шамал уже заранее вздрагивал, но не от страха, а от ожидания, что вот-вот что-то взорвется. Он вздрогнул только тогда, когда киллер разнес вдребезги лампу в гостиной, а Соня чуть не выпрыгнула из кожи. Очевидно, что в его домашние расходы, скорее всего, входила пара-тройка светильников, когда он выходил из себя. "Я знаю, ты сказала, что не одна, но не мог бы я попросить тебя немного посидеть с ребенком?" — слишком широкая зубастая ухмылка, которой он одарил ее, опираясь на все еще дымящийся ствол пистолета, направленный на развалины керамики и проводки, заставила ее нервничать еще больше. "...конечно. Не торопись", — сложив руки под грудью, воровка бросила на него самый ровный взгляд, на который только была способна. — "Ренато, пожалуйста, будь осторожен. Ты здесь живешь, и это может быть не..." "Ты действительно в это веришь?" Обидевшись на то, что ее оборвали, воровка оскалилась в ответ: "Ты действительно веришь, что все так просто?" Это отбросило Ренато на шаг назад, и он задумчиво посмотрел на нее. "Возможно, все не так плохо, как мне кажется", — Штормовое Облако решительно закончила свои первоначальные слова. — "Я знаю только о похожем опыте, который был не очень удачным для тех, кто в нем участвовал. Возможно, это даже на фоне того, что это был Туман, а они, как правило, молоды, что привело к такому выбору слов, который использовал мужчина. Так что, повторюсь, будьте осторожны". Прежде чем стрелять в того, кого нельзя исцелить — прозвучало под ее словами. Слышал ли он это или нет, она не хотела обсуждать. "...Я вернусь к утру". Она вздохнула, когда он повернулся на пятках и вышел из квартиры. Маленькие, но, главное, покрытые соусом пальчики Шамаль вцепились в ее юбку и слегка потянули: "Он на меня сердится?" "Нет. Ты руки помыл, прежде чем лезть?" Ребенок посмотрел на свою маленькую коробочку с равиоли с говядиной на вынос, политую томатным соусом и сыром, на свои руки, на пятно на ее юбке, потом снова на нее: "Эм... нет?" Вор окинул его крайне невыразительным взглядом. "Мистер Ренато сердится на вас?" "Не в этот раз, нет", — Соня посмотрела на себя и на жирный след, оставленный Шамалом. — "Иди вымой руки". "Ты уверена? Он выглядел злым", — малыш Туман тоже не сдвинулся с места, упрямо глядя на нее. "Я раздражала его пару раз, и, если честно, он тоже пару раз раздражал меня. А сейчас? Это не моя вина. Наши... боссы, они не были... милыми. Или вежливы. Он пойдет... жаловаться". Конечно, это при условии, что они знали, что Ренато имеет какое-то отношение к молодому туману, который, как они были уверены, ей знаком. Вполне возможно, что они не знали ни о причастности киллера, ни о том, что она делает, так часто посещая его, ни о том, почему он в последнее время наведывается в ее номер. Что-то в этой мысли показалось ей странным, но, поразмыслив немного, она пожала плечами. Ведь речь идет о ребенке, не может же быть, чтобы они думали, что спят вместе, или что-то в этом роде. Шамал смотрел на нее серьезно, со всей присущей ему серьезностью. Соня растерянно моргала в ответ, не понимая, что ребенок хочет сказать. "Тогда ладно", — ребенок туман снова повернулся к дешевой пластиковой коробке, в которой лежала его детская порция обеда. "Что из того, что "помой руки", ускользнуло от тебя?" Пауза, и ребенок очень целеустремленно топает в ванную. Она фыркнула ему в спину, а затем посмотрела на часы, которые пристегнула к левому запястью, когда одевалась на день. Сейчас было около часа с небольшим после полудня по гринвичскому времени, а значит, улицы Острова Мафии, скорее всего, были забиты до отказа. Если бы она вывела ребенка на улицу, чтобы он не находился в том месте, где его могли ожидать, пока Ренато обеспечивал безопасность своего подопечного... Где им спрятаться на острове, контролируемом людьми, которые наверняка хотят причинить им зло? Ей не очень хотелось думать о своих временных боссах в таком ключе... Но все они были здесь преступниками. Единственные правила, которые они соблюдали — никаких наркотиков, никакого человеческого рабства и никакого насилия со стороны работников по отношению к платным гостям. Похищения людей, случайные смерти — все это происходило даже в более "публичных" частях плавучего мафиозного пристанища. Здесь не было полноценного госпиталя, где можно было только профессионально составлять фиктивные истории болезни или следить за здоровьем преступников, на которых опиралась торговля острова. Основным занятием больницы было лечение идиотов, считавших, что они могут сразиться с лучшими или худшими представителями Острова Мафии и выжить, не получив кровавого побоища, чтобы показать, насколько они ничтожны, или, в конце концов, простреленной головы. Иногда получалось и по-другому, и случаи расправы тоже не были редкой причиной для посещения. Когда-то давно она поверила в доброту своих ближних и оказалась убитой. Оставшаяся в живых после того опыта русская воровка не собиралась позволять себе повторить этот путь. А сейчас? Соня не доверяла людям, которых не встречала, о которых не имела хотя бы приблизительного представления, или тем, о ком не знала репутации. Пока Ренато не скажет ей обратного, она будет предполагать худшее и планировать его. Единственная проблема, которую она пока видела, заключалась в том, что киллер ничего не сказал о том, может ли она вывести его подопечного за пределы пока что установленных "безопасных" зон. ...две проблемы: как оставить для него сообщение, которое могли бы понять только они двое? CXXXVI (Среда, 3 ноября 1966 года. Остров Мафии.) "Иногда", — серьезно сообщила Соня Шамалу, — "нам приходится идти на жертвы, чтобы получить желаемое. Я хочу, чтобы мы были в максимальной безопасности, поэтому нам придется это сделать". "Так... почему это я ношу платье, это ты же - девочка?" — мужественно спросил Малыш, пощипывая бретельки своего нового сарафана. "Потому что они ждут женщину и мальчика, а не юношу и девушку", — чопорно сообщила ему воровка, скрещивая ноги в брюках уже не таким женственным способом. Лодыжка через колено, а не лодыжка через лодыжку. Слава Богу, Лиза настояла на том, чтобы они знали, как вести себя в обществе, если они не девушки и не воры. Татьяна, может, и превосходила ее в этом искусстве, но блондинка тоже была не лыком шита. Не мастер маскировки, но неплохо, хотя и не понимала, почему те или иные действия "приемлемы" только для одного пола. Возможно, это были просто ожидания Лизы, или культура конца 60-х, или что-то еще. Все, что она знала — это то, что для того, чтобы вести себя по-мужски и хотя бы заставить случайного наблюдателя принять ее за мужчину, она должна соответствовать ожиданиям Лизы. К счастью, Шамалу очень понравилось исследовать более "семейные" части парка аттракционов на острове. Это было достойным отвлечением для него, пока она собирала странные вещи в местах ловушек для туристов, что позволило ей эффективно поменять их полами, не пытаясь полагаться на детское Пламя Тумана в течение длительного времени. Она даже не была уверена в том, насколько хорошо он контролирует себя, а учитывая то, чем он уже занимался, делая их менее интересными, чтобы не привлекать внимания... лучше не рисковать, чтобы не пережечь его. Рискованный шаг с ее стороны, но при ограниченном количестве запасов и угрозе, которой нужно было попытаться противостоять? Не было ничего другого, что можно было бы попробовать с большей вероятностью. Ренато будет достаточно нервным. А если он решит, что она пытается воспользоваться тем, что он оставил Шамаля с ней? В то время как малыш Туман был в платье, Соня отказалась от юбки и блузки в пользу брюк киллера и одной из его рубашек на пуговицах. Подобрать жилетку, чтобы она сочеталась с преимущественно темными цветами, которые предпочитает Солнце, и скрывала ее формирующуюся грудь, было непросто, а вытащить молодого итальянца из его прежней одежды в слишком большое платье — еще сложнее. Светлые пепельные волосы длиной до плеч были закручены и засунуты под широкополую шляпу, которую она купила одновременно с жилетом. Без макияжа она могла сойти за немолодого подростка, еще не успевшего побриться. Если же использовать немного необычных средств, то она могла казаться старше на пару лет, а то и на десяток. Шамал не очень любил разные прически, но нынешняя мода на женские прически отдавала предпочтение более коротким волосам, и воровке было несложно с этим справиться. Из него получилась очень милая девочка, но, скорее всего, он никогда ей этого не простит. Она сделала из себя слегка андрогинного взрослого/сторожа для него. Это было лучшее, что она могла сделать, потому что Соня была слишком женственна, чтобы ее можно было принять за мужчину. Ее небольшой, но все же заметный бюст трудно было скрыть даже под жилетом. В общем, они выглядели как сторож/телохранитель и подопечная, ожидающая остальных членов их компании в холле гостиницы, где жила Соня. Воровка, правда, еще не решила, стоило ли ей выходить из номера только для того, чтобы убедиться в том, что след нечист, но это было единственное место, где она могла сделать достаточно туманный намек Ренато, чтобы он пошел за ней. По крайней мере, в холле у них было три разных пути отхода, и они были настроены на то, чтобы следить либо за киллером, либо за кем-то еще, кто ищет воровку и ребенка. К сожалению, когда мафиози все-таки выследил их далеко за полночь, это не слишком подействовало на ее нервы. Перевёрнутое Солнце был всё так же безучастно напряжён, как и в прошлый раз, но всё же заметил их с Шамалем без особых усилий. Соня язвительно предположила, что ей нужно получше замаскироваться, и откинула край шляпы, чтобы лучше видеть киллера, который шел к дивану, где спал его подопечный. "Я должен вывезти его с острова", — прямо сказал он ей, подталкивая Шамаль к пробуждению. Он бросил ей драгоценности с лунным камнем и бирюзой, которые она оставила на кухонном столе, когда ребенок протирал слезящиеся глаза. "Я могу сыграть роль приманки", — ей еще предстояло выполнить два последних контракта по Острову Мафии на этот год, и она не могла пока уйти. — "Пока что они обращались только ко мне, ты должен успеть посадить их на землю до того, как они поймут, что я больше с ним не общаюсь". Он не выглядел особенно счастливым, но это предложение вызвало у него довольно мрачный взгляд. Вероятно, ему не понравилась мысль об использовании ее в качестве щита. Даже если он действительно не сможет ничего сделать против преследователей, кроме как стоять на своем и сражаться, как бы он ни был обременен Шамалом. Скорее всего, она неизбежно будет использована в качестве приманки, даже если он попытается отказаться. Похоже, киллер даже знал об этом, потому что пробурчал весьма воинственное: "Спасибо". CXXXVII (Четверг, 4 ноября 1966 года. Остров Мафии.) Соня выждала еще целый день, затем сбросила с себя мужскую маскировку и выписалась из гостиничного номера. Она заглянула в хранилище, чтобы припрятать пару вещей, потратила немного времени на то, чтобы съесть что-нибудь на завтрак, а затем немного прошлась по витринам. Поздним утром воровка получила от Зала очередной контракт и была уже на полпути к причалу, прежде чем произошло что-то, хоть отдаленно похожее на правду. К тому времени она уже поставила хорошие деньги на то, что Ренато освободит Шамаля от территории, контролируемой Островом Мафии, и поэтому уже не так нервничала. "Базанова Соня". Это был тот же пожилой джентльмен, что и в первый раз, и она бросила на него долгий взгляд через плечо: "Может, это подождет? Мне действительно нужно заняться своей работой, иначе у меня не будет средств на долгое пребывание здесь". "Интересы, которые я представляю, хотят знать, подумали ли вы над тем, что они предложили". "Вы не сообщили мне никаких деталей, о которых я могла бы подумать", — воровка напомнила ему об этом несколько резко, поскольку тот факт, что она не знала, какая угроза заставила киллера бежать из якобы безопасного убежища, скорее беспокоил ее. — "Только очень туманное предложение, которое звучит немного угрожающе". "Они готовы обсудить условия, если вы согласитесь на встречу в менее... публичной обстановке". Повернувшись лицом к мужчине — его присутствие за спиной во время разговора немного нервировало ее — она одарила его совершенно безразличной улыбкой: "В данный момент у меня есть дела, но я могу быть заинтересована в такой встрече лицом к лицу по возвращении". Он бросил на нее очень выразительный осуждающий взгляд, который совершенно не повлиял на ее решимость тянуть время как можно дольше. Соня даже сжала в руках зашифрованный контракт, потому что это была очень твердая деталь, подтверждающая, что она все равно вернется. Она должна была вернуться, ведь люди, которые пытались сбежать с контрактами на работу на острове Мафии, как правило, долго не задерживались. Чем больше времени она сможет выиграть для Ренато, тем в большей безопасности будет Шамал. "Они будут рады, как только вы вернетесь". Как будто это не было чертовски подозрительно, но Штормовое Облако лишь снова улыбнулась: "Если только я смогу предварительно освежиться, ведь для меня это довольно далекий контракт". "Мы будем ждать", — с этими словами джентльмен удалился, словно ему не нужно было ничего, кроме того, что он получил от нее. Соня вернулась к ожидающим ее кораблям и прикинула, какой из них ей нужен. Поскольку она была уверена, что киллер увезет свою малыша обратно в Европу, так как там у него, скорее всего, было больше или выгоднее контактов, чем в Острове Мафии, она собиралась отправиться в Китай. Половина пути через весь мир запутала бы любое расследование, где она могла бы встретиться или воссоединиться с ребенком Туманом, а Азия была достаточно обширной, чтобы затруднить любые поиски. Единственной проблемой во всей этой ситуации, помимо того, что боссы острова Мафии были своего рода мудаками, был контракт, который она взяла. Это было впервые для нее, поскольку требовалось представиться клиенту, который попросил воровку, чтобы узнать все подробности того, что она должна была украсть. Понятно, что риск при таком контракте был выше, чем при обычном анонимном, но все же это был меньший риск, чем просто ждать, пока кто-то из желающих "забрать" Шамаль заподозрит ее в отсутствии дел. Да и платили здесь гораздо больше, чем где-либо еще. Существовал даже "страховой депозит", который должны были заплатить подрядчики. Если вора, который в конце концов донес на них, убьют, залог будет возвращен. Не слишком надежно, но русская могла понять этот риск. К тому же деньги ей были нужны по причинам, связанным с миньоном. Кроме того, контракт был бессрочным, то есть длился столько, сколько потребуется. Единственное, что ее беспокоило — это то, что до конца года нужно было выполнить еще один контракт, а до Нового года оставалось еще два месяца. В общем, это был очень хороший способ оттянуть время. Как только она согласится на контракт, согласно правилам острова Мафии, подрядчикам будет передано сообщение о том, что их вор находится в пути. Если кто-то из жителей острова Мафии попытается ее обокрасть, подрядчикам придется несладко. Оставалось только придумать, как расторгнуть контракт через месяц. CXXXVIII (Вторник, 8 ноября 1966 года. Фучжоу, провинция Фуцзянь, Китайская Народная Республика). Согласно указаниям в контракте, Соня отправилась в маленькую причудливую чайную, и пока ждала, заказала себе оранжевый черный чай со специями. Он сильно отличался от того, что она обычно пила, но она решила, что это хорошее различие. То, что она находилась в Китае, скрашивал тот факт, что мужчина, опустившийся на колени напротив ее низкого столика, был явно азиатской внешности. Просто он был... рыжим. После того, как она осознала, что Ренато, возможно, один из Аркобалено, она попыталась вспомнить, как выглядели остальные члены этой огромной плеяды могущественных персонажей. Детали довольно быстро поблекли, но кое-что она все же вспомнила. Один из семи Сильнейших Эпохи принадлежал к Триаде и в основном носил красный цвет. Вряд ли это был Аркобалено из "Урагана", но если она будет смотреть в оба...? "У меня есть время закончить и заплатить?" Резкий кивок был ей ответом. Очевидно, она была не очень разговорчива, но могла договориться. Купив чай и немного листового, чтобы поделиться с Лизой, когда она вернется в СССР, Соня вышла из чайной вслед за своим гидом в город Гонконг. Задуматься о том, зачем одной из китайских триад понадобился вор со стороны, ей пришло в голову только тогда, когда отступать было уже поздновато, но к тому моменту, когда она поняла, какая именно преступная группировка заключила с ней контракт, сомневаться было уже не в чем. Судя по той информации, которую ей удалось получить из этой части криминального мира, здесь действовало несколько группировок "Триада". Около двенадцати крупных и несколько менее влиятельных. И еще целая тонна мелких филиалов, которые были или не были связаны с какими-либо аналогичными филиалами Триады. Поэтому тот факт, что ее привели в место, явно не расположенное в центре основных операций, скорее настораживал... или обнадеживал, в зависимости от ситуации. Ее и ее сопровождающего ждала группа людей, один, очевидно, очень важный человек, сидевший, скрестив ноги, в крошечном кабинете, и множество телохранителей. Мужчина, похожий на босса, не произвел на нее особого впечатления, скорее всего, из-за того, что она была женщиной, но коротким жестом указал на пол перед собой. Русская не стала спорить, моргать или отмахиваться от предложения, так как он, скорее всего, пока что был ее наставником. Она опустилась на пол и терпеливо сидела, ожидая, пока он заговорит. "Вы наняты для того, чтобы удалить или ликвидировать любую информацию, которой располагает полиция о деятельности Триады. Каким бы способом вы ни решили это сделать", — он сообщил ей об этом таким тоном, что ему было совершенно безразлично, почему она взялась за эту работу и кто она вообще такая. Что, в общем-то, ее вполне устраивало: "Так и сделайте". Отвесив полуприсевший поклон, главным образом, чтобы показать, что она это сделает, и надеясь, что он не будет раздражаться, если она задаст вопрос, Штормовое Облако предпочла на мгновение уставиться на пол, вместо того чтобы поднять взгляд: "Могу ли я узнать о самых серьезных нарушителях, чтобы мои усилия были более полезны для вас?" "Эта информация будет предоставлена вместе с ресурсами, которые вы можете использовать". — нарушение кодекса молчания привлекло бы внимание Виндиче, а этого никто не хотел. Молодой азиат, который, по ее мнению, не был уверен, является ли он начальником, следующим начальником или просто высокопоставленным офицером, поднялся на ноги и едва заметно кивнул в знак согласия. Он быстро покинул маленькую офисную комнату, и большинство его людей ушли с ним, оставив воровку и ее проводника наедине. Соня повернулась к своему проводнику, уже более уверенно рассуждая о том, какой контракт она взяла и насколько вероятно, что она сможет его выполнить, не погибнув. Теперь ей стало понятно, почему они наняли для этого вора со стороны: в условиях нынешних беспорядков и "культурной революции" Триада, скорее всего, была более чем перегружена работой по удержанию Красной гвардии вне сферы своего влияния или от своих людей. Она по-прежнему не знала, какая из Триад наняла ее, но они также не сказали ей об этом и даже не спросили, кто она такая. Очевидно, что все должно было быть максимально конспиративно, даже если бы они не хотели признаться кому-либо в Острове Мафии, что держать Омерту им было трудновато. Выйти на свободу с такой информацией, скорее всего, будет непросто, но такой риск она ожидала. "Мне нужна эта информация в первую очередь для того, чтобы убедиться, что мои усилия не окажутся напрасными, прежде чем я смогу спланировать ликвидацию всех остальных сразу". Наблюдатель/охранник/проводник медленно кивнул, явно что-то обдумывая, но она не была уверена, что именно: "Я отведу вас в резиденцию, которой вам разрешено пользоваться". "Отлично. Тогда мы будем играть в туристов. Или, на самом деле, я, довольно липкий турист, который будет лапетать на вашем родном языке, а вы будете играть роль моего многострадального переводчика и гида". Это, очевидно, смутило его, так как он нахмурил брови и слегка нахмурился: "Юная мисс, вы говорите на моем родном языке довольно хорошо для иностранца". "А вот и нет", — серьезно сообщила она, вставая и смахивая с себя платье местного производства, которое она купила, чтобы компенсировать отсутствие у нее одежды в китайском стиле. — "Мне нужно твое имя, не настоящее". Взгляд, которым он одарил ее за это напоминание, показал, что оно было излишним, видимо, он был не таким уж зеленым, каким она его представляла вначале: "Вы можете называть меня Лицинь". "Пока что я Юй". Остров Мафии хотел назвать ее "Сэн", но она возразила, что это турецкое имя, и что ей нужно что-то другое, короткое, чтобы дать понять, что это прозвище. Таким образом, пока она стала "Юй". Сокращенная форма Юлии. CXXXIX (Суббота 19 ноября 1966 года. Фучжоу, провинция Фуцзянь, Китайская Народная Республика). 1966 год в Китае был для Сони очень тревожным. Коммунистическая власть, по крайней мере, означала, что на туристку-швею из СССР не обратят пристального внимания, но все равно было неприятно иметь дело с красногвардейцами. Официально ей по-прежнему запрещалось посещать только определенные места, и она это делала, хотя бы для того, чтобы сохранить видимость туриста, но на самом деле это означало, что легально ее можно было заметить только в очень небольших частях Китая. Хуже всего были "митинги" Красной гвардии, и то, сколько разрушений было нанесено историческим местам, заставляло ее внутренне чесаться при мысли о сожженных книгах, но именно массовые публичные унижения и откровенные пытки вызывали у нее презрение. К счастью, она не была в Пекине, но в новостях, которые доходили до нее, улицы столицы представлялись хуже, чем ночная жизнь Острова Мафии. Если что-то из этого станет известно, а она действительно знала о происходящем только потому, что Лицинь принес ей нефильтрованные новости, пока она планировала поджог, связанный с полицией, Соня подозревала, что Großes Volksfest будет быстро менять планы на следующий год. Она даже могла бы сама рассказать мастеру Лиаму о происходящем, учитывая то, что он узнал, когда она вновь связалась с Скаллом. Для этого она берегла те немногие газеты, которые ей удалось раздобыть. Поездка через всю страну с цирком должна была стать испытанием. Поскольку она приехала сюда по работе, ей было чем заняться, пока шли все эти гражданские волнения и так называемые "политические расследования". Новость о том, что полиции больше не разрешается вмешиваться в действия Красной гвардии, означала, что у нее будет больше работы, а также больше людей, которые могут ее заметить. Это также вернет внимание полиции к Триаде и другим связанным с ней проблемам, единственным частям, в которые они теперь могут вмешиваться, и увеличит число людей, которых ей придется проверять, чтобы убедиться, что у них нет резервных копий определенной информации. На это ушел почти полный месяц работы, за который она заметила и устала от попыток Лициня незаметно подглядывать через ее плечо и вместо этого назначила его своим помощником. Если уж он все равно будет докладывать о ней, лучше пусть знает, чем она занимается и почему так долго не решается на это. Было пять различных бюро, занимавшихся борьбой с бандитизмом и делами Триады, которые она должна была расследовать. Ей нужно было найти дома нескольких офицеров, чтобы убедиться, что у них нет личных копий документов Триады. Несколько филиалов каждого из них, чтобы выяснить, где находятся главные разведывательные бюро и где хранятся все печатные копии информации. Соня начала с базы некоторой информации, в основном о том, какое полицейское управление больше занимается Триадой и какие офицеры были лучшими в каждом отделении, но еще одна пара рук очень помогла ей просмотреть основную часть информации, которая была ей нужна, чтобы провернуть свою "информационную операцию". Поскольку сама она не могла заниматься слежкой, так как явно не была китаянкой, а туристов в некоторые места не пускали, ей пришлось поручить это организации Триада, в которую она была нанята. Для одного вора было слишком много дел, но, видимо, дело было настолько серьезным, что она не собиралась работать над ним в одиночку. В то время как она должна была справиться с теми частями, где ее заказчики были слишком известны, чтобы их можно было увидеть поблизости, они займутся более отдаленными целями. Затем ей предстояло обработать полученную информацию и разработать план уничтожения всего этого за минимально возможное время. При этом нужно было скорректировать план с учетом изменений в полицейских патрулях и расписании, а также того факта, что ей придется находиться в зоне видимости, когда все будет пылать. Или пламя, как это было в данном случае. Штормовое Пламя было единственным Пламенем Предсмертной Воли, похожим на огонь и по цвету, и по поведению. Небесное пламя было единственным, что превосходило ее Ураган в этом аспекте, но у нее не было его. Кроме того, только с их помощью она могла быть уверена, что все будет уничтожено, несмотря ни на что, и только контроль за тем, чтобы оно не нанесло огромный ущерб другим объектам, не давал ей покоя. До тех пор, пока начальник национальной полиции Се Фучжи не заявил, что это "не страшно", что людей на улицах забивают до смерти бойцы Красной гвардии. В тот момент Соне было все равно, если бы она случайно уничтожила информацию, которая могла бы понадобиться им для расследования других преступлений. Очевидно, у них было очень искаженное представление о том, что хорошо, а что плохо, и она сильно сомневалась в достоверности той информации, которой они могли располагать. Это заняло больше времени, чем ей хотелось бы — уже перевалило за середину ноября, и Китай в целом ей уже порядком надоел — прежде чем она была довольна почти восьмичасовым планом на все про все. На главный узел информации, который нужно было вытащить, с ней отправился Лицинь, который, очевидно, отвечал за то, чтобы она сделала то, что они хотят, и, скорее всего, стал бы ее убийцей, если бы она этого не сделала. То, что ее это не слишком беспокоило, заслуживало более пристального внимания, но об этом позже. Оставив своего "охранника/проводника" в ближайшем парке, она пробралась в главное управление полиции Гонконга и направилась в комнату для записей. Поскольку на улице уже смеркалось, в вестибюле было оживленно: сотрудники либо приходили на работу, либо уходили с нее, либо приводили мелких и не очень мелких преступников. Замаскироваться было несложно — основное внимание было приковано к приходящим и уходящим. С выкрашенными в черный цвет волосами, который легко смывался, и одетая по местной моде, она была просто еще одним лицом. Лицо было слишком бледным и заостренным, чтобы быть китайцем, но она только спросила, где находится туалет, и это было достаточно обычным делом, чтобы они предположили, что она здесь для того, чтобы сделать сообщение о чем-то. Она спросила на совершенно скромном китайском языке, что заметно отличало ее от швеи-туристки Юй, которая и этого не умела. Пройдя через приемную, она нашла дорогу, пробираясь мимо перегруженных работой офицеров, пытающихся разобраться с бумагами, и мимо таких же открытых кабинетов. На стенах даже были надписи. Соня просто приоткрыла дверь, проверила, нет ли кого внутри, затем вошла и закрыла за собой дверь. Нанеся на шкафы с документами по капле штормового пламени на каждый, она заставила его поглотить все и настороженно следила за тем, чтобы не прожечь пол. К тому времени, когда она убедилась, что все, что хоть как-то было связано с Триадой, сгорело, и еще немного штормового пламени, когда оно закончилось, люди уже стучали в запертую дверь. Они пытались войти, либо из-за дыма, либо потому, что заметили жар, когда обходили офисы. Вместо того, чтобы проделать обратный путь, воровка расплавила решетки и стекло на своем пути, чтобы вынырнуть из окна и подняться на уровень земли. Оставшиеся оплавленные части свидетельствовали о том, что это сделал огонь, а не кто-то с паяльной лампой. Единственной проблемой такого выхода было расплавленное и раскаленное стекло и металл. Соне пришлось использовать свою силу распространения, полученную от Облака, чтобы проскочить через него и выйти наружу, не обжегшись. Трудно было бы объяснить, почему комната с документами или пятнадцать — столько мест, которые она должна была найти и поджечь — сгорели, и никто об этом не узнал. Соне было все равно, как к этому отнесутся полицейские, они и так не беспокоились об убийстве своих граждан. Может быть, таким образом начальника полиции, допустившего убийство, уволят или что-то в этом роде. CXL (Понедельник, 12 декабря 1966 года. Остров Мафии). Лицину очень хотелось спросить, как она сожгла все, что ей поручили найти и уничтожить: бумагу, стекло, металл, все, что нужно. Однако он проявил удивительную сдержанность и не стал спрашивать в течение недели, пока они ждали известия о том, что все, что должно было быть, уничтожено. Того начальника полиции, которого Соня презирала, казнили, а не просто уволили, но она была совершенно счастлива по этому поводу. Русская приняла от того же молодого, вероятно, важного офицера Триады заполненные документы по контракту и согласилась на сопровождение до корабля, на котором она возвращалась на остров Мафии. Она так и не узнала, кто именно заключил с ней контракт, но это ее не очень-то и волновало. Это было для нее обычным делом, особенно если учесть, что большую часть своей работы в Воровском зале она выполняла анонимно. Эта незаинтересованность, вероятно, не позволила организации "Триада", в которую она была нанята, решить, что она — лишнее звено, с которым нужно покончить. В общем, все это заняло месяц с небольшим. Вполне достаточно времени, чтобы некий киллер успел замести следы Шамала и его самого, если тот, кто был в Острове Мафии, ждал, что она продаст этого ребенка. Этого не произойдет, и будет интересно посмотреть, как все сложится, скорее всего, со смертельным исходом. Ничего не поделаешь, придется вернуться, чтобы завершить контракт, заключенный от имени Острова Мафии, иначе они все равно будут охотиться за ней за то, что она их бросила. К удивлению Сони, Ренато, похоже, нашел себе довольно серьезное подкрепление и разобрался с тем, кто хотел "забрать" Шамала. Когда она вышла из машины, вместо того, чтобы встретиться с тем самым пожилым джентльменом, который так ее беспокоил, ее нетерпеливо ждал сам киллер. "Нам действительно пора прекратить такие встречи", — сухо сообщила ему воровка, останавливаясь рядом с ним и другим пожилым джентльменом, который не показался ей таким уж жутким. Пользователь Солнца не особо утруждал себя любезностями: "У тебя все в порядке?" "До недавнего времени я находилась в Китае под защитой Триады. Поскольку я предполагала, что вы отправитесь в Европу, я поехала в противоположном направлении, чтобы отвлечь внимание как можно дальше от вас", — она с любопытством посмотрела на другого мужчину, но все же вернула свое внимание к нему. — "Все ли...?" "Вонгола позаботился об этом", — он указал на ожидавшего его мужчину, который выглядел таким же каменным, как и в тот момент, когда она впервые заметила его. — "Это Тир, Император Мечей" ....и глава варийского отряда убийц — с тревогой и раздражением закончила Соня. Но она все равно сделала реверанс в сторону старшего мафиози, потому что не было смысла вымещать свое раздражение на мудаке, с которым она связалась, на человеке, который управлял домом, полным наемных убийц. Не сейчас, во всяком случае. Она будет раздражаться позже. "Значит, Китай?" — мастер-убийца не поприветствовал ее и не ответил на молчаливое приветствие. Он резко кивнул, скорее самому себе, чем кому-то из стоящих рядом с ним, и так же резко повернулся, чтобы уйти: "Ренато..." "А какой еще был выбор?" — Киллер хмуро посмотрел на нее, устало потирая лицо. — "Просто... радуйся, что мы успели приехать до твоего возвращения". То, что произошло, не порадовало, но она этого и ожидала. Ее все еще не радовало, что она так близко подобралась к Вонголе, но в перспективе это была очень веская причина для того, чтобы такой вольный мафиози, как он, стал хоть немного связан с крупнейшей преступной силой в своей стране, если он начинал вольнонаемным. В зависимости от того, во что это ему обойдется, он, скорее всего, будет известен как один из киллеров Вонголы, что бы ни случилось в будущем. "Что ты купила в Китае?" "Шелк", — для швейного хобби, против которого она не возражала, но не испытывала особого энтузиазма. Соня, скорее всего, перепродаст большую часть купленного материала, чтобы поддержать свою работу в качестве швеи в Китае, а может быть, даже получит небольшую прибыль, если будет действовать с умом: "С Шамалом все в порядке?" "Для определенного определения хорошо", — Ренато сообщил ей об этом с легким юмором, похоже, что теперь она не собирается пытаться убить его за эту казусную ситуацию. "Он жив, а все остальное со временем улучшится", — она легко отмахнулась от этой мысли, подхватила свой довольно громоздкий багаж и начала уходить с пути других путешественников. Любопытно, как они не толкнули ни вора, ни наемного убийцу, когда мастер убийств все еще был рядом: "Неужели вокруг тебя все так суматошно?" Он фыркнул, следуя за ней к выходу из дока и терминалу, в котором она должна была вернуть свой фальшивый паспорт: "Мне достоверно сообщили, что хаос следует за мной повсюду". "Я знаю, что мы не совсем поняли, для чего нужна была эта услуга, но в любом случае я считаю ее выполненной", — она сообщила ему об этом чуть более резко, чем намеревалась. — "Вы все еще должны мне рассказ, точнее, два. Я хочу знать подробности этой маленькой ситуации, хотя бы для того, чтобы убедиться, что мне не нужно присматривать за тобой". Еще одно фырканье, и он все еще следовал за ней. Соня предположила, что он действительно был раздражен тем, что ему пришлось прятаться за ее спиной в течение последнего месяца, и делает это только для того, чтобы убедиться, что с ней действительно все в порядке. Он был довольно женолюбивым джентльменом, но настолько, что женщина, прикрывающая его побег, должна была ужасно расстроить его чувства. "Я хочу знать, откуда у вас информация для ваших книг". "Вполне справедливо". На самом деле, в этом не было ничего удивительного, просто это было дороговато для бесполезной информации и, возможно, немного рискованно с виду. Этот обмен был немного тяжеловат в ее пользу, но киллер, скорее всего, знал, что он сейчас не самый приятный для нее человек.