"Как бы все мы не кричали о независимости, нам нужен человек, с которым мы можем показать свою слабость."
N.M.
— Эме! Не вставай только, осторожно! Как ты себя чувствуешь? – девушка открыла глаза пару минут назад, но Исман тут же прибежал, услышав новость. На самом деле она и не собиралась вставать – сил совсем не было, но его забота вызвала улыбку на лице Эвтиды. — Хорошо, немного голова кружится. Да ладно тебе, два часа поспала, немного температура поднялась, ничего же не случилось! – Ливий стоял сбоку, выглядя немного измученным и обеспокоенным, вглядываясь в лицо девушки. — Шутишь, что-ли? Ты два дня здесь валялась, я всем богам молился, чтоб выжила такая дурочка, как ты! — ступор. Не могла она здесь остаться на два дня! Казалось, она проспала всего пару минут! А заказ, они должны были идти еще тогда, когда ей стало плохо.. — Исман, что такое говоришь?! Не могла я из-за солнечного удара столько пролежать! – Эва хотела встать, но Ливий метко уложил ее обратно. — Лежи, кому велено? Мне голову отсекут, если с тобой еще-что случится. Не знаю я, что это было, но в этой ситуации только боги и помогли.– Шезму клонило в сон, словно Ях предзнаменовал час, хотя за окном палаты бодрствовала жизнь,– Поспишь и легче станет. Исман, оставь ее, пускай крепнет. Я тебе отвар дал, в сон клонит, да? Это хорошо. Пускай Хонсу тебя оберегает. Веки вновь слипались, и она уже не могла это контролировать. Размышления давались с трудом, но тревога от того, что Эвтида пропустила заказ понемногу уменьшалась, а потом вовсе поблекла. И пускай Хонсу все же оберегает ее сон.***
Амен сидел над ее кроватью, она это чувствовала, но не подавала виду. Каждый раз, когда мужчина хотел дотронуться до нее – тут же отдергивал руку, словно боялся обжечься. Хотелось почувствовать эти руки не смотря на то, что ее разум помнил болезненный толчок об тумбочку. Уже сгорая от любопытства девушка начала якобы вертеться в кошмаре, и Эпистат склонился над ней, все-таки сжав руку. — Неферут, что же тебе снится, что так беспокоишься?– он говорил шепотом, боясь разбудить ее. Да, врать не хорошо, но она всего лишь утаивала правду, и это совсем разные вещи,– Тише, тише.. Почему так беспокоится? Зачем ему это? Эву тянуло к нему, словно магнитом. Каким же сладким был запретный плод. Из-за этих игр она могла лишиться головы, он же не глупый, прознает. Эвтида хотела оставить все, но другого выхода в лучшую жизнь не было. Хотя можно ли это назвать жизнью, когда вечно прячешься по углам, как мышь, а за тобой скитаются сотни котов? Незваная улыбка настигла губы Шезму, и она открыла глаза, не в силах больше притворяться. — Ты все это время не спала, правда? – Амен вновь нахмурился, будто не было этой нежности секунду назад,– Решила поиграть со мной? — Ну что вы, господин. Дремала, всего лишь. От твоего громкого дыхания даже лев проснется,– она хихикнула, приподнимаясь на локтях, когда мужчина хмуро отстранился. — Что с тобой случилось? Где вновь беды на голову нашла? Лекарь этот говорил, что не видел такого,– еще бы, Эве самой было интересно, что с ней случилось. И бредом ли было то, что она видела во сне? Знай точно, этот Аш что-то сделал. — Я откуда знаю? Может, не то съела, а может перегрелась на жаре. Сам Исфет правду знает. Сколько я спала на этот раз? – заглянув в окно, девушка удивилась. В прошлый раз, когда проснулась день бодрствовал, а сейчас, казалось, глубокая ночь. — Я не сижу с тобой постоянно, если ты не поняла. Эвтида, смеешь врать Эпистату? Я же вижу – что-то случилось. – Да она сейчас со страху помрет здесь! Зачем допрашивать больного человека?! Какой же надоедливый. Эва искоса глянула на мужчину, переводя взгляд на руки. — За что ненавидишь так? Разве что плохое сделала тебе? Даже здесь я виновата, хотя ничего не сделала,– ну конечно, врать получалось хорошо, да и обвинять Амена в его назойливости тоже. Не зря с Фаройсвязалась. Мужчина немного помолчал. Видно было, как на его лице играли жевалки, и он хотел сказать много чего, но удержался. — Хорошо. Сегодня и завтра можешь отдохнуть, потом в Фивы поедем. Подучись письму,– он встал, намереваясь уйти, на что так надеялась Эвтида, но затем немного помедлил, вновь обернувшись,– Точно, забыл сказать: твой дом, который ты делишь с подругой проверили – ничего не нашли. Странно, не считаешь? Видно хорошо спрятала то, что украла. Доброй ночи. Зачем он приходил, когда знает, что Эва спала? Почему так поступает? Чувства были смешанными: ее так тянуло к нему, но если бы Реммао умел читать мысли — убил, не задумываясь. До чего же щемило в груди. На секунду она вновь стала той маленькой девочкой, которая первый раз влюбилась, но была отвергнута. Сейчас ей никто не отказывал, не так ли? Неверно, отказала сама судьба.***
— Проснись и пой, птичка. – Ливий весело зашагал к ее постели. Эва была уставшей, ведь не смогла заснуть, да и мыслей собралось слишком много, так что целью на ночь было самобичевание. — Я могу идти домой? Пожалуйста, Ливий, у меня уже спина болит из-за этой "кровати". Какой оболтус ее делал? — Наверняка кто-то из твоего рода,– друг засмеялся, проверяя ее давление, но тут же скривил лицо от небольшого пинка под зад,– поаккуратней, сейчас тебя чем-то напою, и уже будем провожать в последний путь. — Не забудь, что после меня ты тою самою дорогой последуешь,– Эва язвительно улыбнулась,– Так я сегодня могу идти домой? — Какая же упертая ты! Не знаю, это уже как мне прикажут. Но я бы говорил, чтоб шла домой, а не проламывала мне кровати. — Кто прикажет? Почему кто-то должен приказывать главному лекарю? А, так ты только собака-поводырь здесь, верно?– она решила надавить на больное место Ливия – самолюбие. И, должна сказать, это вполне работало. — Что такое несешь, а? Иди давай, только переоденься. Да чтоб мне кто-то приказы раздавал! Я просто не так приложение сформулировал, а ты-то докопалась! – Наконец, еще немного побурчав и повозившись с ней парень ушел, оставив Эвтиду наедине со своими мыслями. Она медленно открыла тумбочку около кровати, в которой находились ее вещи. Так хотелось помыться, очиститься от всего дурного, но жара на улице продолжала душить ее, и девушка скинула жаркую больничную накидку. Она вспоминала об Аше, и тело покрылось мурашками не смотря на погоду. Кто он такой, черт возьми? Вопросов всегда больше, нежели ответов. Идя по улице, люди смотрели на нее, словно увидели мертвеца. До чего же быстро слухи разносят. Все с опаской отходили дальше, наверняка думая, что и ее настигла та самая хворь. Но как она бы выбралась с того света они не подумали? Глупцы. Точно еще неделю обходить третьей дорогой будут. — Эва! Я так рада, что с тобой все хорошо! Что это было? Ты встречалась с Реммао? Как ты? — У Эвтиды серьезно начинала болеть голова от нескончаемых вопросов Дии. Конечно, она рада, что у нее есть такая подруга, но девушку можно было сравнить со штормом, а у Шезму сейчас морская болезнь. — Тише. Я очень устала, и наставника не видела. Чего ты так разбушевалась? – она развалилась на кровати около мирно спавшей Афири. Вопрос, почему же девушка так легко управилась и что это было не давал ей покоя, но больше всего она думала о Амене. Что будет, когда он обо всем прознает? Неминуемая казнь. И еще этот Аш. В нем вся загвоздка, если то, что она видела не было проявлением ее фантазии. — Они ходили на заказ? Такой шанс упустила,– однозначно, это было большой честью, и неизвестно, когда ей посчастливится в другой раз поработать с мертвой душой. О том, что она входила в контакт с Ка Эпистата в гробнице до сих пор никто не знал. — Нет, не ходили. Охотники всю деревню на чеку держат, патрулируют улицы. Не было даже возможности. – Дия села около нее, и Эва смогла разглядеть, какой же заспанной была подруга. Ибоговая настойка действовала только во вред, но она явно не собиралась говорить на эту тему. — Амен так за свой грош переживает? Жаль, я надеялась на новые заказы.– на самом деле нервы уже были на пределе. Хотя что, они каждый кусочек Египта перерывать будут? Глупость. Все надежно спрятано,– Ты как хочешь, а я сейчас иду хорошенечко отодрать с себя запах госпиталя и переодеться. Идешь со мной? — Нет, прости, я сейчас иду к Исману, записываю продвижение болезни,– Дия вновь смущенно улыбнулась, встав с кровати,– Да и тебе лучше отдохнуть, а не перенапрягаться в такую жару. Ливий сказал, что не знает такой беды, которая с тобой стряслась. Будь осторожна, а я пойду. — Порхай давай к своей любви. Скажи, что я уже дома, пускай не переживает,– кивнув, подруга закрыла за собой дверь, и Эвтида смогла выдохнуть полной грудью, когда же Афири проснулась и стала ласкаться к ее руке. Ей нравилась эта кошка: грациозная, нежная, но при этом и храбрая. Словно видела в ней частичку себя – хитрой и непоколебимой. Внезапно кошка насторожено остановилась, с опаской глядя на дверь. — Тише, милая. Чего же испугалась? – девушка ласково посмотрела на новую подругу, но дверь открылась, а кошка зашипела и убежала через окно. Если бы Эва могла сделать так же –несомненно воспользовалась бы случаем. Конечно, даже Афири испугалась того шкафа, который нависал над ней в следующую секунду,– Я, кажется, к кошке говорила, а не к вам, господин. Зачем пожаловали?