Ты прекрасен как солнце августа

      Меня бросил парень. Мой любимый Илюха. В этот момент мне не хотелось жить. Я слишком привязался к нему. А он сейчас в Германии. Конечно, можно понять причину. Его мать просто не может кинуть работу, поэтому он кинул меня.       Я решил поспать. Да. За двое-то суток. Впервые. Есть одно «но», спать не хотелось. Я лежал где-то час — не спалось. Я встал, прошёл на кухню, открыл холодильник, достал мороженое и засел в Тик Ток. Смотрел уже наверное сотое видео, как мне пришло сообщение: Арсений Попов 14:06 Привет) Хочешь, чтобы я тебя нарисовал? У тебя очень интересная внешность, я бы очень хотел поработать с такой. А чё так с разбега? А вдруг он маньяк. Ладно, нужно же понять, буллить его или общаться нормально, возможно, дружить. Антон Шастун 14:06 привет. я конечно сам хорошо рисую но очень хочется посмотреть на навыки сына известного художника. что делать? фото кинуть? Арсений Попов 14:07 На самом деле, ты мог бы придти ко мне, так будет удобнее, но если ты занят, то можно и фото) Антон Шастун 14:07 я могу, ко скольки?       Мы договорились встретиться у него дома, примерно через час.       Я пошёл в гардеробную. Она у меня просторная. Для моей одежды выделили целую комнату. Тут не только одежда: коробки три колец, коробка цепочек, и две с браслетами. Да, на все эти украшения ушло очень много денег. Что-то мне подарили, что-то я просил у родителей, а что-то самостоятельно покупал, на свои заработанные деньги. Как вы уже поняли, я подрабатывал, сейчас таким не занимаюсь, надоело, да и у родителей есть деньги, одежды куча, аксессуары присутствуют, обуви пар 15, носи — не хочу. Я выбрал черную футболку, леопардовые шорты, белые кроссовки, выбрал серебряную цепочку (на удивление, одну), нацепил на себя 7 колец, пару браслетиков. Вышел из дома.       До дома Попова пешком минут 15. Я не спешил, пусть будет ждать и сдохнет от ожидания. Ладно, я не такой ужасный, не думайте. Я решил зайти в магазин, купить горький шоколад, уж очень хочется. И этому что-нибудь захватить надо. В итоге я купил горький шоколад и Фрутеллу. Пусть жуёт.       Я добрался до дома Попова спустя полчаса, назло. Позвонил в домофон. Он открыл, даже не спросил- кто. — Привет, — достал из приоткрытой двери голову, Попов, — проходи. — Привет, — я зашёл в квартиру и открыл рот (надеюсь, только в голове, а не в реальности), высоченные потолки, безграничное пространство, — ого у тебя тут просторно. — Ага, — почему-то его глаза загрустили, ну ничего, Я подниму настроение и глаза будут радостными, — проходи на кухню, попьём чай, кофе, а потом начнём работу. — Хорошо, — скорее всего для себя сказал я, и прошёл на кухню, она была не менее просторной, светлой и пахнет клубникой, Арсений прошёл за мной, — а с чего так ты решил меня нарисовать? — Сидел, ел чизкейк, пришла мысль, — как-то оторвано произнёс Арсений, — тебе чай, кофе? — Давай чай, есть зелёный? — кивок, — кстати, я купил тебе Фрутеллу, не знаю, любишь ли ты её, но всё же. — Спасибо огромное, а ты что-нибудь будешь? Есть малиновый чизкейк, с вишнёвым желе, есть с бананом, шоколадный, — у меня выпятились глаза, — у меня мама кондитер, на выходных готовила, — будто прочитав мои мысли ответил Попов.       Мы сели пить чай, ну, я чай, а Арсений — кофе. Болтали, узнавали друг друга. Я узнал, что он не любит рыбу, любит кофе больше всего, будет работать, вероятнее всего, в Михайловском театре, любит читать, последняя книга была « Гончие Лилит». — Антон, а у твоего парня как дела? — этот вопрос выбил меня из колеи. — Мы вчера расстались. — Понятно. — А у твоей девушки? — ну надо было такой же вопрос задать. — У… У неё всё отлично, она, кстати, сейчас в Германии, отдыхает в Мюнхене. — Ох уж этот Мюнхен, — совершенно случайно я проговорил его в слух. Случайно. — Что? У тебя что-то случилось в Мюнхене? — эта интонация заставила меня рассказать ему эту историю. — Ух, мне жаль, что так вышло. Кстати, Илья был моим бывшим, он часто гонял в Германию, мы редко виделись, потом он вообще уехал туда жить, из-за этого расстались, вы тоже из-за этого…? — он не договорил, но я понял, что он имел ввиду, я лишь кивнул, допивая чай. — У него мама очень занятая женщина, почти всё время в Германии, на работе. А сейчас что случилось? Почему опять уехали? — Родители разводятся, мама не может уволиться, ей не разрешили, типо хороший сотрудник, которого не хочется терять. Отец съебывается в Италию, одного его не оставят. Вот, — почему-то захотелось рассказать всё, что накипело, но я не стал. Мы посидели в тишине минут 10, потом тишину прервал Попов: — Пошли, натурщик. Раньше начнём — раньше закончим, — Арсений встал и ушёл вглубь квартиры, а я ещё посидел и доел дольку шоколада.       Я прошёл в комнату Арсения, она очень сильно отличается от всей квартиры: пуфик чёрный, стеллаж с книгами, на потолке светодиодная лента, гардеробные дверцы чёрного цвета, черный письменный стол, кресло, подвешенное к потолку с пледом, мольберт, кисти, краски красовались посередине комнаты. И Арсений, сидящий за мольбертом. — Садись на стул, придумай позу, — я быстро придумал позу, без каких-либо затруднений, — отлично, теперь сиди и жди, когда я сделаю набросок. — я кивнул.       Я просидел так достаточно большое количество времени, хотелось побегать, попрыгать, но не сидеть в одной позе несколько часов, а, возможно, и не часов, за временем я не следил. — Набросок я сделал, можешь походить, размять мышцы, посмотреть что-нибудь на телевизоре, пока ты мне не нужен, — повернулся ко мне Арсений. — Хорошо, — я встал со стула и потянул мышцы, спина устала, руки тоже, соответственно, и ноги тоже. — Хочешь есть? — разговорчивый художник, обычно я вижу тех, кто молчит во время работы, потому что нужно сконцентрироваться, а не болтать, а этот не такой. Я кивнул, есть хотелось, — иди на кухню, поешь чего-нибудь, я пока в цвете тебя сделаю.       Я лишь кивнул. Вышел из комнаты и завалился на кухню. Открыл холодильнике, увидел в кострюле запечённый картофель, взял его, переложил часть в тарелку, поставил в микроволновку.       Когда я поел и помыл посуду и просто посидел в телефоне, решил посмотреть, как дела с моим портретом. Прошёл в комнату Попова и впал в ступор. — Пока только так, — почти под нос произнёс Арсений, а я стоял как вскопанный, стоило мне на секунду кинуть взгляд на меня. — Офигеть, это очень круто, правда. — Спасибо, — улыбнулся Попов и продолжил дорисовывать мой портрет, — тебе его отдать или я могу себе оставить? — Если хочешь, то оставь себе, если тебе не жалко отдай мне, такая красота будет везде красиво смотреться. — Тогда я отдам тебе, всё-таки, твой портрет, если захочу, нарисую ещё одного тебя, опять придёшь натурщиком. — Приду, если будет такая красота, то обязательно приду, — я улыбнулся и начал собирать вещи, которые за это время развалил по квартире, — а сейчас мне нужно домой. — А, хорошо, картина высохнет, лаком её покрою, в школе отдам, может и раньше. — Отлично, — я уже стоял в прихожей и смотрел в эти голубые океаны, голубые глаза — это прекрасно, но меня устраивают мои зелёные. — ну, пока. До встречи, Арсений. — До встречи, Антон, — я вышел из квартиры Попова и он закрыл за мной дверь. Будто выгнал.       До дома я дошёл за 20 минут. В окнах квартиры не горел свет. Это означало либо то, что дома никого нет, либо они уже погасили свет и легли спать. Но было лишь 8 вечера. В квартиру я зашёл спустя полчаса. Тишина. Дома никого нет.       Я разулся, прошёл в свою комнату, переоделся и пошёл в душ. После душа я взял наушники и включил музыку: Just lay down Turn my side Do you feel my heat On your skin Take off your clothes Blow out the fire Don't be so shy You're right You're right       Я потом я уснул. Больше информации вам не нужно. Я просто сам не понял, как это произошло.