Young men standing on the top of their own graves Wondering when Jesus comes, are they gonna be saved? Cruelty to the winner, bishop tells the king his lies Maybe you're a mourner, maybe you deserve to die
They were crying when their sons left, God is wearing black He's gone so far to find no hope, he's never coming back They were crying when their sons left, all young men must go He's come so far to find the truth, he's never going home
Вспомнить всё: в ходе последнего погружения Миине, движимая научным интересом, не дождалась согласия и одобрения Хао и в одиночку двинулась к неопознанному объекту в воде. В результате кровожадное существо лишило биолога кисти. Хао не растерялся и незамедлительно связался с помощью рации бортовой связи с центральным отсеком судна, чтобы сообщить о внештатной ситуации и запросить помощь. Капитан отдал распоряжение спустить на выручку членам экипажа буйреп, по которому Хао смог затащить напарницу на судно. Миине сразу отправили на операцию, а за Додзи зацепился штурман. Джексон проявил учтивость и понимание в отношении Хао и предложил скрасить томительное ожидание девушки в своей компании в штурманской рубке. Додзи счёл наиболее разумным согласиться и проследовал за добрым штурманом, который отдалённо напоминал кого-то забытого. Всё стало на места, когда Хао узнал имя младшего брата Джексона, — Алан. Штурман посоветовал новому знакомому не попадаться на глаза Марко, однако Хао не был бы собой, послушайся он совета Джексона. Сразу от штурмана молодой человек направился к капитану, чтобы попросить позволения совершить внеплановое погружение на следующий же день. Додзи на себе ощутил справедливость предостережения штурмана: Марко на протяжении всего разговора исходил ядовитым презрением к Хао. Судя по упрёкам, которые мимолётно вырывались из уст капитана, он винил Додзи в травме, полученной Миине. Марко пообещал связаться с Хао, как только найдёт «несчастного, который согласится стать Вашим напарником»…На следующее утро.
— Додзи, зайдите ко мне, — сдержанно и холодно раздалось из динамика бортовой связи в спальном отсеке следующим утром. Хао осторожно поднялся с кровати и, с облегчением и удовлетворением отметив, что голова почти не кружится после сна в подводной лодке, оделся и пошлёпал прямиком в капитанский отсек. В сонном сознании таяло призрачное наваждение прошедшей ночи, — молодому человеку снились уродливые человекоподобные твари среди воды. Монстры были тощими и костлявыми с иссиня-белой, точно у утопленников, кожей и жуткими горящими во мраке синими глазами. Снилось, что эти существа окружили их с Миине в воде и тянут костлявые руки к девушке, пока Хао лихорадочно пытается отбиться от уродцев, задыхаясь и паникуя оттого, что кислород в баллоне за спиной закончится, и что монстры утянут-таки их с Миине на дно, в тёмные пучины океана. К счастью, на этом жуткий сон оборвался, потому как молодой человек проснулся с мыслью, что надо навестить Миине. Девушку оставили в операционном отсеке на ночь под присмотром Тео и Кевина. После произошедшего Хао ещё не разговаривал с ней, — сначала её отправили на операцию; потом его сцапал Джексон, а дальше — разговор с припадочным капитаном, вот и день прошёл. Разрозненные мысли начали шариться по всем уголкам сознания, не задерживаясь ни на чём дольше минуты: Джексон… Он вёл себя немного пугающе, но в то же время так сильно напоминал Алана, что у Додзи снова начало таять и плавиться щекотящей тоской сердце. Как же Хао хотел снова на мгновение прикоснуться к Уолкеру, хотел ещё хоть раз ощутить, как его крепкая неумолимая рука жёстко и уверенно сжимает волосы, твёрдым движением задавая Хао ритм поступательных движений головой… Нет, нет. Нельзя допускать подобные мысли, — это просто верх цинизма с учётом того, что Додзи, вообще-то, сейчас идёт к Миине. Привилегии с одной, пока думает о другом?.. Отвратительно, просто уродливо. И когда он успел настолько морально разложиться?.. В подобных мыслях молодой человек не заметил, как скоро дошёл до операционного отсека. Осторожно, боясь разбудить биолога, Хао скользнул внутрь на удивление просторного отсека офицерской кают-компании, которую переоборудовали под операционную. В помещении стояло такое умиротворённое безмолвие, что казалось, что людей в нём нет, и Хао даже не сразу заметил притаившегося в углу Кевина. Мендель поднялся с места при появлении молодого человека и подошёл навстречу новому посетителю. — Привет, как она? — тихо поздоровался Хао. — Ещё спит, постарайся не будить её. У Миине был очень насыщенный день и серьёзное потрясение, ей нужно восстановить силы. Думаю, она скоро проснётся сама, но всё же постарайся быть тише… Я не буду вам мешать, — беззвучно шевеля губами, ответил химик, пропуская Хао к столу, на котором мирно спала девушка. Хао, стараясь ступать как можно неслышнее, подкрался к спящей напарнице и укрыл её нежным взглядом. О Боже, как она красива и невинна: русые волосы небрежно разметались по подушке; бледные губы легко и будто бы пригласительно приоткрыты; под веками несколько беспокойно и тревожно бегают глазные яблоки, — «наверное, плохой сон снится…» — мелькнула отстранённая мысль в сознании Хао. Взгляд упал на повреждённую руку, которую девушка мягко и осторожно прижимала к себе. Хао вдруг захотелось прошептать напарнице, что всё обязательно будет хорошо, что она прекрасна и будет восхищать и привлекать его даже с травмой, и ещё что-нибудь нежное и бессвязное. Захотелось просто подойти и, склонившись над ушком, начать мягко шептать ласковую несуразицу, щекоча своим дыханием так, чтобы она капризно отвернула милое личико, подёрнутое гримаской недовольства и улыбнулась его нежности, нет, не так, — захотелось просто разбудить её поцелуем осторожным и почтительным, игривым, точно она была спящей красавицей, а он — её принцем. Да, принцем-мудилой, который за её спиной думает о парне… Пожалуй, нет, — совершенно точно, — он не имеет права подходить к ней после своих утренних мыслей о Джексоне и Алане… Пожалуй, будет лучше, если он просто сдохнет, как собака, в лапах этих глубинных тварей, чтобы больше никого не обижал, никого не обманывал… Но ему ведь нельзя умирать. Но у него ведь мама, которой он пообещал вернуться и купить им дом. Хао резко поднялся с места, чтобы покинуть офицерскую кают-компанию и направиться к Марко. Стоило поспешить, ведь капитан не отличается терпением… — Уже уходишь?.. Я думал, ты захочешь подождать её пробуждения… — с лёгким недоумением заметил Кевин, когда Хао столкнулся с ним, покинув кают-компанию. — Меня ждёт капитан, — сдержанно проронил Додзи. Да, ну и бездарная же попытка побега… Убежать из кают-компании можно, но от себя — сложнее, если вообще возможно.***
Нет, Хао совершенно точно не боялся Марко. Пусть его боятся всякие Пейоты, Джексоны и Денбаты с Дираками, Хао был совсем другим. Оторвой-наркоманом, бунтарём-рок-звездой, которой плевать на любые правила, кроме моральных и принципов чести. И потому молодой человек стойко выдерживал поток ядовитой припадочной и сдержанной, ледяной ярости, которая полилась на него, и которой трепало буквально каждый сантиметр тела Рассо едва Хао зашёл к капитану… — Додзи… — прорычал дрожащим от несдерживаемого гнева голосом, Марко. — М? — скучающе отозвался молодой человек в надежде посильнее побесить итальянца и хоть так сбросить с себя тяжёлое наваждение после ночи кошмаров и мрачных мыслей в кают-компании у спящей напарницы. — Вы где, простите за французский, шлялись полдня?! Я ждал Вас с утра! А сейчас, если вы соизволите продрать, наконец, свои глазёнки, почти обед! Где Вас носило, Додзи?! Кем Вы вообще себя мните, что считаете позволительным для себя заставлять ждать капитана?.. — чеканя слова вкрадчивым ледяным тоном, прошипел Марко. — При всём уважении, капитан, но я не думаю, что Вы хотите знать ответ, — заметил Хао, наблюдая за тем, как стремительно бледнеет от поднимающегося гнева лицо Марко. — К счастью для Вас и всех присутствующих на этом судне, думать — не Ваша задача, Додзи, а теперь я повторяю свой вопрос: где. Вы. были? — чеканя слова, прорычал капитан. — Просто помните, что я предупреждал… — обречённо выдохнул Хао. — Додзи… Моё терпение на исходе… — сдавленно пророкотал Марко. — Я навещал Миине. Поэтому задержался. Простите, — тихо проговорил Додзи. — Восхитительно… Как Вам хватило наглости смотреть бедной девочке в глаза после того, что ей пришлось пережить? Вы восхитительный мерзавец, Додзи, и я искренне надеюсь, что в предстоящем погружении объекты не оставят от Вас ничего… Собственно, за этим я Вас и пригласил. Переодевайтесь в торпедном отсеке и будьте готовы к выходу. Ваш напарник поможет Вам экипироваться. Идите, — проронил тихим и печальным голосом Рассо. Этот мерзавец только пришёл на судно, но, стоило ему распустить свой павлиний хвост, как у бедной девочки уже голова кругом пошла. Она в него влюбилась без памяти, а он, подлец трусливый, быстро понял, что к чему, и, недолго думая, толкнул напарницу в объятия жестокого объекта, а потом, когда биолог лишилась кисти по его вине, мерзавцу хватило совести явиться к запутавшейся бедняжке, чтобы окончательно вскружить ей голову. Вот же мудак! И как вообще его земля носит?.. — Капитан, не понимаю, почему Вы так враждебны ко мне, но, если Вас это порадует, — я отчасти разделяю Ваши надежды. Я бы и сам с радостью сдох в лапах этих тварей, но мне нельзя. Меня ждёт дома мама… До свидания, капитан, и спасибо, — попрощался Хао перед тем, как скрыться за тяжёлой металлической дверью. Додзи двинулся прямиком в торпедный отсек в полной уверенности, что его напарником будет Пейот и радуясь, что под водой нельзя разговаривать, а значит, боцман не будет докучать своими бесконечными эмоциональными байками. Слава богам!.. Но опасения молодого человека оказались ложными, потому что…***
— Где Пейот и что ты здесь делаешь? — настороженно-тяжело выдохнул Хао. Каждая мышца тела налилась свинцовым напряжением, когда Додзи зашёл в торпедный отсек и обнаружил, что именно он будет напарником. — М… Пейот отказался, и я вызвался вместо него. Наш доблестный боцман сказал, плохо себя чувствует, но мне почему-то кажется, просто испугался. Но разве же я тебя не устрою, Хао?.. Жаль, очень жаль… А мне показалось, что мы могли бы неплохо поработать вместе… Помочь друг другу. Я помогу тебе, ты поможешь мне… Как тебе предложение, м?.. Ну не молчи же, Хао и не смотри на меня так испуганно… Мне очень… очень интересно, как же складывалось твоё общение с моим братиком… Он ведь тоже предпочитал парней, правда?.. Но ещё интереснее, как вы с ним познакомились… Только не нужно рассказывать сказки про работу, Хао, договорились?.. Ну ты переодевайся-переодевайся, или тебе помочь, м? Ну ты не стесняйся, — я всегда буду рад помочь, Хао, по-дружески… Как с моим братом… — окончание предложения Джексон проговорил хриплым и вкрадчивым, многозначительным, шёпотом, и в тёмных глазах американца прокатился мягкий смешок. Видимо, от штурмана не укрылось вздрагивание Додзи, потому как Уолкер-старший, переводя по-кошачьи кокетливый взгляд на Додзи, тихим глубоким низким голосом промурлыкал: — Ты же трахался с Аланом, правда?.. О да, он мне всё-всё рассказал… И о том, что тёк от тебя, как сучка во время течки, и о том, как трудно ему было прощаться с тобой… Как трудно было ему корчить на лице холодное равнодушие, когда внутри всё разрывалось от слёз… — Закрой блядский рот… — хрипло прорычал Хао, чувствуя, как одной широкой неумолимой волной накатывают рыдания, как внутри глухо разрываются болезненные снаряды, от которых становится трудно дышать и пропадает голос. И впервые за долгое время он снова нуждается в дозе и любви, простой человеческой любви. Чтобы кто-то просто выслушал и не осудил, помог советом, который всё-всё расставит на места. Повисло тяжёлое молчание, которое первым нарушил Хао: — Чёрт… Прости, я просто… Бля, у меня уже крыша едет от этого всего… В какой момент всё пошло не так?.. Сука, и даже ведь сдохнуть не могу… Прости, Джексон, прости меня… Не знаю, что со мной… Мы… мы можем сделать вид, что этого не было?.. — Забей, один-один. Иди сюда, я помогу одеться, — спокойно проговорил штурман с лёгкой ободряющей улыбкой. Хао неуверенно двинулся к Уолкеру. Штурман заключил подошедшего молодого человека в мягкие успокаивающие объятия и погладил по спине, проговорив: — Был бы ты моим младшим братом, огрёб затрещину от меня за такие мысли, ясно? Рано тебе умирать. Всё ещё впереди, поэтому соберись с силами, всё будет хорошо, слышишь? И не смей больше допускать такие мысли, они убьют тебя быстрее любой подводной твари. — Хорошо… Спасибо, Джексон. Второй раз ты меня успокаиваешь… — благодарно выдохнул Додзи. — Ладно, некогда нам здесь обмениваться любезностями… Пора выходить, пока объекты здесь поблизости шарятся, сводя с ума мой портативный эхолот… — оборвал смущённый штурман. Действительно, раздался скрип с внешней стороны подводной лодки, будто кто-то в воде царапал корпус субмарины. Парни дружно переглянулись. Обоим стало не по себе, но никто этого не признал бы, ведь среди подводников малодушие не приветствуется.***
Молодые люди покинули подводную лодку и обозрели картину, от которых обоих бросило в холодный пот: огромное количество подводных тварей, — бледных и костлявых утопленников, словно вышедших в реальный мир из кошмара Хао, окружили субмарину и зависли вокруг неё в ожидании чего-то. Одна из уродливых тварей с ярко-синими глазами, точно у белых ходоков из «Игры Престолов» и прозрачными нитями волос, напоминающими фунчозу, оторвалась от корпуса подводной лодки, обнаружив присутствие аквалангистов, и ринулась, рассекая водное пространство к ним на такой скорости, что в считанные секунды настигла Хао, если бы не… Резкий и сильный толчок от бросил зазевавшегося Додзи в сторону так неожиданно, что перевернувшийся в воде парень не сразу понял, что произошло. Стряхнуть растерянность заставили жуткие образы, возникшие в сознании: словно не его глазами увиденное тело Джексона, растерзанное на части пустой оболочкой болталось посреди облака крови в океане, пока к нему резко подплывали отдельные особи объектов, словно падальщики, добивающие жертву. В моменте у Хао зазвенело в ушах, он будто в тумане услышал редкие гулкие удары собственного сердца, отдающие в голову. К горлу подкатила самая настоящая паника, а в сознании стучала лишь одна мысль: Джексона растерзали, убили и съели, а сам Хао остался без напарника. Тело начала бить паническая истерика. Что теперь делать?.. Додзи казалось, что он умрёт прямо на месте даже без участия кровожадных монстров… Мозг молодого человека, видимо, оказался от дальнейшего сотрудничества, потому как зачем-то вспомнил добрые слова напарника, которые Джексон успел сказать перед смертью, обнимая Хао: « — Был бы ты моим младшим братом, огрёб затрещину от меня за такие мысли, ясно? Рано тебе умирать. Всё ещё впереди, поэтому соберись с силами, всё будет хорошо, слышишь?» На глаза навернулись слёзы. Снова, блять. В какой раз за эту уебанскую жизнь?.. Сколько ему ещё надо выплакать, чтобы ненасытная до страданий жизнь угомонила, наконец, свой аппетит?.. Нет, хватит. Джексон запретил допускать такие мысли. Джексона больше нет. Он погиб, спасая Хао. Додзи достал нож для дайвинга и кинулся в самую гущу русаличьей стаи. Слёзы, попадая под маску, замутняли обзор. Кроме того, юркие твари легко выскальзывали из рук так, что поймать даже одну — почти нереально. Оставалось только хаотично размахивать ножом в надежде хоть одну гадину ненароком задеть. Твари отбивались, извивались и уворачиваясь, ловко маневрируя в своей стихии, но сознание Хао зацепилось за синие огни глаз этих кровожадных существ. Синие глаза и мертвенно-бледная кожа… Где-то он такое уже видел… Да, если бы белые ходоки существовали не только в «Песне льда и пламени», они выглядели именно так… А чего боялись белые ходоки из книги?.. Огня, разумеется… Сейчас Хао уже устал, да и без Джексона делать нечего одному среди полчища этих уродов. Поцарапал пару-тройку, ослабив их, и то хорошо. Ему ещё нужно забрать напарника и обессиленные туши русалок, и вернуться живым на борт судна. Тут-то и начинаются проблемы… Вырвать Джексона из их лап? Да кто ж отпустит мертвеца, пусть и обглоданного?.. Едва Хао подплыл к русалке, которая сжимала безжизненное тело его напарника, тварь оскалилась и выпустила вместе с агрессивным шипением какую-то едко-белую жидкость, которая мягко подсвечивалась во мраке и пронизывающем холоде океанической пучины. Хао едва не открыл от удивления рот, когда русалка сама выпустила тело Джексона и юрко скрылась вдалеке. Так просто? Почему она сама отдала Хао свою пищу?.. Пожалела его?.. Или почувствовала какую-то опасность и поспешила скрыться?.. Как бы то ни было, остальные русалки последовали её примеру и совсем скоро расплылись в разных направлениях. Хао, не теряя времени даром, покрепче прижал тело Джексона к себе и, обняв его, послал сигнал SOS на борт подводной лодки. Совсем скоро уже Хао всплывал наверх, снова таща за собой тело напарника. Печальное дежавю и снова опустошающие слёзы с одним-единственным вопросом — «сколько можно плакать?..»