POV Рен.
« — Больше — не буду. Меньше — тоже… Жду звонка, Ренни, — едва слышно, опуская дымные глаза, проговорил Хару. — Сука, какого хера я вспоминаю эту дурь?.. А всё-таки, у этого полуполупокера красивые глаза, и глупо это отрицать, как и то, что меня с них жёстко унесло сегодня, я прям выпал из реальности… Чушь. Спи, блять, заебал! Он ещё что-то нёс… Покрасить волосы в золотой?.. Пф… У этого баклана точно не всё в порядке с головой… Пизда парню, а вроде молодой ещё… И образование специализированное тоже имеет, наверное… Всё равно такую хрень предлагает… И на кого я буду похож с жёлтыми волосами? На цыплёнка, на желток на ножках, на кого?.. Меня точно никто так на работу не возьмёт, как бы я ни ебался с экзаменами. Ещё и кузина Гейн засмеёт на пару с Дзюн. У неё-то волосы от природы какие-то морские, блин, а я ещё краситься буду!.. Жизнь, определённо, несправедлива… Сука ты ёбаный рот, нет, нет. Я сплю! Надо засыпать! Никаких мыслей! Мозг, уродец ты блядский, перестань генерировать мысли! Я не хочу думать о том клоуне! Ну да конечно, блять… Его улыбка, такая робкая и стеснительная, запретная… Смущённая. Милая. Ему будто неловко оттого, что улыбается мне… И это придаёт такой шарм… Блять, серьёзно?.. Я не могу уснуть, думая о каком-то чучеле?.. Пизда, приехали… Сука. — У тебя проблемы со слухом? — холодно-сурово поинтересовался тогда я, уткнув глаза в пол, чтобы больше не улетать за облака от взгляда Хару. Не нравилось думать об улыбке, Рен?.. — ну вот думай тогда о глазах! А глаза у него такие… Как освобождающий все печали осенний ливень, он проходит широкой волной, хлещет, насыщая влагой воздух и очищая улицы от дневной пыли и грязи… Приплыли, блин… Но они правда красивые и завораживают, как туман, которым окутаны горы нашего дома в Китае… Как запотевшее стекло или сигаретный дым, только без запаха… Ну нет, это уже совсем не смешно! Аххх!.. Какой холодный пол, блять, хоть в носках ложись, чтобы утром нормально вставать… Наверное, спать с открытым окном не такая уж разумная мысль, скорее, воспаление мозга подхвачу, чем смогу заснуть… Хотя, одно воспаление у меня уже есть, это розовое недоразумение… Так, обуваю свои домашние Мао и спускаюсь на первый этаж. В пизду это всё, — надо выпить молока, и я забуду об этом розовом кретине. Главное спуститься тихо, чтобы не разбудить никого, особенно сестру. После расставания с Пайроном у неё очень чуткий сон.Прерывание POV Рен.
Молодой человек, стараясь двигаться не громче тени, спустился-таки на кухню. На часах — 3:47, отлично, — родители точно спят, Дзюн тоже. Осталось только молоко налить и кружку за собой помыть, — элементарно. Рен налил себе стакан молока и с наслаждением, вдумчиво смакуя, как настоящий гурман, осушил кружку. Осталось помыть, и, можно считать, миссия успешно выполнена, ведь никто не проснулся! Уже торжествуя мысленно, Рен с пустой грязной после молока кружкой прошёл к раковине и включил тёплую воду, ровный шум которой усыплял. Молодой человек начал уже позёвывать, когда… Щёлкнул замок входной двери. Нутро оцепенело. Но не Рен. Китаец почему-то на цыпочках и осторожно, словно затаиваясь, проследовал встречать незваного гостя… — Что. сейчас. происходит? — строго спросил Рен, пришибленно таращась на гостя. — Ничего. Я вернулась домой, — совершенно спокойно ответила Дзюн, будто это и не должно вызывать удивление Рена. — Почему ты вообще не дома? — нет, ей хоть бы хны! — стоит такая вся типа ветошью прикидывается, словно Рен ведёт крайне содержательный диалог с вешалкой в гэнкане! — Потому что была в другом месте, — хладнокровно выдерживая змеино-пристальный золотой взгляд брата, ровно произносит Дзюн. — В каком? — с удвоенным напором спрашивает, практически рычит Рен, не переставая пытать сестру золотым взглядом прищуренных глаз. — Мал ты ещё о таком знать, — хмыкнула девушка и, игнорируя возмущённые взгляды, которыми швырялся в неё брат, томно покачивая бёдрами и зевая на ходу, направилась на второй этаж, совершенно не обращая внимания на недоумённого брата. Рен, послав к чертям кружку, которую не успел поставить на место, рванул за Дзюн наверх с твёрдым намерением выяснить, где она была и почему она вообще была где-то, а не дома. Но ситуация осложняется необходимостью двигаться в полной темноте и очень тихо, чтобы не разбудить родителей. Ладно, что теперь делать… Тихо так тихо. Практически бесшумно прокравшись к комнате сестры по коридору второго этажа, Рен осторожно постучал. Да, сестра, но всё-таки девушка! Неторопливые и мягкие шаги, и Дзюн подошла к двери, чтобы плавно открыть брату. — Что случилось? Уже поздно, — шепнула девушка в наивной надежде, что упрямый брат её послушает и действительно уйдёт. Разумеется, Рен даже не допускал такой мысли: — Ты хотела сказать рано? Где ты была, сестра?.. Ты вообще ночевала дома? — с напором спросил Рен, давая понять, что никуда не уйдёт, пока не услышит честный ответ. — Почему я должна отвечать? Нет, не так. Почему ты думаешь, что я стану отвечать? — с усмешкой спросила китаянка. — Потому что я твой брат, и беспокоюсь о тебе. Расставание с близким человеком — это… Ох, сестра… Я понимаю, что это всегда очень тяжело, и семья никак не может тебе помочь, потому что именно по вине семьи это произошло. Я хочу быть уверен, что ты справляешься, Дзюн, — искренне ответил Рен, стараясь не встречаться взглядом с сестрой, потому что предполагал, какой эффект на девушку произведут его слова. — Брат… — Дзюн покинула комнату, чтобы обнять молодого человека, прижать его к груди, обвив шею и крепкие плечи своими нежными руками. Через несколько секунд Рен почувствовал как обожгло кожу мокрое пятнышко, образовавшееся на пижамной рубашке. — Ну всё-всё… Развела сырость… — проворчал молодой человек с деланным недовольством. — Рен, прости… Просто… Просто ты такой чуткий и хороший брат… — расчувствовалась китаянка, всхлипывая и дёргая носиком. — Хороший-хороший, да… Так где ты была? — нетерпение молодого человека всё-таки прорвалось в голос. — Пообещай, что не скажешь отцу, — проговорила Дзюн. — Не скажу, если это не ввергает тебя в опасность, — шепнул Рен. — Нет, не ввергает. Я ходила к Хару, — ответила Дзюн. — Спишь с ним? — Нет. Я не домой к нему ходила, — выдохнула девушка. — Не домой? А куда тогда? — На работу. — Это что за салон такой, работающий по ночам?.. — прищурился Рен. — На вторую работу. Он не только причёски красивые умеет делать, — объяснила девушка. — Н-да?.. Никогда бы не подумал, что такая рохля способна ещё на что-то… — удивился Рен. — Зря ты так к нему относишься, брат, он заслуживает большего уважения… — с лёгкой укоризной выдохнула китаянка. — Чем это? Он, что, по ночам в бэтмена превращается и ночной Токио спасает от преступности?.. — усмехнулся Рен. — Нет, но… Короче, это просто моя к тебе просьба. Не будь таким суровым букой, брат, — бессильно выдохнула Дзюн. — Скажи мне, что он делает, и я, может быть, отстану… — проговорил Рен. — Может быть? — вскинула брови Дзюн. — Предпочитаю не разбрасываться обещаниями, вот и не обещаю ничего. Кто знает, удовлетворит ли твой ответ моё любопытство. — Хорошо. Хару… Нет, не так. В общем, родители Хару погибли, когда ему не было и четырёх. Других родных нет, или же Хару ничего о них не знает. Короче, он остался один. Точнее, ему так казалось, — начала рассказ Дзюн. — Очевидно, это не так, раз уж ты делаешь на этом акцент?.. — опережая события, нетерпеливо забежал вперёд китаец. — Не так. Когда к ним пришли представители органов опеки, выяснилось, что он не единственный ребёнок своих родителей, — продолжая подавать информацию добавила Дзюн. — М-м-м… Какой аромат детективной истории… Какие нотки семейных тайн, покрытых пылью скелетов в шкафу… — усмехнулся Рен, за что получил лёгкий подзатыльник от сестры и выпучил глаза от удивления. Видимо, Дзюн уловила эту ауру шока, объявшую брата, потому как сама заметно стушевалась, что позволила себе подобную дерзость. Но не стоит забывать философию клана Тао: просят прощения лишь проигравшие. А Дзюн не проигрывала никогда. Так её воспитал отец, так её воспитал клан, поэтому девушка лишь глухо выдохнула: — Он по ночам ищет информацию о том, где сейчас может быть его сестра, как её могут звать и пытается понять, как ему её найти или хотя бы как связаться. Но пока безуспешно. Искать одного человека среди миллиардов других, рассеянных по всему миру — это как искать иголку в стоге сена, и у Хару уже опускаются руки. Он близок к тому, чтобы бросить это всё, поэтому ему нужна сейчас моя поддержка. — Окей, это ясно. Неясно одно: ночью залипать в компе — это вроде личного прикола, чтоб спалось потом лучше? Днём не судьба этим заниматься?.. — недовольно проворчал Рен. — Ой, понеслась душа на небеса… Бабка Ренни снова в деле… Тебе-то какая разница? Хочешь поворчать на кого-нибудь, — так ворчи на меня… Его не трогай, и вообще, что хоть ты к нему пристал? Влюбился, что ли? И то тебе не так, и другое не этак… Работает он днём, некогда больше, кроме ночи… — устало-раздражённо отозвалась Дзюн. — Мне абсолютно наплевать на твоего тронутого. Фрик — он и есть фрик… Ты просто сейчас лишний раз подтвердила мои слова о нём. Но, подожди, Дзюн, а ты на кой чёрт тогда к нему моталась среди ночи? — хмыкнул молодой человек томным голосом, подёрнутым пеленой скучающего равнодушия. Но ему вовсе не было всё равно. Просто необходимо, чтобы так думала Дзюн. — Помогала, — сдержанно проронила девушка, являя чудеса лаконичности. — Это с чем, интересно?.. — несколько удивлённо хмыкнул молодой человек. Дзюн сжала губы в строгую нить, явно не намереваясь отвечать. — Никогда не думал просто, что ты добровольно будешь копаться с компом… Вот и удивился. Нечего на меня теперь обижаться, сестра! — раздражённо выдал Рен, сам не понимая, почему вдруг объясняется с Дзюн. — На самом деле я готовила ему бенто завтра на работу и ещё подбадривала… Ну, говорила, что где-то он ведь найдёт свою сестру, главное не опускать руки, потому что потом втянуться в это всё ещё раз будет очень трудно, и всё в таком духе. Только не говори отцу. Я не хочу, чтобы он заявился к Хару с кинжалом и потребовал взять меня а жёны… — после небольшой паузы проговорила девушка, оперевшись на косяк и скрестив руки на груди. — Да… Наш отец вполне может… Но не скажу. Занятно, конечно, было бы на это посмотреть, но мне и без того есть, чем развлечься… Слушай, сестра, а дай-ка мне номер твоего придурочного, а?.. Он сказал, если что, попросить его номер у тебя, — задумчиво проговорил Рен. — Зачем тебе?.. — напряглась девушка, сжав тоненькими пальчиками дверной косяк, на который опиралась. — Он предложил какую-то поеботу, сказал подумать над этим и, если что, связаться с ним и дать знать своё решение. Да расслабься, сестра, обижать калечного этого я не собираюсь. Достаточно того, что на нём жизнь отыгралась… Да и вы, двое крашеных, явно не справитесь без меня, — ровно хмыкнул китаец. Дзюн смерила брата прищуренным подозрительным взглядом и, рассудив, что Рену вряд ли есть смысл обманывать её в таком вопросе, продиктовала номер по памяти. Получив желаемое, молодой человек с чистой совестью и намерением позвонить завтра же, пожелал сестре доброй ночи и отправился спать, засыпая под мысли о Хару и его невероятных дождливых, чистых и спокойных, красивых глазах.