Тереза, уже дочитавшая в свете потускневшего после музыки телефона взятую с собой книгу, быстро оглядывается на крыльцо, стоит ей услышать тихий протяжный звук задвигавшихся петель, и видит мальчишек. Её глаза озаряются изнутри ярким светом, когда Искра выуживает из-под воротника футболки русалку. Около часа пути проходит в бурном рассказе о приключении в особняке, в который слушающая взахлёб Тери периодически вставляет свои догадки по поводу увиденного её соучастниками:
— А что если зеркало — магический аналог видеосвязи или что-то вроде портала?
— Это могло бы объяснить способ перемещения во времени. — отзывается Родион — Мне тоже приходила на ум связь с артефактами, возможно даже, моей мифической девой.
— А ещё эта чудо-юдо-русалка могла быть нужна для какого-нибудь ритуала. — вставляет свои пять копеек Серёжка — Эх, жаль, зеркало не разблокировали: сейчас знали бы точнее!
— Хуже всего, если для пробуждения магии в том же зеркале или кулоне требуется какой-нибудь заговор. — вздыхает Тереза — Подбирать придётся буквально наугад, к тому же далеко не каждое заклинание, что можно выискать на просторах современных источников информации, в принципе будет иметь силу. Чтобы иметь хоть какие-то гарантии, придётся доставать специальную литературу, а это дело не минутное, недешёвое и в наших обстоятельствах непростое.
Серг обречённо усмехается:
— Да уж, вряд ли Искре на голову случайно свалится ещё какая-нибудь магическая книжка. А то в нашей про зеркала ни хрена.
Когда полуночники исчерпывают свои соображения о секретах старинного дома, девушка просит:
— По ходу своего рассказа вы часто упоминали последних хозяев особняка, а я ничего о них не знаю — вы не могли бы рассказать мне, хотя бы в двух словах?
— Разумеется. — кивает Род — Если вкратце, личности их опутаны легендами, в которых сейчас крайне сложно отделить зёрна от плевел. Из достоверных фактов известно, что оба приехали из Англии, где в юности получили блестящее образование, и едва оказались в России, перешли в православие. Причём оба часто помогали маленьким небогатым церквям и водили близкое знакомство с несколькими священнослужителями. Некоторых современников это удивляло, даже поговаривали, будто эти люди потомки эмигрантов, а быть может, и беглых преступников, из какой-то православной страны. Ещё ходили слухи, что молодые люди сбежали из дома, так как родня была против их любви: обвенчались они уже здесь, и никто не видел, чтобы хоть один из супругов поддерживал связь с семьёй.
— А имена их известны?
— В православии Феликс и вроде бы Вероника, а до смены веры Мина и…
Он задумчиво морщит лоб, потирая виски:
— Джей? Хотя нет… Джек? Тоже не то… Чёрт, как же его называли? — бормочет парень — А, точно!
Он перестаёт шарить взглядом по сторонам и произносит уже внятно:
— По одним источникам Джеймс, по другим Джон. Так, на чём я остановился? В целом жизнь они вели обособленную: в свете практически не показывались, работали дома, у себя принимали строго ограниченный круг лиц, что только подтачивало сплетни. Но самое удивительное — однажды ночью оба просто испарились из дома, и больше их никогда не видели. Даже не так: в доме был слышен грохот, лязг холодного оружия, звон бьющегося стекла, даже выстрелы, но когда подоспели люди, он был совершенно пуст: погром, пятна крови, но ни одного человека, ни одного тела. Обнаружилось только завещание, согласно которому дом отходил какой-то часовне, да сохранились рассказы пары слуг, о том как предшествующим этому событию днём их неожиданно рассчитали, поблагодарили, дали хорошие рекомендации и отпустили.
— Ну-ка тормозни! — вскидывается Сергей — Днём, говоришь? А с хрена ли тогда было из комнат уматывать как от землетрясения? Тем более, если было время на все эти расчёты с расшаркиваниями?
— Слушай, это и правда подозрительно! — хмурится Искра — Стоит перепроверить.
— А что было после той ночи? — тихо спрашивает девушка, неуютно обхватывая себя за плечи — Неужели их не пытались искать?
— Пытались. — подтверждает её догадку приятель — Однако, расследование зашло в тупик. Никто так и не узнал, что произошло тогда. С тех пор дом обзавёлся дурной славой — его не трогали после пропажи последних хозяев.
Некоторое время все трое проводят в молчании: каждый думает о загадочной истории. Неожиданно с губ Тери слетает зевок. Уйдя в свои мысли, она не сразу соображает прикрыть рот ладонью.
— Можешь выпить одну из моих порций кофе. — предлагает Родион.
— Спасибо.
Пару минут каждый молча пьёт остывший бодрящий напиток. Сделав последний глоток, Искра подаёт голос:
— Куда вы, когда вернёмся?
— Я собираюсь домой. — Тереза смотрит на часы, показывающие половину второго — Должно остаться ещё часа три на сон. Вы меня проводите?
— Без проблем. — отвечает за обоих Сергей — А я сегодня спать вообще не собираюсь, а то ещё большим овощем днём буду.
— Погуляем тогда? — предлагает Род — Всё равно я домой не хочу, да мне, кстати, и нельзя там появляться.
— Спрашиваешь. — задорно усмехается мальчишка.
— Ребята? — неожиданно окликает их взволнованная Тери.
— Да? — Искра переводит на неё вопросительный взгляд.
— Я… — девушка набирает в лёгкие побольше воздуха — Я ведь могу и дальше участвовать в вашем расследовании?
Подростки переглядываются, и Родион отвечает:
— Конечно, если ты этого хочешь.
В трепещущих глазах восходит солнце.
— Очень хочу.
Искра ободряюще улыбается:
— К слову, особняк, похоже, не облюбован ни другими людьми, ни духами: мы сперва осторожничали, и всё же ни с кем не повстречались.
— Между прочим, надо ещё согласовать с тобой место нашего будущего тайника для связанных с расследованием приблудин. — вспоминает Серг — Мы решили устроить его вне дома и школы: так он, ясен пень, будет не такой доступный, зато до него уж точно никакие родственнички-училки не докопаются.
— А кстати, раз ты собираешься всерьёз помогать нам, может, устроим склад у тебя, — предлагает Родион — твоим родителям ведь нет дела до хранящихся в твоей комнате предметов?
Тереза вздыхает:
— Так-то оно так, только есть проблема: они спокойно могут без спроса выбросить или подарить кому-нибудь любую мою вещь.
На несколько минут все трое задумываются, затем Род начинает рассуждать:
— Место просто обязано быть безлюдным, но при этом не слишком отдалённым: мы должны иметь возможность достаточно быстро и беспрепятственно добраться до него в любой момент.
— К тому же, нам необходимо, чтобы сырость, грязь и тому подобное не угрожали содержимому тайника. — подхватывает Тери — Эту проблему, разумеется, вполне возможно решить при помощи какого-нибудь ящика, но в таком случае следует при выборе места учитывать размеры.
— Плюс, — добавляет Сергей — на наш ценный лут…
— Лут? — непонимающе переспрашивает Тереза.
— Ну, на наши сокровища, — поясняет мальчишка — никто не должен случайно наткнуться, а мы при этом не должны вызывать подозрения, когда полезем на секретный склад.
Он издаёт негромкий безрадостный свист:
— Мне так с ходу даже в голову ничего не лезет!
Родион переглядывается с приятельницей и резюмирует:
— Раз идей пока нет, пускай каждый поразмышляет на эту тему, а завтра можем собраться и обсудить свои мысли.
— Я не возражаю. — произносит девушка — Сразу после школы у меня вокал, но после шестнадцати часов буду свободна.
— Я боюсь, что после шестнадцати часов твоего вокала ты порвёшь нафиг голосовые связки и обсуждать уже ни хрена не сможешь. Тем более, зуб даю, к этому времени уже настанет послезавтра. — фыркает Серёжка, на что Искра издаёт весёлый смешок, а Тери улыбается.
— Я могу в любое время во второй половине дня. — добавляет он.
— У меня завтра скрипка. Приеду, наверное, только около полпятого. — прикидывает Род — Давайте тогда где-нибудь без пятнадцати пять, в той же кофейне, устраивает?
Оба его собеседника после секундного раздумья кивают. Дальнейший путь проходит в молчании: Сергей следит за картой на потихоньку теряющем яркость экране, Тереза любуется кристальным звёздным небом в мерцании юного месяца, а Родион щурится в попытке различить черты манящих силуэтов ночного города. Лишь у самого подъезда Тери неожиданно останавливается и подаёт голос:
— Баллончик… — она вынимает из кармана холодный цилиндр и протягивает хозяину — И мне ведь теперь тоже понадобится какое-нибудь средство для самообороны.
— Тогда на завтрашней встрече всё тебе расскажем и ты выберешь. — улыбается Искра — Можешь даже сразу брать с собой деньги.
— Сколько?
— Рублей от пятисот, но чем больше, тем лучше.
— Хорошо. — кивает она — До свидания, ребята.
— До завтра, Тереза.
— Бай.
Когда дверь подъезда закрывается, Искра, допив предложенную Сергеем половину последнего стаканчика кофе, срывает с руки воображаемую перчатку и швыряет её приятелю в лицо:
— Сударь, я вызываю вас на дуэль!
— Прекрасно! — принимает пафосную позу Серг, в шаловливых глазах прыгают смешинки — Я дам вам удовлетворение, как только мы найдём сабли!
Синхронно сорвавшись с места, мальчишки бросаются к стене деревьев проверить газон под ними на наличие достаточно длинных и крепких палок. А где-то через четверть часа уже стоят в позиции друг против друга. Игривый ночной ветер развевает полы их верхней одежды, будто плащи воителей из красивых сказок. Родион интересуется:
— Твой телефон уже сел?
— Практически да. — разводит руками Серёжка — Гуглить чего-нибудь новенькое смысла уже нет.
— Хорошо. — резкий выпад.
Импровизированный клинок ударяется о летящую снизу навстречу «саблю» противника, с полминуты продолжается давление, а потом «лезвия» срываются друг с друга, и участники поединка по предполагаемой инерции отшатываются в разные стороны. Уйдя вниз от удара с замахом, Искра слегка задевает ногу почти успевшего отскочить Серёжки… Атаки хлещут неиссякаемым потоком с обеих сторон, ударяются о блоки, сталкиваются с контрударами, пронзают воздух, в то время как дуэлянт уже уклоняется от встречного нападения, уводя «клинок» в новый стремительный удар, периодически достигают цели — Сергей уже усердно хромает, а Род никак не управляет левой рукой — она просто болтается вдоль тела. В определённый момент дорисованные силой воображения сабли с таким напором врезаются друг в друга, что вылетают из рук обоих подростков, украшая их ладони парой-тройкой мелких ссадин.
— Ничья. — устало оседает на тротуар Серг.
— Знаешь где-нибудь поблизости круглосуточный источник пресной воды? — спрашивает Искра сквозь глубокое тяжёлое дыхание.
Подросток ненадолго задумывается.
— Не совсем поблизости, но времени всё равно вагон. — он возвращается в вертикальное положение так, словно весь увешан гирями — Пошли.
Сонная кассирша смеривает мальчишек подозрительным взглядом, но дальше, к счастью, дело не заходит: она просто с кислой миной пробивает чек и шлёпает сдачу, так что полуночники сразу же переключают внимание на удивительно вкусную воду в покрывшихся матовым литровых бутылках. Часы на выходе из магазинчика показывают без десяти четыре.
— Прогуляемся по парку? — предлагает Родион, подставляя лицо освежающим потокам ветра.
— Окей. — Серёжка запахивает полы как будто сшитой из десятков ярких граффити кофты-оверсайз и заговорщически приподнимает бровь — по деревьям как ненормальные преследовать друг друга будем?
— Естественно! — фыркает Род и со скоростью ретивого диктора выдаёт — Кто последний, тот охотник.
Заканчивает фразу он уже срываясь из прогулочного шага в бег со скоростью ракеты.
— Как же каждый из нас мечтает стать обезьяной! — шутливо закатывает глаза Сергей, бросаясь в погоню.
Посмеивающиеся мальчишки, петляя, несутся по улицам. Оба норовят задеть друг друга. Каждый то и дело вырывается вперёд. Высокой ограды они достигают почти одновременно. Они синхронно подпрыгивают словно кузнечики, попадая кроссовками в кольца узора кованых прутьев. А спустя несколько секунд уже скатываются сгруппировавшимися клубками по короткому пологому склону, ведущему в низину. Там узкие ленты дорожек опутывают тихо плещущееся под порывами бодрящего ветра озеро. Серг вскакивает на ноги первым и, торопливо подтянувшись на невысокой крепкой ветке, взбирается на сосну, щурясь и пряча лицо от тёмно-зелёных колючек. Искра, отстав всего на мгновение, взлетает следом с большого камня, полной грудью вдыхая хранящий нотки тепла сладковатый запах смолы. А затем продолжает преследование, перелезая на старый дуб с прохладной морщинистой корой. Так они больше часа шныряют по деревьям, подныривая под ветки, балансируя канатоходцами на узких опорах, пока один не ловит другого и погоня не продолжается.
Серг с резким дрогнувшим вдохом сквозь шальную улыбку сигает через небольшое пространство между клёном и ясенем. Он мигом вцепляется в стройный ствол, чтобы хоть как-то удержаться на срывающихся ногах и встать более-менее твёрдо. Родион, на мгновение лишившись дыхания от головокружительного полёта, приземляется следом. Он крепко обнимает дерево, но треснувшая во время прыжка его приятеля ветвь ломается под ногой — мальчишка срывается вниз. В полёте он еле успевает спрятать за руками голову и сгруппироваться. У Сергея вырывается беззвучный вскрик. Он замирает в оцепенении на пару секунд, но тут же буквально ссыпается по стволу, сам чуть не упав под конец.
— Род?! — обеспокоенно зовёт он, вмиг подскочив к аккуратно разгруппировывающемуся подростку — Ты в порядке?
— Всё хорошо. Разве что в голове проснулся барабанщик и бок немного болит, но это ерунда — отлежусь здесь немного, и всё пройдёт. — Родион коротко дотрагивается до ссадины около виска.
Серёжка садится рядом, вскоре принимаясь расслабленно рассматривать пёстрые картинки на своей кофте. Искра блуждает внимательным взглядом по изменяющемуся в озорных лапках ветра точно в калейдоскопе орнаменту гибких ветвей, усыпанных начинающими зеленеть почками, и сквозящей в его лакунах индиговой пучине неба.
— Если мы отыщем способ перемещаться во времени, я непременно побываю во всех ушедших эпохах и останусь в одной из них. — неожиданно срывается с его губ — Как же здорово будет увидеть собственными глазами динозавров и папоротники величиной с дерево! А потом Античность, Средневековье — как же ему досталось от не самых благодарных потомков! И Петровская Эпоха — сложно придётся, да, впрочем, везде так. И девятнадцатый век — с нашими загадочными хозяевами познакомлюсь…
— Где ты хочешь остаться? — Серг уже давно смотрит вглубь серебристо-голубых глаз.
— Скорее всего, с пятнадцатого по восемнадцатый век, в какой-нибудь славянской стране. Точнее на месте определюсь. А ты?
— Ну, — мальчишка облизывает губы — было бы улётно смотаться в будущее: космолёты там, голограммы — прям как в научной фантастике. В нашем времени я тоже не останусь. Смогу обустроиться в будущем — стану там жить, будем друг к другу в гости шнырять, а нет — с тобой пойду.
— Как раз фехтование наше найдёт достойное применение…
***
Когда девушка за десять минут до назначенного времени появляется на месте встречи, она замечает сидящего на скамье неподалёку Искру и приближается к нему.
— Родион. — наклон головы.
— Тереза. — ответный кивок.
Подросток немного устало притрагивается ладонью ко лбу и слегка морщится — Тереза провожает глазами это движение.
— С тобой всё хорошо?
— Лёгкое сотрясение мозга: на ночной прогулке с дерева упал. Так всё было в порядке, но к концу занятия разболелась голова — тогда-то врач и поставил диагноз, — из-за этого меня отпустили пораньше. Сейчас почти пришёл в норму.
Тери садится рядом и на минуту задумывается.
— Ты ведь не спал сегодня. Это может негативно сказаться на твоём состоянии.
— Пойду домой и лягу, когда договоримся насчёт тайника: Сергей и без меня может тебе рассказать про оружие и помочь с выбором. А за меня не переживай: я держу своё состояние под контролем. — размеренно отвечает он.
— Хорошо. Прости, если полезла не в своё дело. — её губ касается извиняющаяся улыбка.
— Всё в порядке. — тихо отзывается мальчишка, бледных губ касается лёгкая улыбка.
Сергея они дожидаются в молчании. Родион сидит с прикрытыми глазами, распластавшись по высокой деревянной спинке. Тери, ослабив резинку на своём конском хвосте, читает заданный на дом параграф из учебника географии, изредка бросая на него недолгие взгляды. Она вдруг ловит себя на мысли, что хочет откинуть с лица Рода небрежно упавшие на него пряди, положить руку ему на лоб… И поспешно отводит взгляд, утыкаясь в поплывший перед глазами текст учебника. Мальчишка опаздывает на пару минут. Ещё мчась к точке сбора, он замечает краем глаза на скамейке опрятную светловолосую девушку и, присмотревшись, находит глазами знакомую фигуру в лазуритового оттенка кожанке. Искра выглядит устало-расслабленным и, кажется, спит. Сергей направляется к ним быстрым шагом. При его приближении узнавший бодрую походку Род поднимает веки и выпрямляется.
— Я… Мне тут…
такое в го… лову приш… ло! — задыхаясь, выкрикивает Серёжка — Вы… не пове… рите!
Родион сжимает виски. Его приятель тут же осекается.
— Ой, извини. Голова всё ещё болит? Сильно?
— Пришла в полный порядок. — побелевшие губы изгибаются в улыбке, всё же чуть утомлённой — Единственное, устал сегодня из-за неё, поэтому, как только устроим тайник, я пойду отдыхать. Ты ведь справишься с посвящением Терезы в вопросы самообороны?
— Без проблем — можешь смело побалдеть сегодня. — заверяет его приятель и, слегка погрустнев, добавляет — Тебе давно пора.
— Итак, — переходит к делу Род — Что ты хотел рассказать?
Сергей оглядывается по сторонам и морщится от количества прохожих:
— А знаешь, лучше не здесь.
— Хорошо. Придём на место тайника, там и скажешь. Кстати, вы надумали что-нибудь?
Серг интригующе сверкает глазами.
— Я, по ходу, вспомнил одно подходящее местечко: за несколько дворов от моего дома есть кучка заброшенных гаражей. Стоят они в дальней части двора, за помойкой, так что никто рядом особо не тусуется.
Искра подаётся вперёд, его глаза вспыхивают фейерверком.
— Пойдёмте сейчас туда?
— С радостью. — кивает Тери, высвобождая волосы из-под резинки, чтобы просто нетуго перехватить их на затылке — Тем более, у меня соображений не появилось.
— Так, сейчас пройдём мимо парка, потом срежем по дворам и уже минут через десять будем на месте. — сориентировавшись, Серёжка стартует в сторону парка, махнув остальным рукой — Пошли.
Вскоре трио оказывается в не особенно людном, но очень просторном дворе. Сергей сразу сворачивает к неприметному интервалу между двумя зданиями, где за мусорными контейнерами и с размахом раскинувшимся газоном виднеются начинающие ржаветь железные треугольники покатых крыш. После того как он пробегается по прямой, притаптывая землю и ростки травы, а Род с Тери проходят по поребрику, подныривая под ветви разросшихся, едва не касаясь стволов друг друга, деревьев, все трое оказываются на пятачке, утыкающемся в высокий забор. Сквозь железную сетку просматривается пустая проезжая часть. Осмотревшись, Родион удовлетворённо кивает.
— Не пройдёт и месяца, как листья превратят эту россыпь деревьев в настоящую многослойную завесу, и это место окончательно перестанет просматриваться из окон.
— А водители вряд ли станут вылезать из машин, чтобы проверить, чем здесь занимаются какие-то подростки. — добавляет Тереза — Тем более, образование пробки на примыкающем участке дороги маловероятно, а значит мало кто станет всерьёз оглядываться по сторонам.
— Гаражи давно уже никак не запираются, — улыбается Серёжка — пошли осмотрим.
Зайдя в первый, все синхронно морщатся от неразборчивой вони. Тери, закрыв ладонью нос, отступает обратно в дверь. Мальчишки оглядывают груды высохшего мусора и битых бутылок, после чего дружно уходят. А во втором обнаруживаются только пустота и пыль.
— Ну что ж, — Тереза обводит гараж придирчивым взглядом — подмести здесь и можно устроить не просто тайник, а целый штаб.
— Замок повесим, — подхватывает Родион — может, полку какую под книги соорудим. Возможно, даже устроим подстилку или гамак, чтобы можно было при необходимости заночевать. И станем проводить под этой крышей ритуалы, для каких не требуется особое место!
Улыбка Серёжки растягивается до ушей:
— А ещё будем тут хранить наши сабли: заведём наконец постоянные, а под потолок дискотечный шар повесим — будем фехтовать и устраивать вечеринки!
Искра смотрит на него с долей сомнения.
— Всё же нам не следует лишний раз себя обнаруживать. — замечает он — Стоит вести себя здесь максимально тихо. Эта будущая крепость и впрямь подойдёт для хранения сабель, только вот упражняться в фехтовании или обучать Терезу приёмам самообороны лучше в случайных местах.
— Ты прав, Родион. — соглашается девушка — Чем чаще мы меняем дислокацию, тем меньше шанс быть пойманными.
— Ну ладно. — слегка поморщившись, уступает Серг — Тогда завтра облагораживаем тут всё. И оперативно решаем ситуацию с замком.
— В последнем я бесполезен: дома ничего подобного не водится, а после книги и ножа я на мели. — предупреждает Род.
— Могу взять на себя. — поразмыслив с полминуты, оживляется Серёжка — И веник завтра из дома притащить.
— Только спрячь его в какую-нибудь сумку на всякий случай. — просит Тереза.
— Окей.
Искра выуживает из портфеля жестяную коробку с плотной крышкой.
— Оставляем сейчас наши улики?
— Давай. — поколебавшись, Серг добавляет к её содержимому принесённую с собой книгу — Даже сейчас тут должно быть безопаснее чем дома.
Когда соучастники находят для своих сокровищ уголок поукромнее и по возможности очищают его, Сергей подаёт голос:
— Так вот… О том, что я хотел рассказать… — он набирает в грудь воздуха и выпаливает — Короче, я думал о том ощущении на ритуале… И оно, наверное, как-то связано с моей амнезией. Но как именно, я пока не догоняю.
— Постой, амнезией? — глаза Терезы округляются.
— Я не помню абсолютно ничего из первых десяти лет своей жизни. — поясняет он — врачи никаких физических причин не нашли.
Светлые брови немного сходятся.
— А родня, знакомые что говорят? — уточняет девушка.
Серг ухмыляется:
— А в этом главная фишка: я просто обнаружил себя в каком-то дворе в гордом одиночестве. Причём там меня никто не знал, и на бомжа я похож не был — чистый, цивильно одетый… Да и следов нападения или несчастного случая на мне не было: пара уже практически рассосавшихся синяков — и только. Потом меня через приют пристроили к усыновителям. Никаких знакомых из прошлого так и не объявилось.
— Хмм… — только и может сказать Тери: мозг усиленно переваривает свалившуюся как снег на голову информацию.
Подросток снова проваливается в воспоминания.
***
Веки, тяжело дрогнув, медленно поднимаются — всё вокруг видится так, точно он плывёт в пелене молочного дыма по бескрайней медленной реке. В носу свербит запах какого-то гнилья и скисших тряпок. До ушей долетают какие-то звуки, но они столь расплывчатые и далекие, что разобрать хоть что-нибудь невозможно. К тому же сильно отвлекает укачивающее ощущение с чувством тошноты и сильным головокружением. Стараясь дышать через рот, немного запрокинув голову, мальчик пару раз хлопает глазами. Движение останавливается, картина мало помалу проясняется: сизое в вечерних сумерках небо, покрытое серыми тучками, светло-зелёные верхушки деревьев, несколько многоквартирных домов. Ощущение чего-то твёрдого, плоского, на что опирается спина, достигает мозга, и мальчик оборачивается — древнее зеркало. На верхней части стекла горсть образующих корявые кольца трещин, рама чёрного дерева с искусной резьбой в виде райских птиц и листьев экзотических растений в нескольких местах сбита и поцарапана. И валяющийся возле контейнеров мусор. Помойка. И как сюда занесло?
Мальчик вздрагивает: а правда, как?! Мозг не может выдать ни единой мысли. Не выходит даже вспомнить, куда и зачем шёл. Поёжившись, ребёнок пытается откопать в памяти хоть что-нибудь, но — белое поле. Вскочив, он лихорадочно озирается, но взгляд ни за что не может зацепиться. Когда голова от таких мотаний идёт кругом с новой силой, мальчику приходится опуститься обратно на прохладный асфальт. Немного придя в чувство и успокоившись, он оглядывает себя: свободные джинсы с яркой футболкой и кроссовками. Всё целое, чистое, практически не мятое. Затем оборачивается к зеркалу, в котором видит пышущее здоровьем лицо, умытое, за исключением единственного следа копоти на щеке. Не отрывая глаз от отражения, проводит рукой по достающим до линии подбородка волосам: гладкие и пушистые.
На краю сознания вертится странное ощущение. Мальчик ещё раз пристально оглядывает несколько резкие черты лица, довольно светлую кожу, и крепкую, хотя стройную фигуру, в которой чувствуется зарождающаяся сила, как вдруг понимает — он как будто в первый раз видит всё это… В первый раз видит себя! Голова начинает раскалываться с новой силой. Несколько минут уходит, чтобы хоть немного прийти в себя. После этого мальчик, лихорадочно кусая губы, проверяет карманы — пусто. Он ещё какое-то время сидит на асфальте тряпичной куклой, но в итоге поднимается на ноги и выдвигается вдоль поребрика, оглядываясь в поисках людей.
***
— А ведь это и впрямь подозрительно. — вытаскивает Сергея из воспоминаний голос Терезы — И как вы сразу не подумали об этом?
— Ну, — он пожимает плечами — я за прошедшие пять лет как-то привык, что моя потеря памяти — просто данность. Мне ни разу не приходило в голову связывать её магией: сперва за решением насущных вопросов не до философствований было, а потом никогда особо в мистику не верил, пока казавшийся сперва крутым развлечением ритуал не сработал.
— К тому же подумать следовало много над чем. — добавляет Искра.
