Дракон: Отголоски прошлого

      Под ногами ощущается что-то вроде циновки. Порывшись в кармане, Серг достаёт телефон и включает фонарик, отчего густой воздух окрашивается слабым синеватым светом. Теперь удаётся рассмотреть очертания знатно поеденного молью ковра и едва просматривающийся по слипшейся пылью паркет. Проскользив выше, мерцание выхватывает неясные очертания холла, над которым нет потолка между первым и вторым этажом, и широкой парадной лестницы. Пропустив приятеля вперёд, Искра бесшумно подкрадывается к нему со спины и, резко подавшись к жертве, вкрадчиво шепчет, опаляя дыханием ухо:       — Самое место для потусторонних существ.       Серг вздрагивает, но тут же стремительно разворачивается, красный от досады:       — Тьфу ты! — и демонстративно вздёргивает голову — Да если эта твоя нечисть вздумает появиться, получит от меня по первое число!       Шутник на это лишь усмехается уголком губ, лукаво сощурившись.       — Сколько у тебя процентов? — чуть слышно спрашивает он спустя минуту.       Сергей отвечает сухо, но так же тихо:       — Пятьдесят четыре — должно хватить и на осмотр дома, и на обратный путь.       — Тогда я тоже включу фонарик. — ещё один рассеивающийся бело-голубой луч рассеивает толику мрака.       Сзади слышится голос девушки:       — Ребята…       — Да?       — Если найдёте ещё что-нибудь магическое… — она украдкой облизывает пересохшие вдруг губы и продолжает, затаив дыхание — Покажете это мне или хотя бы расскажете поподробнее?       — Хорошо. — с теплотой в голосе отвечает Родион.       — Спасибо. — Тери искренне улыбается.       Поспешно отойдя от проёма, она спускается, чтобы присесть на корточки возле выцветшей стены. Ещё раз ощупав баллончик в кармане, Тереза включает на телефоне запись скрипичного концерта, оставив одно ухо свободным от наушника. Мальчишки тем временем осматривают переднюю: покрытые слоем пыли клочья тканевых обоев, покосившийся платяной шкаф с сорванными с петель дверями. Он весь усыпан вмятинами и глубокими царапинами. Рядом груда разломанных досок, похоже, бывших когда-то изящным резным предметом мебели. Сейчас уже сложно сказать, каким именно. Тут и там валяются помутневшие затупившиеся осколки. Заметив среди них покрытую пятнами ржавчины фигурную дугу, Искра, присев рядом на колено, получше освещает едва просматривающиеся под пылью некогда бронзовые или насыщенно-золотые завитки с узорами — должно быть, рама от зеркала. От холла в противоположные стороны расходятся два достаточно широких коридора, наверху кое-как удаётся различить нечёткий контур балкона.       — Куда сперва?       Род посылает лучик наверх, затем по сторонам и резюмирует:       — Давай, пока мы здесь, осмотрим первый этаж, после перейдём ко второму. — подростки направляются к правому коридору — А на десерт надо непременно оставить чердак и подвал: там редко бывают, а значит легче оборудовать какую-нибудь секретную комнату.       Он мечтательно жмурится:       — Знаешь, я отчего-то уверен, что здесь есть такая, а то и не одна. И ещё в личных комнатах хозяев жизненно необходимо поискать тайники.       Первая дверь не заперта. Серг толкает её, слепо направляя фонарик в пространство, а Родион прижимается спиной к стене, притиснув телефон к ноге, чтобы заглушить свет, и опускает руку на шокер. Серёжка делает несколько шагов внутрь, освещая помещение и тихо оповещает:       — Ни бомжей, ни монстров вроде нет. — в проёме показывается Искра.       Зал оказывается относительно просторным. Самый заметный предмет мебели здесь — пересекающий его почти полностью стол, покрытый прохудившейся кое-где скатертью. Она впитала столько грязи, что лишь на паре-тройке участков едва возможно разглядеть тонкие линии узоров и сложные очертания кружева. Вокруг примостились покосившиеся стулья с разорванными мягкими сиденьями и спинками. У стены обнаруживается большой камин с чугунной решёткой, тонкая проработанность которой заметна даже под шапками пыли и густой паутиной. На одном из окон сохранились прохудившиеся, провисшие портьеры.       Таким образом незваные гости проникают в каждую комнату первого этажа — подобная атмосфера царит везде. За следующей дверью — последней с выбранной стороны — располагается кухня, где подростки надолго не задерживаются: слишком оживлённое место, чтобы хранить секреты, тем более хозяев, а не слуг. В противоположном коридоре находятся гостиная, которую ребята как и кухню осматривают исключительно на предмет потайных ходов, даже пролезают за софу, но не обнаруживают их признаков, и, главное, некогда скрытая за превратившимся в лохмотья гобеленом во всю стену неприметная дверь, а за ней лестница вниз.       Покончив до поры с первым этажом, авантюристы возвращаются к лестнице на второй. Искра первым ступает на неё, обвив пальцами рукоять ножа-бабочки в кармане. Он вглядывается в разветвляющийся надвое верхний пролёт, поочерёдно направляя бледно-голубое свечение телефона на каждую из половин. Сергей идёт на несколько шагов позади с баллончиком наготове. Наверху глазам исследователей открывается коридор, с правой стороны достаточно узкий и покрытый каким-то настилом вроде циновки, с левой — более широкий, устланный тонким, красочным в прежние времена ковром. Родион произносит одними губами:       — Левую часть оставим на сладкое. — его напарник кивает, снова включая свой фонарик.       Направо по коридору обнаруживается несколько небольших комнат без декора, принадлежавших, вероятнее всего, жившей в доме прислуге. Там юноши проводят мало времени: только убеждаются в отсутствии скрытых дверей в каждой и присутствии глухих откликов на протяжении наружной стены в большинстве. Однако в самой дальней комнате заглянувший под кровать Родион через полминуты выныривает оттуда с горящими глазами, экспрессивными жестами подзывает Серёжку и мигом поднимает длинное прохудившееся покрывало: за ним в слое осевшей на стену пыли просвечивает наименее загрязнённая тонюсенькая рамочка в форме квадрата. Рука Искры едва заметно трепещет, когда он аккуратно очерчивает длинным ногтем контур этой рамки — оба восхищённо выдыхают: за тонким слоем пыли обнаруживаются явно рукотворные щели. Сергей толкает дверцу рукой, но та не поддаётся. Род принимается миллиметр за миллиметром изучать её, чуть ли не вплотную поднося фонарик. Через несколько минут тщательных поисков лицо мальчишки озаряет победная улыбка и он демонстрирует соучастнику миниатюрную замочную скважину за очередным поднятым клочком обоев.       — Поищем ключ? — предлагает Искра, мазнув взглядом по экрану своего мобильного, где высвечивается половина одиннадцатого — Времени достаточно. Хоть шансы и малы, отмычек у нас всё равно нет и я вроде не вижу здесь признаков рычага или другого механизма…       — Ну давай. — Сергей вылезает из-под пропитавшегося пылью покрывала — Попытка не пытка.       — Тем более, — глаза Искры заговорщически сверкают — мы вольны вернуться сюда в полном вооружении, как только представится возможность.       Серёжка улыбается, выдвигая верхний ящик тумбы. Там отыскивается роман в пообтрепавшейся обложке и простой деревянный гребень. Два нижних и вовсе оказываются пусты. Тогда он залезает в шкаф — тоже безрезультатно. Родион тем временем осматривает постель: слой за слоем, по каждой нити прощупывает покрывало, вынимает подушку из наволочки, которую осматривает отдельно, и с энтузиазмом изучает все швы и прохудившиеся места на ткани, затем вытаскивает матрас, чтобы таким же образом обследовать его.       — Знаешь, — произносит он, возвращая всё как было, — мне кажется, хозяйка этих апартаментов забрала ключ с собой, покидая дом. В предыдущих спальнях что-нибудь да валялось на полу или ещё что-то в таком духе указывало на то, что оставляли комнату в спешке, тогда как здесь всё расставлено по местам, заметил?       — Думаешь, какой-то трындец заставил жильцов бежать, а эта женщина знала всё заранее и спокойно ушла через найденный нами проход? Может даже поспособствовала?       — В целом, да, однако прежде чем исследуем комнаты хозяев выводы о её участии в произошедшем делать рано. Теперь наша задача — изучить как можно больше об отмычках и взломе замков вообще: как только меня снова отпустят «к Терезе», узнаем, куда он вывел нашу неизвестную особу. А сейчас нас ждёт десерт. Предвкушаю там ещё больше любопытных моментов. — Род по-кошачьи облизывается.       — Тогда не будем тянуть. — подмигивает ему Серг.       Оглядев в последний раз подарившую первую подсказку комнату, исследователи в тишине друг за другом направляются в противоположное крыло. Родион выверяет шаги, вначале не перенося полностью вес на ступившую на новое место ногу, чтобы прислушаться: не издаст ли половица стон, что, кстати, происходит часто. Он по ходу движения пробует лучом все доступные места, выделяя углы и потолок. Начавший, после того как миновали лестницу, просвечивать оставляемую позади часть коридора Сергей шагает за первопроходцем след в след.       За первой дверью ребята находят будуар. Он маленький, однако недостатка в пространстве нет: всё убранство составляют вырезанный из дерева туалетный столик с фигурными ножками, мягкий пуф перед ним да обрамлённое тонкой рамой зеркало в половину человеческого роста. Осмотревшись, оба подходят к нему. Силуэты расплывчатыми привидениями колышутся в тумане помутневшего стекла. Искра сдувает пыль с извилистого обруча — взглядам подростков открывается венок полевых цветов, покрытый полустёршимся налётом потемневшего серебра.       — Как думаешь, какой шанс, что здесь спрятано что-нибудь интересное? — продолжая блуждать глазами по покоящемуся под ровным слоем пыли столику, интересуется Серёжка.       Родион ещё раз окидывает комнату критическим взглядом.       — Если говорить о ходах, я скорее поставлю на спальню: там бывает меньше всего народу и наверняка больше возможностей замаскировать дверь. Но стены всё равно простучать не помешает. Что же до каких-нибудь тайников или всяких мелких предметов, которые могли бы дать нам подсказку, их, во всяком случае, легче спрятать.       — Знаешь, я бы в вопросах секретности не стал лишний раз полагаться на левых людей. — замечает Сергей.       Род в задумчивости качает головой:       — С другой стороны, число комнат для прислуги, свидетельствует о её небольшом количестве — каждая спальня явно рассчитана только на одного человека — это подтверждается и размерами дома.       Напарник, оторвавшись от смахивания пыли с покрытой сохранившейся местами наледью лака столешницы, снова оборачивается к Родиону, а тот развивает мысль:       — А чем меньше кругом людей, тем реальнее разузнать, кто чем дышит, а следовательно, и очертить круг доверенных лиц. Тем более, при ограниченном числе слуг легче проконтролировать, чтобы в хранилище информации входили, если и не те, кому доверяешь, то во всяком случае, те, кто не полезет в чужие тайны.       — А ведь в яблочко! — уступает Серг, сканируя глазами меблировку — И, между прочим, здесь всё тоже в идеальном порядке, то есть повторяем вывод о владелице предыдущей комнаты. И тогда логичнее предположить, что она как раз была доверенным лицом.       Он, прищёлкнув пальцами, подбирается, приседает на колени перед встроенными в стол ящиками. Первый оказывается весьма неглубоким. Внутри него в ряд стоят несколько флаконов испарившихся духов, лежат заржавевшие шпильки и густой гребень.       — Проверь, нет ли двойного дна. — советует занявшийся простукиванием стен Искра.       Мальчишка присматривается к пыли — по периметру дна она не скопилась, напротив — сходит на нет у самых стенок. Тихо хихикнув, Серёжка подцепляет одной из шпилек верхнее дно, под которым оказывается миниатюрная коробочка с тёмными плоскими точками. Повертев эти странные штуки в руках, он показывает их Роду.       — Это называется «мушки». — объясняет тот, слегка нахмурившись — Только вот странно: каким образом они сюда забрели? Ведь, насколько я помню, использовали их в семнадцатом-восемнадцатом веках, а обстановка нашего «объекта» явно родом из девятнадцатого. Это подтверждают свидетельства о последних хозяевах…       Он замолкает на миг, оставляя на губе короткий укус, и продолжает рассуждать:       — Я мог бы подумать о стилизованных под прошлое вечерах или ещё о чём-нибудь подобном, но…       — Тогда с какого перепугу нашей даме вздумалось их прятать? — заканчивает Серёжка.       — Надо с особой тщательностью проверить эту комнату и спальню на наличие других гостей из минувших столетий. — резюмирует Искра, прищёлкнув пальцем.       — Надо будет — рентгеновский аппарат притащу. — подмигивает ему соучастник, выдвигая другой ящик, и, мазнув взглядом по нескольким помадам и баночке с растрескавшимися до состояния глинистой пустыни румянами, поднимает двойное дно.       Под ним лежит кулон. Длинная и тонкая как паутинка серебряная цепь искуснейшей работы, а на ней парящее сказочное создание с развевающимся длинным хвостом точно у жар-птицы, распахнутыми большими крыльями в тонкой гравировке и головой юной девы. Распущенные пряди шлейфом вьются за одетой перьями спиной, лазурные глаза с любопытством рассматривают своего освободителя и в мгновение ока очутившегося рядом при звуке тихого: «Ух ты! Будто живая…» — Родиона, а улыбка чувственных губ приветствует их.       — Это славянская русалка. — благоговейно шепчет Искра.       — Русалка?!       — Да. Как раз такая сидит на ветвях дуба у Лукоморья. — он ещё раз внимательно осматривает украшение — По-моему, это ритуальный предмет, раз он был спрятан.       — Логично. Значит, и про него гуглим.       Род оглаживает подушечками пальцев лунное изваяние, мягко, словно нежные крылья бабочки. Его губы расцвечивает ласковая улыбка.       — Я возьму его с собой. — мальчишка медленно надевает амулет, так и не оторвав от него глаз — Понять бы ещё, какими силами это чудо обладает.       — Уверен, что твоя всемогущая мамаша не спалит? — Сергей приподнимает бровь — Да, неугодную одежду, например, ты достаточно спокойно прячешь, но ты же сам настаивал, чтобы книгу я хранил у себя.       Родион притормаживает, но уже через пару секунд его взгляд наполняется решимостью:       — Мы должны организовать себе тайник вне дома и школы для особо секретных материалов: давно пора.       У Сега до ушей растягивается улыбка:       — Обсудим по дороге?       — Почему нет. — кивает Искра, уже погружаясь в изучение стены вокруг зеркала.       Несколько мгновений спустя его будто озаряет изнутри вспышка яркого света.       — Смотри! — голос чуть прерывается, когда рука указывает на шурупы, по всему периметру плотно прикручивающие металлический венок к стене.       Исследователи обмениваются заговорщическими взглядами, а сами уже, практически вплотную подносят свои источники тусклого света к литым полевым цветам. Мальчишки до последней пушинки стирают оттуда пыль, вглядываются в каждый миллиметр изящной рамы и ближайшей стены. Убедившись в отсутствии каких бы то ни было признаков потайной двери или ниши, Род до последней капли сосредоточивает своё внимание на переплетении гибких стеблей и тонких лепестков. Он пытается покрутить бутоны, понажимать на сердцевинки, потянуть за стебельки, изменить положение резных листьев, а также присматривается к общей конструкции венка. По прошествии нескольких минут он с особой скрупулёзностью изучает четыре места, от которых расходятся обманчиво пластичные головки, образуя нечто вроде углублений.       — Сюда довольно легко может войти небольшой предмет. — шелестит он — Давай заново проверим ящики.       Серг выдвигает оба разом, смеривает взглядом ниши в раме, и его глаза останавливаются на флаконах из-под духов. После пары минут примерок, переставлений и переворачиваний четыре из них и впрямь ложатся в углубления словно влитые.       — И что теперь? — тянет Серёжка после минуты ожидания.       — Возможно, мы разгадали только первый этап. — задумчиво отзывается Родион — Давай осмотрим то, что осталось: быть может, отыщем там какую-нибудь наводку.       Они проходят в следующую комнату, которая оказывается спальней. На сей раз Сергей принимается простукивать стены, а Род подходит к постели. Осмотр пропитанного грязью белья ничего не приносит, а вот скруглённая часть резной ножки при нажатии на барельефную шестиконечную звезду над ней, издав тихий скрип, с трудом, но поддаётся на попытку повернуть её. После того как она доходит до упора, раздаётся клацающий щелчок, а через пару секунд взломщик уже выцарапывает спрятанную в нижней части широкой ножки дверцу тайника. Протяжный скрип проржавевших петель — внутри пусто.       — Эх, — вздыхает привлечённый звуками Серёга — видать всё с собой забрала, когда уходила.       — Наверное. — кивает Искра и немного наклоняет голову к плечу, обводя изучающим взглядом полость внутри ножки — Любопытно, что здесь могла хранить наша дама. Неплохое место для ключей от потайных ходов, но это, судя по габаритам, не единственное. Здесь с лёгкостью могло поместиться и что-нибудь ещё: достаточно узкое и не слишком длинное. Возможно, оружие вроде кинжала или какой-нибудь магический предмет…       — Причём, если берём второй вариант, этот забрала, а тот, у зеркала, оставила…       — Может наша находка была предназначена, чтобы применять её в пределах дома? Например, она имеет отношение к зеркалу. Или же украшение было слишком узнаваемо — надо проверить.       — Дай тогда сфоткаю, чтоб сверять.       Щёлкает вспышка. Родион интересуется:       — У тебя пока ничего?       — По наружной стене стучится глухо, но двери пока что не вижу. — подросток замолкает на секунду, а потом вдруг вскидывается — Слушай, а может, перед тем как по обоям шарить, будем проверять за мебелью? Это же самый надёжный вариант.       Род без слов в одно мгновение оказывается под кроватью, его соучастник в это время уже отодвигает тумбу. Как только Искра показывается, мальчишки, ничего не говоря, слегка отодвигают шкаф, чтобы протиснуться за него, и вскоре их глаза озаряет радуга — в стене обнаруживается очертание двери немногим ниже среднего человеческого роста. Осветив её, Родион нащупывает небольшую замочную скважину.       — Принцип тот же. — подытоживает он — Ключ, скорее всего, тоже забран, однако попытка не пытка.       Осмотр ожидаемо завершается подтверждением его вывода.       — А знаешь что, — через несколько минут Серёжка поднимает глаза от ящика тумбы, — Мы ведь можем изображать дятлов не со всеми стенами, а только с внешними: внутренние слишком тонкие — человек внутри них просто не пролезет, разве что побывавший под гидравлическим прессом.       — Мне это тоже приходило на ум, — отзывается Род, не отрываясь от исследования внутренностей шкафа — и всё же в стенах могут быть спрятаны не только переходы, но и тайники.       Он, не закрывая дверцы, обводит шкаф придирчивым взглядом:       — Кстати, взгляни: тебе не кажется, что наверху должна быть ещё одна секция?       Оценив, где заканчивается пространство внутри, Серг заходит сбоку: спереди похожий на кокошник высокий резной узор не даёт разглядеть верхнюю доску.       — Ещё как кажется.       Усмехнувшись, Искра принимается мудрить над деревянным кружевом — в конце концов, спустя минут десять, неприметный ландыш в углу слегка поворачивается, но его движение быстро застопоривается, поэтому взломщик, встав на тумбу, ещё некоторое время чистит стык вращающейся и неподвижной частей принесённой из будуара шпилькой. Заниматься этим приходится наполовину вслепую: хоть напарник и подсвечивает ему обоими телефонами, прозрачные лучи фонариков быстро рассеиваются — к месту работы темнота уже без малого съедает их, к тому же, тень от руки постоянно перекрывает даже доходящие до механизма крохи света. Только после этого маленькая головка цветка, пусть с трудом, но поддаётся.       Спустя пару секунд после того как она совершает полный оборот, слышится старческий кашель щелчка, и замаскированная наличником дверца с протяжным стоном позволяет себя открыть — внутри оказываются свёрнутые поеденные временем платья из некогда добротных дорогих тканей. Искра выуживает одно из них, чтобы развернуть, и внимательно всматривается в лаконичный фасон. Затем вынимает одно из находящихся в доступной каждому секции платьев, подносит к найденному и не спеша переводит взгляд с одного на другое. Разница силуэтов и отделки бросается в глаза. Он сравнивает ещё несколько нарядов — подозрение переходит в уверенность.       — А вот и новые гости из ушедших эпох. Только вот совсем других: это скорее похоже на позднее средневековье. — задумчиво хмыкает Родион.       — Погоди-ка, там ещё что-то есть. — Серг ныряет в шкаф и через минуту показывается с русым париком в руке       Искра внимательно осматривает находку, в колтунах которой ещё угадываются две косы, а после подростки ещё некоторое время разбирают спрятанные платья.       — Хм, мне немного странно, что из семнадцатого-восемнадцатого века, кроме этих — как их там — пятнышек ничего нет. — замечает Серёжка и интересуется — Слушай, а она не могла их использовать, скажем, для маскировки, как парик?       — Вполне. Это ведь, можно сказать, накладные родинки. — Родион убирает наряды и закрывает скрытую секцию. — Можем двигаться дальше?       — Последний ящик в тумбочке остался. — Сергей выдвигает его, смеривает взглядом и молча поддевает шпилькой двойное дно, под которым находятся украшения.       Взяв свой телефон, Род делает фото.       — Посмотрю в интернете, к какому времени относятся, чтобы удостовериться.       — Окей. Ну что, к хозяину?       Мальчишки обмениваются предвкушающими взглядами и прокрадываются обратно в коридор. Первая комната, куда проникают исследователи, оказывается чем-то вроде кабинета: компактная, с большим письменным столом возле гомерических размеров окна, вместительным шкафом для бумаг рядом и выцветшей от времени и пыли физической картой в полстены, напротив которой уверенно останавливается Родион, на что его напарник замечает:       — Сомневаюсь, что здесь есть что-то интересное: эта фигня, к гадалке не ходи, бросалась в глаза всем заходящим сюда.       — Я видел фото этой карты в статье, она начерчена хозяином вручную. — замечает Искра и, помассировав виски от укола головной боли, оборачивается к Сергею — Он мог зашифровать на ней тайные знаки. Я чувствую: здесь что-то есть. Хотя, если он действительно так сделал, мы вряд ли разгадаем его ребус без долгого и тщательного изучения — тоже, кстати, прекрасная возможность для следующего раза.       — Понял, погуглю.       На этот раз Серг начинает с наружной стены, и глухой звук не заставляет себя ждать. Дверь долго искать не приходится: шкаф для бумаг — единственный предмет достаточного размера по нужную сторону от окна. Она оказывается гораздо ниже, чем в предыдущей комнате, такой, что попасть внутрь можно только опустившись на четвереньки, но закрыта по тому же принципу, что и её предшественницы, и ключ от неё тоже, скорее всего, был унесён из дома во время побега хозяев. Больше в кабинете ничего особенного не обнаруживается. Тем не менее, Родион задерживается в нём, разглядывая большой глобус, на который нанесена испещрённая пометами политическая карта мира, и обыскивая шкаф для бумаг.       — Ты не обратил внимания, — обращается он к соучастнику по дороге в следующую комнату — ни единого документа, хотя, если судить по карте и глобусу, наш джентльмен проводил здесь много времени и руку держал на пульсе.       — Думаешь, это важно? — Серг заглядывает напарнику в лицо.       — Не более чем догадка, что все бумаги были забраны с собой или уничтожены, причём, судя по порядку в кабинете, его владельцем, однако я не уверен, имеет ли это для нас значение.       Переступив порог спальни, подростки бегло осматриваются, затем Серёжка начинает проверять узкую постель, а Род, переждав лёгкое головокружение, встаёт за конторку и смахивает с наклонной поверхности пыль. Потом, задержав взгляд на её вертикальном продолжении со стороны пишущего, осторожно заныривает под неё. Когда немного окрепший в сжавшемся пространстве бледно-голубой луч охватывает внутренности конторки, мальчишка замечает объёмный выступ прямоугольной формы в одном из углов и освещает его получше, после чего несколько минут прощупывает его ровные неподвижные стенки и когда-то покрытое лаком дерево конторки, пока наконец давно перепачкавшаяся рука не натыкается на рычаг недалеко от тайника. С немалым усилием, но его всё же удаётся отклонить в противоположное положение — дверцу получается открыть, и проникший внутрь свет выхватывает очертание компактного предмета. Снаружи слышатся быстрые шаги, и вскоре к Искре присоединяется привлечённый кряхтящим лязгом соучастник.       — Ну, что там? — взволнованно спрашивает он.       Родион с искрящимися глазами извлекает на свет гигантский клык и странную пластину, по виду нечто среднее между удивительно большой чешуйкой и деталью доспехов — глаза Серёжки округляются.       — Я никогда подобного не видел… Да это… Это же фантастические твари какие-то! — возбуждённо шепчет он.       — Похоже, что так. — соглашается Искра, когда его восторг немного притихает, — Ровно ничего здесь не указывает на увлечение нашего джентельмена охотой. В крайнем случае, это могут быть какие-нибудь экзотические животные, о существовании которых ни ты, ни я не подозреваем, однако тогда я не вижу причин прятать их вместо того чтобы, например, сдать в музей или в Академию Наук.       После паузы он интересуется:       — А у тебя что-нибудь есть?       Сергей качает головой:       — Ничего. Но я ещё не простукивал стены.       — Тогда займись, а я продолжу обследовать мебель. Ты успел что-то кроме кровати?       — Нет, только её. Но перед этим стоит решить, что делать с этими рожками-ножками.       — Думаю оставить их здесь, пока не обустроим тайник: если наличию у меня того же украшения ещё возможно придумать внятное объяснение, то этому…       — Эх, ну ладно.       Выбравшись, Род приближается к высокому книжному шкафу, принимается было изучать обложки фолиантов, но решает сразу же его отодвинуть от стены. На взгляд подавшегося в его сторону напарника приходится покачать головой. И всё же мальчишка успевает осмотреть лишь несколько книг, когда сияющий Серг оборачивается к нему со словами:       — Прямая щель над постелью!       Искра в мгновение ока залетает под кровать — и точно: низкая дверь с уже знакомого вида скважиной. Ключ, как и всех его предшественников, найти не получается. По окончании осмотра Искра делится наблюдением:       — Среди книг множество либо про пятнадцатый век, либо про мистических существ.       — Значит, мы на верном пути. — кивает Сергей — А вообще, знаешь что? Меня слегка коробит эта уйма намёков на путешествия во времени, ведь если они возможны, в прошлом уже должна быть Третья Мировая между попаданцами, да и кто-то из них как пить дать спалился бы.       — Я и сам пока не знаю, что об этом думать. — вздыхает Род — Будем надеяться, законы перемещений во времени прояснятся по ходу исследования.       — Ага. Пока ничего другого нам не остаётся.       Какое-то время оба молчат. Наконец Родион отмирает:       — Шкаф здесь по конструкции совсем как в спальне хозяйки. Не удивлюсь, если хранит такой же секрет.       Спустя несколько минут упорных поисков механизм на резном кокошнике из тёмного дерева выдаёт себя характерной ниточкой-щёлкой на стыке с подвижным элементом, однако заедет его намертво: даже после импровизированной очистки кленовый лист останавливается, повернувшись лишь на три четверти.       — Эхх, жаль, конечно…       — Может, в качестве компенсации карманы обыщем?       — Окей.       В карманах не находится ничего, за исключением одинокой швейной иглы.       — Ну что, в последнюю комнату? — Серёжка встряхивает головой, отгоняя усталость, и пердвкушающе скалится.       Родион кивает с горящим взглядом:       — Идём конечно. — его пальцы с давлением массируют висок.       Воздух там пропитан запахом старинных книг, а всё пространство заставлено высокими стеллажами. Род, проходясь между их ровными рядами, неспешно скользит вдумчивым взглядом по творениям известных и не слишком писателей. Некоторые из них мальчишка берёт в руки, чтобы повнимательнее изучить обложку и пролистать. Дойдя до наружной стены ребята отодвигают от неё увесистые стеллажи один за другим — стук отозвался глухо практически сразу. Поставив очередной стеллаж, Искра вздыхает:       — Знаешь, в одной из книг нас легко может поджидать что-нибудь интересное, но нам даже месяца не хватит, чтобы все просмотреть!       — Ага, пиздец! — поддерживает его Серёга — Особенно, учитывая наши возможности.       Исследователи в молчании отодвигают ещё пару стеллажей. За последним, сразу после стрельчатого окна от самого потолка и почти до пола, обнаруживается узкая дверь в полный человеческий рост. Точно так же запертая на канувший в лету ключ.       — Слушай, — вскидывается Серг, после того как несколько минут приглядывается к ней — а нельзя все эти двери попросту высадить?       Его соучастник, в тот же миг оказавшись рядом, критически осматривает дверь:       — Не могу быть уверен на сто процентов, но попытаться стоит: замки, если судить по скважинам, небольшие, тем более всё здесь уже старое и не поддерживалось в порядке больше сотни лет.       — Тогда заканчиваем с библиотекой и играем в вандалов?       — Да. А если всё получится, в следующий визит приносим нормальные фонарики и обследуем потайные коридоры.       — Замётано.       Помимо стеллажей в царстве книг находится только журнальный столик с парой кресел — осмотр завершается быстро. Мальчишки синхронно замахиваются и с размаху прикладывают кресло высокой спинкой об дверь — слышится сильный удар, сопровождаемый потрескиванием. Затем ещё и ещё. Дверь подпрыгивает и бьётся в ознобе, но на очередном ударе спинка импровизированного тарана разламывается надвое. Род задумчиво хмыкает:       — Как думаешь, что крепче: кресло или столик?       Сергей приглядывается к мебели.       — Давай столиком попробуем: кресло, хоть и выглядит массивнее, набито мягкой хернёй.       Гулкие удары снова разрушают безмолвие старинного особняка, а по прошествии некоторого времени их разбавляет треск дерева. Вскоре после этого подростки приостанавливаются. На прежде ровной деревянной поверхности к этому моменту уже виднеется заметная вмятина. Серёжка смахивает с лица пот:       — Крепкая она всё-таки.       — Ну, я предполагал, что будет не особенно просто. — пожимает плечами Искра, сдерживая желание болезненно поморщиться от отдающегося о череп грома.       — А ведь нам, кроме этой, ещё четыре штуки выносить…       — А зачем? — Родион выгибает бровь — Система коридоров наверняка охватывает весь этаж, не разделяясь на секции, то есть соединяет все потайные двери — достаточно будет выломать одну, а остальные уже определим изнутри.       Серг вздыхает с облегчением, как вдруг замечает на дисплее отложенного в сторону телефона Рода входящий вызов.       — Тебе там наша леди звонит.       Искра быстро подносит телефон к уху:       — Слушаю.       — Я с-слышала грохот, только что прекратился! Что это? — голос скачет от волнения.       — Мы обнаружили систему потайных ходов. Прорубаем себе проход.       — Ого… — Тери даже не знает, неправильно это или здорово.       Вызов она завершает, так и не определившись. А подростки, передохнув с минуту, с новой силой принимаются орудовать столиком. Когда острый угол столешницы в очередной раз врезается в пробитый кратер, дерево издаёт прощальный хрип — показывается отверстие размером с окуляр бинокля. Мальчишки с силой ударяют ещё пару раз, а потом Род, подсвечивая себе чуть поблёкшим фонариком, заглядывает туда. Серг нетерпеливо дышит ему в плечо.       — Ну, чего там? Видишь что-нибудь?       — Только тёмное пространство и вроде как кусок стены за ним. — голубоватый луч становится чуточку тусклее — Дай-ка мне свой телефон.       Он присматривается:       — Да, точно — стена: различаю каменную кладку.       Исследователи с новыми силами принимаются разламывать старое дерево углами и ободом металлических листьев вокруг столешницы. В конце концов им удаётся разбить стойко держащуюся на петлях дверь на две половины. Верхнюю, что проходит слегка выше замка, теперь получается открыть.       — Мне кажется, этого достаточно. — произносит Родион, перегибаясь через рваный край нижней части — Протиснуться можно — это главное.       — Подсадим друг друга, если что. — кивает Сергей — Эй, ты в порядке?       Искра отнимает ладонь ото лба:       — Голова кругом пошла, сейчас пройдёт.       В этот момент призрачный лучик, окончательно побледнев, медленно гаснет. Серёжка тут же смотрит на свой телефон и вздыхает:       — Четырнадцать процентов. Эх, как же быстро фонарик энергию жрёт…       — Думаешь, этого уже мало — пора на сегодня заканчивать?       — Угу, блин. Если оставить включённым, телефон просто сдохнет раньше чем мы выберемся на знакомые улицы.       Родион тоже вздыхает:       — Ну ладно, идём.