Серый на морях

Лег Серый пораньше, как и обещал, а вот уснуть рано не смог — в голову лезло все что угодно, кроме снов. Ворочаясь так и эдак, Серый раз за разом представлял себе, каким окажется эта поездка, но радостного предвкушения, о котором за ужином заикнулась мама, так и не почувствовал. Сценарии, в которых все было хорошо и весело, он от себя отгонял. Во-первых, понимал, что реальность все равно не окажется такой, как он себе придумал, и не хотел расстраиваться. Во-вторых, знал, что ничего хорошего на самом деле не заслужил, и не хотел еще больше захлебываться в вине от того, как несправедливо хорош к нему мир. Версии событий, в которых все изначально шло крахом, Серому не нравились тем, что в них страдали родители — а они не виноваты, так нельзя! Сон, подкравшийся к Серому незаметно, был беспокойным и полным придуманных с вечера образов, а оборвался неожиданно и быстро — маминым приходом. Завтракать в начале пятого Серый не захотел — живот скрутило от одной только мысли, что придется что-то съесть, — и никто не настаивал, мама спросила только: — Чаю выпьешь? Серый машинально кивнул и тут же оказался усаженным за стол с чашкой чая и любимым сырком — если захочется. Не захотелось. Собирались в аэропорт быстро, но без спешки: мама проверяла, на месте ли документы и кошельки, папа выключал свет, перекрывал воду и закрывал окна. Серый сидел, смотрел на постепенно уменьшающийся процент зарядки на телефоне, и думал, как бы запихать провод в чемодан незаметно, чтобы не казаться идиотом. Ладно наушники и планшет — без них и правда можно обойтись, но телефон-то нужен, даже необходим! — В багаж, или с собой? — спросил над его головой папа. Серый вздрогнул, подскочил, увидел, что папа держит в руках его зарядку и замотал головой. — Чего ты, задремал? — уточнил папа, осторожно ухватывая Серого за плечо и усаживая обратно на диван. — Я говорю, зарядник твой в самолет возьмем, или пусть до отеля в чемодане лежит? Серый пожал плечами, не понимая разницы. — Тогда с собой, — кивнул папа. Серый скис, понимая, что его если и не видят насквозь, то страхуют со всех сторон. Мысль о том, чтобы найти все-таки наушники и тоже отдать их папе, улетела, даже толком не зародившись. До аэропорта ехали на такси, и Серый изо всех сил твердил себе, что это не из-за него, что даже вдвоем мама с папой все равно бы не поехали на машине, что все хорошо. В аэропорту Серый с ужасом понял, что не съеденный на завтрак сырок теперь мстит ему, выкручивая кишки голодом, но виду не подал: сам виноват, надо было думать! На досмотре, пока папа забирал с ленты свой рюкзак, а Серый в третий раз проходил через рамку, силясь понять, из-за чего именно она звенит, его живот выдал вой умирающего кита, и Серый пожалел, что не умирает сам. — Проголодался? — спросила мама, пока сурового вида женщина обмахивала Серого какой-то пластиковой дубиной. — Ничего, в зоне вылета есть кафе, позавтракаешь. — Не надо, — попробовал было Серый, но мама отрезала: — Надо. Завтрак в кафе состоял из куска резиновой пиццы и стакана колы, а стоил так, будто Серого кормили омарами и поили древним вином, как в фильмах. — Надо было дома поесть, — извиняясь пробормотал Серый, пока родители пили кофе и мельком его фотографировали. — Не вкусно? — понимающе уточнил папа. — Вкусно, — соврал Серый, хотя вкуса не чувствовал совершенно. — Я на минуту, — сказала мама и спешно куда-то пошагала. — Сереж, тебе не надо? — спросил папа, кивая в сторону указателя «Туалет». Серый представил, как идет по незнакомому этажу, теряется, а потом опаздывает на самолет — и уверенно замотал головой. Потянулся к коле, вспомнил, что лететь им целых шесть часов, хотел было убрать руку — вспомнил, сколько эта кола стоила. — Ты в порядке? — уточнил папа, глядя на эти метания. — Переживаю, — буркнул Серый. — Это ничего. Скоро уже полетим. Мама вернулась как раз в тот момент, когда объявили начало посадки, и Серый позволил себе самого себя похвалить за то, что не пошел следом за ней — точно бы не успел. Потерпит. — Ты наелся? — спросила мама, глядя на так и не доеденный завтрак. Серый пожал плечами, сказал: — Зовут же. — Там все равно очередь, пару минут у тебя точно есть, — заверил папа. — Я наелся, — снова соврал Серый. Женщина, стоявшая прямо на выходе к самолету, выглядела совсем не так внушительно, как предыдущая, но Серый все равно напрягся, когда она попросила: — Ваши посадочные. К счастью, папа знал, о чем речь, протянул ей веер бумажек и сказал: — Трое. Женщина не глядя приложила бумажки по очереди к тумбе перед собой, сложила стопкой, оторвала края и протянула их Серому. Мама мягко подтолкнула Серого в спину, заставляя шагать дальше. Серый мельком глянул на оставшиеся в руках корешки, увидел слово «Место», проверил: 20А, 20В, 20С. Значит, рядом будут сидеть — хорошо. В самолете была толкучка — люди то и дело замирали перед своим рядом, выясняли, кто где, засовывали сумки то в ноги, то на полку над головой, и никак не давали другим пройти дальше. Серый представил себе, как тоже стоит в проходе и спешно решает, куда деть свои вещи, и порадовался, что его чемодан сдали в багаж. Около 20 ряда Серый остановился, еще раз посмотрел на посадочные, разочарованно вздохнул. Место у окна досталось папе, а ему — центр. — Пролезай, чего ты, — поторопил папа. — Ты первый же, — возразил Серый, демонстрируя ему билет. — Да брось, это же твой первый полет! Садись к окну, там удобнее. Серый почувствовал, как к щекам приливает жар, упрямо ответил: — Вот и садись. Папа покачал головой, чуть ли не силой усадил Серого к окну, а маму — в центр, и только потом уселся сам, расположив рюкзак у себя в ногах. — Давай мне, тут места больше! — тут же предложил Серый. Папа тяжело вздохнул. Мама погладила Серого по голове и сказала: — Это мы о тебе должны заботиться, Сереж. Не наоборот. Серый не согласился, но вслух спорить не стал. Взлет Серому даже понравился — было что-то чарующее в той скорости, с которой самолет поднимался в небо, в том, какой маленькой и игрушечной казалась земля внизу, как поля и леса периодически мелькали, то скрываясь, то снова выныривая из-за облаков. Позже, когда они набрали высоту, а пилот разрешил всем отстегнуться и ходить по салону, оказалось, что самолет на самом деле — невероятно скучное место. Серый нырнул в телефон, надеясь скоротать время за ним, разочарованно пробежался по куче иконок с любимыми играми, которые не работали без сети, залез в «Музыку» и тут же вышел, вспомнив, что так и не взял с собой наушники. Вид за окном совершенно не манил. Сон не шел. — Сереж, — осторожно позвал папа, и Серый по его голосу понял, что что-то произошло. Мама вопреки этому выводу улыбалась, папа не выглядел расстроенным. — Я тут это, — начал он, старательно подбирая слова и шарясь в своем рюкзаке. — Я помню, что ты не хотел, но подумал… В общем, вот. Перед Сережей вдруг оказался его же планшет, наушники — и новая книга ужасов, которую он купил почти сразу после лагеря, но так и не начал читать. — Мы тебе несколько фильмов скачали, — добавила мама. — Вдруг захочется. Серый медленно перевел взгляд с богатства в папиных руках сначала на самого папу, потом на маму, поспешно сморгнул подступившее к глазам раскаяние, и выдавил из себя: — Спасибо.