***
Это королевство явно долго тосковало по нему. Все кошмары, не собираемые столетиями, окутывали королевство, воздействуя на разум его жителей. Бледный Король даже представить себе не мог, сколько проблем можно было бы избежать, найди они его раньше. Гримм наслаждался тишиной в покоях, медленно, но верно восстанавливая себя, взращивая и укрепляя свое новое тело, когда Ороро зашевелился рядом. Малыш явно что-то заметил, что-то почувствовал, взволновался. Что же это было? Гримм позволил своим чувствам оплетать комнату, чтобы почувствовать каждый уголок. Его собственный жар, тепло его дитя и… холод, так хорошо знакомый ему холод. Гримм открыл один глаз и посмотрел в самый угол комнаты. — Я знаю, что ты там. И правда, вскоре показалась белая маска, маленькие рожки. Младший из четырех принцев все еще был довольно мал по сравнению с остальными, но при этом оставался довольно таинственной фигурой. Он подошел ближе, чуть наклонив свою голову и глядя прямо на Гримма. — Тебе интересно? — Гримм усмехнулся и спустился с потолка. Ороро взлетел со своей подушки, чтобы подлететь ближе к отцу. Призрак не испугался, лишь продолжая смотреть на них. — А будет ли тебе интересна пара другая старых легенд? Прошли века с тех пор, как я рассказывал истории публике. Призрак кивнул и просеменил к столу, забираясь на стул. Гримм рассмеялся. Он всегда знал, как найти к кому-то подход. — Что же, тогда я велю подать чай.***
— Ты хочешь… чтобы мы провели расследование? — Лотос удивленно уставился на наставника. — Нет, я хочу, чтобы вы рассказали мне о том, что узнаете, когда вы проведете расследование, потому что я уверен, что вы уже им занимаетесь. Братья переглянулись. Затем Хони предательски уставился в окно, а Рыцарь в потолок, они оба явно не собирались отвечать Королю. — Возможно, — пришлось взять на себя инициативу Лотосу. — Тогда я дам вам наводку, с чего начать, — Бледный Король откинулся в кресле. — Гримм — бог кошмаров и брат Лучезарности. — Брат?! — жести Рыцаря вышли слишком резкими от неожиданности. — Да. И да, она пыталась убить его. Я не знаю, что случилось между ними и хотел бы как раз это узнать. Они оба были богами этих земель, но из того, что я знаю, и род богомолов и паучье племя уже были в этих землях, подвластные им или нет, мне не ведомо. — А пчелы? — Они тоже, но, учитывая их обособленность и явные попытки Лучезарности стереть упоминания брата с земли, я не надеюсь, что они что-то знают. Я хочу, чтобы ты, Рыцарь, отправился к лордам богомолам, а ты, Лотос, к паучьему племени. — А я пообщаюсь с Гриммом, верно? — сделал предположение Хони. — Именно. Я верю, что если кто-то и сможет разговорить его, то это ты. Бледный Король всегда удивлялся способности Хони проникать в чужие сердца, даже не умея говорить. Королева обожала его, Мономона обожала его, Лурьен любил его, придворные любили его. Даже Херре он нравился, хотя Лотос оставался ее фаворитом, пусть по и неправильным причинам. — Призрак? — Я уверен, что ваш брат найдет чем себя занять. Не удивлюсь, что он опять лазает там, где ему не следует.***
— @#$%^&*(№; %:?»№?. Гримм остановил свой рассказ. Маленький принц уставился в кружку, прочитать его эмоции за этой маской казалось практически невозможным. И что же сказал этот милый малыш? Если бы Гримм мог только знать. -? : %#$%^, — неожиданно ответил Ороро. Призрак тут же поднял голову, озираясь по сторонам, ища кого-то. — «№; %? : %; &^%$. Они оба посмотрели друг на друга. Ох, он не должен был так удивляться. Конечно, Ороро не только его дитя, конечно, он будет владеть языком его матери. Бездна явно никогда не училась разговору, это было что-то, рожденное глубоко внутри этой вечной богини. Гримм отпил еще чая. — Знаешь, я ведь пока особо не покидаю свои покои, — огонь, собранный его слугами, конечно, сильно помог — холод сил бездны отступал, оттеснялся силами, что занимали свое законное место. И все же он не был готов исследовать окрестности. Нет, было еще одно место, куда ему нужно было сходить в первую очередь. — Но Ороро с удовольствием бы посмотрел все, что здесь есть, — Гримм улыбнулся сыну, мягко гладя его по макушке. — Ты бы хотел показать ему тут все взамен на мои тайны? Призрак посмотрел на Гримма, потом перевел взгляд на Ороро, а затем аккуратно протянул руку вперед. Он был слишком мал, и не смог бы дотянуться, но Ороро сам взлетел, чуть покружился вокруг, а затем уселся на голову принца, устраиваясь аккурат меж рогами. Гримм тихо рассмеялся. Призрак протянул руку и коснулся крыльев Ороро, глядя прямо перед собой. Потом он поднял глаза и кивнул. Да. Он мог присмотреть за ним. — Большое спасибо, — искренне поблагодарил Гримм. Он чувствовал, что Ороро с каждым часом наполняется нетерпением, желая познавать мир вокруг себя, пока его отец мог лишь восстанавливаться, пусть и быстро по меркам взрослых, но ужасно долго для детей. Маленький принц казался замечательной компанией, и к тому же из всех сосудов именно он больше напоминал Гримму Бездну. Пока его старший брат сиял ярким светом Бледного Короля, Призрак походил на существо, к которому Бледный Король лишь совсем слегка приложил свою руку. Ороро должен был чувствовать и это. Пусть это и не была его мать, но это лучшее, что они могли получить прямо сейчас, и Гримм не станет упускать этот шанс. — А сейчас, не хочешь услышать чудную историю о месте, где все было укрыто снегом и льдом? — Что такое снег? — О, — Гримм мягко улыбнулся. — Это замершая вода, которая при этом не жесткая, а очень мягкая, и тает, стоит твоей руке коснуться ее.***
— Значит, нам стоит разойтись? — обратился к братьям Рыцарь. — Я не вижу смысла откладывать это в долгий ящик, - резонно заметил Лотос — Ну а я пока повременю, — Хони пожал плечами. — Я узнал от слуг, что Гримм сейчас восстанавливает свои силы. Он не будет так просто говорить. Но я могу просто на всякий случай проверить все старые свитки в библиотеке. — Это хорошая идея, — согласился Лотос. — Вдруг все же что-то попало в наши архивы. — Это было бы замечательно, — Рыцарь поправил гвоздь. — И Лотос, — он улыбнулся. — Наш наставник оказался не таким уж дураком, доверяющим первому встречному, — Рыцарь победоносно выпрямился. Лотос закатил глаза. — Хорошо, — неохотно признал он. — Я ошибся. — Опять. — Вот поэтому ты не ладишь с Херрой. Рыцарь рассмеялся беззвучным для остального мира смехом, скрывая то, насколько легче ему стало после осознания того, что Бледный Король не доверял их новому союзнику.***
Ороро нетерпеливо тянул Призрака к двери. С того момента, как Гримм предложил их неожиданному визитеру показать дворец, малыш, кажется, не хотел успокаиваться, не давая Гримму вести связной рассказ. И в конечном счете им пришлось сдаться под этим грозным натиском. — Только прошу, веди себя хорошо. — Мьях! — ответил малыш. — Я буду охранять его. И обязательно вернусь. Мне понравились истории. — Тогда я с нетерпением буду ждать тебя, — улыбнулся ему Гримм. Дверь закрылась, оставляя его одного в свете красного пламени. Гримм вздохнул, подымаясь и посмотрел на кровать. Ему нужно было перестать откладывать эту встречу, не так ли? Он опустился на мягкие перины и закрыл глаза. Мир снов всегда был таким странным местом. Даже Гримм, рожденный здесь, мог понять это. Казалось, что этому месту не было конца, что все в нем словно было нереально, сплетаясь лишь по воле того, кто обитает в нем. Ни Бледный Король, ни Унн, ни жук, ни даже Бездна — никто из них не смог бы понять мир снов. Гримм не был уверен, что понимает его, хотя был частичным его воплощением. Был. Его законы, его устройство — все это строилось на чистой воли, на их желании, на чувствах. Казалось, что самого разума здесь не существовало. — Ты довольно смел, раз пришел сюда. Гримм усмехнулся, даже не соизволив повернуть головы. Ему и не нужно было. — Я долго ждала тебя здесь, — Лучезарность почти прорычала это. — Но когда я здесь, ты не в силах что-либо сделать, не так ли? Была причина, по которой он не всходил в свое царство так долго, но теперь, когда он собрал первую жатву последних столетий, сестра стала бессильна. — Заключил сделку с Бледным Королем, как подло. — Настроить против меня мотыльков, взрастить в них воинов и ударить их руками меня в спину, а затем послать дитя Бледного Короля, чтобы убить меня, когда устала ждать — вот, что подло. — Ты не нужен миру, так что логично, что ты должен сгинуть. — Я так надеялся, что ты образумишься с годами, — Гримм покачал головой, подымаясь на ноги. Тени неустанно скользили за ним, лишь удлиняясь из-за света его сестры. Когда это произошло? В какой момент его сестра забыла, что свет не может существовать без тени, что грез не бывает без кошмаров. Когда она забыла, почему существует баланс? Когда он позволил ей потерять себя? В мире снов ее порча стала лишь очевидней, хотя она сама все еще была к ней так слепа. Это была и его вина, Гримм знал это. Он, как и она, был молод и глуп, не понимая того, что все имеет свои последствия. Он нужен был ей, а его не было. Конечно, она забыла, зачем он существует. — Ты же не думаешь, что я сдамся так просто? — Лучезарность вздернула свой подбородок, а Гримм поражался тому, как из нежных желтых глаз родились эти противные, оранжевые, порченные. — Это будет прекрасный танец для нас всех, — улыбнулся он ей, отдавая низкий поклон. Она пренебрежительно фыркнула и исчезла прочь.