***
Это был не в первый раз, когда он врал братьям. Хони поправил свой походный плащ, регулируя его под вновь подросшее тело, и посмотрел в зеркало. Вроде как, все выглядело опрятно. Осталось только сохранить этот вид, пока он выскальзывает из замка. Он любил свою семью, правда. Белая Леди была замечательной, пусть ей, очевидно, было неловко рядом с ними, о лучших братьях он не мог даже и мечтать, да и отец, со всей своей холодностью и отстраненностью любил их всех, пусть и не говорил об этом вслух. Но все они были такими… защищающими. Хони вышел на балкон и огляделся. Стража, как и всегда, в это время патрулировала за углом. У него есть пять минут перед тем, как они вернутся. Хони аккуратно забрался на перила балюстрады и прыгнул. Небольшой рывок, взмах крыльями, свободное парение вперед, удар о шипы ограды гвоздем, и оп, он был уже за пределами дворца. Хони обожал тот факт, что его комната была довольно близка к границе дворца, позволяя ему миновать любые запутанные планы побега. Ему хватило пару раз, когда его приводили к Бледному Королю под его осуждающий беспокойный взгляд. Как Хони уже говорил — слишком защищающие. Хони накинул капюшон накидки, скрывая лицо, и побежал по знакомому маршруту. Он дивился тому, как все постоянно забывали об еще одном источнике многочисленных знаний, особенно Бледный Король. Разве он не был богом разума? Разве не должен был понимать, что в первую очередь они должны были идти к существу, что было здесь задолго до всех других божеств? Хони вышел к вокзалу рогачей. Как и всегда, здесь все было заполнено разными жуками, снующими туда-сюда. Хони на всякий случай огляделся, убеждаясь, что нигде не видно профиля его старшего и высокого (спасибо всем добавкам отца) брата. И Хони снова был прав — тот избежал захода к станции, а Лотос, скорее всего, последовал бы за ним. Хони быстро пробрался к рогачу, везущему пассажиров к Зеленой Тропе. Этот маршрут не пользовался особой популярностью, но все же, небольшая очередь к нему была. Ну ничего, Хони мог немного подождать. Времени у него, с учетом маршрута братьев, было много.***
Ороро был впечатлен всеми этими шумящими устройствами. По сравнению со всеми предыдущими скучными комнатами, эта впечатляла. — Повтори, как это называется? — Путь Боли, — Призрак присел на краю обрыва, оглядываясь. — Ты проходил его? — Ороро чуть углубился, все еще держась подальше от пил. — Нет. — А кто проходил? — Рыцарь. — А почему он проходил, а ты нет? — Потому что он готов. — К чему? — К службе. — А! Это такая проверка! — догадался Ороро. Призрак кивнул. Ороро пролетел еще дальше, туда, где был подъем. — Разве дворец такой большой, что способен это все вместить? — Нет. — Но оно тут. — Бледный Король что-то сделал. — Что? Призрак пожал плечами. Он не знал. Бледный Король ничего не говорил об этом, а в его мастерскую он так и не смог пробраться. — Интересно, что там? Призрак тоже хотел это знать. Он не спрашивал Рыцаря. Это было бы скучно. Призрак хотел бы увидеть все сам. — Как думаешь, ты тяжелый? — Ороро подлетел ближе. Хм. Призрак не задумывался об этом. — Не знаю. Ороро аккуратно подлетел к его спине и схватился маленькими лапками за плащ, после чего интенсивно замахал крыльями. Призрак с легкостью оторвался от земли. — Ха! Ты легкий! — Ороро рассмеялся. — Может, у тебя весит лишь маска? — И плащ. — Ну да, и плащ. Ороро опустил Призрака на землю. Они переглянулись. Потом оба посмотрели на путь перед ними. Снова переглянулись. Ороро широко улыбнулся, а Призрак крепче завязал плащ.***
— Итак, здесь наши пути расходятся, — Лотос обнажил свой гвоздь перед входом в глубинное гнездо. — Я буду ждать тебя, — пообещал Рыцарь. — Я попрошу Херру дать мне доступ в архивы. Если она его предоставит, то это может занять весь день. — Я знаю. — И она точно не пустит тебя. — Я знаю. Лотос протянул руки, поправляя плащ брата. — А я знаю, что тебя бесполезно отговаривать, так что хорошо проведи время, ладно? — Обязательно, — Рыцарь убрал руки брата. — Богомолы отличные дуэлянты. Лотос рассмеялся. — Это точно, — и он ушел в темный проход, освещая путь своим фонариком. Рыцарь развернулся и пошел назад, туда, где сидели лорды богомолы. Он снова вежливо поклонился им, и три сестры с братом склонились в ответ. — Что привело тебя к нам, Белый Рыцарь? — спросила старшая из сестер. — В наши земли пришел неизвестный нам бог, — прожестикулировал Рыцарь. Младшая, единственная, кто владел языком жестов, перевела это остальным. — И что ты хочешь от нас? — нахмурившись, спросил брат. — Мы не участвуем в вашей войне. — Мы просим лишь знания. Этот бог был здесь до нас, до прихода Бледного Короля, а ваше племя заведует этими землями ни одно столетие. Слышали ли вы что-нибудь о боге, зовущем себя Гриммом? Младшая из сестер запнулась на имени, и посмотрела прямо на Рыцарю в глаза, вместо того, чтобы читать жесты. — Гримм? — переспросила она. Рыцарь кивнул. — Гримм? — эхом отозвалась другая. Они начали шептаться друг с другом, периодически кидая взгляды на Рыцаря. Тот с интересом наблюдал за ними, терпеливо ожидая. Он всегда был очень терпеливым жуком. Спустя какое-то время, интересно, Лотос добрался до Королевы Херры? лорды снова выпрямились на своих тронах. — Мы почти ничего не знаем об этом боге, Рыцарь, но сражаться с ним мы не будем. — И все же, что-то вам известно. — Он тот, кто научил наш вид бою, — сказала старшая сестра. — Он тот, кто научил наш вид танцу, — продолжила средняя. — Он тот, кто научил наш вид, что они не так различны, как кажутся на первый взгляд, — подхватила младшая. — Он тот, кто научил наш вид быть такими, какой он есть сейчас, не спросив ничего, — закончил брат. Ах, вот как. Тогда не было ничего удивительного, что они отказались обнажить свои гвозди против него. Но при этом богомолы могли бы быть союзниками Гримма, и все же он не пошел к ним. Эту информацию точно нужно было знать его Королю. — Спасибо за информацию, — Рыцарь поклонился. У него не было больше дел в этих местах, и все же Лотос явно вернется не скоро. — А теперь… как насчет боя? — он обнажил свой гвоздь. Богомолы усмехнулись, подымаясь со своих мест.***
Лотос низко поклонился, приветствуя королеву пауков. Та смотрела на него невпечатленным взглядом, как и всегда, но Лотос знал, что был ее любимчиком. — Что же привело тебя ко мне, Лотос? — спокойно спросила она. — С вашего разрешения я бы хотел посмотреть старые записи, что хранятся в вашем архиве. Все знают, что племя пауков ведет их еще с тех времен, когда мой наставник не явился в Халлоунест, и когда Лучезарная единолично правила большинством земель. — И зачем же они тебе, маленький принц? — Тревожный гость появился в наших землях, древний, как сама Лучезарность. И мы хотим знать о нем все, что можем, перед тем как доверять ему. Бледный Король уже впустил его во дворец, хотя я бы не позволил бы ему переступить порога. — Как всегда благоразумнее своего Короля, — Херра усмехнулась. — Это в тебе мне и нравится. — Спасибо за комплимент, Ваше Величество. — У меня хорошее настроение сегодня, так что так уж и быть, я разрешу заглянуть тебе в наши архивы. Но не одному, — она покачала головой. — Хорнет, — позвала Херра, и девушка тут же появилась из-за ее трона. — Сопроводи нашего гостя и проследи за ним. — Будет исполнено, матерь. — Благодарю за оказанную честь, — Лотос поклонился. Хорнет в это время уже направилась прочь из тронного зала, и он поспешил за ней. — И про кого ты собираешься искать? — Хорнет слегка улыбнулась ему, что уже было большим прогрессом. Принцесса всегда была холодной, но Лотос знал, что, как и ее матери, он нравится ей. — Ты когда-нибудь слышала о существе под именем Гримм? — Гримм? Как из детской страшилки? — Хорнет усмехнулась. — Он нереален. — Из какой страшилки? — изумился Лотос. Лурьен часто рассказывал ему разные легенды, но он не помнил никого с именем «Гримм». — Да так, — Хорнет пожала плечами. — Что если ты будешь капризничать, то привлечешь к себе Гримма, который проникнет в твои сны и наводнит их кошмарами, поэтому ты не выспишься, будешь невнимателен в бою, и тебя убьют. Лотос ошеломленно посмотрел в спину своей подруги. Это у них такие страшилки детям рассказывали? Возможно, Бледный Король был не так плох в воспитании, как он изначально думал. Лотос коснулся ее плеча, привлекая внимание, и прожестикулировал. — Это очень интересно, ведь из того, что я понял, сила Гримма берет тот же исток, что и грезы, во снах. — Ты хочешь сказать, — Хорнет навалилась на тяжелую дверь архива, и Лотос поспешил ей помочь. Общими усилиями, они отворили ее и вошли, — что у страшилки может быть реальная основа? — Все может быть, — развел руками Лотос и повернулся к стеллажам. — Нам нужны самые старые записи о мире Снов.***
Хони всегда нравилась зеленая тропа — место обитания двух богов жизни. Это было так удачно. Если бы его поймали, он всегда мог бы сказать, что хотел посетить сад матери, но чуть сбился с пути. Хони прошел мимо высокой колоны одного из святилищ, где у него, как и всегда, немного заболела голова. Он слегка потер лоб, продолжая свой путь. Не стоило исчезать из дворца на долгое время, это не закончится ничем хорошим. Стоило ему есть у берега, свесив ноги, как водная гладь заволновалась и расступилась. Унн поднялась из глубин. «Ты снова заглянул ко мне, маленький принц, — голос Унн звучал прямо у него в голове. Она была единсвенным существом, кроме его братьев, с которым он мог говорить, и это был даже не язык бездны. По истине великая богиня. — Ты как всегда льстишь мне, дитя». «Боюсь, я не могу скрывать свое восхищения вами, — искренне сказал-подумал он. — Но я здесь не просто ради нашей обычной встречи, — он поджал ноги. — Вы знаете бога по имени Гримм?» Искренний смех разнесся по зеленой тропе. «Знаю ли я его? О, я знала его еще тогда, когда он лишь юным толком не разбирающимся ни в чем жуком. Хотя мне больше нравилась его сестра».ээж Кто как всегда был прав? Точно, Хони. И все же, скажи он об этом, его, если бы и выпустили, то только с кучей стражей, как ребенка. «Ты злишься, дитя». «Ничего такого, Унн, — Хони покачал головой. — Я здесь не за советом». «Ты здесь за историей, которую я не в праве рассказать, — взгляд Унн стал серьезней. — Я знала их обоих, дитя, и Гримма и Лучезарность. Гримм старался не появляться у меня на глазах, но Лучезарность была мне частым гостем, и мой тебе совет — не повторяй ее ошибок». «Что?» «Ты зол, расстроен тем, что твоя семья не понимает тебя. У нее с братом был другой конфликт, не твой, и все же, его решение одно и тоже, — Унн наклонилась ближе к нему. — Они не я, Хони, они не читают мысли, они не ты, который понимает все, что скрыто в чужой душе». «Я намекал им!» — гнев поднялся в его груди. «Но они не поняли, — Унн печально улыбнулась. — И не поймут. Все, что ты можешь, это сказать». Плечи Хони опустились. Он знал, что его душа обнажена перед Унн. Она всегда видела его насквозь, когда никто не мог. Он любил ее за это. «Ты думаешь, они послушают меня?» «Я не знаю. Но все, что я знаю, так это то, что до конца жизни буду жалеть, что не вразумила Лучезарность тогда. Я думала, что смогла, но я ошиблась». «Они были близки?» «Очень. Она боялась обидеть его, вместо этого обижаясь сама, а он не понимал этого, пока не потерял ее в ее злости». «Она была другой?» «Совершенно другой, — в голосе Унн звучала печаль. — Я не узнаю ее больше». Хони вздохнул, подымаясь. «Ты не расскажешь мне, что тогда случилось, да?» — он посмотрел на Унн. «У меня нет на это права. Я могу лишь дать тебе совет». Хони кивнул. «И я ему последую, Унн». «Спасибо», — ответило ему существо, уходя вновь под воду. Хони смотрел ей вслед, лениво размышляя о том, помог ли он ей сейчас чуть унять вину.***
Спустя, казалось, часы, Лотос потер глаза, скидывая с себя усталость. Хорнет рядом с ним тоже печально читала записи, будто уже и не веря, что в них может быть. Лотос подтолкнул ее локтем. — Осталось чуть-чуть, и мы закончим. Хорнет посмотрела на последние три каменных дневника, и кивнула. — Да, я уверена, мы справимся. А затем она вернулась к тексту, тем самым давая Лотосу молчаливое указание продолжить. Так он и поступил. Перелистнув еще одну каменную страницу, он остановился, схватив Хорнет за локоть, подтянул к себе. — Что? — она нахмурилась, Лотос лишь тыкнул ее в рисунок Лучезарности на странице. — И что я должна тут увидеть? — Лотос кинул на нее не впечатленный взгляд и тыкнул еще раз, уже прямо пальцем во что-то, за Лучезарностью. Хорнет нахмурилась и наклонилась ближе. Теперь, когда Лотос указал ей на это, она начала замечать, что то, что было тенью Лучезарности, ей совершенно не соответствовало — она была выше, тоньше. Чем дольше Хорнет смотрела, тем больше дорисовывались детали, стертые с камня временем. — Я видела его! — изумилась она и потянулась к одной из каменных дощечек. Там, так же скрывшись за Лучезарностью, был тот же силуэт. — Посмотри-ка, — она указала на текст ниже. — Сначала я подумала, что это погрешности из-за времени, но теперь, — Хорнет указала на символ Лучезарности, — в него будто вплетен еще один символ, не так ли? Лотос нахмурился, а затем посмотрел на Хорнет. — Это старый символ Лучезарности. Точнее, он встречается на всех самых старых записях в королевстве. — А если это не только ее символ? — Хорнет подтянула к себе лист бумаги и начала аккуратно зарисовывать символ, а затем рядом обычный символ Лучезарности, чтобы потом исключить детали. И правда, после пары вариаций, ей удалось составить что-то, что могло бы напомнить символ Гримма. Несколько секунд они просто смотрели на бумагу. — Что думаешь? — спросила Хорнет, повернувшись к Лотосу. — Он не просто имеет силы того же рода, что и Лучезарность, был не просто братом — Лотос посмотрел ей прямо в глаза. — Он правил вместе с ней.— Это не должно было удивлять, но все же, учитывая, что никто не помнил о Гримме. Как тот мог быть правителем, когда знания о нем были утеряны так легко? И все же вот он, символ перед ними. Единственное, что они смогли отыскать, даже после того, как закончили изучать оставшиеся записи. Как запутанно все было? И где можно было найти ответы?***
И все же, Хони был плох в математике. Или, может, в пунктуальности. Конечно, проводить часы у озера, размышляя как лучше поговорить с семьей, не лучшая идея, если ты не хочешь быть пойманным на побеге. Особенно твоими братьями. Особенно когда ты перебираешься через стену. Лотос и Рыцарь, явно уставшие, но явно по-разному, не были им довольны. Хони мог это понять по тому, как его тащили за плечо. — Отпусти меня! — он дернулся, вырываясь из цепких рук брата. — Я не ребенок! — Ну не знаю. Побег звучит как очень детская затея, — фыркнул Лотос. — Не начинай! — Хони почувствовал, как гнев поднял свою уродливую голову. Раньше он бы подавил его, он бы успокоился и промолчал, но нет. Это не приведет ни к чему хорошему. — С меня хватит! — он выпрямился на месте. — Мы пойдем к отцу, а затем будем говорить! Братья изумленно переглянулись. — Что стряслось? — спросил Лотос. — Много чего, — огрызнулся Хони. — Я не хочу повторяться, так что пойдемте к отцу. Видимо, его вспышка, его злость убедили братьев, что все не так просто. Они не стали кричать, не стали возражать, они правда пошли за ним следом. Возможно, все будет хорошо. — О ЧЕМ ВЫ ВООБЩЕ ДУМАЛИ?! Крик Бледного Короля, слышимый во всем дворце, дал Хони понять, что все будет не так уж и хорошо. Правда, их отец кричал не на них.