Пленник

С тех пор как Куоритч проснулся, он прилагал усилия, чтобы чем-то себя занять. Некоторое время он искал что-нибудь, до чего мог дотянуться, пытаясь найти слабое место в конструкции своей тюрьмы: незакрепленный участок стены, забытый инструмент, может быть даже камень, который помог бы ему избавиться от пут. Но Салли хорошо справился со своей работой, и в хижине не было ничего, что могло бы помочь ему выбраться. Даже его жилет, в котором хранились различные аварийные инструменты для такой ситуации, исчез. Как и большая часть его снаряжения. На нем не осталось ничего, кроме нижней рубашки и штанов. Как только его планы побега были сорваны, и стало ясно, что его смерть не была неминуемой, Куоритч переключил свое внимание на то, чтобы как-нибудь скоротать время. В конце концов, ему явно суждено было остаться здесь надолго. Он ненадолго попробовал выполнить несколько упражнений, но из-за его ран и туго связанных ног это было невозможно. В конце концов он остановился на подсчете колец на дереве, вокруг которого была построена хижина, а также пытался уловить какие-нибудь звуки снаружи. Это было скучно, но хоть что-то. В конце концов, несмотря на его усилия, в голову начали закрадываться мысли о том, насколько он был в полной заднице. Насколько ему было известно, RDA считала его мертвым. Никого из его команды не осталось на корабле в те последние мгновения. Он сомневался, что RDA запустит еще один корабль на вражескую территорию, чтобы забрать обломки и тела… А потом возникла проблема с Пауком. Когда он впервые проснулся, его в первую очередь беспокоило благополучие Паука. По мере того, как проходили часы, он все больше и больше начинал ощущать фактическое отсутствие Паука рядом. Насколько он мог судить, с момента битвы прошел по меньшей мере целый день. Он никогда так долго не расставался с Пауком с тех самых пор, как они встретились в джунглях много месяцев назад. Чем больше времени он проводил один в сырой и душной лачуге, тем больше ему не хватало присутствия ребенка рядом. Он скучал по той яркой и искренней улыбке, которая на мгновение вспыхивала у Паука, когда он был счастлив. Ему не хватало той страсти, которая возникала у него всякий раз, когда он рассказывал что-то о жизни на Пандоре. Черт возьми, он даже скучал по его дерзости и оскорблениям, которые каким-то образом делали его одновременно надоедливым и милым. Он ухмыльнулся в полутьме, вспомнив несколько совместных моментов с Пауком. Черт возьми, он не понимал, как мог позволить себе стать таким тупицей, когда дело касалось ребенка. Это немного разозлило его. Если он когда-нибудь выберется отсюда… — Пропустите меня. Куоритч быстро взял себя в руки, услышав знакомый голос за пологом, служившим дверью хижины. Салли Куоритч собрался с духом. Неужели конец? Если это было так, то он не сдастся без боя, каким бы слабым он ни был. Полог приподнялся, и Салли шагнул внутрь, держа в руках пару мисок. Если бы взгляды могли убивать, то лицо, которое было у Салли, легко отправило бы Куоритча обратно в ад. Какое-то мгновение двое мужчин пристально смотрели друг на друга, каждый старался вложить в свое лицо как можно больше презрения. — Куоритч. - Джейк нарушил молчание. — Салли. Самое время тебе появиться, а то мне уже начинало становиться скучно. Салли выглядел так, словно собирался что-то сказать, но прикусил губу и поставил две миски перед решеткой. В одной была вода, в другой - что-то вроде тушеного мяса. Еда и вода? Какого хрена? — Что это Салли? Пытаешься откормить меня перед забоем? — У тебя будет еда и вода, пока тебя здесь держат. - почти механически ответил Салли, явно стараясь держать себя в руках. — Кстати об этом, не мог бы ты мне сказать, почему решил сохранить мне жизнь вместо того, чтобы убить? - сказал Куоритч, пристально глядя на Салли. По правде говоря, ему нужна была еда и особенно вода, но он ни за что не позволил бы Салли узнать об этом. Салли заметно вздохнул, а затем заговорил, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. — Когда ты сдался на "Морском Драконе", ты попросил пощады у Эйвы. Как сдавшийся воин, ты не мог быть убит по законам Эйвы. Сдался? Попросил пощады? Услышав это, Куоритч начал приходить в ярость, но решил попридержать ее. Ему нужно было узнать больше. — То есть твоя богиня Эйва приказала тебе держать меня в тюрьме? — Только до суда. При этих словах у Куоритча перехватило дыхание. Суда!? Ты, должно быть, издеваешься надо мной! — Суда? Какого суда? - ответил Куоритч. Ярость начала просачиваться в его слова. — Через 13 дней, когда закончится месячный цикл, ты предстанешь перед народом На'ви и будешь судим за свои преступления против них и Эйвы. После сказанного, Куоритч больше не мог сдерживаться. — Тебе недостаточно было победить меня, не так ли, Салли? Теперь ты хочешь выставить меня напоказ перед всеми синими ублюдками в городе?! Собираешься вымазать меня смолой и перьями, прежде чем отрубить голову?! — К тебе проявили уважение, проводя суд! – гневно зашипел Салли. — Уважения, которого ты не заслуживаешь, но Эйва все равно дарует его тебе! — Тебе следовало прикончить меня на том корабле, Салли. – сплюнув сказал Куоритч. — Избавил бы меня от унижения. Но, похоже, ты еще больший маньяк, чем я думал. — Ты не представляешь, как я этого хочу Куоритч, уж поверь мне, - сказал Джейк, собираясь с духом и поворачиваясь, чтобы уйти. Пока он наблюдал, как Салли начинал уходить, в голове Куоритча промелькнула мысль. Паук Он должен был что-то знать. Прежде чем у него появилось время подумать, он заговорил. — Как поживают дети, Салли? - он внутренне съежился, как только эти слова слетели с его губ. Джейк остановился на полпути к выходу из хижины. А? Неужели Куоритч пытался спровоцировать его из-за Нетейама? То, как он это произнес, прозвучало... почти искренне? С чего бы Куоритчу заботиться о ком-то из его детей? Однако Джейк не собирался стоять здесь и задавать себе эти вопросы сейчас. Только не с Куоритчем за спиной. — С ними все в порядке, Куоритч. Не благодаря тебе. Джейк знал, что это не совсем правда, но он не собирался обсуждать проблемы своей семьи со своим злейшим врагом. Он преодолел оставшееся расстояние до двери и быстро вышел из хижины.

***

Наблюдая, как Салли уходит, Куоритч мельком увидел внешний мир. Был закат, пляж, деревня… Брезентовый клапан запер его обратно в мир хижины. Он лег на спину и вздохнул. Ему было о чем подумать. Чертов предатель. Думает, что он высок и могущественен со своей "Эйвой" и "судом". Значит у него было 13 дней. Он не знал, что подразумевал этот так называемый "суд", но ничего хорошего из этого быть не могло. Он не сомневался в том, какой приговор ему вынесут, а также в том, что случится с ним после. Жить осталось 13 дней. Никакой надежды на спасение… Куоритч напомнил себе, что не стоит слишком зацикливаться на своих перспективах. Последнее, чего он хотел - это сойти с ума и быть приведенным к смерти как сумасшедший. Он снова съежился из-за своего глупого последнего вопроса. Он говорил так, словно потерял нить повествования. О чем, черт возьми, он думал? Может быть, он уже сходит с ума. По крайней мере, он знал, что Паук не был заперт, как он, и предполагал, что Салли дал бы ему знать, если бы это было так. Однако Куоритч знал Паука и очень сомневался, что с ним все в порядке. Он и раньше видел Паука, когда тот был в порядке. На "Морском Драконе" во время набегов на деревню. В джунглях. Он почувствовал непреодолимое желание поговорить с Пауком, как будто тот еще не был так близко. Когда он обратил свое внимание на еду, оставленную Салли, ему больше, чем когда-либо прежде, захотелось снова увидеть Паука, хотя бы на мгновение.