Пленник

Паук пытался заснуть, но каждый раз, когда он закрывал глаза, он слышал только прерывистый голос Кири, когда он уходил, хотя нет, убегал от нее. Раньше он мог поговорить с ней о чем угодно. Из всех Салли он всегда был ближе именно к ней. Может быть, дело было в том, что они оба были сиротами, в том, что они отличались от всех остальных, или даже в их общем происхождении от Небесных Людей, но Паук всегда чувствовал, что у него с ней особая связь. Она была единственной, кто всегда радовалась встрече с ним. Она всегда была единственной, кто играла с ним, когда они были детьми, а также именно она была той, кто любила исследовать вместе с ним джунгли, когда они стали старше. По мере того как Нетейам и Ло'ак становились старше, они постепенно стали отдаляться от него. Но с Кири они были близки, как никогда. Она всегда была рядом с ним, когда ему было больно. Но когда сегодня Паук увидел боль в ее глазах, он убежал. Ему было невыносимо видеть, как она расстраивается из-за него. Он знал, что это из-за того, что она заботилась о нем. От этого было еще больнее. Он не заслуживал того, чтобы она беспокоилась о нем, тем более после того, что он сделал. Ему следовало сказать ей правду, но он этого не сделал. Теперь он был не только предателем, но еще и трусом. Он снова попытался закрыть глаза и заснуть, но его голова, казалось, вот-вот лопнет. В его мозгу бушевал вихрь эмоций. Это было бесполезно. Он медленно поднялся со своего спального уголка, уже испытывая боль от неудобной позы. Было еще довольно рано, поэтому он решил прогуляться. Не было никакого смысла лежать с открытыми глазами. Он тихо спустился на один из пляжей, стараясь никого не разбудить. Было тихо, умиротворяюще. Пауку потребовалось мгновение, чтобы вдохнуть воздух, прежде чем продолжить идти. Он пытался разобраться в своих чувствах, но всякий раз, когда он думал о них, они угрожали захлестнуть его с головой. Джейк, Кири, Куоритч - всего этого было слишком много. Паук почти пожалел, что не может исчезнуть. Что набежит волна и унесет его в море. Далеко от всех. Ступая по темному песку, он пытался придумать, что бы такое сделать, чтобы очистить свой разум. О разговоре с кем-либо из Салли не могло быть и речи. Меткайина не доверяла ему. Его мысли вновь вернулись к нему. Снова был только он… Его глаза скользили вдоль побережья, пока он не заметил хижину Куоритча. После прошедшего дня его последняя встреча с Куоритчем казалась ему прошедшей целую вечность. Он отчаянно хотел увидеть его снова. Куоритч был единственным оставшимся человеком, которому ему не нужно было лгать. Единственный человек, которому Паук мог что-нибудь рассказать, и меньше чем через десять дней он исчезнет навсегда. Паук медленно подкрался поближе к хижине. Теперь, когда не было проливного дождя, он мог видеть само строение гораздо яснее. Охранники сидели на соседнем камне. Они по-прежнему были бдительны, но в данный момент, после долгого рабочего дня, они были явно измотаны. Паук взвесил свои шансы. Это было рискованно. Гораздо более рискованно, чем раньше. На этот раз ему действительно пришлось действовать скрытно. Если охранники услышат его… 9 дней. Паук обдумывал это еще мгновение. Было бы лучше дождаться еще одного шторма. Но кто знал, будет ли вообще еще один шторм? 9 дней К черту все! Он подкрался к хижине, используя технику выслеживания, которой научился в Оматикайи. Он пополз вдоль стены, найдя ту же щель, что и раньше. На этот раз он скользнул под нее без колебаний. По сравнению с предыдущей ночью в хижине было устрашающе тихо. Толстый холст приглушал даже шум океана до едва слышного грохота. К тому же он был светлее. На этот раз у Паука не возникло проблем с поиском Куоритча. Он спал, но когда Паук приблизился, его глаза резко открылись.

***

Глазам Куоритча потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть, но, когда это произошло, они почти сразу расширились. Паук вернулся. — Паук!? Какого черта ты здесь делаешь!? С ума сошел!? - его голос перешел на шепот, но тон по-прежнему был суровым. — Я просто... мне нужно было снова тебя увидеть. - прошептал Паук в ответ. Выражение лица Куоритча слегка смягчилось. У парня был такой голос, словно он вот-вот заплачет, и выглядел он тоже ужасно. Но он все равно не должен был быть здесь. — Ты не можешь продолжать приходить сюда, малыш. Особенно в ясную погоду. Я не смогу тебе помочь, если тебя поймают. — Я знаю, - ответил Паук, еще больше понизив голос. — Но я должен поговорить с тобой. Пожалуйста. Куоритч вздохнул. Парень уже был здесь, и они уже разговаривали. Он полагал, что нет смысла пытаться убедить его уйти сейчас. В любом случае, он бы не смог… Он придвинулся ближе к решетке, чтобы они могли говорить как можно тише. — Что происходит, малыш? Паук перевел дыхание, затем заговорил. — Я... борюсь. Я думал, что здесь все начнет налаживаться, но с каждым днем я чувствую себя только хуже. Все это время я чувствую себя так... плохо. Я чувствую себя виноватым во всем. Куоритч внимательно слушал его. Помогать людям справляться с их эмоциями никогда не было его сильной стороной. Одной из причин, по которой он поступил в морскую пехоту, было желание избежать работы, где ему приходилось беспокоиться о таких вещах, как эмоции. Но он должен был попытаться ради Паука. — Ты единственный человек, с которым я могу поговорить. Я не могу никому другому рассказать о своих чувствах. Я никому не могу рассказать об... этом. — Этом? - спросил Куоритч. — О тебе, папа. Я никому не могу сказать, что ты мне небезразличен. Я никому не могу сказать, что ты был добрым. - его голос дрогнул на последнем слове. Сердце Куоритча подпрыгнуло, когда он услышал, как Паук назвал его “папой”, но он знал, что сейчас не время это комментировать. — Они подумают, что я предатель, что единственная причина, по которой я жив - это то, что я помог тебе. - Паук опустил голову. — Я предатель, я... На этом Куоритч прервал его. — Паук, посмотри на меня. Паук поднял голову. Теперь его глаза были влажными от слез. — Все, что ты делал, ты делал, чтобы выжить. Я заставил тебя отвести нас к банши, я заставил тебя научить нас вести себя как На'ви, я заставил тебя участвовать с нами в налетах на племена. Ты знал, что тебя заберут обратно в Плацдарм-Сити, если ты этого не сделаешь. Куоритч положил руку на плечо Паука. — Не вини себя в этом. Это моя вина, ты не должен принимать на себя ответственность за это. Но Паук покачал головой. — Нет, это и моя вина тоже. Я ведь мог не учить тебя их языку. Я мог бы попытаться убежать, были времена, когда я мог это сделать. Я мог бы солгать о том, как приручить банши. Но я этого не сделал. - поперхнувшись сказал Паук. Прежде чем Куоритч успел ответить, он продолжил. — Я хотел научить тебя обычаям На'ви. Я хотел, чтобы ты гордился мной. Я подумал, что, может быть, если... - Паук не смог закончить предложение. — Я решил навестить тебя. Мой выбор причинил боль Салли. Они причиняют боль людям, которые мне небезразличны. Когда ты исчезнешь, у меня никого не останется... Куоритча так и подмывало сказать что-нибудь бессердечное о Салли, но он сдержался. Сейчас было не время. Он изо всех сил старался на время отбросить свои дурные мысли о Джейке Салли и его семье. Он должен был придумать что-нибудь, чтобы утешить Паука. — Послушай, малыш. Они все равно пришли, чтобы спасти тебя. Эти люди, твоя семья, они ведь заботятся о тебе... — Нейтири приставила нож к моему горлу, - перебил его Паук. — Они не моя семья. Они еще даже не знают, что я натворил. Они возненавидят меня так же, как ненавидят тебя, когда это произойдет. Куоритч закрыл глаза, совершенно не находя слов. Для него и Паука теперь все было по-настоящему плохо. Ему было так больно, что он даже не думал, что это возможно, видеть, как сильно страдает его сын. Он надеялся, что с ним, по крайней мере, все будет в порядке с тех пор, как он вернулся к Салли, но все явно шло в обратном направлении. — Оставайся сильным, Паук. Я уверен, что у тебя все получится. - это была слабая попытка утешить, но это было все, что он смог придумать, чтобы сказать. Некоторое время они просто стояли на коленях в темноте, рука Куоритча все еще лежала на плече Паука. — Можно мне остаться здесь? - Паук нарушил молчание. — Что? — Я не могу уснуть, - тихо произнес Паук. — Можно я останусь здесь, совсем ненадолго? Куоритч выдавил из себя легкую улыбку. — Я не тот, у кого ты должен спрашивать разрешения, малыш. — Я уйду до восхода солнца. - быстро сказал Паук. — Никто не узнает. Я просто хочу немного побыть рядом с тобой. Куоритч нахмурился. Он знал, что это плохая идея, но Паук выглядел таким хрупким, что он подумал, что ребенок может буквально разбиться вдребезги, если он откажется. — У тебя серьезно нет лучшего места для ночлега? - спросил Куоритч. Это был риторический вопрос, поэтому его сердце немного упало, когда Паук кивнул. Какого черта!? Он решил не давить на него в этом вопросе. — Хорошо, малыш, я тебя разбужу, - успокаивающе сказал Куоритч. Одним из небольших преимуществ его аранжировки было то, что он узнал характерные звуки окружающей его природы как свои пять пальцев. Он точно знал, какие звуки означают восход солнца. Паук свернулся калачиком на земле перед решеткой, держа Куоритча за руку. Куоритч попытался изменить свое положение, когда дыхание Паука начало замедляться. Он остановился на том, чтобы лечь плашмя на спину, протянув руку к Пауку. Это была не лучшая позиция, но сейчас у него не было ни малейшего шанса отпустить Паука.

***

Было уже очень поздно, когда Кири убедилась, что все в Маруи спят. Ее родители разговаривали до поздней ночи, но она заставила себя не спать. Она должна была это сделать. Она схватила охапку одеял и выползла из Маруи. Ее мама ни за что не одобрила такого, но она не собиралась позволять этому продолжаться. Ночи в деревне Меткайины могли быть на удивление холодными. Она не хотела, чтобы Паук продолжал спать на холоде. Приблизившись к месту соединения двух корней, где, как она знала, спал Паук, она остановилась. Его там не было. Она видела его лежащим там несколько раз. Она была точно уверена, что это было то самое место. Но Паука нигде не было видно. Где был Паук в такое позднее время? Она с любопытством обдумала этот вопрос, но в голове у нее было пусто. Она спросит его об этом завтра.