Особая честь

      После обеда Лорд вывел Драко через балконные двери в просторное, залитое солнечным светом помещение, оборудованное под кабинет. Первым бросилось в глаза панорамное окно с крутым видом на кукольный город. Не то же самое, что полет на метле, конечно. Но и поражало больше всего то, что маглы без всякого волшебства вскарабкались жить на небеса.       Драко поймал себя на том, что хотел бы владеть такой недвижимостью. Не для того, чтобы жить в коробке: он слишком привык к простору. Но изредка сбегать в одиночество посреди суеты. Глядя вниз, юноша чувствовал умиротворение. Словно все его проблемы стали такими же игрушечными, как повозки с ноготок или человечки-точки. И он мог бы накрыть их одной ладонью вместе со всем городом.         — Вы собственник или арендуете? — Спросил Драко, не отводя взгляда от окна.       Лорд хмыкнул:       — А как же подозрения в жестоком убийстве всей семьи с последующим сжиганием тел и рассеиванием пепла с этой самой лоджии?        Драко обернулся с мрачным лицом.       Темный Лорд стоял за его спиной, облокотившись бедром на письменный стол. Встретившись с юношей взглядом, он любопытно склонил голову набок. Он дразнился.        — Потому что Вы скрываетесь? — Драко позволил себе и саркастически скривил губы. — А Аврорат любой страны внимательно следит за подозрительными исчезновениями маглов.        Лорд не согласился:       — Далеко не любой. Предостаточно стран, наглухо застрявших в средневековье. Статут один на всех, но подходы к его исполнению разные. Одни признали за маглами право на жизнь, тогда как другие все еще не уверены, что его заслуживают сами волшебники. В Эмиратах, к примеру, авроры просто убеждаются, что свидетелей-маглов убийству нет, и даже не пытаются искать виновного.         — Да. Но Американский Аврорат — рекордсмен по уголовным делам за убийства маглов вовсе не потому, что американские волшебники убивают их чаще, чем другие. — Юноша встретил вопросительный взгляд Лорда и развел руками: — Разница во времени с Великобританией плюс-минус шесть часов. Страна развитая и богатая. — Он кивнул на город за окном. — Мы в Северной или Южной Америке. Если бы я хотел скрыться, то выбрал бы страну с большим потоком туристов и мигрантов. И тогда выходит — США.  Я угадал?       — Очень натянуто, но да, угадал.        Дернув уголки губ в улыбку, которая скорее подчеркнула недовольство, чем скрыла его, Лорд отошел к книжному стеллажу во всю стену. Посреди ветхих книг, пахнущих пылью и магией, стоял серебряный череп дракона, сверкающий старинными изумрудами в глазницах. Хищник держал круглую чашу в оскаленной пасти.       — Что касается квартиры: я собственник. — Ответил Неназываемый, сняв омут памяти с полки. — Прошлые хозяева осознали, что всегда мечтали путешествовать по миру. И вот, наконец, к сорока решились.        Драко кивнул: он как-то так и думал.        В общих чертах юноша знал о том, как волшебники скрываются от Аврората в мире маглов, несмотря на то, что Малфои не были связаны ни с чем криминальным от слова совсем. Люциус постоянно твердил, что лавировать в законах — это искусство, а нарушать их — удел идиотов.        Так, например, Малфои скупали и продавали артефакты или книги по Темной Магии абсолютно легально, оформляя их как предметы исторического наследия. В принципе, за счет этой схемы выживает весь Лютный переулок.        Об этом просто все знают!        Так же, как и о министерских совах, которые до этого лета без устали таскали письма от Фаджа к Дамблдору и обратно. Разумеется, ни одна газета не удосужилась написать о формальном статусе действующего Министра. Но правда и без них выжила, кочуя с языка на язык городскими легендами, шутками или теми же анекдотами:       «Поймали как-то раз оборотни Фаджа и Дамблдора и говорят:       — Рассмешите нас до слез. Или съедим!       Фадж от возмущения раскраснелся и, топая ногами, закричал:       — Я вообще-то Министр Магии! Глава Великобритании...       Оборотни их сразу отпустили».        Неназываемый поставил чашу и фиал на стол со стороны гостевого стула. Сам он сел спиной к небу в странное крутящееся кресло и достал из выдвижного ящика ежедневник в кожаной обложке и цепочку с подвеской в виде изогнутой змейки.       Драко со смачным звуком вынул пробку из фиала и перелил водянистый дым на дно чаши. Он так старательно косил глаза на Лорда, что чуть не перевел воспоминания на стол. Но очень уж было интересно, какими чарами тот собрался защищать ежедневник, содержимое которого однажды станет способно изменить ход войны, если попадет не в те руки.        Темный Лорд обмотал книгу цепочкой так, что змея оказалась на краю обложки, в том месте, где у личных дневников обычно находится замок. Затем он достал волшебную палочку и сделал несколько плавных взмахов, которые Драко не смог опознать.        Юноша почти спросил, что это за чары. Но Неназываемый отстраненным голосом перебил его:       — Когда я выделял твою любознательность как положительную черту, то, признаться, имел ввиду не это.       Драко понятливо упал лицом в омут памяти.        Перед внутренним взором завихрился водянистый дым, который сплел графитовые стены Малой Гостиной Малфой-мэнора. От пола до потолка вырос камин с золотой лепниной, напротив — бархатное кресло, в котором лицом к огню расположился Темный Лорд.        За его спиной на диване, показательно по разные стороны журнального столика сидели двое. Справа — Люциус с ровной как палка спиной. А слева — желейно растекшийся по декоративным подушкам мистер Салим.        Второе кресло джентльмены уступили женщине в глубоком капюшоне. Она подняла голову. Тень скользнула с лица на лоб. И стали отчетливо видны черные, болезненно натянутые синяки вокруг щелей-глаз. Драко выругался вслух. Он даже не смог сразу узнать в этой оплывшей избитой женщине Леди Гойл!       Не оборачиваясь, Темный Лорд велел:       — Гойл, повтори для всех присутствующих последние новости.        Женщина прочистила горло и заговорила сорванным полушепотом:       — Я начну с самого начала. Из-за несчастного случая на Турнире Трех Волшебников Министерство Великобритании оказалось под пристальным вниманием иностранных СМИ. Отбиться от самых зубастых мне удалось только к десяти вечера. Уставшая и злая, я, конечно, сразу поспешила домой самым коротким путем….        В малую гостиную въехал коридор из зеленого мрамора. Будучи сыном Люциуса, Драко узнал атриум Министерства Магии как дом родной.        Народу было не вздохнуть! Журналисты липли к каждому встречному: позволяли активистам с плакатами ругать Дамблдора и Фаджа, допрашивали уборщиков и клерков, которые заикались, мямлили и, пряча лица, пытались удрать. Авроры в багровых мантиях и в штатском теснили это буйное море к фонтану. Чиновники короткими перебежками пересекали атриум и вливались в гигантскую человеческую реку, что текла к двум рядам золотых каминов.        Сквозь Драко прошло воспоминание-Гойл. Женщина заняла место в очереди с обреченным лицом. За ней тут же подоспела запыхавшаяся девушка. Блондинка остановилась, полезла в сумочку на плече. В этот момент из толпы, но словно из ниоткуда, вывалился мужчина с седыми висками и телесным блином взамен лица: Гойл не разглядела его. Пихнув девушку плечом, волшебник по-хамски втиснулся между ней и Гойл. Блондинка по-мышиному пискнула, и Гойл начала оборачиваться. Мужчина нарочно запнулся, навалился ей на спину и прошептал:       — Я знаю, что Ваш Господин вернулся.       Замерев всем телом, Гойл скосила глаза вбок, насколько это было возможно. У незнакомца оказались близко посаженные зеленые глаза, впалые щеки и нос с очаровательной горбинкой. Он не носил бороду, но был не брит.        — Не нервничайте: я не желаю Вам зла. — Продолжил мужчина. — Прошу только замолвить за меня словечко. Передайте Волдеморту, что я его тайный поклонник и у меня есть очень влиятельные друзья. Они готовы упростить ему жизнь. Подумайте о том, что я сказал. Позже я свяжусь с Вами.        Не дожидаясь ответа, доброжелатель выставил перед собой ладони и с обаятельной улыбкой обернулся к возмущенной блондинке.        — Помилуйте, прошу! Так залюбовался Вашими прекрасными глазами, что не уследил за ногами!       Атриум Министерства рухнул клубами дыма на ковер Малой Гостиной к ногам Пожирателей. Леди Гойл расстегнула сумочку, которую держала на коленях, и, засунув внутрь руку по локоть, достала картонную папку, которую кинула на журнальный столик.         — Моему информатору потребовалось меньше суток, чтобы установить личность нашего доброжелателя.        Люциус на папку даже не взглянул. Салим снисходительно пожал плечами и, взяв ее, открыл. Драко вытянул шею, но для него внутри лежал только дым.        — Джастин Шеклтон. — Озвучила Гойл вслух. — Безработный, холост, снимает квартиру на Кэннон-стрит, масон.        Салим достал из папки несколько черно-белых колдографий и, перебрав их, спросил:        — Как информатор связал его с масонами?       — Он заподозрил неладное после того, как Джастин оставил газету с решенным кроссвордом на лавке в парке. Неверными словами были: «танец» взамен «лгать», «приступ» взамен «дилемма», «ренессанс» взамен «Некрополь». Через полчаса газету стащила собака. Скорее всего, анимаг. Сообщение расшифровать не удалось.          Салим фыркнул:       — Но многие осведомлены об этом канале связи. Вас могли пустить по ложному следу!        — Я сказала, что после этого информатор заподозрил неладное, мистер Салим. — Гойл раздраженно поджала губы, и ее опухшее лицо стало похоже на морду флоббер-червя. — Тем же вечером Джастин посетил ресторан «Rul’s». Там информатор потерял его из виду на несколько часов. Что Аврорат знает об этом заведении, мистер Салим?        Главный Аврор ничего не ответил.        — Вы знаете, что вот уже второй век «Rul’s» радует маглов волшебной выпивкой и увеселительными зельями? А еще это единственное заведение во всей Великобритании, где возможно отведать самый изысканный из деликатесов — мясо русалки.        Мистер Салим кинул тревожный взгляд на спинку кресла Темного Лорда. Похоже, он уже был не рад, что полез в повествование Гойл со своим экспертным мнением.        — Откуда Вы сами знаете так много, Леди Гойл? — Сварливо проворчал Салим. — Значит ли это, что Вы обедаете человекоподобными существами? Хочу напомнить, что согласно букве Закона, это приравнено к каннибализму.        Обычно Драко спокойно воспринимал концепцию «удержись на плаву сначала сам, и только потом думай об окружающих». Но Леди Гойл нравилась ему больше, чем мистер Салим, так что юноша возмущенно фыркнул.        Женщина снисходительно махнула на аврора рукой.       — Не смешите магию! В такие места, как «Rul’s», попадают исключительно по рекомендациям. Я же супруга Пожирателя. Для меня эти двери закрыты по определению. Но я предпочитаю держать под рукой людей, для которых закрытых дверей не существует. Они наблюдают за мной, а я наблюдаю за ними. Все просто.        Женщина кашлянула в ладонь, скрыв торжествующую усмешку, а потом посерьезнела и вернулась к теме:        — Во второй раз Джастин вышел на меня уже в конце следующей недели.        Стены гостиной раздвинулись в стороны, и Драко оказался в светлом кафетерии, отделанном камнем и белым деревом. Леди Гойл обедала в уединенном углу напротив решетчатого окна с видом на крышу Министерства Магии и уютный сад. Она не видела, как Джастин зашел в кафе, поэтому мужчина возник из пустоты неподалеку от ее столика с распахнутыми для объятий руками.        — Сколько лет! А ты совсем не изменилась! — Нарочно громко воскликнул мужчина и без спросу подсел к даме.        Если до этого в кафе и были любопытные уши, то, получив тривиальную официальную версию, они должны были потерять интерес ко встрече двух старых знакомых. Гойл не стала подыгрывать Джастину и грубо спросила:       — Что Вам нужно?        — Вы неправильно задаете вопросы, миссис Гойл.        — И каков же правильный вопрос?        — Что мы можем дать вам? — Джастин театрально указал большим пальцем вначале на себя, а потом на Гойл.        Леди сварливо покачала головой.       — Я не нуждаюсь ни в каких услугах или товарах. А если Вы продаете те паршивые сковороды-самобранки, то спешу предупредить, что я уже подала на Вас иск в суд.        Джастин подался вперед и прошептал:        — Спросите себя, Леди Гойл, почему Министерство до сих пор не спустило на Вашу семью всех своих псов.         Леди стервозно дернула тонкой бровью. Но она ничего не ответила. Джастин усмехнулся, выпрямился и сказал:       — Мои друзья уже оказали вам невероятно-щедрую услугу, понимаете? Вот Вы, например, обедаете сейчас в этом прекрасном заведении, а не в камерах Аврората. — Сетуя, он покачал головой. — Видите ли, некоторые люди очень сильно перенервничали, когда до них дошли слухи о возвращении самой большой проблемы в их жизни. Первое, что пришло на ум этим старым маразматикам — выдать ордер на арест каждого, чью фамилию они еще не забыли со времен прошлой войны.        — Если Вы хотите поговорить о судах пятнадцатилетней давности, свяжитесь с моим юристом.        Гойл достала из сумочки бархатную карточку без каких-либо надписей и положила ее перед Джастином. Не сдержавшись, Драко хмыкнул: это была визитка Люциуса Малфоя.        Мужчина недовольно мотнул подбородком и произнес:       — Миссис Гойл, незачем продолжать притворяться, что Вы не знаете, кто я. Вы же умная женщина и должны понимать, что возможности моих друзей в разы превышают возможности Ваших вместе взятых. В обмен на помощь, которую Вам уже оказали и еще не раз окажут в будущем, мы просим всего ничего. Устройте нам одну личную встречу с Волдемортом. Мы будем ждать у его отчего дома. Завтра. На рассвете.        Кафетерий рухнул дымными клубами на запущенный газон и смешался с молочным туманом, пеленающим угрюмый особняк. Остроконечные крыши, заросшие буйным плющом, нависали с холма над деревушкой, что раскинулась далеко внизу. Земельный участок был номинально огорожен каменным забором: местами он развалился до основания.       У вросшего в землю крыльца стоял Темный Лорд без человеческой личины. Драко опасливо подошел ближе, разглядывая его. Ему параноидально казалось, что воспоминание посмотрит в ответ. Может, это чувство тревоги возникло оттого, что Неназываемый, окутанный туманным маревом, мерещился совсем уже нереальным кошмаром.        Темная Магия во плоти.        Драко даже не мог решить для себя, уродлив ли настоящий облик Темного Лорда. По его ощущением, это было все равно, что называть страшной змею только потому, что она не похожа на людей.        Утреннюю тишину нарушил треск аппарации, перешедший в скрежет и грохот. Высоко в воздухе за забором возникло трое волшебников. Они на летной скорости размазались о невидимую стену и на мгновение застыли так. Словно жучки, угодившие в паучью сеть. Потом они отлипли и свалились на землю.        Лорд хмыкнул. Драко вторил ему, но больше от растерянности и стыда, чем веселья или злорадства. Он ожидал стать свидетелем серьезных переговоров с важными людьми! А на встречу ввалилась — иначе и не скажешь! —  нелепая троица. Волшебники совместными усилиями не смогли предположить, что Неназываемый накроет участок антиаппарационным барьером!        Как так-то?        Переговорщики зашли, как предписывают правила хорошего тона, через скрипучие ворота и уныло поплелись к дому по заросшей тропе. Разглядев их вблизи, Драко совсем растерялся.       С одной стороны, волшебники прибыли причесанными и одетыми в однотипные, но солидные костюмы. Туфли блестели, накрахмаленные воротнички стояли торчком. Даже Люциус не нашел бы к чему придраться. Но с другой — они так сильно контрастировали между собой внешним видом и поведением, что уже до абсурда!       Первым, жуя травинку, вразвалочку шагал коренастый волшебник с наглыми глазами и масляной улыбочкой, застывшей в уголках пухлых губ. Следом тащился шаровидный мужчина, отсутствующий взгляд которого живо напомнил Драко Крэбба и Гойла на отработках: один в один, правда! С ним плечом к плечу неподвижно передвигался длиннющий скелет. Он шевелил только ногами, словно все остальное туловище сковал Ступефай. Все, кроме впалой щеки: за нее его трепал нервный тик.        Драко честно напомнил себе, что глупо судить книгу по обложке. Но коренастый остановился напротив Темного Лорда и, переместив травинку из левого уголка рта в правый, протянул ему руку.        Можно Драко выйдет? Эти переговоры все равно уже не спасти. А видеть, чем они закончатся, юноша не хочет!         — Большая честь познакомиться с Вами лично!       Неназываемый проигнорировал приветствие. В его пальцы из рукава балахона выскользнула волшебная палочка. И он сказал:       — Я даю вам три попытки назвать имя вашего Хозяина и место и время вашей с ним следующей встречи.        Коренастый примирительно поднял ладони перед собой.       — Вы не с того….        Лорд безмолвно взмахнул волшебной палочкой, и зеленый луч света ударил мужчину в грудь. Его лицо застыло, как было — с легкомысленной ухмылкой и лукавым взглядом. Изо рта выпала эта глупая травинка. И волшебник пластом рухнул на землю.        Драко закрыл вскрик ладонью. Словно кто-то мог услышать его в воспоминании. С того момента, как эта троица налетела на антиаппарационный барьер, он подспудно знал, чем закончится встреча. Но Драко почему-то всегда казалось, что смерть имеет какой-то смысл. Что не бывает вот так — глупо и несуразно. А оказалось, что человек просто умирает. Ради ничего. Был живым, а спустя мгновение уже нет. И все.        — Осталось две попытки. — Предупредил Темный Лорд.        Высокий замотал головой и выкрикнул:       — Мы пришли на переговоры! Вы и сами заинтересованы в нас!       Лорд качнул подбородком.        — Вас послали только за тем, чтобы понять, удалось ли Джастину меня заинтересовать. Так вот: нет, не удалось.       Волшебник попятился.       — Нет-нет! Нам обещали! Фа-а…. — Он заткнулся с выражением боли на лице.        А потом из горла высокого мужчины вырвался булькающий звук. Он уставился на правое запястье, на котором возникла серебряная цепь. Ее звенья стремительно чернели и шли трещинами. Волшебник вытаращил круглые глаза, выражение которых стало каким-то по-детски обиженным. Словно: я же не специально! За что меня?        Звенья непреложного обета лопнули.       Шея мужчины смялась, как колбаса в веревке. Хрипя да скребя пальцами по удушающим линиям, волшебник завалился на спину. Конвульсивная судорога свела его тело, и начищенные туфли глухо застучали пятками о землю.       Драко зажал рот двумя руками.        — Осталась одна попытка.        Последний поднял от товарищей застывший взгляд и развел руками.       — Вы же видите — я не могу сказать!        — Закончи имя и сможешь уйти. — Раздраженно пообещал Лорд.         Драко отвернулся. Это не имеет смысла! Этот человек уже обречен. И не важно, сдержит Неназываемый слово или нет. А Драко — он всю жизнь с детства ненавидел игры, в которых просто нельзя победить! В груди юноши завозилась едкая злость на Темного Лорда за то, что позволяет себе дразнить людей надеждой перед тем, как убить их.        Спустя полминуты утренней тишины мужчина сказал:       — Вы бы завязывали с войнами.       Драко горько усмехнулся: все правильно. Лучше милосердная Авада Кедавра, чем мучительная смерть от нарушенного обета.        — Если Вам не нравится что-то в стране, подайте свою кандидатуру на выборах. Победите. Министерство станет вашим по праву. Вы сможете приходить туда в любое время.        Неназываемый молчал. Драко пропускал вздохи, вслушиваясь в тишину за спиной. Он все ждал и ждал звук рухнувшего на землю мертвого тела. А потом Темный Лорд рявкнул:       — Проваливай.       Юноша удивленно обернулся: что сейчас произошло?        Шароподобный попятился вниз. Дважды он запнулся и упал, но так и не повернулся спиной к Темному Лорду. Вряд ли это помогло бы ему в случае нападения, но Драко понимал его. Он тоже до последнего ждал, что, наигравшись в милость, Неназываемый кинет Аваду Кедавру.        Но переговорщик беспрепятственно выбрался за пределы участка и аппарировал.        Но почему Лорд вообще отпустил его? Драко мысленно прокрутил весь диалог Неназываемого с переговорщиками с самого начала. Он обещал отпустить в обмен на имя.        До юноши наконец дошло: слова шароподобного, которые он на эмоциях принял за прощальную речь, были тщательно подобраны. Высокий почти произнес имя на “Фа”. Толстый продолжил единственным доступным ему способом.        Этот нелепый кретин обошел клятву! С ума сойти. Это же каким невероятным должен быть контроль над мыслями и чувствами, чтобы обмануть не только непреложный обет, но и самого себя! Иного объяснения нет. Если бы мужчина отдавал себе отчет в том, что окольными путями нарушает клятву, она бы убила его на месте.        Вот почему Лорд велел Люциусу обхаживать Корнелиуса Фаджа. По этой наводке.        На траву наползла брусчатка, а небо загородила прямоугольная крыша Кинг-Кросса. Приятную тишину разнес в клочья шум толпы, посреди которой стоял Темный Лорд с человеческим лицом. Рядом с ним топталась миссис Гойл в домашней мантии, расшитой золотыми листьями. Женщина выглядела даже хуже, чем в Малой Гостиной: нос был скошен набок, а левый глаз вообще не открывался.        Двое стояли прямо напротив Драко, но не видели его. Они были просто частью воспоминания. Юноша выдохнул. Он начинал ненавидеть воспоминания в воспоминаниях! Это прямо — бр-р — настоящая жуть!        Мимо проплыла, а не прошла Леди Гойл на пятнадцати сантиметровых каблуках и в роскошном платье, стелющемся за ней черным шлейфом. Глядя на эту красивую своей уверенностью женщину, было невозможно вообразить, что кто-то посмеет избить ее. Но вот — она же, с лицом, на котором не осталось живого места, прохрипела:       — По возвращении из Польши меня ожидала карета из «Эклипс».       Неподалеку от синего знака с буквой «Р» действительно стоял экипаж, запряженный черными жеребцами. Драко оскорбленно фыркнул с золотых роз, украшающих крышу: ну, миссис Гойл, ну пошло же! Вензелей бы хватило!        — Как идут переговоры? — Спросил Лорд.       — Трудно, Милорд. Боюсь, Поляк не особо заинтересован. Или просто слишком труслив! По три раза за минуту может побеспокоиться о своей репутации. — Гойл и так хрипела, а когда разозлилась, ее голос стал совсем потусторонним. — Достал.        — Выбей мне встречу с ним во чтобы то не стало. — Сухо потребовал Лорд.        — Обязательно, Милорд. — Сказала Гойл и переключилась. — Обратите внимание на кучера.        Драко не нашел в скучающем мужчине ничего необычного. Отчего-то все кучеры были на одно лицо: носили седые бороды и лохматые брови, курили трубку и страшно сквернословили.        Дипломатка-Гойл залезла в карету, и Драко затянуло следом на соседнее место. Напротив оказались Темный Лорд с избитой женщиной. Право, если юноша покажет кому-нибудь это воспоминание, им не хватит в нем места!        Пейзаж за окном изменился с городского на проселочную местность. Карета медленно свернула с дороги на ухабистую тропу, виляющую по полю к лесу. Леди Гойл зашипела, как гадюка, вскочила на ноги и заколотила кулаком по круглому окошку.        — Стой! — Рявкнула она. — Нам нужен следующий поворот! Вы берете десять галеонов за поездку, но не можете изучить маршрут?! В чем проб….        Она не договорила: пожав увеличивающимися плечами, кучер ошпарил бока жеребцов хлыстом. Встав на дыбы, животные заржали. А рухнув копытами на землю, сорвались в галоп. Карета запрыгала по ухабам, как камешек по волнам.        — Не оборотка. — Прокомментировал Лорд. — Но чары фантастически-хороши.        — Да. — Согласилась женщина рядом с ним.        Трудно удерживаясь на ногах, Гойл выхватила волшебную палочку откуда-то из зоны декольте. Она вынесла дверь безмолвным заклинанием и выпрыгнула наружу.        Воспоминание ожидаемо вышвырнуло Драко следом: не торчать же ему посреди ничего! Он прибился к Темному Лорду и избитой женщине, чтобы не пропустить ничего важного, если такое вдруг прозвучит.        Круто свернув, едва не завалившись на бок, карета запрыгала по полю в обратном направлении.        Леди Гойл остановила падение в десятке дюймов над землей и сумела сгруппироваться до того, как чары выдохнуться. Женщина рухнула на одно колено, с которого было легко взлететь на ноги. Крутанувшись на каблуках, она начала аппарировать.       Ее выбила из аппарации красная вспышка, угодившая в плечо.        Гойл подкинуло высоко в воздух, и она кувыркнулась в воздухе. Женщина смогла сохранить достаточно самообладания, чтобы снова остановить падение. Но из-за суеты, неровной земли, и каблуков ее нога подвернулась вовнутрь. Завалившись, Гойл пропустила заклинание. Волна сжатого воздуха снесла ее с такой силой, что женщину еще добрый десяток метров волоком тащило по земле.        Темный Лорд проследил за пролетевшим мимо телом, усмехнулся и сказал:       — Даже жаль, что ты больше не носишь каблуки.        Гойл вначале удивленно расширила тот глаз, который мог открываться. Но потом до нее дошел смысл сказанного, и она тихо прошептала:       — Но, Милорд, но Поляк….       — Нет. — Отрезал Неназываемый.        Она грустно вздохнула и больше не пыталась спорить.        Пока они обсуждали будущее гардероба миссис Гойл, карета вернулась, и с места кучера выпрыгнул волшебник в коротких брюках и лопнувшей рубашке. Драко с трудом узнал в растрепанном мужчине с впавшими щеками прилизанного педанта Джастина, каким он был в кафе.       Джастин путался в ногах. Его глаза не выражали вообще ничего, как у мертвеца, а вскинутая рука с палочкой ходила ходуном. Возможно, Темный Лорд ошибся на счет переговорщиков. И их не посылали по принципу «кого не жалко». Во всяком случае, Джастин казался сошедшим с ума от горя.        — Авада Кедавра! — Хрипло выкрикнул он.        Гойл змеей извернулась, и зеленая вспышка ударила мимо. Привстав на локте, женщина ответила убивающим заклинанием.        Джастин не попытался ни защититься, ни уклониться. Ему просто повезло, что Гойл била из неудобного положения. Заклинание просвистело над плечом. А он даже отреагировал не сразу. Сонно моргнул, затем медленно обернулся и секунду-две просто пялился в чащу леса.        Леди Гойл тяжело поднялась. Вся правая сторона лица была ободрана и кровила. Женщина припадала на одну ногу. Но она встала в стойку и развернула Протего.       — Постановка неправильная. Что неудивительно с такими-то ходулями. — Проворчал Лорд. — Но ладно ноги, но локти-то почему прямые? Они должны пружинить, Гойл! Сгибаться и разгибаться. Если ты в такой форме, то что с твоим мужем? Он умрет от инсульта, если пробежит сто метров?        Лицо зрелой дамы, воспитывающей сына и занимающей серьезный пост при Министерстве, стало как у маленькой девочки, которую за уши оттаскал отец. Драко неловко отвернулся.        Вовремя: Протего поглотило заклинание Джастина. По голубой сфере покатилась волна, как от брошенного камня, и щит с удвоенной силой вернул удар.       И все же с мужчиной было что-то не так. Джастин отмахнулся волшебной палочкой, но без каких либо чар. Волна магии снесла его с ног. Он молча упал навзничь, а потом тихо и глухо застонал, схватившись за голову.        Скинув Протего, Гойл наградила Джастина Ступефаем и аппарировала.        Драко вернулся в Малую Гостиную.        — Тем же вечером мой информатор нашел Джастина в Святом Мунго. — Проскрипела Гойл. — Самое странное во всей этой истории то, что Джастин оказался жертвой Империуса. Лекари разума не дают утешительных прогнозов. Скорее всего, он до конца жизни останется овощем. Думается мне, масонский орден просто взял в оборот случайного прохожего. Но я не вижу ни одной причины так усложнять. У них предостаточно добровольных исполнителей, мечтающих выслужиться и попасть в орден.       —  Как я понимаю, с пятницы ничего не изменилось и новой информации нет? — Спросил Лорд.        — Я продолжу расследование. — Заверила Гойл. — Может быть, они что-то упустили.        — Салим, ты все слышал. — Сказал Лорд. — Воспользуйся всеми возможностями Аврората. Я хочу, чтобы ты помог Гойл выяснить кто, когда и зачем наложил на Джастина Империус.        Салим кивнул, а Лорд объявил:         — Люциус провел самостоятельное расследование касаемо Пророчества Трелони. Люциус, будь любезен.        Миссис Гойл воровано взглянула в сторону Малфоя-старшего, но тут же сделала отстраненное лицо и отвернулась.        Люциус почти дословно повторил свою речь из кабинета и закончил выводом самого Лорда о том, что статус Гарри Поттера как Избранного ребенка невозможно опровергнуть только потому, что Неназываемый сам выбрал идеального кандидата.        Его слова не произвели вау-эффекта. Салим так и вовсе скептически заломил брови и воскликнул:        — Но ты же сейчас просто придрался к одному слову!       Лорд сменил позу: сел глубже в кресло, подперев рукой голову. Драко подошел ближе и заглянул через спинку. Он пораженно замер. Неназываемый щурился и незаметно для Пожирателей давил пальцами на висок до красных отметин от ногтей.        Драко вспомнил вдруг, что сегодняшний день выдался бесконечным не только для него. Да и, по правде говоря, юноша просто проболтался за Темным Лордом в качестве личного портмоне! Это Неназываемый обошел охранные чары «Гринготтс», провел переговоры с гоблином, наколдовал несколько очевидно-затратных заклинаний подряд и чуть не остался без руки. А еще был проклят. Юноша уже даже не брал в расчет минимум одну аппарацию между континентами, потому что не понимал, как после такого Лорду вообще удается продолжать дышать.        Драко должен был сварить ему зелье.        — Разумеется, любой анализ пророчества — это его смысловой разбор. По словам.        Люциус снисходительно улыбнулся Салиму, как глупому ребенку. Аврор скрипнул зубами, вздохнул и, очевидно-придержав какую-то мысль при себе, прочеканил:       — Давай теперь из-за одного слова организуем проникновение в Отдел Тайн. Это же такой пустяк! Что? Ты же для этого сейчас распинаешься: хочешь получить вторую часть.        — Если, по твоему мнению, вести войну, опираясь на чьи-то больные фантазии — это хорошая, надежная стратегия. То тогда ты прав. Проникновение в Отдел Тайн того не стоит.        — Люциус. — Резким тоном вмешался Лорд до того, как Салим успел ответить.        Малфой нахмурился: он выглядел задетым от того, что одернули его, а не аврора. Драко начал подозревать, что в Лордовских мигренях виновата вовсе не усталость.        Неназываемый продолжил:       — Что бы ты сделал, если бы сам стал Темным Лордом, обреченным на смерть от руки Гарри Поттера?        — То же, что пытаюсь сейчас сделать для Вас. Мы должны точно понимать, правдиво ли пророчество Трелони, или же это просто воздух, проданный за дорого. Если липа, я бы оставил Поттера для задабривания толпы. Он популярен. На этом можно будет сыграть в будущем. Но если нет, если пророчество реально, я бы его убил. Но не сам. Ни в коем случае я бы не стал спорить с судьбой: кто я такой в ее глазах? Я бы предоставил это другим людям.        Мистер Салим устало провел рукой по лицу так, словно снимал с кожи липкую паутину, и сказал:       — Позвольте. Но один лишь тот факт, что маленький ребенок выжил после встречи с Вами, Милорд, невероятен. Разве не это сделало пророчество неопровержимым?       — Но ведь в действительности моя смерть имела к Гарри Поттеру весьма косвенное отношение.         Гостиная погрузилась в тишину, нарушаемую только уютным треском поленьев в камине. Пожиратели переглядывались, словно обменивались одним вопросом на всех. Наконец мистер Салим стал тем, кто осмелился и спросил:       — Милорд, можем ли мы узнать, что на самом деле случилось пятнадцать лет назад в доме Поттеров?        Лорд ответил только несколько минут спустя:       — Люциус, ты посмеешься сейчас. Но, скорее всего, случилась Родовая Защита.        Но Малфою ирония не показалась забавной.          — Я рассматривал этот вариант одним из первых. Но два года назад отказался от него: василиск смог нанести Гарри Поттеру физический вред.        — Да, из-за твоей ненужной активности Поттер проткнул спутнице Салазара Слизерина голову. — Прошипел Лорд.         Люциус опустил взгляд в пол.        — Но по тем же причинам я и сам отмел Защиту Рода. Она не может работать выборочно. Но сегодняшний день изменил мое мнение. Эта магия.       Лорд поднял забинтованную руку и трудно пошевелил пальцами.        — Ощущения те же. Словно от удара током кровь в жилах вскипает. Но в этой магии нет злости или ненависти. Нет злого намерения. Я не знаю другого заклинания, которое способно обуглить человеку руку с любовью и принятием.        Люциус спросил:       — Правильно ли я понимаю, Милорд, ход Ваших мыслей? Вы считаете, что в итоге Джеймс Поттер оказался не таким уж и безнадежным? Как прижало, он быстро вспомнил про страшную Темную Магию? Но знаний или опыта не хватило, и Защита Рода встала неправильно?        — Мы почти наверняка имеем дело с неправильным исполнением Родовой Защиты. Но боюсь, что Джеймс был именно что безнадежен. На ребенке не было защиты Поттеров. Первое, что я сделал, прежде чем попытаться убить сына какого-никакого, а чистокровного мага — потянул за родовую магию Поттеров. Ее не было.        — Но как тогда? — Спросил Люциус.       Лорд пожал плечами.       — На данный момент я располагаю только домыслами. Чтобы подтвердить их или опровергнуть, надо навестить родовое имение Поттеров. Благо, недовольных хозяев не придется успокаивать. Люциус, в прошлом Малфои торговали с Поттерами. Анна вводила тебя в курс дел, так что ты должен знать, где находится поместье.        Люциус молчал какое-то время, а потом удивленно поднял брови. Он повернулся к миссис Гойл так, словно ожидал получить поддержку. Женщина нахмурилась и покачала головой.         — Я помню. — Медленно проговорил Люциус. — Однажды я был у Поттеров. С мамой.        Он закрыл глаза, поднес руку к горлу и сложил пальцы так, словно поправляет узел галстука. Драко догадался, что отец обнаружил неладное в собственной голове, и попытался восстановить картинку через тактильную память.        — Была зима, а я еще учился в Хогвартсе. Речь шла о военном конфликте в странах Азии. Прежние заводчики драконов исчезли с рынка. Мои родители одни из первых нашли альтернативу. Но они были браконьерами. Флимонту не понравилось качество последней партии ингредиентов, да и смущала этическая сторона вопроса. В итоге он срубил цену вдвое. Мама рвала и метала.       Люциус раздосадовано вздохнул.        — Но мы будто бы находились в кромешной тьме. Я даже не могу вспомнить, как выглядело поместье снаружи. — Он открыл глаза. — Боюсь, оно закрыто, Милорд.        — Вот как. — Выдохнул Неназываемый. — Интересная картина складывается. Либо Джеймс Поттер — человек, сын которого стал главной целью Пожирателей Смерти, а он не воспользовался ни одним преимуществом Наследника, а после и единственного претендента на статус главы Магического Рода — соизволил закрыть поместье по всем правилам после смерти родителей. В память о них, не иначе.        Насмешливый тон голоса подчеркнул отношение Неназываемого к такому варианту.        — Либо же старшие Поттеры по какой-то причине решили в самый разгар войны покинуть защищенное родовой магией поместье и пожить где-то в другом месте. — Обдумав еще что-то, Лорд сказал: — Люциус, подними все документы, какие сохранились с тех времен, когда Поттер еще варил свое варево в домашней мастерской. Точный адрес, разумеется, будет стерт. Меня интересуют любые координаты. Может быть, договоры с логистическими фирмами, чеки на сопутствующие расходы или из придорожных кофеен. Мне нужно знать хотя бы примерную часть страны, где могло располагаться имение. Выполняй.        Гостиная распалась на клубы дыма, а потом они соткали кабинет Люциуса. За щелью между портьерами уже начало сереть небо. Темный Лорд и Малфой стояли над столом, на котором была раскрыта карта Великобритании. Неназываемый крутил волшебную палочку в руках. А отец Драко, опершись бедром на угол, проглядывал документы в красной папке.        — Похоже, Вы были правы. — Нарушил Люциус тишину. — Адресов не много, но если и есть, то все разбросаны по Уэльсу или на границе с ним. Чек из мастерской в Пембрукшир по починке и настройки порт ключей и требование о возмещении в связи с тем, что товара было на сто грамм больше, чем оговаривали изначально. — Сварливо процитировал Люциус. — Претензионное письмо от графства Гламорган с требованием оплатить пошлину за перевозку средних партий редких магических ингредиентов. И такое же годом позже получено от городского совета графства Шропшир, Мидленд.       Лорд оставил взмахом палочки красные кресты на перечисленных графствах, а когда Люциус закончил, покачал головой.        —  Как нам повезло, что Малфои никогда не любили платить налоги.        — Я плачу все налоги. — Люциус мгновенно вошел в свой газетный образ: строгость, порядочность и интеллигентность.        Неназываемый закатил глаза:       — На какую часть от всего имущества?        — На все, что официально зарегистрировано, на то и плачу. Зачем мне оплачивать все остальное, если Министерство не способно его найти? Мне вот никто не платит за мою некомпетентность. — Договорив, он взглянул на документ в руке и произнес: — Еще одна претензия, на этот раз от городского совета Брекнокшира.       Лорд начертил новый крестик на карте и покачал головой        — Ты же понимаешь, что я обдеру твою семью, когда на место Министра сядет мой человек?        Люциус равнодушно пожал плечами и повторил:       — Малфои платят налоги. — И протянул Лорду следующий документ. — Квитанция об уплате таможенной пошлины в Карнарвоншире.       Люциус с Лордом провели еще не меньше получаса над документами, пока красные крестики не усеяли графство Уэльс так, что стало очевидно —  это закономерность, а не случайное совпадение. Тогда Неназываемый обвел красным кругом часть полуострова от берега до графств Чешир, Стаффордшир, Уорикшир и Глостершир. И хоть намеченный фронт работ не охватывал всю Великобританию, это все еще оставалось гигантским куском территорий. Найти там один зачарованный домик виделось Драко нереальным.        Драко поднял лицо от омута памяти в растерянных чувствах. И масоны с посмертными тайнами Поттеров, занимали в его мыслях самые последние места. Он обязательно подумает о политических интригах и чужих, давно уже не актуальных проблемах когда-нибудь потом.        Сейчас же Драко должен был позаботиться о себе.        Всего пару часов назад Лорд сказал, что домогался его, потому что это был самый безопасный способ проверить наличие Родовой Защиты.  И либо это Драко дурак, либо сам Неназываемый не так умен, как казалось все это время.        Юноша облизал пересохшие губы и, глядя на туманные образы в омуте, спросил:       — Защиту Рода можно обнаружить вплоть до имени Рода?        Рука Лорда замерла на середине витиеватого паса. Это выглядело разоблачающе.        Юноша прикрыл глаза от оглушающей усталости. Он просто не понимал — зачем? Если Лорд сделал то, что сделал на побережье просто от злости и желания причинить боль или унизить Драко, то зачем взялся врать после? Какое ему дело до мнения слуги? Что это за странная извращенная игра, в которой у Драко нет ни малейшего права голоса или ценности, но его зачем-то пытаются убедить в обратном?        Он нервно дернулся, когда Лорд насмешливо фыркнул:       — Ты спешишь сейчас с выводами.        Драко вскинул голову, а Неназываемый, как ни в чем не бывало, вернулся к блокноту.        Змея больше не была обычной подвеской. Ее извилистый хвост зажимал обложку, а серебряные глазки следили за кончиком волшебной палочки.        — Ладно, так уж и быть, расскажу тебе сказку на ночь. — Отстраненно сказал он, более сосредоточенный на колдовстве, чем разговоре. — Истории о магии, спасшей ребенка по просьбе его, как правило, умирающих родителей, стары как мир. Ты наверняка сможешь вспомнить парочку сказок с похожим сюжетом.        Драко покачал головой и напомнил:       — Мне читали семейные хроники.        — Я начинаю чувствовать себя обязанным спасти еще и второго ребенка. — Лорд вздохнул. — В общем, просто поверь на слово: в мире волшебников это очень распространенный троп. На семью или родителя нападают, они или он\она лежит при смерти в луже собственной крови и просит магию или предков защитить сына или дочь. Магия или предки, разумеется, соглашаются, потому что случай неслыханный, ребенок маленький, а родительская любовь абсолютна. И тогда изверг, посягнувший на невинное дитя, умирает самой болезненной смертью, на какую хватило фантазии автора. Мораль такова: убивай только родителей, пусть с детьми расправляется голод.        В контексте истории жизни Темного Лорда шуточка прозвучала настолько черной, что Драко зажал ладонью истерический смешок.        — Если я буду относиться к теме серьезно, у меня опять закипит мозг. Сам понимаешь, я не из любви к народному эпосу все это знаю. — Почти извиняющимся тоном сказал Лорд и вернулся к теме: — Нетрудно догадаться, что при таком народном единодушии существуют реальные прецеденты. Это правда. Упоминания о необычной по силе магии, спасшей ребенка на глазах его родителей, встречаются у всех волшебных народов мира и во все времена.       Лорд махнул палочкой резкую восьмерку. Змея по-плотнее зажала обложку и, сердито вскинув голову, попыталась тяпнуть Темного Лорда за палец. Волшебник отдернул руку и пробормотал:       — Да что тебе опять не нравится? — И без паузы продолжил рассказывать: — Так бы все и оставалось, если бы в девятом веке Глава Магического Совета Сэн Стэфан Уэссекск удачно не скончался от горя на могиле своего единственного сына. Началась дележка места Главы, которая впоследствии затянулась на полстолетия.        Этот кусок истории Драко был известен основными датами. Но он не припомнил, чтобы где-то писали о его влиянии на развитие магии, а не о безнравственности родовой аристократии.        — За место Главы развернули настоящую войну, пусть, что официально она так и не была объявлена. Претендентов был целый Совет. Но активнее всех выступали две ветви Рода Уэссексков — Кроули и Максвеллы. Никто из них не скупился ни в средствах, ни в методах. В результате одного из нападений чуть не погиб Наследник Кроули. Прямо на глазах у его отца. Мальчика спас неконтролируемый выброс магии, которая в разы превышала возможности любого волшебника. Нападавший превратился в обгоревший кусок мяса на месте.        Змея почувствовала, что Лорд отвлекся, и попыталась удрать. Волшебник подхватил ее лавитационными чарами, шлепнул на место и вернулся к рассказу:        — Кроули бросились доказывать, что это была Воля прервавшегося Рода Уэссексков. Якобы Род выбрал самого достойного из достойных. Совет, конечно, не поверил безоговорочно, но других объяснений никто предложить не смог. К тому же последствия войны уже начали сказываться на стране, так что чаша весов склонилась в пользу Кроули. Это сильно не понравилось Максвеллам. Глава Рода решил во что бы то ни стало доказать, что явление Воли Рода было обычной уловкой Кроули. Спустя год исследований Родовой Магии Ричард Максвелл создал первые Оберегающие Чары. Их действие он продемонстрировал Совету наглядно и заявил, что только человек, неприкосновенный ни для кого и ни для чего, достоин стать главой Совета. Это будет гарантом стабильного и справедливого общества. Гарантом, как ты можешь знать, стала его первая дочь — Гриетта Максвелл. В тот же день магический совет проголосовал за ее назначение Главой Совета. И это было первое подобие выборов в Волшебной Великобритании.        Порой Драко начинал жалеть о том, в какое скучное время он живет. Если магический мир превратился в болото, то родовая аристократия — в каменную окостенелость на его берегу.        — Новость об Оберегающих Чарах облетела страну. И, разумеется, все Главы Родов бросились изобретать что-то подобное в личное пользование. И уже через несколько лет упоминания о Родовой Защите начинают появляться вначале по всей Великобритании, а затем и за ее пределами. К десятому веку она и вовсе стала повсеместной. В архивах Министерства все еще должен храниться декрет об образовании, гласящий, что учащийся Магической школы, если он защищен Родовой Магией, не имеет права находиться в общих коридорах, если помимо него там присутствует больше десяти человек.        Драко представил вдруг, что случится, если какой-нибудь кретин-однокурсник догадается швырнуть в него шуточным, но травмоопасным заклинанием на общей перемене. Обычно Защита Рода отвечает прицельно. Но в хаотичной толкучке из непредсказуемых детей это может закончиться настоящей катастрофой.        — Но Магический Мир в те времена редко был спокоен. Рода продолжали делить зоны влияния. И в какой-то момент Защита Рода для многих превратилась в абсолютную проблему. То есть, пока некий Лорд защищал свое дитя, он считал защиту — безусловно хорошей. Но когда он хотел убить чужое, его мнение кардинально менялось. Люди —  идиоты. — Лорд хмыкнул. — Так Защита Рода стала обречена: слишком многие искали способ обойти ее.         Лорд прервался и заговорил со змей на парселтанге. Волшебный гад демонстративно отвернул морду и теснее прижался к обложке. Наблюдая за собственным строптивым творением, Неназываемый нахмурился, крутя палочку в пальцах. Он забыл о Драко больше чем на минуту! А, опомнившись, моргнул и спросил:       — На чем я остановился?        — Защита Рода была обречена с самого начала. — Напомнил юноша и поспешил заверить: — Если я мешаю, то давайте потом! Я подожду!       Лорд качнул головой и, направив на змею волшебную палочку, с кончика которой полился золотистый свет, сказал:       — Долгое время волшебники с завидным упорством пытались бить по защищенным детям каким-то особенным заклинанием или образом. — Он насмешливо изобразил свободной рукой волну, как чужую изворотливость. — Но в действительности все это время перед ними была задачка на смекалку. Из тех, которые пятилетние дети как орешки щелкают. А у взрослых вот ушло на ее решение больше века.        Драко подумал, что он вообще-то тоже уже давно не ребенок. Так что, если Неназываемый не разжует ответ, юноша потратит из мирового запаса еще одно столетие.       — Это тот случай, когда главное преимущество заклинания стало его самым слабым местом. — Продолжал Лорд. — Защиту Рода было невозможно обнаружить, потому что мало того, что магия Рода похожа на магию Наследника, так ее еще и тесно вплетали в его магическое естество.        Драко начал понимать, к чему он ведет. Он хмуро уточнил:       —  Что будет, если не пытаться бить по ребенку, а каким-то образом вырвать из его магического естества Родовую Магию?       Лорд усмехнулся:        — Ты верно мыслишь: вся эта огромная Родовая силища просто разорвет магическое естество собственного Наследника.          — Это нельзя пережить. — Прошептал Драко, невольно приложив руку к груди. Он вдруг остро захотел избавиться от Защиты Рода Малфой.        Лорд пожал плечами:       — И все же непосредственно само снятие Защиты чаще переживали, чем нет. Я слышал, существует более гуманный метод. Он расплетает магию Рода и магию Наследника. Но я никогда не вдавался в подробности. И сомневаюсь, что кто-то вообще делал это.        Драко хмыкнул: ну да, зачем кому-то переживать о сохранности того, кого он пытается убить?        — А теперь, после того, как я ответил на твои вопросы, ответь и ты на мои. — Лорд посерьезнел. — Что ты думаешь обо всем, что увидел и услышал в омуте?        Драко отвел глаза.        А о чем он мог думать, кроме двух смертей, которым стал свидетелем? Драко знал, что чувства опустошения, страха и горечи останутся с ним надолго. Но юноша не хотел говорить об этом с Темным Лордом: заранее понимал, что он не поймет его переживаний. Даже если сделает вид, то про себя-то все равно будет думать, что Драко просто снова «льет слезы над поверженными врагами».        Помимо двух тел, оставшихся лежать в неизвестной глуши, был еще масонский орден. Драко, разумеется, слышал о таком. Любой волшебник или волшебница старше пяти слышали! Масоны — это такой тайный орден, о котором одни шепчутся, параноидально оглядываясь по сторонам, а другие, психически здоровые, за это смеются над ними.        Драко было неловко даже размышлять о масонах всерьез, не то что обсуждать их с Темным Лордом!        Поэтому юноша сказал:       — Мне кажется, что отец прав насчет пророчества. — Он передернул плечами. — Конечно, может, это просто мне не нравится идея о предопределенности чего-бы то ни было. Но проверить, правда, стоит.        Лорд приподнял бровь, понимающе усмехнулся и спросил:       — Что-то еще?       Драко вздохнул и выпалил:       — Масоны правда существуют?! В смысле, не как Гильдия каменщиков, а самый настоящий тайный орден?        — Ты все сам видел и слышал.        Драко насупился, но, переборов себя, согласился:       — Ладно. Джастин заверял, что его друзья смогли задавить расследование. Мистер Салим имеет к этому какое-то отношение?        — В правильную сторону мыслишь. Он тот, кто пустил Аврорат по ложному следу с самого начала. Вопрос только в том: сделал он это по чей-то указке или сам? Но с Салимом я еще разберусь, а пока он полезен — пусть бегает.        Драко тревожно сглотнул и приглушенно, словно их с Лордом могли подслушивать, спросил:       — И как же велики возможности друзей Джастина на самом деле?        Разумеется, он имел в виду тайный орден в целом. Но Драко не мог перестроиться по щелчку пальцев и начать говорить о масонах всерьез, не чувствуя себя при этом так, словно его заманили на чаепитие в палату для душевнобольных.        — Они не властны над твоей душой, Драко.        Темный Лорд криво улыбнулся и вернул все свое внимание змее и ежедневнику.        Первым порывом Драко захотел завалить Неназываемого вопросами. Но он тут же осознал, что разговор оставил в его голове звенящую пустоту. Он не знал, что спрашивать. Юноше только предстояло перестроить все свое мировоззрение с нуля. Он не понимал, с какого края хвататься! Все, что Драко считал правильным, вдруг стало зыбким. А то, что виделось ему шуткой или порождением глупости, обрело серьезный вид и смыслы.        Драко вспомнил вдруг об уверенности гоблинов в скорой смене миропорядка и собственное снисхождение на этот счет. Но имел ли он на него право? Причастен ли тайный орден к запрету магии по всему миру, или Драко накручивает?        Очень скоро у юноши заболела голова. Он понял, что не сможет обдумать все мысли и идеи за полвечера, но такими темпами лишит себя сна. Драко попытался отвлечься на эссе по Чарам. Но оказалось сложным переключиться с мыслей о роли тайного ордена в существующем миропорядке на манящие заклинания пятого курса.        Юноша так и не смог.        Спустя час его просто свалила усталость. Голова потяжелела, и мысли стали тягучими и вялыми. Зевая, Драко квело подумал: сколько сейчас времени в Великобритании и как сильно собьется его режим, если он не рухнет в кровать сию секунду.         Юноша взглянул на Лорда напротив. И трусливенько отказался ложиться спать. Неизвестно сколько еще Драко продолжал бы мусолить учебник, если бы Неназываемый не поднял на него взгляд и не сказал:       — Иди уже в постель, упрямый ребенок.        Лорд отложил в ящик стола блокнот и все еще озлобленную на него за что-то змею. После этого он применил к окну невербальное заклинание. Голубое небо почернело, на него выкатилась круглая луна, и балкон утонул в темноте.       В груди Драко тревожно застучало сердечко. С  этим суматошным пульсом в ушах он сбежал в ванную. А когда вернулся умытым и причесанным, обнаружил, что кровать уже расстелена. Юноша залез с правой стороны: там был приглашающе откинут угол одеяла.        Синее белье оказалось приятным к коже. Драко взбил подушку, глядя на свои бледные пальцы и игру приглушенного света на шелковых волнах. Картинка отчего-то навевала чувство дежавю. Драко сгреб простыню в кулаке.        За спиной тихо щелкнула дверь: Лорд ушел в ванную.        В ту же секунду юношу посетила глупая, но гениальная идея! Он отбросил все странные ощущения на когда-нибудь потом и мышкой юркнул под одеяло. Только макушка и осталась торчать наружу. Если Драко успеет отрубиться до возвращения Лорда, вся эта ночевка станет не такой уж и ужасной!        Но попробуй тут усни, когда сердце стучит так, что дышать трудно.       Лорд вернулся, и соседняя сторона матраса прогнулась под его весом. Драко задержал дыхание, решив притворяться до победного конца.        Юноша чуть не взвизгнул, когда сильные руки дернули его назад и перевернули на спину. Лорд стащил одеяло вниз. И Драко оказался под его пристальным взглядом.       — Что за хорек соорудил здесь себе норку?        И все-таки Темный Лорд ЗНАЕТ!       — Трусишь, Драко?       Краснея щеками от стыда разоблачения, Драко сердито поджал губы: Неназываемый всерьез считает, что он купится на такую детскую уловку?       Темный Лорд хмыкнул, вероятно, находя взъерошенный и обиженный вид юноши забавным. Он наклонился ближе и замер на расстоянии вздоха.        — Позволишь?        Вертикальные зрачки дрогнули и растянулись в стороны, как у разыгравшегося дракона. Темная бездна приковала к себе все внимание юноши. Ему казалось, что он валится в нее. И хвататься не за что.        Еще никто никогда не хотел Драко так.        Девчонки, за редким исключением, выступали в принимающей роли. Они, может, и хотели встречаться, обниматься и целоваться, но глупые правила предписывали им ждать первого шага от Драко. И так он всегда был тем, кто должен идти ва-банк в надежде, что его симпатии тайно разделяют.        Драко так сильно боялся остаться посмешищем и в дураках, что так и не начал ни за кем ухаживать, довольствуясь дружеским сюсюканьем с Панси. И на самом деле ему правда хватало ее. Может, в силу возраста он и не хотел ничего большего. Поэтому и отказывался рисковать.        С интересом других ребят Драко не сталкивался. Однажды Панси хихикнула, что капитан дуэльного клуба Слизерина не сводит с него взгляда. Но этим история этого романа и закончилась.        Да и вообще романтические потуги сверстников ввергали Драко в пучину испанского стыда. Вся эта неловкая скованность, красные щеки и дрожащие голоса или, напротив, выпяченная грубость и пошлость. Ну жуть же!        А желание Темного Лорда было откровенным и жадным, но в то же время естественным. Только от осознания того, как сильно мужчина хочет его, Драко, у юноши закружилась голова. Словно кровать под спиной покачивалась на волнах.        Юноша заторможено, сам не веря, кивнул.       Лорд пододвинулся. Драко замер, затравленно пялясь в его глаза. А потом Неназываемый накрыл его губы своими, раздвинул их языком и, склонив голову набок, поцеловал глубоко и уверенно. Но не страстно и не пошло.       Драко зажмурился.        Было неловко отвечать. Юноша старался повторять за Лордом движения языка и губ, но они все равно то и дело сталкивались зубами или носами. Драко знал, что это из-за его неопытности.        Лорд был терпелив. Он вел в поцелуе и изредка гладил по щеке, чтобы успокоить.        Вскоре юноша расслабился в его теплых руках.        И тогда Драко ощутил себя так, словно кроме тяжести Лорда весь мир исчез. Будто он вдруг отобрал у юноши все невзгоды и проблемы. Осталась только эта головокружительная легкость во всем теле.        Драко был в руках Темного Лорда. Ему было не о чем беспокоиться. Мужчина был старше, больше знал и умел. Драко мог находиться рядом, впитывать его опыт, получать поддержку и защиту. И в то же время юноша не чувствовал себя глупым ребенком, потому что Неназываемый, хоть и называл его так, относился к нему как к взрослому.        Эти две несовместимые крайности, встретившись вдруг на этой кровати, сводили с ума!        От томительного тепла во всем теле у Драко свело пальцы. Он выпутал руки из одеяла, схватился за крепкие плечи мужчины и пнул свой душный кокон коленкой, мечтая выбраться наружу, стать ближе к Темному Лорду.        Неназываемый хмыкнул прямо в поцелуй и отстранился. Он взглянул Драко в глаза, улыбаясь лукаво и сыто. А потом резко подался вперед и, громко чмокнув юношу в кончик носа, перекатился на свою сторону кровати.       — Спокойной ночи, Драко.        Драко еще долго лежал, сверля потолок опустошенным взглядом. Он поцеловался с Темным Лордом Волдемортом. Охренеть. Кому расскажешь, отправят к лекарю души и разума.        Нет, правда. Он поцеловался с Темным Лордом.