Три раза, когда Джек убегал от Питча и один, когда не смог

Джек никогда не задумывался о доме. Он у него был. Точнее, был у человека, но не у духа. Но эта часть жизни вдруг стала наполнена неожиданностями. И так же неожиданно в один из дней к Джеку пришла мысль что он хочет домой. Но на месте его старой деревни уже давно ничего нет, а большую часть времени он проводил в льдах Антарктиды, соорудив себе нечто на подобии лагеря под одним из ледников. Но все бывает в первые раз. Этот год оказался полон на "первые разы". Например, кошмар, что Джек нашел в один из дней, пролетая над деревушкой в Австрии. Она было отдалена от большого города и окружена холмами. Именно там, возле небольшого магазина на центральной улице Джек заприметил золотистые глаза, что внимательно наблюдали за людьми, поздно возвращающимися с работы. Это была гончая. Тонкое тело было слишком худым, а глаза полны голода и страха. Джек тогда едва не пролетел мимо, решив, что хозяин, о котором не хотелось лишни раз думать, просто отпустил свой кошмар подальше, в надежде найти территорию, куда Песочник еще не добрался. Наверное, это был тихий скулеж, что парень едва услышал за завыванием ветра или взгляд полный беспомощности, который заставил его опуститься. Гончая отнеслась очень настороженно по отношению к парню. Даже слишком. До сих пор на руке саднит укус от зубов. Больно не было, скорее неприятно. Все-таки Джек хотел помочь. А вместо благодарности получил испуг. Когда белые зубы сомкнулись на протянутой руке, Джек на пару секунд запаниковал, явно забыв, что он давно не человек и такие травмы ему ничего не сделают, но гончая, учуяв чужой испуг словно ожила, завиляв хвостом и с трудом отпустила пальцы. В тот момент он подумал, что не будет кормить своего нового друга собственным страхом. Это казалось неправильным, да и вызывало неприятные воспоминания о той самой битве. Но, вернувшись с гончей в лагерь, а через день отпустив его на ночную прогулку, Джека едва удар не хватил, когда обнаружил собаку в комнате у маленькой девочки, вызывающей кошмары о каких-то ящерах, смутно напоминающих драконов на двух ногах. С тех пор ледяной дух не решился отпускать своего нового друга без присмотра, а собственных страхов как оказалось хватает с лихвой. Но почему-то стало неловко, когда, наевшись вдоволь черный пес, преданно смотря в глаза новому хозяину засыпал по тенью ледника, пережидая день. Солнце все так же вредило этим существам. Поэтому, не придумав ничего умнее, Джек в один из дней пробрался в огромный магазин на территории Швеции, где заприметил доски, идеально подходящие для строительства дома. Опыта у него не было, но решив, что, закрепив дерево льдом, конструкция будет держаться. Так он и провел то лето. Днями летая в магазин, прячась от глазастых охранников, собирая материалы, а ночами кормил своего нового друга глухим одиночеством и страхом навсегда остаться одному. Пусть хоть кому-то будет хорошо. Питча с тех пор он не видел, да и не хотел. Слова Короля Кошмаров стали слишком тяжелым воспоминанием, заставляя иногда замирать на одном месте бесцельно пялясь в пустоту. Все-таки это все было в новинку для ледяного духа. Как бы он не пытался, прийти в себя, вернуться к тому веселому и шаловливому настроению у него не получалось. Казалось злой рок снизошел на него и пустил всю жизнь под откос. Но он справлялся. Может быть где-то неловко и неуверенно, но он старался жить дальше. Строил стены, покрывая их льдом, делал крышу и даже решился на камин. Все-таки скоро Рождество. — Ты, наверное, совсем не нужен своему хозяину. — сказал как-то Джек гончей, после того как с домом было покончено, а вместо стекла в окнах появились тонкие прослойки льда. Он наряжал дом разноцветными украшениями, в ожидании Рождества и даже слетал снова в магазин за еловым венком на дверь. Пусть гости к нему не ходят, но почему-то это казалось важным. Пес, иногда разбрасывая по полу сгустки тьмы чем-то напоминавшей шерсть удивлённо наклонил голову. — Он ведь не призывает тебя. — гончая задумчиво склонила голову. А Джек наколдовал ледяные крючки поверх камина, где свое место нашли смешные праздничные носки. Только вот чьи имена писать на них он не зал. — Кстати, ты девочка или мальчик? Под хвост Джек заглядывать постеснялся, да и не был уверен, что кошмары имеют пол. На последнем слове пес гавкнул. — Значит будешь Патриком. — в ответ раздалось недовольное тявканье. — Не нравится? — пес слишком по-человечески кивнул, и Джек задумался. — Дружок? Гончая недоуменно наклонила голову. — Согласен. Для кошмара звучит слишком дружелюбно. Может тогда Блэк? Пес заскулил почти радостно, если бы не опущенные уши. — Неужели ты настолько за ним скучаешь? Невольный друг зевнул, намекая, что разговор окончен, а Джек вздохнул. — Ладно, Питч так Питч. Храп стал ему ответом. *** В тот день Джек решил срубить себе елку. Как бы зеленой красавицы не было жалко, но дерево из льда смотрелось еще хуже. Все-таки он никогда не был мастером изобразительного искусства. Только розу научился делать за всю жизнь. Достать топор не было проблемой – за сотню километров от его одинокого обиталища примостилась уютная деревушка. Именно там, он позаимствовал инструмент в благодарность оставив ледяной цветок для дочки хозяина дома. Сегодня был один из тех дней, когда Джеку было особенно плохо. Он, словно потерянный щенок подавлял желание скулить, стискивая зубы желая чего-то, о чем и сам имел смутное представление. Любовь всегда была абстрактным понятием. Нет, он любил своих родителей и сестру, но то была семья. А любовь романтическую он не успел прочувствовать. Ведь случилось перерождение, затем были годы вопросов к Луноликому и наконец становление Хранителем. Только вот после успешного сражения с Королем Кошмаров стало вдруг необычно много времени, которое занять было особо нечем. Он остался совсем один, толком не понимая куда двигаться дальше. Только Питч остался с ним. Который пес. Они вдвоем пытались жить как могли, каждый одинокий по-своему. Кошмар без хозяина и Джек тоже ничей. В дни, когда одиночество становилось особо ощутимым хотелось сжаться до размеров снежинки и не открывать глаза, лишь бы лишний раз не видеть пустой дом. А еще стереть с головы слова Питча. Потому что так не должно быть. Он вообще в последнее время слишком часто вспоминал Короля Кошмаров. Виной тому гончая или его резкие слова, но образ мужчины все чаще представал перед глазами. Холодный взгляд и насмешливая ухмылка. А еще руки. Джек потом вспомнил в один из подобных дней, что руки были теплыми. Всего на секунду, растерявшись он коснулся их тогда на крыше и поразился тому насколько живыми они были. А ведь даже у Норта руки холодные. Точнее, для людей холодные, а для Джека они чувствовались как нормальные. А еще он думал, что Питч, не смотря на все свое коварство никогда не врал Джеку. Даже когда они сражались против него, мужчина ни разу не врал. — Как думаешь, чем сейчас занимается Питч? — спросил он у лежащего рядом пса. Тот недоуменно тявкнул. — Я имею в виду твоего хозяина. Интересно, он празднует Рождество? Нет, навряд ли. Слишком уж он недолюбливает Норта и все связанное с ним. При мысли о бородатом друге накатила тоска. Как он? О чем думает? Вспоминает ли Джека? А Кролик? Парня всегда интересовало, не впадает ли пушистый Хранитель в спячку на зиму. Они так редко видятся... — Почему у него теплые руки? — тихо спросил Джек то ли гончую, то ли самого себя. За окном шумел ветер, подымая клочья снега в воздух, припорашивая окна белым налетом. В голове было тихо. — Как думаешь, если я его приглашу, он придет в гости? Спросил Джек и сразу же прикусил язык. Он определенно сходит с ума. Проснувшаяся человечность мешала здраво мыслить, особенно в такие вот холодные вечера. Он ведь даже камин затопил лишь бы не слышать собственных мыслей. А они продолжали кружиться вокруг его воспаленного мозга, словно стая акул, нервируя тот самый огонек в груди, что сейчас больно бился о ребра, желая быть нужным кому-то. Да даже Питчу. Чертов Король все равно никогда не сможет понять, что именно чувствует Джек. Парень горько усмехнулся. — Не думал, что когда-нибудь буду скучать по Питчу. Гончая рядом завозилась, устраиваясь поближе к камину. Джек поджал под себя ноги лежа на диване, что нашел где-то неподалеку от свалки, заворожённо смотря в огонь и думая о том, что, наверное, кому-то теплому будет больно прикасаться к его холодной коже. Ему снова стало страшно. Что если тот, кого он полюбит не сможет быть рядом с ним только из-за температуры его тела. Какая глупость. Он только обрел нечто важное, как все вокруг пытается забрать это. Даже чертовы обстоятельства. Когда его жизнь успела перевернуться с ног на голову? Казалось, все вокруг уже давно двинулись дальше, а он все живет человеческими страхами, что вообще не должны были появиться в его жизни. Питч рядом заворочался, почувствовав бесплатное угощение и Джек не стал ему отказывать. Он прикоснулся к холке, пальцами зарываясь в приятную на ощупь тьму. Он старался отдать всю свою боль и сомнения, пустоту и чувство потери. Пес урчал от переполнявшей его энергии, а тьма вокруг стала стелиться еще сильнее. *** Странные разговоры с гончей продолжились. Он быстро привык к новому другу, радуясь, что рядом есть хотя бы кто-то. Кошмару было не страшно рассказать самые сокровенные страхи и желания, не страшно оголить душу и не ждать осуждения в ответ. Пес только смотрел умными глазами, поддерживая своим молчанием. В какой-то момент он понял, что вот какой будет его дальнейшее существование – метель раз в год под настроение и долгие заунывные вечера под молчание нового друга. В какой-то момент потеряв счет дням, парень просто не выдержал и, приказав Питчу сидеть дома и не высовывать носа за дверь, вызвал ветер и полетел куда глаза глядят. Почему-то в этот раз старый друг привел его в замок Зубной Феи. На улице стояла ночь, а большинство маленьких феи была на работе, заботливо собирая молочные зубы отдавая взамен золотые монетки. Их хозяйки не оказалось дома. После битвы с Питчем она вообще начала куда активнее участвовать в работе своих маленьких помощниц, летая из одного города в другой. Он приземлился неподалеку от цветастых башен замка, всматриваясь в золотистый песок что уже летел по небу в поисках нуждающихся детей. Песочника видно не было, но он наверняка был где-то неподалеку. Он всегда был любителем поболтать на работе. Джек поднялся с места, готовясь призвать ветер и отправиться искать Хранителя, но из-за спины донеся голос. — Здравствуй, Джек. Сердце на секунду сбилось с ритма, узнав тягучий голос. Парень повернулся, удивляясь привычке Питча появляться за спиной. Он выглядел так же, как и в прошлый раз – насмешливый взгляд и ехидная улыбка. Но что-то было не так. Слишком уже довольным выглядел Король Кошмаров. — Питч. — напряженно поздоровался Джек, прижимая посох поближе. — Чем обязан? Мужчину хотелось видеть в последнюю очередь. Слишком много его было за последние дни, пусть и в мыслях. Да и все эти размышления о его жизни не привносили спокойствия в состояние Джека. Слишком ярко он помнил, насколько теплыми были руки мужчины и слишком сильно хотелось почувствовать это тепло снова. — Почему же так неласково, Джек? Мне казалось, что ты успел соскучиться по мне. Парень напрягся не помнимая куда движется этот разговор и что нужно Питчу. — О чем ты? Мужчина сделал шаг вперед, а его золотые глаза, казалось засветились каким-то неестественным светом. — Запомни Джек, я слышу все, что слышат мои кошмары. — Ч..что? — с ужасом спросил Джек, понимая, что вот он, судный день. И судить его будут за безалаберность. А первым на очереди будет Питч. — Спасибо, что приютил мою гончую. — улыбаясь, ответил мужчина, подходя еще ближе. Слишком близко. Джек забыл как дышать. И снова забыл, что дышать ему не нужно, но старые привычки сильнее всего. Он пытался выдавить из себя ложь, что ничего такого он гончей не говорил, но понимал, что бесполезно. Да и румянец, наверняка заливший щеки говорил сам за себя. Он сделал шаг назад, смотря на мужчину, не понимая, чего в нем сейчас больше – смущения или растерянности. — Кажется, я сумел разыграть самого духа розыгрышей. — протянул довольный Питч. И, кажется, именно эта фраза стала последней каплей в чашу стыда парня. Он резко отскочил назад, все еще с ужасом смотря на мужчину, и призвав ветер с отчаяньем понесся домой, последок бросая на Питча последний заполошный взгляд.