Много лет назад
(мне лень точно считать)
Школа
В классе на перемене было шумно и крайне интересно. Среди прочих ребят в самом центре класса ещё совсем юный Скарамучча пытался войти в Аякса, которого держали за руки несколько других одноклассников. — Аааааа! Да вы что делаете-то? — В глазах Аякса читался страх и непонимание. Он хотел спокойно ответить на уроке, а не вот это вот всё. — Хахаха, познакомься с моим Скарамучачей… — Скарамучча расстегнул свой ремень и начал уже стягивать штаны с Чайльда. Зазвонил звонок с перемены. Учитель вошёл в кабинет раньше, чем Скарамучча в Аякса. — Только не в моём кабинете! — грозно произнёс учитель со строгим взглядом. — Эх. — Разочарованные одноклассники отпустили Чайльда, и он выдохнул с облегчением. Чайльд сел за парту, Скарамучча подсел к нему. — Меня, кстати, Скарамучча зовут. — Он протянул руку. — Мы с тобой в одном классе 10 лет учимся, еблан. Так они заобщались и стали лучшими друзьями.***
Прошло пару лет, Скарамучча и Чайльд вместе поступили в высшую школу экономики (потому что все тогда учились на экономистов, это щас все айтишники). Начались занятия. На самой же первой паре по основам маркетинга (прикиньте, им не стали впаривать матешу за 11 класс. Это же фентезя, чё хочу, то и ворочу) глаза Аякса встретились с глазами прекрасного препода. «Как, он там сказал, его зовут, Чжун Ли?» — Препод, слушайте, вы такой красивый, но выглядите так, будто вам не хватает пары миллионов евро на мороженое, а у меня как раз завалялись лишние ларьки с хлебо-молочными кондитерскими изделиями и два билета в кино, а ещё личный самолёт на Мальдивы, — заявил Аякс, подойдя после пары. — Ты реально думаешь, что это сработает? — шептал испуганный Скарамучча. — Звучит заманчиво, молодой человек. Я готов отдаться вам прямо на вашем друге, ну или на столе на крайний случай. — Идите нахуй! — заорал Скарамучча и выбежал из аудитории. Чайльд проснулся. (А вы лохи поверили?). Он понял, что проспал, и мигом побежал на лекцию по основам маркетинга. Робко постучавшись и не получив ответа, он открыл дверь аудитории. — Извините за опоздание, можно… — Так, так, так… А кто это у нас тут опаздывает? — У доски в розовых очках-звёздочках и меховой шубе стоял препод. В руках он держал указательную палочку в виде фаллоса. — Знаешь, что бывает с теми, кто так поступает, дурашка? Через мгновение Чжун Ли очутился рядом с Чайльдом, повернул его к себе спиной и прислонил животом к ближайшей парте. — Обязательно на моей?! — завозмущался Скарамучча. — Тебя только это смущает? — возмутился в ответ Чайльд, как раз в тот момент, когда Чжун Ли одним рывком стянул с него штаны с трусами и вознёс свою палку, намереваясь сделать что-то недоброе и неприличное прямо перед всем потоком. — Нет, не надо! — От чего-то Чайльд не мог прокричать это, а лишь шептал. — Проснись! — Он видел лицо Скарамуччи прямо перед собой. — Проснись! Проснись! ПРОСНИСЬ!!! — Нет, нееет… — продолжал шептать Чайльд, пока Скарамучча колотил его по лицу, а палочка стремительно направлялась в него. Всё стало размываться, потемнело, а затем Чайльд осознал, что сидит за партой, а его плечо кто-то усиленно трясёт. — Просыпайся! — Голос Скарамуччи наконец заставил Чайльда открыть глаза. — Фух, это был сон… Сон внутри сна! Ахуеть! А я даже не бухал! Вроде… — С вами всё в порядке? — Со стороны доски послышался чей-то голос. Этот голос, обеспокоенный, с нотками какой-то нежности и заботы, показался Чайльду достаточно приятным. И, более того, заставил наконец поднять голову и рассмотреть преподавателя более внимательно. — Вы проснулись? — продолжал голос уже более насмешливо. — Д-да, простите… «А лицо у него тоже ничего…» — пронеслось в голове Аякса. Послышались небольшие смешки, а затем преподаватель продолжил объяснять тему. Несколько минут Чайльд сидел молча, осознавая свой сон. — У тебя ручки нет, Аякс? — вывел его из раздумий Скарамучча. — Ты просто ебанёшься, что мне приснилось!***
Через несколько дней Аяксу взбрело в голову подписать все свои тетради, фио, фио препода и тд., чтобы в конце семестра не доказывать, что он эти самые тетради не спёр, а вёл сам. — Скара, а как этого звали? — Какого этого? Того? — Блять, ты тупой? Ну этот Хрен Ли или как его там… — Аааа, это тот… Ааа, Чжун Ли… — Чжун Ли, Чжун Ли, Чжун Ли… — Аякс произносил это раз за разом, будто пытаясь распробовать на вкус. Он записал имя на внутренней стороне обложки, почти рядом со своим. — Какое необычное имя… — Простое… — Сам ты еблан простой! А это целый Чжун Ли! Вот будут тебя так звать, тогда и выёбывайся!***
Так проходил день за днём. Аякс старался не опаздывать на пары по основам маркетинга и не засыпать на них. И с каждой парой примечал для себя всё больше «необычных» деталей. — А ты видел его волосы, Скара? — сидя в столовой, Аякс обращался к своему жующему другу. — Видел. — Такая мелировка! Один цвет переходит в другой! Это так изящно… — Ля, у меня ваще синие волосы с рождения, что-то ты их ни разу «изящными» не назвал! — Да чё ты лезешь со своими волосами, собака, блять! — Да нет, философия киников мне никогда не была близка… — Пошёл наахуууй! У нас философия будет только на втором курсе, умник нашёлся мне тут. А его мейк ты видел? Этот тончайший нюдик… — Ну, я бы так не сказал… — Завали хлебало, ты не шаришь просто! — Какой-то ты нервный стал… — Я, сука блять нахой, не нервный! Я абсолютно нахер блять спокойный! — Съешь булочку. — Ладно, мой хороший. — Аякс расплылся в нежной улыбке и наконец пообедал.***
Сидя на паре, Чайльд что-то усиленно вырисовывал в своей тетрадке. — Смотри, Скара, как тебе? Похоже получилось? — Это что? — В смысле? Это же Чжун Ли! Как ты мог не узнать его? — Ты буквально нарисовал палку с кругом и тремя волосинками… — Я художник, я так вижу! Ты просто ничего не смыслишь в искусстве! Кстати, а почему Чжун Ли нет? Кто этот чел? — Чайльд, практику ведёт другой препод. — В смысле? — Уже второй месяц учимся, ты прикалываешься? Ты хоть кого-нибудь кроме Чжун Ли запомнил? — Господа! Что вы там обсуждаете? — спросил преподаватель. — Смотрим, как бы порациональнее распределить издержки. — Хрена ты загнул… — удивился шёпотом Чайльд, а препод лишь одобрительно хмыкнул и больше их не трогал.***
— Чжун Ли! Чжун Ли! Ах, что ты делаешь? Хахаха… — Чайльд! Проснись, блэт! — Сонный Скарамучча пытался разбудить друга, забравшись на второй этаж их двухэтажной общежительской кровати. — А, что? — Чайльд озадаченно смотрел на друга. — Я опять разговаривал во сне? — Да! Может, ты уже подрочишь на него? — Что ты такое говоришь! Я не могу с ним так поступать. Он заслуживает любви чистой и непорочной! — Так ты всё-таки влюбился? — Да что ты такое говоришь? — Чайльд попытался спрятать смущённое лицо в подушку. — Ну, а как это назвать? Ты ходишь, страдаешь… Уже полсеместра прошло… — Похоже, я действительно что-то чувствую к нему. А он даже не смотрит на меня. — По его щекам потекли слёзы. — Может, хотя бы попробуешь начать действовать? Сделаешь первый шаг? — Ты же мой друг! Ты должен поддерживать, а не наседать. — Ладно, ладно, прости. Ну, слушай, сейчас только первый семестр, у тебя есть все шансы. К тому же я смотрел расписание следующего семестра. Вроде Чжун Ли будет вести целых два предмета. — Ааа! Обожаю тебя, Скара! — Чайльд попытался расцеловать друга в щёки, из-за чего тот чуть не навернулся с лестницы.***
— Чжун Ли — шесть букв, один пробел, Какое имя, так заводит! Тобой дыша, Сильно любя, Хочу иметь только тебя! Скара, ну как тебе мои стихи? — Аякс, ты же говорил, что он заслуживает чистой и непорочной любви. Кто заводит, кого иметь? — Скара, блять! Я тут страдаю, стараюсь, стихи пишу… А ты, сука, меня поддержать даже не можешь, блядина! — Он в очередной раз начал рыдать от переизбытка чувств. — Святой Архонт, неужели все влюблённые ведут себя как идиоты? — Да ты просто чурбан бесчувственный! Тебе не понять меня! Ах, как я страдаю от неразделённой любви, а если она ещё и невзаимна? Я же сдохну в канаве, блять, один. Одинокий, блять, и несчастный. А мой друг даже не поплачет на могиле, потому что он, блять, бесчувственный чурбан, нахой! Аааааааа… — Он зарыдал ещё сильнее, закрывая лицо руками.***
Чжун Ли шёл по коридору в аудиторию, когда увидел студента на высоких каблуках со знакомым лицом, падающего прямо в его сторону. Он быстро поймал парня. — Ах, простите! — воскликнул Чайльд. — Всё в порядке? — Д-да, просто пол такой скользкий… — Вам не нужно в медпункт? Ногу не подвернул? — Похоже, что Чжун Ли и правда был обеспокоен. — Нет-нет… — Будьте поаккуратнее, молодой человек. Вы же Чайльд, вроде? — Ну да… Чжун Ли продолжил свой путь. — Это что, блять, такое было? Где ты, блять, достал эти туфли? — К Чайльду подошёл наблюдавший издалека за всем Скарамучча. — Скарамучча, ну ты видел, как я упал, как в фильмах! — Ты не девушка, Чайльд! Ты это понимаешь?! — Ты видел, как он забеспокоился? Он спросил, в порядке ли я! — Когда ты заснул на его паре, он спрашивал тоже самое. — Он обратился ко мне на Вы! Он уважает меня! — Это как бы вуз, здесь все преподы обращаются на Вы, если ты не заметил. Это, блэт, не школа. — А ещё, не, ну ты видел! Он уточнил моё имя! Ему не всё равно! — Твою мать, Чайльд! Да целая куча преподов тупо по фану, когда видит знакомого студента, спрашивает его имя. У меня препод по истории имя недавно спросил, мне чё теперь, у него под столом сидеть?! — Сука, да ты можешь просто меня поддержать нахуй! Я страдаююю! Мог бы хоть слово поддержки сказать! Я вот возьму, ёбнусь специально на этих туфлях, и ты будешь виноват в этом, козлина! — Да успокойся! На тебя уже все смотрят! — Зачётные туфли, парниша! — бросил ему левый латентный. — Какая разница, кто на меня смотрит сейчас, если пару минут назад на меня смотрел ОН! — Чайльд так усиленно начал махать руками и ходить из стороны в сторону, что подвернулся и упал. — Ну, вот тебе и «ёбнусь». Аякс, да ты не злись так, ну, просто уже скоро конец семестра, а ты всё сохнешь по нему! Я же тоже, как твой друг, за тебя переживаю! Может, тебе стоит попробовать с кем-то другим? — Скарамучча навис над лежащим другом, держа того за руку. — С кем? С тобой, что ли? — Ну, хотя бы и со мной, мы в любой момент можем продолжить наш диалог на химии… — Иди нахуй! Извращенец недоёбанный! — Чайльд шутку друга не оценил и со всей силы замахнулся на него. Послышался хруст разбитого носа. – Скарамучченька! – Иди нахуй, блять!***
На модуле перед зимней сессией Скарамучча сидел с уже новым после ринопластики носом, а Аякс продолжал хромать из-за растяжения ноги. — А сейчас, ребята, подходите, сдавайте свои конспекты. Не забудьте их подписать, напоминаю, у кого есть все конспекты, добавляются 10 баллов! — сказал Чжун Ли, сидя за преподавательским столом. Аякс подошёл к столу Чжун Ли и протянул свою тетрадь. Он делал это нарочито медленно и как бы давая понять, что сам эту тетрадь не положит: её нужно забрать из его рук. Что Чжун Ли и собирался сделать. Он потянулся за тетрадью, и в этот момент Аякс «случайно» задел его руку своей рукой, выронил тетрадь и, наклоняясь, чтобы поднять, схватил Чжун Ли за руку и снизу вверх посмотрел в его глаза. — С вами всё в порядке? — Чжун Ли обеспокоился поведением студента; ему казалось, что встреча их взглядов длится слишком долго, как и непредвиденное рукопожатие. — Ты постоянно говоришь одно и тоже! Скарамучча был прав! — Аякс выдернул свою руку, чуть не роняя Чжун Ли и выбежал из аудитории, громко хлопнув дверью. Целая буря эмоций одолевала Аякса. Ему хотелось плакать, орать, нервно смеяться, колотить стены и просто закрыться где-нибудь, где его никто не будет трогать. И плевать уже было и на тетрадь, и на модуль, и на баллы за него. Его чувства к Чжун Ли после того, как он понял, что тот ему нравится, выглядели как минутное помешательство, мгновенная слабость, но с каждым днём после этого они перерастали в нечто большее. Сколько снов он перевидел, как много он мечтал, фантазировал. В своей голове он дарил букеты преподу, водил его в кино, смотреть на падение сакуры… Они ужинали на вершине Эйфелевой башни. Их первый поцелуй, нежный и трогательный (в щёку к тому же), произошёл возле греческого колизея… И это было далеко не всё, что происходило в его грёзах. Неужели это всё придётся забыть? И о чём он только думал, влюбляясь не в кого-нибудь, а в своего препода. Все эти мысли он прокручивал, пока шёл до столовой и пока сидел там в одиночестве, так ничего и не взяв поесть — не было аппетита. Потихоньку он начал приходить в себя. Когда прошло примерно полтора часа после его побега с модуля, Чайльд почувствовал чью-то руку на своём плече. — Чайльд, что с вами произошло? Почему вы так быстро ушли? — Чжун Ли возвышался над ним, присев рядом. — Что произошло? Я уже устал! Я совсем запутался, уже ничего не понимаю… Не понимаю, как к вам подступиться… Не понимаю, что я делаю не так… — На глазах Чайльда опять начали наворачиваться слёзы. — Ну, я же вижу, какой вы старательный студент. Я, конечно, не провожу обычно дополнительных занятий, но если вам что-то не понятно, может, я мог бы объяснить вам эти темы? Не стоит так расстраиваться, это ведь только первый семестр… — Да пошёл ты! Ты вообще меня не понимаешь! — Чайльд одёрнул его руку со своего плеча, оттолкнул и пошёл прочь. «Какой же он тупой, как он не понимает? Я не могу уже…» — Да что с тобой такое? — поймал его за руку Скарамучча. — Что ты делаешь? О чём вы говорили? — Я устал уже страдать, устал! Он не слышит меня, не понимает моих чувств! — А ты напрямую признался ему? — Нет, конечно! — А как он тогда должен понять тебя? Ты его студент, он твой преподаватель; возможно, у него даже мыслей в голове не возникало о подобной связи, а ты хочешь сразу всего. — Возможно, ты и прав, Скара… Я должен всё ему рассказать! Прямо сейчас, я уже не могу молчать! Они вместе вернулись в столовую, но Чжун Ли там уже не было. — Где же он? — Чайльда охватило ещё большее волнение. — Я думал, он поест хотя бы… а он голодный, бедненький ушёл… Может, это даже я испортил ему аппетит! — Успокойся, сейчас мы его найдём, ладно? И ты ему всё скажешь, хорошо? Чайльду было тяжело говорить, он лишь кивнул и угукнул в ответ. Они вернулись в аудиторию, где проходил модуль, но там уже было закрыто. Затем пошли на кафедру, но там им сказали, что Чжун Ли недавно вышел. — Может, он в туалете? — с надеждой спросил Чайльд у друга. — Всё может быть. Подождём тогда? — спросил Скарамучча, когда они проходили как раз мимо мужского туалета. — Я устал ждать! — воскликнул Чайльд и, распахнув дверь туалета, увидел Чжун Ли, моющего руки. Чайльд тяжело дышал, стоя в дверном проёме. — Что с… — Но преподаватель не успел ничего сказать. — Заткнись, Чжун Ли, я люблю тебя! — Чайльд быстро подошёл к нему, схватил за воротник белоснежной рубашки и, прислонив к стене, коснулся своими губами его губ. И, к его удивлению, Чжун Ли ответил на поцелуй. — Блять, а можно побыстрее, я уже поссать хочу так-то, — сказал Скарамучча, закрывая дверь, чтобы голубцов никто не видел. Но внезапно из туалета с громким пищащим криком выбежал Аякс и понёсся в сторону общежития. Скарамучча от такого крика чуть не обоссался, но не обоссался.***
— Ты пропускаешь уже три недели его пары, ты это понимаешь? — Я стисняюс! — Аякс обнимал подушку. — Ты засосал его в универском туалете! А я чуть не обоссал дверь! Я терпел ради вашей любви! Я что, зря терпел? — Скара! Ты не понимаешь… — Нет, не понимаю! Уебок! — Правильно говорить Уёбок! — Я тебя щас уебу, уебанок!***
В очередном мокром сне Аякс сидел в аудитории, когда дверь распахнулась и на пороге появился Чжун Ли с тетрадкой в руке. — Кто написал эту хуйню? — спросил он. — Это моя тетрадь, — сказал Аякс, осознавая, что в аудитории больше никого нет. — Ааа, мой любимый студентик… — Любимый… — услышал Скарамучча шёпот Аякса с верхней койки. — Ах ты, проказник, не написал название лабораторной работы и даже её номер… — нежно продолжал шептать Чжун Ли, подходя ближе. Одной рукой он взял Аякса за воротник и притянул к себе. Между их лицами было всего несколько сантиметров. Аякс буквально чувствовал дыхание препода, и ему самому становилось труднее дышать. Скарамучча услышал, как дыхание друга участилось. «Они там, блять, опять ебутся, что ли?» — пронеслось в его голове. Он приподнялся на постели. Чжун ли резко замахнулся тетрадью и ударил ею Чайльда. Тот в свою очередь отвернулся, схватившись за покрасневшую щёку, и ощутил, как начинает возбуждаться. Не дожидаясь, пока тот опомнится, Чжун Ли развернул Чайльда к себе спиной и слегка придушил. — Более того… ты посмел не переписать цель работы из методички… — Он шептал это в самое ухо Чайльда. Его голос становился всё громче, но от того не казался Аяксу менее сексуальным. — Какой голос… — А какой хуй? Можно побыстрее? Я выспаться хотел! — ворчал Скарамучча, безуспешно пытаясь скрыться от стонов Аякса под одеялом. Рука Чжун Ли медленно поползла от шеи Аякса вниз по торсу и проникла под самые брюки с трусами. — А эта кривая таблица! — Он резко сжал член Аякса. — У тебя что, не было линейки? — Держи…держи… не отпускай… ах… — А мне свечку подержать не надо, а? — Скарамучча недовольно скрестил руки на груди. Чжун Ли резко оттянул член Аякса, а затем спустил с него штаны с трусами. Он припечатал его лицом к парте. — А откуда ты взял эти цифры? Где расчёты? Формулы? — Ах, пошадии, сэмпаай! — Я щас блевану. Насмотрелся своих мультиков японских! Извращенец! — Скарамучча не находил себе места. Снова рука с тетрадкой нависла над Чайльдом. — А КАКУЮ ХУЙНЮ ТЫ НАПИСАЛ В ВЫВОДЕ! КАКУЮ ОЦЕНКУ Я ДОЛЖЕН ПОСТАВИТЬ ЗА ЭТО? — Чжун Ли со всей силы ударил Аякса по заду.– А какой ручкой ты это всё написал? Чёрной! А я просил синей! — Аааааах. ах… А… От любопытства Скарамучча встал с кровати, чтобы посмотреть на Чайльда. — Это тебе за грязь в тетради, это тебе за то, что не сэкономил место, а это за то, что неправильно подписал тетрадь, сученька мой! — Чжун Ли продолжал хлестать Аякса. — Да, аххх, ещё! Ударь меня! — Выспался, блять, называется… — Засунь в меня эту тетрадь, Чжун Ли! Не томи! Я хочу почувствовать эту тетрадь в себе! — Ах ты … грязный! Ты хочешь чтобы я засунул эту вонючую грязную тетрадь в твою попку? — Даааа! Дааа! — Так ты мусорный бак? — Да, я мусорный бак, а ты мой мусоропровод, аах, мы созданы друг для друга! И Чжун Ли начал засовывать в него тетрадь. Наконец привыкнув к темноте, Скарамучча смог увидеть, как встало у Чайльда под одеялом. — Да, суй глубже! — Да, ты ахуел, блять! Я щас сам в тебя тетрадь засуну нахуй! И в хуй! — Скарамучча не выдержал, подбежал к столу, схватил первую попавшуюся тетрадь, подбежал обратно к кровати, забрался к стонущему другу и начал его колошматить. — Вот тебе, блядь! — Он со всей силы долбанул его по члену. — Ааааааааа! — Чайльд проснулся от боли. А Скарамучча продолжал его бить. — Я щас тебе засуну! — Скарамучченька!!! Не надо!!! А если у меня потом не будет детей?! — Таким ебланам, как ты, нельзя размножаться! Чайльд продолжал закрываться руками, а его член отбивался от согнутой в трубочку тетради. — Я просто хочу выспаться! Поебись уже хоть с кем-нибудь! Выйди на трассу, я не знаю, но дай мне ВЫСПАТЬСЯ! Иначе я сам тебя выебу вот этой самой тетрадью! — Скарамучча отбросил тетрадь и отодвинулся. — Скарамучча, ну прости… А я не забеременею от тетради после твоих ударов? — Не переживай, если залетишь, я как твой друг во всём тебя поддержу. — Правда? — Иди НАХУЙ! Кого ты родишь от тетради? Целлюлозу? Еблан…***
Прошло ещё несколько дней, и Скарамучча, устав от бездействия Аякса, решил взять всё в свои руки. — Чайльд, слушай, меня отчим позвал картошку на дачу копать. Гоу со мной! — Но… — Я тут твои фантазии ночные терплю! Тебе чё, сложно по-брацки помочь? — Ладна, ты прав. — Нам нужны будут туфли на высоких каблуках, латексные костюмы и леопардовые шубы с розовыми перьями. — И ты говоришь, что это я ёбнулся… — Завались. У меня отчим оч суеверный. Он считает, что во время копания картошки нужно исполнять танец плодородия, чтобы в следующий раз урожай был больше. — Если ты меня наёбываешь… — Да нахуй мне тебя наёбывать? Что я за друг такой, если, видя твои страдания, буду подобным образом тебя стебать? — Скарамучча сделал самое невинное выражение лица, на которое только был способен, что последние сомнения Чайльда растаяли. Взяв всё необходимое в ближайшем магазине развития семьи, они поехали на дачу. — А почему мы в середине недели едем? — внезапно спросил Чайльд, когда они были уже на полпути. — У отчима астрологически удачная неделя для сбора урожая. — Но сейчас февраль. — Ему в натальной карте предсказано собирать картофель в третий месяц зимы. — А почему мы взяли только один набор костюма? — Понимаешь, два — это чётное число, не очень хорошее. Три было бы дорого брать, а так один — нормуль, будем по очереди его надевать. — Сраный символизм… Дача состояла из красивого домика и бескрайних огородных полей и садов. Их встретил Аято. — Здравствуйте, мальчики! Так рад, что вы приехали… Я бы сам эту картошку прокопал, но годы уже не те. — Он обнял Скарамуччу, поцеловал его в щёку, а затем пожал руку Чайльду. — Здравствуйте, господин Аято… — промямлил Чайльд. — Какие всё-таки у тебя симпатичные друзья, Скарамучча. — Он похлопал Аякса по плечу и слегка провёл рукой по его лицу. — Ну, вы проходите, устраивайтесь… — Скарамучча, блять, что это было? — Что? Он очень дружелюбный дядечка, что тебе не понравилось? — Он встретил нас в халате на голое тело… — Может себе позволить, пошли уже. Они зашли в комнату. — Так, я первый, Аякс. Покажу тебе, как это делается, хорошо? — Ага. Внезапно у Скарамуччи зазвенел телефон. — Да, блять! Кто там нахуй? — Скарамучча взял трубку. — Здравствуйте… да, конечно … — Ебать, нахуй! А раньше блять пидары нахуй блять нельзя было сказать! Чтоб вас… бляяяяять! — заорал Скарамучча, положив трубку. — Что случилось? Скарамучченька? Ты чего так распереживался? — Я щас зарыдаю… Довели! Позвонил староста, сказал, если не досдам долги по физре срочно, меня отчислят. — У тебя долги по физре? Ты не рассказывал. — Я тебе несколько раз об этом говорил, но ты же всё в своих мечтаниях… — Скарамучча драматично закатил глаза. — Ладно, Скарамучча, ты езжай, хорошо? А я сам всё сделаю, разберусь. — Правда? Спасибо тебе! Ты настоящий друг! Скарамучча помог Аяксу надеть латексный костюм, а затем уехал «сдавать долги». Но на самом деле никаких долгов у него не было…***
Чжун Ли кто-то позвонил. — Алло, брат, выручай! Чайльда забрать нужно с дачи вечером, а я тут застрял… — Здравствуйте, это кто? — Ой, Чжун Ли, извините. Это Скарамучча, я номером ошибся. — Подождите, а что с Чайльдом? — По его голосу Скарамучча заметил, что тот распереживался. — Может, я могу как-то помочь? — Да понимаете, он на даче сейчас. Просил меня вечером заехать за ним, а у меня машины нет, я хотел поехать на такси, но все деньги потратил на взятку физруку… ой, только не говорите физруку, что я вам это сказал… — Кхм, ладно… Могу ли я вам помочь? — В его голосе слышалась надежда. — Если вам нетрудно, было бы здорово. Они договорились о времени и месте встречи. «Йес!» — подпрыгнул Скарамучча и сжал руку в победный кулак после разговора. Он чувствовал себя злобным гением.***
В назначенное время Скарамучча встретился с Чжун Ли. — Спасибо, что согласились помочь, — сказал Скарамучча, садясь к Чжун Ли в машину. — Я так давно не видел вашего друга… Как он вообще? — Ну, вроде нормально. Правда, странновато себя ведёт в последнее время. Недавно шубу какую-то купил с перьями. И откуда только деньги взял… Перед самой дачей латексн… а, ладно, неважно. — А что за дача? — Это дача одного богатого человека. Имя Аято вам о чём-нибудь говорит? — Да, слышал такое… — Голос Чжун Ли казался подавленным. Они проехали какое-то время вместе, а затем Скарамучче кто-то позвонил. — Алло, да бл… Уже? Да что ж это такое! Что я за друг такой… — Скарамучча зарыдал изо всех сил, сбрасывая звонок. — Что случилось? — спросил Чжун Ли. — Понимаете, там… в общежитии… осталась моя беременная кошка, и она рожает прямо сейчас. Сильно рожает… Я нужен ей, а я… — Скарамучча, успокойтесь. Давайте я заберу Чайльда, а вы вернётесь в общежитие к кошке? — Да, точно! Святой Архонт, я буду очень вам благодарен! Скарамучча ещё пару минут порассыпался в благодарностях, а затем отправился «к рожающей кошке», хотя никакой кошки у него, конечно же, не было.***
Чжун Ли ехал на дачу и размышлял о том, как в первый раз увидел спящего на его паре Чайльда и тот показался ему очень милым, о том, какими любознательными глазами Чайльд смотрел на него во время лекций, как иногда он отвлекался, чтобы что-то нарисовать в своей тетрадке. Хотя Чжун Ли ни разу не разглядел, что же там такое рисовал его студент, ему всё равно казалось это очень милым. А как неуклюже Аякс споткнулся тогда в коридоре, сердце Чжун Ли сжалось, хоть он и не показал этого. По крайней мере он надеялся, что его волнение не было слишком уж заметным. Поначалу он не понимал, что за мысли посещают его, но с каждый появлением Чайльда на его парах Чжун Ли всё больше осознавал, что начинает влюбляться. Он понимал, что это неправильно, пытался гнать от себя эти мысли… «Ты преподаватель, Чжун Ли! А он студент!» — напоминал он сам себе, но… Чувства были сильнее. Когда он увидел плачущего Чайльда, сбежавшего с модуля, чувства взяли верх; не разбирая, что несёт, он предложил Аяксу дополнительные занятия, а потом корил себя за такую глупость. «Что я несу? Какие дополнительные?» — пронеслось у него в голове, когда он мыл руки в туалете перед тем, как Чайльд распахнул дверь, поцеловал его и почти на месяц пропал из его жизни, пропуская пары. «Ему не понравилось, как я целуюсь? Я что-то сделал не так? А почему он вообще это сделал? Он что-то чувствовал тоже?» — не переставал накручивать себя Чжун Ли. Он хотел поговорить с Чайльдом, разобраться в чувствах, несколько раз даже подумывал сходить к нему в общежитие или хотя бы позвонить, но боялся отпугнуть, боялся, что Аякс может неправильно понять, что общество может посчитать их связь преступной… Да и, в конце-то концов, может, для самого Чайльда тот поцелуй ничего не значил; может, просто на эмоциях он не давал себе отчёта в своих действиях… Несмотря на сомнения, Чжун Ли всё ещё надеялся на взаимность, но эти новости о даче, шубе, латексе… «Понятно всё, он устал ждать меня и начал встречаться с этим бизнесменом. Аято — хуято! Это он дал ему деньги на шубу и на латекс! Они развлекаются там! На даче! До самого вечера! Но я это так не оставлю! Я буду бороться за нашу любовь!» — На эмоциях Чжун Ли ускорился. По адресу, указанному Скарамуччей, он доехал до дачи, вышел из машины полный решимости и пошёл в сторону огорода. Там на шезлонге он увидел спящего с бокалом в руке и в одном халате Аято, а где-то в 50 метрах от него еле-еле крутящегося вокруг лопаты Чайльда на высоких каблуках. В той самой шубе и латексном костюме под ней. Глаза Чжун Ли чуть ли не выпали из орбит, видя эту картину. Он подошёл поближе к Аяксу. — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил он. — Я, блять, весь день ебашу в этом костюме, я нихуя не в порядке! А, Чжун Ли? — Чайльд наконец заметил, кто к нему обратился. — Я приехал за тобой… — Бля, спасибо отдуши, я щас переоденусь только, подождёшь немного? — Д-да, конечно… Чайльд отправился в сторону дома. Но его ноги подкосились. Чжун Ли его придержал. — Спасибо… — Сними обувь, я донесу тебя. — предложил Чжун Ли. Уставший и уже ничего не соображающий Чайльд согласился. Он наклонился, чтобы расстегнуть туфли, но начал падать. Чжун Ли снова придержал его и понёс до дома так. Он донёс его до нужной комнаты, усадил на кровать и наклонился, чтобы наконец помочь избавиться от обуви. — Чжун Ли… ты приехал за мной… это правда? — Чайльд не до конца верил в реальность происходящего. — Да, это правда я. Чайльд упал на кровать, потянув за собой Чжун Ли. — Тогда возьми меня прямо сейчас, поцелуй меня! — воскликнул он, а затем его хватка ослабла, и он уснул, вымотанный за день работой на даче. — Фух, — выдохнул Чжун Ли и легонько поцеловал Аякса в висок.***
На утро Чайльд проснулся абсолютно голый в незнакомом месте, укрытый одеялом. — Где это я? — У меня дома. Проснулся уже. — В комнату зашёл Чжун Ли. — А почему я голый? Мы что… — Нет, нет… Тебя раздел Скарамучча. И он принёс тебе сменную одежду. — А почему ты не отвёз меня в общежитие? — Когда я забрал тебя, сразу позвонил Скарамучче, но он сказал, что не пустит тебя в комнату. Кошка родила на твоей кровати, всё в крови… — Какая кошка? — Кошка Скарамуччи. — Но у него же нет кошки… — Как нет? Ладно, ты одевайся и спускайся. За завтраком разберёмся.***
Спустившись в зал, Чайльд увидел длинный стол, за которым, помимо Чжун Ли, сидели ещё двое: парень и девушка. — Присаживайся сюда. — Чжун Ли дружелюбно указал на место. — Спасибо… — Знакомься, Чайльд. Это мои дети Ху Тао и Сяо. — Не знал, что у тебя есть дети. — Чайльд был слегка удивлён. — А ты новый ёбарь папаши? — спросила Ху Тао. — Ёбарь-террорист или так, поебунчик? У Чайльда от страха округлились глаза. — Мы же... мы что… я не… — Успокойся, ничего не было. Ху Тао, не пугай нашего гостя. — Ладно, ладно. — Она хитренько улыбнулась. — Знаете, а вот у Анны Карениной была очень завидная судьба, — подал голос Сяо. — Как говорится, за окном рейн, на душе пейн, хочется под трейн… — Дети, давайте спокойно поедим, — чуть нервно улыбнулся Чжун Ли; было видно, что ему не очень ловко перед гостем из-за своих детей. Через несколько минут Сяо доел яичницу по-тайватски и встал изо стола. — Что же, теперь настало время пойти на кладбище и посозерцать прекрасное. Кстати, я присматриваю себе там одно место… Я удаляюсь наслаждаться спокойствием и одиночеством. — Он ушёл. Ещё через несколько минут со своей порцией расправилась Ху Тао. — Мне пора на работу, Пое… Чайльд, держите мою визитку. Я заведую похоронным бюро, так что, если вам понадобится гроб, обращайтесь. Можете даже заранее. Наконец Аякс и Чжун Ли остались одни. — Так что там с кошкой? — У вас с Аято всё серьёзно? — не выдержав, спросил Чжун Ли. — Что серьёзно? Я вчера серьёзно замудохался танцевать стриптиз для картошки, если ты об этом. — Нет, я имею в виду… вы встречаетесь? — Что? Конечно нет!***
— А потом, когда я ему рассказал, что Аято твой отчим, и что я просто копал картошку у него на даче, Чжун Ли поцеловал мою руку!!! Скарамучча! Ты это всё подстроил специально? Да? — Чайльд верещал от радости. — Конечно, я Аято попросил специально одеться посвободнее… кто ж знал, что он настолько буквально это воспримет… — Аааааа, ты такой чудесный, Скарамучченька! Ты специально ведь всё это подстроил так, чтобы Чжун Ли увидел меня с Аято и заревновал, да? — Нет, что ты, я просто хотел тебя выстебать. — Скарамучча, бляяяять! Уеби тебя сарказм!***
Прошло ещё несколько дней после того случая. Чайльд снова начал посещать пары Чжун Ли, но на новый близкий контакт пока выходить опасался. — Ты должен с ним поговорить по душам! — заявил Скарамучча Чайльду, когда он лежал уже в постели, готовясь заснуть. — Ну… — Тогда всё, я сам тебя выебу, — Скарамучча залез на второй этаж кровати и сел на Аякса, начиная стягивать с себя штаны. — Скарамучченька! Не надоооо! Скарамучча резко стянул одеяло с Аякса и кинул в сторону. — Ты чё, блять, голый спишь? — Моя пижама в стирке, — объяснил Чайльд. Тут дверь распахнулась, и в комнату зашёл Чжун Ли. — Ой, простите… я хотел постучаться, но у вас комната была не заперта и она легко открылась… А что здесь происходит? — Дружеская ебля, — объяснил Скарамучча. — Если хочешь, можешь полюбоваться, как я ласкаю его… — Продолжайте, я буду смотреть и дрочить. Я — куколд. — Аякс, блять! Проснись! Мы в твоём ебаном сне? — Скарамучча, явно не ожидавший такого поворота, ахуел. — Нет, я не сплю. Тем временем Чжун Ли достал свой член и начал себя ублажать. — Аааааа, блять! На такое я не подписывался! — заорал Скарамучча и упал со второго этажа кровати… Скарамучча открыл глаза и понял, что лежит на полу. — Скарамучченька! Ты в порядке? — послышался обеспокоенный голос Чайльда. — Ты так грохнулся во сне. Тебе кошмар приснился? — Не то слово… ааа, мой нос… Он опять сломался! — Скарамучча зарыдал. Чайльд спустился к нему и помог встать. — Мой хороший… — Чайльд, мне нужно было отнести суккуленты в ночной клуб «Голубой Кактус», как я теперь туда пойду? Почему мне так не везёт. Чайльд его обнял. — Не расстраивайся, давай я отнесу? Ты же мне помогаешь постоянно, я тебе тоже помогу.***
Чайльд принёс суккуленты в «Голубой Кактус», куда совсем недавно устроился Скарамучча. — Отлично, а теперь поворачивайся и снимай штаны, — сказал громила, принимавший цветы. — Что? Зачем? — Будем проверять на тебе, насколько хороши эти суккуленты. — Ааааааа! — орал Чайльд, когда с него стягивали штаны. Внезапно стену клуба пробил автомобиль, за рулём которого сидел Чжун Ли. Он встал из-за руля, ебанул громилу, схватил Чайльда на руки, усадил его на пассажирское сидение и увёз нахуй. Точнее к себе домой. — Как ты вообще оказался там? — спросил Чайльд. — Я пришёл тебя навестить в общежитии, а там Скарамучча мне рассказал, куда ты пошёл. Не ходи туда больше! Там настоящие извращенцы! — Хорошо, больше не буду. — Аякс смотрел в глаза Чжун Ли. Такая нежность и забота читалась в них... — Чжун Ли… — прошептал он, — я больше не могу держаться… Он подошёл почти вплотную к Чжун Ли и коснулся его губ своими. — Если тебе станет больно, говори сразу, хорошо? — прошептал Чжун Ли, еле оторвавшись от желанных губ. — Да, и ты тоже … А потом они оказались в кровати. Чайльд не чувствовал боли, только восторг от долгожданного действа. Он никак не мог поверить, что это действительно происходит. Что Чжун Ли настолько близко, весь. Что они едины. Они целовали и ласкали друг друга, и столько нежности было в этом всём. А когда всё закончилось, они заснули, обнявшись и укрывшись одеялком.***
Подошёл к концу первый учебный год в универе. Постепенно Аякс переехал к Чжун Ли. Они весело проводили время вместе, ходили на свидания. Правда, Чжун Ли постоянно забывал свой кошелёк, и платить приходилось Чайльду. Но со временем ему стало ясно, что Чжун Ли просто нищеброд. Любить они от этого друг друга меньше не стали. Скарамучча между тем с одной стороны тосковал по другу, с другой радовался, что ему больше не придётся выслушивать чужие фантазии по ночам. — Ты поедешь на каникулы домой? — спросил Чайльд у Скарамуччи, когда в конце мая они решили сходить в кафе. — Не вариант, ты же помнишь, я с матерью посрался. — А чё ты на даче не хочешь у отчима пожить? — Ну, ты совсем ебобо? А если мать туда приедет. Опять эти нравоучения выслушивать. Но съездить хотя бы к отчиму можно. Хорошо хоть он у меня адекватный. — Если хочешь, можешь у нас погостить. — Чайльд, я всё спросить хотел… вот у Чжун Ли есть свой дом, машина, дети, с виду он весь такой богатый, но работает преподом за 12 штук в месяц. И при этом ему ведь всего 25 как минимум. Как так? — Оо, Скарочка… ну вообще ему 48. А так он из очень влиятельной семьи был, но когда его родители узнали, что он гей, отказались от него. А потом его батя помер и тот дом оставил в наследство. А дети не его! Представляешь? Девочку из детдома взял, а мальчик — это сын его первой любви… — Ахуеть, и как он тебе это всё рассказал? — Да он крепкого чая с вином и ликёрными конфетами набухался и начал мне это всё рассказывать. Представляешь, какой он у меня романтичный? — Ахуеть.***
Тем же июнем Скарамучча всё-таки решил погостить у Чайльда и Чжун Ли. Как-то утром он услышал пение, доносившееся откуда-то. Скарамучча вышел в сад и увидел лежащего в гробу Сяо. — Ощиэтео, ощиэтео… туту туруту тууу… — Ты так красиво поёшь. — О, благодарю. Если бы я стал композитором, обязательно бы добавил это произведение в какое-нибудь безысходное аниме. — А зачем ты лежишь в гробу, Сяо? — Да, знаешь, жизнь тлен. Все мы когда-нибудь закончим её в гробу. Не лучше ли привыкнуть к нему рано, чем поздно… — Ты так красиво говоришь… — Если хочешь, присоединяйся ко мне. Все мы окажемся в мире ином. Скарамучча с опаской подошёл ближе. — Не бойся! — Сяо схватил его за руку и потянул на себя. Через мгновение Скарамучча оказался лежащим прямо на нём. Они глядели в глаза друг друга, чуть касаясь носами. Какое-то время они просто глядели друг на друга, но Скарамучча не выдержал и, сам себя не понимая, поцеловал Сяо в губы, затем в шею, ключицу… Сяо начал постанывать, поддаваться вперёд, обнимая Скарамуччу, притягивая ближе к себе. Через несколько минут после вхождения друг в друга они лежали уставшие и довольные, когда послышались чьи-то недовольные шаги. — Вот блин! — воскликнул Скарамучча и начал быстро одеваться. — Сяо, блять! Нахуй ты спёр гроб из красного дерева! Как ты дотащил его до нашего сада? — заорала подошедшая Ху Тао. — И что здесь происходит? — Сестра, мы со Скарамуччей познавали прохладные бездны разврата… — Вы ебанулись? Скарамучча! Ему всего 16! Извращенец! Он даже школу не окончил! — В смысле, блять?! Я думал ему лет 18-30! Какая нахер школа!!! Аааааааааа, ебааать! — Ты уже проебался, женись на моём брате, пидр! — Ху Тао, я же парень, тогда уж он должен выйти за меня. — А ты завали хлеборезку, малолетний геронтофил! Скарамучча быстро оделся и побежал в свою комнату за оставшимися вещами. — Скара, ты куда? — кричал ему вслед Чайльд. — Развратник! Растлитель! — орала Ху Тао. — Благородный любовник… — шептал Сяо. — Кто куда, а я по съёбам! — С этими словами Скарамучча выбежал из дома.***
Прошло несколько лет. Чайльд и Скарамучча окончили универ, получили свои дипломы. На радостях Скарамучча обоссал стоящие перед главным входом буквы, из которых собиралась надпись «ВШЭ моя любовь». — Давно мечтал об этом, — пояснил Скарамучча ахуевшему от увиденного директору универа. Полученный диплом он положил под шатавшийся стул и испытал наивысшую степень удовлетворения от жизни. А затем он устроился работать в фирму к отчиму.***
Наше время
Обеспокоенный Чайльд подошёл к Чжун Ли. — Дорогой! Скарамучченька попал в кому снова! Мне Хэйдзо позвонил, сказал, Скарамучча от него выходил и упал на лестнице. Мы должны его навестить! И не смей со мной спорить! — Ок. Они приехали в больницу. Открыв дверь в палату Скарамуччи, Чайльд и Чжун Ли увидели, как под потолком крутится дискошар, штук 10 «медсестёр» танцуют стриптиз на шестах, напоминающих капельницу, а над самим Скарамуччей восседает Аято, стягивая с себя штаны и припрыгивая в такт музыке. — ЭТО ЧТО, БЛЯТЬ, ТАКОЕ? СКАРАМУЧЧА, БЛЯТЬ! Я ТУТ ПЕРЕЖИВАЮ, А ЕГО ЕБУТ! АХУЕЛ, БЛЯТЬ! — Не смотри на этот разврат, родной, — сказал Чжун Ли, закрывая глаза любимому. — Убери руки! Аято, блять! Ты какого хуя творишь! От всего происходящего Скарамучча начал приходить в себя. — Кхм, довольно, девочки! — Аято похлопал в ладоши. Дискошар отключился, а «медсёстры» начали выходить из палаты, попутно пытаясь полапать Аякса и Чжун Ли. Аято натянул штаны обратно. — Какие вы извращенцы! Неужели вы подумали, что я могу действительно что-то сделать со своим пасынком? Я просто пытался привести его в чувства по новой методике и, как видите, весьма удачно. — Он подмигнул и вышел из палаты, усмехнувшись.