***
Впрочем, долго их бег не продлился: вскоре туман заволок всё вокруг, Миша чуял лишь ужасную вонь болот, и это его сильно сбивало. Пришлось остановиться. — Сейчас, — забормотала Алëна, расчехляя суму. — Будем искать, он точно далеко не убëг! — Твоя правда, векшица. Андрей поднял голову: знакомый ворон сидел на суку и внимательно глядел на них. Его глаза довольно блестели. — Пастух, значит! Хорошо, хорошо, правильно, Андрюша, ты его вычислил. Теперь ему страшно, а по запаху страха его найти легко. Впрочем, — он хмыкнул.— И искать-то не требуется особо. Он там, у того древа, где вы людей вызволяли. Спрятался, думает. Чую его страх! Пока растерялся, нагоним его! — Дак веди! — сказал Андрей. — Так быстрее будет, через туман-то. Ворон взмахнул крыльями, а они побежали за ним. Мрачное древо всё также возвышалось на полянке. Миша остановился, и Алëна с Андреем спрыгнули наземь. — Вон там, — ворон уселся Андрею на плечо. — Под корнями видишь дыру? Там его логово, тихое, тëмное. Там и все его жертвы, тащил их туда и высасывал потихоньку. Но ты не бойся, Андрей, не бойся. Победишь. Ведь книга у тебя в руках непростая, да и ты сам не прост. — Как про книгу догадался? — Андрей нахмурился. — Чувствовал. Знал, — ворон склонил голову вбок. — Деревья о ней шелестели, а ветер на росстани песком слова выкладывал. — Ветер ему выкладывал, понимаешь! — тут же насупился Миша. — Ты чë за птица-говорун, а? Смотри у меня, если щас в ловушку заведëшь, я тебе крылья-то пообрываю нахер! Ворон засмеялся. — А сам-то как считаешь? — А чë тут думать, — подала голос Алёна. — Явился на росстани, когда звали. Природа с тобой говорит. В лесу дорогу легко да быстро видишь, Игната выследил. Ты и сам лешак. Ворон засмеялся громче. — А, решила помочь! И то верно. Мы с Игнатом братья, лешего сыновья. Усыпил он отца да теперь от меня скрывался, Немзю высасывал. — Я же не случайно сюда попал, когда тогда, в Чердыни, из крана выбрался, да? — Андрей поднял брови. — Люблю, когда колдуны умные, — довольно отозвался ворон. — Не случайно. Книга твоя зовёт громко, Андрей, книга и меня к тебе вела, и тебя ко мне. Вот я тебя сюда и завëл, в Немзю. — Ах ты перьевой кусок птичьего помëта! — разозлился Миша. С рычанием бросился на него, и ворон, хохоча, отлетел на ветку. — Ты! Дюшу моего! Андрей схватился за Мишу и обнял покрепче. — Мишенька, потом, — зашептал он. — Давай сначала с Игнатом разберёмся, а всё иное — потом. Алёна тяжело вздохнула. — Опять страсти ваши, — пробормотала она и подошла к корням поближе. Дыра там и вправду имелась, если присмотреться. — Внизу, стало быть? Дак ждать нечего. И полезла. Андрей ждать не стал, поторопился за ней. А под корнями-то была огромная нора. И вся она была наполнена тенями: неупокоенные жертвы тихо стонали, медленно качаясь, как травинки на ветру. И их шёпот, беспрерывный шёпот наполнял уши, неразборчивый, навязчивый и скорбный. — Игнат! — крикнул Андрей. — Выходи! Кончено ужо всё, бежать тебе некуда! Послышался скрип ветвей. Игнат показался из тени, сверкая чëрными глазами. — Погоди ты, Андрей, — произнëс он. — И ты, векша, стойте, скажу вам кой-чë. — Да не слушайте его! — каркнул ворон. — Он вас запутать пытается! — А, конечно, братец мой, всё мне палки в колёса вставляешь, — Игнат вздохнул. — Не понимаешь ты ничë. — Зачем отца своего усыпил? — нахмурился Андрей. — Пошто людей губишь? — Пойми, Андрей, я Немзю спасаю, — начал Игнат. — Мы, лешие, мы же будущее видим. Впереди только боль да войны, а Немзю и вовсе с лица земли сотрёт. Я людей спасти хочу, да только для того требуется большая сила! Как целую деревню укрыть? Только напитаться силой, а для того человечьи жертвы нужны, ты пойми. Можно было ждать да ждать, покуда кто перессорится, проклянëт кого, и утаскивать по одному, но так можно было долго ждать. Потому я немного подтолкнул их. Непросто то было! Отвары потребовались да сплетни, я старался, тяжко пришлось, но плоды оно принесло. А как в день один немзинцы так взъярились друг на друга, что стали проклинать сосед соседа, мать дочь да отец сына, так сразу я их и схватил. Вот так и стала Немзя проклятой. Зато теперь им ничто не грозит. Да, пожертвую несколькими, зато другие выживут, ты пойми! Дело благое! — Не благое! — возмутился ворон. — Ты людям выбора нет даёшь, а они сами должны свою судьбу решать! — Да не могут они сами ничë! Ничë про себя не знают! Андрей тяжело вздохнул. — Так, а ну цыц! — рявкнул он. — Не благое это дело, Игнат, а зло настоящее. А ну отпусти все души подобру-поздорову да немедля! И сам прекрати все эти смертоубийства! Игнат вздохнул. Затрещала кора, и человеческая кожа, которую он когда-то похитил у настоящего её владельца, попадала наземь. Игнат явил свой истинный вид, чёрный, страшный, высокий. — Не дам я вам отсюда выбраться! — грозно произнëс он. Андрей успел сотворить оберег. Мишка бросился зверем вперёд, разметав случайные тени, впился в руки лешего. Алёна закричала заклятья. Андрей за это время успел расчертить круг как мог, а потом открыл книгу. Вторая печать трещала. Андрей шумно выдохнул, чувствуя, что сила прибывает. — Не бывать по-твоему, сила злая! Бились они с Игнатом долго, покуда он не вскрикнул страшно, зашипел, рассыпался мхом да исчез. И тут же нора принялась пустеть: тени растворялись, а их шëпот стих. Лешачья магия постепенно исчезала. Андрей опустился на колени. Он тяжело дышал, перед глазами всё плыло. Миша и Алëна из последних сил вытащили его наружу. Чёрная книга тряслась. Потом раздался громкий хлопок, и книга умолкла.***
Андрей открыл глаза. Он ожидал, что обнаружит себя с лесу или в избе, но он лежал в густой траве, а над ним было лишь ясное голубое небо. — Мишенька? — позвал он, садясь. — Алëна? Никто не отозвался. Андрей осторожно поднялся. Он находился на каком-то небольшом острове, покрытом травой и цветами. Вокруг шумело ровное, прекрасное море без конца и края, ни ветерка, ни шороха. — Баско-то как… — протянул Андрей, прикладывая руку козырьком ко лбу. И то верно, красота да тишь. Он поднялся по дорожке на небольшой холм. Там стоял низкий алтарь из белоснежного камня, а на нём лежала Чëрная книга. Андрей положил руку на камень, то слегка дрожал от колдовства. Он задержал дыхание и медленно открыл книгу. И тут вся трава кругом вспыхнула пламенем! Небо почернело, словно от бури, редкие кустики загорелись, точно факелы. — О, Андрей. Вот и ты. Андрей обернулся. Позади него чуть слева стоял тот самый модный мужчина в костюме, которого он видел, когда в адово пекло спускался за знаниями. Мужчина легко улыбался. — Завладел Чёрной книгой, открыл две печати — невиданное дело. Не припомню, чтобы в последнюю тысячу лет это кому-то удавалось. Браво, браво! Он похлопал руками в изящных перчатках. Андрей нахмурился. — Пошто ты меня сюда утащил? Верни, откуда взял, демон. Дела ищщо у меня есть. — Само собой. Мужчина обошёл его и уселся на алтарь, положив ногу на ногу. Достал будто из воздуха толстую сигару, поджёг её пальцем. Андрей поморщился от пряного дыма. — Лишь хотел поглядеть на тебя вблизи. Ты возмужал, стал таким сильным. Ну и что, как там твоё самое горячее желание? Не поменялось? — Не поменялось. Я всё также желаю более всего узнать, кто я есть и отчего моя матушка погибла такой страшной смертью, — Андрей сжал кулаки. — Хочу знать, всё как было. — Узнаешь, точно узнаешь, — добродушно ответил мужчина. — Теперь это неизбежно. Но всё равно подумай, Андрей, стоит ли тратить своё дорогое желание на правду, которая тебе может, мягко говоря, не понравиться. Есть и более интересные вещи. С такой силой ты можешь всё, попроси — и получишь. Власть. Богатство. Любовь. Весь мир. Долгую жизнь. Славу. Столько всего более стоящего. У тебя есть время, подумай хорошо. Андрей вздохнул. — Ну полно, демон. Верни-ка меня назад, не держи. Делов-то и вправду полон рот. Мужчина засмеялся. Выдохнул дым Андрею в лицо, притянул его к себе и страстно поцеловал. Голова Андрея закружилась, в глазах почернело, и он провалился во тьму.***
— Только и делает, что в обморок валится, — услышал он, приходя в себя. — Совсем бедовый. — Да ну тебя, ë-моë. Не ворчи, а лечи его лучше, — буркнул Миша. Андрей улыбнулся. — О, глянь-ко, услыхал тебя и в себя пришёл! — фыркнула Алëна. Андрей приоткрыл тяжёлые веки — и тут же на лоб ему прилетела мокрая, пахнущая отваром тряпка. Миша с беспокойством заглянул ему в лицо. — Неужто я проснулся в раю? — сказал Андрей, двинув бровями. — Коли нет, отчего я лежу на коленях у ангела небесного? Миша закатил глаза и громко фыркнул, но Андрей с удовольствием увидел, как покраснели его уши. — Покуда молчал дак краше был, — сказала Алëна. — Да не дëргайся, куды побежал! Дальше лежи. — Дюш, — Миша погладил его по голове. — Всё нормально кончилось. Мы ещё в Немзе, но тумана уже нет. Я проверил — уйти можно. И птица эта дурацкая также сказала. Батю лешего разбудили, так что проблем не будет. Возьмём мелкого пацана и айда домой. — Ну и славно. А то ужо сил нет сидеть тут, — Андрей снова закрыл глаза. На коленях у Миши ему лежалось очень неплохо. — Как ты понял-то, что окаянный — это пастух? — спросила Алëна после некоторого молчания. Она сидела и мешала травы в ступке. — Почему не Аксинья дурная, не Иван с его молитвами, не Марфа с её ночными бегами? — Ну, я ещё на них посмотрел да решил, что остальные ищщо объяснимы, а вот одëжа Игната уж точно не людская, уж скрывал он хорошо, но когда рядом никого не видел, морок не так исправно держал. Кушак Анисьи не взял от того, что уже свой, бесовской имел. Да и знал, что Анисья проклинала людей более всего, баба-то сварливая, только ругаться горазда. Ничего хорошего руки её сделать не могли, неча из злых рук брать. А Марфа-то, кажись, вещи крала. Из пустых изб волокла в мешках ночами да в лесу прятала. Ну я так подумал. Она меня очень напугалась, небось, решила, что выдам, да за воровство её и вовсе на каторгу сошлют. Ну а на Ивана я лишь понадеялся. Дом у него обычный, ничë дурного, иконы кругом. Может, молился в лесу али ещë чë, юродивая вот и спутала. — Ну то есть уверенности у тебя ни в ком не было? — спросил Миша. — Не, — хмыкнул Андрей. — Но я морду-то посложнее сделал. Лешак нас боялся, как прикрикнули, дак сразу себя и выдал. Оно и к лучшему. Алëна хмыкнула. Она закончила с травами, уложила смесь в мешочек. Потом, помолчав, произнесла: — Веди Петю в Чердынь сам. Не моя это победа, ты более помогал. — Дак пополам разделим, чë ты. Куда б я без тебя. Алëна помотала головой. Встала, взяла суму. — Бывай, Андрей. Теперича открыл ты ещё печать, дак отдохни. Впереди у тебя дела тяжкие. Она с грустью взглянула на него и быстро вышла из избы. — Вот же быстрая девка! — Миша вздохнул. — А я уже подумал, что мы, эт самое, подружились! Андрей поцокал языком. Потом махнул рукой. — Даст Бог свидимся. А покуда давай ещё чуть-чуть полежим вот так, а?