Глава 6. «Но знаешь, если ты приготовился задабривать меня, то я готов поиграть в обиду за твою измену»
1 сентября 2023 г. в 18:34
2 октября 2023 года. Понедельник.
— Хэй, — выдал охранник, замечая за Тэхёном неизвестных ему людей, — с посторонними нельзя, — указал он, делая резкий жест рукой в сторону выхода, — тем более с альфами, — хлестко добавил он.
— Это моя охрана, — ответил Тэхён, посмотрев на сотрудника «Биг Хит», но не прекратив своего движения через холл, — они от меня не отойдут, у них приказ.
Помня настойчивую просьбу Тэхёна стараться не вмешиваться, Сынмин все же перевел взгляд на альф, которые охранниками являлись только на словах, и, сурово осмотрев их, повел плечами, позволяя мышцам перекатиться под одеждой, при этом сжав пальцами одной руки кулак, позволяя легкому хрусту разнестись по помещению, вплетаясь в четкий звук их шагов. Тэхён понял, что сделал Сынмин, но был ему за это даже благодарен: он не готов тратить на посторонних людей силы, которые пришлось копить внутри себя всё воскресенье.
Тэхён переживал, что Чонгук обидится на просьбу оставить его одного, но тот, видя его состояние, сделал это без всяких просьб, уйдя в свой кабинет, выходя к нему только на обед и ужин, а также тогда, когда Тэхёну все же стоило отправиться спать. Он весь день думал над тем, как ему поступать, оценивал, готов ли он перечеркнуть три года своей жизни, рискнет ли он согласиться на крайне заманчивое предложение Чонгука, если да, то что именно ему делать, когда он переступит порог этой квартиры, но уже со всеми вещами. Понимая, что он обязан принять решение и желательно как можно скорее, Тэхён в воскресенье написал господину Бану с просьбой уделить ему время в понедельник, чтобы у него не было повода отступить.
Теперь же, идя на эту встречу, Тэхён имел слабое представление о своем будущем: даже видя перед собой дверь нужного кабинета, он не знал, как правильно воспользоваться «ласточкой»… Жестом попросив Сынмина и других охранников остаться около входа, Тэхён постучал и, после глухо звучащего разрешения, вошел.
— Надо же, — хмыкнул Шихёк, осмотрев Тэхёна с ног до головы, сидя за своим столом, — не думал, что ты решишь этот вопрос так быстро. Вот только почему с тобой нет Чона? — не скрыв озадаченности, поинтересовался Бан. — Он приедет позже, когда мы составим контракт на спонсорство?
Остановившись около кресла перед столом Шихёка, Тэхён положил ладонь на его спинку, найдя в нем опору, и спросил:
— Почему вы так уверены, что я пришел со спонсорством?
Надменно фыркнув, Шихёк в том же тоне рассмеялся, снисходительно осмотрев Тэхёна.
— Потому что нужно быть глупцом, чтобы прийти ко мне с другим ответом, — резко указал он. — А еще никудышным омегой, чтобы не убедить альфу, у которого огромная куча денег, дать тебе лишь малую горсть.
— Вам дать, — несогласно исправил его Тэхён, вскинув на него острый взгляд и едва заметно проскребя ногтями по обивке. — Не мне.
— Это непринципиально, — отмахнулся Шихёк, скривив губы. — Эти деньги нужны тебе, чтобы продолжить карьеру.
— У меня нет карьеры, и не факт, что будет, — подметил Тэхён, смотря на господина Бана с легким прищуром. — Ведь вы же даже гарантий не даете на то, что я потом дебютирую.
— Ну знаешь, — вспыльчиво выдал тот, слегка отклоняясь назад, — ты желаешь невозможного. Как я могу обещать тебе дебют, когда неизвестно, что с тобой будет?
— О чем вы? — не понимая, уточнил Тэхён.
— Откуда мне знать, во что выльется ваша связь, — пояснил Бан. — Может, Чон — любитель очень больших задниц, и завтра у тебя в ягодицах будут два огромных импланта. Или он заразит тебя букетом венерических болячек, отчего ты потеряешь свою внешность. Или ты с ним ввяжешься в какой-нибудь скандал, который не совместим со статусом айдола. Вариантов множество. Это жизнь, мальчик мой, — разведя руками в стороны, покровительственно отметил он, — в ней может случиться всё, что угодно. Так что, если всё будет в порядке, то да, вероятность того, что твой дебют случится после вашего разрыва, очень высока. А если ты сам всё испортишь, то что уж на меня сердиться? Так что тебе придется постараться, чтобы всё то время, пока он будет помогать спонсорством, твоя репутация и мордашка не испортились, — сально улыбнулся тот. — Это несложно, если ты, конеч…
— Спонсорства не будет, — перебив его, хлестко выдал Тэхён, зло смотря на хмурого Шихёка.
— Что ты сказал? — сурово поинтересовался тот, прекрасно слыша его слова, но давая шанс исправиться.
— Спонсорства не будет, — твердо повторил Тэхён, прилагая все усилия, чтобы не отвести свой взгляд под свирепым натиском Бана. — Позовите юриста, пусть принесет документы на расторжение контракта из-за того, что у меня появились отн…
— Да как ты смеешь, щенок! — свирепо хлестанул Шихёк, ударяя кулаком по столу и подскакивая, отчего его стул откатился к подоконнику. — Я нашел тебя буквально на помойке, отмыл, причесал, вложил в тебя столько денег и сил, а ты решил, что можешь просто так от меня уйти?
Скосив взгляд в сторону, Тэхён убедился, что Сынмин с охраной остались за дверью, он вновь посмотрел на Бана и выдал:
— Просто? — хмыкнул он. — Вы же сами сказали, что я заплачу за все три прошедших года. Разве это можно назвать «просто»?
— Ты, видимо, не понимаешь, что это будет за сумма, — цедил Бан, буквально выплевывая каждое слово, отчего на столе появлялись влажные капли. — Ты ее за всю жизнь не выплатишь, потому что в контракте есть срок для ее оплаты, опоздаешь — и начинает капать пеня, — злорадно рассказывал он, насмехаясь. — Даже если Чон потом устроит тебя в один из своих кибанов, то ты из-под альф вылезать не будешь и все равно не сможешь оплатить свой долг.
— Наверное, да, — согласился Тэхён, покивав, все так же уверенно смотря Шихёку в глаза. — Наверное, я не понимаю, о какой сумме речь, пусть юрист мне ее покажет в соглашении.
— Если я сейчас приглашу юристов, — угрожая, начал Бан, — то обратного пути не будет. Если хоть кто-нибудь еще в агентстве узнает, что ты спишь с альфой в нарушение контракта, то всё, твоя карьера закончена. Я не приму твои обещания усерднее пососать Чону, когда ты испугаешься суммы.
Смотря на Бана, пылающего негодованием и ненавистью, Тэхён буквально физически чувствовал, как его силы заканчиваются. Ощущая слабость в ногах, Тэхён, изображая размеренность в движениях, опустился в кресло, о которое до этого держался, и проговорил:
— Хорошо, я согласен.
— На что? — глумливо хмыкнул Бан, с презрением смотря на Тэхёна, закинувшего ногу на ногу, откинувшегося на спинку и вальяжно разместившего локти на подлокотниках. — На усерднее пососать? Ты же понимаешь, что я не буду ждать вечно, пока т…
— Нет, — с усталым вздохом прервал его Тэхён. — Я согласен на то, чтобы юристы узнали о причине разрыва контракта. Приглашайте.
Тэхён предполагал, что реакция Шихёка может быть непредсказуемой, но он совершенно не ожидал того, что, прошипев ему обещание «Заплатить за это», он дерганным шагом поспешит прочь из кабинета, ударив распахнутой дверью о тумбочку, стоявшую за ней. Судорожно выдохнув, при этом чувствуя, что сердце заходится в бешеном ритме, Тэхён вздрогнул, когда за спиной раздался голос:
— Всё в порядке, господин Ким? — поинтересовался Сынмин, подходя к Тэхёну и внимательно осматривая его с ног до головы.
— Да, — сдавленно ответил тот, протерев лоб под волосами и под носом, — пока да. Всё нормально. Не нужно вмешиваться, — указал он, пальцами правой руки растирая занемевшие мышцы шеи.
— Всё же нужно было взять юристов господина Чона, — повторил Сынмин то, что говорил Тэхёну в машине.
— Это лишнее, — той же фразой ответил ему Тэхён, не провожая взглядом то, как Сынмин вышел из кабинета, но слыша по звукам, что дверь тот оставил открытой.
Тэхён действительно не видел смысла в юристах, предлагаемых Чонгуком, ведь всё, что мог предъявить ему Шихёк, выражалось исключительно в цифрах. Судиться же с «Биг Хитом» и Баном в попытке уменьшить сумму Тэхён не хотел, потому что это вылилось бы в скандал, а значит, идея скрыть от семьи его связь с Чоном бы провалилась. Этого он допустить не мог. Разумеется, он понимал, что вечно скрывать их отношения от родных он не сможет, но он малодушно хотел отсрочить момент, когда правда покажет себя во всей обнаженной красе, поэтому Тэхён решил пойти на сделку с совестью, воспользовавшись позволением Чонгука тратить по карте любую сумму.
«Вот будет смешно, если сейчас карта окажется заблокированной», — с усталой циничностью в мыслях подумал Тэхён, уже не имея сил даже паниковать перед возможным крахом.
Отслеживая каждое движение стрелок на часах в кабинете Шихёка, Тэхён точно мог сказать, что через тридцать шесть минут после ухода Бана его секретарь вошел в кабинет, оставленный хозяином, и попросил Кима проследовать в переговорную. Кивнув и поблагодарив того, Тэхён поднялся и последовал в комнату, в которой проводили совещания здешние начальники, а не договаривались с кем-то со стороны.
Даже не вслушиваясь во всё то, что ему объясняли юристы, раскладывая по пунктам то, из чего складывалась итоговая сумма, Тэхён терпеливо ожидал вердикта, надеясь, что поистине бесконечный список из его тренировок, занятий, проживания, питания, медицинского и косметологического обслуживания, дополненный высчитанной неустойкой, закончится как можно скорее. Когда же к нему подвинули приготовленное за прошедшие полчаса времени соглашение, в котором и была указана окончательная сумма, которую он должен был вернуть компании, Тэхён хмыкнул, мысленно удивляясь тому, что же они не запросили еще больше, но вслух спросил иное:
— Каким способом я могу оплатить? — уточнил он, переводя взгляд с юриста на юриста, ожидая ответа.
— Вы можете вносить плату наличными денежными средствами, — чопорным тоном начал альфа, которого Тэхён определил как начальника, — для этого вам нужно будет приходить сюда, отдавать деньги в бухгалтерию, после чего они будут выдавать вам бумагу, подтверждающую внесение суммы, в ней же указывая остаток, — проговорил он, делая паузу. — Можете переводить деньги со счета на счет, реквизиты указаны в соглашении, которое лежит перед вами, но тогда за подтверждением нужно приходить через три или четыре рабочих дня, деньги так быстро не приходят, — пояснил он. — Когда же сумма будет полностью погашена, то мы выдадим вам расписку за подписью директора, — сказал он, делая легкий поклон в сторону мрачно-злого Бан Шихёка, — в которой будет указано, что финансовых претензий компания к вам не имеет.
— Могу ли я оплатить сумму по карте? — спросил Тэхён, смотря уже только на разговаривающего с ним альфу.
— Как именно? — озадаченно уточнил тот, растерявшись.
— Тут на первом этаже есть магазин с сувенирами компании и дебютировавших групп, — начал пояснять Тэхён, видя, что альфы цепко следят за ходом его мыслей. — Там есть оплата по терминалу. Деньги же идут сразу на счет компании? — поинтересовался он.
— Разумеется, — настороженно ответил ему альфа, лишь отчасти догадываясь, к чему ведет Ким.
— В терминале же можно ввести любую сумму, — проговорил Тэхён, — так что мешает спуститься вниз и оплатить по карте?
— Теоретически ничего, — подумав лишь несколько секунд, ответил «начальник», — но есть ряд сложностей. Вам нужно будет сначала позвать кого-то из бухгалтерии, чтобы они спустились вниз, сказали продавцу, чтобы через терминал провели определённую сумму, потом вам нужно будет вернуться наверх и получить документ, подтверждающий, что вы внесли часть денег через терминал. Сами понимаете, никто в бухгалтерии не будет бегать туда по первому вашему зову, — заметил тот под отчетливый смешок Бана.
— Так я и не говорю о том, что я буду постоянно сюда бегать, — проговорил Тэхён, не реагируя на Шихёка. — Подготовьте расписку о том, что я выплатил всю указанную тут сумму, — сказал он, ткнув пальцем в цифры, обозначающие пять миллиардов вон, — и спускайтесь сами или с бухгалтерами в магазин, — произнеся это, Тэхён поставил свою подпись под двумя экземплярами соглашения, один забирая себе, и, отодвинув стул, поднялся. — Я жду вас внизу.
Спускаясь вниз, Тэхён протяжно выдыхал через приоткрытые губы, попутно вытирая воротом футболки взмокшую шею, игнорируя сканирующие взгляды Сынмина, который вместе с остальной охраной следовал за ним безмолвной тенью. В этот раз ждать пришлось значительно меньше: уже через десять минут те же юристы, бухгалтер с печатью в руках и Бан Шихёк, чье выражение лица имело такую смесь эмоций, что Тэхён даже не стал пытаться их понять, спустились вниз. Передав терминал бухгалтеру, продавец поспешно отошел от пугающей своей содержательной составляющей компании, позволив руководству делать всё то, что они хотят. Введя нужную сумму, омега, работающий в бухгалтерии, протянул Тэхёну терминал для оплаты, растерянно и недоуменно смотря на того, слишком откровенно давая понять, что не верит в возможность Кима произвести такую оплату.
Достав заранее приготовленную карту из заднего кармана джинсов, Тэхён поднес ее к терминалу, убирая лишь после появления на экране поля для ввода пин-кода. Мысленно порадовавшись тому, что Чонгук установил код, который Тэхён действительно не забудет даже в стрессовой ситуации, он с чувством глубокого удовлетворения наблюдал за тем, как на экране отобразилось прохождение платежа и из терминала появился чек, подтверждающий, что с карты было списано пять миллиардов вон.
— Платеж прошел, — озвучил Тэхён истину, которую своими глазами видели все присутствующие. — Могу я получить свою расписку? — спросил Тэхён, протягивая ладонь в сторону другого юриста, который держал нужную ему бумагу.
— Г-господин Б-бан, — заикаясь, начал тот, всем корпусом неловко поворачиваясь к директору, — еще ее не подписал.
— Так подписывайте, — обратился к нему Тэхён, переведя уверенный взгляд на Шихёка, — я свои обязательства выполнил.
— Что это значит? — отойдя от первого шока, выпалил Бан, ткнув пальцем в сторону терминала. — Это какая-то карта-обманка? Откуда у тебя может быть такая сумма?
Тэхён вновь вытащил карту и, держа ее между пальцами за верхнюю и нижнюю часть, показал ее лицевую сторону Бану. Дав возможность его судорожно бегающему взгляду прочитать имя на карте, убедиться в ее цвете и даже зацепиться за силуэт ласточки, Ким пояснил:
— Это моя карта. Думаю, вы догадываетесь, к какому счету она привязана, — злорадствуя внутри, Тэхён не позволял тому же просочиться в тон, оставляя его четким и хладнокровным. — И я имею полное право распоряжаться деньгами с этой карты по своему усмотрению, — сказал он, убирая карту в карман подальше от любопытных глаз. — Даже мог согласиться на ваше предложение, которое вы со мной изначально обсуждали, — завуалированно говорил Ким, при этом видя понимание во взгляде Шихёка. — У меня была полная свобода выбора, — четко сказал Тэхён, твердым взглядом давая Бану понять, кто именно этот выбор ему дал. — Но мне не понравилось то, что вы мне сегодня сказали, поэтому мой выбор таков, — закончил он, показывая на все еще неподписанную расписку.
Получив документ с подписью и печатью, Тэхён отдал его Сынмину, который держал его экземпляр соглашения, и двинулся к лифтам, желая как можно быстрее собрать свои вещи и покинуть стены, внутри которых было невозможно свободно дышать.
*****
— Сегодня узким кругом, — подметил Юнги, последним входя в конференц-зал и закрывая за собой дверь.
Осмотрев Юнги, Чонгук не стал комментировать его слова, лишь кивнув тому в сторону его кресла по левую руку от него. Чмокнув улыбающегося Чимина в макушку, Юнги сел на свое место, сразу же откидываясь на спинку стула и немного съезжая по ней вниз.
— Я вчера весь день потратил на то, чтобы просмотреть внесенные законопроекты, — начал Чонгук, подхватывая угол стопки бумаг и пролистывая их от начала до конца.
— Ты же поручил это юристам, — недоуменно подметил Намджун, бросив быстрый взгляд на хмыкнувшего Юнги.
— Так я тоже юрист, — произнес тот, переводя взгляд на Намджуна, который отвел свой, потому что имел такое же образование, но поручение явно не выполнял. — От юротдела, — отвернувшись от Намджуна и скользя взглядом по всем присутствующим, заговорил Чонгук, — есть данные, но это либо мелочь, либо следствие того, что нашел я, — подчеркнул он, поочередно передавая четыре копии присутствующим. — Первое, — приступил он к объяснениям, когда все взяли в руки листы с соответствующими законопроектами, — медицина. Комитет по здравоохранению предлагает внести изменения в перечень лекарств, выдаваемых по рецепту. Среди них, — сказал он, перелистывая страницу, давая понять остальным, что нужно сделать то же самое, — есть лекарства, которые имеют наркотическое свойство.
— Парцис любят наркоманы на Филиппинах, четыре таблетки за раз, и завис в позе пугающего зомби, пока в голове новый мир, — скользя пальцем по списку, комментировал Джин некоторые позиции. — Из Дадориса легко варятся убийственные наркотики, Глинурин является хорошей связкой для наркотиков. Слушай, — потрясенно протянул он, широко распахнутыми глазами смотря на внушительный список и находя там новые пугающие названия, — так они же открывают ящик Пандоры, любой школьник сможет сварить эту грязную дрянь и колоться ею на законных основаниях.
— О том и речь, — выдал Чонгук, мысленно отмечая, что его догадка оказалась небеспочвенной. — Если сейчас мы давим какого-нибудь пришибленного химика раз в месяц, то потом будем разбираться с несколькими в день.
— И не факт, что будем успевать, — вклинился Юнги, сев ровно и доставая сигареты.
— Джин, — обратился Чонгук, ненадолго отвлекаясь на пришедшее сообщение, — подними там своих, этот проект не должен быть принят.
— Конечно, — решительно выдал тот. — Я сейчас же поеду в институт, а оттуда уже свяжусь с клиниками, не переживай, мы поднимем достаточно шума, чтобы они не смогли его по-тихому протащить, — едко выплюнул Джин.
— Замечательно, — отметил Чон, кивнув, откладывая верхние листы. — Второе, — подчеркнул он, замолкая на мгновение. — Сам лидер демократов внес законопроект, — вновь умолкнув, Чонгук задумался, пытаясь объяснить прочитанное, — странный, но который может иметь очень тяжелые последствия для нас. Согласно ему устанавливается контроль за полезными ископаемыми, но не за теми, которые добываются государством на территории страны, а которые тут используются. Хотят поменять таможенное законодательство, чтобы любые полезные ископаемые, ввозимые в страну, маркировались или чиповались в зависимости от типа ископаемого. При их продаже и использовании нужно сообщать в орган по контролю, который будет отдельно создан, именно эти коды. То есть, если условно, — придумывая пример, пояснял Чонгук, — мы легально завезем металл для строительства, но пустим его на оружие, то с нас спросят, где тот металл, который вы привезли. Если же наоборот, для строительства добавим тот, который был нелегально поставлен, то спросят, откуда вы его взяли.
— Это же можно будет и подтасовать, — нахмурившись, предложил Намджун, попутно вчитываясь в текст.
— Можно, — согласился Чонгук, — но слишком проблемно. Это может подкосить и строительство, и оружейную сферу.
— И камушки, — напомнил Чимин про сферу, которую стал недавно осваивать один из членов семьи. — Получается, что власть может с меня спросить, откуда у меня это кольцо, — показал он кольцо с бриллиантом, подаренное Юнги на годовщину и сделанное Ким Гону, ювелиром семьи, работающим на черном рынке, — а когда я не смогу это объяснить, конфисковать его у меня. Со всем остальным же так же.
— А если не докажем, откуда взяли гранит для облицовки дома, то конфискуют дом или только со стен гранит сдирать будут? — с усмешкой поинтересовался Юнги, поднеся ладонь Чимина с кольцом к губам и оставив на пальцах легкий поцелуй.
— О, — усмехнулся Чимин, — ты там не только происхождение гранита доказать не сможешь, — указал тот, прикрывая ладонью рот, понимая, что муж говорит об их загородном доме, который еще только достраивается.
— Что делать с этим? — спросил Намджун, бросив взгляд на Юнги с Чимином и накрыв ладонь Джина своей, при этом повернув голову на Чонгука.
— С этим сложнее, — недовольно признался Чонгук, цокнув языком и толкнув его за щеку. — Веской причины подпортить репутацию законопроекта нет, поэтому будем действовать иначе. Чимин, — позвал он, прерывая стрельбу похотливо-заигрывающих взглядов, — автором законопроекта является не лидер демократов, а Ли Доюн.
— Так это же, — взахлеб начал Юнги.
— Да-да, — подтвердил Чонгук его догадку, — тот самый, который покупал омег в «ДжейБи». Чимин, — вновь обратился к нему, — нужно бы попытаться втереться в доверие к омегам, которых покупал Ли, и прощупать почву, готовы ли они публично указать на него. Деньги, защита — всё, что угодно, обещай и решай по ситуации, но мне надо, чтобы это прозвучало, а уж наши журналисты это подхватят, заодно потопят и его законопроект.
— Конечно, босс, — улыбаясь тому самой своей обворожительной и обещающей улыбкой, на которую ведется абсолютно любой человек, которого пожелал очаровать Чимин. — Сделаю в лучшем виде.
— Юнги, — переключился на него Чонгук, — даже если законопроект не поддержат, все равно разведи потоки, пусть строительство где-то подзадержится, но металлы для оружия совсем уведи в тень, доставку сделай по морю сразу же в подземные доки.
— Сделаю, босс, — выбив очередную сигарету, выдал Юнги, вновь расслабленно откидываясь на спинку стула.
— Третье, — продолжил Чонгук, убирая еще часть листов из стопки бумаг. — Самое опасное.
— Есть что-то хуже? — нервно усмехнулся Джин, выпутывая ладонь из-под пальцев Джуна и указывая на проект с лекарствами.
— Да, — не поддержав шутливый настрой, ответил Чонгук. — Банковская сфера, — рублено пояснил он. — Если бы мы это упустили, то нам впору было бы устраивать государственный переворот, — хмыкнул Чон, замечая, как Юнги потушил сигарету, а остальные невольно выпрямили спины. — Центральный банк Кореи внес законопроект о контроле за перемещением финансов в государственных и частных банках. Согласно тексту, будет установлен лимит на выдачу наличных денежных средств в течение месяца, превышать который нельзя.
— А если я захочу купить еще одну машину? — возмущенно спросил Чимин, находя нужный пункт и видя сумму лимита. — То что, не смогу?
— Плати картой, — ответил Намджун, тоже листая текст, — но тебя, скорее всего, проверят, и, если не подтвердишь источник дохода, то конфискуют машину в пользу государства как неосновательное обогащение.
— Дурдом какой-то, — потрясенно выдал Джин, смотря то на мужа, то на друга.
— Это не всё, — с едкой ухмылкой продолжил Чонгук, — теперь банки смогут требовать документы под любое перемещение средств по счетам. Смутила их сумма, заморозили операцию и требуют основание перевода. Не предоставил какой-нибудь договор и объяснение того, зачем ты переводишь деньги, операцию отменят. Это в лучшем случае, а могут передать информацию в следственные органы.
— Да, — мрачно протянул Юнги, — все наши отработанные схемы полетели бы при первом же таком запросе.
— Встанет вся наша финансовая система, — обозначил серьезность вопроса Чонгук. — А вместе с этим будет невозможно забрать деньги из банков.
— Решение-то есть? — не скрыв ноты паники в голосе, спросил Джин, смотря на Чонгука.
— Есть, — кивнул тот. — Нужно сделать свой банк и, пока можно, забрать свои деньги из других банков. Тут же вопрос именно в этих запросах, — уточнил он. — А у нашего банка к нам вопросов не будет. Законопроект только на днях внесли, так что мы успеем пройти по старым правилам.
— Ты же понимаешь, что всё это не просто так? — спросил Юнги, ладонью обводя законопроекты. — Такого не бывает, кто-то реально под тебя роет.
— Понимаю, — легко ответил Чонгук, смотря на Юнги и ожидая продолжения.
— Если ты начнешь создавать свой банк, то этот кто-то точно поймет, что ты узнал больше, чем надо, — выдал Юнги, цепко смотря на Чонгука.
— Так я и не говорил, что учредителем банка буду я, — опроверг Чонгук, сразу же поворачиваясь к Намджуну. — Банк на тебе, помещение, персонал, документы и прочее, а я пока подумаю над кандидатурой, которая не вызовет вопросов.
— И не имеющую с нами официальную связь, — настойчиво подчеркнул Юнги.
— И не имеющую с нами официальную связь, — повторил Чонгук, поднимаясь и, кивнув всем на прощание, направился к выходу.
*****
Поднимаясь на лифте в квартиру, Чонгук смотрел на сообщение, присланное банком и осведомляющее, что Тэхён потратил в «Биг Хит» пять миллиардов вон, пытаясь понять, была ли это плата за свободу или все же тот оплатил спонсорство. Вернувшись в пустую квартиру, Чонгук переоделся в черные свободные штаны и майку в тон, зверем метаясь по квартире, не зная, чем себя занять до приезда Тэхёна. Остановив свои перемещения в районе кухни, Чонгук расфокусированным взглядом обвел помещение, невольно сконцентрировав свой взор на почему-то оказавшейся на столешнице миске, в которой Чонгук предпочитал готовить соусы. Рассудив, что ее, скорее всего, забыл убрать Тэхён, который вчера бегал на кухню за стаканами для сока, Чон улыбнулся, делая шаг на кухню. Взяв миску в руки, Чонгук уже открыл нужный ящик, но замер, внимательно смотря на белую поверхность.
Развернувшись к кухонному острову, Чонгук поставил миску, оглядываясь и припоминая, из-за долгого отсутствия практики, где именно на кухне должны находиться нужные ингредиенты. Несмотря на то, что готовить Чонгук любил, в последнее время он делал это нечасто, однако прислуга всё так же исправно приносила предпочитаемые им продукты в квартиру, ближе к истечению срока годности забирая их для использования, заменяя их вновь на свежие аналоги. Сейчас же, открывая шкафчик за шкафчиком, Чонгук суетливо искал нужное масло, соусы, яйца и чеснок, чтобы приготовить соус для макгуксу.
Когда лапша уже была промыта холодной водой и сварена, Чонгук услышал звук открывающейся двери, а затем и несколько последовательных глухих звуков, природу которых Чон не смог определить. Вытерев руки, Чонгук двинулся к коридору, слыша слабое:
— Спасибо, дальше я сам.
Выйдя из-за угла, Чонгук захватил последние мгновения перед тем, как дверь закрылась за охранниками, сразу же переводя внимание на сумки, оставленные около стоящего к нему спиной Тэхёна. Позволив улыбке лишь на мгновение растянуть свои губы, Чонгук убрал с лица непомерно счастливое выражение лица и проговорил:
— Я рад, что ты сделал именно этот выбор.
Резко развернувшись, явно не ожидая увидеть Чонгука в квартире, Тэхён на мгновение замер, а затем поспешил к Чону, чтобы прижаться к его груди, обхватить руками за талию, уткнуть нос в изгиб шеи и глухо признаться:
— Мне было так страшно, что удивлен, как у меня не случилось панической атаки.
— Теперь всё хорошо, — уверил Чонгук, одной рукой обнимая Тэхёна за талию, а второй гладя по волосам, при этом целуя его в висок, иногда задевая уголок глаза и скулу. — Он больше никогда не скажет тебе ни слова гадости.
— Чонгук, — глухо, но куда более серьезно обратился к нему Тэхён, — пообещай мне одну вещь, — сказал он, подняв голову и смотря Чону в глаза.
— Любой каприз, — ухмыльнулся Чонгук, припоминая тому ранее использованную фразу, но не породившую в этот раз на губах Тэхёна улыбку.
— Пожалуйста, пообещай, что не будешь ничего делать агентству и тем, кто там работает, — просил Тэхён, заглядывая Чонгуку в глаза и буквально умоляя того к нему прислушаться. — Пожалуйста, — повторил он, — остальные ребята не виноваты в том, что Бан оказался таким жадным, они хотят на сцену и потратили не один год, чтобы там оказаться, не лишай их этой возможности только потому, что Шихёк так обошелся со мной.
— Но можно же, — решив предложить, заговорил Чонгук, но был перебит дрогнувшим голосом Тэхёна:
— Не можно, — выдал он, крепче вдавливая пальцы в талию Чонгука. — Пожалуйста, просто забудь, просто оставь это, я знаю, что он заслужил чего-нибудь гадкого…
«Крыс на роже», — подумал Чонгук, не решившись озвучить свои слова вслух.
— … но без него агентства не будет, а я не хочу быть виновным в таком количестве поломанных судеб. Не для него, а для меня, — продолжил Тэхён, плотнее прильнув к чужой груди. — Главное же, что я теперь свободен.
— Хорошо, — нехотя согласился Чонгук, отводя недовольный взгляд в сторону, понимая, что все продуманные им планы придется выкинуть на помойку памяти, потому что нарушать слово, данное Тэхёну, он точно не собирался. — Я обещаю, что не буду ничего делать Биг Хиту в качестве мести за то, что Шихёк так с тобой поступил.
— Почему, — с неторопливой осторожностью протянул Тэхён, — мне кажется, что в твоем обещании есть подвох?
— В моем обещании есть конкретика, позволяющая предпринять что-либо в отношении Биг Хита, если это не будет связано с местью за тебя, — пояснил Чонгук, согнутым указательным пальцем поддев кончик носа Тэхёна. — Я просто четко формулирую условия договора.
— Ладно, — одобрив такое объяснение, выдал Тэхён, отстраняясь от Чонгука и оборачиваясь к сумкам, правда, только для того, чтобы скрыть на губах легкую улыбку. — Я согласен на такую формулировку, — выдал он, понимая, что тоном все равно выдал свой излом губ. — Вещи, наверное, — заговорил он, вновь поворачиваясь к Чонгуку.
— Потом, — перебил его Чонгук, — я приготовил нам покушать, так что пошли.
— Ты? — удивился Тэхён, шагая следом за Чоном на кухню. — Ты умеешь готовить?
— Ты даже не представляешь, о каком количестве моих талантов ты еще не знаешь, — довольно смеясь, поведал Чонгук, оглядываясь через плечо.
— От скромности ты не умрешь, — подхватывая настроение Чонгука, игриво пожурил его Тэхён.
— От этого я умирать точно не собирался, — сказал он, ставя на кухонный остров тарелки с лапшой и начиная выкладывать в них сделанный соус под сопровождение радостно-довольного выдоха и смеха Тэхёна.
*****
6 октября 2023 года. Пятница.
— Ох, — тихо выдал Джин, скривившись и подняв меню повыше, — его тут только не хватало, — буркнул он, кивком головы показывая Чимину направление.
— Вот черт, — шикнул тот, обернувшись, — я поссать, — поспешно выдал он, поднимаясь, не выпрямляясь в полный рост, и решительно, но осторожно двинулся в сторону уборных.
— Кто это? — спросил Тэхён, удивленно наблюдая за происходящим.
— Чон Хосок, — ответил Джин, держа спокойное и расслабленное лицо, словно не он только что кривил его в раздражении.
— Это же брат Чонгука? — поинтересовался Тэхён, по инерции перелистывая страницу вслед за Джином.
— Он самый, — подтвердил Джин, положив меню и подавшись ближе к Тэхёну. — Там история давняя, Чонгук же тогда еще толком на ноги становился, рук доверенных не всегда хватало, вот Хосок и контролировал клубы. В нем от управленца мало чего есть, но он любит танцы, да и фамилия заставляла людей все же не воровать и не косячить в его присутствии, так что Хосок постоянно по клубам мотался. Чимин к нему-то и пришел, — оглянувшись и не найдя взглядом Хосока, Джин продолжил: — шальной же был, ну, короче, переспали они. Ничего серьезного, просто секс иногда между сменами, но потом Чимина присмотрел Юнги, и, сам понимаешь, ничего хорошего из этого не вышло. Юнги с Хосоком до сих пор в натянутых отношениях, а Хосок не упускает случая проехаться по теме того, что трахал его мужа.
— Так зачем тогда праздновать день рождения Чимина здесь? — недоуменно поинтересовался Тэхён. — Явно же есть другие рестораны.
— А разница? — выдал Джин. — Чимин все равно не может не пригласить Хосока, он все же брат главы, а ресторан этот чисто формально же Хосоку принадлежит, он так же, как и все, живет на зарплату от семьи, а не получает прибыль от этого бизнеса. У сети ресторанов есть генеральный управляющий, вот он на самом деле и контролирует всё. Так что нет смысла, тут хотя бы место шикарное и всех вместит.
Увидев приближающегося к ним мужчину, Джин замолчал, переводя внимание на него.
— В ближайшее время все блюда будут готовы, — начал Донхэ, удивленно замечая отсутствие Чимина. — А мистер Мин… — аккуратно заговорил он.
— Не переживай, — успокоил того Джин, махнув ладонью, — всего лишь в туалет пошел. Ко времени подачи блюд вернется.
— Мистер Пак, — обратился к нему Тэхён, понимая, что это самая удачная возможность реализовать задумку, — мне нужна ваша помощь.
— Всё, что пожелаете, господин Ким, — сказал тот, учтиво поклонившись.
— Мне нужно, чтобы вы внесли изменения в программу праздника, но чтобы Чимин об этом не знал, — проговорил Тэхён, ожидая удивленного взгляда в ответ, однако получил лишь профессиональное спокойствие.
— Что именно и когда вы хотите поменять? — поинтересовался тот, открывая план мероприятия на своем планшете.
— Я не знаю, — честно ответил Тэхён, — мне нужен ваш совет, я хочу подарить Чимину песню, но для этого нужно выбрать удачное время в расписании, и мне нужно будет связаться с музыкантами, песня моя, им нужно будет еще музыку выучить и порепетировать со мной. Если, конечно, это возможно за такой короткий срок, — неуверенно закончил он.
— Конечно, возможно, — убедил Донхэ, протягивая Тэхёну визитку. — Напишите мне в «Пёпле», я как раз подумаю, как лучше всего сдвинуть расписание, вышлю вам предложение и сейчас же переговорю с музыкантами, вы вполне можете репетировать тут до открытия. Если, разумеется, для вас это не рано, — спохватившись, уточнил он. — Или мы можем взять один из залов в «Ури»…
— Нет-нет, — перебил его Тэхён, — по утрам здесь меня вполне устраивает.
— И Чимин точно не поймает, — посмеялся Джин, — он любитель поспать до обеда без задних ног.
*****
8 октября 2023 года. Воскресенье.
Проснувшись утром, Тэхён потянулся всем телом, выпуская сквозь губы протяжный стон и гулкий выдох. Перекатившись на живот, он приоткрыл один глаз, прищурено смотря на небольшие часы, которые он поставил на тумбочку со своей стороны кровати. Стрелки на часах беспощадно сообщали о том, что еще только шесть утра, буквально несколько минут седьмого. Проведя ладонью по лицу, Тэхён поднялся на локтях, поворачивая голову ко второй половине кровати. Выдохнув, он сел на пятки, хмуро оглядывая нетронутое одеяло и непримятую подушку. Разумеется, отсутствие Чонгука дома не было для него новостью, тот сообщил еще вчерашним днем, что у них будет поставка и отгрузка, на которых ему нужно присутствовать из-за изменений в правилах, о которых он рассказывать Тэхёну не стал.
Слезая с постели, Тэхён вновь потянулся, вытягиваясь к потолку, и под широкий зевок направился в ванную. Несмотря на то, что жили вместе они совсем мало, Тэхён успел узнать несколько особенностей, которые до этого не брал во внимание. Конечно, на задворках подсознания Тэхён понимал, что Чонгук не живет праздной жизнью, валяясь с утра до вечера в постели или на диване, смотря фильмы, но для него стало настоящим откровением то, что все основное время Чонгук именно работал. У него не было нормированного графика дня, он мог встать очень рано, потренироваться и, лишь поцеловав сонного Тэхёна за его завтраком, уйти на работу, иногда возвращаясь днем, иногда вечером, а периодически приходя ночью или под утро. Практически не позволяя спать себе в течение рабочего дня, Чонгук проводил его на кофе и сигаретах, даже, казалось бы, в официальный выходной постоянно находясь на связи и решая многие вопросы по телефону, пока разморенный Тэхён мог лежать на его груди или коленях. Даже во время их секса он мог ответить на звонок, если счел, что сказанное звонившим может стоить его внимания. При этом не прекращая своих движений внутри влажного нутра и продолжая осыпать доступные участки тела и лица Тэхёна поцелуями. Поначалу Тэхёну было стыдно, но после нескольких таких случаев, за которыми не последовало даже косого взгляда от звонивших, имена которых Тэхён даже стал запоминать, ориентироваться в них и соотносить по внешности с теми, кто иногда появлялся на пороге их квартиры, он постарался успокоиться и принять реальность такой, какая она есть. Все же он прекрасно знал, под власть какого альфы он отдавался, и с его стороны было бы глупо рассчитывать на тихую спокойную семейную жизнь, которую в американских сериалах показывают в пригородах крупных городов.
Однако у этого тоже были свои последствия. Справив естественную нужду, помывшись в душе и уже чистя зубы, Тэхён смотрел на себя в зеркало и понимал, что он не выспался. И такое происходило с ним именно в те ночи, когда он спал один. Даже живя в одной комнате с братьями или деля спальню с еще пятью омегами, Тэхён всегда думал, что хотел бы спать один, в тишине и спокойствии, но реальность оказалась иной, демонстрируя ему, как быстро он привык спать в крепких объятиях и под обволакивающим терпким ароматом, пропитывающим его легкие.
Высушив волосы и оформив естественную волнистость в завитки, Тэхён направился на кухню, не собираясь утруждать людей своим завтраком в такую рань. Потратив немного времени на самый простой из омлетов, которые он умел делать, Тэхён включил телевизор, отобразивший новостной канал, который зачастую смотрел Чонгук. Решив, что ему неважно, что именно будет звучать на фоне, он снизил звук, все равно улавливая анонс воскресных новостей, в которых подводили итоги прошедшей недели и рассказывали, в том числе, о праздновании Дня основания государства, состоявшегося во вторник. Невольно посмотрев на экран, Тэхён вновь увидел видеонарезки с праздника, где на официальной части присутствовал Чонгук, принимая из рук президента Пак Сангхуна награду за весомый вклад в развитие страны. Награда эта, по словам Чонгука, была повешена в коридоре официального центрального офиса «Чон Групп», потому что таким вещам не место в его доме. На недоуменный взгляд Тэхёна Чон пояснил, что искренности в этих наградах столько же, сколько в театральной постановке, а значит, в свою квартиру он такое не принесет.
Убрав за собой посуду и отключив телевизор, Тэхён бесцельно прошелся по гостиной, не зная, что делать следующим. Все дни, последовавшие после его ухода из агентства, были насыщены вниманием и событиями. Разумеется, Тэхён понимал, что повышенное внимание от Чимина и Джина, которые буквально таскали его за собой то вместе, то по очереди в магазины, кафе, рестораны, вовлекали в подготовку к дню рождения, заставили сходить с ними в спа, было вызвано указанием на то Чонгука, но все же был им благодарен, потому что осознавал, что, оставшись один, он утонул бы в своих далеко не самых радужных эмоциях и чувствах, которые по прошествии стольких дней немного притупились и уже не скребут в грудной клетке.
Убедив тех, что с ним всё в порядке, надавив на Джина, используя его знания о подготовке подарка, Тэхён смог вздохнуть более спокойно, не переживая, что Чимин захочет увидеться с ним в то время, когда у него репетиция. Теперь же, когда Джин и Чимин продолжили свой обычный график отдельно от него, когда репетиции на сегодня назначено не было, потому что музыканты удивительно старательно разучивали сложную джазовую мелодию, попросив у него именно воскресенье, чтобы отыграть мелодию до идеальности и в понедельник продемонстрировать ему итоговый вариант, когда Чонгук пропадал по своим делам, Тэхён не знал, чем себя занять. Подтянув к дивану, расположенному перед телевизором, синтезатор, Тэхён принес свою тетрадь с набросками песен и с готовыми произведениями, решив размять пальцы и, возможно, поймать вдохновение.
Сначала наиграв мотив песни-подарка, Тэхён поморщился, осознавая, что он уже перегибает палку в своей нервозности. Когда Чимин озвучил Тэхёну, что он теперь будет помогать ему с подготовкой праздника, то первое же, что пришло в голову Кима, были мысли о подарке. Наедине переговорить с Джином у него не получилось, поэтому он вечером донимал с этим вопросом Чонгука, однако получил от него лишь совет о том, что ничего дарить не нужно.
— Но как? — возмутился тогда Тэхён.
— Вот так, — легко ответил Чонгук. — Мы, наверное, никогда друг другу подарки не дарили. Точнее, на праздники. Если кто-то что-то увидел и захотел купить другому, то это делается без повода, не откладывая до знаменательного дня. Поэтому зачастую к праздникам желанных подарков не оставалось, да и, — усмехнулся он, — что можно подарить тем, у кого всё есть и кто может это всё купить? Так что, если кто и придет на праздник с подарком, то это будут единицы, возможно, те, кто захочет так получить благосклонность семьи Мин. Поэтому не переживай насчет подарка, Чимин его даже не ждет.
Не успокоившись таким ответом, Тэхён написал Джину, но, на свое удивление, получил совершенно аналогичный ответ и уверение, что они никакой подарок не готовят. Все же, чувствуя дискомфорт от столь чуждого ему подхода, Тэхён не мог успокоиться, думая над тем, стоит ли ему поискать подарок, а если да, то какой. Постоянные мысли об этом вылились в идею о песне, тем более у Тэхёна имелись наброски, которые он мог бы дописать, теперь уже зная о пристрастиях Чимина к танцам. Посоветовавшись с Чонгуком и получив его одобрение, Тэхён отправился в магазин за синтезатором, просидел целый день и ночь, дописывая текст и продумывая мелодию, позже раскладывая ее на разные инструменты. Видя воодушевленность Тэхёна, Чонгук не лез ему под руку и не отправлял того спать. Теперь же, когда всё было готово, вполне сносно для нескольких раз отрепетировано, Тэхён не хотел вновь заниматься этой песней.
Пролистав свою тетрадь и найдя в ней отрывок текста, который ему нравился, но все еще не обретал полноценного текста и звучания, Тэхён стал перебирать клавиши, выискивая понравившееся звучание, попутно напеваемому мотиву примеряя на него слова, записывая их на бумагу, зачеркивая и начиная все вновь. Успев в перерывах между льющимся текстом и нотами сбегать в туалет, сделать чай с бергамотом, выпить его и повторить тот же круг действий, Тэхён все же переоделся из пижамы в короткие шорты, которые Чонгук со смехом сравнивал по длине с нижним бельем, и темную рубашку с рукавом, не достающим до локтя. Чувствуя клокочущее нетерпение в груди и покалывание в кончиках пальцев, Тэхён быстрым шагом вышел из спальни, уже на ходу вдевая несколько пуговиц в прорези, поправляя ткань на плечах и плюхаясь на диван перед синтезатором, желая попробовать тот вариант песни, которым завершились несколько часов его мучений.
Поставив руки в нужную позицию, Тэхён выдохнул и, нажав на клавиши, несколько раз проиграл повторяющийся мотив, по ходу продолжения добавляя в него новые «ударные» звуки, прежде чем гостиную наполнил его голос, волнами качающий слова то вверх, то вниз, то ударяя их «о скалы»:
— Моё сердце трескается, трещит, когда слышу твои вдохи, — пропел он, делая небольшой проигрыш, чтобы на выдохе продолжить в той же манере: — Как медленно увядающий цветок, моё сердце также падает вниз, — вобрав новую порцию воздуха, Тэхён практически без перехода продолжил, вытягивая последние слова каждой строчки своего текста: — Эта проклятая любовь убивает меня, я не могу остановиться, даже если больно. Даже если я умру, то только за тебя, — бегло взглянув на текст, продолжая играть ту же мелодию, он вновь взял воздуха, не изменяя избранному мотиву для всего первого куплета: — Без тебя слезы наполняют моё сердце, я просто проваливаюсь в ад. Ведь ты значишь многое для меня, — сменив мелодию, добавляя в нее ритмичных отыгрышей, похожих на начало композиции, Тэхён более растяжно и чувственно перешел к припеву: — Не покидай меня, не оставляй меня, поверни своё сердце обратно ко мне, я искренне хочу быть с тобой и готов отдать за это свою жизнь, прошу, возьми меня с собой к этому сияющему свету, и мы будем вместе до конца, — пропел он, поигрывая плечами в такт напеваемому «на-на-на-на-на-на»: — Это будешь только ты, — вытягивая последнюю букву, сразу же вновь разбавляя фразы проигрышем и аналогичным «на-на-на-на-на-на», добавляя к нему спетые на разный мотив «о-о-о» и завершая припев улетающей вверх фразой: — я не отпущу тебя.
Пощелкав пальцами левой руки, подбирая мелодию для музыкальной части перед вторым куплетом, Тэхён немного наиграл мелодию второй рукой, но остановился, сверяясь с нарисованными в своей тетради нотами, прикидывая то, что нужно поправить для второго куплета и продолжения после повтора припева. Когда же лежащий рядом с ним не так давно подаренный Чонгуком телефон пиликнул сообщением, Тэхён перевел на него немного растерянный взгляд, не сразу понимая, откуда идет звук, которого нет в песне. Однако, прочитав на экране сообщение от Чонгука, Тэхён улыбнулся, откладывая свои листы и, подтянув под себя ноги, садясь по-турецки, взял телефон, с легким недоумением замечая, что ему было прислано видео. Нажав на уведомление и нетерпеливо ожидая те мгновения, пока телефон открывал Пёпл, Тэхён нервно покусывал угол ногтя на большом пальце левой руки. Вскинув брови, Тэхён заторможено смотрел на стоп-кадр, высвечивающийся на экране, не понимая, как возможно то, чтобы там был он сам. Схватив ртом воздух, складывая два плюс два, Тэхён взвился на месте, вставая на колени и поворачиваясь лицом к спинке дивана.
— Ты был так увлечён, — начал Чонгук, отталкиваясь плечом от стены и двигаясь к Тэхёну, — что пронесся мимо меня, даже не заметив.
— Прости, — проговорил Тэхён, ластясь к руке, касающейся его щеки.
— У тебя такой красивый голос, — проговорил Чонгук, беря лицо Тэхёна в обе ладони.
— А ты сомневался? — с игривым недовольством спросил Тэхён, морща нос.
— Нет, — ответил Чон, склоняясь ниже и касаясь его губ легким поцелуем, — но знать и слышать — это разные вещи, — договорил он, соединяя их губы в неглубоком поцелуе. — Выстави это видео у себя в «Инстаграме», пусть люди услышат тебя, там как раз нет твоего лица, как ты любишь.
— А, — выдал Тэхён, — ну да, и моя семья коллективно удивляется такой шикарной обстановке вокруг меня.
— Откуда им знать, как выглядит агентство изнутри? — риторически спросил Чонгук. — К тому же там так ярко светит солнце, что не видно, какой это этаж.
— Если мне понравится, то выставлю, — примирительно предложил Тэхён.
— Хорошо, — согласился тот, бросив взгляд за спину Тэхёна, подмечая его короткие шорты. — Ты завтракал? — спросил Чон, дотянувшись рукой до низа шорт, поднимая их и оголяя ягодицу, отчего ткань вжалась между половинками.
— Да что ты делаешь? — с возмущенным смущением выдал Тэхён, падая задом на диван и возвращая одежду на место. — Ты про какой завтрак говоришь? — подхватив настрой Чонгука, спросил он.
— Ох, — с усмешкой выдал Чонгук, опираясь предплечьями о спинку дивана и опуская лицо на один уровень с лицом Тэхёна, — а ты с кем-то так «завтракал» без меня?
— Очень смешно, — фыркнул Тэхён, поднимаясь с дивана и направляясь в спальню, зная, что Чонгук обязательно последует за ним.
*****
10 октября 2023 года. Вторник.
Напевая под нос веселый мотив, Тэхён направлялся к лифту пружинистой походкой, довольно вспоминая прошедшую репетицию, итогом которой он был полностью доволен. Договорившись с музыкантами встретиться завтра для последнего прогона, он вернулся домой намного раньше ожидаемого.
Зайдя в гардероб, Тэхён невольно замедлил шаг перед прозрачным футляром для одежды, висевшем в его части комнаты: даже через плотную преграду были видны блестящие переливы кристаллов, складывающихся в мелкие цветы на полупрозрачной черной накидке-кимоно, достающей Тэхёну практически до щиколотки. Разумеется, Тэхён думал над тем, в чем пойти на день рождения к Чимину, даже отвесил в сторону серый костюм с белой рубашкой, однако у Чонгука на это были свои планы, поэтому, когда позавчера вечером в их дверь постучались, то удивлен был только Тэхён, не ожидавший увидеть перед собой лично До Джуёна. Рассыпавшись перед Тэхёном в радостном приветствии, Джуён кивнул своим помощникам, указывая заносить футляры с одеждой внутрь. Поздоровавшись с До, Чонгук указал всем проследовать в гостиную, попутно интересуясь тем, все ли смогли сделать. Убеждая господина Чона в том, что всё было сделано именно так, как он желал, Джуён продемонстрировал два комплекта, поочередно раскрывая на каждом из них молнию и вытаскивая одежду наружу.
Посмотрев на свой костюм, Чонгук лишь провел ладонью по черному жаккардовому пиджаку, где вдоль одного из лацканов была оформлена ветвь из кристаллов, складывающихся в мелкие округлые цветы. Не став мерить свой наряд, будучи уверенным в его идеальной посадке: большая часть его деловых костюмов была сшита именно До, Чонгук настоял, чтобы Тэхён примерил свой, передавая ему второй футляр, сверкающий переливами по всей длине.
Уйдя в спальню, Тэхён положил одежду на кровать, а рядом поставил пакет с обувью, пытаясь угомонить быстро бьющееся сердце. Подрагивающими пальцами снимая с вешалки рубашку, он с трудом сдерживал потрясенные вздохи: то, что он принял за атлас, оказалось шелком, струящимся между его пальцами мягкими перекатами. Натянув узкие кожаные штаны, идеально обтягивающие все его формы, Тэхён смущенно отвел взгляд от зеркала, висевшего на стене напротив входа в гардероб. Накинув струящуюся рубашку на плечи и только тогда поняв, что ее край нужно заправить под брюки, Тэхён приспустил штаны, укладывая скользкую ткань по своему телу, придавливая ее к себе еще и приготовленным ремнем в тон.
Обувшись в лаковые полуботинки с острым носом и на невысоком каблуке, прикрыв их сверху штанами, Тэхён взял в руки накидку, вес которой ощущался только из-за украшений, складывающихся в точно такие же цветы, что были на пиджаке Чонгука, только разбросанные по всей ее длине. Вдев руки в широкие рукава, поправив ее под воротом рубашки, Тэхён невольно провел по ней вдоль своего тела, любуясь образом, в котором было смешано несовместимое, но создающее единое целое: штаны обтягивали его вторым слоем кожи, до неприличия подчеркивая его омежьи изгибы, рубашка струилась по телу и, несмотря на просторный крой, постоянно касалась тела, обозначая стройность стана, тонкость которого обрисовывал и ремень на талии. Его образ можно было бы назвать провокационным и дерзким, если бы не накидка в стиле кимоно, которая с плеч до пят закрывала все его подчеркнутые достоинства, позволяя любоваться ими лишь на мгновения, когда ткань, название которой Тэхён не знал, приоткрывала спрятанное под ней, при этом постоянно отвлекая от созерцания его тела блеском камней.
Поблагодарив Джуёна, не скрывая восторга в тоне и взгляде, Тэхён не мог тогда сказать ничего более внятного, лишь через некоторое время улавливая в голове мысли и вопросы, которые порождал такой подарок.
— Но как он смог сшить для меня одежду и сделать обувь, если у него не было моих размеров? — спросил Тэхён, вновь помещая одежду в защитный футляр, не сразу понимая причину отчасти нервного смеха Чонгука. — Что не так?
— Я надеялся, что ты этого не спросишь, — проговорил он, подходя ближе и приобнимая Тэхёна за талию.
— Почему? — растерянно поинтересовался он.
— Моё счастье, что ты очень крепко спишь, — смеясь, ответил тот, виновато заглядывая в глаза.
— То есть, — рваной фразой протянул Ким.
— Если бы ты проснулся, то я бы не смог внятно объяснить тебе, почему я крадучись ползаю вокруг тебя с сантиметровой лентой, — со смехом пояснил Чонгук, оставляя на губах Тэхёна легкий поцелуй.
Представив себе такую картину, Тэхён рассмеялся в ответ, после вновь возвращая себе серьезный тон и тихо проговорил:
— Но это же вечер Чимина, — вздохнул он, — я не должен быть ярче него.
— Поверь мне, Чимин всё понимает, — убеждающе заговорил Чонгук, поднимая лицо Тэхёна за подбородок, чтобы увидеть его глаза, — понимает, что львиная доля внимания будет отдана тебе, потому что это твой первый выход в качестве моего омеги. Это то, что неподвластно ни мне, ни тебе, ни ему. Это истина, которая просто случится. И неважно, во что ты будешь одет, все взгляды будут твои, поэтому-то я предпочту, чтобы иногда они отвлекались на твою одежду, не смущая тебя окончательно.
— Спасибо, — прошептал Тэхён, прижимаясь к Чонгуку, привычно устраивая голову у того на плече.
Сейчас же, смотря на свой наряд на торжество и вспоминая свое отражение в зеркале, Тэхён ловил себя на мысли, что теперь ему образ не нравится. Он не так гармоничен, как должен быть, слишком темный. Интуитивно понимая, что ему нужно добавить к ярким камням еще одну светлую единицу в образе, как было у того же Чонгука с белой шелковой рубашкой и украшениями на пиджаке, Тэхён был убежден, что менять что-либо в одежде — это просто кощунство, наряд был тот самый. Кусая губы и теребя пальцы между собой, Тэхён не мог унять зудящее чувство неудовлетворения. Лишь через минуту нервного метания он резко втянул воздух через нос, разворачиваясь на пятках и спеша к выходу из квартиры.
Сбежав по лестнице на два этажа ниже, Тэхён решительным шагом двигался к той части этажа, где располагался салон красоты. Остановившись в дверях, пугая администратора своим резким появлением, Тэхён бегло осмотрел кресла перед зеркалами, проверяя заняты они или нет.
— Господин Ким, — со смесью волнения и восторга протянул молодой омега, явно подрабатывающий после учебы, при этом вскакивая со своего стула, оббегая стойку и склоняясь в поклоне, — чем могу вам помочь?
— Я, — начал Тэхён, вдыхая глубже и больше после небольшой пробежки. — Мне нужно узнать, есть ли свободный мастер, — сказал он, запуская пальцы в волосы и протягивая те между ними до самых кончиков.
— Сейчас на стрижку никого нет, — учтиво ответил тот. — Вы хотели бы к кому-то конкретному?
Безуспешно пытаясь вспомнить имя мастера, к которому ходит Чимин, Тэхён обратился к омеге:
— Кто у вас специализируется на покрасе?
— Все, — отозвался он, — но я бы посоветовал вам пойти к Чхве Ушику. Он очень любит работать с окрашиванием, и мистер Мин предпочитает только его.
— Он здесь? — спросил Тэхён.
— Конечно, — проговорил администратор. — Я сейчас позову его из комнаты отдыха, присаживайтесь пока, — сказал он, указывая на рядом стоящий диван.
Но не успел Тэхён еще удобно расположиться на предложенном месте, как из комнаты отдыха буквально вывалились, сразу же переходя на подпрыгивающий шаг, все мастера, которые там находились. Встав перед ним в неглубоком уважительном поклоне, они неотрывно смотрели на него, но заговорил только один из них, стоящий чуть ближе к Тэхёну:
— Господин Ким, — обратился он, слегка глубже кланяясь и вновь возвращаясь к изначальному углу наклона, — меня зовут Чхве Ушик. Мне сообщили, что вас интересует окрашивание волос. Чем я могу быть вам полезен?
— Меня интересует не только окрашивание, — заговорил Тэхён, пытаясь описать тот образ, который появился у него в голове буквально несколько минут назад. — Я хочу выпрямить волосы, — сказал, но сразу добавил, подчеркивая особенность своего желания: — на постоянной основе. Сделать стрижку с прямой рваной челкой, которая будет немного расходиться по центру лба, и пшеничный цвет волос, но оттенка ближе к белому, — улыбнувшись, видя напряженно-задумчивое выражение лица Чхве, Тэхён добавил: — и лучше это сделать как можно быстрее.
Смотря на пространство расфокусированным взглядом, прикидывая в голове возможности реализации непростого желания, Ушик выпрямился и, улыбнувшись Тэхёну, сказал:
— Проходите, господин Ким, постараемся уложиться в максимально короткие сроки, — повернувшись к администратору, он бросил: — На сегодня никого и ни к кому не записывай, — развернув голову к иным мастерам, он пояснил: — Работаем в восемь рук.
*****
Вышагивая вдоль спинки дивана, нарезая «-сотый» или даже «-тысячный» круг, Тэхён нервно теребил клетчатые рукава рубашки, накинутой на нагое тело и застегнутой только от середины и до низа. Только тогда, когда Ушик развернул его к зеркалу и сам Тэхён не узнал себя в первые мгновения разглядывания отражения, до него дошло, что есть еще Чонгук, который такие изменения может, мягко говоря, не одобрить. Несмотря на то, что он сам остался крайне доволен тем, что Чхве и остальные под его руководством сделали с его волосами, Тэхён совершенно не представлял, как на это отреагирует Чонгук, который, стоит признать, повелся на его внешность.
Когда же по квартире, погруженной в напряженную тишину, разнесся звук открывшейся-закрывшейся двери, шелест одежды и глухое приземление обуви на полку, Тэхён оперся ягодицами, скрытыми длинной рубашкой, о спинку дивана, ногтями впиваясь в обивку рядом со своим телом.
— Дурной день сего… — устало-протяжно заговорил Чонгук, двигаясь по коридору в основную комнату, но застывая на месте и осекаясь на середине фразы.
Не сразу поняв происходящего, он сосредоточенно осмотрел стоящего в его гостиной омегу, постепенно сличая увиденное с деталями из своей памяти, понемногу понимая, что перед ним не кто-то посторонний, а Ким Тэхён, который еще утром разбрасывал свои черные кудри на его груди. Сделав осторожный шаг в его сторону, Чонгук невольно бросил взгляд на длинные обнаженные ноги, осознавая их роль отвлекающего маневра, с усилием воли возвращая взгляд на лицо, по которому было очевидно, что его вердикта очень сильно и боязно ждут.
— Радикально, — хрипло, оттого как пересохло у него во рту, выдал Чонгук, сглатывая. — Я надеюсь, утром твои волосы не останутся на подушке?
Выпустив с тихим смехом первую, но значительную дозу напряжения, Тэхён с несмелой улыбкой ответил:
— Обещали, что нет.
Подняв руку, Чонгук осторожно запустил пальцы в практически снежные волосы, попутно замечая, что они отливают не серебром, а золотом.
— Какие мягкие, — удивленно протянул он, смелее касаясь головы Тэхёна, сжимая пряди между пальцами и тотчас отпуская их.
— Они потратили на меня такое количество средств, что я даже боюсь представить сумму, если бы я сделал подобное где-то в другом месте, — проговорил Тэхён, смотря на завороженный взгляд Чонгука, чувствуя, что бури ждать не стоит.
— Не надо в другом, — мотнув головой, произнес он, поглаживая шею Тэхёна. — Здесь всё сделали очень хорошо. Это же то, что ты хотел? — спросил он, упираясь своим лбом в лоб Тэхёна.
— Да, — выдохнул он на губы Чонгука, прикрывая глаза из-за слишком близкого нахождения альфы. — Именно то.
— Под рубашкой ничего нет? — понизив тон, с ухмылкой спросил Чонгук, пальцами отодвигая ворот, не связанный пуговицами, и заглядывая внутрь, видя торчащие соски и вздымающийся от дыхания пресс.
— Нет, — подтвердил Тэхён, кусая губы.
— Ты боялся, что я плохо отреагирую? — больше утверждая, чем спрашивая, проговорил Чонгук, опуская пальцы к остальным пуговицам, выпуская первую из захвата петли.
— А не должен был? — признался Тэхён, слегка отклоняясь назад, чтобы заглянуть в глаза Чонгуку.
— Нет, не должен, — без заминки ответил тот. — Я же говорил тебе, лаская тебя именно на этом диване, что, когда какая-то деталь во внешности вызывает негативную реакцию у альфы, то значит, он хочет не этого омегу, а свой образ в голове. Но знаешь, — растягивая губы в предвкушающей улыбке, выдал Чонгук, — если ты приготовился меня так задабривать, то я готов поиграть в свое недовольство, — закончил он, ладонью скользя по бедру, запуская руку под ткань рубашки.
— Я хотел задабривать не так, — отозвался Тэхён, легонько толкая Чонгука в грудь и меняя их местами, заставляя Чона оказаться около спинки дивана. — Подумал тут, — обольстительным тоном протянул он, стрельнув взглядом в полностью черные глаза Чонгука, — Бан советовал мне сосать усерднее, а я ведь ни разу не…
— Ты не обязан, — перебив его, уверил Чонгук, невольно опуская взгляд на губы Тэхёна, между которыми скользнул его язык, оставляя влажный след.
— Но я хочу, — с неприкрытым вожделением в тоне проговорил Тэхён, проскользив ладонями по рубашке Чонгука и пальцами цепляясь за его ремень.
— Я никогда не был поклонником минета, — проговорил Чон, впрочем, не препятствуя своему обнажению. — Я предпочитаю традиционный секс, так что…
— Помолчи, — указал ему Тэхён с взволнованной полуулыбкой на губах. — Зря я, что ли, столь много прочитал и посмотрел.
— Ты в мое отсутствие смотрел порно? — удивленно вскинув бровь, с усмешкой пожурил Чон, замечая легкий румянец на щеках.
— Не порно, а обучающие видео, — изображая деловой вид, поправил его Ким, уже расстегнув его штаны, вытащив из-под них рубашку и столкнув их до бедер.
— Ох, ну пусть будет так, — с напускным великодушием согласился Чонгук, сдавленно втягивая носом воздух, когда ладонь Тэхёна накрыла его член поверх ткани белья.
— А говоришь, не поклонник, — хмыкнул Тэхён, пальцами очерчивая контуры возбужденного члена.
— Он так приветствует тебя, а не конкретно твой рот, — усмехнулся Чонгук, еще сильнее вгоняя Тэхёна в краску.
Не ответив, Тэхён стал опускаться на колени, тяня руки к спущенным брюкам Чонгука, но замер на середине движения, когда тот его позвал:
— Подожди, — попросил он, слегка откидываясь назад и дотягиваясь до подушки, лежащей около подлокотника, — положи под колени, — указал он, передавая мягкую вещь Тэхёну.
Кивнув, действительно вспоминая, что видел такой маневр у омег, Тэхён бросил подушку на пол, удобно устраиваясь на ней коленями. Проведя ладонями по крепким бедрам Чонгука, который уже оперся о спинку дивана, вытянув ладони по обе стороны от себя для лучшего упора, Тэхён до конца стянул его брюки, жестом прося поднять ноги. Подцепляя попутно и носки, Тэхён откинул ненужную одежду в сторону, желая заняться бельем, но раздраженно замирая перед рубашкой, закрывающей пах. Расстегнув пуговицы до конца, Тэхён распахнул её, отчего та частично скатилась с плеч Чонгука, грозясь упасть до локтей, но никто из них уже не обращал на это внимания, потому что лицо Тэхёна оказалось ровно перед возбужденным членом, оставившим влажное пятно на белье.
Припав губами к головке через ткань, Тэхён довольно выпустил воздух, чем породил повторение только что прозвучавшего сдавленного стона от Чонгука.
— Бергамот, — жадно протянул Тэхён, облизывая губы.
— Конечно, бергамот, — рвано дыша, ответил Чон, с немым восторгом смотря на Тэхёна у своих ног. — Как я заменяю тобой сигареты, так и ты можешь мной свой чай.
Глухо засмеявшись, отчего поток воздуха вновь обдал возбужденный член, Тэхён под звук судорожно втягиваемого воздуха стянул с Чонгука белье, также постукивая по щиколоткам, чтобы тот поднял ноги. Демонстративно бросив хипсы себе за спину, Тэхён нетерпеливо осмотрел покачивающийся перед его лицом член, который столько раз был в нем, но ни разу не получил ласку иного толка. Аккуратно обернув свою ладонь около основания, Тэхён вскинул взгляд на Чонгука, тяжело дышащего и смотрящего на него пылким взором, и неторопливо открыл рот, выпуская язык наружу, не отрывая взгляда от лица альфы, который только и мог смотреть на его рот. Поднеся язык к члену, Тэхён неторопливо провел им от своих пальцев до головки, попутно задевая пирсинг, отчего сверху донесся первый несдерживаемый стон.
Перебирая длинными пальцами у основания, задевая валик узла и бережно продавливая его и сжимая, Тэхён оставил смачный поцелуй на головке, приступая к реализации первого совета в ряду всех, что он почерпнул на омежьих форумах. Не жалея слюны, Тэхён облизывал головку, уздечку, ствол, попутно двигая ладонью вдоль члена, иногда заходя ладонью на головку, чтобы собрать с нее влагу и растянуть по всей длине. Крутясь вокруг члена вправо-влево, тщательно смачивая его со всех сторон, Тэхён периодически прикрывал глаза, втягивая носом запах бергамота, усиливающийся с каждой новой каплей предэякулята, который Тэхён ненасытно собирал на свой язык.
Вскинув взгляд на Чонгука, который смотрел на него через поволоку похоти и страсти, Тэхён довольно протянул:
— Как быстро вы поплыли, господин Чон.
— Как будто ты дольше держишься, когда я тебя вылизываю, — рваным тоном вернул ему Чонгук, практически не моргая, желая запомнить каждое мгновение происходящего.
Промычав, не отрывая губ от члена, Тэхён потянулся свободной рукой к пуговицам на своей рубашке, которая трением раздражала его головку.
— Один-один, — проговорил Тэхён, и Чон уже по тону понял, что сейчас счет увеличится и не в его пользу.
Отвлекая Чонгука движением своей ладони, Тэхён завел вторую под себя, просовывая ее между ног, и стал собирать собственную смазку, стекающую как на подушку, так и явно на ковер. Собрав достаточно, Тэхён покатал ее между своими пальцами, растягивая по ним, и заменил руку на члене альфы, отчего тот дернулся, порождая на губах Чонгука отчаянный протяжный стон, разлетающийся по пространству комнаты. Распределяя смазку по члену, смешивая ее со своей слюной и предэякулятом, Тэхён специально обделял вниманием головку, будучи пока не готовым почувствовать свой вкус раньше, чем познает вкус спермы.
Дождавшись того, что взгляд Чонгука будет направлен на него, Тэхён открыл рот, пуская внутрь себя головку и двигая языком под ней, теребя пирсинг.
— Я беру свои слова обратно, — потрясенно выдохнул Чонгук, запуская пальцы в волосы Тэхёна и легкими движениями подсказывая ему направление и глубину.
— И какие же? — спросил Ким, с громким звуком выпуская его из своего рта, начиная усерднее надрачивать по длине члена.
— О том, что я не поклонник минета, — с довольной хищной улыбкой проговорил Чон, — в твоем исполнении это нечто.
— Еще скажи, что глаза у меня красивые, — беззлобно поддел его Тэхён, вновь вбирая в себя головку, но не пуская ее в себя глубоко.
— Самые красивые, — с неприкрытым восхищением выдал Чонгук, переместив ладонь ближе к лицу и гладя большим пальцем по щеке под его глазом. — У тебя глаза как с гравюры. Ты знал?
— Это плохо? — не понимая сравнения, спросил Тэхён, ладонью поднимая член, чтобы иметь возможность языком поиграться с металлическими шариками.
— Это великолепно, — впечатлённо выдохнул он, — такие четкие, такие вытянутые. Я только сейчас понял, какие же глаза я выискивал на лицах других омег.
— Прям просветительный минет, — пошутил Тэхён, возвращаясь к своему занятию, понимая, что нужно ускорить процесс, потому что с непривычки челюсть немела, шею тянуло, рука устала, а коленки даже на подушке разъезжались.
Активно работая ртом и рукой, Тэхён прикрыл глаза, без сомнений повинуясь вновь направляющей его руке, которая ни разу не заставила его взять больше, чем он сейчас может. Скользя кончиком языка вдоль уздечки, пальцами одной руки массируя валик узла, а другой перебирая яички, Тэхён резко распахнул глаза, почувствовав, как член во рту дернулся, прижимаясь к нёбу.
— Я скоро, — предупредил Чонгук сиплым голосом, разбавляемым сбивчивым дыханием.
Опустившись на пятки, Тэхён широко открыл рот, вываливая язык наружу, при этом уступая место на его члене пальцам Чонгука. Из-под полуприкрытых век подглядывая за тем, как Чон в остервенелом темпе водит ладонью по своему члену, приближая разрядку, Тэхён протолкнул свои пальцы во влажное нутро, массируя то петлю, то простату. Когда же над ним послышался рваный утробный рык, переходящий в такой же стон, Тэхён замер, по инерции вздрагивая от первой порции спермы, упавшей на его язык. Держа язык в том же положении, Тэхён ждал, когда Чонгук выжмет из себя еще семени, по звукам ориентируясь, что тот уже готов выдохнуть финальное «Всё». Чувствуя, что удерживать всю сперму на языке стало сложно, Тэхён втянул язык в рот, сразу же сглатывая и вновь поспешно высовывая его обратно, чтобы поймать еще порцию, спровоцированную его поступком.
Проглотив всё до конца, Тэхён утирал остатки с подбородка и уголков губ, поэтому никак не ожидал, что, рухнув коленями на пол, Чонгук потянет его на себя, со спины вставляя в него сразу же по два пальца с каждой руки, ногтевыми пластинами одной руки давя на простату, пальцами другой провоцируя петлю. Вскрикнув Чонгуку в шею, Тэхён схватился липкими после обилия жидкости руками за его рубашку, уже болтающуюся на локтях, и заскулил, когда петля среагировала на ласку, давая Тэхёну кончить сухим оргазмом, потому что вся смазка вышла из него иным путем.
Отдышавшись, Тэхён откатился от Чонгука, садясь голой задницей на ковер, которому теперь точно потребуется химчистка, и, смотря на его ошеломленный вид, проговорил:
— Ты странно на меня смотришь, — заметил Тэхён, видя цепкий взгляд, блуждающий по нему в моменты, когда сознание Чонгука связывалось с реальностью. — Все же не нравится? — уточнил он, пропуская влажные волосы сквозь липкие пальцы.
— Не могу отделаться от мысли, что я тебе изменил, — честно признался Чонгук. — Это так странно, я же головой понимаю, что это ты, — хмыкнул он, — но ты такой другой, что… — замолчав, так и не подобрав слов, Чонгук лишь помотал головой, удерживая свой взгляд на взгляде Тэхёна. — Зеленый луг и яркое солнце, — сказал он с улыбкой, — до этого были изумруды на черном шелке.
— Жалеешь, что драгоценные камни сменились травой? — подразнил его Тэхён, по выражению лица Чонгука понимая, что никакого сожаления там и в помине нет.
— Ласточки бывают разные, — глубоким тоном проговорил он с легкой улыбкой на губах, — но их суть все равно остается прежней.
Почувствовав неловкость от столь пронзительного взгляда, Тэхён спрятал свои глаза под веером ресниц, чтобы уже через несколько секунд лукаво посмотрев, также протянуть:
— Но знаешь, если ты приготовился задабривать меня, то я готов поиграть в обиду за твою измену.
Посмеявшись, узнавая возвращенную ему его же фразу, Чонгук расстегнул манжеты на своей рубашке, окончательно скидывая ее с себя, и поднялся на ноги, попутно утягивая за собой разморенного Тэхёна, сразу же закидывая того себе на плечо, и, звонко шлепнув его по обнаженной ягодице, понес свою «ласточку», сменившую окрас, в спальню.
*****
13 октября 2023 года. Пятница.
Нанеся легкий тон на губы и растянув его подушечкой пальца, Тэхён немного отодвинул корпус назад, осматривая себя настолько, насколько позволяло зеркало в ванной комнате. Понимая, что не имеет никакого права появиться в свой «первый раз» со своим непрофессиональным макияжем, Тэхён на следующее же утро, после того как получил «одобрение» нового образа от Чонгука, записался в салон на прическу и макияж, с удивлением узнавая, что Ушик делает и то, и другое.
Теперь же, стоя перед зеркалом, завершив образ тем, что ему дал Чхве, Тэхён видел того, кому было не стыдно появиться рядом с Чон Чонгуком.
— Ты прекрасно выглядишь, — проговорил уже собранный Чонгук, подходя к Тэхёну со спины и в руках держа его накидку.
— Магия макияжа, — улыбнулся Тэхён, вдевая руки в придерживаемую одежду.
— Даже если ты сейчас все смоешь, то ты все равно будешь прекрасно выглядеть, — уверенно обозначил Чонгук, сжав плечи Тэхёна по бокам и склонившись к открытому участку шеи, чтобы оставить там поцелуй.
— Льстец, — пытаясь скрыть смущение, выдохнул Тэхён, чувствуя, как от места касания губ по его спине побежали мурашки.
— Никогда не имел за собой такого порока, — произнес Чонгук, поднимая взгляд на Тэхёна, смотря на того через отражение и выпрямляясь за его спиной. — Тэхён, — позвал он его, микроскопическими движениями пальцев показывая просьбу повернуться к нему лицом, — я должен предупредить тебя, — заговорил он, смотря в глаза Тэхёна без каких-либо посредников, — там будет мой брат, — сказал он под кивок Тэхёна, дающий понять, что тот его помнит, — не доверяй ему. Несмотря на то, что он мой брат, — заново начал Чон, усиливая внимание на деталях, — не доверяй ему так, как доверяешь мне, а лучше вообще держись от него как можно дальше.
— Почему? — от недоуменного любопытства, а не от желания поспорить поинтересовался он.
— Он рассказал мне о своем аппе не из-за желания восстановить справедливость, а из-за страха за свою собственную шкуру, — пояснил Чонгук, дернув верхней губой на последнем слове. — А тот, кто предал однажды, обязательно предаст второй раз.
— Тогда почему он так близок к тебе? — спросил Ким, по крупицам вспоминая редкие фразы Джина и Чимина о Хосоке.
— Потому что официальных поводов отдалять его или не доверять ему у меня нет, — пояснил Чон. — Меня бы не поняли в семье, если бы я убрал родственника, который принес мне ценную информацию, а донести до всех правду и истину невозможно, все поверят своим домыслам и выводам, а не моим словам. Я не прошу тебя проявлять к нему грубость или что-то подобное, — продолжил Чонгук, — но постоянно помни, что я бы никогда не доверил ему тебя.
— Хорошо, — кивнул Тэхён, подходя ближе к Чонгуку, но не прижимаясь слишком сильно, стараясь не портить их наряды.
— Спасибо, — благодарно выдал Чонгук, прислонившись своим лбом ко лбу Тэхёна, до этого взглядом давая понять, что не хочет портить краску на его губах.
До Ремдаона добирались на том самом «Роллс-Ройсе Боат Тэйл», за рулем которого сидел Сынмин.
— Ты специально? — шепнул Тэхён, когда они спустились в гараж и он заметил ожидающую их машину.
— О чем ты? — с деланным недоумением усмехнулся Чонгук. — Просто с некоторых пор она начала мне очень сильно нравиться.
— Ну да, конечно, — с нотками иронии отозвался Тэхён, пряча глаза под веером ресниц, когда Сынмин открыл перед ним дверь: Тэхён же помнил, что тот вместе со всеми стоял тогда у входа в переулок.
Заходя в башню не с главного входа, Тэхён размеренно дышал, стараясь не поддаваться панике, которая с каждой сменой цифр на табло грозила опрокинуться на него волной.
— Выдохни, — сказал Чонгук, заметив его состояние. — Это они сейчас там нервничают, — проговорил он, прижимая Тэхёна к себе за талию, намекая на всех, кто уже собрался и ждет тех, кому по статусу положено чуть-чуть задерживаться.
— С чего бы им нервничать? — буркнул Тэхён, отводя взгляд, не веря в успокаивающие слова Чонгука.
— С того, что они тебя не знают, а у каждого будет только один шанс произвести на тебя первое впечатление и понравиться, — с довольной ухмылкой проговорил тот, аккуратно поддевая подбородок Тэхёна за низ и поворачивая его лицо к себе. — Если ты думаешь, что идешь туда как мой красивый аксессуар, то ты даже не можешь себе представить, как сильно ошибаешься. Каждый присутствующий там знает, — придвинув губы к его уху, шептал Чонгук, касаясь губами кожи, — что я никогда не привел бы «украшение» на семейный праздник. Все будут из кожи вон лезть, чтобы тебе угодить, — предчувствуя какое-никакое, но веселье, тихо посмеялся Чон, отпуская Тэхёна практически одновременно с остановившимся лифтом.
Взяв Чонгука под локоть, Тэхён шагнул с альфой в такт, мысленно настраивая себя на то, что прозвучавшие слова — это истинная правда, дабы хотя бы первые минуты нахождения в ресторане он действительно смог ощущать себя кем-то важным. Играющая на фоне живая музыка того самого небольшого оркестра, с которым репетировал Тэхён, заполняла пространство и сгладила эффект от появления Чон Чонгука в основном зале: разговоры стихли, люди развернулись ко входу, невольно освобождая проход до главного стола на шесть персон, расположенного перед пустым пространством сцены, предоставляющее самый лучший обзор на всю ту программу, которую запланировал Чимин.
Внутренне молясь, чтобы его актерские навыки не подвели, Тэхён больше от страха чуть выше вздернул голову, обводя людей поверхностным взглядом, на самом деле видя перед собой размытые пятна. Крепче сжав локоть Чонгука, Тэхён не вздрогнул, когда Чон накрыл второй рукой его пальцы, только потому, что его тело практически одеревенело под вниманием стольких глаз.
— Ну наконец-то, я уж думал, вы забыли, — наигранно возмущенно забухтел Чимин, отставляя на их столик фужер с шампанским и двигаясь к ним, раскрыв объятия для Тэхёна. — Но ради такой красоты я готов и потерпеть, — улыбнулся он, аккуратно прижимая к себе Тэхёна, тихим голосом шепнувшего извинения ему на ухо. — Не ведись ты на это, — в тон ему ответил Чимин, — я же просто так.
Поздравив Чимина еще утром, Тэхён совершенно не представлял, должен ли он повторять свои слова здесь, однако, чувствуя смятение в напряженном под пальцами теле, Мин перевел внимание на себя, суетливо рассаживая Чонгука и Тэхёна за их центральные места, игнорируя вопросительный взгляд Тэхёна, считавшего, что это место именинника, и приступая к руководству музыкантами и размещающимися гостями.
Выдохнув только тогда, когда люди стали разбредаться за столы, уводя взгляды от него, Тэхён взял свой фужер, учтиво наполненный официантом, и, подавив в себе желание опрокинуть его в себя залпом, лишь пригубил шампанское, смачивая пересохшее горло.
— Ты хорошо держался, — похвалил его Чонгук, положив левую руку на спинку стула Тэхёна и придвигаясь к нему ближе. — Твоё появление было на высший балл.
— И нужно-то было всего лишь повыше задрать нос, — усмехнулся Тэхён, пряча за краем бокала натянутую полуулыбку. — Сопли видно не было? — попытался он пошутить, с головой выдавая свое волнение.
Посмеявшись, Чонгук покачал головой, решив подхватить марафон несмешных шуток:
— Даже если и было видно, то они были рады заглянуть внутрь тебя, — протянул он, играя со смыслами фраз, намекая на интерес окружающих.
— О, боги, — рассмеявшись более свободно, протянул Тэхён, отставляя фужер, — это ужасное сравнение.
— Зато действенное, — отозвался Чон, кивая на плечи Тэхёна, которые опустились ниже.
Промолчав, Тэхён лишь протяжно выдохнул, мысленно убеждая себя в том, что к песне он должен быть в нормальном состоянии и главное — за это время не перебрать алкоголя. В голове прикидывая, к какому часу должно быть его выступление, Тэхён осмотрел их стол, заставленный закусками, дотягиваясь до того, что располагалось к нему ближе всего.
— Ну вот, — раздался рядом возмущенный голос Джина, — из-за тебя я это пропустил, — сказал он, несильно хлопнув ладонью мужа, садясь за стол рядом с Тэхёном.
— Что пропустил? — спросил Тэхён, не зная, стоит ли как-то отдельно приветствовать супруга Джина.
— Конечно же, твое появление, — негодуя, выдал Джин, напирая взглядом, мол «Разве это не очевидно?». — Пока вас ждали, тут было столько версий того, как ты выглядишь, — пояснил он, спохватившись: — Кстати, это парик? Не хочешь, чтобы потом узнавали?
— Нет, — пожав плечами, ответил Тэхён, — это я покрасился.
— Чего? — перестав накладывать еду в свою тарелку и в тарелку Намджуна, Джин потрясенным взглядом осмотрел Тэхёна, словно пытаясь понять, шутит он или нет. — Тебе, конечно, идет, но ты прям удивил, мне казалось, что ты очень привязан к своим черным кудрям.
— Они никуда не исчезли, — пояснил тот, — захочу, отращу волосы заново.
— Ну да, — напуская экспертный вид, начал Джин, — вообще после серьёзных жизненных изменений полезно менять внешность, как будто жизнь с нового листа. Джун, положи мне вон того, что там, не понимаю, — указал он, обратившись к мужу.
— Конечно, любовь моя, — улыбаясь до ямочек на щеках, ответил Намджун, забирая чужую тарелку. — Еще что? Может, это? Или это? — перечислял он, указывая поочередно на разные блюда.
— Нет, мой мишка, — умилительно протянул Джин, щипая Джуна за щечку, — я поправился, мне не стоит переедать.
— Рыбка моя, — возвращая тому тарелку, куда положил всё, что предлагал, проговорил Намджун, — формы тебя только красят.
— Господи, Чон, — кривя губы, хрипло протянул Юнги, садящийся рядом с Чонгуком, — хоть ты объясни им, что они вызывают у людей диабет и приступ тошноты.
— Не нравится — не слушай, — отбил Джин, демонстративно отвернувшись, поправляя Намджуну бабочку.
Наклонившись чуть ближе к столу, чтобы посмотреть на Тэхёна, Юнги протянул:
— Если вы станете такими же, то я застрелюсь, так что сто раз подумай, — с деланной серьезностью напутствовал он, — хочешь ли ты стать причиной моей смерти.
— Специально его подобному научу, — вредничая, проговорил Джин, также пригнувшись к столу, показывая Юнги язык.
Рассмеявшись, Тэхён прикрыл рот ладонью, поворачивая лицо к Чонгуку, который, заметив интерес Тэхёна, закатил глаза, кивая на Джина с Юнги головой, после сокрушительно ею помотав.
— Так, ну всё, — довольно выпалил Чимин, с размаху приземляясь на стул рядом с Юнги, — всё вроде в порядке.
— Чимин, — позвал его Тэхён, не выдержав, и продолжил, только получив в ответ вопросительное «А?», — может, я все же уступлю тебе место по центру, а то это как-то неправильно…
— Неправильно будет, — рассмеялся Чимин, широко улыбаясь, — если мы вот так, — пальцем показывая то на себя, то на Тэхёна, — поменяемся альфами. Это точно будет главной сплетней вечера, — веселясь, проговорил он, чтобы потом ответить серьезно: — Тэхёни, я понимаю, что ты у нас еще совсем мало времени, поэтому еще не знаешь особенностей, но прими просто как данность, что на любом мероприятии семьи Чонгук всегда будет сидеть на центральном месте.
— Даже на свадьбе? — поинтересовался он, вскидывая брови и бросая взгляд на Чонгука, неторопливо попивающего свой коньяк, но явно внимательно слушающего их разговор.
— Тем более, — подчеркнул Чимин, всплеснув руками, но не договорил:
— Он только на похоронах внимание на себя не перетягивает, — усмехаясь, поддел Юнги, поддерживая объяснения мужа и умиляясь его надутым губам.
— Вообще когда как, — с набитым ртом выдал Джин, быстрее прожевывая еду, чтобы продолжить.
— Ага, — с воодушевлением подхватил Чимин, — на похоронах адеда Гоюна, — смеясь, выдал он.
Вздохнув, Чонгук поставил на стол свой стакан и пояснил больше для Тэхёна, чей вопросительный взгляд щекотал ему кожу:
— Я не виноват, что они рыдали у покойника, не заметив, что это не их адед.
— Как такое возможно? — удивился Тэхён.
— А вот так, — разведя руками в стороны, сказал Чимин. — Перепутали документы для водителей, они отвезли тела на противоположные адреса.
— Но самое смешное в этой ситуации то, — фыркнул Юнги, — что нашего адеда Гоюна уже захоронили, пришлось выкапывать.
— Ага, чуть животики не надорвали, — самодовольно протянул Джин, злорадно посматривая на Юнги, продолжая с ним шуточные препирательства.
— О, — выдал Чимин, заметив изменение музыки и то, что на сцену вышел ведущий вечера, — начинаем, — довольно сказал он, подскакивая и двигаясь к сцене, чтобы поблагодарить всех присутствующих и официально открыть вечер.
— Я видел сценарий, — заговорил Тэхён, откидываясь на спинку стула и двигаясь к Чонгуку, — видимо, сегодня нас ждет настоящее шоу, — вспоминая, что будет даже номер, где Чимин будет сам танцевать вместе со своими учениками.
— Это же Чимин, — сказал Чон, словно это всё объясняло. — Он считает, что день рождения — это не день, когда он должен купаться во внимании, а день, когда он должен порадовать остальных. Чтобы остальным было хорошо в его день, — пояснил он, тотчас добавляя: — Он очень тяжело переносит, если в его день случается что-то плохое, даже если речь о плохой погоде, которая раздражает людей.
— Я отлучусь, — проговорил Джун, смотря на экран вибрирующего телефона, сразу же целуя Джина в щеку и уходя в поисках тихого места.
Закончив свою речь, Чимин кивнул официантам, чтобы они выносили на столы основные блюда, и под звуки живой музыки направился обратно к их столу, пританцовывая.
— Куда он уже успел сбежать? — недовольно спросил Чимин, садясь на свое место и взглядом указывая на пустующее место Намджуна.
— Джен позвонил, — ответил Джин, делая глоток шампанского.
— А, — саркастически протянул Чимин, накладывая еду в свою тарелку, — ну если Джен, то да, это важно.
— Чимин, — строго выдал Джин, опуская приборы и смотря на друга, — он его помощник, это действительно может быть важно.
— Ммм, — не меняя интонации, промычал Чимин, продолжая с легким фырком и делая паузу после каждой части фразы: — В пятницу, вечером, когда всё руководство здесь, и знать не знает ни о чем важном.
— Важное может произойти хоть когда, — не унимался Джин.
— Ну или Джен себе цену набивает, — предложил Чимин, — показывает, какой деловой и важный, даже вечером в пятницу работает, не покладая рук, когда все остальные офисные планктоны давно сбежали домой, зная, что все начальники сегодня здесь и проверок не будет, — хлестко заметил он. — Я говорил и буду говорить…
— Да-да, — закатив глаза, прервал его Джин, — взять в помощники омегу было глупо, я помню.
— Прям дискриминация, — со смешком вклинился Тэхён, чувствуя, как атмосфера начала сгущаться. — Что плохого в омеге-помощнике? — спросил он, переводя внимание Чимина на себя.
— Ничего, — ответил Чимин, — я скажу тебе даже больше, — довольно ухмыльнулся он, — омеги куда лучше альф, потому что мы, например, не теряем голову от обнаженных альфьих ног…
— Сравнил тоже, — хмыкнул Юнги. — Ноги альф и ноги омег. От ног альф можно только сознание потерять.
— Если их долго не моют? — с усмешкой предположил Джин.
— Если дали с ноги в голову, — зубасто улыбаясь, сказал Юнги, насмешливо демонстрируя, что тот ошибся.
— Это неважно, — отмахнулся Чимин. — Всё равно по общему правилу омеги работают лучше, они не заливают слюнями клавиатуру, когда мимо проходит альфа в обтягивающих брюках…
— Он тебе это до конца жизни вспоминать будет, — посмеялся Чонгук, вспоминая случай, когда Юнги пролил воду на ноутбук, стоящий у него на коленях, когда Чимин прошел мимо него в штанах, не скрывающих контуры его стринг, а ремонтник решил пошутить, не зная, чей именно ноутбук чинит, и сказал, что по структуре повреждений клавиатуру залили слюной.
— Да дайте мне сказать, — возмутился Чимин, сдерживая рвущуюся наружу улыбку, не подавая вида, что это действительно был камень в огород мужа. — В общем, этот Джени, — скривился он, — мерзкий персонаж. Знаешь, — обратился он к Тэхёну, поднимая глаза к потолку и пощелкивая пальцами, подбирая слова: — жадный, цепкий, но всё это под видом пушистого кролика.
— Ты преувеличиваешь, — вновь закатив глаза, проговорил Джин, — он нормальный парень.
— Предлагаю показать его Тэхёну, — выдал Чимин, протягивая руку Джину, — пусть он нас рассудит.
— Я? — удивился Тэхён, смотря на них широко распахнутыми глазами, совершенно не желая кого-то судить и выбирать.
— Не буду я с тобой спорить, — поморщившись, выдал Джин, вновь отпивая шампанского. — Тем более когда речь касается моего мужа.
— Что такое, сладкий? — спросил Намджун, подходя к их столу и садясь рядом с Джином.
— Чимин опять предлагает споры, кто больше съест и выпьет, — соврал Джин, подаваясь корпусом ближе к супругу, — вот я и не соглашаюсь.
— Ох нет, — поддержал Джина Джун, — я сегодня пас, в обед очень плотно поел на работе.
Бросив резкий взгляд на Намджуна, Чимин все же промолчал, когда на мгновение поймал взгляд Чонгука, по мизерным деталям понимая, что тот против продолжения разговора.
Вдоволь поев и даже потанцевав несколько медленных танцев с Чонгуком, Тэхён расслабленно сидел за их столом, покачиваясь в такт джазовой мелодии, виртуозно исполняемой оркестром.
— Вижу, ты окончательно справился с эмоциями, — проговорил Чонгук, целуя плечо Тэхёна и не скрывая вопросительных ноток в голосе.
— Да, — выдохнул Тэхён, поворачивая голову к Чонгуку, практически сталкиваясь своими губами с его. — Всё в порядке.
— Замечательно, — отметил он, кивнув. — Твое выступление скоро? — спросил он тихо, чтобы сидевший за столом, но болтавший с подошедшими гостями Чимин их не услышал.
— Признаться честно, я не помню, — улыбнулся Тэхён, игривым взглядом смотря в глаза Чонгука. — Я где-то три произведения назад потерялся и не знаю, на какой части сценария мы находимся. Но Донхэ обещал меня заранее предупредить, чтобы я мог где-нибудь тут распеться.
Кивнув, прикидывая перспективы, Чонгук проговорил:
— Тогда я быстро в уборную и вернусь.
Согласно кивнув, Тэхён проводил удаляющегося Чонгука взглядом, практически сразу отвлекаясь на вставших со своих мест Намджуна и Юнги, пригласивших своих супругов на начавшийся медленный танец. С улыбкой наблюдая за такими разными, но гармоничными парами, Тэхён совершенно не заметил того, что к нему подошли.
— Позвольте позвать вас на танец, — послышалось около Тэхёна перед тем, как левая рука с закатанным рукавом рубашки уперлась в стол слева от Тэхёна.
Невольно зацепившись взглядом за яркую родинку, расположенную ровно на пересечении голубых вен, Тэхён слегка подался вправо, чтобы вскинуть голову наверх и проговорить:
— Спасибо за предложение, но я откажусь.
— Да брось, — фыркнул альфа, садясь на место Джина. — Нас просто еще не представили, меня зовут Чон Хосок, я брат Чонгука, так что он не будет злиться, если ты потанцуешь со мной.
— Я знаю, кто вы, — не став скрывать осведомленность, пояснил Тэхён, — и мой ответ не поменяется.
— Да ладно, чего ты… — снисходительно затянул Хосок.
— Хосок, — строго обратился к тому Чонгук, — тебе же ответили.
— Да это просто ты запугал мальца, — озвучил тот свой вывод, поднимаясь со стула. — Боится лиш…
— Господин Ким, — прервал его Донхэ, появившийся около Тэхёна и склонившийся к его уху. — Скоро ваше время, пойдемте, я отведу вас в подготовленное помещение.
Кивнув, Тэхён бросил взгляд на Чонгука, убеждаясь в отсутствии отрицательных эмоций на его лице, и направился вслед за сопровождающим его альфой.
— Значит, ему можно уводить твоего омегу, — иронично отметил Хосок, тоном выделяя последние слова, — а мне даже поговорить с ним нельзя.
— Он хотя бы не выставлял Тэхёна змеёй, — парировал Чонгук.
— Да брось, — поведя плечами, цокнул Хосок. — Я всего лишь хотел убедиться, а сейчас — просто пообщаться с тем, кого ты даже решил привести на торжество. Ничего более, — примирительно подняв ладони, закончил он, уходя к своему столику.
— А где Тэхён? — напряженно спросил Чимин, провожая взглядом Хосока.
— Ему нужно по телефону поговорить, — соврал Чонгук, прикрывая того перед именинником.
Не став привязывать этот звонок к обсмеянному разговору Джуна, Чимин промолчал, с легким напряжением в спине садясь за стол.
Когда же ведущий вышел на сцену, хотя по сценарию должна была продолжаться фоновая музыка, Чимин выпрямил спину, подбираясь и готовясь к неприятностям.
— Господа, — обратился ведущий к гостям, которые сразу же перевели на него взгляды, — в сценарий этого вечера были внесены изменения, о которых именинник не знал, потому что это должно было быть сюрпризом, — пояснил он, замолкая под возбужденный гомон и шумные разговоры толпы. — Господин Мин, — обратился улыбающийся ведущий к виновнику торжества, — следующее выступление специально для вас.
Поднявшись, Чимин осторожно стал двигаться в сторону пустого пространства перед сценой, потрясенно выдыхая, когда сбоку к сцене подошел Тэхён, принимающий от Донхэ микрофон.
— Мне говорили, — улыбаясь, заговорил Тэхён в микрофон, вставая на сцене перед оркестром, — что подарок готовить не нужно, но он написался сам собой, поэтому я просто не мог спрятать его в стол, — закончил он, улыбаясь еще шире, видя, как растроганно смотрел на него Чимин, ладонью обмахивая слезящиеся глаза.
Повернувшись к музыкантам, Тэхён кивнул им, прося начинать. На счет «три» музыканты слаженно заполнили пространство танцевальной мелодией, переливающейся джазовыми нотками и пестрящей латиноамериканскими мотивами, создаваемыми одновременным завлекающим звучанием трубы, саксофона, синтезатора, гитары и ударных.
Ловя ритм песни, покачиваясь в такт, Тэхён поднес микрофон к губам, низким баритоном пропевая:
— Когда заиграет маримба, потанцуй со мной, чтобы мы покачивались в такт музыке, — подмигнув Чимину в секундном проигрыше, Тэхён продолжил: — Обними меня крепко, как ленивый океан обнимает берег. Потанцуй со мной… — вновь позволяя секундным отзвукам клавиш очертить границы абзацев текста, Тэхён плавно качнулся, опять поднимая микрофон: — Как цветок, обдуваемый ветерком, прогнись со мной, легко покачиваясь. Когда мы в танце, ты очаровываешь меня, останься со мной, танцуй со мной, — протянув ладонь в сторону Чимина, приглашая его к себе, Тэхён немного поменял манеру, добавляя протяжной нежности в слова. — На танцполе могут быть и другие танцоры, но, дорогой, я вижу только тебя. Только ты владеешь этой волшебной техникой танца — когда мы покачиваемся, меня охватывает дрожь, — растянув последнее слово в восходящей интонации и бросив его там, на вершине, Тэхён взял за руку поднявшегося к нему Чимина, продолжая петь, глядя ему в покрасневшие глаза, перекатывая слова на языке, лаская ими слух: — Я слышу звуки скрипок задолго до того, как начинает звучать музыка. Заставь меня трепетать одним тебе известным способом, покружись со мной, потанцуй со мной.
Двигаясь в легких перекатах и перешагиваниях, втягивая в свои движения Чимина, Тэхён наслаждался музыкальной частью, насыщающей песню еще более яркими красками, позже в новых, разных манерах под поменявшую детали музыку протягивая на повторе слова от середины и до конца того, что уже было спето. Когда мелодия завершилась звучными ударами по тарелкам барабанной установки, Тэхён едва ли устоял на ногах под весом обнимающего его Чимина, расплываясь в улыбке от звучащих громких и сильных аплодисментов.
— Ты невероятный, — проговорил Чимин, отпуская Тэхёна, утирая слезы под глазами и шмыгая носом. — Спасибо, она такая красивая.
Улыбаясь, Тэхён невольно зацепился взглядом за точно такую же родинку на пересечении вен на запястье Чимина, которую видел у Хосока, но вслух лишь вежливо отказался от благодарностей, беря Чимина за локоть и ведя к их столику, позволяя музыкантам продолжить их программу без их присутствия на сцене. Бросив взгляд на их стол, Тэхён лишь краем глаза заметил горделиво-довольное выражение лица Чонгука, все основное внимание отдавая Юнги, стоявшему около их стола с горизонтально расположенным телефоном в руке: тот разминал вторую руку в запястье, ведя кистью в круговых движениях, периодически открывая обзор на темную точку, расположение которой издалека не было четко видно, но…
Отпустив Чимина в уборную, чтобы поправить макияж, Тэхён в задумчивом настроении вернулся на свое место, что не укрылось от Чонгука:
— Не вижу ни одного повода для такого выражения лица, — провоцируя того на начало разговора, заметил Чонгук, цепко наблюдая за Тэхёном.
— Чонгук, — тихо и осторожно проговорил Тэхён, боковым зрением отмечая, что Юнги занят своим телефоном, а Джин и Джун — друг другом, — я только что увидел три одинаковые родинки на одном и том же месте у трех разных людей, — все же сформулировал он, — но такого же не бывает, — сказал он, беря руку Чона за запястье и поднимая край пиджака и рубашки, не находя там искомое черное пятно.
— А ты очень наблюдательный, — с неприкрытой горделивостью отметил Чонгук, одаривая Тэхёна взглядом, в котором читалась приятная удивленность.
— Так все-таки… — вопросительно протянул Тэхён, замолкая в самом начале.
— Это не родинки, — пояснил Чонгук, — а мушки. Своеобразная смесь, — говорил он, ближе склоняясь к ошарашенному Тэхёну, — искусственной родинки и метки для прицеливания. Внутри них не только джипиэс, по спутнику определяющее положение человека, но и капля сильнодействующего яда, который имитирует сердечный приступ. Выброшенный в вену, расположенную под мушкой, яд убивает человека меньше чем за минуту, спасти такого человека нереально. Такая мушка есть у каждого, кто официально является членом семьи Чон. Это символ того, что человек поклялся соблюдать кодекс семьи, признал за главой право на приказы, контроль и наказание.
— То есть у вас проходит какое-то посвящение в семью? — задумчиво уточнил Тэхён.
— Конечно, — подтвердил Чонгук. — При завершении каждого сезона я принимаю клятву на верность от тех, кто решил присоединиться к семье, и лично ставлю им такую мушку. Так что можешь ориентироваться по этим меткам, определяя, кто свой, кто посторонний.
— Я тоже такую хочу, — резко выдал Тэхён, настойчиво и прямо смотря в черные глаза Чонгука.
— Давай поговорим об этом завтра, — примирительно предложил Чонгук.
— Я не настолько пьян, чтобы не отдавать себе отчет, — недовольно пробурчал Тэхён.
— Дело не в алкоголе, — терпеливо выдал он на выдохе, — а в том, что тут место не очень подходящее.
— Но обещай, что подумаешь, — строжась, вещал Тэхён, указывая на Чона пальцем.
— Обещаю, — согласился он, — но говорю сразу, мне не нравится идея вживлять тебе то, что все равно есть шанс взломать. Я не хочу жить с мыслью, что в любой момент тебя может убить то, что я своими руками сделал.
— Но при этом ты поставил мушку всем членам семьи, — с незлым упреком подчеркнул Тэхён.
— Не сравнивай, — слегка нахмурив брови, выдал он, толкнув языком в щеку.
— Хорошо, — согласился Тэхён, в глубине души не понимая разницы, — но что мешает поставить мне мушку без яда? — вопросительно предложил он, с удивлением замечая, как Чонгук приподнял брови, словно только сейчас осознавая возможность такого варианта.
— Давай все же обсудим это завтра дома, — продолжая обдумывать слова Тэхёна, неторопливо проговорил Чонгук, примирительно улыбнувшись.
Кивнув несколько раз, Тэхён повернулся к сцене, где ведущий уже объявлял новый номер. Вернувшись в зал, Чимин подошел и, поцеловав Тэхёна в макушку, еще раз поблагодарил его за подарок, сразу после уходя за сцену. Погладив согнутым пальцем покрасневшую от смущения щеку Тэхёна, Чонгук придвинулся ближе к нему:
— Ты молодец, — проговорил он, шепча Тэхёну на ухо. — Нужно будет записать твои песни в профессиональной студии.
— Нужно знать, у кого, — вздохнул Тэхён, понимая, что деньгами это не решить, главное — найти профессионала своего дела.
— За это не переживай, — сказал Чонгук, улыбнувшись, — я познакомлю тебя с одним человеком.
— Он из семьи? — поинтересовался Тэхён, повернув голову к Чону.
— Конечно, — отозвался тот, словно ответ был очевиден.
Чувствуя, как напряжение, копившееся перед выступлением, начало отпускать, Тэхён полноценно осознал, что голоден. Уделяя внимание еде, запивая ее сладким шампанским, Тэхён наблюдал за сменяющимися номерами, то потрясенно замирая, то заливисто смеясь с шуток ведущего и ответов тому от Чимина. Не сразу заметив, что с течением времени атмосфера в зале поменялась, Тэхён с удивлением осмотрелся, подмечая свет, уменьшивший свою яркость, и пущенные по полу клубы белого дыма.
— О, — предвкушающе протянул Джин, тоже не сразу обратив внимание на изменения, — никто и не сомневался, что вечер не обойдется без бабочек.
— Кого? — недоуменно поинтересовался Тэхён.
— Бабочки, — повторил Джин, потянувшись к графину с соком, но остановившись на середине жеста, потому что Джун опередил его и уже наливал ему сок в опустевший ранее стакан. — Чимин так называет своих лучших танцовщиков стриптиза.
— То есть сейчас будет стриптиз? — пораженно уточнил Тэхён, взмахнув ресницами в неприкрытом изумлении.
— Детское время закончилось, — хмыкнул Джун, развалившись на стуле и смотря на пространство перед сценой, куда уже вышагивали омеги в первых танцевальных движениях.
— Чимин тоже? — ошеломленно выпалил Тэхён, замечая того в первом ряду и действительно вспоминая в сценарии танец Чимина со своими учениками.
— Вряд ли он будет раздеваться, — предположил Джин, по тону которого было ясно, что он не уверен в своем ответе.
Внимательно наблюдая за соблазнительным и удивительно синхронным танцем, Тэхён понимал, почему Чимин считает этих парней лучшими. Выточенные фигуры, плавные движения и полные страсти и порока взгляды. Все альфы не могли отвести взгляда от выступающих омег, отчего Тэхёну было боязно поворачивать голову вправо, не желая видеть такой же взгляд у Чонгука. Медленно утопая в мыслях о том, что все эти омеги принадлежат Чонгуку, пусть не как рабы и вещи, но работают на него, зависят от него, прекрасно знают, кто он, и явно были бы рады его вниманию, Тэхён перестал следить за танцем, кусая губы. Выдохнув, решив, что знание лучше неведения, Тэхён повернулся к Чонгуку, уже открыв рот для озвучивания своего придуманного предлога, как осекся, видя, что тот просматривает письмо через приложение почтового клиента. Заметив движение сбоку от себя, Чонгук поднял взгляд и вопросительно изогнул бровь, на что Тэхён лишь отрицательно помотал головой, вновь поворачиваясь к танцующим омегам, закусывая губу уже в совершенно другой эмоции.
— Вот же ж, — выдал Джин, привлекая внимание Тэхёна к омегам, один из которых двинулся в зал, садясь на альфу, продолжая танец уже на его коленях.
Широко распахнутыми глазами отмечая, что остальные омеги так же закружили по залу, высматривая своих жертв, Тэхён невольно поджал губы и деланно проговорил:
— Мне отсюда ничего не видно, — пуская ноты негодования в голос, протянул он, чуть привставая и вытягивая шею.
Сделав вид, что с точки чуть правее видно лучше, Тэхён подал корпус в нужную сторону, упираясь ладонью в стол, при этом покачнувшись и прижавшись коленкой к бедру Чонгука. Почувствовав хлопок по левой ягодице, Тэхён на мгновение обернулся, тотчас теряя равновесие под давлением чужой руки, падая ягодицами на колени Чонгука.
— Никто из них бы не рискнул сесть на меня, — самодовольно ухмыляясь, протянул Чонгук Тэхёну на ухо, правой ладонью оглаживая тонкую талию омеги через слои одежды, а левую положив на его колено. — Тем более в твоем присутствии. Но мне льстит твое собственничество.
— Мне говорили, что у тебя тут свой номер есть, — проговорил Тэхён, переводя тему, поддевая подбородок Чонгука указательным пальцем.
— Языки бы этим кому-то оторвать, — хмыкнул Чон, позволив пальчику Тэхёна вздернуть его лицо вверх.
— Не переводи тему, — цокнул Ким.
— Был, — исправил его Чонгук, — сейчас я от него отказался. С учетом того, что многие из гостей не поедут домой, а останутся в гостинице, то с большой долей вероятности его кто-то занял.
— Может, — протянул Тэхён, краем сознания понимая, что сладкий алкоголь не отменяет градусы в нем, бьющие в голову, и закинул ногу на ногу, зажимая ладонь Чонгука между бедер, — все же уточним?
Поняв пусть и приправленный алкогольной смелостью настрой Тэхёна, Чонгук крепче взял того за талию, сдвигая округлые ягодицы на свой пах.
— У меня есть идея получше, — с предвкушенным упоением оскалился Чонгук, под ягодицу подталкивая Тэхёна, побуждая того подняться со своих колен. — Пойдем, — сказал он, беря Тэхёна за руку и утягивая за собой.
Проходя по ресторану меж веселящихся гостей, утопающих в полумраке помещения, Чонгук вел Тэхёна вдоль подсвечивающегося аквариума, подводя к знакомой двери. Толкнув створку, Чонгук пропустил Тэхёна в знакомый ему коридор, проходя следом под звук тихого смеха Кима, понимающего, куда его ведут. Оказавшись в потайной комнате за аквариумом, Чонгук закрыл входную дверь на замок и протянул:
— Вот хитрый дельфин и заманил прекрасного тритона в свою ловушку, — выдал он, со спины осматривая подошедшего к пустому столу Тэхёна.
— Ох, — посмеявшись, игриво выдохнул Тэхён, — ролевые игры, — сказал он, оборачиваясь и делая шаг навстречу. — Мастер Чон, — обратился он, заламывая брови в притворной мольбе и делая еще несколько шагов ближе, — вы говорили, что заклинание временное, ноги будут моими только в течение месяца, — играя, продолжал Тэхён, останавливаясь из-за начавшего движение навстречу Чонгука. — Но я хочу оставить их навсегда, — сказал он, резко двинувшись вперед и плавно прильнув к груди Чона, укладывая на нее ладони. — Скажите, что мне сделать? Я заплачу любую цену, только молю, не возвращайте меня в океан, оставьте мне ноги, — разыгрывая низкорейтинговый сюжет, проговорил Тэхён, на мгновение ловя себя на мысли, что его просьба вполне созвучна с реальной обстановкой, при этом надеясь, что у Чонгука это не вызвало аналогичных ассоциаций.
Усмехнувшись, Чонгук напустил на себя серьезный и суровый вид, подыгрывая Тэхёну:
— Это заклятие невозможно сделать постоянным, — экспертным тоном поведал Чон, кладя ладони на талию Тэхёна, поднырнув ими под накидку.
— Но что же тогда делать, мастер Чон? — добавляя испуганной плаксивости в голос, поспешно выпалил Тэхён. — Я не хочу возвращаться под воду.
— Единственное, что можно сделать, — предлагая, начал Чонгук, большими пальцами гладя чужое тело, — это отложить завершение заклинания.
— Как? — вдохновленно подхватил Тэхён, заглядывая Чону в глаза. — Как мне это сделать?
— За месяц действия заклинания твой хвост набирает силы и, вступив в свои полноценные права, спутывает ноги, покрывая их чешуёй, — на ходу фантазировал Чонгук. — Для того чтобы разрушить эту магическую подготовку, нужно делать то, что невозможно делать, будучи тритоном.
— Я не понимаю, мастер Чон, объясните, — просяще протянул Тэхён, едва заметно, чтобы не разрушать атмосферу спектакля, потерся своим пахом о ширинку Чонгука.
— Ты должен вступать в соитие как человеческий омега, — пояснил тот, сверкнув глазами на пакостливо-заигрывающий жест Тэхёна. — Однако невозможно точно сказать, на какой срок будет откладываться твоё развоплощение, поэтому лучше вступать в половую связь с альфой как можно чаще.
Усмехнувшись, завлекающе улыбаясь и уже сбрасывая с себя маску актера, Тэхён проговорил:
— Но тогда же мне нужен постоянный альфа, чтобы точно быть уверенным, но где же его сейчас найти, мастер Чон? — проведя кончиком носа по щеке Чонгука, Тэхён добавил. — У меня осталось лишь два дня до появления хвоста, может, вы мне поможете? Вы же альфа, если я раздвину ноги перед вами, то магические нити, опутывающие мои ноги, порвутся?
Шумно втянув носом воздух, Чонгук мысленно досчитал до трех, про себя сокрушаясь тому, насколько невинно-порочен Тэхён, и низким тоном рыкнув «Конечно», впился в губы Тэхёна жадным поцелуем, спиной подталкивая того к столу, сразу же усаживая его сверху.
— Нужно было сделать это тут еще в первый день, — сбивчиво прошептал Тэхён в губы Чонгука, сразу после откидываясь спиной на стол и утягивая на себя Чона.
— Я бы никогда не позволил твоему первому разу случиться в ресторане на столе среди еды, — обозначил Чонгук, глубоким взглядом смотря в глаза Тэхёна, придавливая его собой и возобновляя поцелуй.
*****
14 октября 2023 года. Суббота.
Резкий звук телефонного звонка и дребезжание вибрации по тумбочке болезненно вырвали Тэхёна из его глубокого сна, порожденного действием расслабляющего алкоголя и разморяющего секса. Вскинув голову с всклокоченными после ночи волосами, он оттолкнулся ладонями от постели и сел на пятки, не обращая внимания на скатывающееся с него одеяло, открывающее обнаженное тело. Морщась, он пытался смотреть сквозь прищуренные глаза, мысленно ругаясь на то, что они не закрыли плотные шторы, и искал взглядом все еще надрывающийся телефон.
— Алло, — хрипло проговорил Тэхён, ответив на звонок, свободной рукой растирая лицо, пытаясь проснуться.
«Тэхён», — заполошно выпалил Чимин, задыхаясь от скорости своей речи, — «боже ж ты мой, прости меня, я не думал, что так выйдет», — тараторил он, отчего Тэхён резко распахнул глаза, испуганно смотря на вторую половину кровати, подумав, что что-то могло случиться с Чонгуком, однако тот лежал рядом, сгибом локтя прикрывал глаза, не желая прекращать свой отдых. — «Я всего лишь был так тронут твоим подарком, что вчера выставил в сторис видео, снятое Юнги. Ну да, я указал там твой аккаунт, но я же не думал, что все так…»
— Чимин, — позвал его Тэхён, ничего не понимая, давя на пульсирующий висок пальцами, — объясни нормально, что произошло.
На том конце послышался протяжный выдох, переходящий в тихое поскуливание, и только Тэхён собрался спросить, что с ним, как Чимин понуро проговорил:
«Зайди в Инстаграм».
Лишь мысленно закатив глаза, потому что в реальности этот жест приносил боль, Тэхён молча прервал звонок, выполняя то, что посоветовали. Не сразу осознавая причину обилия уведомлений, он оторопевши пялился на экран, больше по инерции, чем от осознанного желания заходя на свою страницу. Смотря на отобразившийся профиль, Тэхён безмолвно отрицал то, что видит, потому что рационально осознавал невозможность подобного. Только сколько бы он ни обновлял страницу, сколько бы ни протирал пальцами глаза, количество его подписчиков оставалось на цифре в полтора миллиона. Обновив страницу еще раз, Тэхён отбросил от себя телефон на мягкую постель, широко распахнутыми глазами смотря на экран, где все равно можно было бы разглядеть цифру в один миллион шестьсот тысяч подписчиков.