«Хорошо? Я думал, ты наоборот расстроишься».
«Мне надо, чтобы ты меня с ним познакомил, а не сам с ним знакомился. Вот как приеду учиться в Сеул, так и займемся этим»«И как же я тебя должен познакомить с тем, кого, как ты хочешь, я сам не буду знать?»
«Тебе нужно будет просто провести меня на мероприятие, где будет Чонгук, остальное я сам сделаю»«То есть мне даже знакомиться не надо?»
«Нет, вдруг ты сделаешь какую-нибудь глупость, и он потом из-за тебя не захочет познакомиться со мной. Ты лучше скажи про Хёнджина, это правда, что они там были вместе? Про них столько статей было, где их буквально в союз запихали, но везде фото только одного момента»«Потому что они один раз и пересеклись. Они не были там вместе»
«Ок» Тогда Тэхён не придал особого значения вопросу о Хёнджине, теперь же, листая ленту новостей от Ынжина сразу за несколько дней, он не мог сдержать ироничной усмешки, натыкаясь на пост, в котором, ссылаясь на самые проверенные источники, на человека, который был на открытии, Ынжин успокаивал всех, уверяя, что Чонгук не встречается с Хёнджином. «Знал бы ты правду», — подумал Тэхён, откладывая телефон в сторону, переводя взгляд на полупустые коробки с восточными сладостями, которые ему по приказу Чонгука привезли из какого-то турецкого ресторана, название которого Тэхён так и не смог прочитать. За всю свою жизнь Тэхён ни разу и не пробовал подобные угощения, сначала не имея денег, потом не имея возможностей, времени и знания о месте, где их можно найти. Теперь же, дорвавшись до них, Тэхён ругал себя, что съел слишком много. И дело было даже не в том, что он мог набрать вес, с этим Тэхён начал мириться, потому что Чонгук каждый раз выдавал невероятно пошлые оды его бедрам, ягодицам, при этом до сдавленной плоти держа его за слегка округлившиеся из-за отсутствия постоянных тренировок бока. Тэхён корил себя, потому что ни к чему нормальному так за весь день и не притронулся, просто заедая свой стресс сладким, от которого уже тошнило, но которое продолжало манить своим видом. Услышав хлопок входной двери, Тэхён встрепенулся, садясь ровно, ожидая, когда Чонгук подойдет к нему. — Как ты? — спросил Чонгук, обходя кухонный остров со стороны Тэхёна, целуя подставленные губы и направляясь к раковине, чтобы помыть руки. — Лучше, — ответил Тэхён, оглаживая взглядом крепкую фигуру альфы, который в этот день ездил в офис не в привычном классическом образе, а надев обтягивающую черную водолазку, заправленную в брюки с высокой талией, подчеркнутой тонким ремнем. — Правда лучше, — повторился Тэхён, поймав скептический взгляд вернувшегося к нему Чонгука. — Сладости очень помогли, спасибо, — улыбаясь, добавил Тэхён, прикрывая глаза, когда Чонгук вновь потянулся за поцелуем. — Я рад, — проговорил Чонгук меж поверхностных поцелуев, каждый из которых позволял ему сжать своими губами то верхнюю, то нижнюю часть рта Тэхёна. — Я поговорил с Хосоком, — выдал он, осекаясь, когда Тэхён заметно вздрогнул. — Всё в порядке, он признал, что наговорил лишнего, очень сожалеет и желает перед тобой извиниться и подтвердить, что никакого видео он с нами не видел, — проговорил Чон, внимательно следя за выражением лица Тэхёна, взгляд которого был направлен вниз. — И я очень прошу, отнестись к его извинениям со всей строгостью, — сказал он, ловя удивленный взгляд Кима, — если его извинения тебе не понравятся, сочтешь, что в них нет раскаяния и искренности, то не прощай и сообщи об этом мне. — Но разве так можно? — растерянно спросил Тэхён. — Как «так»? — уточнил Чонгук, поглаживая щеки Тэхёна большими пальцами. — Не прощать, — пояснил тот. — Человек же принес извинения. — Сказать можно всё что угодно, — заметил Чон, убирая руки с лица Тэхена, — куда важнее, что человек при этом делает. — А может, — неуверенно начал Тэхён, — обойдемся совсем без извинений, а? — выдал он, спотыкаясь словами о недоуменный взгляд Чонгука. — Ну знаешь, я просто не хотел бы этой неловкости и прочее, — затухающим к концу предложения тоном выдохнул он. — Потерпи, — попросил Чонгук, оставляя легкий поцелуй на его волосах в районе лба, — Хосоку будет полезно. Вздохнув, Тэхён не стал спорить, без задней мысли переведя взгляд на все те же полупустые коробки со сладостями. — Хочешь? — спросил Чонгук, проследивший за его взглядом. — Нет, — скривившись, выдал Тэхён, ловя вопрошающий взгляд Чона. — Всё вкусно, правда, но в меня уже просто не влезает. Причем они такие сладкие, что мне кажется, что у меня задница слиплась, — смеясь, закончил он, сразу же замолкая, заметив, как мгновенно потемнел взгляд Чонгука. — Ну, это мы без проблем можем проверить и устранить, — низким голосом проговорил Чонгук, потянув ладонь к поясу халата, в котором Тэхён так и ходил с самого утра. Соскочив с высокого стула, Тэхён попятился в сторону коридора, на ходу крепче и туже перевязывая пояс. — Это же будет больно, — выдал он, закусив губу, стрельнув игривым взглядом в Чонгука, всё так же уходя от надвигающегося на него размеренной походкой альфы. — Но ведь будет хуже, если мы всё это просто запустим, — участливым тоном подыгрывал Чонгук, расстегивая свой ремень, выдергивая его и кидая на диван. — Сладкий сироп уже застыл, столько времени прошло, нужно его как следует согреть, весь из тебя вылизать и максимально возможно растащить слипшиеся стенки друг от друга. — Это даже звучит как не самая приятная процедура, — отыгрывая свой испуг, говорил Тэхён, уже подходя к зацикленному коридору. — Ох, поверь мне, я всё сделаю для того, чтобы тебе понравилось, — многообещающе протянул Чонгук, делая резкий шаг вперед, который послужил спусковым крючком для Тэхёна, развернувшегося и бросившегося бежать. На поворотах врезаясь в стены, Тэхён отталкивался от них, придавая себе так ускорение, при этом громко смеясь и вскрикивая, чувствуя и слыша, что за ним есть погоня. Пробежав один круг и зайдя на второй, Тэхён замер около отдельного входа в столовую, понимая, что потерял Чонгука как из поля зрения, так и из зоны слуха. — Чонгук? — позвал он его, осторожно перемещая ноги, двигаясь дальше и с опаской оглядываясь по сторонам. — Это не смешно, — выдал он, заворачивая в коридор с главным входом в квартиру и двигаясь к проходу в гостиную, предполагая, что Чон мог вернуться туда. — Чонгук? — вновь позвал его Тэхён, становясь спиной к двери и взглядом осматривая доступную для обзора часть гостиной. Пронзительно вскрикнув от резкого изменения расположения в пространстве, Тэхён с силой вцепился в ткань водолазки Чонгука, подкравшегося со спины и закинувшего его себе на плечо, при этом чувствуя боль в груди от бешено стучащего сердца. — Ты сумасшедший, — выдал Тэхён, ударив Чонгука по доступной для атаки заднице, правда, не учтя, что у Чона есть такая же возможность. Закинув нижнюю часть разболтавшегося халата Тэхёну на спину, Чон шлепнул того по ягодице, сразу же впиваясь в нее пальцами, сминая плоть. Дойдя до спальни, Чон свободной рукой сбросил покрывало с их постели, опрокидывая Тэхёна спиной на их одеяла, сразу же нависая над омегой, впиваясь в губы с жадным поцелуем. — Сладкий, — хриплым тоном протянул Чонгук, придавливая Тэхёна своим весом к постели и ладонями шаря по его телу под уже ничего не скрывающей тканью. — Так что там точно нужно проверять. Выдав последнюю букву, Чонгук выпрямился и, держа за халат, рывком перевернул Тэхёна, уткнув лицом в мягкую ткань и ставя его на колени. Рваным жестом стащив с плеч Тэхёна ненужную вещь, Чонгук откинул ее себе за спину, тотчас припечатывая ладони к ягодицам, большими пальцами с нажимом проходясь по расщелине, надавливая на колечко мышц. — Не поддаются, — усмехнулся Чонгук, продолжая спонтанно придуманный ими сценарий и сильнее растаскивая ягодицы в стороны, намекая на слипшуюся задницу. — И что же теперь делать? — глухо спросил Тэхён, вставая на локти и заглядывая себе за спину. — Будем греть, — с плотоядной улыбкой проговорил Чонгук, сразу же утыкаясь лицом между им же разведенных половинок, целуя пока еще сухое отверстие, очерчивая его границы кончиком языка. Простонав, Тэхён рухнул плечами на постель, заводя одну руку себе между ног, начиная надрачивать, желая ускорить процесс и без того быстро накатывающего возбуждения. Сминая под пальцами упругие половинки, Чонгук вылизывал Тэхёна только снаружи, размашисто проходясь языком по сжимающимся и пульсирующим мышцам, оставляя влажный след на коже и волосках, спасшихся после восковой эпиляции, которую Тэхён решил попробовать. Когда же на язык Чонгука упала первая капля терпкой смазки, он сильнее растянул ягодицы Тэхёна в стороны под его протяжный стон и втолкнул язык внутрь уже принявшего расслабленный режим колечка мышц. Покусывая края влажного и покрасневшего входа, Чонгук периодически не сдерживал улыбку, наслаждаясь сбивчивыми стонами и протяжным скулением Тэхёна. — Разогреть-то разогрели, — смакуя любимый вкус на губах, выдал Чонгук, обдавая горячим дыханием раздразнённую кожу. — Но этого мало, — заявил он, выпрямляясь на коленях и отпуская ягодицы, на которых остались следы от давления, сразу же запуская пальцы внутрь Тэхёна. Вскинувшись больше от неожиданности, Тэхён протяжно застонал, выгибаясь в пояснице и переминаясь на коленях, расставляя ноги шире. — Что же делать, доктор Чон? — изображая самый невинный тон, протянул Тэхён, к концу фразы пуская в голос дразнящие ноты. — Придется механически раздвигать слипшиеся мышцы, — придавая голосу деловой тон, указал Чонгук, вытаскивая из Тэхёна пальцы, до этого успевшие подвигаться в нем на манер ножниц, и начиная раздеваться. — Механически? — усмехнулся Тэхён, удобнее укладываясь щекой на одеяле и вытягивая руки вперед. — У вас есть для этого специальный прибор? — завлекающе посмеиваясь, спросил он, затаив дыхание сразу же, как вновь ощутил Чонгука позади себя. — О, да, — рычаще протянул Чонгук, пристраиваясь к Тэхёну, оглаживая его бока и талию. — У меня есть такой прибор, — закончил он, беря член в ладонь и направляя его во влажное нутро под аккомпанемент стонов Тэхёна. Плавно скользнув на всю длину, Чонгук положил ладони на бока Тэхёна, удерживая его максимально плотно к себе, прикрыв глаза и наслаждаясь обволакивающей его член влагой. — Как же в тебе хорошо, — блаженно выдохнул он, сразу же начиная движение, толкаясь между его половинок и за талию натягивая Тэхёна на себя. Цепляясь за покрытую испариной кожу Тэхёна, Чонгук рвано дышал, удерживая быстрый и хлесткий темп, от которого комнату наполняли звуки резких шлепков, влажного скольжения их соединяющихся тел, мягких ударов спинки постели о стену и многогранного удовольствия Тэхёна, который то задыхался от нехватки воздуха, то выпускал его из себя со стонами и вскриками. — Давай, — сбивчиво выдал Чонгук, навалившись на спину Тэхёна, меняя угол проникновения, сильнее давя на простату, одной ладонью упираясь в постель, а второй накрывая истекающий смазкой член Тэхёна. — Давай, прими меня всего, — продолжил он, скользя пальцами по члену, вытягивая его, тем самым сильнее прижимая перемещающуюся стенку, растягивая петлю и провоцируя ее на вынужденное сокращение. — Давай, поймай меня, — путая слова во влажных волосах, просил Чонгук, вгоняя себя внутрь вместе с валиком узла, которым дразняще провел по петле, не способной больше удерживать ловушку для альфы открытой. — Да, — шипя, протянул Чонгук, прижимая ладонь с зажатым в ней влажным членом к мягкому животу, когда петля мстительно сильно сжалась вокруг его узла, сдавливая и вынуждая увеличиваться в размерах. — Ох, — не слушающимся голосом выдал Тэхён, вытягивая руки вперед и пальцами хватаясь за одеяло, — не делай так, это слишком. Не сразу поняв того, о чем именно просит Тэхён, Чонгук бросил на его затылок озадаченный взгляд, только через мгновение осознавая, что продолжает прижимать его член к животу, который пульсирует от каждой новой порции спермы, еще сильнее растягивающей и без того постоянно заполненную омегму. — Вот так? — с коварно-игривым настроем спросил Чонгук, еще сильнее прижимая ладонь, отчего Тэхён попытался выгнуть спину, отведя живот наверх, но Чон придавил его своим весом, просовывая вторую ладонь между их телами и надавливая Киму на поясницу. — Тебе же нравится, — протянул он на ухо рвано и часто дышащему Тэхёну, переставшему пытаться уйти от рук альфы. — О, боги, — простонал тот, пальцами комкая и собирая одеяло в ладони, чувствуя настолько противоречивую гамму чувств, что не мог ее даже описать, ему давило и снаружи, и внутри, заставляя весь мир сокращаться буквально до пульсирующей точки в его омегме. — Чонгук, — ослабшим голосом позвал Тэхён, — мне кажется, что меня сейчас на части разорвет. — До боли хорошо? — довольно улыбаясь, протянул Чонгук, целуя плечи омеги. — Да, — только и успел выдохнуть Тэхён перед тем, как мир перед глазами померк. С трудом разлепляя глаза, Тэхён глухо простонал, чувствуя растекающуюся по телу негу от получивших расслабление мышц. Поведя ногами, в которых еще ощущались отголоски напряжения, Тэхён осознал, что лежит спиной на постели, а по животу и груди порхают влажные прикосновения. Подняв руку, он запустил пальцы во влажные волосы Чонгука, останавливая его ласки, и едва ощутимо потянул к себе. — Что случилось? — спросил Тэхён, когда лицо Чона оказалось перед его. — Ты еще раз кончил и потерял сознание, — ответил Чон, пробежавшись внимательным взглядом по его лицу и только после этого целуя в губы. — Такое возможно? — озадаченно спросил Тэхён. — Сцепка же продлевает первый оргазм, но как тогда второй… — Видимо, возможно, — усмехнулся Чонгук, с улыбкой продолжая: — Зато теперь я точно исполню твою просьбу и больше так делать не буду. — Почему? — удивился Тэхён, ведь несмотря на то, что это были очень сильные и необычные ощущения, он не мог сказать, что ему не понравилось. — Потому что петля повторно сжалась, — широко улыбаясь, практически смеясь, рассказывал Чонгук, смотря на ошарашенное в понимании лицо Тэхёна, — и я подумал, что останусь без члена. — Всё в порядке? — заполошно выпалил Тэхён, смотря между их телами, но наталкиваясь взглядом только на соприкосновение их кожи. — Всё хорошо, — проговорил Чонгук, поддевая его за подбородок и возвращая взгляд на себя. — Практически сразу, как ты отключился, сцепка прекратилась. Так что мой член не успел посинеть и отвалиться, — смеясь, закончил он. — Какой ужас, — сдавленно протянул Тэхён, отводя взгляд и прикрывая глаза ладонями. — Почему же ужас? — довольно выдал Чон, целуя оставленные без прикрытия губы. — Я только что довел омегу до двойного оргазма, по-моему, это прекрасно, — закончил он, убирая ладони Тэхёна с его лица и прижимая свой рот к его в глубоком поцелуе. ***** 25 октября 2023 года. Среда. — Ты не подумай, — начал Чимин растерянным тоном, — я не против походить с тобой по магазинам, но я реально удивлен, почему ты не захотел пойти или хотя бы взять с собой Ушика? — спросил он, шагая за нервно идущим по Ремдаону Тэхёном. — Его же вроде как к тебе приставили именно за этим, он теперь следит за всем твоим внешним видом. Закатив глаза, Тэхён повернул голову влево и напряженно проговорил: — Не во все магазины я могу с ним сходить. — Что-то я не помню тут секс-шопа, — еще более озадаченно выдал Чимин, смотря на то, как лопатки Тэхёна, обтянутые бежевым пальто, нервно заходили под тканью. — О, — понимающе выдал он, когда они остановились перед магазином «Виктор Сикрет», — теперь понятно. — Ожидайте нас здесь, — строго указал Тэхён, уже собираясь сделать шаг в отдел, но останавливаясь из-за голоса Сынмина: — Господин Ким, — обратился тот, — не положено. — А что положено? — резко от переполняющей его нервозности выдал Тэхён, уверенно смотря в глаза Сынмина. — Подбирать мне нижнее белье, оценивая то, хорошо или плохо оно на мне сидит? — Господин Ким, вы же понима… — Вы остаетесь здесь, — с нажимом повторил Тэхён, стремительно разворачиваясь, отчего нижний край его пальто ударил его по ногам, и шагнул внутрь отдела. — Останьтесь здесь, — примирительно указал Чимин, выставляя ладонь перед Сынмином. — Я присмотрю там за ним. Тем более тут прозрачные стекла, — отметил он, следуя за Тэхёном. Жестом попросив консультантов пока не приближаться, Чимин ходил за дерганным Тэхёном, рваными движениями листающим все подряд комплекты белья. Уличив момент, когда силы, подпитывающие раздражение в Тэхёне, закончились, Чимин шагнул ближе и в доверительном тоне поинтересовался: — Хей, что с тобой происходит? Выдохнув из себя последние напряженные ноты, Тэхён повернулся к Чимину, скрестив руки на груди, и проговорил: — Я только недавно понял, что у меня совершенно нет красивого омежьего белья, — сказал он, оглядываясь по сторонам, потерянным взглядом смотря на пестрящее разнообразие кружева, шелка и атласа. — У меня обычное удобное белье, но ведь так не должно быть, — продолжил он, прерываясь на вздох, после которого закончил едва различимым голосом: — когда есть альфа. Сдавив переносицу пальцами, Чимин глубоко вдохнул и так же выдохнул, только после этого начав: — Хорошо, я могу понять твою неожиданную тягу к прекрасному, все омеги до этого когда-нибудь доходят, но, пожалуйста, — умоляюще протянул он, заглядывая в глаза Тэхёна, — скажи мне, что это желание вызвано не тем, что Хёнджин стал лицом омежьей линии нижнего белья «Интимиссими»? — выжидающе замолчав, Чимин с ужасом во взгляде увидел, как недовольно поджались губы Тэхёна. — Твою оммать, — выругался он, схватив Тэхёна под локоть и потащив в сторону примерочных. Толкнув того в одну из кабинок, усадив его на мягкий пуф, Чимин оставил шторку открытой, чтобы контролировать ситуацию, и присел перед Тэхёном на корточки, находя опору для своих согнутых в локтях рук в его коленях. — Тэтэ, — ласково позвал его Чимин, отмечая легкий блеск в его глазах, — давай честно, я могу понять твою ревность, — сказал он, получая скептический взгляд Тэхёна. — Правда могу, думаешь, у Юнги что ли нет охеренных бывших? У них же тогда, еще по малолетству, пунктик какой-то был типа круто только с моделями мутить. Так что там тоже такие есть, что придушить бы их, чтобы даже рядом не были, — выдал он с чувством. — Да и тем более, ты же знаешь нашу с ним ситуацию, это я не могу родить ему ребенка, с ним-то всё в порядке, что ему мешает пару раз присунуть какому-нибудь соблазнительному омеге, которых около него тьма-тьмущая? Даже если бы он потом принес бы мне этого ребенка на воспитание, то что бы я смел сказать? — продолжал Чимин, видя, как опасно мрачнеет лицо Тэхёна. — И нет, не надо сейчас заводить песню про то, что Юнги тоже в этом виноват, я сейчас не про то говорю. Я пытаюсь донести мысль, что я тоже ревную Юнги. Это, в принципе, нормальное явление, — пожав плечами, произнес он. — Просто ты должен научиться с ней жить. — Заткнуться и молчать? — хмуро уточнил Тэхён. — Нет, — закатив глаза, сказал Чимин, смотря в глаза Тэхёна, внимательно следящего за ним. — Я не говорил, что с ревностью нужно смириться, я сказал, что с ней нужно научиться жить. Ты должен ее контролировать, а не она тебя. Ты должен уметь принимать ее с холодным разумом, а не на эмоциях, потому что, прости, но это правда, у тебя альфа, вокруг которого всегда, подчеркиваю, всегда будут толпы омег, желающих раздвинуть перед ним ноги. Да даже твой собственный брат об этом мечтает, — выпалил он, чем вызвал смешок Тэхёна. — Так что тебе нельзя поддаваться эмоциям, если ты будешь так реагировать на каждого омегу около Чона, то мы тебя через пару месяцев в психушке будем навещать. — Хёнджин не каждый омега, — со вздохом подметил Тэхён. — Он его бывший, с которым даже расставания не было. — Ащ, — выдал Чимин, выпустив звук сквозь зубы. — Давай так, я скажу тебе мнения меня и Джина. Мы оба думаем, что Хёнджин тебе не соперник, и не смотри на меня таким взглядом, — цыкнул на него он, — я не вру и не пытаюсь тебя успокоить. Поверь уж мне, если бы Чон хотел быть с ним, то его бы ничего не остановило. Графики Хёнджина бы очень быстро подвинулись и подстроились под дела Чона, так что это лишь повод для их разрыва, отговорка, если хочешь. Тем более, — выдал Чимин, расцепляя руки Тэхёна, который нервно теребил свои пальцы, поворачивая его левую руку запястьем вверх, — вот это говорит очень о многом. Возможно, ты не до конца понимаешь значимости этой мушки, но ее просто так не дают. Чонгук не ставит ее каждому, кто захотел примкнуть к семье, есть люди, которые годами пытаются добиться согласия Чона, потому что эта мушка — это принятие в семью, — умолкнув, проверяя по выражению лица Тэхёна, насколько тот внимательно его слушает, Чимин продолжил: — После принятия мушки единственный способ выйти из семьи — это умереть. Ты за гребаный месяц получил то, о чем Хёнджин после своих двух может только мечтать. — И что, предлагаешь мне о нем забыть? — тихо проговорил Тэхён, поглаживая большим пальцем правой руки свою мушку. — И просто не обращать внимания на те соблазнительные полуголые фотографии Хёнджина? — Боишься, что Чон их увидит? — усмехнулся Чимин. — Я тебе сейчас тайну открою, — с хитрой улыбкой проговорил он, дожидаясь требовательного взгляда от Тэхёна. — Чонгук все это уже видел, причем даже то, что под бельем. И если живой и показывающий свою предрасположенность Хёнджин не заставил Чона уехать с ним, то уж фотографии это точно не сделают. Правда, — убрав веселый тон, заметил он, — я не буду врать, мне кажется, что Хван еще попортит вам жизнь. Карьера карьерой, но красивого, богатого альфу хочется всем. — И что мне делать? — со вздохом поинтересовался Тэхён, беря себя в руки. — Сначала успокоиться, — начал перечислять Чимин. — Во-вторых, перестать воспринимать Хвана как реального соперника. Ну и в-третьих, порадовать своего альфу красивым бельем в приближающуюся течку, — с коварно-предвкушающей улыбкой протянул он, радуясь улыбке Тэхёна. — Скоро же, да? — спросил он, дожидаясь кивков Кима. — Сиди тут, я сам подберу тебе белье на свой вкус. Потратив два часа на то, чтобы купить себе много разного белья, Тэхён уже у кассы почувствовал приятную усталость, лениво отмечая, что за это время ни разу не вспомнил про Хёнджина и его возможные планы на Чонгука. Попросив одного из охранников отнести пакет с покупками в машину, Тэхён предложил Чимину обед в качестве извинений за его потраченные нервы. Отмахнувшись от слов Тэхёна про «трату», Чимин не отказался от совместного приема пищи, выбирая одно из кафе на свой вкус, ровно как и Тэхён, не желая подниматься в ресторан, официально принадлежащий Хосоку. Уже когда еда была вся съедена, а напитки практически допиты, на телефон Чимина поступил звонок, который стер с его лица веселое выражение лица. — Звони господину Чону, — твердо указал Чимин, — да, напрямую, а я сейчас буду, — прервав вызов, он сжал пальцами переносицу, успокаиваясь, а потом обратился к Тэхёну: — Можешь добросить меня до одного из кибанов? — Конечно, — выдал Тэхён, жестом прося у официанта счет. — Что-то случилось? — Да, — кратко ответил Чимин, не считая это подходящим местом для разговора. Только в машине Мин рассказал, что в одном из подшефных ему кибанов омега вскрыл себе вены. Услышав рассказ Чимина, Сынмин предложил пойти с ним, оставив с господином Кимом остальную охрану, однако Тэхён возмутился, желая присоединиться. Проспорив практически до самого кибана, Тэхён одним из первых выскочил из машины, протискиваясь мимо охранников, всем видом и действиями показывая, что не собирается их слушаться. Помотав головой на такое поведение, понимая, что в том играет любопытство, Чимин не стал того разубеждать, считая, что смерть подопечного важнее, чем выяснение у Тэхёна, видел ли он когда-нибудь трупы. Зайдя в еще не работающий кибан, но в котором уже была часть персонала, Чимин поспешил туда, куда кивали и указывали встречающиеся по пути сотрудники. Поднявшись на второй этаж и свернув в часть под табличкой «Только для сотрудников», Чимин размашистым шагом шел к душевым, которыми после рабочей смены пользовался обслуживающий персонал, а не работающие тут омеги. Проходя через сразу же расступающихся людей, Чимин замер на пороге, буквально спотыкаясь о лужу крови на кафельном полу. — Как так вышло, Хан? — требовательно выдал Чимин, разворачиваясь к омеге, которого приметил еще сразу после поворота в нужный коридор. — У Гынхо нет никаких проблем, у него, черт побери, нет ни одного повода сводить счеты с жизнью! — пылая злостью, выговаривал Чимин, злясь в том числе и на себя, потому что именно он в своё время принял решение поставить Хана управляющим этого кибана. — Я правда не знаю, — выдал невысокий блондин с уложенными волосами, густо накрашенными глазами и одетый в подчеркивающие все достоинства фигуры вещи. — Я, как обычно, пошел проверять помещения перед началом подготовительной смены, а тут он лежит уже мертвый! — распаляясь, говорил он, указывая ладонью за спину Мина. — Я не знаю, что на него нашло. Я сразу же позвонил вам, а потом, после вашего разрешения, я набрал Чонгуку. — Господину Чону, — хлестко поправил его Чимин, ударяя ладонью в стену около головы Хана. — Когда же ты, наконец-то, выучишь эту простую истину. — Господину Чону, — поправил себя Хан, едва слышно фыркнув, но не став спорить. — Надо было развести вас по разным кибанам, — себе под нос проговорил Чимин, вновь подходя к входу в душевые, смотря на тело Гынхо, которое было на полу в воде и крови. Слыша за спиной шаги, Чимин не придал им никакого значения, вздрагивая лишь тогда, когда по кровавой луже прошли кожаные туфли, а рядом с телом на колени опустился Тэхён, успевший где-то оставить свое пальто. — А ты кто такой? — с требовательным высокомерием вспылил Хан, делая шаг вперед, одновременно с тем, как Чимин потрясенно-испуганно выдохнул имя Тэхёна. — Побольше уважения, — вмешался Сынмин, в чьих руках и оказалось пальто Тэхёна, — перед тобой омега главы. — Что? — дернувшимся голосом переспросил Хан, широко распахнутыми глазами осматривая омегу, сидевшего в полумраке на полу залитой душевой. — Почему вы вообще решили, что он мертв? — вскинув потрясенный взгляд, выпалил Тэхён, держа в руке одно из запястий Гынхо, где был совершенно неглубокий порез, а после, проследив взглядом движение крови по полу, подался вперед, заводя ладонь тому под голову, доставая обратно перепачканные в крови пальцы. — У него травма головы, — выдал он, замечая, как Сынмин впихивает пальто Тэхёна в руки потрясенного Чимина, шагая к господину Киму и начиная осматривать запястья Гынхо, прощупывать пульс и проверять голову. — Твою ж оммать, — выругался Сынмин, подхватывая Гынхо на руки, командуя своим людям: — Быстро сюда служебную машину, он еще дышит. Унося с собой не только едва живого омегу, но и суматоху собравшейся толпы, Сынмин приказал остальным остаться с господином, пока он решает неожиданную проблему. Поднявшись на ноги, Тэхён с досадой посмотрел на свои джинсы, которые от колена и ниже были в мокрых кровавых пятнах, понимая, что туфли при свете будут выглядеть так же. — Тэхён! — послышался громкий голос Чонгука, вбегающего на второй этаж. Пойдя навстречу, Тэхён оказался уже в коридоре рядом со все еще не отошедшим от произошедшего Чимином, когда Чонгук появился в поле его видимости. Быстро осмотрев омегу, споткнувшись взглядом на его ногах, Чонгук быстро поднял взгляд на Тэхёна, который поспешил его успокоить: — Это не моя! — выпалил он, ступая ближе к Чонгуку, примирительно поднимая ладони. — Правда не моя, — повторил он напряженно замершему Чону, не сводившему с него неморгающего пристального взгляда, который лишь на мгновение метнулся к окровавленным пальцам. — Это того омеги, кого в душевой нашли. Сжав челюсти до начавших перекатываться желваков, Чонгук из последних сил сдерживал себя, чтобы не высказать Тэхёну всё, что он думает о таких нервирующих способах сократить продолжительность его жизни, вместо этого заметив за спиной Тэхёна нервно переминающегося Хана, вымещая эмоции на нем. — Хан, — зло хлестанул Чон, отчего названный омега вздрогнул, а Тэхён с Чимином обернулись на того, — объяснись, — потребовал он, жестом подзывая того ближе. Послушно двигаясь вперед, с опаской делая каждый новый шаг, неестественно бледный Хан подошел к господину Чону, бросив сначала взгляд на Тэхёна, а затем переведя его на Чонгука. — Я… я, — запинаясь, начал он, потупив взор и обхватив себя руками в защищающем жесте, — я не знаю, что сказать. Я увидел его на полу, в воде и крови, подумал, что он мертв. — И ты даже не додумался проверить? — сверля подчиненного взглядом, цедил Чонгук, замечая, как ладонь Тэхёна дернулась вверх, но так и не легла в успокаивающем жесте на его плечо, остановившись в начале пути. — Я проверил, — слабым голосом выдал тот, жестом показывая на свои штаны, на которых при свете ярких ламп тоже была видна кровавая влага. — Значит, не так смотрел. — Ты, похоже, вообще не смотрел, — делая шаг к Хану, яростно резанул Чонгук, громко клацая зубами, не выдавая другие заготовленные слова, потому что ладонь Тэхёна все же легла на его плечо, переводя внимание Чонгука. — Юнги с этим разберется, — спокойным тоном проговорил Тэхён, кивая за спину Чонгука, где заметил приближающегося Мина. — Не надо, — еще тише добавил он, прижимаясь к боку Чона в ищущем защиту жесте. Выдыхая, Чонгук обнял Тэхёна за талию, кивком головы указывая Юнги в сторону душевой, у которой уже вновь стоял Чимин, ожидающий супруга с желанием рассказать ему то, что знает. Потянув Тэхёна в сторону, Чонгук обратился к еще одному омеге, стоящему недалеко от них: — Джэсон, дай Тэхёну запасную одежду. — Не надо, — поспешил вмешаться Тэхён, — я и так до машины дойду. — Неизвестно, чем всё это закончится, — начал Чон, ведя Тэхена дальше по коридору, сначала заводя его в туалет, чтобы тот мог помыть руки, — но обувь и штаны лучше уничтожить как можно скорее. — Я понимаю, — выдал Тэхён, уже выходя обратно к Чонгуку и замечая, что Джэсон появился в конце коридора с одеждой и обувью в руках. — Но зачем забирать у кого-то одежду? — тише спросил он у Чона. Усмехнувшись, Чонгук повернул голову к Киму и ответил: — Это не его одежда, это просто запасная, хранится тут на всякие подобные случаи, — проговорил он, поведя Тэхёна дальше и открывая дверь с табличкой «Управляющий». Облегченно выдохнув, радуясь, что он никого не обирает, Тэхён с благодарностью принял из рук Джэсона черные спортивные штаны на завязках и короткие дутые ботинки, догадываясь, что выбор пал на них из-за относительной универсальности размеров. — Я подожду испорченные вещи в коридоре, — проговорил Джэсон, поклонившись Чонгуку, а затем и Тэхёну, тотчас скрываясь за дверью, закрывая ее с той стороны. Осмотрев еще раз свой низ, Тэхён раздосадовано вздохнул, начав расстегивать джинсы, игнорируя пристальный взгляд Чонгука, разместившегося в кресле за рабочим столом. Спустив их до колен, Ким сел на стоящий за ним диван, приступая к расшнуровыванию туфель, на которых действительно остались размытые пятна крови. Переодевшись, Тэхён сложил испорченные джинсы, поставил на них влажную обувь, впихнул в них носки и направился к выходу, передавая их ожидающему Джэсону, поклонившись тому в ответ. Но не успел Тэхён дойти обратно до дивана, как дверь в кабинет вновь распахнулась, впуская внутрь дезориентированного Чимина. — Мне надо выпить, — сказал он, по пути бросив пальто Тэхёна на широкий подлокотник дивана и двигаясь к напольному глобусу, в котором скрывался мини-бар. Дождавшись, когда тот осушит свой бокал с коньяком, Чонгук осмотрел Чимина с ног до головы и заговорил: — Ты же понимаешь, что в случившемся есть и твоя вина? — уточнил Чон, сделав вид, что не заметил того, как недовольно встрепенулся Тэхён. — Пил бы, если бы не понимал? — ответил Чимин вопросом на вопрос, утирая рукавом губы. — Признаю, мой проёб, — выдал он, отставляя три пальца от бокала в подобии примирительного жеста. — Ставить Хана управляющим и не убрать отсюда Гынхо было сильно наивно, но я же их контролировал, — потерянно протянул Чимин, — они уже два месяца жили без конфликтов, кто же думал, что Хану будет проще плюнуть на него, чем попытаться спасти? — Они конфликтовали? — поинтересовался Тэхён, наблюдая за происходящим с дивана. — Можно и так сказать, — хмыкнул Чимин, бросив взгляд на Чонгука, сразу же отворачиваясь, чтобы налить еще алкоголя. — Альфу не поделили. — А что альфа-то? — продолжил Тэхён, смотря на спину Чимина. — А альфе плевать на них, — все с той же усмешкой пояснил Чимин, повернувшись к Тэхёну и прикрывая губы бокалом. — Он к ним какое-то время за вполне конкретными услугами ходил, а те поверили в любовь, насмотрелись турецких сериалов и возомнили себя фаворитами, — резко осекся он, прикладываясь к алкоголю, понимая, что только что чуть не совершил еще один проёб, желая закончить свою фразу словами о султане. — Чимин, — предупреждающе протянул Чонгук, уловивший обрывочность фразы и догадываясь о продолжении, после паузы начиная новую мысль: — Все равно нужно что-то думать, Хан не тянет управление, если примешивает личное к власти. — Да, я понял, — кивнул Чимин, допивая второй бокал, — у меня есть на примете один омега в другом кибане, переведу сюда. — Хоть руководил? — скептически поинтересовался Чонгук на выдохе. — Замещал управляющего, пока тот в декрете был, — ответил Чимин, отставляя пустой бокал на край стола управляющего, чтобы уборщики не пропустили. — Ладно, — согласился Чонгук, признавая такую квалификацию возможно-допустимой. — Войдите, — повысив голос, указал он на раздавшийся стук. — Господин Чон, — проговорил Сынмин, входя в кабинет, останавливаясь перед столом и слегка кланяясь Чонгуку. — Омега доставлен в нашу ближайшую клинику, порезы на запястьях не смертельные, сделаны неглубоко и спешно, причем под странным углом… — Что значит «странным»? — зацепился за фразу Чонгук. — Врачи просили выяснить, кем является омега, правшой или левшой, — пояснил Сынмин, — потому что по разрезам непонятно, какой сделан ведущей рукой, а какой — нет, — закончил он свой ответ на вопрос, возвращаясь к основному рассказу: — У него травма головы, предположительно, из-за удара о плитку. Его сейчас оперируют. — Хорошо, — сухо выдал Чонгук, — иди, помоги Мину, и после можешь быть свободен, — сказал он, кивая на его одежду, которая тоже была в крови, — Тэхёна я заберу с собой. — Слушаюсь, господин Чон, — отозвался он, вновь склонившись. — Я только прикажу переложить покупки господина в вашу машину. Ухмыльнувшись, вспоминая смс-оповещение, в котором было указано название магазина, Чонгук одобрительно кивнул Сынмину, принимая такие изменения последовательности действий. Практически столкнувшись в дверях с Ханом, Сынмин пропустил его внутрь, сразу направляясь по своим поручениям. Осторожно ступая, удерживая чашку одной рукой и поддерживая блюдце под ней второй рукой, Хан периодически вскидывал взгляд вперед, прокладывая маршрут до Тэхёна. — Господин Ким, я приготовил вам кофе в качестве извинений за то, что вам приш… — Ох, спасибо, — поспешно вклинился Тэхён, виновато говоря: — но я правда не люблю кофе, а после этого стресса он совсем будет лишним. — Х-хорошо, — заикаясь, выдал Хан, напряженно замерев, когда кофе чуть не выплеснулось за края чашки. — Я его тогда вылью. — Зачем выливать? — удивился Чимин. — Оставь мне, я выпью. — Я сделаю вам новый, — проговорил Хан, в меру возможной стремительности разворачиваясь к выходу и двигаясь к нему. — Этот не под ваши вкусы. Удивленно вскинув брови, потому что в семье большинство знали, что он всеяден относительно кофе, Чимин решил промолчать. Однако этого не сделал Чон: — Останься, — приказал Чонгук, проходясь подозрительным взглядом по напряженной спине омеги. — Да, господин Чон, — повернув голову вбок, проговорил тот, при этом продолжая двигаться к выходу, — кофе уберу и вернусь. — Нет, сейчас останься, — настаивая, надавил он, видя, как Хан остановился и неторопливо повернулся лицом к нему. — Чимин, — обратился к тому Чонгук, лишь слегка склонив голову в его сторону, но продолжая смотреть на Хана, — отведи Тэхёна к моей машине, нам тут больше делать нечего. Я сейчас кое-что узнаю и подойду, — сказал он, поворачиваясь к Тэхёну и одаривая его улыбкой. Заметив смену в поведении Чонгука, Чимин с Тэхёном не рискнули задавать вопросы, молча взяв свои вещи и выйдя из кабинета. Выждав с десяток секунд, оценивая, что Тэхён уже должен был уйти на достаточное расстояние, Чонгук перевел твердый взгляд на Хана и выдал: — Пей. — Что? — оторопев, переспросил тот, с ужасом во взгляде смотря на Чона. — Но я только что пил, я не хочу… — Пей, — с нажимом протянул он, поднимаясь с кресла и обходя стол, не обращая внимания на причитания омеги, но цепляясь взглядом за его задрожавшие руки, вовремя выдавая утробным голосом громогласное: — Стоять. Замерев, как статуя, не от желания, а по команде, Хан смотрел на Чонгука, замечая, как его черные глаза блеснули красным, а меж губ мелькнули острые удлинившиеся клыки. Чонгук старался не пользоваться силой, заложенной в его крови, прекрасно понимая разрушительность этой привычки в первую очередь для самого себя. Ведь безграничная власть развращает даже самые светлые души. «Что уж тогда говорить про мою», — всегда заканчивал про себя Чонгук мысленный диалог с самим собой, когда вновь поднимался вопрос о необходимости использования силы доминанта. Еще будучи подростком, Чонгук под контролем и надзором аппы научился пользоваться подавляющими волю феромонами, тогда же пообещав омме, что не будет этим злоупотреблять. Сейчас же Чонгук догадывался о том, что еще мгновение и кофе был бы пролит на пол, унеся в ворс ковра возможный ответ. — Пей, — вновь повторил свой приказ Чонгук, но уже иным тоном, которому, на его памяти, никто не смог сопротивляться, добавляя еще порцию феромоно-доминантного давления. Пуская слезы, Хан подрагивающей рукой, которая сражалась между волей владельца и приказами господина, поднес чашку ко рту, вскидывая на Чона умоляющий взгляд, прося остановить его. Но Чонгук не стал. Не стал даже уже понимая всю правду. Прикрыв глаза и смахнув на щеки новые слезы, Хан глоток за глотком пил темную жидкость. Стоило чашке опустеть, как уже через тридцать секунд напряженной тишины Хан стал издавать хрипящие и булькающие звуки, мешая их с вырывающемся кашлем. — Отомри, — указал Чонгук, не отрывая взгляда от того, как Хан рухнул на пол, выплевывая только что выпитое, но уже со сгустками крови. — Что ты туда добавил? — продолжил допрос Чон. — Кислоту, — признался Хан, не желая того говорить. Хмыкнув, Чонгук подумал о том, что теперь понятна спешка с чашкой, которая могла в любой момент начать растворяться. — Гынхо же тоже ты? — спросил Чонгук, уже зная ответ и получая его в хрипящих звуках, новой порции крови и во вскинутом ненавидящем взгляде. — Планировал или случайно толкнул? Хотя неважно, — сам ответил он. — Важен сам факт, что ты натворил дел и решил выставить всё как самоубийство. Но если здесь я еще могу тебя понять, — выдал Чон свои откровенные размышления, — ты его считал своим соперником, хотя я к вам уже давно не хожу, но твой поступок по отношению к Тэхёну я не пойму. Смерть Гынхо действительно могла бы остаться нераскрытой, но гибель Тэхёна я бы тебе никогда не простил и точно бы к тебе не вернулся. Зачем? — Если не мне, — хрипя из последних сил, выдавил он, — то не ему, — пояснил Хан, с трудом выговаривая каждое слово по отдельности. — Тогда нужно было меня травить, — выдохнул Чон, наблюдая, как Хан вздохнул в последний раз и упал на ковер, хотя кислота продолжала разъедать его рот, шею и живот, позволяя внутренностям покидать тело омеги без патологоанатома. — Что это? — обескураженно спросил Юнги, застывший в распахнутых дверях. — Тот, кто совершил покушение на Гынхо, пытаясь выставить это как самоубийство, а затем попытавшийся споить Тэхёну кофе с кислотой. — Это шутка сейчас? — уточнил Юнги, потрясённо смотря на друга. — Похоже, что я шучу? — риторически спросил Чонгук, переводя на того взгляд. — Выплевывание собственного желудка никогда не казалось мне юморным. Приберись тут, — указал Чон, обходя кровавые участки кабинета и двигаясь к выходу, — пусть все думают, что он сам покончил с собой, когда выяснилось, что Гынхо не умер. ***** 26 октября 2023 года. Четверг. — Проходи, — указал Чонгук после того, как дал Феликсу согласие пустить Намджуна. Отложив на край стола просматриваемые до этого документы, Чонгук откинулся на спинку кресла, выжидающе смотря на Намджуна, потому что, судя по папкам в руках, тот пришел не о погоде разговоры вести. — Есть новости? — спросил Чонгук, кивая на папку. — Да, — выдал Намджун, садясь перед Чонгуком, протягивая ему первую, тонкую папку. Приняв документы из рук Намджуна, Чонгук открыл их, сразу же взглядом цепляясь за приделанную на скрепку фотографию черноволосого парня. Открепив ее, поднеся ближе к глазам, Чон обратил внимание на выглядывающую из-под ворота футболки татуировку, потратив с десяток секунд на поиски в недрах своей памяти нужных воспоминаний. — Зи, — довольно протянул Чонгук, узнавая, вновь осматривая лицо омеги, понимая, почему тот так старательно себя скрывал: он имел очень выразительное лицо с острыми и резкими чертами, которое всегда привлекает внимание, в какой бы толпе не находился человек. — И как нашли? — спросил Чонгук, откладывая фотографию на стол. — Не поверишь, — усмехнулся Намджун, — случайно. Оставил очередное видео с ним на стоп-кадре, а мимо проходил Хэвон. Он что-то занервничал, весь запереживал, начал нести какой-то бред, — перечислял он, ухмыляясь. — В общем, он подумал, что я узнал про то, что он спускает часть зарплаты на «Онлифанс». Короче, договорились мы, что я Джину не говорю, а он рассказывает мне, почему так среагировал на видео. Этот Зи, оказывается, порнозвезда, практикует БДСМ с постоянным доминантом, которого зовут Кевин, — поймав взгляд Чонгука, он сразу уточнил. — Не тот Кевин, другой. Там есть скрины из видео, — указал Намджун, кивая на папку, — пока больше про него ничего сказать не могу, люди Мина уже ищут их. У них до сих пор продолжают ролики на «Онлифансе» выходить, но Мин уже проверил, те автоматом выставлены, то есть не новые, давно сняты и просто периодически публикуются. Сам же Зи на дно залег, даже на страницу не заходит. Может, уже и не живой? — Вряд ли, — не согласился Чонгук, просматривая пока достаточно скудную информацию на Зи и Кевина. — Фактически, он не прокололся, моё появление было вопросом времени, а он вовремя сориентировался и сбежал, причем хорошо сбежал. Так что те, кто его покрывают, вряд ли решат его убирать, он достаточно ценный кадр. — Так говоришь, будто оцениваешь, — хмыкнул Намджун. — Может быть, — неоднозначно отозвался Чон. — Он достаточно долго водит нас за нос, чтобы посчитать его профессионалом. — Думаю, Кевин с ним в комплекте будет, — напомнил Намджун. — Не вижу проблемы, — ответил Чонгук, посмотрев на друга с вопросительными нотками во взгляде, не понимая смысла его слов. Пожав плечами, Намджун обозначил: — В общем, Мин работает, как что-то будет известно по ним, то сообщит. — Хорошо, — кивнул Чонгук, обратно подкрепляя фотографию и сбрасывая папку в верхний ящик стола. — Что еще? — спросил он, кивая на вторую папку. Показав папку, Намджун вытащил из нее часть скрепленных бумаг и положил на стол Чонгука, параллельно говоря: — Для создания банка всё готово, — самодовольно отрапортовал он. — Помещение есть, сотрудники подобраны, часть наших людей выделена, так что дело за малым — создать сам банк. Документы я принес тебе на согласование, правда, ты же понимаешь, что банк нельзя оформлять на тебя? — выдал он, тотчас продолжая: — Как только станет известно, что ты создаешь свой банк, то сразу станет понятно, что ты всё узнал, и те, кто против нас идет, могут затаиться. — Или, наоборот, оступиться, — предположил Чонгук, — но я и не собирался оформлять банк на себя… — Нужен кто-то, кто не имеет публичной связи с семьей, — вторил ему Намджун, начиная говорить сразу же, как только появился просвет между фразами Чона, — кто-то неприметный, чтобы им даже не заинтересовались, мол, мелкая рыба, а мечтает, что заглотит кита. Нужно сбить их с толку, сделать всё правильно, но как будто без перспективы реально работающего банка, — набирая темп речи, говорил он. — А когда уже документы будут, то развернуться. Правда, тут нужен кто-то надежный, — подчеркнул Намджун, задумчиво хмуря брови. — Ведь это финансы семьи, нужно, чтобы мы могли этому человеку доверять, чтобы кто-то из нас мог за него поручиться… — Согласен, — кивнул Чонгук, пристально смотря на Намджуна. — Именно поэтому банк будем оформлять на Тэхёна. — Что? — оторопев, переспросил Намджун. — Подожди, почему на Тэхёна? — Потому что он идеально подходит по всем озвученным тобой параметрам, — сказал Чон, наблюдая за тем, как мелкие движения мышц на лице Намджуна выдают его смятение. — Он совершенно никак не связан с семьей, никто не знает, что он даже знаком со мной. Он сойдет за самоуверенного мальца, который просто замахнулся на роль банкира, да и вопросов насчет источника денег не будет. Он на одной рекламе, вылезающей на его странице с миллионами подписчиков, зарабатывает хорошие деньги, не говоря уже о сотрудничестве по сериалу и недавно поступивших ему предложениях от «Селин» и «Картье». Все эти деньги заводятся на отдельный от меня счет, так что даже тут нет связи. Тем более, — улыбнулся Чонгук, — я сам готов за него поручиться, так что, думаю, это самый лучший вариант получить свой банк и не привлечь внимание раньше времени. — Ты его знаешь чуть больше месяца и то, — поджав губы, выдал он, — по большей части по постели, а уже готов отдать ему все деньги семьи? — Намджун, — строго позвал его Чонгук, слегка прищурив глаза, — ты помнишь, что спросил у меня, когда привез карту для Тэхёна? — Помню, — напряженно бросил тот. — Тогда почему ты смеешь говорить о нем, словно о моей постельной игрушке? — понизив тон, спросил Чон, пристально смотря на Намджуна, не моргая. — Прости, Чонгук, — проговорил тот, мотнув головой, — я не то имел в виду, просто пойми, я же тоже переживаю за это дело. Ты же собираешься забрать все финансовые активы из всех банков, завести туда все нелегальные операции, то есть, если Тэхён решит взбрыкнуть, то мы останемся совсем без денег. То, что нам по закону должны компенсирова… — Я знаю законы, — перебил его Чонгук. — И я знаю, что из всех имеющихся вариантов Тэхён — самый подходящий. — Но… — С каких пор ты стал обсуждать мои приказы, Намджун? — поинтересовался тот, выдерживая напряженную паузу. — Хорошо, — сдавленно сказал он, забрав документы с края стола, убирая их в папку. — Я всё переделаю на Тэхёна и принесу новый вариант, — закончил он, поднимаясь, но замирая в середине движения. — Передай дело банка Югему, — указал он. — Техническое сопровождение и он сделать может, а у тебя есть дела и поважнее. — Мне кажется, банк — это сейчас одно из самых важных дел, — с нажимом заметил тот, выпрямляясь. — Намджун, — предупреждающе протянул Чонгук, вновь впиваясь темным взглядом в Кима. — Хорошо, я передам, — согласился Намджун, дернув подбородком, и направился к выходу, не догадываясь о том, что Чон успел увидеть в документах имя того, кого Ким хотел бы видеть владельцем банка.