Ты была выдумана

-Как дома дела? -Нормально. Мила отстранённо дёрнула плечиком. Могла бы она соврать что-то более развёрнутое, но сама не знала, что именно нужно сказать. То, что мама не вылазит с работы, возвращается домой только под ночь и они почти не видятся или то, что она слышать ничего о нём не желает. Надежда на нормальную семью пропала слишком быстро. Женщина, которую девочка винила в разрушении шаткого равновесия в отношениях своих родителей, как ни в чём не бывало, расхаживала по квартире так, словно была здесь хозяйкой. Ненависть друг к другу у них была обоюдная, а потому, когда Мила изредка оставалась ночевать у отца, его беременная невеста даже не подходила к ней. Налаживать контакт никто из них не собирался. В доме всегда была слишком натянутая атмосфера. Каждое их столкновение заканчивалось руганью. -Как вам ужин? -Макароны переваренные. -Мил. -Что? Она сама спросила - Девочка отложила вилку и откинулась спиной на стул, скрещивая руки на груди. -Говорить о присутствующих в третьем лице — не прилично. Это азы воспитания, деточка. Жаль, что тебе этого не объяснили. -Сварить лапшу — азы кулинарии. С этим справиться даже пятилетка. Жаль, что тебя этому не научили. -Мила, прекрати. Прояви хоть каплю уважения. Хотя-бы ко мне. -То, что я сижу с ней за одним столом, уже показывает моё безграничное уважение к тебе, папочка. Спасибо за ужин, я наелась - Вытерев губы салфеткой и положив её в почти полную тарелку, она встала из-за стола. Наспех сообразила реверанс с притворной улыбкой и направилась в гостевую комнату. Милана достала фотографию в рамке из тумбочки. Идеальный день. Родители улыбаются рядом друг с другом вполне искренне, отец уверенно стоит на своих двоих, её крёстные с маленьким сыном. Картинка казалась какой-то нереальной. С её дня рождения, в который была сделана фотография, прошло меньше полугода, а всё уже успело так поменяться. Видимо, они могут быть счастливы только на снимках. -Можно? - Дверь приоткрылась, пропуская внутрь комнаты мужчину в коляске. Он подъехал ближе к кровати. Рассмотрев фотографию в руках дочери, его лицо смягчилось - Я знаю, как ты хочешь нормальную семью. Но пока это невозможно, Милаш. -Почему? Почему ты не можешь жить со мной и мамой, а ей просто помогать? Я тоже твой ребёнок. -Я же не отказываюсь от тебя, но этот ребёнок маленький и нуждается в полноценной семье. -А я уже выросла и не нуждаюсь в полноценной семье, так да? -Ты перекручиваешь мои слова. -Нет. Я тоже нуждалась в полноценной семье. Тебя не было. Когда мама училась в институте и работала на двух работах, чтобы прокормить нас, тебя не было. Почему этот ребёнок заслуживает твоего внимания, а я не заслужила? -Я пытаюсь. Сейчас пытаюсь дать тебе всё, чего не мог эти десять лет. Неужели этого не достаточно? То, что я не живу с тобой и мамой, никак не определяет мою любовь к вам. -Вот именно. Любовь. Любя маму, ты продолжаешь жить с Кристиной только из-за ребёнка. Зачем мучить себя и всех вокруг? -Малыш, я понимаю твою обиду. Когда-нибудь мама тоже будет с кем-нибудь счастлива. Обязательно кого-нибудь полюбит. Наши личные отношения никак не должны сказываться на тебе. У тебя скоро будет брат или сестра, разве ты не будешь их любить? -Не знаю. Но я трогала её живот и пока ничего не чувствую. Ты чувствуешь родство с этим ребёнком? Я нет. -Думаю, это не та вещь, которую можно почувствовать. -Значит, не чувствуешь. Он твой? По непонятным причинам каждый человек в его окружение считал своим долгом задать этот вопрос. То-ли от частоты, с которой ему приходилось слышать подобное, то-ли от таящихся внутри переживаний, в мыслях зарождались сомнения. Ребёнок отставал в развитии минимум на несколько недель, что тоже являлось поводом для рассуждений. Родства с человеком в растущем животе своей невесты он в самом деле не чувствовал. По этой причине откладывал свадьбу. Надеялся дотянуть до родов и осторожно сделать ДНК. -Извини, конечно, но твоя дочь в край обнаглела. Научил бы ты её правилам общения со старшими. Мать, видимо, не слишком занимается её воспитанием. -Не трогай Еву и нашу дочь. Сами разберёмся, как нам её воспитывать - Пчёлкин смотрел за оперевшейся рукой на комод в спальне девушкой. В последнее время она стала позволять себе слишком много лишнего - Думаешь, что теперь я ничего не смогу тебе сделать? Ни моя коляска, ни ребёнок в животе не спасут тебя, если перейдёшь грань. -Ударишь беременную твоим ребёнком женщину? -То, что он мой, нужно ещё доказать. -Раньше ты так не говорил. Ваша невоспитанная дочурка что-то тебе наплела? Мать ей настолько мозги промыла? Пепельница с прикроватной тумбы влетела в стену, разбиваясь рядом с ней. Кристина испугавшись схватилась за живот. Мысль о мнимой безопасности, которую давал ей ребёнок и малоподвижность Пчёлкина ускользнула. Ему в самом деле ничего не стоило просто достать из под подушки пистолет и застрелить её. Даже дочь в другой комнате его бы не остановила. Она бы наверняка была только рада помочь отцу избавиться от трупа. -Я тебя предупредил. Не трогай моих девочек и будет тебе счастье. Останешься в живых, я на тебе женюсь и будешь нянчиться с ребёнком. Всё, как ты хотела. Этого ли она хотела. Возможно, сбежать и растить малыша одной было не такой уж плохой идеей. Особенно теперь, когда он всерьёз заговорил об экспертизе. Инстинкт самосохранения кричал ей собирать вещи и уносить ноги со всех сил как можно дальше. Какова вероятность, что Пчёлкин не станет искать. Что наличие ребёнка его остановит, если он решит её убить. Он слишком непредсказуем и агрессивен, чтобы действовать наверняка. Нельзя ожидать, что от радости свободы он переключиться на свою любимую Еву и забудет о нескольких месяцах испорченной жизни, которые мог провести с ней. От бессилия Кристина скатилась на пол по плитке в ванной. Ловушка, в которую она себя загнала, каждый день сжирала её. Сама положила конец своему спокойному миру. Сама выбрала его. Сама пришла и рассказала об этом ребёнке. Она неистово желала умереть. Пчёлкин мог ей это устроить, но смерть от его рук вряд ли будет безболезненной и быстрой. Кристина не могла дышать, закрывая рот рукой, чтобы никто не услышал её всхлипы. Ночь она проведёт рыдая в ванной, а утром с улыбкой пойдёт на работу, где никто, впрочем как и дома, не заметит опухших от слёз глаз. Пчёлкина, казалось, совсем не волновала беременная невеста и неудобство коляски. В офисе он появлялся регулярно, чтобы просто посмотреть на Еву. Идея Белова возобновить занятия английским с личным составом Курс-Инвеста пришлась ему по душе. Ежедневно он мог проводить наедине с переводчицей около часа, от которого она не могла отказаться, дабы не лишиться высокооплачиваемой работы. -У меня ощущение, что ты специально прикидываешься тупым, чтобы побыть со мной. Тебе нравится каждый день сюда кататься ради этого? Что за мазохизм? -Жажда знаний, не более. -Пчёлкин, если тебе так важно моё присутствие, я могу приезжать, куда захочешь, только прекрати издеваться над собой - Ева налила воду из графина в стакан и поставила рядом с ним на стол - Время пить таблетки. Забываешься. -Мир не крутится вокруг тебя. Это искреннее желание учиться чему-то новому. Выпив лошадиную дозу препаратов, он обратил внимание на севшую на стол рядом с ним блондинку. Платье оказалось таким коротким, что пояс чулок было просто нечем скрыть. Поменяв положение ног, закинув одну на другую, она откинула волосы с весьма внушительного декольте. -О чём думаешь? -Конкретно в данный момент о твоих ногах. -И сиськах, видимо. -Не без этого - Неповторимая ухмылка расплылась по лицу. Ева закатила глаза и сунула ему в руку учебник. -На английском, пожалуйста. У нас урок английского, если ты забыл. Говори всё на английском. -I just want you to know that I love you. /Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя./ -I know but I can't say the same. /Я знаю, но не могу сказать того же./ -Why not? /Почему нет?/ -I do not want /Не хочу./ -You love but you don't want to talk. /Любишь, но не хочешь говорить./ -No. Because I don't love you. /Нет. Потому что я не люблю тебя./ -Lie. Cease these vile untruths /Ложь. Прекрати эту мерзкую ложь/. -Ты отлично говоришь на английском. Я не вижу смысла в наших занятиях - Ева спрыгнула со стола и хотела пойти к выходу, но была притянута на колени мужчины - Отпусти. -Куда собралась? У нас ещё десять минут оплаченного занятия. -Я откажусь заниматься с тобой из-за домогательств. Твоя невеста разродится со дня на день, а ты продолжаешь лапать посторонних женщин. -Во-первых, ты не посторонняя - Он провёл пальцами по позвонкам на её спине снизу вверх - Во-вторых, ещё совсем не женщина - Зацепив небольшой бегунок на молнии, потянул его вниз. Оголившуюся спину обдало холодом - В-третьих, ты никуда от меня не денешься. -Я могу встать и уйти. Хрен ты меня догонишь. -Где бы ты не была, куда бы не спряталась, тебя найдут для меня и вернут на место. -Рядом с тобой что-ли моё место? - Мужчина дёрнул бровью и неприятно ухмыльнулся. Вплетя изящные пальцы в уложенные гелем волосы, Ева оттянула шевелюру назад, запрокинув его голову - А теперь слушай меня. Место у собак в конуре. Не надо обращаться со мной, как с очередной твоей шлюхой. Выкинешь ещё раз что-то подобное, покатишься лесом вместе со своей стрипухой. Ты не будешь говорить со мной в таком тоне. Нет такого мира, где я позволю какому-то кабелю унижать меня, понятно? -Отпусти волосы. Ева с полуусмешкой разглядывала его лицо. Почти беспомощный. Теперь она могла делать с ним всё, что придёт в голову. Хотела бы всадить нож в сердце, но вместо этого нежно коснулась губами кончика носа. Перехватив её за шею, он опустил голову девушки чуть ниже и сплёл их губы. Блондинка, ощутив как верх платья сползает с плеч, углубила поцелуй, тихо простонав что-то неразборчивое. Резко открывшая дверь бухгалтерша смотрела на происходящее перед ней. Они словно не замечали её, продолжая одаривать друг друга поцелуями. Одна рука Пчёлкина блуждала по голой спине девушки. Где была вторая, знать не хотелось. Уходя, она громко захлопнула дверь. К невесте он не прикасался после аварии, отнекиваясь неудобством своего положения. На самом деле ему было вполне удобно, но не с ней. Теперь Кристина была уверена почему её не пустили в палату, когда она пришла ночью к нему в больницу. Он был с ней. Каждый день он был с Евой. Ездил в офис, чтобы побыть с ней. В груди кольнуло от осознания неизбежного. Он никогда её не разлюбит. Их связь не разрушит ни ребёнок в её животе, ни любая другая женщина. Выйдя за него замуж, она обречёт себя на вечные страдания. Несколько лет жизни в бесконечных побоях, унижении, насилии канули в Лету. С ним она не будет с частлива и никогда не была. Нельзя заставить кого-то полюбить.