Криминальная Россия: ОПГ «Озеро»

Дома Женя не выдержал – и снова на его глазах выступили слезы, которые он уже почти не мог контролировать. Мильковскому было плохо и, кажется, он чувствовал внутри себя ребенка, но мозг понимал, что это невозможно, и больное сознание так играет с ним в какие-то жестокие игры. Юрий уже не знал, как успокоить племянника, поэтому просто ждал, ненавидя себя за бездействие. Несколько дней прошло будто бы спокойно – но это было только затишье перед бурей. Женя почти не выходил из своей комнаты, Шевчук часто уходил на репетиции а в свободное время смотрел телевизор. Передачи Мильковский слышал краем уха. "Выкидыш.. ужасная трагедия... Нелепая случайность.. в результате падения с лестницы... Ребенка спасти не удалось..." После очередной программы НТВ в голову блондинс закралась странная мысль. "А не избавиться ли от ребенка самому?" Дождавшись, пока он останется один, Женя на дрожащих ногах отправился в кухню и подумав, взял самый большой и узкий нож. Надо только воткнуть его.. туда.. и всё . Он читал. Лезвие запрыгало в руках, когда Женя только представил себе, как это будет происходить. Надо.. замахнуться и сильно ударить вниз. Действовать быстро, иначе в самый последний момент остановится. Четверть часа Мильковский провел в напряжении: он подбрасывал нож, примерялся, замахивался – но не смог. – Да чтоб это все! – бдондин вскрикнул, и отбросил нож. В памяти вспыл голос диктора из передачи. – Лестница, точно.. Не давая себе опомниться, Женя выбежал из квартиры в чем был. И с размаху шагнул на старый лестничный пролет, нарочно попав ногой мимо ступеньки. Он полетел вниз... Как раз вовремя, чтобы грохнуться на руки запыхавшемуся Юрию. – Женька! Ты чего?! – воскликнул солист, когда Мильковский повис на нем, чудом не утянув за собой в падение. Блондин на дрожащих ногах отошел от Шевчука. – Ничего... Просто. Хотел выйти. Лодыжку жгло огнем – он чуть было не подвернул её. Но Женя старался сделать вид, что все в порядке. – Ну-ну, – скептически взглянув на домашнюю одежду Мильковского, Юрий вздохнул – Жень, не дури. Что случилось? Там, кстати, Борис приехал. К тебе, наверное. – Только не это.. – Женя стал бледным, как полотно. Потом стал торопливо подниматься, прихрамывая – Передай ему, что меня нет дома. – Вы расстались? – музыкант догнал Женю уже в квартире. – Мы? – Мильковский замер, потом неуверенно произнес – Получается, что да.. или нет.. я не знаю.. – с нотками истерики закончил он, уходя в свою комнату. Осуществить задуманное не вышло, Женя это чувствовал. Но теперь к его желанию избавиться от ребенка прибавилось новое чувство. Борис. Новость о беременности так захватила его сознание, что про мужчину он и думать забыл. Ушел даже страх – просто хуже, чем сейчас, вряд-ли могло случиться. Женя избегал любых контактов с олигархом, не отвечал на звонки и игнорировал характерные стуки в дверь, на улице теперь бывал редко. Но сейчас он вспомнил про Березовского, хоть и не был готов к новым контактам. Он устал от постоянной боязни, контроля, от присутствия Бориса рядом, и даже самые светлые воспоминания о нем померкли. Но Березовский Женю не забыл, и отпускать не планировал. Не дождавшись, пока блондин выйдет поговорить, Борис велел Суркову, сидящему за рулем, ехать в главный офис. Параллельно он вызвал туда же Чубайса и через полчаса рыжий уже стоял перед шефом, готовый выслушивать приказания. – Вот что, Толик. Моя шлюха в последнее время окончательно обнаглела, даже поговорить не хочет.. – Привезти к вам? – Пока не надо. Просто проследи – не нравится мне его поведение. Через несколько дней доложишь. – Сделаю, – Чубайс вышел из кабинета, кивнув Березовскому. Тот же сидел в своем глубоком кресле, задумавшись. Его мысли крутились вокруг Жени. Анатолий был своего рода гуру по части слежения. Он быстро выяснил, что за последнее время Мильковский посещал разве что гинеколога, до минимума сведя контакты с окружающим миром. Уже в поликлинике Чубайс за небольшие деньги получил доступ к медкарте Жени и удивленно присвистнул. Чуть меньше месяца назад Мильковский, оказывается, забеременел и, судя по записям, решил сделать аборт, но в назначенное время в больницу не явился... – Все страньше и страньше.. – пробормотал Анатолий, возвращая карту в хранилище. Он решил пока не сообщать шефу информацию и наблюдать за Женей дальше. А Мильковский медлил, день за днем не решаясь на какие-то действия. Ждал. Пойти к Шульман ему представлялось чем-то вроде очередного позора: сначала она увидела, какой он грязный и испорченный, а теперь должна будет ещё и принять участие в аборте... Жене казалось это несмываемым позором. Он пробовал было наглотаться таблеток – но его просто вырвало и следующие несколько дней блондин пролежал ничком,не проявляя никакого интереса к жизни. Решение нашлось только спустя месяц, причем неожиданно. В кои-то веки выбравшись в магазин, Женя услышал разговор двух молодых людей, очевидно – студентов. – Так что, эти, с пятого курса, реально решили абортарий открыть, подпольный? В натуре? – Ага. Даже рекламу себе по тихому делают. – Вот же... Их же прикроют быстро. – У одного из них батя – шишка в министерстве, – с некоторой завистью произнес собеседник. Женя, сообразив, что его могут заметить, поспешил домой. Но мысль о том, что аборт можно сделать тайно, не отпускала его. Он решился.