***
Нил Поездка на автобусе была слишком долгой. В миллионный раз Нил подумал, почему они не полетели в Пальметто на самолете. Это был бы короткий полет в сравнении с мучительной поездкой на автобусе. О да, отчаяние засело у него в костях, несмотря на лекарства и несмотря на комфорт, который обычно приносили с собой эти маленькие таблетки. Сегодня обезболивающего не хватало, чтобы отгородиться от неприятных ощущений. Он возвращался домой. Было ли это место все еще его домом? Станет ли им когда-нибудь снова? Автобус гремел и трясся, лишив Нила возможности подремать в этой некомфортной поездке. Более того, автобус тормозила гроза, заставляя его трястись и тормозить чаще, чем обычно. Нил сидел в самом последнем ряду с сжатыми челюстями и налившимися кровью глазами. Он подскакивал вверх-вниз и желал в этот момент быть кем угодно — кем угодно с подобием свободы в жизни. У него был прямой приказ свести взаимодействие со старой командой до минимума. Ограничения не были конкретизированы, но он умел читать между строк. Никаких взаимодействий за пределами игры. Тетсуджи проконтролирует это, и Нил не думал, что в этот раз Ичиро остановит старого тренера, если тот захочет его избить за отступление от правил. Игру будут транслировать по ТВ, и Ичиро хотел показать миру, что верность Нила непреклонна. Теперь он был Вороном, навсегда. Автобус приближался к стадиону, и страх Нила нарастал с каждой секундой. Он думал об Эндрю, о его лице в золотых лучах солнечного света, о его руках на своей шее. Нил прижал голову к окну и уставился на мир сквозь капли дождя. Все было искажено, и лекарство, скребущееся у него в голове, ничего не проясняло. Это было реально, правда? Эндрю и Нил. Это было по-настоящему?***
Эндрю — Слушай сюда, мелюзга! — сказал Ваймак, щелкая пальцами, призывая к вниманию Лисов. — Сегодня у нас серьëзная игра. Самая серьезная в этом году. Теперь. Все вы знаете, что напутственные речи перед матчами — это не мое. Так что смотрим на факты. Вороны хороши, но мы уже побеждали их раньше. За сегодняшним реваншем наблюдает весь мир. Давайте же покажем им стоящую игру, что бы там не случилось на корте. Покажем миру, что победа в прошлом году не была чертовой ошибкой и мы десять раз достойны этого трофея. Лисы внимали тренеру. Эндрю с любопытством слушал не впечатлившую его речь. Было бы славно снова победить Воронов, но ставки были не настолько высоки, как были в прошлой игре. На кону не стояла жизнь Нила... по крайней мере, насколько это было известно Эндрю. Он ничего не мог поделать, у него было недостаточно информации. Если бы он мог поговорить с Нилом хотя бы пять минут... Одна потребуется, чтобы врезать ему. Вторая — чтобы встряхнуть этого идиота и тысячу раз спросить "почему". Последние три минуты он потратил бы на нечто совершенно неприемлемое... Эндрю очистил разум от мыслей. Ладно, если быть честным с самим собой, ему ни на что не хватило бы пяти минут с Нилом. Но он все равно хотел этих минут, этих секунд. Эндрю не нравилось оставлять дела незаконченными. Особенно теперь, учитывая, какого дерьма он натерпелся с этим пареньком. В один день Нил ворвался в его жизнь и перевернул все с ног на голову. Нил заставил его снова чувствовать, снова начать доверять, снова начать разговаривать с кем-то, кто не смотрел на него, как на сумасшедшего. Нил принимал Эндрю таким, каким он был. И Эндрю знал, насколько редко подобное случается и насколько оно ценно. Однажды Нил объявился в Пальметто со своим незатыкаемым ртом и вагоном лжи и у Эндрю не осталось ни шанса. А потом он исчез — в первый раз отправился в Гнездо на рождественские каникулы. Раньше, чем Эндрю узнал о исчезновении, его идиот вернулся. Нил вернулся весь в черно-синих синяках, с огненно-рыжими волосами, леденящими голубыми глазами и тату на щеке, которое должно было раньше подтолкнуть Эндрю к истине. Нил никогда не был его. Но он вернулся, а вместе с ним поцелуи, "нет, если это значит потерять тебя", и его несбыточная мечта оказалась реальностью. Затем Нил снова исчез — вместо него Эндрю нашел его спортивную сумку, на которой закончилась ложь и которая привела обратно к нему. Нил снова вернулся, весь в черно-синих синяках, с серийным убийцей-отцом и мафией за спиной. Нил вернулся, и они делили вдохи, делили кровать и "выбирали себя". И снова Нила оторвали от него, потому что могли. Всегда могли и всегда пользовались этим. Эндрю не понял, как вышел на корт, где гремела толпа, рев которой заглушал все остальные звуки. Стадион трясло от предвкушения. Команда начала разминку, Ваймак выкрикивал указания, Дэн подбадривала своих игроков. Каждого Лиса трясло, нервозность отвлекала. Но Эндрю не думал о Лисах. Он стоял в центре домашней половины поля и вглядывался в Воронов, пока не заметил знакомое лицо, смотрящее в ответ. Нил. Нил был здесь, на поле Лисьей Норы в красно-черной форме, пока тренер крыл его благим матом, чтобы заставить его "шевелить задницей". Но он не двигался с места. Взгляд неподвижно стоявшего Эндрю был прикован к Нилу, как и взгляд Нила был прикован к нему. Прежде, чем понял, что делает, он пошел в сторону рыжего. Он думал, что Нил мог бы пойти навстречу, но слишком быстро путь Эндрю преградил ебаный Кевин Дэй. — Эндрю, — сказал он, останавливая вратаря и полностью перекрывая вид на Нила, — нет. — Не указывай мне, что делать, — ответил Эндрю и обошел Кевина. В следующую секунду раздался крик Ваймака: "Какого черта ты делаешь?! Ты чёртово одноклеточное, что ли, до которого не доходит, что нужно держаться подальше от чужой половины поля и тащить свою задницу в блядские ворота?!" Боже. Однажды Ваймак свалится с сердечным приступом. Эндрю сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и не пырнуть Кевина или Ваймака. Когда Дэй снова двинулся и Эндрю открылся обзор на команду Воронов, Нила уже не было видно. Эндрю поплелся к воротам и продолжил разминку или, как красноречиво выразился Ваймак, "был рядом и занимался своими делами". До самого начала игры Нил больше не попадался ему на глаза. Команды построились, и Тетсуджи откуда-то вытащил Нила, где бы он его не прятал, и толкнул в сторону центральной линии. По мнению Эндрю, Нил спотыкался слишком часто, словно по какой-то причине не мог держаться на ногах. Движения его были медленными, дерганными, неправильными, и Эндрю понадобилось несколько минут, чтобы понять, что что-то с ним было не так — что-то слишком знакомое. Комментатор объявил Нила, и сердце Эндрю замерло. Он остановился напротив Бенсона, покачиваясь на месте. Нил стоял, определенно, не против Кевина, который выглядел весьма решительно. О, Тетсуджи не собирался упрощать работу Эндрю этим вечером. Ну, ничего, Эндрю не привыкать обходиться сложными путями.***
Нил Раздался свисток, и игра началась. Парса отдал первый пас, и Вороны тотчас ринулись в атаку. Это была игра на выживание, и туман ни в голове, ни перед глазами не мог отвлечь Нила от ожесточенности первых минут. Обеим командам было что доказывать. Вороны вынуждены были бороться за свой статус, сражаться, чтобы отомстить Лисам — команде, в прошлом бывшей посмешищем первой лиги, но сумевшей победить их прошлой весной. Лисы должны были бороться, чтобы отстоять свой титул, доказать, что они — сильная команда и без Нила, что они были новой силой, которую нужно брать в расчет, обсуждая значимые имена в студенческом экси. Вскоре Вороны заняли половину Лисов. Нил играл против Мэтта — объективно лучшего защитника команды. Мэтт превосходил его в росте и силе, но совершенно точно не в скорости. К тому же он не был готов к тому, как за последние несколько месяцев изменился Нил. Нил никогда не был аккуратен на корте, но с Воронами он привык играть непростительно грубо. Он не хотел делать Мэтту больно, но не видел другого выхода. Наркотик замедлял его движения, и если он не уберет с пути защитника противными ударами и подножками, то не доберется до ворот Эндрю. Бойд выглядел жалко, пока старый друг решительно отказывался встречаться с ним взглядом. Он изменился в Гнезде. У него не было чертового выбора. Если теперь это доставит небольшие неудобства Мэтту, что ж, они все равно не сравнятся с тем, через что пришлось пройти Нилу. Вскоре Мэтт начал ему отвечать. Было больно, но Нил не видел другого выхода. Как раз тогда между нападающими Воронов установилось прочное перемирие. Каждый стремился забить свое, но Нил понимал, когда Марисса была в лучшей позиции для броска по воротам, а когда наоборот. Они работали сообща, потому что были вынуждены, не потому что хотели. Когда Марисса в первые пять минут забила Эндрю, Нил не мог разделить радость успеха с товарищем по команде. Он не чувствовал совсем ничего, кроме легкого облегчения от того, что они повели в игре. Еще через три минуты Эндрю забил Парса. Лисы недооценили нового полузащитника Воронов. Все, с кем они до сих пор играли, совершили эту ошибку и поплатились за нее пропущенными мячами. К отметке в десять минут Лисы начали отбиваться. Кевин орал благим матом, и от этого, казалось, команда проснулась. Нил не успел понять, как Лисы вторглись на их половину поля, Кевин с Бенсоном обменялись несколькими пасами между защитниками Воронов, как Кевин сделал бросок по воротам Аники и забил. Прошло пятнадцать минут матча, установился счет 2:1. Нил знал, что Воронам нужно забить больше и что голы им нужны прямо сейчас. Он чувствовал наполнившую воздух ярость Тетсуджи, чувствовал каждой клеточкой своего тела, слышал тревожные звоночки у себя в голове. Тетсуджи требовал лучшей игры. Ичиро требовал лучшей игры. Когда мяч в следующий раз оказался у Нила, он подсек лодыжку Мэтта, вынудив высокого защитника упасть и открыть ему путь к воротам. Это был очередной грязный прием, но у Нила не было времени сожалеть. Эндрю настороженно ждал его броска. Он изо всех сил выпустил мяч в ворота и, к его удивлению, они вспыхнули ярко-красным. Нил на секунду — всего на секунду — остановился, чтобы посмотреть на Эндрю. Тот безэмоционально посмотрел в ответ. Нил открыл было рот, чтобы сказать что-то, что угодно, но не успел этого сделать, потому что рядом появился Парса и, стукнув его по затылку, напомнил, где его место. Нил тряхнул головой и вернулся на свою половину поля, снова встав на позицию. В следующие несколько минут мяч метался от команды к команде. Борьба накалилась, и Нил слышал, как Виктор и Маркус начали говорить гадости Кевину и Бенсону. Он слышал отвратительный смех Виктора и видел, как зверь, преследуя Кевина, впечатывал его в плексиглас. Кевин распалялся в ответ, теперь уже не такой напуганный, каким был когда-то. На секунду Нила охватило волнение от того, что мог говорить Виктор. Он не хотел, чтобы кто-либо из Лисов знал о том, что произошло между ними и с остальными. Если Эндрю узнает… К счастью, игра требовала от Нила большего внимания, чем разговоры Воронов с Лисами. Его ноги горели от бега, легкие болели, а таблетки затуманивали голову сильнее, чем было на предыдущих играх. Он попытался вспомнить, сколько выпил. Он был уверен, что вымерил дозу. Идеальное количество, одновременно чтобы играть и чтобы облегчить голову. Должно быть, он просчитался, видимо, он где-то ошибся, потому что с его зрением было что-то вкрай не так. В глазах начало двоиться, и он надеялся, что на несколько спокойных мгновений мяч останется на другом конце корта, пока он не придет в себя. Ему не повезло, и Аника отбила мяч прямиком к Нилу. Он оторвался от Мэтта и вновь ринулся в сторону Эндрю. Краем глаза он увидел приближающегося Аарона и на секунду замедлился, чтобы избежать столкновения. Нил бросил мяч о плексиглас и вновь побежал вперед, чтобы поймать его на отскоке. Уклонившись от Аарона, он сделал очередной бросок по воротам. В этот раз Эндрю отбил, чем крайне шокировал Нила, и метнул мяч прямиком ему в голову. Мяч с такой невообразимой силой ударился о его шлем, что Нил свалился на покрытие. Что за нахуй. На мгновение он остался на полу, в абсолютном шоке, прежде чем краем глаза заметил движение. Это был Эндрю, уходящий с ворот, чтобы приблизиться к Нилу. У него не было времени подняться, потому что вратарь обеими руками сгреб его за джерси и поставил на ноги. Дыхание Нила остановилось, когда Эндрю швырнул его о ближайшую стену. — Чт…что ты делаешь? — прохрипел Нил, все еще покачиваясь от принятого удара в голову. Взгляд Эндрю обезоруживал и разрывал его на части. Ореховые глаза Эндрю пламенели от гнева, предательства и — Нил видел это так ясно, словно смотрел в зеркало — страха. Он почувствовал, как обмякло его тело. Нил потянулся к джерси Эндрю, и время остановилось, на корте остались только они вдвоем. Исчезло все, кроме его хватки на груди Нила. Буря эмоций прошлась по лицу Эндрю, сказав все то, что он не мог сказать. Но Нил чувствовал каждую из них, как если бы они исходили из его собственной души. — Что с тобой не так? — настойчиво спросил Миньярд голосом холодным и сдавленным. Нил содрогнулся от его тона, вновь почувствовав головокружение. Эндрю наклонился ближе, словно смотря сквозь Нила. — Что, блять, с тобой не так, Нил? — злобно повторил Эндрю. Он сильнее вжал Нила в плексиглас. Нил мотнул головой, возводя в голове стены. Конечно, Эндрю заметил. Но все было не так. — Эндрю, пожалуйста… Тот еще раз яростно встряхнул его, словно мог вытрясти из него слова. Нил слишком поздно осознал ошибку. Ему не стоило этого говорить. Эндрю был полон ярости и ненависти, и в этот раз они были направлены на него. Свистели судьи, требуя прекратить “драку”. Но это была совершенно не она. Нет, понял Нил. Это все время, которое они могли получить. Нил потянулся к джерси Миньярда, чтобы прижать его ближе, и глаза Эндрю расширились от шока. Это было глупо, но пока это выглядит как драка… — Эй, — выдохнул Нил, смягчив голос, пытаясь рассеять гнев Эндрю. Тот медленно моргнул, словно знал, что задумал Нил, но не мог сопротивляться. — Нил, я… И его оттащила от Нила ощетинившаяся Марисса. Нил двинулся вперед. Он хотел убить ее. Прежде чем он смог что-то сделать, перед ним появился Маркус и оттащил обратно на позицию. Нил вырвался из его хватки. Нахуй все это. Внезапно, Нила охватила ярость. Игра возобновилась, и момент прошел. Нил вымещал свое раздражение на корте, насколько это было возможно. Он пытался снова найти возможность бросить Эндрю, но в первой половине таковой не представилось. Джонни заменил Парсу и повсюду следовал за Нилом. К сожалению, это значило, что Джонни оказался слишком близко к воротам. Нил, не то чтобы случайно, видел, как в моменты остановки игры Джонни язвил Эндрю. От этих взаимодействий гнев все сильнее и сильнее распалялся в Эндрю, пока наконец не достиг финальной отметки. Он бросился на Джонни, и завязалась очередная драка. Виктор оказался рядом и удержал Нила раньше, чем он успел вмешаться. Судьи разняли игроков. Нил высвободился из хватки Виктора. А потом Эндрю посмотрел на него, и Нил понял, что он знает. Это было написано у него на лице, и отрицать это было невозможно. Эндрю выглядел так, словно был в двух секундах от убийства, и Ваймаку пришлось отправить его на замену. На мгновение Нил был уверен, что Эндрю убьет их всех, но тренер, должно быть, тоже почувствовал это, потому что сделал все, чтобы убрать его с корта. Больше в этой половине Нил его не видел. К перерыву счет был 4:2 в пользу Воронов. Когда прозвучал конец первого тайма, команда утащила Нила за собой в раздевалку раньше, чем он успел взглянуть на кого-либо из Лисов. Началась вторая половина, и Нил почувствовал тошноту. Он не понимал, как собирался продержаться до конца матча. На удивление, Эндрю вернулся на ворота. Нилу не нужно было видеть, насколько напряжены были плечи вратаря и как его руки едва не разламывали клюшку надвое, чтобы понять, что он был в бешенстве. Мяч носился по корту, обе команды начали второй тайм с огнем в глазах и настроем на победу. Нил бегал по полю, всеми силами стараясь поддерживать темп, но чувствовал слабость и был отвлечен, и поэтому едва не валился с ног. Ему хотелось убить Джонни. Он пока не мог доказать этого, но знал, что тот сказал Эндрю что-то о той ночи. Нил хотел исчезнуть из этого мира. Он хотел бежать со стадиона Лисов и никогда не оглядываться. Поэтому, когда Нил в следующий раз ударил по воротам и Эндрю отправил мяч обратно в него, он спокойно принял удар и на всей скорости подбежал к вратарю. Теперь уже Нил прижал Эндрю к плексигласу у ворот. У них было несколько секунд. — Что тебе сказал Джонни? — спросил Нил. Ему нужно было услышать это, он должен был знать. — Что выебал тебя, — выплюнул Эндрю с лицом красным от гнева, но с глазами, сияющими чем-то другим. Он грубо оттолкнул Нила, отчего тот свалился на покрытие, нырнул следом за ним и прижал его к полу. — Это не то, о чем ты подумал, — быстро сказал Нил. — Я сказал “нет”, Эндрю. Ты должен мне верить, я сказал “нет”! — Я знаю, что ты сказал “нет”, черт возьми! — Эндрю почти кричал. — Это делает все в десятки раз хуже. Ты не понимаешь? Нил помотал головой, отвращение подступало к горлу. — Ничего страшного, — ответил он и скривился от выбора своих слов. — Я не это имел в виду. Я хотел сказать, что теперь все в порядке. Ты мне веришь? — Как я могу тебе верить, Нил? — выкрикнул Эндрю. — Как я могу тебе верить, когда ты говоришь, что в этом нет ничего страшного, когда ты под кайфом и когда ты — больше не ты, черт возьми. Что они, блять, с тобой сделали? — говорил Эндрю, в отчаянии тряся Нила. — Что они, блять, с тобой сделали, Нил? Ответь мне! Нил снова вздрогнул и закрыл глаза. Он не знал. Он больше не знал. От этого было так больно. — Как ты можешь говорить, что все “в порядке”? — продолжал Эндрю надорванным голосом. — Говорить это мне, Нил? Как ты можешь говорить такое мне? — Эндрю, не делай этого, — молил Нил, чувствуя совершенно иное расстояние между ними, все растущее и растущее с каждой секундой. Он сказал слишком много. Он сказал недостаточно. — Ты мне нужен, слышишь? Мне нужно, чтобы ты сказал мне, что здесь по-прежнему мой дом. Я не хочу потерять тебя, Эндрю. Эндрю тряхнул головой, и Нил почувствовал, как к ним снова приближаются судьи. В этот раз они дали вратарю красную карточку. Толпа взревела в гневе или в поддержке, но это ни в какое сравнение не шло с ревом в голове Нила, с агонией, охватившей его. Эндрю отошел. — Я ненавижу тебя, Нил. Я до смерти ненавижу тебя, — сказал он отстраненно и беспристрастно. И впервые после их поцелуя Нил поверил ему.***
Эндрю Судьи схватили Эндрю за руки, и он дернулся, чтобы освободиться. “Вы сейчас же должны покинуть корт, Миньярд”, — услышал он сквозь звон в ушах. Он попятился от Нила и развернулся, чтобы уйти. Нил сказал ему вслед: — У тебя кто-то есть, Эндрю? Просто скажи мне. Все кончено? Эндрю не мог поверить, что Нил — Нил — скажет ему нечто настолько тупое. О, подождите, он мог. Эндрю обернулся, несмотря на тявканье судей о том, что “он должен покинуть корт, чтобы никому не навредить”. Они ничего не знали о том, что он уже сделал кому-то больно — человеку, которому никогда не хотел причинять боль. Но Эндрю тоже было больно, и прямо сейчас он не мог чувствовать ничего, кроме гнева, и к черту последствия. — Что? — выдавил он, ошеломленный вопросом Нила. Как его идиот вообще мог подумать о таком? Эндрю даже не смотрел в сторону других мужчин с тех пор, как в его жизни появился Нил. Он не был уверен, что когда-либо сможет снова. — У Райских сумерек, — сказал Нил, звуча так, так… — Там что-то было, разве нет? Эндрю замер. — Откуда ты знаешь? — за ним следили? Ебаные Морияма следили за ним и кормили Нила ложью… только вот. Разве это ложь? Эндрю позволил… он допустил… У них не было времени. Эндрю собирался сказать Нилу, насколько пиздецки тупым он был, раз спросил об этом, но прежде, чем он успел, перед носом возникли трое судей, свистящих в свои свистки и грозящих вызвать охрану, чтобы убрать его с корта. Эндрю сопротивлялся (естественно), и с площадки его утащила охрана. Ваймак смерил его взглядом, говорившим: “Тебе не жить, но мы еще поговорим об этом позднее, поэтому помоги мне, господь, Эндрю, ты меня в могилу сведешь”. Эндрю позволил отвести себя в раздевалку Лисов. Его тело все еще горело яростью на все, что только что произошло, на все, что он узнал и на все, что сказал Нил. Нила изнасиловали, и он соврал бы об этом Эндрю. Более того, Нил сказал, что в этом нет “ничего страшного”. Он был под кайфом и сидел на хуй знает каких наркотиках, а его глаза были в тысячах километров отсюда. Нил знал — как минимум — что Эндрю позволил кое-чему случиться с другим мужчиной, и думал, что это значит, что он ему больше не нужен. Эндрю нужен был Нилу. Нил не хотел потерять его. “Нет, если это значит потерять тебя”. Матч не мог пройти еще хуже, когда сам дьявол изобрел личную форму пыток для Эндрю. Он ненавидел Нила. По сути, думал Эндрю, сидя один в раздевалке, дожидаясь окончания игры, за всю свою жизнь он не встречал никого, кого ненавидел бы сильнее. Эндрю поднялся и ударил по ближайшему шкафчику. Мягкий металл прогнулся от удара, и на нем осталась вмятина в форме кулака. Этого было мало. Эндрю все бил, бил и бил и чувствовал, как по венам течет ненависть. Он не смог защитить Нила. Это был самый большой провал в его жизни. Нил уже давно исчез.